Попаданец во сне и наяву

Глава 17

Дима снял левую перчатку и увидел дымящееся мясо на ладони. Поблизости не было ни ручья, ни даже лужи. Поэтому ему пришлось помочиться на свою руку. Но щипать стало ещё сильнее. Правда и мясо перестало дымиться…

— Марат, давай скачем быстрее, у меня от боли шары на лоб лезут.

— Давай, скоро будет новый придорожный камень.

В это время появилась надпись:

Поздравляем, вы убили Змея-Горыныча. Ваши пойнты умножаются на два, в том числе за здоровье!

За храбрость — 36

За ловкость — 24

За силу — 32

За здоровье — 16

В копилку — 20

— Ничо себе! — удивился Марат, — То очки, то баллы, то пойнты. Игра виляет, как мандавошка…

— Твоя игра, — тут же откликнулся Дима, — твой сон. Наведи должный порядок. Идея! Давай обменяемся в реале мнениями о прохождении квеста.

— А давай…

— И ещё. Может надо из копилки все пойнты перебросить на Здоровье, Марат?

— Согласен, Димон.

Марат махнул рукой, и информация обновилась.

Вы перебросили все очки на Здоровье. Но они на разных ипостасях неравноценны. Переброшенные на Здоровье очки уменьшаются в двое. Здоровье дорого стоит!

За храбрость — 36

За ловкость — 24

За силу — 32

За здоровье — 26

В копилку — 00

Между тем, пошедшие на поправку Лена и профессор снова занемогли от слова совсем. Лена всё больше лезла к профессору со всякими похотливыми глупостями, вплоть до минета, а профессор всё больше плакал и резко ослеп. Были и положительные сдвиги — Лена стала различать свет и тьму, а у профессора перестала идти кровь носом и ртом.

Марат и Наташа с любопытством наблюдали за изнасилованиями профессора со стороны Лены, но смеялись и хихикали беззвучно. Только робот иногда бестактно вмешивался в непотребства, как, например:

— Вам презерватив принести?

Но Лена не обращала на Фёдора ни малейшего внимания, или отвечала:

— Принеси лучше воды с полстакана…

Или шёпотом спрашивала:

— А Димка спит?

Дима хоть и слышал сквозь сон шёпот Лены, тактично помалкивал.

Добравшись до ручья Дима первым делом подержал левую руку в воде. Затем напился воды прямо из ручья. И только потом умылся одной правой рукой. Марат в это время изучал придорожный камень:

Налево пойдёшь — жизнь потеряешь

Направо пойдёшь — постап найдёшь

Прямо пойдёшь — в будущее попадёшь

Только теперь Марат подошёл к ручью и начал пить. Напившись он вспомнил про Соловья-Разбойника. Вынул кляп изо рта и вволю дал напиться пленнику. Тот от жадности выпил литров десять воды и теперь отрыгивал проглоченный воздух.

— Что-то я не припомню, что такой придорожный камень ставил в игру.

— Так это же сон, — отозвался Дима. — Проснёшься и сверишь желаемое с действительным. Постап и Будущее сильно усложнит твою игру. Поэтому игру так никогда и не сляпаешь. И загинешь, Маратка, непризнанным гением!

Тут Соловей-Разбойник заверещал, ведь ноги у него были связаны, и он не мог просто бежать.

— Отпустите меня бояре, мне запрещено покидать свою локацию, умоляю…

— Да куда ты денешься из игры? — ответил Марат. — В следующий раз и не вспомнишь о нас…

И недолго думая отсёк Разбойнику голову. Голова покатилась, вращая глазами и высунув язык. В стороне высветилась надпись:

Поздравляем! Вы одолели Соловья-Разбойника. У вас появляется новая характеристика: Хитрость. Прибавляются и очки в копилку.

За храбрость — 36

За ловкость — 24

За силу — 32

За здоровье — 26

За хитрость — 8

В копилку — 10

— Из Копилки перебрасываем на Здоровье? — тут же спросил Марат.

— Да, конечно. Даже система считает здоровье самым дорогим.

Марат махнул рукой и надпись обновилась.

За храбрость — 36

За ловкость — 24

За силу — 32

За здоровье — 31

За хитрость — 8

В копилку — 00

Дима с Маратом шли по горнолыжному комплексу «Каскад». Без снега всё выглядело необычно. Странный перескок: были возле придорожного камня в доспехах, а тут вдруг в футболочках, джинсиках… Ну да, сон-то Мараткин — куда хочет, туда и перескакивает!

— Марат, а что за комплекс такой, ты здесь бывал раньше?

