Порочен, как грех

Глава 27

Гейбриел предложил Элетее руку:

– Не хотите ли пройтись со мной?

– Могу ли я вам доверять? – спросила она, как будто не было очевидно, что не существует человека, которому она могла бы доверять больше.

– Конечно, нет. Но ваша кузина велела вам хорошо провести время. И кстати, я по вам соскучился.

Озорной блеск в его глазах манил ее.

– Куда мы идем?

Он снова пожал своими широкими и крепкими плечами:

– Туда-сюда.

– А почему именно?

– О, потому и посему.

Она рассмеялась:

– В таком случае, мне кажется, нельзя, чтобы нас видели гуляющими под руку.

Его дьявольская усмешка родила в ее сердце восхитительный круговорот чувств.

– Как хотите. Я вынужден напомнить вам, что сегодня это перестанет иметь значение. Наша родня узнает, что мы обручились.

– Но это еще не означает, что мы можем предаться…

– Тому и сему? – Он повел ее по бесконечному коридору с высокими колоннами, явно не обращая внимания на зовущие взгляды дам, которые узнавали его и ждали, что он их узнает.

– Кажется, у вас целая толпа поклонниц, – сухо сказала она, украдкой глянув на его твердый точеный профиль.

– Разве?

– Да. Вы не заметили?

Он оглянулся:

– Где?

– Они были… – Она замолчала, удивленно оглядевшись.

Пока она размышляла о том ажиотаже, который был вызван его появлением, он увел ее в другой коридор и ввел в гостиную, обогреваемую углями, тлеющими в камине. В одном углу стояло обитое ярко-синим шелком кресло. На столике розового дерева стояла корзинка с заморскими фруктами и бутылка искристого вина.

– Мы не можем войти сюда. Эта комната явно предназначена для…

– Для членов семьи. – Он провел ее в комнату и запер за собой дверь. – Вы будете скоро членом семьи, пользующейся самой дурной славой в Лондоне.

– Как вы можете быть уверены, что они с легкостью отнесутся к нашей помолвке?

Он провел ее в центр комнаты. От улыбки, изогнувшей его точеные губы, сердце у нее забилось.

– Если они приняли меня в свой круг, они, конечно же, радостно встретят и вас как мою жену.

Она направилась к камину. Он осторожно стал слева, в его синих глазах играла радость.

– Почему мне кажется, что мы с вами играем в «Свои соседи»? – спросила она хмурясь.

Он покачал головой и сделал еще один неторопливый шаг к ней.

– А вы предпочитаете какую-то другую игру?

Она твердо кивнула. Неужели кресло двинулось к ней? Она заметила в другом конце комнаты карточный столик. Карты. Это должно его отвлечь.

– Вист – это прекрасно. Давайте сыграем…

– А как насчет джокера? – спросил он, расстегивая свой фрак темно-серого цвета.

– У вас красивый жилет, Гейбриел, – сказала она, когда он осторожно взял ее за руку, – он… вы сказали – джокер? Это такая карточная игра?

– Разве вы еще не играли в нее? – Внезапно они оказались у самого края кресла. Он прижался к ней губами, и колени у нее подогнулись. – Господи, – пробормотал он. – Не кружится ли у вас голова? Не помочь ли вам ослабить шнуровку?

– Да. Нет. Нет… не нужно… не…

Он наклонился над ней и целовал до тех пор, пока она не забыла, что хотела сказать. Его мускулистый торс и бедра мешали ее попыткам отодвинуть его. Когда она пришла в себя, обрела способность дышать и смотреть на него, она обнаружила, как прерывисто бьется ее собственное сердце и какой темной страстью пылает его лицо.

– Я не знаю, когда у нас будет снова возможность побыть наедине. Как только Боскаслы поймут, что вы будете членом их семьи, они будут приглашать вас всюду.

– Я даже еще не знакома с большей частью членов вашей семьи, – прошептала она.

Его взгляд переместился с ее рта на мелкие бантики, которыми была завязана шнуровка на ее лифе и на пышных рукавах из розового шелка.

– А разве мы не собираемся стать семьей?

Она откинулась назад, голос у нее прерывался.

– Такими темпами мы очень скоро создадим свою собственную семью.

