Последний из рода Бельских XI (СИ)

Глава 25 «Бунт. часть 2»

— Ну, здравствуйте, Ваше Императорское Величество, — произнес бывший глава СБ Российской империи, не скрывая какой-то ехидной торжественности. — Давно не виделись. Думали от меня избавиться? Но не получилось.

Иван почувствовал, как его охватывает противный липкий страх. Он покосился на бледную Алену, которая с ужасом смотрела на своего внезапно появившегося отца.

— Под стол, быстро! — рявкнул он, она не раздумывая последовала его приказу.

А император, взяв себя в руки, атаковал Скуратова, вызвав вокруг себя огненный щит. В конце концов, у него были артефакты-перстни, усиливающие магическую мощь. С несколькими перстнями он никогда не расставался. Фаерболы, натужно гудя и разбрасывая огненные искры, врезались в незваного гостя, но вокруг того закружился темный вихрь, поглотивший огненную атаку императора, а ответный такой же вихрь, только плотно спрессованный в кулак, отшвырнул Ивана в сторону. Император врезался в развалившийся под ударом стул и покатился по полу. Если не считать ушибов, император понял, что легко отделался. Не обращая внимания на ноющую боль, он вскочил и атаковал еще раз, но и с повторной атакой «темный щит», поставленный противником, справился.

— Это все, что ты можешь, Ваше Императорское Величество? — презрительно поинтересовался Скуратов. — Слабак! Твой отец, по крайней мере, был действительно могущественным магом. Ты же просто позор рода Рюриковичей. Но не переживай. Я все исправлю. Только вот ты на этот раз будешь послушным мальчиком. Лучше не сопротивляйся. Только себе больно сделаешь!

— Посмотрим, — зло проворчал Иван и активировал родовой перстень.

Этот перстень-артефакт был одним из тех, что передавались Рюриковичами по наследству. И именно по мужской линии. Он был настроен только на источник конкретного человека. Им не мог воспользоваться никто, кроме Ивана Рюриковича. С перстня сорвался тонкий огненный луч и врезался в Скуратова, легко пробив его темную защиту, которая просто лопнула. Он прожег плечо врага, и в огромной обугленной дыре была видна белая кость.

Скуратов от неожиданности и боли заорал и упал на одно колено, вновь окутавшись щитом, но смог нанести ответный удар. Однако Иван на этот раз тоже не стоял на месте. Он метнулся за в сторону, уходя из-под атаки, и вновь выстрелил из перстня. Но и противник на этот раз был готов к такому, поэтому луч лишь выжег на стене широкую черную полосу.

Следующие пять минут прошли в позиционных атаках. Оба противника перемещались по залу, периодически обмениваясь ударами. Но Скуратову, несмотря на весь его опыт, было гораздо сложнее. Лучи, которыми атаковал его император, были гораздо быстрее, чем его темные вихри и темные молнии. Пару раз император цеплял его, но вскользь. Тем не менее, Скуратов, явно преодолевая сильную боль, которую, судя по всему, не могли заглушить его целительные заклинания, не прекращал атаковать.

И в конце концов император ошибся. Скуратов поймал его на противоходе, и Иван почувствовал, как ноги отрываются от пола. После непродолжительного полета последовал удар о стену, и за ним пришла ослепительная вспышка боли, а следом темнота, унося его сознание.

Скуратов, пошатываясь, держась за изуродованное плечо, подошел к телу Ивана Рюриковича и, презрительно хмыкнув, плюнул на него. Став слугой Мастера, Алексей потерял свободу, но обрел новую силу, которая нравилась ему гораздо больше. Да и насчет потери свободы у Скуратова были определенные мысли. Но тут надо быть осторожным. К сожалению, эта сволочь Брюс завязал свою темную клятву на собственной смерти… Но сейчас надо было сначала разобраться с этим мальчишкой. Однако в первую очередь надо немного восстановиться. Он с трудом блокировал приступы сумасшедшей боли, обжигающими волнами захлестывающей все тело.

— Ничего, тобой мы еще займемся, — процедил он сквозь зубы и повернулся к столу. — Вылезай! — коротко приказал.