— Да, Дима, это же родина моя. Чуть дальше деревня, где родаки пекут пироги…

— Слушай, ты сказал пироги, — обрадовался Дима, — и у меня аппетит зверский открылся.

— Пироги они тоже пекут, но это я для рифмы вспомнил о них, — Марат устремил взор на дереню, и вот они уже подошли к дому, как в кино. — Если повезёт, попробуешь эчпочмаки, элеши и кыстыбыи.

— Звучит заманчиво, — Дима принюхался к воздуху и даже уловил ароматы. — Это всё из перечисленного выпечка? Я только чак-чак пробовал из вашей татарской кухни.

Здоровенный пёс кавказской породы выскочил из своей будки. Друзья не успели испугаться, а собака уже облапала Марата, облизывая его и радостно лая.

— Спокойно, Мухтар, свои, — Марат даже не уворачивался от лобызаний четвероногого друга. — Мы тебе вынесем косточки или ещё какие-нибудь вкусняшки…

Друзья зашли в дом, родители Марата не спали. Отец сидел в тюбетейке и читал газету, мать смотрела телевизор, где шёл концерт на татарском языке. Они обрадовались и кинулись обнимать Марата.

— Мама, папа, познакомьтесь это мой друг Дима. Дима, познакомься с родителями. Папу зовут Ринат-абый, маму Винера-апа…

— Не про него ли говорила Ирина? — спросил отец Марата, поднимая очки на макушку. — Она уж спит поди…

С этого момента Дима никого не слышал. Он уже имел опыт входить в другой сон во сне. И он тут же внедрился в сон «в квадрате».

Внедрился — слово-то какое. Сродни залез или впихнулся. Хорошо, я деликатно вошёл.

Потому, что Ирке снилось, что она купается голенькая и счастливая. Раскидывая брызги и взвизгивая от удовольствия. Голову, как большинство женщин, не мочила. Не потому, что у неё супер-пупер причёска, а просто без шампуня мочить её не имеет смысла. Голубое небо, вода салатного цвета из-за зелёных деревьев и кустов, ласточки в небе и слабый ветерок. Диме даже показалось, что он чувствует запах полыни и мяты.

Ещё немного, и виртуальный мир станет для меня неотличимым от реального. И будет не 9 жизней в запасе, 999!

Ирина вышла из речки, отмахиваясь от роя мошкИ. Небольшие стоячие груди и точёная фигурка возбуждали Диму, как наяву. Веснушки на курносом лице были такими трогательными и невинными, аж до слёз. Ирина повернулась к вещам, лежащим возле мотоцикла, и наклонилась за полотенцем. Дима не удержался и приблизил картинку поближе. Волосики вокруг лона тоже были рыжими, но чуть темнее. Ирина резко выпрямилась и повернула лицо в сторону Димы.

— Кто здесь⁈

Ирина старалась закрыть полотенцем и груди, и пах, но полотенце было маловато. Поэтому она согнулась.

Сказать шутливо: «Не бойся Маша, я Дубровский»? Или: «Это ми, дэлфини»… И предстать перед голой девчушкой? Ну уж нет.

И Дима решил ретироваться из Иркиного сна. Марат тут же обратил внимание на друга.

— Ты чё такой красный? Поди в туалет хочешь?

— Не знаю, Марат, — ответил Дима и повернулся к его отцу. — А у вас здесь новая эпидемия не бушует?

— Слава аллаху, Дима, всевышний миловал, — сказал отец Марата и обратился к супруге. — Давай, туганым, сваргань-ка чай гостям. Никаких возражений не принимаем…

Марат будто почувствовал нерешительность Димы, и они тут же оказались на дворе. Дима с благодарностью пожал руку Марата и молча, по-английски покинул сон друга.

Было уже утро, Наташа готовила завтрак, тут зазвонил телефон Димы.

— Алло, Иринка? Ты случайно не в Дубъязах?

— А Вы откуда знаете, дядя Дима?

— Просто я работаю волше-бни-ком, — пропел он.

— А Вы мне опять во сне снились, — радостно вещала девушка.

— Поди голым и беспомощным?

— А вот и нет, дядя Дима, наполовину всего лишь. И с мощным торсом, и, почему-то, без очков.

— Да, я сейчас обхожусь без них, зрение стопроцентное. Но торс, Ирка, оставляет желать лучшего.

— А всё же, как Вы узнали, что я в Дубъязах? Вы меня поймали на крючок, как рыбку. Я итак влюблена в Вас по уши. А теперь мурашки ещё начнут бегать, бессонница появится…

— Да просто, Ирка, приснилось мне, что мы с Маратом прибыли к его родакам. И они сказали про тебя, что остановилась у них.

