Последняя сила Майлун (СИ)

Часть 2. Глава 4

Грозные перекаты грома раздавались по воде, что редко бывало в зиму. Тучи сгущались и казалось, что свет исчез надолго. Ветер с силой толкал мужчину в грудь, но тот казался непоколебимым. Его взор будоражил горизонт. Сжимая кулаки, он вдумчиво ворошил свои мысли.

— Сын, я не уверен, что то, что ты сказал, может быть правдой, — промолвил мужчина около шестидесяти пяти лет. Он устремил свой острый взгляд на сына.

— Я не ошибаюсь в своих предчувствиях. И это было так знакомо! — мужчина в агонии начал бродить по когда-то наполненному жизнью залу. Сейчас это почти заброшенное место, где кроме самого хозяина никто не живет. Полуразрушенные колоны все ещё продолжали удерживать потолки этого помещения. Открывая взор на бушующее море.

— Прошло так много лет, и она попросту не может быть жива. Ты это понимаешь.

— Что, если я недостаточно старался и от меня, что-то скрыли, — его глаза были полны безумия. — Я всю жизнь жил в своей тьме, из которой не могу выбраться и вряд ли смогу, когда-нибудь.

— Если Сесилия действительно, что-то скрывает, то ты можешь нанести ей визит.

— Если бы я только знал, где она сейчас находится. Эта чертова ведьма наложила слишком мощную печать, она скрыла себя из этого мира, — с нескрываемой злостью, процедил он.

— Любую печать можно вскрыть, но на это надо время, — он посмотрел на своего сына.

Зеленые глаза темноволосого мужчины наполнились необъятной злостью вперемешку с болью, которую мог заметить лишь его отец. Из-за чего они становились изумрудными.

Двэйн был статен и неплох собой. Несмотря на свой возраст, около сорока пяти лет, он все еще не потерял свой шарм. Высокий, темноволосый, как и его отец. Средней длины волосы цвета вороньего крыла, зеленые глаза в которых он так много утаивал. Острые черты лица и уже так давно покинувший жизнь — взгляд.

Но сейчас все переменилось, его душу терзали сомнения. Он знал, что его чувства не могут его обманывать и где-то там, есть то, что от него тщательно скрывают.

Но словно сигнал о бедствии, он изредка чувствует непреодолимую тягу, которая взывает к нему.

— Вчера я почти добрался. Я уверен, что Сесилия знает о том, что я пытаюсь сломить её защиту. Печать усилилась, и я вновь потерял эту нить.

— Двэйн, я более чем уверен, что скоро мы раскроем тайну нашей дорогой Сесилии, — мужчина сделал ироничный акцент на последних словах и странно улыбнулся. — Сколько же зла таит в себе эта женщина, хоть она и светлая ведьма. Но проворачивала дела темнее наших, — его взгляд резко переменился, стал холодным и отстраненным.

— Теперь мне нет покоя, покуда я не узнаю, что она утаивает.

Конрад положил руку на плечо Двэйна.

— Мне известно, как это важно для тебя. Ни одна тайна не будет скрыта от нас. Я сделаю, все что в моих силах, — он почтительно кивнул и удалился.

Оставшись один на один со своими мыслями, мужчина вновь сел в свое кресло и вглядывался в море.

Теребя кольцо на пальце, он вдруг остановился и снял его, вглядываясь в гравировку на внутренней стороне кольца.

«DD»

Он сжал пальцами глаза, потерев их к переносице. Горечь в сердце отражалась на его измученном лице. Прошло столько лет, а он все живет прошлым. Его отголоски осели в голове. В настоящем его не ждало ничего, не радовало.

Изо дня в день его утешало лишь одно — он воссоздавал образ любимой из искр, что позже исчезали. После наступала тьма и забвение, он вновь сидел в своем кресле и опустошенными глазами искал, что-то в море.

Внешне он всегда выражал строгость и хладнокровие, но внутри переживал самые страшные муки. Мужчина не переставал нести любовь и тоску в своем сердце. Уже так много лет, он несет траур по своей любимой, что покинула его так рано.

Сесилия стояла у окна и встревоженно бегала глазами по народу, который был занят, каждый своим делом. Её руки крепко сжались в кулаки. Женщина много думала, как теперь ей поступить и сберечь Майлун. Ведь теперь он точно придёт. Словно гром в ясном небе, он нагрянет и приведет за собой темные времена.

Послышались быстрые шаги, и женщина выпрямилась.

