Последний из рода Бельских XI (СИ)

Глава 9 «Инспекция»

Вылетели мы, как и планировалось, утром в пятницу, в начале одиннадцатого. На этот раз с собой взяли и Ефима, который прибыл из моего старого (звучит, а?) имения, в котором вовсю шёл ремонт. По заверениям моего управляющего, через месяц я просто не узнаю его. Честно признаюсь, интригует. Как и предполагалось, в состав моей «инспекции», отправившейся в Санкт-Петербург, кроме меня с моими телохранителями, вошли Охлобыстов и Вероника, в качестве моего помощника. Кинтаро остался в поместье вместе с Гвоздевым. Он вернулся в четверг вместе со мной. И его проверка показала, что среди моих людей нет «засланных казачков». Это не могло не радовать.

Но больше всего меня порадовало то, что он вручил мне персональный браслет. Лично для меня. Когда его сделал хитрый японец, не знаю, но получить подобный подарок было просто здорово. Как выяснилось, он работал не только, как тот браслет, который профессор обещал сделать императору. Он ещё позволял определить, тёмный ли маг передо мной. Правда, для этого нужно было, чтобы проверяемый использовал заклинания. Любые — главное, чтобы его магические потоки взаимодействовали с источником. Вещь, несомненно, очень полезная.

Полёт до Санкт-Петербурга занял меньше часа, учитывая скорость моего флайера, который пилотировал лично Шемякин. По пути я некоторое время общался с ним в кабине. В очередной раз услышал, что проверка Трубецкой завершилась, и ничего подозрительного ни в контактах, ни среди её знакомых не нашли. Ну и хорошо! Потом вернулся в салон, где выслушал краткий инструктаж Охлобыстова. Как и говорила Вероника, моя задача была — изображать, как говорили раньше, «свадебного генерала». То есть, я выполняю представительские функции, а Охлобыстов вместе с Вероникой — проверяют Академию. Ладно, там видно будет.

Также выяснилось, что эти двое суток, в течение которых будет проводиться инспекция, мы будем располагаться в гостевом коттедже, который как раз и предназначался для таких важных гостей. Ну что ж, я не против.

Сначала мы высадили Скопина. В Академии ему, понятно, делать было нечего, и он отправился по своим делам. А наш флайер полетел дальше. Петербургская Академия магии расположилась на окраине города, прямо на берегу Невы. Она занимала территорию не меньше, чем московская. Вообще коттеджи, над которыми мы пролетали, очень напоминали именно её. Словно обе академии строились буквально под копирку. Приземлились мы на посадочной площадке перед коттеджем ректора Академии.

Нас лично встречала госпожа ректор. Ею оказалась, между прочим, вполне себе симпатичная статная женщина лет пятидесяти, Серафима Евгеньевна Рюмина. А рядом с ней — две куда более молодые и красивые девушки-блондинки, чем-то похожие друг на дружку — высокие, стройные и длинноногие. И одетые совсем не по форме Академии. Несмотря на то, что на улице вообще-то довольно прохладно — как-никак февраль, пусть в этом году и очень тёплый — но, на мой взгляд, юбки для такой погоды коротковаты… Ну и кофточки облегающие… под лёгкими короткими шубками… кхм…

Уж на что моя невеста — яркая, но эти вполне могут составить ей конкуренцию! Причём, как я понял, честь встречать меня выпала родным сёстрам. Как представила мне их ректор — Светлана и Евгения Раневские, студентки третьего курса. Судя по всему, в Академии устроили конкурс красоты, когда узнали, что я приезжаю. Понятное дело, меня хотят отвлечь. Трубецкая недовольно посмотрела на девушек, а потом на меня. Ого! Походу, меня ревнуют… Хотя, на её месте я бы тоже напрягся при виде таких красавиц.

— Ваше Превосходительство, приветствую вас, — тем временем обратилась ко мне Рюмина, явно впечатлённая четырьмя моими телохранителями. — Рады видеть в наших стенах Придворного мага Его Величества. К тому же, чемпиона последнего Турнира.