Он сбросил свой приталенный фрак движением плеч. Чтобы отвлечься, она взяла его и аккуратно положила на покатый подлокотник красного дерева. Приятный слабый запах одеколона, исходивший от фрака, дразнил ее чувства, и она медленно подняла глаза. Гейбриел выглядел великолепно в своей плиссированной батистовой сорочке, жилете цвета слоновой кости и облегающих панталонах, подчеркивающих его мужественность. Неудивительно, что все эти дамы глазели на него в надежде привлечь его внимание. Он был полон опасной элегантности, обещаний порочных наслаждений, которые заставляют женщину забыть об осторожности и приличиях. Но при всей своей откровенной сексуальности, он выказал к ней больше заботливости, чем человек, которого выбрали для нее родители. Однако она не должна позволить ему соблазнить себя на вечере у его двоюродного брата.

– Я думаю… – она начала подниматься, – в коридоре кто-то есть.

Он провел пальцем по ее подбородку, потом медленно опустил его в глубокую впадинку между ее грудями. Она скользнула обратно в кресло, побежденная, не в силах вспомнить, почему ей хотелось встать.

– Не имеет значения. Дверь заперта.

Дыхание у нее пресеклось, когда он стал ласкать ее пышные груди. Жаркие мурашки волнения побежали по ее спине. Она пошевелилась, охваченная беспокойством.

– Я подумала… у вас даже нет при себе колоды карт, Гейбриел, – сказала она с легким возмущением.

Глаза у него сверкнули.

– Для этой игры карты не требуются. Она называется «Джокер Боскасл».

– Обманщик, – сказала она; тяжесть его тела, вытянутого на ней, лишала ее сил. – Такой игры не существует. Вы ее выдумали.

Плутоватая усмешка мелькнула у него на лице. Он опустил голову и запечатлел жаркий поцелуй на ее декольте.

– Не выдумал. – Он слегка подул на ее грудь. Наслаждение охватило ее. – Это действительно салонная игра. Для двоих.

– Где один из игроков – салонная горничная? – спросила она, спина у нее ныла, ее тело ждало большего.

Он помолчал, глядя ей в глаза.

– Дайте подумать. Это новый вариант игры – вариант Боскаслов.

Ее грудь ныла от его возбуждающих поцелуев. Она понимала, что играет ему на руку.

– Игра в джокера без всяких карт?

– Это скорее ловкость рук. – Он отодвинулся с выражением совершенной серьезности. – Иллюзия, – задумчиво сказал он, проводя рукой по ее скрещенным лодыжкам.

Она очарованно устремила взгляд на его пальцы, пока они не исчезли под ее платьем.

– Очень убедительная иллюзия, – сказала она, закрывая глаза в невольном удовольствии. – Что я должна сделать, чтобы выиграть?

Он пожал левым плечом. Тем временем его рука скользнула поверх ее чулка, потом по подвязке.

– Выигрывает самая быстрая рука.

Она протянула руку к его запястью перед тем, как полностью утратить всякое соображение. Он слишком хорошо умел обезоружить ее; жар, разгорающийся внутри ее живота, вскоре зальет все ее тело, если он и дальше будет прикасаться к ней.

– Самая быстрая рука выигрывает? И это все?

Он снова поднял на нее глаза, в них разгоралось желание.

– Требуется еще немного мастерства. Хотите, я научу вас этой игре?

Ее тело хотело его.

– Я умру, если нас застанут.

– Я умру, если не возьму вас. – Он коленом раздвинул ей ноги. Она прижалась к валику с бахромой, отпустила его запястье и коснулась нижних пуговиц на его жилете.

Гейбриел сузил глаза.

– Вы ведь не раздеваете меня, да?

– Господи, конечно, нет. Это иллюзия.

Гейбриел бросил смутный взгляд на ее расслабленное тело. Темные кончики ее грудей торчали через край лифа. Он почувствовал, что кровь у него медленно горит, сердце гулко стучит при виде того, как она пробуждается к чувственной жизни. Она закрыла глаза, но ее тело отзывалось на самую легкую ласку.

– Правила этой игры, Гейбриел? – пробормотала она, смачивая губы языком.

Он поднял на ней платье до самой талии.

– Обычно я выдумываю их по ходу игры.

Элетея вздохнула:

– Я так и думала.

– Вы можете делать то же самое. Откройте глаза.

Она послушалась.

Гейбриел коснулся пальцем ее жемчужины и стал описывать им круги, пока она не начала прерывисто дышать. Почувствовав, что она больше не может вынести напряжения, он глубже погрузил палец в ее ножны. Она тихонько застонала от возбуждения, и это обострило его ненасытный голод.

