Последний джентльмен войны

Город, зеленый остров в китайской Шаньдунской провинции, не мог быть более беззаботным, более оптимистичным, более живописным, чем в это время. Пляжи, деловые возможности, поразительные производственные мощности гавани на китайском побережье, прекрасное месторасположение для военно-морской базы — все это делало город идеальным зарубежным опорным пунктом. Город не развивался до 13 ноября 1897 года, когда три крейсера заняли его после убийства двух миссионеров. Менее чем за двадцать лет негостеприимная, заброшенная рыболовецкая деревня на берегу широкого и закрытого залива Кайчжоу превратилась в современный торговый центр и туристический рай. Город привлек значительный приток ищущих работу. Построили новую Шаньдунскую железную дорогу, угольные шахты и рудники работали в полную мощность. Царил дух истинных первооткрывателей. Вскоре после начала экономического развития базовых отраслей появились больницы и школы; даже основали одно высшее учебное заведение. Впечатляющие правительственные здания и европейские виллы сгрудились вокруг них и поднимались на живописных возвышенностях. Оттуда же спускалось Фридрихштрассе. Дорога вела к гавани Циндао, где на якоре недалеко от зеленой набережной стояли серые крейсеры. Один из них, легкий крейсер «Эмден» под командованием Карла фон Мюллера, только что вернулся на базу после выполнения трудного задания в Китае и Японии. Над всей этой сценой, над причалами и правительственными зданиями, развивался черно-бело-красный флаг Германии. На германской базе Циндао в Южно-Китайском море наступил месяц май. Шел 1914 год.

Май 1914 года

Экипаж «Эмдена» был разочарован. По графику их судну предстояло идти или в Южные моря, или в голландскую Ост-Индию. Затем, из-за гражданских волнений в Мехико, они должны были отправиться к западному побережью Америки.

После долгих колебаний финансовая часть Военно-морского флота решила вместо них послать крейсер «Нюрнберг», который находился в нескольких сотнях морских миль дальше к востоку в японских водах. Уголь стоил дорого, и Военно-морскому флоту приходилось экономить. Позднее на смену «Нюрнбергу» придет «Лейпциг».

Поэтому экипаж «Эмдена» обустраивался в Циндао. Для старослужащих это были последние несколько недель работы. Смену ожидали в начале июня. В течение дня моряки выполняли рутинные обязанности, которые по большей части игнорировались во время последнего похода. «Эмден» также проводил учения по высадке десантного отряда, делая упор на тренировку в стрельбе по цели. Они обычно заканчивались пикником на берегу, и моряки пешком возвращались домой по улицам Циндао.

23 мая 1914 года адмирал граф Шпее объединил имеющиеся у него в распоряжении суда «Шарнхорст», «Гнейсенау» и «Эмден» для учений в заливе Циндао. 24 мая, в воскресенье, на ближайшем ипподроме проходили забеги. Участвовали несколько лучших жокеев на побережье Восточной Азии, многие из них были знакомы офицерам «Эмдена». Участвовало и несколько офицеров. Событие привлекло внимание всех слоев высшего общества Циндао, и его представители собрались в ложах ипподрома. На следующий день, 25 мая, проводились ежегодные соревнования судов и соревнования по плаванию среди моряков. Лейтенант Роберт Виттхефт с «Эмдена», несмотря на повреждения оснастки мачты, вышел победителем.

С 28 по 30 мая энсин[3] Эрих Фикентшер, помощник командира по физкультурной работе на «Эмдене», повел старослужащих крейсера на трехдневную экскурсию в горы Лаочжоу. Это было большим событием и финансировалось из фонда на мелкие расходы, который пополнился, когда «Эмден» заработал деньги за буксировку парохода «Дейки Рикмерс». Денег не жалели. Взяли с собой даже военный оркестр. Целью было добраться до музея Мекленбурга[4]. Крытый фургон со всевозможными припасами послали впереди себя. Затем экскурсанты на поезде отправились через Сифань в долину Линьцин. Оттуда начинался настоящий марш к музею Мекленбурга. Они разделились на пять групп и, несмотря на то, что получили точные инструкции, потерялись по пути. Удивительно, но ко времени вечернего сбора все 160 человек смогли найти дорогу. На протяжении двух дней моряки гуляли по красивой сельской местности и пребывали в праздничном настроении. Оркестр играл без устали перед музеем Мекленбурга, один раз даже развлекал какого-то китайского принца. Вечером музыканты разделялись и расходились между острых скал, которые окружали курортное место, но так, чтобы все видели дирижера, и наполняли воздух зажигательной музыкой. Обратный путь в Циндао сопровождался звуком бодрящих маршей. Хотя моряки устали и натерли ноги, они радовались этому походу. Еще несколько дней на суше — и они смогут взойти на борт судна, которое придет, чтобы забрать их из Циндао.

В воскресенье 31 мая старослужащие пришли на свою последнюю церковную службу. Офицеры, которые не несли вахту, еще раз проехались на лошадях в лес у подножия ближайших гор. Так закончился май 1914 года.

Июнь 1914 года

2 июня уезжающие члены экипажа покинули «Эмден» и устроились со своими пожитками в одной из казарм на причале. На следующее утро в 06:00 пароход «Патриция» компании «ХАПАГ» (курсирующий между Гамбургом и Америкой) величественно вошел во внутреннюю гавань. На нем прибыло тысяча пятьсот человек, получивших новое назначение. На протяжении нескольких следующих дней один из помощников командира корабля занимался распределением вновь прибывших по каютам, инструктируя их по правилам пожарной безопасности и проводя учения по тушению пожара, проверке шпангоутов и выполнению других задач на борту. Лейтенант Гельмут фон Мюке, штурман, сменил лейтенанта Пеуцера в роли старпома. Именно Мюке занимался распределением обязанностей прибывших на смену моряков. Молодые офицеры любили работать с ним, и им нравилось, что он оценивает их усилия. Энсин Альберт фон Герард унаследовал место направляющегося домой адъютанта. Энсин Фриц Карл Циммерманн прибыл больным и временно не получил никакой должности. Как офицер связи, энсин Фикентшер возглавил подразделение, состоявшее из радистов, связистов и младших специалистов.

«Патриция» оставалась в гавани столько, сколько потребовалось, чтобы загрузить на борт уголь. Момент отплытия приближался, и в самое ближайшее время придется прощаться с товарищами. Гигантское океанское судно медленно отходило от причала, на нем с топ-мачты до воды размахивали флагами. Под звуки самоанских мелодий пароход прошел между боевыми кораблями и покинул гавань. Судовой оркестр играл «Как красив мир, когда ты направляешься домой». Судовые оркестры других кораблей тоже были охвачены возбуждением отплытия. Со всех сторон начали напевать традиционную мелодию «Теперь я должен оставить тебя, мой красивый город». Пение сопровождалась прощальными криками и аплодисментами.

Следующие недели были очень напряженными. Новую половину экипажа следовало быстро обучить и скоординировать ее работу с выполнением различных обязанностей на борту старослужащими. Последним приходилось нести по две вахты, чтобы вновь прибывшие вошли в ритм как можно более естественно. Также поступила просьба от старпома о пересмотре обязанностей и несения дозора техническим персоналом. Все это требовалось сделать за два дня. Никто не мог пожаловаться на недостаток работы.

После смены части экипажа и связанной с этим суматошной активности «Эмден» вошел в обычный ритм. Теперь перед крейсером стояло более приятное задание — готовиться к приему важного боевого корабля. 13 июня английский броненосец «Минотавр» зашел в Циндао. Для офицеров были организованы банкеты, балы и экскурсии. Для матросов в списке приоритетов верхней строкой стояли спортивные состязания. Помощник командира «Эмдена» по физкультурной работе на многих мероприятиях выполнял роль судьи. Самый большой интерес привлекла игра в футбол между немецкой и английской командами. В конце второго периода счет был 2:2. Во время дополнительной двадцатиминутки англичане, забив немцам еще три мяча, продемонстрировали, что может сделать хорошо подготовленная команда. Немецким морякам пришлось удовлетвориться наградами в гимнастике и прыжках в высоту.

Во время визита боевого корабля немецкие и английские моряки так подружились, что перед расставанием шутя заверяли друг друга, что никогда не станут воевать друг против друга. Даже в политически напряженной обстановке кто мог представить вооруженный конфликт между германским военно-морским флотом и вызывающим восхищение британским?

15 июня энсин Фикентшер, как и многие другие, считал дни, остававшиеся до возвращения в Германию. Вместе с энсином фон Герардом он должен быть начать путь домой на почтовом судне «Бюлоу».

Во время этих июньских недель капитан лайнера «статс-секретарь Кретке» компании ХАПАГ, Юлий Лаутербах, принял участие в учениях офицеров резерва «Эмдена». Он был лейтенантом резерва. Энсин Фикентшер знал, что Лаутербах — исключительно компетентный и знающий моряк. Лаутербах ходил по морям Восточной Азии пять лет без перерыва и знал большинство торговых судов, бороздящих эти моря. Фикентшер подружился с ним, когда они следовали из Шанхая на «Статс-секретаре Кретке», направляясь на «Эмден» в Циндао. Это было тяжелое время. Фикентшер страдал от приступа дизентерии, и несколько других офицеров и матросов на борту и в больнице в Циндао тоже мучились этой болезнью. Лечащие враги рекомендовали применять все возможные меры предосторожности, чтобы не дать эпидемии распространиться, в особенности, раз «Эмден» должен по графику отплывать в Шанхай, Гуанчжоу, а затем вверх по реке Янцзы. Больные очень хотели побыстрее снова встать на ноги и оказаться на борту корабля, который должен был отчалить в начале июля.

Адмирал граф Шпее отплыл 20 июня на «Шарнхорсте», который вместе с «Гнейсенау» направлялся в Южные моря к островам Самоа. Он не вернется до сентября. «Эмден» получил приказ загрузить запас угля и пищевых продуктов на три месяца и быть готовым к немедленному отплытию в случае необходимости. Таким образом планировавшееся по графику следование в Шанхай задерживалось. Из-за гораздо более здорового климата в Циндао моряки только радовались. Шанхай, как знали все старослужащие, был в это время года адской дырой.

Офицеры, которые не несли вахту, проводили время разнообразными способами: на пляже, на прогулках по местности, ездили верхом в горах принца Генриха. Некоторые посещали казино или общались с другими немцами в немецком клубе. Никто не думал о вызывающем ужас летнем путешествии в Шанхай. Но в это время жара стояла даже в Циндао. Жители жаловались, что десять лет у них не было такой невыносимой жары. Канонерская лодка «Лухс » передала радиограмму «Эмдену» из Шанхая. Они просили сменить их.

Мирное настроение середины лета улетучилось после поступления шокирующего известия.

28 июня наследник австрийского престола и его жена были убиты в Сараево. В соответствии с полученной информацией, австрийское и сербское правительство обменялись резкими нотами.

Июль 1914 года

В далекой Германии кайзер Вильгельм II отменил неделю Киля — продолжающегося неделю праздника, во время которого демонстрировалась мощь Германского Военно-морского флота. В этот год он включал беспрецедентный визит эскадры британских боевых кораблей под командованием адмирала Варрандера. Однако к 6 июля казалось, что ситуация стабилизировалась и кайзер на своей яхте «Гогенцоллерн» в сопровождении большей части океанских германских судов отправился в ежегодный летний круиз в Норвегию.

Из Южных морей граф Шпее приказал «Эмдену» оставаться в Циндао. У моряков крейсера начался период наблюдения и ожидания. По Дальнему Востоку эхом разносились слухи об увеличивающейся влажности и жаре.

8 июля наконец были отменены приказы по дислоцированию «Эмдена» в Шанхае. На следующий день пришло предупреждение из Министерства Военно-морского флота в Берлине о возможном начале войны между Австрией и Сербией. Если это случится, то несомненно к ней присоединятся и другие державы. 11 июля Министерство Военно-морского флота отправило еще одно предупреждение о возможной конфронтации с Великобританией. Радиорубка «Эмдена» наполнилась перехватываемыми посланиями иностранных боевых кораблей.

В ночь с двадцать второго на двадцать третье по Циндао ударил ураган. Старший дежурный офицер отметил, что за короткое время направление ветра поменялось на 180 градусов и он налетал с такой силой, что под его давлением корабли практически лежали на боку. Во время ливня все суда должны были быть крепко привязаны и в качестве дополнительной меры предосторожности опустили вторые якоря. В двух паровых котлах «Эмдена» увеличили давление. Но шторм закончился так же быстро, как и налетел. «Эмден» не пострадал. И снова Циндао представляло собой обычную мирную картину.

24 июля австрийский крейсер «Кайзерин Элизабет» зашел в Циндао. Все осознавали зловещее значение этого появления. Несколько офицеров «Эмдена» были знакомы с австрийскими офицерами и пригласили их в кают-компанию. Немцы восхищались спокойствием, с которым их австрийские товарищи подходили к мобилизации. Казалось, всю неделю они только и делают, что веселятся на борту и на берегу. Возможно, ситуация была преувеличена.

