Последний порог

Глава третья

Тело Винсента Энтони Энгуса доставила к месту последнего упокоения, на Гарднеровское кладбище в Вудбридже, штат Коннектикут, длинная вереница черных “кадиллаков”.

Одна за другой сверкающие хромом машины въезжали в тяжелые железные ворота, проезжая мимо трех мужчин, с раннего утра стоявших у поросшей мхом каменной стены кладбища – Чиун в светло-желтом одеянии, Римо в слаксах и рубашке с короткими рукавами. Доктор Харолд Смит, выбравший ради такого случая серое пальто, серый костюм, серую шляпу и угрюмо-серое выражение лица человека, мир которого кончается за стенами его кабинета, напоминал высокий, из серого гранита могильный памятник.

Когда Римо и Чиун прибыли к месту встречи, Смит поздоровался с ними каменно-серым голосом.

– Минуточку, – отозвался Римо, ловко расстегивая пальто шефа. – Просто хотел проверить, – извинился он.

– Что именно?

– Все тот же костюм, та же рубашка, даже тот же дурацкий галстук из Дартмута. У меня в мозгу возникает странное видение: огромный шкаф, набитый такими вот серыми комплектами, и задняя его стенка уходит в вечность. А в секретной лаборатории в подвале Белого дома штампуют бесконечное количество докторов Смитов и одевают на них это самое серое барахло. А потом выпускают, выпускают и выпускают их в мир, чтобы они отлавливали меня, где бы я ни был, и приказывали, приказывали, приказывали...

– Сегодня вы настроены весьма поэтически, – сухо заметил Смит. – И к тому же здорово опоздали.

– Прошу извинить. Чиун переписывал свой новый шедевр.

Чиун стоял позади Римо, засунув кисти рук в широкие рукава светло-желтого кимоно. Остатки седых волос развевались на слабом утреннем ветерке, словно струйки сизого дыма.

– Доброе утро, Чиун, – поздоровался Смит.

– Приветствую вас, император, чье благородство равно только его мудрости, чье величие не знает границ. Ваше слово пребудет в веках, и мудрость вашу не смогут поглотить пески времени. Сей покорный раб двадцатикратно приумножит вашу славу в доме Синанджу.

Смит откашлялся.

– Э-э... да, безусловно, – выдавил он, после чего вплотную шагнул к Римо. – Он опять чего-то добивается от меня. Что ему нужно? Я уже послал в эту деревню столько золота, что его хватило бы на бюджет небольшой страны. Дальнейшее повышение оплаты его услуг не входит в мои планы. Если он запросит еще, я найму этого... Кассиуса Мохаммеда, который будет тренировать вас вместо него.

– Вам не о чем беспокоиться, Смитти, – ответил Римо. – Уверяю вас, ваши деньги ему сейчас не нужны.

– Тогда что же?

– Он думает, что с вашими связями вы можете знать кое-кого на телевидении – вот и все.

– Но зачем ему это?

– Чтобы вы помогли осуществить постановку его мыльной оперы.

– Мыльной оперы? Какой еще...

– Чиун написал сценарий для мыльной оперы, – лучезарно улыбаясь, пояснил Римо. – В ней рассказывается о его жизни и карьере здесь, в Америке.

– О его жизни и карьере? – переспросил Смит сдавленным голосом. – То есть о нас? О КЮРЕ?

– Вы думаете? Но уверяю вас, вы там получились прекрасно, Смитти. Вся ваша склочность и скаредность остались за кадром. Симпатичный, щедрый, добродушный покровитель наемных убийц.

– О Боже, – простонал Смит. – Спросите, сколько он хочет за то, чтобы украсить этим мусорный ящик.

– Вы просто жалкий филистер, Смитти. Вам не понять, что подлинного художника нельзя продать или купить таким образом. Признаюсь, вы немало меня удивили.

Смит тяжело вздохнул.

– А вот я, глядя на вас, Римо, не удивляюсь уже давно. Ничему. Ни по малейшему поводу.

– Как бы то ни было, Смитти, предоставьте все это дело мне. Ради вас я обо всем позабочусь. Кстати, чего ради вы приволокли нас на кладбище?

Смит, не ответив, повел их к небольшому свеженасыпанному возвышению. Около него викарий, чью толстую физиономию украшали, несмотря на холодный январский день, крупные капли пота, бормотал себе под нос молитвы. Рядом, у катафалка, стояли человек двадцать мужчин.

– Сегодня хоронят Винсента Энгуса, – пояснил Смит. – Он был одним из тех, от кого мы получали информацию о состоянии дел на мясном рынке. Разумеется, он не знал, кому сообщает все эти сведения. И есть предположение, что ему удалось что-то нащупать, поскольку он был жестоким образом убит. Его нашли повешенным на дереве, с содранной кожей. Вот поэтому мы и здесь.

– Это не моя работа. Я как раз был в Северной Дакоте, – заявил Римо. Он взглянул на Чиуна, но тот с отсутствующим видом прислушивался к голосу священника.

– Я знаю, что это не ваша работа, – ответил Смит. – Дело сложное, поэтому проявите максимум внимания. Кто-то пытается разработать план, согласно которому продукция американской пищевой промышленности должна быть заражена смертельным ядом. Помните съезд общества ветеранов в Пенсильвании, все делегаты которого скончались прямо в отеле? Это тот самый яд. Однако, под прикрытием программы прививок от так называемого свиного гриппа нам удалось ввести большому числу людей вакцину, обладающую, как считают, почти стопроцентной эффективностью.

