Последний шанс

15 глава. Мертвое тело

После этого испуганного "ой", опрокинув поднос с чашками, девчонка с выпученными оленьими глазами поспешила увести свой запуганный взгляд в пол. Вот же сука, встрял то! Стою, поправляю штаны, кидая мимолетный взгляд на Татьяну, а ей хоть бы хрен. Все так же сидит с раздвинутыми по обеим сторонам ногами, но злющая пипец. А я уже в башке продумывал любую нелепую отмазку, как бы поскорее отсюда свалить.

— Пошла вон, гадина мелкая!!

Девчонка сразу же испарилась, будто её здесь и не было. Да уж, открыла мелкая ящик Пандоры. А меня эта ситуация как-будто отрезвила, как ошпаренный я отскочил от похотливой змеи, словно от прокажённой, мгновенно поправляя свой кожаный ремень.

— Я тут резко вспомнил, мне пора.

— А ну, стоять! Мы ещё не закончили!

Татьяна все не унимается, за стеной сидит её секретутка, которая явно сейчас разнесет все по деревне, а этой нимфоманке приспичило продолжить потрахаться. Нет, у самого член конечно гудит так, словно колокол гремит на всю деревню. Разрядка мне явно нужна, но чем я вообще думал то, когда набросился на неё? Заведенная фурия надвигается на меня как торнадо, а мне и отступать уже некуда, вжала своими буйками в самую стену, ещё немного и сплющит меня как металическая платформа.

— Бежать некуда, раздевайся!

Мощно, хватается и сжимает мой затвердевший член, а я как девственник, подпрыгиваю от такого напора, да ещё эти острые ногти, проткнет же насквозь.

— Татьяна! Побойтесь Бога, я тут вспомнил, сейчас идёт пост, вы вообще когда на службу в церковь ходили? Когда вы постились последний раз, а?

Блять! Вот что я несу?! Самому хочется ржать как коню подбитому. Она же как ненормальная, сильнее сдавливает мой агрегат, захватывая ещё и мои яйца через плотные штаны, будто они последние на планете, а член то, ещё больше каменеет. От такого натиска, моя эмаль на крепких зубах сейчас в крошку превратиться.

— Какой к черту пост?! Ты пару минут назад хотел меня грязно трахнуть на этом самом столе, поэтому, снимай штаны или я их раздеру в клочья!

— Татьяна, соблюдайте заповедь божью, не согрешайтесь блудом прелюбодеянием или каким другим видом плотской нечистоты.

Че несу?! Откуда я вообще такие слова знаю? Хотя, когда ты находишься на грани срыва своих орешков с куста, и не такое вспомнишь.

— И вообще, я не могу!

Каркаю как ворона, не узнаю собственного голоса. А че это я не могу? Вот что мне сейчас мешает отодрать её прямо здесь на этом массивном столе? А я знаю что, эти гребанные мысли о пропаже своей «сестрицы». Пока я снова погружаюсь в раздумья где она может быть, Татьяна уже ловко спустила мои штаны, да полезла своими похотливыми руками к стоящему по стойке смирно члену.

— Ммм… А вот твой дружок, совершенно другого мнения, так что, расслабься.

Облизав свои пухлые губы, Татьяна уже наклонилась вплотную к моему паху, прикоснувшись острым языком к изнывающему члену, она игриво слизала выступившую каплю семени. Да ну нахрен! Я ей что, проститутка с яйцами на торгах?! Ладонью упираюсь в её влажный лоб, прекращая эту вакханалию.

— Татьяна, блять! Я не могу! У меня это… У меня месячные!

Поднимая на меня полные похоти глаза, женщина слегка приохерела, не, ну а что? Херачить, так херачить. У меня что, не может быть этих дней? Кровь так и растекается от злости и недотраха по венам, захлебнусь ей скоро. Поэтому, все по факту. Пользуясь её шоковым состоянием, я как козел степной, заправляю свои трусишки в штанишки чуть ли не до подбородка и бегу на выход.

— Видео позже заберу.

Кидаю ей пока разгоняюсь на стометровку.

— А ну стой! Куда?!

Может и правда какой пост идёт, а я тут богохульствую, иначе, как объяснить тот факт, что я сейчас своей башкой, качественно отшлифовал свою макушку о деревянный косяк?