Вскоре поступала другая новость: 25 июля Австро-Венгрия представила Сербии ультиматум, но 26 июля моряки получили успокаивающее сообщение, что Германия рассматривает проблему, как внутреннюю, касающуюся только непосредственно вовлеченных в нее держав. Естественно, если Россия примет участие в конфликте, то Германия поддержит Австрию. Россия имела в союзниках Францию, которая в свою очередь была союзником Великобритании, а та — Японии. Тем не менее, экипаж «Эмдена» едва ли верил, что война неизбежна, даже когда получили послание о том, что морской флот отменил маневры у норвежских берегов и направляется домой к портам приписки.

27 июля штаб Военно-морского флота в Берлине сообщил, что Австро-Венгрия разорвала дипломатические отношения с Сербией. Объявление войны последовало двадцать восьмого. И тогда Показалось, что если учитывать все обстоятельства, то развитие политических событий в Европе на самом деле выглядит серьезно.

29 июля штаб Военно-морского флота отдал приказ «Эмдену»: попытаться снова присоединиться к эскадре крейсеров. Крейсер «Нюрнберг» возвращался с задания на западном берегу Америки и получил приказ не направляться в Циндао, а присоединиться к эскадре у острова Понапе в Южных морях. Теперь австрийский крейсер «Кайзерин Элизабет» серьезно готовился к боевым действиям и избавлялся от всего лишнего оборудования. «Эмден» тоже пришел в состояние боевой готовности, хотя приказа о мобилизации не поступало. Эскадра крейсеров все еще оставалась в Южных морях. Таким образом старшим офицером в Восточной Азии был командир «Эмдена» и этот человек правильно оценивал общую ситуацию. Ожидая определенных приказов, он заново оценил возможность вовлечения «Эмдена» в конфликт и принял все практические меры предосторожности.

Летом 1914 года Германский Военно-морской флот не был готов победить значительно более могущественную Великобританию. Войну с этой страной часто обсуждали теоретически, составлялись планы на случай всяких неожиданностей, но никто не верил, что это на самом деле случится. Командир корабля фон Мюллер имел много друзей в ВМФ Великобритании. Везде за границей немецкие морские офицеры искали контакта со своими британскими коллегами, чьим профессионализмом и общительностью они так восхищались.

После победы Нельсона под Трафальгаром[5] в 1805 году ситуация в море называлась Pax Britannica[6]. Благодаря своей мощной промышленности, торговле и торговому флоту, Великобритания приобрела колонии, участвовала в небольших колониальных войнах и строила стратегические опорные пункты. Вскоре этому примеру последовали другие страны — в частности Германия, начиная с 1871 года. Деловому миру Великобритании не нравилась идея сильного соперника Германии, и по всему миру усилия германской дипломатии стали сталкиваться с контрмерами. Тем не менее экипажи германских боевых кораблей наслаждались дружбой с коллегами из ВМФ Великобритании. Едва ли можно было найти германского морского офицера, который бы не восхищался и не подражал англичанам. Поступая так, не воплощал ли он в жизнь надежды и заявления своего императора, кайзера, внука великой королевы Виктории?

Разве не объявлялось о намерении германского флота удержаться от войны с Англией? Неважно, каким страстной и пылкой была критика «вероломного Альбиона», выдаваемая занимающими чиновничьи должности адмиралами и другими морскими кругами, германский военно-морской флот не верил в то, что грядет война с Англией. Или он просто отталкивал эту беспокойную мысль подальше?

Не было ли создание могучей германской флотилии в основном предпринято с мыслями об Англии, а поэтому яростно продолжалось? Тем не менее, думали офицеры, у них ведь самые лучшие отношения с англо-саксонскими кузенами. Совсем недавно, в июне, британская эскадра посетила Киль. Разве не сам император приветствовал британского адмирала и его флот? И разве он не воспользовался услугами океанского флота для ежегодного летнего круиза к берегам Норвегии? При таком положении вещей, как могла возникнуть серьезная угроза войны с Англией?

И как будет вестись эта война? Английские колонии, базы, протектораты и сфера влияния опоясывают земной шар. ВМФ Великобритании вездесущ. Даже в нейтральных гаванях влияние Великобритании сделает невозможным поддержку и обеспечение немецких боевых кораблей. У Великобритании самая крепкая система поддержки в мире; во многих странах она даже включает прессу. Английские, французские, русские и японские боевые корабли — целые эскадры и флотилии — будут маячить везде. Любой из броненосцев, принадлежащих этим странам, на голову выше «Эмдена».

Единственным владением Германии в Восточной Азии являлась база в Циндао, и ее было легко заблокировать. Британский город Вейхайвей и русский Владивосток находились недалеко друг от друга. На якоре рядом с берегом Кореи и у японских островов стоял современный японский флот, привыкший к победам. В Африке германские владения состояли из четырех изолированных колоний, не имеющих военного значения. Конечно, в Южных морях кайзер сохранял широко простирающийся протекторат из островов, включая Самоа, Маршалловы острова, Каролинские острова, Понапе, Марианские острова (Паган), острова Палау (Ангаур) и германскую Новую Гвинею. Однако ни один из этих островов не был укреплен.

Как Германия могла вести войну за рубежом, не имея никакой значительной военной силы? Германская эскадра с броненосцами «Шарнхорст» и «Гнейсенау» находилась где-то в Южных морях. Если брать весь мировой океан, то эта сила под командованием адмирала графа Шпее, представляла единственную серьезную угрозу британскому флоту. Но вставал важный вопрос, как эту эскадру обеспечивать топливом и провизией, не имея баз.

Что ищет немецкий Рейх в Восточной Азии? Определенно не больше и не меньше, чем другие европейские нации, суетящиеся в этом регионе. Вторая половина девятнадцатого столетия была последней фазой классического колониализма. Когда в 1871 году германская империя родилась в Версале, мир уже был разделен на куски. Однако при Бисмарке Германии удалось заполучить колонии в Африке и в дальнейшем добавить протектораты в Южных морях и базу поддержки в Китае. В то время, как европейские державы искали плацдармы для исследования потенциала рынков Восточной Азии, на их активность, в особенности по созданию баз, с подозрением смотрела развивающаяся Япония. А Соединенные Штаты Америки тем временем проводили политику открытых дверей.

Ни одна из великих держав не позволит другой занять доминирующее положение в Китае. Они все вели свою торговую политику под защитой боевых кораблей, для которых им требовались стратегические базы. Через официальный договор, подписанный с Китаем в 1898 года, Кайчжоу передавался Германии в аренду на девяносто девять лет, точно так же, как Гонконг Великобритании. В 1900-1901 годах германский флот был активно вовлечен в подавление Боксерского восстания[7], а когда его подавили, началась активная торговля Германии с Восточной Азией. Суда северо-германского отделения «Ллойд», «ХАПАГ» и других германских судоходных компаний осуществляли регулярные перевозки на Дальний Восток. Циндао переживал период расцвета. Но этот город оставался единственной настоящей заокеанской германской базой. Дипломатические ошибки привели к усиливающейся враждебности со стороны Японии. Когда Англия, теперь заключившая союз с Японией, объявит войну Германии, исход предсказуем. Циндао не станет немецким Гонконгом, а грустным эхом повторит судьбу Порт-Артура.

Для ведения войны на море решающими факторами являются морские базы и материальная поддержка. Однако для координации деятельности разрозненных боевых кораблей и эскадр необходимо постоянное поддержание связи. По крайней мере в этом плане у Германии было преимущество.

Великобритания не видела настоятельной необходимости в новомодных технологиях. Для поддержания связи она полагалась на эффективную, очень обширную подводную кабельную сеть. С любого угла земного шара информация могла передаваться со скоростью молнии на любую английскую базу. С другой стороны, немногочисленные кабели Германии могли быть легко разрушены в случае войны, а поэтому страна оказалась вынуждена развивать другие коммуникационные технологии, а именно радио. Германская империя разработала самые мощные, самые современные радиопередатчики в мире. Имелись лишь небольшие провалы в связи в Индийском океане, восточной части Тихого океана и Америке. За исключением этих мест, германские радиоволны охватывали самые далекие места земного шара. На немецких торговых судах было больше радиоприемников, чем на любых других торговых кораблях в мире. Кроме этого, приемники, используемые германским торговым и военно-морским флотом, были более надежными, чем у какого-либо другого флота. Для войны на море эта технология имела огромное значение. Без нее Военно-морской флот Германии не смог бы добиться никакого успеха. Это играло роль даже в мирное время. Немецкие торговые суда широко пользовались этим средством связи, в то время как ВМФ Великобритании сильно полагался на телеграф.

И каким образом Военно-морской флот Германии представлял, если вообще представлял, военный конфликт с этой значительно более мощной морской державой, Великобританией?

Шкипер «Эмдена» был знаком с мыслями и мнением своего учителя и наставника Тирпица. В конце концов он ведь работал рядом с гросс-адмиралом в военно-морском департаменте на протяжении трех лет, и там морской статс-секретарь часто высказывал свое мнение. Некоторые из этих мнений сильно отличались от высказываний императора и Министерства Военно-морского флота во время их частых публичных заявлений. Командир корабля фон Мюллер был внимательным слушателем и считал адмирала своим духовным отцом. Несомненно Мюллер был обязан назначением на пост командира легкого крейсера «Эмден», которого он так желал, рекомендации гросс-адмирала.

Как знал Мюллер, гросс-адмирал Тирпиц в 1897 году возглавлял предварительную работу по разработке германского морского права. К тому времени набросок был уже подготовлен императорской морской комиссией. На императора особое впечатление произвела идея крупного и мощного заокеанского флота за пределами метрополии. Он хотел привлечь им внимание мира к могуществу Германии. Тирпиц же, с другой стороны, надеялся на создание сильного, хорошо скоординированного боевого флота в родных водах. По его мнению Германия не могла отправить крейсер для защиты своих интересов за рубежом, не вызвав этим шагом быстрого разрастания крупного конфликта, по крайней мере в большинстве стран мира. Даже такие страны, как Аргентина, Бразилия и Чили имели в своем распоряжении современные боевые корабли. За каждым заокеанским крейсером должен стоять мощный флот дома, если Германия хочет, чтобы он добился успеха. У Германии не имелось ни одной зарубежной базы, которую можно было бы использовать в случае непредвиденных обстоятельств. Тирпицу приходилось постоянно сражаться с непрофессиональной пропагандой, которая проталкивала идею создания сильного заокеанского флота крейсеров. Он был абсолютно уверен, что война с использованием трансокеанских крейсеров против Англии и других великих держав технически невозможна из-за отсутствия у Германии баз и месторасположения самой Германии. Военно-морские ведомства других стран несомненно осознавали проблему. Для Тирпица целью являлся боевой флот, который мог бы действовать между островом Гельголанд в Северном море и рекой Темзой. Таким образом Балтийское море окажется свободным и все попытки высадки десанта противника будут пресечены. Как командующий эскадрой крейсеров в Восточной Азии, Тирпиц на собственном горьком опыте научился, как может пострадать эскадра от простого отказа предоставить британские судоремонтные верфи или поставлять британские грузы на территориях, находящихся под контролем ВМФ Великобритании.

Ведущие круги в Военно-морском флоте Германии ухватились за французскую теорию, которая проповедовала, что функция военно-морского флота — это обеспечение береговой защиты и установление экономической блокады при помощи крейсеров. По-французски она именовалась guerre de course, или «война крейсирующих судов». Под влиянием этой теории высшее командование Военно-морского флота Германии развило концепцию заокеанского флота, и Тирпиц оказался завален работой, которой не было конца. Какое-то время теорию преподавали в Германской Военно-морской Академии, что заставило Тирпица вмешаться. Он считал неразумным и нецелесообразным критику развития флота в том виде, в котором оно зафиксировано в морском праве, высшим учебным заведением флота. Как Тирпиц сказал своим коллегам, он сожалеет о неспособности императора и ведущих военно-морских офицеров увидеть то, что желаемое ими создание заокеанского флота вымостит путь для полного разрушения морского права.

Для Тирпица строительство флота было вопросом не только денег, но также и стратегии. Он знал, что Германия не может позволить себе ни единой ошибки в оценках, если хочет иметь сильный военно-морской флот, способный сохранять мир через устрашение своим существованием. Император и часть офицеров (в особенности несущие службу за рубежом, к чему офицеры сильно стремились, но назначения за рубежом становились все менее и менее многочисленными) хотели тяжелых крейсеров для выполнения задач за рубежом. Однако Тирпиц строил быстрые, легкие крейсеры для рекогносцировки, а не сражений.

Изначальные заокеанские крейсеры были старыми броненосцами и имели постоянное место дислокации. Позднее добавились более современные суда, но у них не было оптимальной прочности, вооружения (по крайней мере пятнадцать орудий) и они не могли ходить на большие расстояния (из-за вместимости угольных бункеров), что требовала война в мировых океанах. У Англии и Франции имелось много более старых, мощных, тяжеловооруженных крейсеров для защиты своих колоний и морских путей; Германия не могла позволить себе разрабатывать такой специфический тип судна для выполнения задач за океаном.