— Взаимно, — поклонился я, и покосился на Охлобыстова. Честно признаюсь, чувствовал я себя довольно стеснённо. Пусть я и «Придворный маг», но фактически-то я первокурсник… а рядом со мной — настоящие маги. Конечно, я тоже довольно крут, но, думаю, та же Рюмина, или Охлобыстов, со мной легко бы справились… Хотя нет, наверное, всё-таки уже не так легко.

— Уважаемая Серафима Евгеньевна, — тем временем вмешался Охлобыстов. — Хотелось бы посмотреть на ваш План занятий, и результаты последних тестов. Мы с княгиней Трубецкой хотели бы с ними ознакомиться, а ваши девушки, может, пока покажут Придворному магу Академию?

Сестры Раневские весело переглянулись, ректор улыбнулась, а вот Трубецкая слегка нахмурилась. Но решение было принято. Мои помощники удалились вместе с ректором, а меня повели по территории Академии две прекрасные сопровождающие. Японцы и Виль шли сзади, и, судя по их серьёзному виду, бдительности не теряли. Надо сказать, студентки оказались весьма общительными. И моими фанатками. Я, к своему удивлению, узнал, что у меня, оказывается, уже есть фан-клуб. И обе сестры состоят в нём. И это не просто фан-клуб одной Академии, а вообще всей Российской империи.

Признаюсь, некоторое время я пребывал в шоке. И Трубецкая молчала? Наверняка ведь всё знала. И мне ничего не сказала! Тоже нашли, блин, кумира. Но, с другой стороны, приятно, чёрт возьми, когда такие девушки смотрят на тебя, как на рок-звезду. И не просто смотрят. Надо отдать должное здешнему ректору. Грамотно подсуетилась. Ладно, раз сделали из меня «свадебного генерала», буду его отыгрывать. Я приобнял девушек, вызвав у них поощрительные улыбки. Прогулка сразу пошла веселее. После круга по Академии, и лицезрения типовых коттеджей, которые ничем не отличались от коттеджей в нашей Академии, мы вернулись к учебному корпусу.

— Может быть, в столовую? — поинтересовалась у меня Светлана.

— Идёмте, — согласился я. И мы отправились в соседнее здание. До обеденного перерыва оставался ещё час, но для нас в столовой уже был накрыт стол. Я знал, что и в московской Академии имеется отдельный зал для преподавателей, но, насколько помнил, большая часть из них предпочитала всё-таки обедать в общем зале. Здесь же… «поляна» ломилась от яств. Даже присутствовала пара бутылок коньяка, явно дорогого. Хм… я, конечно, понимаю желание встретить дорогого гостя хлебом и солью, но вообще-то я уже позавтракал, и весьма плотно. Поэтому прошёлся вдоль стола, налил себе стакан сока на глазах удивлённых девушек, выпил его, и сообщил, что пора посмотреть учебный корпус.

— А всё это великолепие мы оставим до обеда, ладно? — предложил я.

Те растерянно переглянулись. Они что, реально думали, что я прямо сейчас вот напьюсь? Нет, выпить, конечно, можно, но уж точно не в двенадцать часов.

— Вы уверены? — осторожно уточнила Евгения. — Веромир Сергеевич, думаю, не стоит сейчас идти туда.

— Во-первых, я уже говорил, просто Веромир! — слегка поморщился я. Несмотря на весьма, надо сказать, фривольное поведение, девушки упорно именовали меня по имени-отчеству, хотя я сразу дал понять, что мне такая официальность не совсем приятна. Хорошо хоть «превосходительством» перестали называть. К такому именованию себя я так и не привык. — Во-вторых, почему? Вам тут есть чего скрывать?.. — последние слова я произнес с ехидством.

— Вам будет не очень комфортно. Вас узнают… там столпотворение начнется. В санкт-петербургской Академии самый большой филиал вашего фан-клуба!

— Да ладно, подумаешь, большой, — беспечно махнул я рукой, — отобьёмся. Вон телохранители не дадут погибнуть!

Но мою шутку бодигарды не поддержали, скорее, я увидел в их глазах укор. Да и хрен с ним. Когда нет чувства юмора, его привить практически невозможно. Девушкам ничего не оставалось, кроме как согласиться, и прогуляться со мной до учебного корпуса. Правда, по пути они попытались ещё раз меня отговорить, но безрезультатно.