Бледная и растрепанная Алена выбралась из-за стола и застыла, глядя на своего неожиданно возродившегося отца.

— Что смотришь? — проворчал тот. — Не ожидала? Ты мне ничего не хочешь сказать, дочь? Хотя молчи лучше. Сначала помоги с лечением.

— Хорошо, — спокойно ответила Алена. Она бросила мимолетный взгляд на лежавшего без памяти императора и опустила глаза. — Что ты с ним сделал?

— Переживаешь? — усмехнулся тот, — Ничего, оклемается. Он мне живым нужен!

Алена вновь подняла их и теперь пристально смотрела на отца. Взгляд ее вдруг стал каким-то холодным. Скуратов даже удивился. Алена явно изменилась.

— Ты стала весьма хладнокровной, — одобрительно заметил он, — я ни в чем не обвиняю, ты исключительно стала жертвой обстоятельств. Давай подойди и подлечи меня.

Девушка медленно подошла к отцу.

— Ну что ж ты, обними отца, — криво улыбнулся тот, — и покажи свои целительные способности!

Алена выполнила приказ, осторожно обняв стоящего перед ней мужчину

— Хорошо стать любовницей императора, а? — вдруг с горечью спросил он. — А могла бы быть полноценной императрицей. Но повторяю, я не обвиняю тебя ни в чем. Теперь ты ей станешь. Мало того, будешь вертеть марионеткой, сидящей на троне, по имени Иван Рюрикович. У меня есть тот, кто сделает это…

Скуратов не заметил, как блеснули ее глаза.

— Значит, ты меня не обвиняешь? — каким-то глухим голосом поинтересовалась Алена.

— Да, можешь быть спокойна, — заверил он.

— Зато я обвиняю тебя! — выпалила она.

Скуратов на секунду растерялся, переваривая эти слова, а потом попытался отшатнуться, явно понимая — что-то здесь не так. Но было уже поздно. Острый кинжал, выхваченный Аленой из-за пазухи, вошел по самую рукоять в бок отца. Девушка резко оттолкнула мужчину, и тот, потеряв равновесие, рухнул на пол. Алена выдернула кинжал и несколько раз со злостью ударила отца в грудь.

— Это все из-за тебя, — прошипела она, — ты во всем виноват!

Скуратов несколько раз дернулся и уставился на нее остекленевшими глазами, в которых застыл какой-то немой укор.

В этот момент в зал ворвались несколько гвардейцев и ошарашенно замерли, увидев открывшуюся перед ними картину. Лежавший окровавленный Скуратов, Мертвенно-бледная, но твердо смотревшая на них девушка и находящийся в отключке император.

Эта заминка оказалась для них фатальной, так как в дверной проем влетели огненные шары, и несколько гвардейцев превратились в горящие факелы. Семеро уцелели и, выставив щиты, вступили в сражение.

После того как все автоматчики скрылись в доме Брюса, к входным дверям медленно двинулись Трубецкой со своими людьми. А следом на некотором расстоянии и мы. Князь укоризненно покосился на мой небольшой отряд, но ничего не сказал. Кинтаро остался с нами.

Пока мы шли к дверям, слышали отдельные выстрелы, раздававшиеся из дома. Потом они перешли в автоматные очереди, а когда мы были рядом с входными дверьми и Трубецкой уже вступил на крыльцо, внезапно установилась мертвая тишина, которую через минуту нарушил жутких крик, который словно захлебнулся, и из открытых дверей вылетела… оторванная голова. Я невольно отшатнулся, а Трубецкой, наоборот, махнув рукой, своим людям следовать за ним скрылся в доме.

Правда, перед этим коротко приказал мне, чтобы я заходил только по его сигналу.

Но вновь раздавшиеся автоматные очереди и хрипы, явно смахивающие на предсмертные, заставили меня нарушить этот приказ. Впереди пошли японцы, за ними Виль, и только потом я с Исидо в окружении Шемякина и его людей.

Мы миновали небольшую прихожую и, пройдя еще один короткий коридор, оказались в небольшой прихожей, за закрытыми дверячми которой слышались звуки боя. Профессор сразу насторожился.

— Что-то случилось, Кинтаро-сан? — уточнил я у хмурого японца.

