По вечерам Борис рыскал по городу в своем старом китайском пуховике. Он посещал казино и ночные клубы, где также играли, и официально, и подпольно. Одно время он зачастил в ночной клуб «Элита клаб», где просаживал в рулетку те небольшие гонорары, которые получал за участие в соревнованиях боксеров-любителей. После знакомства с Татьяной пришлось с рулеткой завязать. С тех пор прошел год, но он хорошо помнил почти весь обслуживающий персонал клуба. Среди них не было, ни Гены, ни Витька. Поэтому он в «Элита клаб» не ходил, уверенный, что их там нет.
После бесцельных двудневных поисков, он вспомнил про швейцара клуба Митрича. Тому не было еще и сорока, но все звали его Митрич, как старого деда. Возможно из-за окладистой бороды. Он знал всех и вся в игорном бизнесе.
– Митрич, здравствуй!
– А-а-а, Борис! Опять к нам пожаловал!
– Нет, теперь больше не испытываю судьбу.
– Что так?
– Женюсь!
– После такого испытания судьбы, остальные способы отдыхают….
– Во-во! Очень точно сказано. Потом всю жизнь, либо с выигрышем, либо с проигрышем.
– Ты должен выиграть. Хе-хе! В рулетку и карты тебе не везло….
– И тут с тобою согласен! Мне нужна твоя помощь. Ищу трех типов. Одного зовут Вист, другого Гена, а третьего Витек. По всему видно, что они должны крутиться вокруг игорных заведений.
– Ну, Виста уже не найти!
– Что так?
– Умер он. Обкололся.
– Ты уверен?
– Абсолютно! Знаю, что говорю.
Борис едва сдержался, чтобы не опровергнуть Митрича. Не нужно спешить открывать информацию, что Вист возможно жив. А с другой стороны Борис не знал, что случилось потом, после того как его впихнули в гроб и укололи.
– А другие?
– Тут тебе повезло, они работают у нас в охране.
– Что-то не помню таких.
– Так они недавно, месяцев шесть, семь….
– Где их найти?
– Дежурят в игорном зале. Только в разных сменах. Ты их знаешь в лицо?
– Еще как знаю!
– Зачем они тебе, если не секрет? – Митрич не мог сдержать своего природного, а Борис не без основания предполагал, что и профессионального любопытства.
– Никаких секретов, от тебя. Обещали продать кой-какие шмотки, а сами где-то прячутся. Ну, с Вистом теперь все понятно. Почему эти не звонят?
– Иди на второй этаж. Теперь не спрячутся.
Борис подошел к Гене сзади.
– Привет Гена! Дорогой, сколько лет, сколько зим…, – Борис говорил громко притворно елейным голосом.
Многие оглянулись на миг, а потом опять уставились на колесо рулетки.
Оглянулся и Гена. И застыл мгновенно, как раствор гипса в горячей воде. И лицо приобрело такой же гипсовый цвет.
– Ну, что? Лишился дара речи от радости? – Уже тихо сказал Борис. – Есть здесь место, где можно поговорить без свидетелей?
– Есть! – выдавил из себя Гена и пошел к двери в другой конец зала.
По коридору они попали в служебную комнату охраны. Стол, платяной шкаф, диван и низкий холодильник. На столе бутылки и снедь в тарелках.
Борис бесцеремонно открыл шкаф и увидел свою дубленку.
– Спасибо, что сохранил. Надеюсь, не прожег сигаретой? – Борис снял куртку с вешалки и переоделся.
Свой затертый пуховик он повесил в шкаф, предварительно проверив содержимое карманов.
– Продаю по дешевке! Я добрый и не дам тебе замерзнуть. Не то, что ты! За три сотни баксов заколотил меня в гроб. Что еще у тебя из моих вещей? Деньги, часы?
– Часы и деньги забрал Витек?
– А Вист?
– Вист ничего не взял. Ему его паршивая жизнь досталась.
– Ага! Так это вы подсунули меня вместо него.
– Только никому не говори, что Вист жив. Если Гопа узнает, то мне кранты. Да и тебе тоже. Я заплачу…
– Ну, и во сколько же ты оцениваешь свою подлую жизнь?
– Назови сумму, поторгуемся и, возможно, сойдемся
– С чего ты взял, что я буду торговаться с тобой. Так сколько стоит твоя пропащая жизнь?
– Тыща баксов тебя устроит?
– Не дорого, но сойдет. Больше ты и не стоишь. Давай!
– У меня сейчас нет. Отдам через неделю.
– Через неделю тебя с огнем не отыскать. За тысячу такой жлоб, как ты, сбежит на Сахалин. Сдам я тебя, наверное, Гопе, он заплатит истинную твою цену.