Как я уже понял, все академии изначально строились по типовым проектам. А потом уже ректоры сами что-то достраивали и перестраивали. Внешне учебный корпус выглядел так же, как московский. А внутри как-то уютнее, что ли. Отделка мрамором более тёплого цвета, немного другая планировка… Когда мы там появились, как раз закончились занятия, и студенты высыпали на перерыв. Первый этаж заполнился народом. Мне всегда казалось, что в московской Академии много народа, но в питерской оказалось на порядок больше. Вот тут я понял, что зря не последовал совету своих провожатых. Вся эта гомонящая толпа, хаотически перемещающаяся по этажу, заметила меня. То есть, кто-то заметил первым, и над толпой пронёсся чей-то истеричный крик:

— Бельский! Это Бельский!

В результате я с изумлением, и какой-то внутренней дрожью… да чего там, со страхом увидел, как вся толпа ломанулась по направлению ко мне. Растерявшихся девушек я спрятал за спину, передо мной встали японцы. Йомицу впереди, с двух флангов его помощники, а сзади Виль, таким образом, заключив нас в своеобразную коробочку. Ну и я поставил воздушный щит на всякий случай. Глядя на меня, Раневские тоже пришли в себя, и присоединили свои щиты к моему. Кстати, у них они явно были посильнее. Конечно, с моим тёмным щитом всё это не сравнилось бы, но я не рискнул его ставить. В Академии-то!..

Телохранители, в принципе, успешно сдерживали пытающуюся пробиться ко мне толпу, им помогали щиты. Установился своеобразный паритет. Студенты не могли добраться до меня, а я не мог от них убежать, так как попал в полное окружение. И звонок, возвещающий начало следующих пар, нисколько не помог. Хотя, всё-таки, помог. В вестибюле учебного корпуса, наконец, появились учителя. Высокий усатый мужик с широкими плечами, и сурового вида женщина с седыми волосами и холодным взглядом. Они сразу разобрались в ситуации, и начали действовать. Меня по кругу окружил новый воздушный барьер, и немного расширился, буквально отталкивая народ назад.

Как я догадался, это была работа усатого мужика. Женщина же просто направилась в толпу. Вот тут я реально подвис. Она спокойно прокладывала себе путь через неё, не обращая внимания на давку. Да и давки там, где она шла, по сути, и не было. Студенты, увидев, кто идёт, старались убраться с её пути.

— Ванга!.. — услышал я взволнованный шёпот за своей спиной.

— Это кто ж такая? — повернув голову, поинтересовался я.

— Наша преподавательница практикума по боевой магии. На самом деле её фамилия Вангоева. Но её Вангой все кличут. Тётка — жесть! Её вся Академия боится.

— А чего боится? — уточнил я, наблюдая за тем, как она продолжает, словно корабль волны, разрезать шарахающуюся в стороны толпу. На моих глазах несколько не успевших убраться с её пути студентов просто были отброшены в сторону, будто котята. Ответить, почему вся Академия боится Вангу, девушки не успели. Она наконец добралась до нас. Оценивающим взглядом окинула японцев, кивнула мне, и, развернувшись, сложила на груди руки, и коротко крикнула скрипучим голосом: — По аудиториям, бегом!

М-да, вот это я понимаю, волшебство. Прошло секунд пятнадцать, и мы уже стояли в практически пустом вестибюле.

— Ваше превосходительство… — повернулась ко мне тем временем Ванга. — Вы в порядке?

Кстати, выглядела она, как и мужик, который представился Андреем Прокофьевым, и который вел общую магию, весьма бледно. Ещё бы! Напали на Придворного мага, приехавшего с инспекцией.

— В полном, — заверил я её, — Что тут у вас вообще происходит? — не выдержал и всё-таки решил возмутиться. — В московской Академии на меня толпа не набрасывалась!

— Извините, Ваше превосходительство! — в вестибюле появились запыхавшаяся ректор, и Трубецкая с Охлобыстовым. Они дружно выдохнули, увидев меня живым и невредимым.

— Серафима Евгеньевна, — тем временем возмущенно заметил Охлобыстов, — То, что сейчас произошло, при желании может квалифицироваться как покушение на Придворного мага Его Императорского Величества! Вы отдаёте себе в этом отчёт?..