— Я чувствую эманации темной магии. Но какие-то странные. — Он задумчиво посмотрел на меня. — Надо быть очень осторожным, Веромир.

Он что-то сказал по-японски моим телохранителям, и те, кивнув, подошли к дверям, распахнув их, и вошли первыми под прикрытием воздушных щитов. Бойцы Шемякина вскинули автоматы, а мы с Исидо и Кинтаро приготовились к бою, тоже выставив щиты… но внезапно наступила мертвая тишина.

Когда мы вошли в двери, то из-за спин своих телохранителей я увидел просторную, богато обставленную гостиную. Шикарная мебель, явно очень дорогой пушистый ковер на мраморном полу. Как и все мои спутники, я буквально замер в шоке от развернувшейся перед нами картины.

По гостиной были в беспорядке разбросаны окровавленные тела гвардейцев… причем тут явно поработала магия. Их оружие лежало рядом с хозяевами, а в центре стоял довольно ухмыляющийся Брюс с каким-то бледно-мертвым лицом. А рядом с ним Трубецкой.

Японцы сдвинулись друг к другу, создавая помимо своих щитов еще и своеобразный живой щит. Виль, стоявшая чуть в стороне, смотрела не отрываясь на Брюса, и в первый раз я видел на ее лице удивление. Так-то до этого она всегда была спокойной, как танк, и порой казалось, что меня охраняет не живой человек, а робот. Кинтаро же сверлил тяжелым взглядом главу СБ Российской империи.

— Что здесь происходит? — вырвалось у меня.

Как-то странно было видеть стоявшего рядом с нашим главным врагом, который вдобавок весело ухмылялся, князя Трубецкого, который явно не собирался вступать в бой. Да и его внешний вид сильно настораживал. Какое-то белое как мел, неживое лицо и мертвые глаза.

— Он под контролем… — внезапно прошептал профессор.

— Кто? — не понял я.

— Князь Трубецкой. И как я сразу не догадался!

После этих слов перед обоими магами — Брюсом и Трубецким — вырос так хорошо знакомый мне «темный щит».

— Веромир, — улыбнулся ректор, но улыбка вышла какой-то искусственной. — Зачем пожаловал? Еще в такой компании. Мы с Сергеем Ильичом уже все вопросы решили. Да, Сергей Ильич?

— Да, — глухо ответил Трубецкой.

— Какие же это вопросы?

Черт… я был прав. Мастер — это ректор. А мне не верили. Да демоны его забери, я и сам уже считал, что ошибался! Но если он взял под контроль Трубецкого, то наши дела плохи…

— Думаю, Сергей Ильич на этот вопрос дать ответ не сможет, — тем временем объяснил Брюс, — придется мне это сделать. Не советую… — Он укоризненно посмотрел на Кинтаро, который, судя по всему, начал формировать какое-то заклинание. — Это мы успеем. Вы пока можете не дергаться, все равно сопротивление бесполезно. — В голосе его звучала такая железобетонная уверенность, что мне стало не по себе. Похоже, он явно обращался к японцам, которые были уже готовы атаковать. Те оглянулись на меня, и я заметно кивнул. На самом деле подобная уверенность говорила о многом. Дураком князь Брюс, или правильно сказать Мастер, точно не был. — Готовы меня выслушать?

— Говори, — отрывисто бросил я, прошептав профессору, чтобы тот готовил все, что у него есть, пока этот красноречивый мастер будет говорить…

— Как фамилярно, — печально покачал головой Брюс, — я ведь намного старше тебя, князь Бельский… но оставим это на твоей совести. Итак, коротко поясню нынешнюю ситуацию. В данный момент Алексей Скуратов уже должен захватить дворец. Так что наш любимый император сейчас уже стал моей марионеткой.

Я почувствовал, как меня охватывает паника. И вот же… не проверишь, врет он или нет. Связи с дворцом нет.

— Ты врешь, — тем не менее выдавил я.

— Ну… молодой человек, — нахмурился Брюс, — проявите больше уважения. Да, связь заблокирована, и так будет еще некоторое время. Пока мы с вами не договоримся. Итак, считайте, что императорский дворец, как и сам император под нашим контролем.

