Последний звонок

Глава шестая

Телефонный звонок донесся откуда-то из-под стола Смита. Под взглядом Стэнтингтона худой человек наклонился, нажал кнопку и достал из открывшегося ящика телефонную трубку.

– Слушаю, сэр, – произнес он.

После небольшой паузы он сказал:

– Да, сэр, он уже здесь.

Он помолчал опять и покачал головой:

– Это очень большая неприятность, сэр, очень большая.

Снова последовала пауза.

– Если вам так угодно, сэр, – наконец сказал он. – Проект «Омега» был начат в конце 50-х, когда президентом был Эйзенхауэр. Это было после того, как русские сбили наш У-2. Они стали вести себя агрессивно, и появилась серьезная возможность, что Россия первой нанесет ядерный удар по США. Вы, наверное, помните, сэр, в то время, кроме нас, у России не было врага во всем мире.

Рассказывая, Смит с неприязнью глядел на Стэнтингтона.

– Президент и Хрущев встретились конфиденциально на яхте у берегов Флориды. Да, сэр, я тоже присутствовал. Это было необходимо, так как президент Эйзенхауэр назначил меня руководителем проекта «Омега».

Как раз тогда русские разрабатывали новые виды анализаторов речи, которые могли определять степень искренности говорящего. Президент Эйзенхауэр предложил господину Хрущеву привезти с собой один из таких приборов. Попросив включить его, он заявил премьеру, что осознает возможность нанесения русскими ядерного удара по США.

Вспомнив недавнее прошлое, президент сказал, что, даже будучи победоносным генералом, он все равно боялся смерти и жил в постоянном страхе перед шальной пулей. Не имеет значения, заметил он, какой властью обладает человек, умирать всегда тяжело.

– Однажды, – сказал он господину Хрущеву, – вы можете решиться начать атомную войну. Вы можете даже победить нас. Но вы не сможете сохранить жизнь, чтобы порадоваться победе.

Господин Эйзенхауэр объяснил, что не имеет в виду какое-либо приспособление, способное устроить конец света.

– Мы не собираемся уничтожить все человечество, – сказал он, – умрет только русское высшее руководство. – Вы можете выиграть войну, – заявил он Хрущеву, – но лично для вас – или для вашего преемника и для всего вашего руководства, это будет самоубийством.

Господин Эйзенхауэр надеялся, что подобная угроза поможет отсрочить хотя бы ненадолго атомную войну, а за это время может установиться прочный мир.

Смит остановился, слушая собеседника, и вновь кивнул головой.

– Да, сэр. Хрущев обвинил Эйзенхауэра в том, что он блефует, но детектор лжи показал, что президент говорит правду.

Стэнтингтон недоверчиво слушал продолжение рассказа.

– Все, что должны были сделать агенты ЦРУ, работающие на проект «Омега», – это дать приказ убийцам, если бы мы потерпели поражение в ядерной войне. Нет, сэр, программа не должна была действовать бесконечно. Она была рассчитана ровно на двадцать лет. Если верить моему календарю, она должна была завершиться в следующем месяце и никто бы никогда о ней не узнал. Но стремление адмирала Стэнтингтона сберечь лишнюю копейку совершило то, чего не сделала атомная война: убийцы приступили к выполнению задания.

Стэнтингтон почувствовал себя как человек, попавший в воздушную яму. Кондиционированный воздух в кабинете обрел горьковатый привкус.

– Жертв должно быть всего четыре, сэр. С послами в Париже и в Риме уже покончено, как вы знаете. Остался русский посол в Лондоне и сам премьер.

Смит покачал головой.

– Никто этого не знает, сэр. Убийц подыскивал другой сотрудник ЦРУ, его давно уже нет в живых. Да. Его звали Конрад Макклири, он умер почти десять лет назад. Он был единственным человеком, знавшим убийц.

Смит надолго замолчал, и все это время глава ЦРУ беспокойно ерзал на недорогом диване.

– Нет, – наконец сказал Смит, – это дело необычайной важности. Я бы рекомендовал известить СССР об опасности для оставшихся... Да, сэр, мы сможем заняться этим. Я не думаю, что кто-то еще может чем-нибудь помочь. – Он взглянул на Стэнтингтона. – И уж, конечно, не ЦРУ.

Адмирал покраснел.

Смит протянул трубку Стэнтингтону.

Стэнтингтон поднялся и пересек кабинет, чувствуя, как шагомер пощелкивает у бедра при каждом шаге. Он взял трубку.

– Алло.

Знакомый южный голос вонзился в его уши электрической дрелью.

– Вы поняли, с кем говорите?

– Да, господин президент.

– Держитесь подальше от проекта «Омега», понимаете? Подальше! Я займусь тем, что можно сделать по дипломатическим каналам. Тем, что можно будет сделать иными способами, займутся другие. ЦРУ останется в стороне от этого, совершенно, на сто процентов в стороне. Вам ясно, Кэп?

– Да, сэр.

– Теперь вам стоит вернуться в Вашингтон. Да, вот еще. Вы должны забыть, совершенно забыть о существовании доктора Смита и санатория Фолкрофт. Поняли?

– Да, сэр, – сказал Стэнтингтон, и в трубке у его уха щелкнуло.

Стэнтингтон вернул трубку Смиту. Тот положил телефон на место в ящик стола, захлопнул его с громким треском и нажал кнопку звонка. Стэнтингтон не слышал, чтобы кто-либо вошел, но Смит заговорил:

– Проводите адмирала до вертолета. Он возвращается в Вашингтон.

Стэнтингтон услышал голос Римо:

– Ему не надо больше залезать в пакет для мусора?

Смит отрицательно покачал головой.

– Вот и славно, у меня нет никакого желания таскать всяких взад-вперед. Даже ради вас, Смитти.

Голос Чиуна произнес:

– Некоторые годятся только на самые грубые работы.

– Отстань, папочка, – сказал Римо.

– Заберите его отсюда, – потребовал голос Руби Гонзалес. – От этих цереушников у меня трещит голова.