— Ваше превосходительство, это недоразумение, приношу от имени Академии наши глубочайшие извинения. Мы разберемся. Виновные понесут наказание! — побледнела Рюмина. — Надеюсь, вы не затаите на нас обиду…

Сестры Раневские скромно потупили глазки, и совершенно не собирались выходить из-за моей спины, хотя, судя по взгляду, брошенному на них ректором, виновных она уже нашла. Так, девушек надо срочно спасать!

— Сразу всем говорю! — поспешно заявил я, — Чтобы лишний раз не повторять. Претензий ни к кому не имею! Я сам приказал девушкам вести меня в учебный корпус. Так что в этом только моя вина, и не надо никого наказывать! Узнаю — расстроюсь! — я специально сделал паузу, и, судя по всему, питерцы правильно поняли меня. — А вот то, что у вас нет ни охранников, ни дежурных учителей во время перерыва между занятиями, это плохо! Если бы не госпожа Вангоева и господин Прокофьев… Им выражаю отдельную благодарность. Я бы посоветовал вам обратить внимание на дисциплину!

Вновь «разрыв шаблона»! Студент первого курса указывает ректору Магической Академии Санкт-Петербурга, и двум преподавателям, как им дисциплину надо соблюдать. И они реально нервничают, так как у студента теоретически имеется достаточно власти, если не поменять руководство Академии, то, по крайней мере, доставить кучу проблем. Если вдуматься, то просто сумасшествие какое-то! Но, раз Император повелел, значит, «всё правильно». Писец, короче.

Тем временем меня горячо заверили, что они обратят внимание на мои замечания, и обязательно всё исправят. После чего уже практически принудительно повели обедать. Сестры Раневские явно оценили моё заступничество, и теперь вообще не отходили ни на шаг, не слишком обращая внимания на Трубецкую, которая по-прежнему хмурилась. На людях она, естественно, не возмущалась, хотя было видно, что ей хотелось высказать всё, что она думает о происходящем. Интересно будет её сегодня вечером послушать…

Кстати, я всё-таки решил до обеда посетить пару аудиторий. После моих слов все дружно бросились меня уговаривать, что это совершенно не обязательно, что успеется, и тому подобное. И Охлобыстов был того же мнения, что и Рюмина. Понятное дело, они боялись. Но, тем не менее, я упёрся. Должен же я показать свой интерес!.. Поэтому предложил перед обедом прогуляться по Академии. Поняв, что спорить со мной бесполезно, мне провели экскурсию по пустым коридорам, которые ничем не отличались от своих собратьев-коридоров из московской Академии. К нам присоединилась Ванга. Прокофьев же откланялся, объяснив, что у него ещё лекция.

Вскоре прогулка по Академии мне надоела, и я дал себя уговорить на обед. Но, как выяснилось, проблемы для ректора санкт-петербургской Академии, которая уже вернула себе нормальный цвет лица, не закончились. Когда мы спускались по лестнице, я увидел интересную картину, развернувшуюся под ней. Двое крепких студентов «учили уму-разуму» какого-то тщедушного парня…

— Гоголев, гони бабки! — прошипел один из крепышей, угрожающе занеся руку над сжавшимся доходягой, который, судя по движениям рук, пытался создать какое-то заклинание.

— Ты руками-то не дергай, — презрительно заметил второй, — у тебя все равно ничего не получится! Время идёт. Если, конечно, не хочешь второй раз в лазарет отправиться!

Я многозначительно посмотрел на совершенно раздавленную Рюмину. Она хотела было вмешаться, как и Ванга, но я остановил их. Также пресек попытку объяснить. Что тут объяснять-то? Всё ясно!

— То есть, не первый раз это? Понятно, — поддерживая мою игру, произнес шёпотом Охлобыстов, обращаясь к ректору.

— Но… — вновь начала Рюмина, однако я приложил палец к губам, показывая, чтобы она молчала.

— Послушаем их, пока рукоприкладство не началось, — предложил я, а затем повернулся к Раневским. — Знаете его?

— Это Гоголев, второй курс, вторая группа. Он талантом не блещет, да и слабый… — ответила Евгения с лёгким пренебрежением. — А эти двое до всех в Академии докапываются!

— Вот как, — многозначительно взглянул на ректора.

— Я всё объясню, — зашептала та. — Ваше Превосходительство, я…