— Никогда в чудеса не верила. Это какая-то фантастика через сон добывать инфу, — защебетала Ирина. А потом неожиданно спросила: — Хочу аккаунт завести на одном литературном сайте. Посоветуйте какой-нибудь девиз, дядя Дима.

— Была бы ты парнем, могла бы прикольнуться: «Делай что должно, ибуть пусть других»…

— Хи-хи-хи, Вы меня в краску вгоняете, дядя Дима. Ха-ха-ха, несносный, дядька, Димка, хех…

— Ну вот, так и на «ты» перейдёшь, Ирчонок. Почаще тебе двусмысленности надо говорить, хех…

После завтрака Марат собрался в магазин за продуктами: многие из последних имеют приличный срок годности. А вот хлеб и «молочка» ценится свежестью. Дима попросил простоквашу термостатную, Наташа — что-нибудь вкусненькое, например, тортик.

Наташа также решила прошвырнуться до работы. Ведь она не отпрашивалась, не увольнялась, в отпуск не уходила. До апокалипсиса надо ещё дожить! А то уволят за прогул…

Дима остался один из бодрствующих в квартире. Посмотрел на «сладкую парочку» — профессора и Лену — и обратился к роботу:

— Федя, а ты не помнишь ничего из нашего вояжа в другие миры?

— Ну как не помню, Дима, кое-что помню. Мне правда немного память постирали, но как мы летели туда и как летел я обратно прекрасно помню. У доставщика вместо лица был какой-то рисунок. Он меня всё железякой обзывал…

— Представь, Федя, ничего не помню. А рисунок типа «точка, точка, запятая — вышла рожица кривая»? Ну а про меня он что говорил?

— «Ты кто такой?» — спрашивал. А глаза, брови, нос и рот, хоть и нарисованы, двигались в соответствии с человеческой артикуляцией.

— А как его звали?

— Так он с нами через губу разговаривал, Дима. Не представился, невежа. Но когда обратно меня доставлял, его лицо аккурат было как у Юрия Гагарина.

— Точно! Вспомнил, я же во сне с ним общался! И мы с ним вроде как скорешились… Юра его зовут сокращённо. Он меня от смерти спас, кстати. Наравне с Маратом и тобой. Спасибо ещё раз, Федя.

— Да что мне твоё спасибо! Машинного масла летнего литров пять будет достаточно… Шутка!

— Сколько у меня градусов, дружище? Знобит, однако.

— Тридцать восемь с половиной градусов. Ещё немного и огурцом будешь выглядеть! То есть идёшь на поправку.

— Что мы можем сделать для «сладкой парочки». Ну ты понял, Федя?

— Температура у обоих снова повышается. Видать, пик болезни не пройден. Может дать им отвару?

— Дай, Федя. Но предварительно разбуди. А потом укутай их потеплее. Я пошёл в ванну отмокать. Налью водички градусов так 40…

— Вот это правильно, Дима.

— Телик заработал! — воскликнул Дима, выходя из ванной.

Профессор лёжа «смотрел» по первому каналу новости. Увеселительные передачи сменили новостные, а также ток-шоу на тему постапа. Всевозможные теории выдвигали известные люди: учёные, астрологи, политики. Лена спала, доверчиво положив голову на грудь профессора. Глаза у последнего были красные. Он скорее слушал, вперив выпученные глаза в экран телевизора.

— Угу, — отозвался профессор закашляв. — Я уже ничего не видел, но вот зрение почему-то вернулось. Надолго ли? Хоть напоследок насладиться чудесным даром человеку — зрением…

— Интересно, а другие каналы работают? — спросил Дима.

— Кроме первого и второго каналов ещё РБК вещает, — вмешался в разговор робот. — Я-то в курсе всех событий из-за применения различных функционалов…

— Ну и что там, к примеру, в США говорят? — задал вопрос Дима.

— Как всегда большинство винит Россию…

В это время пришёл Марат и тут же заметил:

— Я смотрю профессор проснулся! А я хлеба свежего принёс, ну и к чаю всяких вкусностей.

— Марат, спасибо. Аппетита совсем нет, подохну скоро. А ведь я до ста лет собирался жить!

— Вы ещё в космос успеете слетать, — ляпнул Марат первую пришедшую в голову мысль.

Тут позвонил телефон Димы. На номере высветился Ленкин дядя.

— Алло, Степан Андреич, как наши дела? — спросил Дима.

— Хреново, Дима. Вертушки сегодня точно не будет, но зато подбил на авантюру шестерых десантников.