— Ебааать!

Наебнулся так, что искры из глаз засияли ярким прожектором, даже в глазах поплыло. Морщась от пульсирующей боли, выскочил из кабинета, пролетая мимо секретарши как сопля в платочек на улицу.

— Вот и как теперь с таким стояком то работать?

Бубню сам себе под нос, поправляя член в штанах. Да он же сейчас задымиться! Никогда бы не подумал, что я, взрослый мужик, буду ходить со стояком. Че меня так понесло конкретно и переклинило? Ещё эта секретарша, за одно я ей благодарен, что ворвалась и не дала мне закончить начатое. Да как тут не свихнешься, когда каждая сама как изголодавшаяся львица, пытается наброситься на мой член, будто он единственный на планете, занесенный в красную книгу.

— Женя, а ну, подь сюды.

От внезапного вскрика за спиной уже знакомой мне старушки, как солдат замер на месте и выпрямился.

— Да бля, ковёр..

Бормочу сам себе под нос. Вот и что ей говорить? Баб Ань, все в ажуре, ваш ковер сперла моя сестрица, без паники, как только она явится, сразу же в зубах вам его притащит? Так что ли? Задумчиво почесав указательным пальцем лоб, развернулся к пострадавшей от рук Лизки старушке.

— Что с моей пропажей? Ты ковёр мой нашел?

— Баб Ань, ну вот сейчас вообще не до вашего ковра, у меня сестра пропала, a вы мне про какой-то пылесборник вещаете, не терпит?

Скептически прищурился, сунув руки в карманы брюк.

— Лизка твоя пропала? От вертехвостка! Ой, да поди небось свинтила на какую дискотеку, а ты бегаешь, переживаешь, она ж совсем зеленая у тебя, эх вернуть бы мне сейчас мои года, ух я бы…

— Баб Ань, вот прям максимально интересно послушать как вы отжигали в своей молодости, наверняка вы были ещё та горячая штучка, но я пойду…

Приложив любезно руку к груди, наигранно улыбнулся и уже хотел развернуться, да как можно поскорее удалиться, но голос баб Ани, машинально заставляет меня остановиться.

— Ты не представляешь как мы в то время…

О нет… Вот тут я вспоминаю одно очень важное правило, ещё из прошлого, когда я ездил молодым следком по вызовам, ну а что я тогда, зеленый был, пытался набрать профессионализма, выслушивая каждую старушку о её «важных проблемах» поэтому, никогда! Никогда нельзя заводить такие темы с людьми в возрасте, да их же потом не заткнешь, да им как пить дать, нравится окунаться в свою позабытую молодость и рассказывать как они жили в то время. Поэтому, учитывая плачевный опыт трехчасовых рассказов, сам ее перебиваю.

— Что? Плясали в местном клубе, отрывались по полной, слизывая соль с лысой головы Ленина, а потом текилу до утра пили, ну я пойду, ладно?

Аж сам хохотнул в слух, представляя это зрелище, но, чет видимо моё стендап выступление в этом колхозе не всем приходится по вкусу, за мои вброшенные слова, старушка отвешивает мне поучительного, увесистого леща по голове.

— Ай! Да за что, баб Ань?

— Ленина ты не трожь! Он когда создавал коммунистическую партию, ты под стол пешком ходил, воспитали поколение, никакого уважения!

Вот теперь я понимаю все недовольства Лизки в мою сторону. Неужели я так же её гноблю нравоучениями? Смотрю на баб Аню, слушаю ее нотации, ей Богу, как пацана сопливого отчитывает, который за школой впервые затянулся. Ну нахер! Спасение приходит откуда не ждали как говорится, бросаю взор в сторону продуктового ларька, где так вовремя стоит тот самый запойный муженек моей собеседницы.

— Баб Ань, а там случайно не ваш дед в ларьке со своими собутыльниками затаривается? И самогон, и закусь, ты посмотри на них…

Женщина внезапно прекращает мою словесную пытку и переводит взгляд на своего деда, который уже скользит ногами такими зигзагами, словно несется на лыжах по самому крутому горнолыжному склону.

— От же ж! Ну, скотобаза запойная!

Воспользовавшись замешательством этой милой старушки, я грамотно и быстро катапультируюсь.

— Ну, прости дед..