Тирпиц хотел избежать отправления одиночных легких крейсеров и боевых крейсеров за океан, потому что в войне с Англией, без наземных баз, Германия их потеряет. Приняли компромиссное решение. В 1909-10 годах самые новейшие броненосцы «Шарнхорст» и «Гнейсенау» были отправлены в воды Восточной Азии.

Их строительство планировалось до введения Англией боевого крейсера, который за одну ночь сделал все другие броненосцы устаревшими. Развертывание новых немецких крейсеров проходило осторожно и ограниченно (потому что выделялось мало средств), но перемены произошли около 1909 года, когда старые корабли были объявлены слабыми, медленными, устаревшими и невпечатляющими. Началось строительство боевых крейсеров, критическое для миссии внутреннего флота, и была введена в действие политика постепенной замены старых крейсеров современными, изначально спроектированными для несения службы в ограниченных водах Северного и Балтийского морей. «Эмден» являлся как раз таким судном. Если таким крейсерам предстояло успешно защищаться в войне за океаном, то они могли добиться этого через находчивость своих командиров. В военно-морских кругах то и дело звучала критика легкого крейсера — он слишком легко вооружен. Однако следовало учитывать, что Германия строила только по два судна каждого класса в год. Морские законы изначально устанавливали три крейсера, но третий отменил Императорский парламент.

Таким образом Военно-морской флот Германии постоянно страдал от отсутствия крейсеров. Англия с другой стороны строила в три или четыре раза больше судов из-за трансатлантических обязательств. Из-за этого ВМФ Великобритании мог во время войны противопоставить самые современные легкие крейсеры немецким легким крейсерам, которых было меньше и которые были сделаны по старым проектам. Наконец на немецкий легкий крейсер следовало смотреть, как на компромисс между типом, спроектированным для несения заокеанской службы, и спроектированным для несения службы в родных водах. Составившие часть флота крейсеры были скоростными, причем более быстрыми, чем английские легкие крейсеры, построенные в то же время. Но британские были вооружены более мощными пятнадцатисантиметровыми орудиями; немецкие же до начала войны имели на вооружении только орудия калибра 10,5 сантиметров.

Тирпиц прекрасно осознавал еще одну мучительную проблему немецкого заокеанского флота — проблему угля, этого ежедневного хлеба пароходов. Один крейсер проглатывал несколько железнодорожных вагонов каждый день. Не имея своей системы поставок за рубежом, Военно-морской флот Германии организовал эффективно действующую, секретную сеть поставок. Сеть включала гражданских лиц, морских офицеров и доверенных агентов в портах по всему миру, которые знали все о международной торговле и морском транспорте, — людей, которые в мирное время научились, как перехитрить вездесущих англичан. Да, это были меры на крайний случай, но без них немецкий заокеанский флот оказался бы бесславно привязан к нейтральным портам в первые же дни войны.

Обычная вместимость бункера у крейсера, подобного «Эмдену», составляла 790 тонн. Заполненный до предела, он мог перевозить 1000 тонн, но в таком случае страдала способность ведения боевых действий и качество жизни на борту.

При двенадцати узлах, скорости, при которой крейсер мог пройти максимальное расстояние на пределе прочности, потребление угля составляло две тонны в час, или сорок восемь тонн в день. На высокой скорости в двадцать три узла потребление угля составляло не менее 15,7 тонн в час, или 376 тонн в день. Таким образом, передвигаясь на экономящей топливо скорости, «Эмден» мог находиться в море примерно двадцать дней и преодолеть расстояние в 5700 морских миль, в то время как на высокой скорости мог идти чуть более двух дней и преодолеть только 1200 морских миль.

Еще одно ограничение состояло в том, что крейсеры никогда не могли полностью использовать все запасы угля. Им постоянно требовалось держать резерв на случай непредвиденных обстоятельств, таких как долгие маневры на высокой скорости или даже поиск угольной шахты. Кроме этого, заполненный углем бункер защищал жизненно важные механизмы и паровые двигатели от разрушений, которые эти суда легко получали без защитной брони.

Как мог независимо действующий боевой корабль, без базы поддержки, обеспечить получение необходимого количества угля для операций, продолжающихся несколько месяцев?

Очевидно, захватывая другие суда. А как мог рейдерский крейсер перегрузить свои трофеи себе на борт, не имея кранов, причалов, погрузочного оборудования, лихтеров[8] и чернорабочих? Перегрузка в открытом море? Это была задача, неизвестная экипажам крейсеров. Перегрузка угля могла осуществляться только во время стоянки в гавани, на якоре или если судно стояло, привязанное к бую во время штиля, когда рядом качался лихтер с углем и в деле принимало участие множество рук. Из-за этой проблемы самообеспечения выживание, а с ним и успех крейсера висели на волоске. Требовалось исследовать все способы решения. Поэтому рейды означали не только боевую задачу разрушения и потопления вражеских кораблей, но также и присваивание их грузов. Для чистого выживания крейсерам без баз требовалось обеспечивать себя углем и запасами провианта.

Все эти технические факты, относящиеся к строительству боевых кораблей в Германии, оказали большое влияние на стратегическую и тактическую ситуацию в начале войны с Англией. Захваченные врасплох, несколько существовавших в то время немецких крейсеров получили приказ действовать независимо. Раньше или позже они будут обнаружены, их станет преследовать превосходящий британский флот и в большинстве случаев после короткого, но отчаянного и безрассудно храброго сражения, потопит их, хотя и не без чести.

Карл фон Мюллер, командир корабля «Эмден», стоявшего на якоре в Циндао летом 1914 года, не был раболепно покорен и не твердо придерживался тактических и стратегических убеждений вышестоящего командования. Он поддерживал концепцию стратегии флота Тирпица, его мнение относительно использования крейсеров в войне отличалось, например, от его командующего эскадрой адмирала графа Шпее.

Адмирал, броненосцы которого представляли впечатляющую боевую силу, даже против англичан, думал с точки зрения морского боя, а не торговой войны. С Мюллером все было не так. Он представлял коренное население английских колоний, поднимающих восстание против железного кулака, который держал их внизу. Он, Мюллер, поддержит этих борцов за свободу. Добропорядочному графу Шпее не была свойственна терпимость к «бесчестным с военным точки зрения» действиям, типа набегов, потопления невооруженных торговых судов и подстрекательства населения колоний политическими агитаторами. Он хотел твердо контролировать свою эскадру, встретиться с могучим врагом в сражении и, если потребуется, с честью пойти на дно.

Мюллер частично был знаком с тем, во что верил граф Шпее. Мюллер надеялся убедить адмирала в необходимости для крейсера действовать быстро и независимо в начале войны.

Граф Шпее, будучи справедливым и честным человеком, не мог не выслушать убедительные и здравые суждения одного из своих командующих. До отправки в Южные моря адмирал оставил Мюллеру следующие приказы: «В случае ввода в действие плана С, «Эмден» будет отвечать за обеспечение всей эскадры крейсеров углем; будет избегать ловушки в Циндао и позднее присоединится к эскадре крейсеров». Когда Мюллер спросил офицера из штаба адмирала, заместителя командующего фон Беттихера, как он планирует выводить суда с углем из Циндао, то получил краткий ответ: «Это все оставляется полностью на ваше усмотрение». Мюллер подчеркнул, что единственным практически осуществимым планом будет атака на торговый корабль противника, что уведет боевые силы противника от Циндао.

Он должен был не только обеспечивать собственное судно, но также и вооружать доступные боевые силы в случае политических осложнений в Европе. Разбросанные канонерские лодки следовало призвать назад в Циндао. Следовало подать радиосигналы и предупредить торговые суда в водах Восточной Азии.

Скоростные почтовые суда следовало конвертировать во вспомогательные крейсеры, а медленные грузовые могли служить, как угольщики и плавучие базы. Немецкие грузовые суда, которые больше не смогут добраться до Циндао, будут загружаться провизией и углем в японских и китайских портах так быстро, как только возможно, перед тем, как направиться на тайно назначенное место встречи в открытом море.

Они встретятся или с «Эмденом», или с эскадрой адмирала графа Шпее. Требовалось обеспечивать не только «Эмден», но и всю эскадру, у которой не имелось баз. Все остальные торговые суда Германии и союзников следовало оповестить о политической ситуации и направить в нейтральный порт.

Были также важны факты о временном месте стоянки иностранных боевых кораблей. Телеграф и радио постоянно держали всех на «Эмдене» в курсе происходящего. Первостепенным противником считалась русская эскадра, состоявшая из легкого крейсера «Жемчуг» и нескольких торпедных катеров во Владивостоке. Предполагалось, что тяжелый крейсер «Аскольд» находится недалеко от Шанхая, в Фушуне. Французские броненосцы «Монкальм» и «Дуплекс», очевидно, стояли на якоре во Владивостоке. О диспозиции британского флота на Дальнем Востоке было известно следующее: броненосцы «Минотавр» и «Гэмпшир», сопровождаемые многочисленными эсминцами, находились в Вейхайвее, к северу от Циндао; боевой корабль «Триумф» был на юге в Гонконге с подводными лодками и эсминцами; легкий крейсер «Ярмут» находился в Шанхае; еще один легкий крейсер, предположительно «Ньюкасл», — в Нагасаки. Никто в Циндао еще не осознал воинственности Японии.

По случайному совпадению, немецкие канонерские лодки «Илтис» и «Тигр» с Восточно-Азиатской военно-морской базы и старый крейсер «Корморан» с Австралийской военно-морской базы находились в Циндао.

К сожалению, «Корморан» не был готов к сражению, он стоял в сухом ремонтном доке, поставленный для двухгодичного капитального ремонта. Торпедный катер S90 вернулся из Печилийского залива только несколько дней назад. Канонерская лодка «Лухс» находилась в Шанхае, а «Ягуар » на реке Янцзы и шел вниз по течению в Шанхай. Он тоже направлялся в сухие ремонтные доки, потому что ему, пробитому китайским судном, требовался серьезный ремонт. «Лухс» получил приказ немедленно следовать в Циндао; «Ягуар» — как можно быстрее закончить ремонт и присоединяться к нему. Небольшие речные канонерские лодки «Оттер», «Ватерланд» и «Циндао» будут стоять в определенных для них местах в нейтральном Китае и отправят свои экипажи в Циндао. Следовало начинать организацию материально-технического обеспечения, благодаря которому пойдут бесперебойные поставки угля и провизии эскадре. Как показывают эти шаги, эскадру не застигли врасплох.

Многочисленные вопросы решались гладко благодаря помощи консульств в портах и большинства капитанов торговых судов. Циндао, в котором находился эффективный радиопередатчик, преуспел не только в своевременной доставке канонерских лодок в Циндао, но также предупредил суда-угольщики и послал их в японские или китайские порты для встречи с эскадрой.

Командир «Эмдена» получил следующее послание, переданное по радио командованию крейсера: «Предлагаю «Эмдену» в случае введения в действие плана В (Франция — Россия) направляться на юг, чтобы установить в Сайгоне и других портах Индокитая мины, вызвать общую сумятицу на берегу и нарушить французскую торговлю».

30 июля 1914 года

«Эмден» последовал примеру австрийского крейсера. В 06:30 лейтенант фон Мюке собрал всех офицеров и отдал приказ готовиться к боевым действиям. Матросам приказали очистить палубы и занять места по боевому расписанию для учений и маневров.

Собрали весь экипаж и на борт взяли дополнительное количество угля и припасов. Все напряженно работали. Все на борту, предназначенное для использования на войне, уже давно было инвентаризовано.

Это экономило время и облегчало предварительную работу по избавлению от огнеопасных предметов. Пришлось оставить на берегу многие из ценных предметов, которые облегчали жизнь экипажа в мирное время и делали ее более комфортной.

Командир корабля собрал офицеров у себя в каюте, проинформировал их о ситуации и отдал секретные приказы. Утром он также провел совещание с командирами кораблей «Тигр», «Илтис», «Корморан» и S90.

Во второй половине дня не несущие вахту офицеры в последний раз получили разрешение сойти на берег. Никто не говорил о путешествии домой, о котором так многие офицеры мечтали все лето.

31 июля 1914 года

В 19:00 «Эмден» отчалил от угольного мола Императорских Верфей. Солдаты из морского батальона были поставлены охранять груду включенного в инвентарную ведомость имущества, которое спустили на берег. Крейсер пошел вперед, за ним следовал угольщик «Элсбет». Минные поля, ожидаемые недалеко от Циндао, еще не были установлены. Когда спустились сумерки, «Эмден» и «Элсбет» погасили все огни.