Постучав, но не дождавшись ответа, Томас живо проник в комнату.

— Что за тон, Томас! — живо чуть вскрикнула она. — Вы Аллены вечно ведете себя так?

— Прошу прощения, Сесилия, — он чуть склонился. — Но это дело больше не может иметь отлагательств.

— Что ты говоришь? — Сесилия явно понимала, что подразумевает мужчина. Но решила дать себе пару минут на раздумья, отведя взгляд в окно.

— Что произошло с вашей внучкой?

— Какое тебе дело! — огрызнулась она. — Знай свое место, Томас!

— Тьма ведь грядёт? — ехидно ухмыльнулся он.

— Выйди… — не успела она договорить, как он резко оказался подле неё.

— Мой отец может и был глупцом, но не я, — он покачал головой и женщина заметила, как в его безумных глазах отражался огонь от свечи. — Если ваша внучка путь к нашему господству, то я пойду на любые меры. Я всеми силами уже несколько месяцев стараюсь быть подле неё, быть любезным! — язвительно произнес он, сделав акцент на последнем слове.

Сесилия лишь молчала и продолжала его слушать.

— Мне доподлинно известно, как и думаю уже многим о связи вашей внучки с охотником. И не могу признать, что безумно противна даже мысль, что моя будущая невеста имеет такое прошлое, — он презренно уставился на неё. — Тем не менее, мы сделаем все, чтобы она была на нашей стороне, не так ли, Сесилия?

Взгляд женщины резко переменился со спокойного на грозный.

— Ты однозначно умнее своего отца, — с полуулыбкой взглянула она на него. — В таком случае, ты должен быть всегда рядом, думаю мне не стоит тебя учить, как добиться расположения молодой девушки?

Томас лишь ухмыльнулся.

— Теперь наши кланы должны объединиться и с силой моей внучки нам будет неподвластна любая угроза. Мы наконец перестанем жить словно мыши, прячась в норах. Выйдем и покажем своё лицо.

— Я не стану ждать, пока повторится история моего отца, поэтому прошу вашего согласия выдать Гретель за меня.

Женщина горделиво перевела на него свой взгляд.

— Я даю свое согласие, но для начала ты должен поговорить с Греттой, — она чуть придержала его за плечо. — Но не смей давить на неё! Иначе нам придется выдать её силой за тебя, а мы ведь этого не хотим? — она посмотрела на него.

— В любом случае, она станет моей женой. Наш дар объединится, — он чуть умолк. — Мы оба — потомки древнего клана и больше нам никто не подходит, мы должны быть вместе и тогда клан Верралл нам не страшен, как и люди.

— Ты верно мыслишь, — уверенно сказала она. — В сравнении с твоим отцом, ты слишком смышлёный юноша, что сам пришел ко мне и не стал тянуть, когда твою невесту уводят прямо из-под твоего носа, — недовольно фыркнула она, вдаваясь в воспоминания.

— Думаю, отец не питал надежд на будущее, что ждало его самого и его клан. А я буду во главе, вместе с Гретель.

Сесилия благословенно улыбнулась.

— А что на счет её отца?

Женщина резко посмотрела на него.

— Не смей говорить здесь об этом.

— Он ведь почувствовал её? — продолжал он.

Она потерянно отвела взгляд.

— Свадьба должна, как можно скорее состояться. Вы должны принести друг другу клятву и тогда мы больше не будем думать об этом.

— Я заставлю её забыть охотника, но, если её найдет…

— Молчи! Хватит! На девчонке мощная печать, ему не отыскать её, — она нервничала.

Мужчина наблюдал за её реакцией с невозмутимым взглядом.

— Что ж, если мы закончили, то, пожалуй, я пойду. Чуть позже планирую навестить Гретель, — он, чуть склонив голову, пошагал к двери.

Ветер за окном разгуливался сквозь построения. Метель кружила свои мотивы и чуть ли не запевала. Гретель давно потушила свечу и легла в постель, но сон никак не приходил. Ворочаясь с одного бока на другой, она поневоле думала о прошлом. Ей вспоминались ужасные события, как она покидала дом и что стало после.

Развернувшись лицом в подушку, она потрясла головой, отгоняя от себя эти мысли. Но голос матери все еще продолжал звучать в ее голове, смех брата и последние слова отца.

«Как же мне вас не хватает.»

