Помни меня

4

Генри Спрэгью держал жену за руку, когда они гуляли вдоль пляжа. Предзакатное солнце то скрывалось за облаками, то выглядывало вновь, и он был доволен, что надел на голову Фоби теплый шарф. Генри размышлял над тем, как приближающийся вечер меняет берег. Без отдыхающих песчаные дюны и прохладные океанские воды казались вернувшимися к первозданной гармонии.

Он наблюдал, как чайки прыгают у края волн. Ракушки нежных оттенков серого, розового и белого кучками лежали на влажном песке. Его взгляд упал на обломки, покачивающиеся на воде. Вот так когда-то он нашел спасательный круг с «Андреа Дория», который вынесло на берег.

Это время дня они с Фоби любили больше всего. На этом пляже четыре года назад Генри впервые заметил у нее признаки потери памяти. Теперь, с тяжелым сердцем, он понимал, что больше не сможет оставить ее дома. Лечение проводилось и иногда казалось, что есть сильное улучшение, но недавно она несколько раз ускользала из дома, стоило ему отвернуться. Только вчера в сумерках он обнаружил ее на этом пляже, по грудь в воде. В тот момент, когда он бежал к ней, ее сбила с ног волна. Полностью растерявшаяся, она была на волосок от гибели.

У нас было сорок шесть прекрасных лет, утешал он себя. Я смогу навещать ее каждый день. Так будет лучше. Он понимал, что так надо, но все равно было очень тяжело. Жена устало плелась рядом с ним, тихая, погруженная в свой собственный мир. Доктор Фоби Каммингс Спрэгью, почетный профессор истории Гарварда, которая больше не помнила, как завязать шарф или завтракала ли она только что.

Он понял куда они зашли и посмотрел наверх. На горизонте над дюнами на высоком берегу вырисовывался силуэт дома. Этот дом всегда напоминал ему орла, сидящего высоко на скале, отчужденного и наблюдающего.

— Фоби, — позвал он.

Она обернулась и хмуро посмотрела на мужа. Этот хмурый взгляд стал привычным. Он появился, когда она все еще отчаянно пыталась скрыть потерю памяти.

Генри указал на дом над ними.

— Я говорил тебе, что Адам Николс снял его на август? Он приедет с женой Менли и маленькой дочкой. Скоро я приглашу их к нам. Тебе всегда нравился Адам.

Адам Николс. На мгновение мгла, поглотившая рассудок Фоби и заставляющая ее ощупью пробираться к пониманию окружающего мира, рассеялась. Дом, подумала она. Его настоящее имя Никквенум.

Никквенум, торжественное индейское слово, означающее «Я иду домой». Я все хожу вокруг, сказала себе Фоби. Я была в доме. Кто-то, кого я знаю — кто это был? — делал там что-то странное… Жена Адама не должна жить там… Темный туман опять затопил сознание. Она посмотрела на мужа.

— Адам Николс? — медленно прошептала она. — Кто это?