Из-за напряженных отношений между Австрией и Сербией и возможности вовлечения России, командир «Эмдена» решил идти на север, а не в направлении Индокитая, где изначально планировал нарушить французскую торговлю. Он нацеливался действовать отлично от русских крейсеров «Варяг» и «Кореец», которые во время Русско-японской войны оставались в гавани Чемульпо, пока не оказались заблокированы японским флотом. Мюллер хотел нанести максимально возможный урон противнику на море. В качестве защиты крепости Циндао его крейсер провалится: его десять орудий калибра 10,5 см не могли противостоять вражеской блокаде. Крепости придется обеспечить собственную защиту. Мюллер хотел заблокировать проход пятитрубного крейсера «Аскольд» во Владивосток.

Экипаж теперь нес вахту, находясь в постоянной готовности к боевым действиям, что означало готовность день и ночь. На любую неожиданную атаку, в особенности торпедными катерами и другими боевыми кораблями противника, следовало отвечать незамедлительно. Половина экипажа находилась на местах по боевому расписанию — на торпедных палубах, на мостиках и стратегических наблюдательных постах на носу и корме, управляла орудиями и прожекторами. Те, кто не нес вахту в данный момент, спали в одежде в гамаках и на подвесных койках, подвешенных в специально отведенных местах. По тревоге матросы могли немедленно занять позиции.

Постоянная боеготовность очень сильно вымотала экипаж боевого корабля. Обязанности каждого человека удвоились.

При обычных условиях сутки делились на четыре вахты; в режиме боеготовности делились на две. Более того, люди не отдыхали во время сна. В тропиках корабль с потушенными огнями и задраенными бортовыми иллюминаторами становился невыносимо жарким. Он был герметично запаян, чтобы наружу не мог проникнуть ни один луч света. Конечно, кондиционеры в те времена оставались только мечтой. Но члены экипажа «Эмдена» были технически изобретательны. Просто отсоединяя некоторые электрические цепи, они могли безопасно открывать иллюминаторы и вентиляционные шахты.

До 23:00 «Эмден» сопровождал пароход «Элсбет», суда шли в южном направлении. Затем он отделился и направился к эскадре крейсеров.

1 августа 1914 года

«Эмден» пошел в восточном направлении, к острову Квелпарт, вне судоходных путей, где, если останется незамеченным, сможет подождать дальнейшего развития событий. В то время, как судно находилось в состоянии постоянного ожидания и вело постоянное наблюдение, моряков охватило напряжение.

Что принесут следующие несколько дней? Неужели после жизни целого поколения в мире на самом деле начнется война?

Так не казалось. Погода стояла великолепная, светило солнце, красивое море оставалось пустым, его поверхность — гладкой. Вдали ничего не было видно, ни с одной стороны, даже маленьких рыболовецких лодок, которые обычно в такую погоду выходили в открытое море.

Примерно в 15:00 лейтенант фон Мюке проверил передатчики крейсера, чтобы посмотреть, не слышно ли каких-то иностранных радиосигналов. У него чуть не лопнули барабанные перепонки. Об этом следовало немедленно сообщить. Он бросился на мостик и рассказал командиру корабля, что случилось.

Несколько минут спустя «Эмден» пересек турбулентные, долго не исчезающие кильватерные струи, оставленные несколькими судами. Судя по виду кильватерных струй, одной широкой и нескольким небольшим, можно было решить, что прошло одно крупное судно и несколько торпедных катеров. Поскольку эти суда следовали на юг, «Эмден» пошел на восток, увеличив скорость, чтобы побыстрее миновать морские пути между Вейхайвеем и Шанхаем. Хотя война не была объявлена, иностранные корабли могли сообщить о присутствии «Эмдена» в этих водах. Как Мюллер выяснил позднее, направлявшаяся на юг из Вейхайвея английская эскадра прошла прямо перед ним.

Орудия «Эмдена» были готовы. Вечером крейсер потушил огни, как и во все последующие ночи, дозорные заняли свои места. Во время дня радио не поймало ничего особенного из разведданных, но вечером пришел приказ о мобилизации армии и флота.

2 августа 1914 года

Утром в воскресенье провели церковную службу. Не было времени переодеваться в чистую парадную форму, члены экипажа появились в грязных рабочих робах. Это было необычно на немецком корабле, и одежда служила напоминанием об опасности, которая ждала впереди. Служба закончилась известным голландским церковным гимном благодарения «Мы собираемся вместе», который с этого дня и дальше станут петь по окончании всех церковных служб на борту. Затем прозвучала команда «Всем на корму!» Резкий свисток старшего боцмана высвистал всех на палубу.

В 14:00 легкий крейсер «Эмден» находился в Желтом море. Экипаж внимательно выслушал шкипера, когда тот читал сообщение из Циндао:

«1 августа Его Высочество император приказал мобилизацию армию и флота. После перехода русскими войсками германской границы, наша страна и Россия с Францией находятся в состоянии войны. То, что ожидалось на протяжении многих лет, теперь стало реальностью. Без официального объявления войны вражеские армии вторглись в Германию». По словам германского монарха, «хотя имелось много удачных возможностей выступить в роли завоевателя, немецкий меч находился в ножнах на протяжении сорока четырех лет. Германия никогда не думала о завоеваниях путем силы. Наши завоевания осуществлялись через мирное соревнование, через усердие и труд, коммерческие и промышленные возможности, интеллектуальные способности и образование, через технологию и науку, честность и надежность. Благодаря им Германия завоевала почетное место среди стран мира. И вот ей завидуют те, кто не может с ней сравниться. Эта зависть, это осознание своего несоответствия в областях достижений цивилизации, в которых немецкая нация преуспела мирным путем, заставляет их теперь развязать яростную войну. Они надеются мечом завоевать то, что не могут завоевать духовными и нравственными средствами. Нам надлежит доказать, что наша здоровая, полная жизненных сил немецкая нация может пережить проверку. Война не будет легкой. Противник вооружался на протяжении многих лет. Наш лозунг теперь: жить или умереть. Мы отдадим честь нашим предкам и Отечеству нашим достойным поведением; мы не сдадимся, даже если против нас выступит весь мир».

— Наше намерение — продолжать следовать в направлении Владивостока, — добавил Мюллер к коммюнике. — Наша задача — начать войну против торговых судов. Насколько мы можем сказать, русские и французские военно-морские силы собрались поблизости от Владивостока. Есть большая вероятность с ними встретиться. В таком случае, как я знаю, я могу полагаться на свой экипаж.

Над Желтым морем три раза эхом прозвучали одобрительные крики в адрес императора, каждый человек высказывал свою убежденность. Затем прозвучали приказы:

— Боевая тревога! По местам!

Все подразделения, как часы, отчитались перед старпомом, одно за другим:

— Орудийные расчеты готовы! Торпедная часть готова! Машинное отделение готово! Готовность на случай повреждения — есть! Сигнальное подразделение готово! Радиорубка готова! Центральный пост готов!

Мюке быстро проверил судно и смог отчитаться перед командиром корабля, что крейсер готов к бою. На скорости в пятнадцать узлов он направился к Цусимскому проливу.

Во второй половине дня командир корабля позволил экипажу отдохнуть. На протяжении последних нескольких дней они работали в жестком графике, пытаясь превратить корабль, предназначенный для мирного времени, в боевой. Каждый человек с готовностью выполнял свои обязанности. Шкипер мог быть удовлетворен своим экипажем, в особенности в свете того, что половина из них находилась на борту только два месяца.

В 01:00 радисты сообщили командиру корабля фон Мюллеру, что русские силы пересекли германскую границу. Объявлена война между Германией и Россией. Долгое, монотонное ожидание закончилось. Теперь предстояла охота на корабли противника и сражения.

3 августа 1914 года

«Эмден» продолжал путь на восток к морскому пути между Владивостоком и Шанхаем. Затем он повернул на север и направился к историческому Цусимскому проливу. Придерживаясь этого курса, командир корабля намеревался охотиться на вражеские торговые суда, которые могли курсировать между Шанхаем, Нагасаки и Владивостоком.

Этим вечером по радио передали об объявлении войны Франции Германией. Для командира корабля это не стало неожиданностью, и он приказал экипажу быть готовым к воинственной позиции английских боевых кораблей. Это заставило людей задуматься. Неужели Великобритания в самом деле присоединится к конфликту? Неужели уважаемые моряки гордого Королевского ВМФ станут их врагами? Тем времени прибыли новости из Циндао о том, что три русских торговых корабля бросили якорь в Нагасаки.

Ночь была безлунной, абсолютно черной. Даже на близком расстоянии практически ничего не было видно. Все огни на корабле потушили. Предприняли все возможные меры, чтобы дым не выходил из труб. Но в фосфоресцирующем море мерцал свет. За кормой судна виднелась кильватерная струя, создаваемая крутящимися гребными винтами, этакий светло-зеленый вертящийся хвост. Разбивающиеся о нос и перелетающие через борт волны излучали то же переливчатое сияние. Казалось, корабль обмакнули в красновато-зеленовато-золотистую краску. Длинные, мерцающие полосы появлялись, исчезали и появлялись снова, и впередсмотрящие сообщали о находящихся поблизости подводных лодках.

Где-то около полуночи «Эмден» зашел в Западный проход Цусимского пролива и впервые после ухода из Циндао заметил другие корабли. По правому борту моряки различили многочисленные огни, которые вполне могли быть кормовыми огнями других боевых кораблей. Карл фон Мюллер подозревал о присутствии боевых кораблей, потому что его радист услышал дополнительный обмен сигналами. На самом ли это деле боевые корабли или мирные рыболовецкие суда? Командир «Эмдена» решил не атаковать безвредные суда внезапно, чтобы избежать ситуации, подобной той, с которой столкнулся русский Балтийский флот в 1903 году. Тогда у Доггер-Банки[9] русские в ярости прошлись по английскому рыболовецкому флоту, и им пришлось отвечать за эти действия во время болезненно смущающего расследования, проводившегося международной комиссией. «Эмден» не предпринял попытки преследования безобидных светящихся огней.

4 августа 1914 года

Начался сильный ветер, и во время собирающегося шторма вся видимость пропала. Примерно в 02:00 впередсмотрящие подумали, что видят кормовые огни парохода, но из-за тяжелых погодных условий командир позволил ему пройти мимо. Море стало чрезвычайно неспокойным. Между 04:00 и 06:00 тяжелые тучи следовали за «Эмденом» дальше на юг, где крейсер надеялся найти хорошую погоду. Корабль развернулся и пошел в направлении Восточного прохода Цусимского пролива.

Вскоре после смены вахтенных в 04:00 поблизости от известного острова Цусима прозвучал сигнал корабельного колокола: тревога. По глухим ударам и вибрациям судна экипажу стало очевидно, что их корабль увеличил скорость и довел ее до максимальной. При первом свете дня, между порывами ветра с дождем моряки смогли увидеть большое судно без огней, судя по очертаниям — боевой корабль. Командир корабля лично управлял штурвалом. Примерно в 06:00 небеса несколько прояснились и на мостике «Эмдена» узнали двухтрубный пароход. Он находился недалеко и показался на мгновение перед тем, как исчезнуть в облаке густого черного дыма.

На «Эмдене» прозвучал приказ готовиться к боевым действиям.

— Это «Аскольд»! — кричали моряки.

Но это был не боевой корабль. Порыв ветра развеял окружающий корабль дым, и взору представился черный торговый корабль с двумя желтыми трубами. Корабль, который, как казалось, узнал «Эмден», шел на высокой скорости в южном направлении, чтобы добраться до территориальных вод Цусимы. «Эмден» пустился в погоню, вначале на скорости в семнадцать узлов, затем девятнадцать, обеспокоенный, что может потерять торговое судно. Во время погони «Эмден» дал два предупредительных выстрела, затем выпустил два боевых снаряда. Дичь продолжала убегать. Было неясно, попал ли крейсер по цели или нет. Оба судна шли на высокой скорости против ветра и течения. Густой дым, облаком поднимавшийся с торгового судна, закрывал вид «Эмдену » и делал бинокли бесполезными. Брызги залетали на борт и в рубку, и моряки на мостике все промокли.

После десятого выстрела торговый корабль замедлил ход. После двенадцатого остановился и отошел влево. Как «Эмден» узнал позднее, девятый или десятый снаряд прошел всего в нескольких метрах от цели. Они заставили судно изменить намерение.

«Эмден» быстро приблизился и, используя флажный семафор на фок-мачте, подал международный сигнал «Немедленно остановиться. Не подавать радиосигналов», потому что захваченный трофей бесперебойно подавал сигнал SOS по радио. С «Эмдена» спустили шлюпку, и абордажная команда из двадцати вооруженных моряков под командованием лейтенанта Лаутербаха, включая боцмана и моториста, быстро двинулась в направлении остановленного корабля. «Эмден» занял позицию с подветренной стороны судна, теперь всего в 150 метрах. Абордажная команда поднялась на пароход. Радист тут же занял радиорубку, а остальные члены абордажной команды распределились по стратегическим позициям.

