Пороки моего мужа

Глава 28

Леонид

— И ради этого вы, Виктория, подстерегаете меня у подъезда моего дома? Может быть, еще и слежку устроили? — спросил я с небольшим раздражением.

Она, конечно, дамочка со связями — и немаленькими.

Этот клуб перешел ей по наследству от родителей. Но воспринимался исключительно как место для развлечения. Используя связи своего любовника она сумела, что называется, “раскачать клуб” и превратить в одно из самых дорогостоящих заведений города. Членство в этом клубе обходится недешево, развлечения на любой вкус… Само собой, на эти удовольствия ценник — просто конский.

— Что вы…

Виктория соизволила вылезти из машины и подойти ко мне. Я с трудом сдержал вздох раздражения.

— Просто скажите своему водителю, чтобы убрал свою тачку. Здесь запрещена парковка. Все вопросы, касающиеся членства в клубе, я готов обсудить лично с администратором. Если не изменяет память, до крайней даты продления членской карты еще три дня в запасе.

— Все так, — едва ли не раскланялась. — Просто я немного обеспокоена. Вы, Леонид, славились своей пунктуальностью и постоянством.

Ах да, еще один нюанс. Если не продлить членство на месяц, пропустить, потом снова напроситься, цена всегда выше. Ростовщичество в чистом виде.

И почему все на это ведутся? Чтобы позвенеть и крутыми яйцами, и кошельком. Есть вещи, по которым о тебе судят другие. И каким бы нигилистом ты не был в душе, вращаясь в высокой сфере, обязан соблюдать. Машины, аксессуары, должности — само собой разумеющееся. Членство в элитных клубах, встречи за закрытыми дверьми, вечеринки, куда пускают далеко не всех, придает особый налет элитарности.

Пожалуй, я груб в разговоре с Викторией.

Но и она должна понимать — заявляться вот так, нагло, это край.

— Извините, если потревожила. Просто ваша девочка скучает, — снова улыбнулась. — Просила передать вам это.

Я и не притронулся, Виктория сама протянула пакет, раскрыв его. Там лежал поводок от ошейника.

— Обычно я игнорирую подобные просьбы. Но ситуация, мягко говоря, исключительная.

— И в чем же исключительность ситуации, когда шлюха навязывается клиенту? — скривился, решив сказать, как есть, без этих размусоливаний.

— У моей Эл особый статус, она сама решила быть с вами на некоторых эксклюзивных условиях, и безумно томится в одиночестве. Я даже решила, что вы ее наказали за что-то, но она клянется, что ничем вас не расстроила. Просила передать вам это… — раскрыла открытку, которую достала из пакета.

“Ты совсем забыл о своей девочке…”

Какие странные чернила. пронеслось в голове.

— Она написала это кровью. Пришлось принимать меры. Сейчас она в порядке, мы вовремя спохватились. Если вы не намерены продолжать посещать Эл и пользоваться ее услугами, следует дать понять ей это, и мы подберем ей другого хозяина. Разумеется, если у вас, Леонид, есть некоторые сложности личного характера, мы всегда можем предоставить вам некоторый лимит доверия и надежды на ваше скорое возвращение.

***

Ясмин

Удивительно, как меняется восприятие в зависимости от настроения!

Совсем недавно, когда я была в гостях у родителей Леонида, то воспринимала это как тяготы, как часть необходимого быта, ехала с неохотой. Возможно, завидовала немного, ведь моей мамы давно не было в живых, а отец свинтил сразу после моей свадьбы.

Несмотря на возраст и разгульный образ жизни, он выглядел еще мужчиной хоть куда. Я более чем уверена, что он сейчас развлекался с какой-нибудь девицей, намного моложе себя, и сорил деньгами.

Что ж, пусть это было на его совести.

Просто как таковой семьи у меня не осталось. Есть встречи с более дальними родственниками, и тети, и дяди, но это не то. В этом плане я чувствовала себя сиротой, Леониду повезло куда больше. Его отец парализован, говорит едва разборчиво, но и он, и его жена — мама Леонида — живы и относительно здоровы.

Сейчас я была настроена иначе и буквально горела желанием расспросить маму Леонида, посмотреть его старые фото, в очередной раз услышать о его достижениях в учебе и спорте — еще несколько пунктиков в бесконечный список причин, по которым я люблю его безумно.

Грязную работу по дому мне не пришлось выполнять, скорее, корректировать и направлять. Мама Леонида затеяла перестановку и решила перебрать большой шкаф с посудой.

— И выкинуть жалко, и ох, пожалуй, эти чашки слишком мало стоят, чтобы занимали место.

— Может быть, тогда пустите их в ход?

— Они не вписываются в мою кухню, Ясенька. Ох, а вот эта чайная пара! Ах, какая чудесная… Было две чашки. Одну разбил Леонид… Осталась вторая пара.

— Мне нравится.

Я провела пальцем по тонкому фарфору с изображением птички в клетке. Перевернула, там птичка летела на фоне веток дерева.

— Как думаете, она вылетает из клетки или возвращается?

— Если нравится, можешь оставить себе! — разрешила и тут же переключилась на другие распоряжения. — А вот это давайте перемывать, только осторожнее, ничего не разбейте. Упакую лишнее, раздам… Кто-нибудь, проверьте, как поживает Абрам. Не уснул ли?

— Я проверю его, — кивнула матери Леонида.

***

Мне показалось, что отец Леонида дремал, у телевизора. Но при моем приближении он оживился и даже поманил меня рукой. Вяло очень. К сожалению, еще более вяло, чем в прошлый раз. Сдал он тоже сильно…

Я с трудом разобрала его слова:

— Садись. Мне нужно тебе кое-что рассказать, доченька.