Гена стал лихорадочно выворачивать карманы, достал кошелек, сотенную долларовую бумажку извлек из-за подкладки.
– Это все, что сейчас у меня есть…
Борис бегло подсчитал доллары и гривны. Чуть больше двухсот баксов. Сгреб и сунул в карман брюк.
– За остальными приду через неделю. Что с Вистом? Он жив?
– Жив, скотина! Обещал смыться с глаз долой. Но я не знаю, где он затаился.
– Узнай все, что можешь о нем и мы квиты. Я не злопамятный. Приду через неделю, ты сам назвал срок.
Борис повернулся спиной к Гене, чтобы открыть дверь. В этот момент Гена схватил со стола бутылку и попытался нанести Борису удар по голове. Но скорость реакции у него была не боксерская. Борис успел уклониться. Крюк правой достал челюсть, прямой левой в подбородок завалил Гену на пол. Гена держался за челюсть и тупо смотрел в потолок. Через какое-то время он окончательно пришел в себя и ожидал следующий удар. Борис не стал бить лежачего. Он наклонился и сказал на прощание:
– Теперь ты понял, почему я выжил, а ты подохнешь. У тебя реакция не та!
На следующий день Борис осторожно попытался выведать у Митрича информацию о каких-либо чрезвычайных событиях в клубе накануне. Но Митрич ничего такого не сообщил, сказал только, что дежурит Витек.
Борис уже собрался двинуть на второй этаж, как Митрич его остановил.
– Классная дубленка! Где оторвал.
– Отец подарил. Прислал с Севера.
– А я то думаю, откуда у бедного студента такие деньги. Может, все-таки выиграл?
– Уже не играю. Завязал!
С Витьком все прошло по вчерашнему сценарию. Только испугался он больше и не пытался ударить бутылкой. Гена не предупредил даже его. Борис забрал свои часы и еще триста баксов. На прощание он все же от души врезал Витьку в челюсть. Не мог забыть его вероломства. От него Борис потребовал информацию о Висте также. Он назначил Витьку встречу вне клуба, причем место и время Борис собирался сказать по телефону за десять минут до встречи. Эти меры предосторожности пришли ему в голову с утра. От таких отморозков как Гена и Витек можно было ожидать всего.
Борису пришлось рассказать Татьяне, как он попал в крематорий. Он опустил много деталей, чтобы не запугивать мать своего ребенка. Все сводилось к тому, что он сел случайно в попутный автобус, который оказался катафалком. Алчные типы позарились на его дубленку, напали, сделали укол и попытались сжечь в крематории.
Служащие крематория тоже испугались за себя и стали сообщниками бандитов.
Она предложила пойти в милицию и написать заявление.
– Тань, дорогая! Ты не знаешь жизнь. Никто мне не поверит. Служащие крематория в один голос покажут, что никто в гробу меня не привозил. Это я, житель села, что в пяти километрах, проник в крематорий, чтобы мародерствовать. Иначе, зачем мне было силой захватывать телефон и убегать от них. Я сам разберусь со всем этим. Давай подумаем лучше о свадьбе. Где и на что станем жить после. Мне нужно искать работу….
– Жить будем у меня, это не вопрос.
– Это не вопрос на три-четыре года, пока ребенок маленький.
– За три года что-нибудь придумаем.
– Не думать нужно три года, а зарабатывать на квартиру….
Через неделю Борис подкатил к Митричу, чтобы разведать обстановку, прежде чем организовывать встречу с Геной и Витьком.
– У нас тут такое дело. Ты недавно интересовался Геной и Витьком. Ты с ними встречался?
– Да. Купил у них часы, – успел придумать Борис и показал часы на руке.
– Так вот, их вчера нашли зарезанными в клубе “Найт Дримз”.
– За что?
– Если бы знал, то стал бы богатым человеком. Гопа рвет и мечет. Обещал кучу денег тому, кто поможет найти убийцу.
– Почему убийцу, а не убийц?
– Потому что почерк одинаковый. Простое совпадение исключается.
– Ну и дела!
– А у тебя есть мысли, по поводу возможной причины?
– Если бы были, то побежал бы к Гопе. Скоро женюсь, а у меня нет квартиры. Да я тебе уже говорил об этом.
– А я тебя тогда не поздравил. Поздравляю! Желаю семейного счастья!
– Спасибо!
Борис поспешил распрощаться с Митричем. У Бориса была версия, которую можно было бы рассказать Гопе. Только вряд ли Борис остался бы в живых после этого. Нужно решительно завязывать с самодеятельным расследованием и поисками Виста. Пусть эти бандиты сами разбираются друг с другом. А ему нужно обустраивать семейную жизнь.