Лаутербах просмотрел судовые документы. Как выяснилось, судно принадлежало к добровольческому русскому флоту, было новым, построенным компанией «Шичау», его вместимость в регистровых валовых тоннах составляла 3500 тонн. Это был пассажирско-грузовой пароход под названием «Рязань». На нем находилось примерно восемьдесят пассажиров, никаких грузов, и он направлялся из Нагасаки во Владивосток. На корме «Рязани» был поднят и затрепетал на ветру новый императорский военно-морской флаг — знак, свидетельствующий о том, что теперь у судна новый владелец. Таким образом Военно-морской флот Германии взял свой первый трофей в открытом море. Война для «Эмдена» только начиналась.

Из-за женщин на борту «Рязани» и высокой скорости корабля, фон Мюллер решил отвести судно в Циндао. Оно идеально подходило для переделки во вспомогательный крейсер, достаточно тяжелый для орудий и вооружения и способный развивать скорость в семнадцать узлов, продемонстрированную во время погони. «Рязань» шла первой, «Эмден» следовал примерно в трехстах метрах за кормой. Это расстояние позволяло немецкому крейсеру внимательно осмотреть трофей.

Что касается лейтенанта Лаутербаха, то ему предстояло показать себя выдающимся офицером абордажных команд во время захватов. В конце концов, в мирное время он был капитаном восточно-азиатского почтового судна «Статс-секретарь Кретке», парохода компании «ХАПАГ». Он знал мельчайшие детали о торговых судах в знакомых водах. Он издалека мог узнать тип корабля, появившегося в поле зрения, и мог идентифицировать компанию и обычные торговые пути, которых придерживается судно. Оказавшись на борту захваченного корабля, он тут же просил нужные бумаги, которые часто пытался скрыть артачащийся и упирающийся капитан, затем завершал инспекцию груза и выполнял прочие подобные обязанности гораздо быстрее и тщательнее, чем любой другой офицер «Эмдена». Он также прекрасно говорил по-английски. Добродушно-веселый и обладающий легким характером, он шутил и успокаивал капитанов захваченных судов, даже тех, которые предстояло утопить. Этот опытный и много путешествовавший капитан из «ХАПАГ» повысил репутацию Джентльмена Войны, как «Эмден» прозвали противники.

Мягко и дипломатично высвободившись от бесконечных вопросов пассажиров и протестующего капитана, лейтенант Лаутербах погрузился в изучение журнала радиста «Рязани». Очевидно, в это утро «Рязань» вступала в контакт с французской эскадрой, которая, судя по сообщению, покинула Владивосток и следует в южном направлении. Это было очень важно для «Эмдена». Теперь он может встретиться с двумя французскими броненосцами. Каким триумфом для этих двух противников будет отогнать немецкий корабль от его трофея! Чтобы избежать такого провала, два впередсмотрящих с мощными биноклями были отправлены на «воронье гнездо» на фок-мачте.

Примерно через час после подъема на борт Лаутербах сообщил, что экипаж «Рязани» отказывается работать, капитан протестует, что «Эмден» находится в нейтральных водах, а не идет кратчайшим путем в Циндао. Было неправдой, что воды нейтральные, но чтобы избежать обнаружения японцами, «Эмден» время от времени слегка отклонялся от курса. Капитан «Рязани» надеялся такой тактикой изменить решение командира корабля «Эмдена». «Скажите ему, что его корабль — трофей. Он сам и его экипаж должны подчиняться германскому морскому праву. В протесте отказать», — значилось в кратком ответе Мюллера Лаутербаху. Казалось, это сработало: в дальнейшем жалоб больше не поступало.

Во второй половине дня, примерно в 15:00 «Эмден» почти достиг южного мыса Цусимы. Небольшой японский пароход, очевидно рыболовецкое судно, позволил крейсеру пройти мимо, не создавая проблем. На протяжении дня также улучшилась погода, стало тепло и море успокоилось. Был красивый закат. Установилась как раз та погода, которую ценит моряк.

Примерно в 17:00 впередсмотрящий на «вороньем гнезде» фок-мачты сообщил зажигательную новость: справа по борту виден дым по крайней мере пяти судов. Мюллер приказал взять восемь градусов лево руля. Он хотел уйти, чтобы крейсер не узнали по облакам дыма, которые выпускали три трубы «Эмдена». Не было сомнений, что это французская эскадра— броненосцы «Дуплекс» и «Монкальм» и несколько торпедных катеров. Они широким строем направлялись на юг.

На борту «Рязани» прозвучал приказ очистить судно для затопления, для чего требовалось спустить спасательные шлюпки. В худшем случае противник обнаружит только погружающийся в воду корпус корабля. Было ясно, что до прибытия в Циндао «Рязани» придется учитывать и такую возможность.

Экипаж ужинал, когда на мостике появился радист. Он перехватил сообщение, которое даже не было зашифровано: «От «Дуплекса» «Амазону» (почтовый пароход Морской Курьерской Службы): тяжелые немецкие крейсеры «Шарнхорст» и «Гнейсенау» занимают Цусимский пролив. Немедленно возвращайтесь в Кобе». Теперь стало очевидно, что корабли, занимающиеся рекогносцировкой в десяти или двенадцати милях, на самом деле относились к французской Восточно-Азиатской эскадре и приняли «Эмден» за броненосец из немецкой эскадры. Увидев пять облаков дыма, находившийся к югу от острова Цусима «Эмден» направился на юго-запад к Циндао. Миновав Западный проход Цусимского пролива, французская эскадра пошла по курсу, примерно на пять градусов отличавшемуся от курса «Эмдена», очевидно по направлению к Шанхаю или Гонконгу. Офицеры хорошо посмеялись из-за путаницы со «Шарнхорстом» и «Гнейсенау». Неудивительно, что французская эскадра их не атаковала.

Когда спустилась ночь, «Эмден», который вначале держал курс на восток, повернул на запад, обходя французов по широкой дуге. Крейсер пошел между островом Квелпарт и Кореей по направлению к Циндао. За успешный уход немецкого крейсера была получена и первая награда: впередсмотрящего, который заметил французскую эскадру, повысили в звании за должное отношение к своим обязанностям. К рассвету остров Квелпарт остался позади них.

5 августа 1914 года

Ближе у полудню все еще державшийся западного курса «Эмден» встретил два японских грузовых судна, которые приветственно приспустили флаги. Корабли относились к пока нейтральной державе, которая была критической для удержания Циндао в качестве морской базы, и им разрешили пройти мимо, не нанеся никакого урона.

С 10:00 к северу от «Эмдена» в пределах видимости появилось облако дыма. Во второй половине дня, примерно в 16:00, второе облако появилось в пределах видимости по левому борту. Оно быстро переместилось и оказалось по правому борту и проплыло мимо носа «Эмдена» на север. Было маловероятно, что за облаком маячит боевой корабль. В качестве меры предосторожности «Эмден» временно придерживался южного курса. Оба облака дыма исчезли час спустя в направлении Печилийского залива.

Как раз когда офицеры собирались на юте после ужина, чтобы насладиться красивым вечером, адъютант, лейтенант фон Герард, прибежал из радиорубки и объявил, что Англия объявила войну Германии. На мгновение последовала полная тишина. Значит, Англия присоединилась к противнику. Все-таки до этого дошло. Враг постепенно собирал силы. Молодому германскому флоту придется выступать против этого могущественного противника. Немыслимый спектр войны стал реальностью.

Какие мысли теперь занимали голову Мюллера? Циндао уже блокирован Англией? Тогда «Эмден» определенно потеряет трофей и сам окажется в опасности. Не лучше ли прямо сейчас затопить «Рязань»? Пассажиры и экипаж сядут в спасательные шлюпки. Если «Эмден» прогонят превосходящие силы, то его единственной потерей будет оставленный позади тонущий корабль, но с ним они лишатся и абордажной команды лейтенанта Лаутербаха. Однако «Рязань» со своей огромной скоростью будет полезна, если переделать ее во вспомогательный крейсер, и это стоило риска. Если «Эмден» доберется до «Циндао» со своим трофеем, то снова сможет уйти, один, при условии, что отчалит немедленно.

О том, сколько английских морских подразделений могут перехватить немецкий крейсер по пути на базу, можно было только гадать, потому что английские планы развертывания оставались неизвестны, и это — в лучшем случае. В худшем из-за малого расстояния между Циндао и английской базой в Вейхайвее «Эмдену» следовало ожидать столкновения со стоящими там судами.

Самыми важными силами противника, известными Мюллеру в западной части Тихого океана в августе 1914, являлись следующие: боевой крейсер ВМФ Великобритании «Австралия»; боевой корабль «Триумф»; броненосцы «Минотавр» и «Гэмпшир»; легкие крейсеры «Ярмут», «Мельбурн», «Сидней», «Энкаунтер», «Пионер», «Филомель», «Пирам» и «Психея»; вспомогательные крейсеры «Императрица Азии», «Императрица России» и «Гималаи»; и в дополнение к нескольким эсминцам, канонерские лодки «Кадм», «Верной» и «Клио». Также имелся японский броненосец «Ибуки», легкий крейсер «Чикума», французские броненосцы «Монкальм» и «Дуплекс», канонерские лодки «Керсен» и «Зеле», русский броненосец «Аскольд» и легкий крейсер «Жемчуг».

В гаванях японских островов стояла проверенная в сражении и еще более угрожающая армада под флагом восходящего солнца. Насчитывалось много более сильных противников, которых следовало избегать, но их позиции оставались неизвестны. Немецкий легкий крейсер «Эмден» оказался в одиночестве в китайских водах. Нельзя было рассчитывать на старые канонерские лодки Циндао, а адмирал граф Шпее и его эскадра крейсеров находились слишком далеко в Южных морях.

Несмотря на объявление войны Великобританией, командир корабля фон Мюллер решил при любых обстоятельствах попытаться привести «Рязань» в Циндао. Таким образом до того, как спустилась ночь, он отправил Лаутербаху следующий приказ: «При приближении к Циндао вы должны приблизиться к «Эмдену» и идти сразу за нами. В случае, если мы встретим противника, попытайтесь прорваться к берегу. Если это не получится, посадите судно на мель». На море спустилась ночь.

6 августа 1914 года

Около 01:00 показались огни Шалиентао, одного из первых островов в заливе у Циндао. На легком крейсере «Эмден» экипажу было приказано занять позиции по боевому расписанию, и все заняли свои места. Крейсер увеличил скорость. Судя по положению огней, определили, что из-за сильных течений «Эмден» отнесло к северу, поэтому судно взяло курс на юг, к мысу Ятао. Оттуда крейсер намеревался идти в Циндао вдоль береговой линии.

Два часа спустя появился яркий свет на корме какого-то корабля. Это оказался японский корабль, он находился слегка южнее и направлялся на юго-восток.

На командном пункте росло напряжение. Какое-то время «Эмден» перехватывал многие, хотя и несколько непонятные радиосигналы. Учитывая силу приема, отправитель не мог находиться далеко. Судя по этим сигналам, можно было прийти к выводу о присутствии недалеко от Циндао британских эсминцев.

Как часто случается в море, когда в воздухе висит напряжение, произошло два инцидента, которые его усилили. Во-первых, преломленный свет планеты Венера пошел вниз и в последние мгновения стал таким ярким, что многие не сомневались: это падающая комета. Вскоре после этого моряки заметили водопад падающих звезд необычного зеленого цвета. Для людей это были зловещие знаки, которые могли означать только присутствие кораблей противника. Многие пары немигающих глаз напряженно вглядывались в черноту ночи. Абордажная команда на «Рязани», которая, следуя приказу, заняла место сразу за «Эмденом», находилась в подозрительном возбуждении. Но ничего не произошло.

Когда «Эмден» подходил к мысу Ятао на рассвете, все глаза были прикованы к опасным прибрежным скалам. Среди них могут стоять британские эсминцы. Вскоре прозвучал сигнал тревоги. Из скал появились черные тени и медленно приближались. То, что показалось некоторым возбужденным людям торпедными катерами, на самом деле, при ближайшем рассмотрении оказалось только безобидными джонками.

Когда утренний свет пробивался сквозь туман, экипаж «Эмдена» заметил корабль, следующий в южном направлении. Это был пароход компании «ХАПАГ» «Е.Ф. Лейц», бдительно патрулирующий вход в гавань. Циндао находился в состоянии тревоги. Никаких приветственных огней или выстрелов не последовало. Было установлено минное поле. Всем гражданским лицам приказали не зажигать свет. Город стоял, погруженный в тревожную тьму, сильно отличающуюся от ослепительного свечения, которое обычно приветствовало заходившие крупные крейсеры.

На юге, недалеко от острова Майтао, «Эмден» остановился и послал сигнал на берег азбукой Морзе. Крейсер уведомлял Циндао о примерном времени прибытия. Практически мгновенно зажглись огни при входе в гавань, чтобы показать безопасный путь. «Эмден» заметил канонерскую лодку «Ягуар», которая преодолела путь из китайских вод в порт приписки. Старая канонерская лодка прошла близко от берега из Шанхая в Циндао, за ней следовал английский крейсер, вероятно «Ярмут», который также стоял на якоре в Шанхае. Даже до того, как англичане объявили войну, «Ягуар», восточно-азиатский ветеран Военно-морского флота Германии, достиг Циндао.