Лежа на спине, девушка смотрела в окно, вдалеке мерцали звезды. Небо было таким мрачным, что они становились так четко видны на темном полотне. Вдруг она вспомнила, как несколько месяцев назад звезды были также ярки. В вечер расставания с Уолтером. Когда она покинула его навсегда, а если быть точнее, — он оставил её навсегда. Сердце изнывало от одной только мысли об этом.

Как же она скучала, готова была простить все обиды, лишь бы он сейчас был здесь. Лежал рядом, и она знала, что он в безопасности. А также и она, потому что, когда он был рядом, она переставал бояться. Зная, что он всегда прикроет её.

С чуть покрасневшими глазами, девушка повернулась на бок и погладила рукой одинокую подушку, на которую падал лунный свет.

— Вот бы я могла так дотронуться до тебя, — он прошептала. — Только бы могла сказать, что тоже люблю тебя, Уолтер.

Она тихо всплакнула.

— В тот вечер я была так раздавлена, что будто ненавидела тебя, но это не так. Эти чувства пропали спустя пару недель и я вновь затосковала по тебе. Теперь мне остается лишь вспоминать те пару недель, что мы провели с тобой вместе. Их было достаточно, чтобы мы, — две полные противоположности влюбились в друг друга, — она прикрыла глаза. — Спокойной ночи, моя любовь, где бы ты сейчас ни был, знай, что я люблю тебя, всем сердцем.

Рука сжала уголок подушки. Ком в горле мешал сглотнуть, но девушка успокоила себя и после постаралась заснуть.

Время шло и тем временем Гретель все больше осваивала свои силы, она становилась все крепче и жестче. Порой Сесилия, что наблюдала за всем ей обучением, была недовольна. Она слишком сильно напоминала ей её отца, когда использовала магию. Резкие движения и этот взгляд, что она не могла ни с кем перепутать. Надо же, какая схожесть.

На дворе стояла весна, все вокруг цвело и приятно пахло. Сесилия очень любила, чтобы в поселении было много цветов, которые она подпитывала своей магией, оттого они казались еще более прекрасными.

Грета практиковалась в саду, когда Сесилия пришла к ней. Сначала она издали безмолвно наблюдала и замечала заметные успехи. Иначе и быть не могло, ведь она не простая ведьма, в ней объединены две сильнейшие стороны магии. Девушка легко все схватывала и осваивала за считаные дни.

Когда Гретель заметила за спиной женщину, то резко перестала практиковаться и улыбнувшись склонила голову.

— Я вижу ты уже давно забросила учебники. Неужели ты все запомнила? — спросила Сесилия.

— Всю зиму я только и учила эти учебники, тщательно изучала заклинания и теперь наконец-то могу попрактиковаться.

— Мне так нравится твое стремление, — она обошла её. — Посмотри на эти цветы, они прекрасны — она указала на прекрасные розы с шипами.

— Да, и вправду великолепны.

Сесилия кинула на них острый взгляд и едва, что-то буркнула под нос. Розы превратились в засохший бутоны, что едва дотронься и они рассыпаются.

Гретель недовольно взглянула на женщину. Та лишь вскинула бровь и повернулась к внучке.

— Дай им жизнь. Получится ли это у тебя?

— Это слишком трудное заклинание, я не…

— Почему ты не знаешь его? Почему не практикуешь?

Девушка виновато опустила голову.

— Послушай, милая. Тебе нужно еще многому учиться, я думаю ты к этому придешь, ты ведь способная девочка. Но не тяни.

Гретель вновь смолчала, она не хотела никому рассказывать о том, что давно практикует заклинания с искрами, но только в своей комнате. Эти заклинания тайно появлялись в её книге, и она не понимал откуда.

— Хорошо, я буду стараться.

Она виновато уставилась на завядшие розы.

— А разве ты не можешь им вернуть жизнь?

Сесилия как-то странно взглянула на внучку, а затем усмехнулась.

— Нет, милая. Это особый дар, — женщина отвела взгляд. — Я бы хотела, чтобы Томас помог тебе с обучением.

— Не стоит, он и так всю зиму был рядом и помогал. Я бы хотела разобраться сама.

— Гретта, послушай, Томас с детства изучает магию и только он может помочь тебе освоить особые заклинания с легкостью. Не отвергай его помощь, ведь он старается.

— Возможно я обращусь к нему за помощью, а сейчас я уже пойду, уже пол дня повторяю изученное.

— Отдохни, милая, — женщина с затаенной ухмылкой смотрела в след удаляющейся девушки.