Она закусила губу. Он знал, что она близка к пику. Он придвинулся ближе, чтобы насладиться мгновением, когда она содрогнется. Она схватилась за его рубашку и вытащила ее из-под ремня. Плоть его пришла в полную готовность. Но он хотел подождать, пока она не кончит. Расслабленная Элетея была самым лучшим, возбуждающим средством для него.

И он играл, чтобы выиграть.

– Гейбриел, – простонала она, – мне кажется… эта игра…

– Да, – пробормотал он, с трудом скрывая улыбку.

– Мне кажется, вы жульничаете.

Он весело рассмеялся:

– Разве это важно, если мы оба выиграем?

Она пробежала пальцами по застежке его панталон. Он так крепко сжал челюсти, что зубы у него скрипнули. Дымка вожделения застила ему глаза. Элетея была так близко… Он ускорил движения пальцев, и бедра у нее стали извиваться.

Она снова испустила стон, потом ее рука легла на его пенис. Он содрогнулся, ощутив, что ее тело пульсирует от наслаждения. И медленно убрал пальцы.

Он откинул голову назад, сделал несколько длинных вздохов, чтобы пригасить пламя в крови.

– Я выиграл, – прошептал он, – хотя сердце у меня стучит с такой силой…

Элетея резко выпрямилась:

– Это не сердце, Гейбриел. Это стучат в дверь.

Он оглянулся, ничуть не обеспокоенный.

– Нет, это не так. И она заперта.

– Стук доносится не от этой двери, он доносится вон оттуда – от камина…

Прежде чем она успела указать на узкое отверстие в массивном готическом камине, Гейбриел поднял на ней лиф, опустил платье, надел фрак и встал на ноги. Но он забыл заправить рубашку в панталоны, что и сделал, заметив отчаянные жесты Элетеи.

Он также забыл, что в доме маркиза есть множество потайных переходов и скрытых лазов, которыми пользовались скорее дети Боскаслов для шалостей, чем взрослые – для каких-либо непредвиденных случаев.

Теперь он имел дело с шалуном в лице своего темноволосого кузена лорда Дрейка Боскасла.

– Вот ты где, Гейбриел, – любезно проговорил Дрейк, сдувая с плеча пыль и появляясь из мрачного отверстия. – И леди Элетея. Приятно познакомиться.

Она любезно улыбнулась, хотя руки у нее дрожали, и она положила их на колени.

– Мне тоже очень приятно, милорд.

– Почему ты не постучал? – грубо спросил Гейбриел.

– Но я стучал. И мне никто не ответил. Вы играли в «Джокера Боскасла»? – предположил он с вкрадчивой улыбкой.

Элетея встала, не обращая внимания на довольную усмешку, которую послал ей Гейбриел.

– Невежливо с нашей стороны, что мы удалились от общества.

– Я бы не сказал, что это невежливо, – возразил Дрейк, бросив многозначительный взгляд на валик, упавший с кресла. – Честно говоря, я и сам не очень-то люблю все эти большие приемы и всегда ухожу при первой же возможности.

Гейбриел кашлянул.

– И ты прокрался сюда потому, что предпочитаешь наше общество?

В глазах Дрейка блеснула добродушная усмешка.

– На самом деле я пришел потому, что вашего общества ищут разные люди из числа гостей, и решил, что вряд ли вам хочется, чтобы они пришли к некоему неизбежному выводу. Мне надоело выдумывать причины вашего внезапного исчезновения.

Элетея поднесла руку к глазам:

– Боже мой, как стыдно!

– Ничего страшного, – проговорил Дрейк с утешающей улыбкой. – Наша семья привыкла к таким… моментам.

Она опустила руку.

– Мой брат и тетка будут искать меня. Мне нужно идти, Гейбриел.

– Но не через эту дверь, – сказал Дрейк, положив руку ей на плечо и направляя ее к камину. – Эта дорога ведет в укромный коридор, из которого можно пройти во многие комнаты. Вы не солжете, если скажете, что заблудились.

Она насмешливо глянула на Гейбриела:

– Воистину так.

– Не волнуйтесь, – сказал он улыбаясь. – К ночи все станет известно.

Он стал между нею и Дрейком, глядя в темнеющее отверстие.

– Она не сможет одна пройти через этот тоннель. Там грязно и…

Дрейк поднял руку:

– Все в порядке. Ее ждет Уид, он ее проводит.

Гейбриел бросил на Дрейка долгий тяжелый взгляд:

– Ты обо всем подумал, да?

Дрейк улыбнулся:

– Неужели ты полагаешь, что сам я никогда не играл в «Джокера Боскасла»?