Тем временем рассвело. Паровой катер с командующим операцией по установке мин и его лоцман прибыли к борту. «Рязань», которой на какое-то время пришлось бросить якорь за пределами минного поля, вскоре последовала за своим захватчиком. Во время захода в гавань экипаж «Эмдена» видел орудия на концах мола и вооруженных солдат на причале.

Около 03:00 крейсер подошел к причалу, окруженному барьерами из бочек и цепей. Через несколько минут он уже стоял на том же месте, которое покинул 31 июля. На причале ждал капитан-лейтенант Тирихсенс, командир «Лухса» и капитан-лейтенант Адалберт Цукшверт, командир старого небронированного крейсера «Корморан».

— Как быстро бегает «Рязань»? — закричали они «Эмдену» до того, как крейсер даже встал у причала.

— Легко делает по семнадцать узлов, — ответил Мюллер. Даже до того, как он произнес это, оба мужчины на причале заулыбались. Они сразу же начали планировать, как превратить трофей во вспомогательный крейсер. Мюллер, как старший морской офицер, санкционировал конверсию.

«Корморан» (бывшая «Рязань») покинет Циндао 10 августа, а к 27 августа присоединится к эскадре крейсеров в Южных морях. Захват «Эмденом» первого трофея германского флота и героический побег в Циндао, уже дали свои дивиденды.

6 августа 1914 года

После того, как крейсер встал на причал, экипаж «Эмдена» обследовал Циндао. Состояние боевой готовности испортило его естественную красоту. На протяжении многих поколений в окрестностях выращивались деревья, а теперь их срубали, чтобы обеспечить открытую местность для артиллерии. Гарнизон крепости определенно не терял время. Прямо за «Эмденом» встало императорское почтово-пассажирское судно «Принц Эйтель Фридрих»,которое принадлежало северо-германскому отделению компании «Ллойд». Его почти полностью переделали во вспомогательный крейсер, взяв орудия с канонерских лодок «Илтис», «Лухс» и «Тигр». Рядом друг с другом в задней частей верфи находились старые канонерские лодки, с которых сняли орудия и мачты. «Корморан» стоял на воде рядом с сухим ремонтным доком, а австралийский крейсер «Императрица Елизавета» находился с другой стороны гавани, у верфи номер два. После того, как «Эмден» причалил, к нему присоединилась «Рязань». У причала номер один стояли пароходы «Маркоманния» и «Фризия», которые принадлежали компании «ХАПАГ». Также в гавани, у причала номер два, находилось грузовое судно, принадлежавшее северо-германскому отделению «Ллойд». Немецкие корабли были нагружены углем и готовы выполнять роль плавучих баз для эскадры крейсеров. Огромная куча угля в Циндао практически исчезла.

Для «Эмдена» период отдыха длился до 08:00. Он требовался экипажу. Ночная вахта была длинной, а во время дня предстояло много сделать. Около 08:00 моряки начали загружать уголь и припасы, в общей сложности более тысячи тонн. Обычно желающие подработать китайские чернорабочие, вымотанные за предыдущий день, экспромтом решили устроить забастовку — и это несмотря на обещание высокой оплаты. Хотя немецкие моряки умоляли их о помощи, чернорабочие мало что сделали. Таким образом гораздо большая часть экипажа «Эмдена», чем можно было отрядить, принялась за погрузку, пренебрегая другими обязанностями. Личный состав торпедного отсека был сильно занят, забирая взрывчатку со складов. В конце концов «Эмден» ведь строился и оснащался, как крейсер мирного времени. В связи с предстоящим плаванием неизвестной продолжительности и в одиночку требовалось позаботиться о всех нуждах. Следовало подумать о жизненно необходимых вещах, и их набиралось немало. Интенданты загружали провизию, чтобы хорошо кормить экипаж в предстоящие недели. Различные кают-компании следовало подновить и заново взять на борт то, что перед последним плаванием оставили позади — пианино, серебряными сундучками и мебелью, включая удобные кресла.

Офицеры орудийных расчетов и торпедного отсека были заняты самой важной задачей. На борт взяли сто гамаков для защиты против осколков и обломков. Сорок человек перешли на «Эмден» с «Илтиса», «Корморана» и речной канонерской лодки «Ватерланд», и их требовалось где-то разместить. Место также следовало найти и для лейтенанта из Шанхая, офицера медицинской службы, военного врача из Саксонского артиллерийского полка, и двадцати пяти человек с других судов, которым приказали перебраться на «Эмден». Короче, атмосфера на борту представляла собой организованный хаос. Лейтенант фон Мюке не знал, откуда брать людей для выполнения многочисленных заданий, доверенных ему.

Дело осложнялось тем, что перевозчики угля были измождены и не очень хотели сотрудничать. Из-за политической ситуации они боялись потерять деньги. Через день после объявления войны они штурмовали Германский Азиатский банк, желая забрать оттуда свои вклады, и обнаружили только, что им отказались выплачивать деньги. Обстановка накалялась. К счастью банк оставался закрыт в воскресенье и к тому времени, как выплаты были сделаны в понедельник, все несколько успокоились и обстановка разрядилась.

В этот момент стало ясно, что чернорабочие мигрируют. В Восточной Азии это служило первым признаком грядущего кризиса. Группы рабочих пытались покинуть протекторат пешком, на сампанах, по железной дороге. Немецкая администрация смогла поймать большинство улетающих птичек. Случай на железной дороге повеселил немецких моряков. Беглецам и их семьям позволили сесть в поезд, но там их разделили. Мужчины должны были ехать в последнем вагоне. Поезд тронулся, но когда наконец снова остановился и мужчины сошли, то снова оказались на верфях Циндао. На первой остановке в Сифане последние вагоны отцепили и перегнали на другой путь, который вел к пункту отправления. Удивленных китайцев солдаты проводили назад к месту работы. Приходы и уходы с «Эмдена» были подобны происходящему на железнодорожной станции. Все другие командующие прибывали на брифинги по утрам. Небольшая группа офицеров и чиновников посетила судно в поисках информации о последнем путешествии «Эмдена». В Циндао ходил слух, что крейсер встретил русский крейсер «Аскольд», вступил с ним в бой и потопил его. В соответствии с отчетом, немецкий корабль понес тяжелые потери. Главный хирург правительственного госпиталя удивился, что «Эмден» не поставил его в известность о своих раненых, чтобы он заранее приготовил койки. Ходило много подобных слухов.

Резервисты прибывали со всех концов Китая и Японии. Некоторые на крупных судах; другие, из Японии и провинций Южного Китая, на джонках. Экипажи переведенных из состава действующего флота в резерв на консервацию речных канонерских лодок «Оттор» и «Ватерланд» прибыли в Циндао с мест стоянки на реке Янцзы. В Нанкине они переоделись в гражданскую одежду. Китайское правительство не хотело отпускать немецких моряков, поэтому они реквизировали железнодорожный вагон и прикрепили его к поезду, следующему в Циндао. Китайские железнодорожники в Пучжоу заявили, что ничего не знали об этом. Возможно, деньги помогли им закрыть глаза. Китайские чиновники в Цинфу колебались, позволить ли немцам ехать дальше или нет, поэтому немецкое правительство само отправило локомотив в Цинфу, чтобы доставить вагон с моряками в Циндао.

Прибывающие «шанхайцы» и «восточно-азиаты» удивлялись и огорчались из-за объявления войны Великобританией. Когда они покидали Шанхай, многих из них доставили на станцию тогда еще сохранявшие нейтралитет английские друзья. Прощаясь, немцы и англичане пожимали руки и заверяли друг друга, что война между их странами немыслима.

Лейтенант Лаутербах, который после того, как поставил «Рязань» у причала, рухнул в измождении на койку, так и не смог найти время для отдыха. Вначале появился представитель администрации для оформления документов на трофейное судно. Затем командующий «Корморана» и строительные инспекторы с верфи захотели осмотреть «Рязань», чтобы принять решение о ее пригодности к переделке во вспомогательный крейсер. Лаутербах смирился с отсутствием сна и отправился на «Эмден» завтракать. Затем ему требовалось спешить в суд на продолжение слушания дела о захвате «Рязани». Наконец он вместе с абордажной командой вернулся на «Эмден». Экипаж и пассажиров «Рязани» собрали, накормили и разместили в ангаре на причале. В дальнейшем они были свободны отправляться во Владивосток по железной дороге. Моряки с «Корморана» несли вахту на «Рязани», которую привязали под портовыми кранами. «Корморан» встал рядом и тщательно вымыл русский корабль. На ней находился большой груз японского чеснока. После этого началась переделка судна.

Командиром нового вспомогательного крейсера «Корморан» (бывшая «Рязань») стал капитан-лейтенант Адалберт Цукшверт, а экипаж состоял из моряков, собранных по нескольким другим судам. Старый «Корморан», прибывший из Австралии, находился в Циндао с июня для капитального ремонта. На его преемник перегрузили восемь орудий калибра 10,5 см и прожекторы, позднее оголенный каркас будет потоплен.

Во второй половине дня шестого числа гармония угрожала нарушиться. Как и на всех крейсерах эскадры, на «Эмдене» в прачечной работали китайцы, «старший» и трое подчиненных. Старший, Джозеф, работал на «Эмдене» много лет и хорошо говорил по-немецки. В этот день рабочие прачечной объявили, что не поплывут с крейсером. Это будет слишком опасное плавание. Уговорами и обещаниями Джозеф убедил своих подчиненных остаться. Он обещал им более высокое жалованье, затем отправился к офицерам, чтобы решить проблему.

— Ну, Джозеф, ты хочешь нас покинуть? — спросили у него.

— Нет, но я должен платить своим рабочим больше денег. Конечно, я останусь. В конце концов, я ведь старожил «Эмдена». Я был на крейсере у Понапе и Уху. Я всюду плавал с вами. Я не боюсь.

И таким образом рабочие прачечной остались и экипажу не требовалось беспокоиться о чистом белье. По-китайски прачек называют «си-и-ди», а поэтому трое рабочих Джозефа стали известны — что было не очень вежливо — как Сиди-1, Сиди-2 и Сиди-3. Все трое погибнут в сражении 9 ноября 1914 года. Их настоящие имена никто никогда не узнает.

На следующие несколько дней в распоряжение «Эмдену» передали грузовой корабль компании «ХАПАГ» «Маркоманния» с капитаном Фаассом и старпомом Балем. Корабль вместимостью 4505 регистровых валовых тонн, был построен в 1911 году в Великобритании и назван «Нигаристан». В 1913 году его купила компания «ХАПАГ». Он будет верно служить «Эмдену» не несколько дней, а до 12 октября 1914 года, когда недалеко от западного побережья острова Суматра его затопит экипаж, чтобы он не достался британскому легкому крейсеру «Ярмут».

Лебедь Востока, как называли «Эмден» немецкие моряки на Дальнем Востоке из-за его грациозных очертаний, начал путь на войну, не зная, что она принесет. Пришел приказ отчаливать и весь экипаж собрался на палубе. «Эмден» медленно развернулся нос к выходу из гавани. Экипаж «Императрицы Елизаветы» троекратно прокричал «ура» уходящему крейсеру; к ним присоединился экипаж «Корморана» на верфи. Экипаж «Эмдена» ответил сердечным прощанием. Губернатор Циндао, капитан Мейер-Валдек, также хотел проинспектировать «Принца Эйтеля Фридриха» перед отплытием, и проплыл мимо «Эмдена» на моторной лодке, откуда дружески салютовал. Его офицеры сняли фуражки и помахали ими. В спокойном, чистом воздухе крейсер медленно выходил из гавани, а затем взял курс на море. Судовой оркестр играл «Дозор на Рейне» и моряки подпевали.

Город мерцал в солнечном свете. Многие моряки задумывались, увидят ли когда-нибудь Циндао снова. Город, драгоценный камень Дальнего Востока, казался красно-золотым в лучах солнечного света, это была мирная картина. На берегу аккуратные, очаровательные домики стояли длинными рядами, и на них падала тень от горы. На заднем фоне поднималась горная цепь, покрытая яркой зеленой растительностью. Из розоватого утреннего тумана показался купол церкви с крестом наверху. Аккуратные казармы и правительственное здание стояли дальше справа, вдоль пляжей. Картина обрамлялась белыми бурунами и ударяющимися о скалистый берег волнами, подобно алмазам и жемчугам, выбрасываемым щедрой рукой Нептуна. Провинциальное очарование и немецкое упорство создало эту сказочную землю в центре негостеприимного региона.

«Эмден» аккуратно обошел Юньюсан и вышел на внешний рейд. Внезапно напротив Циндао и над Жемчужными горами появились две радуги. Для моряков «Эмдена» это был добрый знак. За рейдом, где ждали «Маркоманния» и S90, «Эмден» бросил якорь на полчаса. На протяжении того времени командир корабля присоединился к короткому совещанию на борту «Маркоманнии». У мыса Юньюсан появился вспомогательный крейсер «Принц Эйтель Фридрих». Затем «Эмден» поднял якорь, и лоцманское судно провело его вместе с S90, «Принцем Эйтелем Фридрихом», «Маркоманнией» и небольшим японским пароходом через минные поля. Была сделана еще одна короткая остановка, когда лоцман поднялся на борт и пожелал всем хорошего плавания.