Спустя время…

Поздний вечер.

Солнце уже давно село за горизонт, а я все сижу и изучаю собранные местным участковым материалы дела. С натиском луплю ладонью по деревянному столу, меня раздирает от злости, хочется уже перепахать вверх дном всю эту деревню, но я уверенно держу свой гнев под контролем.

— Ну должна же быть хоть какая-то зацепка, ну хоть малейшая деталь, ну так же не бывает.

После того, как свалил от Татьяны, решил не попадаться от греха подальше ей на глаза, отправил мелкую и пронырливую помощницу на ферму с поручением, передать ей все видео материалы, на удивление, Татьяна выполнила мою просьбу. И вот я как придурок сижу, пересматриваю определенный отрезок времени, в надежде увидеть хоть что-то. Ну, не невидимые же гномы пришли и прикончили девчонку. Что-то да должно было попасть в объектив. Тем более, камера писалась безостановочно, тогда как?! Как блять ничего не засветилось? Мистика какая-то! Напряженно двумя пальцами сдавливаю переносицу. Глаза уже нихрена не видят. В голове перекати-поле. Смотрю на часы, довольно поздно, да ещё и эта гадина мелкая до сих пор не объявилась, и вот тут я реально стал уже переживать.

— Где можно столько шарахаться? Неужели снова напилась и заснула в каком вонючем стоге сена?!

Хуйня сено, главное чтобы на Кавказ не увезли какие нибудь черти… А то потом ищи свищи и доставай её из под какого нибудь Ашота бородатого. Не могу уже сдержать издевательский смешок. Дерзко хмыкаю. Беру в руки кружку и иду за новой порцией кофе. Ставлю на газ допотопный чайник, сам лезу в холодильник. Так и не забросил ничего в рот за день, но спасибо соседушке, сейчас её контейнеры с едой как никогда кстати. Беру в руки небольшие судочки и проверяю их содержимое.

— Запах конечно нереальный… Да я за такой запах и родину продам…

Пиздец мысли, может ещё за борщ девкам деревенским себя предлагать?! Так и напишу в объявлении, трахну за тарелку супа. Дебил блять. Надо отдохнуть, а то всякая хуйня в голову так и прет.

— Так… Что там у нас…?

В первом лежат блинчики, по исходящему аромату, с мясом. Во втором, какие-то биточки с сыром и картофельное пюре. Только собираюсь все разогреть, как настойчивый стук в дверь разрезает эту призрачную тишину.

— Вернулась блять?! Нагулялась, овца запойная?! Крести задницу!

Озлобленно оставляю контейнеры в стороне, а сам направляюсь к двери. Специально закрыл её на ключ, чтобы слышать когда именно и в котором часу припрется коротышка. Отворяю двери и вижу совершенно не Лизу.

— Женечка, прости что так поздно, но…

На пороге дома стоит Натали и нервозно переминается с ноги на ногу, судорожно заламывая тонкие пальцы. Слегка прищуриваюсь, профессионально оценивая её внешний вид. Нервничает. Пугающий нагнетающий и бегающий взгляд по моему суровому лицу, видно как она взволнованна до предела.

— Натали, у вас что-то случилось? Что вы здесь делаете в такое время?

С её губ срывается шумный выдох, настороженно смотрю и приглашаю её в дом, но она и шагу не ступает, твёрдо стоит на одном месте.

— Женя… На берегу озера нашли труп девушки.

Противный свист чайника буквально закладывает мои уши. Стою в оцепенении и слышу каждый удар почерневшего сердца. Какой к хуям труп девушки?!

— Кто?!

Спрашиваю, а сам замираю. Да нет. Ну не может же быть, верно?! Скриплю крепкими зубами, прокручивая в голове гребанные картинки, как сейчас на берегу реки лежит бездыханное тело. В башке уже пронесся самый ужасный расклад. Сердце ебашит так громко, кажется ломает ребра изнутри. Сука! Это все из-за меня! Я виноват!

— Что ты молчишь?! Имя девушки?!

— Я не знаю… Я уходила как раз со смены, но мужики рыбаки, при разговоре между собой, описали её похожей на вашу сестру… Женечка… Мне искренне жаль…

Стою как вкопанный, смотрю на нее исподлобья и не могу понять, что она мне говорит.