— Ну если завтра не прилетите, я рвану один…

— Не кипятись, Дима, — голос собеседника звучал уверенно. — Завтра точно прибудем. Ты скажи, где нам приземлиться? Может футбольная площадка есть?

— Я сейчас скину Вам, товарищ генерал, снимки с видами из окна. Вроде бы есть даже пустырь недалеко. И потом, Вам самим не обязательно воевать…

— Лады, — не отвечая на последнее предложение сказал генерал. — А у вас броники, каски, автоматы есть? Сухой паёк?

— Ничего нет, но разъедаться, думаю, не придётся. Нас будет двое, с роботом трое.

— Хорошо, Дима, и на вас прихватим что-нибудь. Как там Леночка?

— Поплохело ей что-то, — Дима навёл камеру смартфона на бывшую невесту. — Пила, наверное. В смысле зигзагом идёт поправка.

— Дык ты жених её или куколд⁈ — возмутился генерал. — Что за нах? Племяшка лежит на груди какого-то бородатого старика…

— Спокойно, Степан Андреич, — поспешил с ответом Дима, — они перекрёстно заразились. Теперь у Лены и кровь из носоглотки идёт…

— Так вызывайте скорую!

— Скорая недоступна…

— Хорошо, до связи… — буркнул генерал и отключился.

Через пять минут позвонила мама Лены из Америки. Дядя, конечно, доложил ей жаренные факты о самочувствии племянницы. Мама охала и ахала, просила показать Лену на камеру. Потом немного дала поговорить папе Лены. Снова взяла допрос-опрос в свои руки. Дима итак себя чувствовал плохо, а тут стала голова кружиться. Слова мамочки капали медленно и били прямо в темя, потом в висок, потом в глаза. Дима на какой-то момент даже отключился. А потом снова услышал медленные слова обвинения.

— Ты, Дмитрий, мужик или кто? Почему невесту на руках не носишь, пылинки не сдуваешь? Этот профессор даже на простого работягу не похож. Бомж какой-то…

Через какое-то время снова произошло «короткое замыкание». И опять звучал ненавистный, утробный голос мамочки.

— Ты что закрываешь глаза, всё время киваешь, как болванчик. Тебе что плохо, Дмитрий?

— Снежана Арнольдовна, Вячеслав Андреевич, извините, мне действительно плохо. Я каждую минуту теряю сознание. У нас здесь три медика, вместе с Леной, конечно. Поди спасут вашу дочь. Извините я…

Тут Дима вырубился по полной.

Робот заметил, что Дима потерял сознание и обратился к Марату:

— Дима без сознания, температура снова 41 градус, его знобит, что делать?

— Давай тащи все свободные одеяла, я его укутаю, — Марат оглядывался по сторонам и соображал об экстренных мерах. — Потом прибавь градусов на кондиционере, например, до 28. Мы все потерпим. Да и профессору с Леной не помешает тепло. Проведи перекличку среди ботов — может кто филонит или вредит…

— Я давно хотел попросить сделать потеплее, — встрял профессор, не отрываясь от телевизора, — но как-то всё откладывал. Кстати, Марат, про отвар не забывай. Лечение требует методичности. И мне немного налей…

Марат, убедившись, что робот стал шустро выполнять задания, прошептал:

— Мне приснилось, Димон, что мы с тобой одолели Змея-Горыныча…

— И Соловья-Разбойника, — не открывая глаз прошептал друг. — А ещё девки нас парили в бане…

У Марата расширились глаза. Вот это да! Один сон на двоих! Надо будет потом узнать подробности. Марат чувствовал, что он и окреп физически, и оздоровился. Ведь очки в квесте были на двоих! Но почему Димке стало хуже? В следующий раз выгоню его из моего сна. Или просто выйду из своей игры. Например, к родителям.

Федя, ты слышал? — громко сказал Марат, — Всем по стопарику отравы. Тьфу ты, отвара, конечно. В том числе и Лене. Прям буди и вливай в рот.

Ирина проснулась рано, с первыми лучами солнца. До завтрака успела помыться и поговорить с отцом.

— Ну как дела, папа, как здоровье?

— Здоровье хорошее, дела налаживаются. Но пробка из поездов пока не рассосалась. Я уж и с Центром связался, доча, а так с волонтёрами последствия столкновений аннулируем. МЧС, конечно, помогает. Но мало и по чуть-чуть. У них самих забот хватает. Некоторые машинисты и грузчики возвращаются на работу. Я уж не посылаю их за медицинской справкой, либеральничаю.