Вероятно, в этот момент китайский рабочий прачечной Джозеф украдкой перебрался на лоцманское судно, потому что его вскоре недосчитались. Несмотря на браваду, он внезапно переменил решение при мысли о еще одном плавании. Таким образом, трое его подчиненных отправились на войну без него.

Состоявшая из четырех судов эскадра направлялась в море. Вскоре они рассредоточились, чтобы осложнить работу противника, пытающегося их отследить. «Принц Эйтель Фридрих» и «Макроманния» пошли дальше на юг, по направлению к Тайкунгтао и в открытое море. «Эмден» держался рядом с S90 и направлялся строго на север. Он покинул залив, следуя мимо мыса Ятао. В интересах обороны Циндао им требовалось выяснить, не приближаются ли какие-то силы противника. Позиция Японии все еще оставалась неясной.

Спустилась ночь, она оказалась звездной. «Эмден» какое-то придерживался старого курса, но на более высокой скорости, затем повернул направо. Преодолев довольно приличное расстояние, дальше к югу, он снова встретился с «Принцем Эйтелем Фридрихом» и «Маркоманнией». И снова «Эмден» покидал Циндао неповрежденным. Это будет последний раз. Он шел на войну, которую станет вести в тылу врага.

7 августа 1914 года

Вскоре они отделились от S90. Это судно останется патрулировать залив у Циндао. Позднее, во время осады Циндао, под командованием лейтенанта Бруннера, оно потопит японский крейсер «Такачио» торпедой. На скорости в двенадцать узлов небольшая эскадра «Эмдена» направилась вначале на восток, потом на юг в Южно-Китайское море. Утром 7 августа неожиданно прозвучал сигнал тревоги. Оказалось, что это только проверка, одна из многих, которые предстояли экипажу. Личный состав должен был оставаться в состоянии боевой готовности и ожидать атак противника, которые определенно будут предприняты в ночное время.

Ночью «Маркоманния» и «Принц Эйтель Фридрих» предприняли первые усилия по маскировке. «Маркоманния» решила преобразиться в лайнер компании «Блу Фаннел», хотя у нее отсутствовала высокая труба, характерная для такого типа судов. «Принц Эйтель Фридрих», соответствуя своему типу, превратился в лайнер компании «Р&С», не менее элегантный, чем раньше. На «Эмдене» все, что не было прибито гвоздями и может всплыть, если придется потопить крейсер, пометили названием «Нагату Мару». Ничто, даже спасательные шлюпки или защитные приспособления, не позволят идентифицировать потопленный крейсер. Если какие-либо из выброшенных за борт предметов будут идентифицированы, как принадлежавшие «Нагату Мару», то они добавят к слухам, распространяемым сенсационными заголовками в новостях, что «Эмден» потопил несколько японских судов.

«Принц Эйтель Фридрих» впервые потренировался в маскировке. В дальнейшем судно будет осуществлять частые набеги и враги назовут его Сорокой-Воровкой немецких корсаров. Он станет единственным броненосцем в эскадре графа Шпее, который переживет войну. После успешной рейдерской войны в Тихом океане и южной и северной частях Атлантики, во время которой «Принц Эйтель Фридрих» утопит одиннадцать кораблей, корабль будет интернирован[10] 10 марта 1915 года в Ньюпорте, на восточном побережье Соединенных Штатов Америки.

8 августа 1914 года

Утром около 10:00 в поле зрения наконец появилось облако дыма. В то время, как «Принц Эйтель Фридрих» и «Маркоманния» медленно придерживались курса, «Эмден» на большой скорости приблизился к появившемуся кораблю. Это оказался японский пароход. Разочарованный «Эмден» заново присоединился к эскадре. «Маркоманния» была отправлена с приказом снова встретиться в определенной точке на юго-востоке после прохождения архипелага Рюкю, принадлежащего Японии. «Эмден» и «Принц Эйтель Фридрих» займутся охотой на грузовые суда. Два корабля пересекли морской путь, соединяющий Шанхай и Нагасаки, «Принц Эйтель Фридрих» занял позицию севернее. Около 14:00 заметили еще одно облако дыма и «Эмден» тут же направился к нему. И снова судно оказалось принадлежащим нейтральной Японии.

Когда приближались сумерки, «Эмден» и «Принц Эйтель Фридрих» получили приказ присоединиться к эскадре и без отсрочки взяли курс на Рюкю. Вскоре они получили сообщения с новостями из Европы.

Моряки впервые услышали о сражениях в Бельгии и Восточной Пруссии. Они порадовались приключениям экскурсионного судна с острова Гельголанд «Кенигин Луиз», которое осмелилось зайти в устье Темзы, чтобы установить мины. К сожалению, смелый маленький корабль погиб, но он забрал с собой ко дну английский крейсер «Амфион». Это была победа. В Средиземном море «Гебен» и «Бреслау», попавшие в блокаду французских и английских кораблей с обеих сторон Мессинского пролива, смогли вырваться. Даже «Эмден» был упомянут. Судя по европейским источникам, крейсер курсировал в Восточно-Китайском море и захватил два судна. Очевидно, сработали попытки изменить внешний вид «Маркоманнии» и «Принца Эйтеля Фридриха».

В зарубежных радиосообщениях также говорилось, что почтовый пароход «Императрица Японии» «Канадской тихоокеанской компании» стоит недалеко от южного берега Японии и пойдет в Гонконг. Это был большой корабль и «Эмден», надеясь его захватить, направился к Корейскому проливу. Немного не дойдя до пролива, около 09:00 «Эмден заметил корабль с таким количеством ярко горевших огней, что это должен был быть почтовый пароход. Приближаясь к нему в темноте, «Эмден» внезапно включил слепящие прожекторы и направил прямо на почтовое судно. Но удача оказалась не на стороне немцев: пароход оказался японским и ко всему прочему еще и маленьким. Ничего нельзя было сделать. Прожекторы выключили и корабль отпустили.

«Эмден» миновал Корейский пролив, один из многих проходов к архипелагу Кюсю. Вскоре крейсер оказался у границы Южных морей.

10 августа 1914 года

Пришли дни расплаты. Офицерскую кают-компанию пришлось разрушить. Грубые руки разбивали мягкую мебель на куски, затем выбрасывали их за борт или кидали в печь камбуза. Занавески, ковры и выставленные на палубе стулья последовали за ними. Разрушили перегородку, отделяющую кают-компанию от двух орудий на верхней палубе и поэтому затрудняющую прямой проход к ним. Все, что угрожало разлететься в щепки и от чего можно было избавиться, летело за борт, включая плетеные стулья офицеров. Когда-то уютная кают-компания теперь выглядела холодной и голой. Там, где раньше стояли диваны, теперь были видны перегородки или шпангоуты[11], грязные и темные. Их требовалось покрасить. Корабельный гардемарин первого класса, выпускник Военно-морской академии, забавлялся, рисуя карикатуры. Затем экипаж начал красить перегородки и шпангоуты однотонными цветами. Работа закончилась добавлением слоя кричащей зеленой краски в помещении, которое отводилось для офицерского клуба. В конце концов, они участвовали в войне. Поскольку экипаж будет жить самым минимумом, то офицерам следовало подать пример.

Вечером поступила неприятная новость, о позиции, занятой Японией. Она может вступить в войну. Если британские протектораты в Китае подвергнутся атаке, то пострадает судоходство Японии. Крейсер «Тон» и четыре миноносца направлялись на юг от Японии. «Маркоманния» не смогла прибыть на место встречи, поэтому этим вечером «Эмден» попытался с ней связаться из радиорубки. Но бесполезно. Как выяснилось несколько дней спустя, радиооборудование «Маркоманнии» не работало.

11 августа 1914 года

Чистка корабля продолжалась, пока больше не осталось никакой работы. Наконец прозвучал приказ «Очистить палубу». «Принц Эйтель Фридрих» в поисках цели для стрельбы отошел назад. «Эмден» продолжал следовать по курсу. Вскоре «Принц Эйтель Фридрих» исчез; но после тренировочной стрельбы по цели он направился за «Эмденом» и снова присоединился к нему на следующий день. Вечером они попытались еще раз связаться с «Маркоманнией». «Эмден» получил следующее послание: «Я на месте встречи. Укажите ваши координаты». Зачем пароходу знать местонахождение «Эмдена»? Радист сообщил, что сигнал звучал так, словно его передали через мощный передатчик. Оно было зашифровано кодом «Эмдена». Смелая «Маркоманния» уже оказалась в руках врага? А имеющий шифры противник запрашивает координаты «Эмдена»? Они не проглотят наживку. «Эмден» связался с эскадрой, которая теперь находилась в пределах досягаемости радиосигналов. Крейсер получил лаконичный ответ: «Никакой радиосвязи». Радист определил, что это станция, которая раньше запрашивала их координаты. А мог ли это быть «Шарнхорст»?

На «Эмдене » утешали себя, думая о судьбе «Маркоманнии». На следующий день они обнаружили, что в первый раз сигнал на самом деле отправлял «Шарнхорст», по ошибке. Тем временем «Маркоманния» не могла ответить, поскольку ее радиоаппаратура все еще не работала.

12 августа 1914 года

«Эмден» еще приблизился к заранее оговоренному месту встречи. Около полудня крейсер прошел мимо одного из германских Марианских островов, который оказался по правому борту. Затем в 15:00 экипаж заметил более высокий вулкан на острове Паган. Там им предстояло присоединиться к германской эскадре крейсеров. Возбуждение от воссоединения достигло пика. С середины июня никто из них не видел своих товарищей. При каких обстоятельствах они встретятся теперь?

Паган появился из океана и становился все больше и больше. Вскоре моряки уже могли видеть два вулкана. Северная вершина была скрыта под облаком дыма. Постепенно, глядя в бинокли, они смогли различить кокосовые пальмы и мангровые деревья, отличные от другой тропической растительности. Они напомнили морякам о красивом путешествии, которое члены экипажа предприняли в Южные моря год назад. То плавание было сокращено из-за неспокойной обстановки в Китае, точно также как от планов на этот год пришлось отказаться в связи с началом войны.

Ожидающие их корабли еще не были видны. Вероятно, они стояли с другой стороны острова. Острые выступающие скалы закрывали вид. Примерно в 17:00 посыльное судно «Титания» обогнуло остров, патрулируя залив, в котором теперь на якоре стояла эскадра. На нем гордо развивался военно-морской флаг и флажки треугольной формы. «Эмден» и «Титания» обменялись опознавательными сигналами, командиры кораблей лично поприветствовали друг друга, используя флажный семафор. Затем корабли проследовали мимо друг друга. «Эмден» обогнул часть острова, охраняемую огромной, старой скалой, и перед ним открылся прекрасный вид на залив. В спускающихся сумерках моряки снова увидели свою эскадру. Для всех это был незабываемый вид. Сколько кораблей стояло там на якоре! Количество вспомогательных судов показывало, как хорошо организовано материально-техническое обеспечение.

Далеко слева находился легкий крейсер «Нюрнберг», который моряки «Эмдена» не видели много месяцев. «Лейпциг» только недавно сменил его в мексиканских водах. Рядом с «Нюрнбергом» стояли два судна, из которых на «Нюрнберг» перегружали уголь. Следующим за ним оказался «Принц Вольдемар», почтовое курьерское судно северо-германского отделения компании «Ллойд», «Холсатия» «ХАПАГа» и «Гнейсенау», только что загрузивший уголь с «Марка». Почтовый пароход «Йорк» северо-германского отделения «Ллойд» был послан из Японии. Справа находился флагманский корабль адмирала графа Шпее, «Шарнхорст».

«Эмдену» показали отведенное ему место стоянки, еще дальше по правому борту, рядом со странными скалами. Для маневрирования места оказалось мало и из-за опасности коралловых рифов штурманы пребывали в неуверенности. Но им тем не менее удалось аккуратно пройти между скалами и «Шарнхорстом», следуя против течения. Наконец «Эмден» занял место и держащие якорь цепи стали с грохотом разматываться с клюзов.

Экипажи «Шарнхорста» и «Гнейсенау» выстроились на палубах и по традиции троекратно поприветствовали моряков «Эмдена», на что моряки «Эмдена» ответили таким же приветствием. Благодаря захвату «Рязани» крейсер уже обеспечил себе репутацию заслуживающего внимания корабля. Кроме этого эскадра в предыдущий день получила сообщение о тяжелом морском сражении между «Аскольдом» и «Эмденом». В сообщении также говорилось, что оба судна утонули.