— А ты уверен, что Скуратова не убили и император не посылает сюда армейские части? — осведомился я.

— Не надейся на это, Веромир. Уважаемый князь, — он кивнул на замершего Трубецкого, — уже дал распоряжения насчет того, чтобы осада с Академии была снята. А вскоре Иван Рюрикович успокоит российский народ, выступив с обращением, в котором будет сказано, что переворот организовал… придворный маг Веромир Бельский, вероломно обойдя клятву с помощью темной магии. В сговоре с профессором Тано Кинтаро и своими японскими родственниками. Ну а потом… — Брюс довольно прищурился. — Хотите узнать, что будет потом?

— Интересно послушать, — произнес я, чувствуя, как изнутри поднимается знакомая, но уже подзабытая злость, которую я так успешно до этого момента контролировал

— Потом у вас, уважаемые, два выхода. Первый: вы вступаете со мной в схватку и героически погибаете. Второй: я вас отпускаю и даю клятву, что искать вас начнут только через двенадцать часов. За это время на твоем флаере, Веромир, можно улететь очень далеко. Да хотя бы в Японию, Китайскую империю или в Свободный Американский союз. Куда угодно… Там, скорей всего, вам будут рады… но на родину вы уже не вернетесь. Иного варианта нет. Хотя в Японскую империю, наверное, не советовал бы. Кто знает, как дело повернется. Нынешний император обладает весьма крутым нравом. Рода Сузуки может и не стать…

— Вы негодяй! — внезапно выпалил Исидо. Наследник рода Сузуки был красным от злости. — Как вы смеете!

— Смею, мальчик, смею, — рассмеялся Брюс. — Кстати, чтобы вы понимали расклад сил… Виль! — Голос Брюса стал строгим, и моя верная телохранительница вдруг вздрогнула и, медленно подойдя к Мастеру, встала рядом с ним. Я увидел ее глаза. Они были такими же, как у Трубецкого. Мертвыми.

Вот же блин… это настоящая засада. Я уже привык считать свою верную телохранительницу почти другом, и вот…

— Позор мне, — услышал я покаянный шепот профессора, — как я не заметил этого…

— Ну, какое вы примете решение, уважаемые? — нетерпеливо поинтересовался Брюс.

Я покосился на Кинтаро. Профессор явно создавал что-то мощное. За спинами японских телохранителей наши враги не могли рассмотреть, а я видел, что вокруг его рук клубилась тьмы, а по лицу бежали струйки пота. Я решил, что лучше момента и не будет. Просто отдался бушующей во мне силе. Коротко прошипел японцам приказ разойтись, и они выполнили его, видимо, почувствовав в моем голосе что-то такое, с чем лучше не спорить. После этого, выбросив вперед руки, выпустил силу, которая радостно устремилась на волю. Бурлящий прозрачный поток врезался в стоявших Брюса, Трубецкого и Виль. Темные щиты перед ними были буквально смяты. Всех троих наших врагов подбросило в воздух и, перевернув несколько раз, отшвырнуло к противоположной стене, в которую они с огромной силой врезались. Посыпалась штукатурка, и я не успел дать команду, японцы сами бросились вперед. А перед ними понеслось заклинание, запущенное профессором одновременно с автоматными очередями Шемякина и его людей. Под этим совместным свинцово-магическим штормом наши враги не устояли. Кроме одного. Брюс в самый последний момент просто исчез.

— Твою мать! — вырвалось у меня, и в этот момент Брюс появился перед Тано Кинтаро и ударил в упор «темной молнией».

Профессор рухнул на пол. И Брюс вновь исчез… точнее попытался. Одновременно три удара катанами пронзили его в момент перемещения. Ректор дернулся. Из его рта хлынула кровь, и он оказался на полу вместе с профессором. Около того сразу сели японцы, но через несколько минут Йомицу поднял на меня глаза.

— Веромир-сан, увы. Но профессор мертв.

Я тяжело вздохнул и направился к лежавшим около стены двум врагам. Внезапно почувствовал, как на меня надвигается слабость. Блин, как обычно после выброса… последнее, что я увидел: изрешеченные пулями, обожженные тела Виль и князя Трубецкого.