— Повтори! Где?! Где нашли Труп?

Она снова невнятно щебечет про какую-то мертвую девчонку, которая похожа на мою сестру… На мою Лизу. Непроизвольно сжимаю внушительные кулаки, делаю глубокий вдох и срываюсь с места.

— Лизка… Ну ты же не могла! Сама кого хочешь доведешь до смерти…

Лечу, запинаясь кроссовками о сухие ветки, дыхание сбивается неимоверно, а мне плевать. Легкие сейчас выплюну, но добегу. Оказавшись на темно освещенном берегу, под бешеные удары сердца, я спустился к ручью, осмотреть мертвое тело и место предполагаемого убийства.

— О, а я уже хотел за тобой посылать голубей, тело осматривать будешь?

Тяжело сделать этого чертового вдоха. Тело… Нет блять. Ну не может там быть она! Не может! Я пытаюсь отогнать от себя дурные мысли, но не могу, в строне берега, вижу небольшие носилки, покрытые простой белой простыней. На улице лето, но глядя на кушетку, воздух леденеет мгновенно. Рядом все не затыкаясь трещит Никита, записывая что-то в блокнот. А я блять и шага не могу ступить. Оглядываюсь по сторонам, возле носилок громоздкий камень на котором, остались ярко-алые пятна крови, вид крови ещё больше вселяет чувства животного страха.

— Это она? Она?!

Даже не могу произнести её имя, отрешённо киваю в сторону носилок. Поправив оправу на тонких очках, Никита с тяжелым вдохом почесал затылок, а я нихера не могу понять, все мои мысли отражались будто тянущим свинцовым грузом, тащащим меня вниз, в глазах муторно темнеет, a в ушах сиреной воет противный гул.

— Да… Жалко девчонку, молодая совсем была, правда характер говнистый, ну, о покойниках либо хорошо, либо никак.

Прекратив писать, Никита перевёл взгляд на меня.

— Осматривать тело будешь, пока свеженькое? Или завтра? Ей уже спешить не куда… А вот мне, мне бы домой, я там картошки наварил, селедочки настругал, да с лучком, с уксусом, да под рюмочку, ммм… Так сказать, планы на вечер появились, а тут вон че…

— Да ты заткнешься или нет?!

Его бесполезный треп лишь сильнее разжигает во мне вулкан ярости, рычу на него зверем, возможно сейчас там лежит она… А этот идиот переживает о селедке с картошкой?! Дебила кусок! Я будто корнями прирос к этому песчаному берегу, поднимаю глаза к звездному небу, подавляя нападающий на меня приступ паники, ощущаю на лице мощным потоком резкий порыв ветра, который начинает завывать над берегом.

— Что там?!

— Да, там вообще кровавое месиво, множественные ножевые ранения, кстати, гематома на затылке, её явно не пощадили, выглядит это конечно..

Специально стою и будто пытаюсь оттянуть время, открутить мысленно его назад. В тот момент, когда я позволил Лизе убежать. Новый порыв ветра, внезапно слегка распахивает кусок ткани, освобождая небольшой участок бездыханного тела. Через простыню виднеются черные как смоль волосы с красным отблеском, в темноте слабо что видно, но вот отчётливо прослеживается в некоторых местах измазанная в обильных сгустках крови густая копна волос.

— Как теперь по деревне то ходить? Это уже второе убийство, кому это вообще в глухой деревушке надо? Зачем? Да её даже не ограбили, тупо взяли и распотрошили..

Я нихера уже не слышу, сжимая пальцами волосы на затылке, отрешенно смотрю лишь на труп. Не могу. Но мне надо видеть её… Надо! С трудом подавляю вязкую слюну и ватными ногами подхожу ближе. Чувствую как каждый удар сердца адской болью отражается в ребрах.

— Ошибка… Это ебучая, гребанная ошибка… Лизка… Прости…

Но все же, прикрыв веки, тянусь похолодевшей рукой и убираю простыню с лица, решительно собираю всю свою волю в кулак, распахиваю глаза и смотрю на лежащее на носилках тело. Ужасная картина, практически полностью бескровное и синюшно-белое лицо, которое пугает до ужаса. В башке только маячит один вопрос, какая тварь так издевалась над ней?!

— Сука! Суууука!!