Несколько минут спустя «Принц Эйтель Фридрих» бросил якорь рядом со стоящим на некотором удалении «Нюрнбергом». Еще один стоящий на якоре корабль, добрый старый «Лонгмун» из «ХАПАГ», был замаскирован под английский пароход компании «Джардин-Матесон» с красной трубой. Лейтенант Лаутербах улыбнулся. Он узнал один из кораблей рядом с «Нюрнбергом», как находившийся ранее под его командованием «Статс-секретарь Кретке». Там был еще один почтовый пароход, ходивший вдоль восточно-азиатского побережья, «Губернатор Яшке» компании «ХАПАГ». Недоставало двух судов — ожидаемой на следующий день «Маркоманнии» и «Элсбет». Последний корабль отплыл вместе с «Эмденом» и опаздывал. По всей вероятности, как думали моряки, этот корабль потерян. На самом деле его при приближении противника потопил экипаж.

Как только «Эмден» бросил якорь и спустил паровой катер, который должен был доставить Мюллера с адъютантом на флагманский корабль в спускающейся тьме, к нему приблизилась шлюпка с «Гнейсенау».

— Эй, что вы хотите?

— Вы привезли нашу почту?

С «Эмдена» послышался смех.

— Мы — не почтовый пароход.

Моряки «Гнейсенау» разочарованно отчалили. Почту везли на «Элсбете», и теперь она лежала на дне моря.

Эскадра получила следующий приказ: «Вахта по боевому расписанию. Экипаж выполняет обычные обязанности, офицеры находятся в состоянии полной боевой готовности». Все корабли погасили огни.

Радиорубка в тот вечер ловила много депеш, очевидно с английских крейсеров. Все передавалось на «Гейсенау», который нес ночную вахту эскадры. Вскоре «Эмден» получил приказ: «Вести наблюдение за обстановкой в море». Тем временем «Титания» продолжала патрулировать территорию перед заливом. Возбужденные впередсмотрящие сообщили об угрожающих тенях, но их информация оказалась необоснованной. Все оставалось спокойно под тропическим небом.

Но тишина не пропитала «Эмден». Сменившиеся офицеры сидели в погруженной во тьму кают-компании и пили красное вино. У них был повод праздновать. От флагманского корабля они узнали о повышении звания курсантам Германской Военно-морской Академии выпуска 1911 года. Теперь они стали энсинами. Этого момента давно ждали корабельные гардемарины первого класса принц фон Гогенцоллерн и Робин Шалл.

К полуночи можно было слышать только шаги часовых и сопение спящих в гамаках моряков. Они снова могли спать спокойно и крепко. «Эмден» уютно устроился в живописном заливе, надежно охраняемый эскадрой.

13 августа 1914 года

Суматоха обычной жизни на борту началась рано утром. Лейтенант Лаутербах настоял на том, чтобы поставить свой старый корабль, «Статс-секретарь Кретке» с левой стороны «Эмдена». Позднее «Губернатор Яшке» встал по правому борту. «Эмден» загружался углем с обеих сторон и все время погрузки экипаж стонал и страдал. Вскоре солнце стояло высоко в небе. От палуб исходил жар. Требовалось загрузить 450 тонн, таким образом общий вес доводился до 950. Хотя экипаж трудился напряженно, дело продвигалось медленно. Им впервые приходилось загружаться без помощи чернорабочих, и у моряков не было практики. В мирное время было немыслимо, чтобы боевой корабль, несущий службу за пределами метрополии, загружался сам по себе. Для чего же существуют углезагрузочные компании? Более того, и на «Эмдене», и на «Губернаторе Яшке» не было нужного оборудования. Лебедки на «Губернаторе Яшке» постоянно выходили из строя, что отнимало время. Легкий бриз перешел в сильный ветер, в результате ветровые волны накатывали на корабль с подветренной стороны, что вызывало его неприятное подергивание. Поэтому работа продолжалась с трудом, медленно и болезненно.

Почти все члены экипажа участвовали в перегрузке угля. Только несколько не несущих вахту офицеров отправились на старый корабль лейтенанта Лаутербаха, чтобы убежать от угольной пыли. Там они пили вино, холодное пиво и виски с содовой, расслабляясь с офицерами на борту. Вино было из личного погреба Лаутербаха. Этот популярный офицер перенес свою большую библиотеку, а также несколько роскошных шезлонгов для выставления на палубе со «Статс-секретаря Кретке» на «Эмден». Когда шезлонги контрабандным путем переносились на борт, старпом закрыл глаза. Единственным условием, которое он поставил, было не ставить мебель в трюме.

«Маркоманния» с капитаном Фаассом из компании «ХАПАГ» прибыла около 09:00. Ее приветствовали громкими криками. Она должна была сопровождать «Эмден» в качестве угольщика, а поэтому прибыла с пятью тысячами тонн угля в трюме. Ее высоко ценили за грузовместимость и скорость в четырнадцать узлов.

Несколько человек, не занятых погрузкой угля, отправились на паровом катере с буксиром во всех направлениях, чтобы пополнить запасы «Эмдена». С «Шарнхорста» крейсер получил дрожжи для выпечки хлеба; с «Йорка» — медикаменты; с «Принца Эйтеля Фридриха» — фрукты и спиртные напитки. «Холсатия» поставила свежее мясо, а «Гнейсенау» — содовую воду.

Позднее тем утром командир «Эмдена» фон Мюллер поднялся на борт флагманского корабля эскадры, «Шарнхорста», для совещания. Адмирал граф Шпее рассказал о своем мнении относительно ситуации и наиболее эффективном использовании эскадры крейсеров. Он указал на угрожающую позицию Японии, объявил, что незнание о планах и передвижениях эскадры крейсеров связывает очень многие корабли противника, и говорил о преимуществе поддержания строгого боевого порядка в эскадре. Он выразил особое беспокойство о поставке угля, из-за потребления большого количества «Шарнхорстом» и «Гнейсенау».

После долгих размышлений граф Шпее решил повести эскадру к западному побережью Америки. Когда он спросил мнения присутствующих командующих, Мюллер сказал, что эскадра, несколько месяцев курсирующая в открытом море, будет почти бесполезна — она принесет противнику лишь малый урон. Более того, Мюллер был убежден, что существующая теория флота хромает. Учитывая трудность постоянной загрузки угля и огромные запасы, которые требовались эскадре в водах Восточной Азии, Австралии и Индии, он предложил послать какой-то легкий крейсер в Индийский океан, где условия были подходящими для крейсерских операций и присутствие германских военно-морских сил окажет благоприятное воздействие на настроение индийского населения. Начальник штаба и другие командующие поддержали Мюллера в вопросе отправки по крайней мере одного легкого крейсера в Индийский океан. Граф Шпее в ответ сказал, что он сам ранее думал о том, чтобы отправить всю эскадру крейсеров действовать в Индийском океане, но нашел идею неразумной из-за проблемы с углем. Предложение послать один крейсер, возможно «Эмден», в Индийский океан будет принято к рассмотрению. В завершение командующий эскадры добавил, что он намерен покинуть Паган этим вечером, и всем судам следует быть готовыми к отплытию к 17:30.

После совещания граф Шпее отвел Мюллера в сторону для последних указаний. Затем он искренне попрощался с ним.

Тем временем работа по загрузке угля на «Эмден» продолжалась под слепящим жарким солнцем с неуменьшающимся пылом и рвением. Во второй половине дня ситуация осложнилась неожиданным образом. Все повара-китайцы и китайские рабочие прачечных с других кораблей узнали, что Германия находится в состоянии войны. Им было рекомендовано перебраться на «Статс-секретаря Кретке» и направляться назад в Циндао. Массовый исход, который доследовал, обеспокоил работников прачечной «Эмдена», которые уже что-то подозревали после исчезновения их начальника Джозефа. Они также хотели уехать. Уговоры оказались без толку; высокие заработки их не трогали. Они твердо решили уехать. Моряки «Эмдена» наблюдали за тем, как трое китайцев пакуют вещи. Нравилось морякам это или нет, но им придется отпустить китайцев: они не могли заставить рабочих остаться силой. Но через несколько минут китайцы вернулись, распаковали вещи и объявили, к большой радости экипажа, что хотят остаться на борту. Их с энтузиазмом похвалили за преданность и смелость. Что изменило их решение? Как выяснилось, дипломатичный лейтенант Лаутербах отвел их в сторону и объяснил, что как бывший капитан «Статс-секретаря Кретке» он знает из первых рук, что корабль не вернется в Циндао и вообще куда-либо в Китай. Рабочие прачечной предпочли судьбу «Эмдена» неуверенности будущего неизвестно где. Это была настоящая удача для экипажа, члены которого даже не хотели думать, что может случиться в тропиках без чистого белья. Странно, но Лаутербах оказался прав. «Статс-секретарь Кретке» позднее был интернирован в Гонолулу. На протяжении плавания трое трудолюбивых китайцев, видя, как «Эмден» затопляет судно за судном, стали такими смелыми, что смеялись, когда им сообщали о неизбежно приближающемся сражении. «Хозяин, не имеет значения», — обычно говорили они, уверенные в неуязвимости «Эмдена».

В судовом журнале флагманского корабля «Шарнхорст», который доставили из города Вальпараисо в Германию, есть следующая запись:

«Ночью из искаженной телеграммы было восстановлено послание из Циндао: «Сообщение из Токио... Объявление войны... Флот противника очевидно направляется в Южные моря». Таким образом стало невозможно оставлять флотилию на якоре у Пагана. Под покровом темноты она оставит залив и направится на восток. Той же ночью придется связаться с островом Гуамом для дальнейшей информации. Если новости подтвердятся, кораблям эскадры придется рассеяться, чтобы избежать ненужной конфронтации с превосходящими силами противника. После этого их задачей станет осуществление набегов на суда противника, появляясь тут и там из ниоткуда и исчезая так же быстро, как они появились.

Бросок по направлению к Индийскому океану будет невозможен для эскадры, даже если ей удастся преодолеть вражеский кордон, потому что она не сможет пополнять запасы угля.

Отправляясь к западному побережью Америки, она все еще имеет шанс найти нейтральные порты и агентов, которым можно доверять. Японцы не захотят преследовать из опасения вызвать недовольство Соединенных Штатов. Это определено будет более выгодно для эскадры.

Одиночный легкий крейсер, которому требуется гораздо меньше угля и который в любом случае пополняет свои запасы набегами на пароходы противника, может гораздо дольше действовать в Индийском океане против объединенного судоходства Индии, Восточной Азии и Австралии».

Во второй половине дня командир корабля фон Мюллер получил следующие приказы, доставленные ему на шлюпке с «Шарнхорста»:

«Паган, 13 августа 1914 года # 151

В сопровождении парохода «Маркоманния» приказываю вам изменить дислокацию на Индийский океан, чтобы вести там яростную крейсерскую войну в меру ваших возможностей.

Прилагаются копии телеграфных сообщений от нашей южной сети поставок за последние несколько недель. В них указано количество угля, заказанного на будущее, и этот уголь передается вам.

Сегодня вечером вы останетесь с эскадрой. Завтра утром этот приказ будет запущен в действие сигналом «Отделиться».

Я намереваюсь отплыть с остающимися судами к западному побережью Америки.

Подпись: Граф Шпее»

К закату «Эмден» закончил перегрузку угля и поднял якорь вместе с другими судами германской флотилии. Затем эскадра выстроилась боевым порядком. Одну колонну составляли «Шарнхорст», «Гнейсенау», «Нюрнберг», «Эмден» и, последняя в ряду, «Титания», старый корабль сопровождения, который после долгого сопровождения эскадры теперь считался военным. Вторая колонна выстроилась по правому борту от первой.

"Она состояла из вспомогательных крейсеров и торговых судов в следующем порядке: «Принц Эйтель Фридрих», «Йорк», «Маркоманния», «Марк», «Принц Вольдемар», «Холсатия», «Статс-секретарь Кретке», «Губернатор Яшке» и «Лонгмун».

Хотя торговые суда никогда раньше не ходили боевым порядком, казалось, они нашли свои места с заметным проворством и сообразительностью. Однако полная тьма привнесла среди них некоторую сумятицу. В конце концов, идти строем нужно научиться.

14 августа 1914 года

Внушительная эскадра шла десять морских миль, направляясь на восток. Торговым судам приходилось оставаться в строю, а когда все суда шли с потушенными огнями, это было трудной задачей, по крайней мере для не имеющих практики грузовых.

По мере приближения утра стало видно, как сильно они растянулись: фактически, по крайней мере три торговых судна было не видно. Адмирал граф Шпее не считал это трагедией.

Пока они поддерживают радиосвязь и при них остаются суда сопровождения, они найдут дорогу. Проблема заключалась в потере времени. Граф Шпее приказал сделать небольшую петлю, чтобы собрать отставших. Когда их не смогли найти, он велел эскадре продолжать путь, но поставил вторую колонну за «Принцем Эйтелем Фридрихом», и повел их по старому курсу. Вскоре трое «малышей», береговых почтовых пароходов, нашлись. Эскадра перестроилась в боевой порядок — вся германская флотилия шла через Южные моря на восток.