– То есть проблема решена, – кивнул Римо.

– Нет, не решена. Первое. Мы не знаем точно, действительно ли эта вакцина эффективна на сто процентов. Второе. Мы не можем ввести ее всем и каждому, поскольку прививка от свиного гриппа обязательной так и не стала.

– Почему?

– По причинам политического характера.

– Тогда давайте я поговорю с политиками, – глаза Римо недобро заблестели.

– Римо, – осадил его Смит.

– Ах, ну вот так всегда, Смитти! Я ведь знаю все, что вы собираетесь мне дальше сказать. Нужно найти отравителей и остановить их. И так все время. Найти то, найти это, и как работает, и как избавиться от него. Я ассасин, а не академик! Вы не можете просто приказать мне кого-то убить? – Он оглянулся, ища поддержки со стороны Чиуна, но тот уже успел прибиться к траурной процессии и стоял посреди одетых в черное мужчин, внимая утробным интонациям преподобного Титуса В.Мюррея, тройной подбородок которого так и подпрыгивал от усердия.

– И теперь мы говорим “прощай” Винсенту Энтони Энгусу, любящему мужу, нежному отцу, знатоку своего дела. Это невосполнимая потеря для семьи, церкви, для всего общества!

Преподобный отец Мюррей выдержал паузу и вытер физиономию клетчатым носовым платком.

– Да покоится прах твой в мире! – закончил он. – И да смилостивится Господь над душой твоей.

– А какова была последняя информация, полученная от этого парня перед смертью? – спросил Римо.

– Он сообщил, что на рынке сократились поставки вырезки.

– Ну, вот. Это все и объясняет. Картелю торговцев вырезкой пришлось заставить его замолчать, прежде чем их секреты выплывут наружу.

– И еще он жаловался, что клейма Министерства сельского хозяйства на тушах стали... э-э... жесткими, и мясо вокруг них приобрело оловянный вкус. Я как раз прослушивал эту запись вчера вечером.

– Это вряд ли нам поможет, – заметил Римо. – А эти туши он откуда получил?

– От компании “Митамейшн Индастриз”. Фамилия агента – О’Доннел.

– Ладно. Выясним насчет него, – пообещал Римо. Глянув по сторонам, он обнаружил, что к ним направляется Чиун в компании симпатичной молодой леди в длинном черном платье.

Подойдя, Чиун поклонился Смиту.

– Император, зная, что случившееся вызвало ваш благосклонный интерес, я попросил это прелестное дитя рассказать вам о смерти этого несчастного.

Смит ошеломленно взирал на них.

Девушка наконец заговорила.

– Я – Виктория Энгус. А вы правда император, да?

Смит перевел дух.

– Чиун, что вы... как вы...

Чиун умиротворяюще поднял руку.

– Вы не должны обременять себя беспокойством. Я ничего не сказал ей о вашей секретной работе в городе Рай, штат Нью-Йорк, и о том, какие роли отведены Римо и мне в вашем секретном плане, целью которого служит оздоровление американской нации. Может быть, когда-нибудь я попрошу вас за это об ответной услуге.

– Жду регулярных сообщений, – проронил Смит. Повернувшись, он стремительно направился к выходу с кладбища.

– Довольно странный император, – заметила Вики Энгус.

– Он не выносит похорон, – объяснил Римо.

– А вас как зовут? – спросила девушка.

– Римо.

– Римо какой?

– Вот именно так и кличут. Римо Какой. С Чиуном вы, вероятно, уже знакомы.

– Да. А вы... дружили с моим отцом?

– Вместе работали, – кивнул Римо.

– Но на мясопромышленников вы совсем не похожи, – удивилась Вики.

– То есть вообще мы работали на О’Доннела. Знаете, компания “Митамейшн”.

– Он, да. Он у них агент по продаже. Я еще удивилась, почему сегодня он не пришел.

– Да, он ведь был близок с вашим отцом, – снова кивнул Римо.

– Достаточно... по крайней мере, на похороны должен был прийти. – Она проводила взглядом фигуру Смита, мелькавшую среди могил, покрытых мертвой травой.

– А он хотя бы на поминки придет? Этот мистер... как его имя?

– Джонс, – ответил Римо.

– Смит, – ответил Чиун.

– Мистер Смит. Он придет помянуть папу?

– Вряд ли, – отозвался Римо. – Поминки он не выносит еще больше, чем сами похороны.

Но Вики Энгус уже не слушала его. Она думала о последнем телефонном звонке отца, когда с ним разговаривал компьютер. Эти трое вполне могут иметь ко всему этому какое-то отношение...

Этот, по имени Смит, – наверное, их мозги, второй, Римо, – мышцы, а азиат... ему роли она еще не придумала.

Они, наверное, и работают в этом “отделе сельскохозяйственного министерства”. И вполне может случиться, что именно они убили ее отца.

Вот что: она позвонит по тому самому номеру и запишет щелчки, когда включится компьютер.

Потом по щелчкам выяснит код компьютера.

Обнаружит, где он находится.

А главное – кто управляет им.

И тоже убьет его. Или их, если их там много.