Когда сумерки настигли землю, Гретель надела свою светлую ночную распашонку и забралась в кровать. Достав книгу из-за кровати, она принялась читать новое усиленное заклинание. Расставив ладошки вверх, она прочитала текст на бумаге, что был вновь вложен в книгу. Но ничего не выходило, и это было странно. Девушка глубоко вдохнула и попробовала вновь. Она прочитала текст пару раз стараясь запомнить его, после чего закрыла глаза и пробирая каждое слово в голове, прочитала все полностью. Открыв глаза, она увидела, как вместо искорок на ладонях разгорелся небольшой огонь.

— Что?! — чуть вскрикнула девушка. — Нет, нет, как это убрать. Тут же ничего не сказано, — она запаниковала. Закрыв ладони, огонь потух.

Гретель продолжала сидеть на кровати в полном непонимании. Ведь этот дар, не дан ведьмам. Точнее не всем. Об этом ей рассказывала Ида. Она буквально вспомнила тот разговор.

Ида расчесывала волосы девушки, и много чего рассказывала, перебирая её пряди в руках. Гретель же сонно зевала и смотрела в окно, облокотившись на свои руки, пока её волосы неспешно расчесывали.

Женщина, как обычно рассказывала о способностях, новых заклинаниях, о тонкостях зельеварения. И тогда вдруг рассказала о даре, что дан не всем ведьмам, а если быть точнее, то единицам.

— Издавна ведьмы не могут владеть огнем, ведь он очень опасен. В том числе и для самих ведьм. Говорят, что он способен захватить саму душу ведьмы и перестать слушаться её.

— Но что же за ведьмы могут получить этот дар? Вероятно они совершают, что-то очень ужасное?

— Не они, а их родители, — Ида замедлила, проводя по волосам расческой.

— Что же такого ужасного могут они совершить?

— Создать невозможный союз, — она чуть помедлила и прошептала: — Запретный.

Гретель непонимающе повернулась.

— Есть светлые ведьмы, а есть темные. И если их кровь смешается, что категорически запрещено, тогда рождается ребенок награжденный этим устрашающим даром. Ведь он может потом навредить не только себе, но и остальным, поскольку этот дар самый сильный из всех и опасный.

— Но дай угадаю, сейчас таких ведьм нет?

Женщина тихо вздохнула.

— Детей порока убивают еще в детстве. Чтобы в дальнейшем это не возросло в большую беду.

— Это так жестоко, Ида. Неужели такая жестокость оправдана? Были ли реальные случаи, когда этот дар наносил вред?

— Ох, милая, таких случаев было много. Очень давно ведьмы действительно совершали этот грех, не думая о последствиях, — её голос стал немного тише. — Однажды двое влюбились в друг друга, она была темной, а он из клана светлых. Они были далеко не первой такой парой, но именно после них пошел запрет на подобный союз.

Гретель с интересом внимала каждому слову.

— Когда у них родился первенец, эта девочка с младенчества обладала сильным даром. Она росла и все бы ничего, но однажды она решила проявить свою силу, так было раз, затем еще и еще. Пока сила не заняла всю ее полностью, и больше она не могла её контролировать. Тогда случилось ужасное: сгорело целое поселение светлого клана. Это быстро разнеслось по всем округам. Ведьмы боялись подобного союза и его плодов.

— Что же стало с этой девочкой?

— Её убили. Сожгли в собственном же огне. Но при этом требуется особое заклинание, иначе пламя обойдет её.

— Как же это ужасно, — Гретель поджала губы. — И больше таких союзов и правда не было?

Женщина странно ухмыльнулась уголком губ.

— Как же! Любовь всегда побеждала. Правда таких случаев, после, можно было посчитать по пальцам.

— И всех детей убивали?

— О всех, что знали — да. Это было необходимо, чтобы спасти будущее кланов. Светлые отделились от темных и разъехались на большое расстояние друг от друга, чтобы больше не было соблазна. Ведь запретный плод так сладок.

— И это помогло?

— Отчасти, — женщина улыбнулась и ласково взяла девушку за плечи. — Ну, на сегодня хватит историй, пора отдыхать.

Гретель с нежностью взглянула на Иду, она так была благодарна ей за ту помощь, заботу, что женщина дарила ей. Она словно могла почувствовать себя ребенком, именно в такие моменты она очень ощущала тоску по родным.

И вот она вернулась из своих воспоминаний. Дыхание стало прерывистым, Гретель словно облили холодной водой. Она продолжала сидеть на кровати в полном смятении.

Ей было совсем не понятно, почему она может использовать огонь, ведь такой дар дан только особенным ведьмам. В голове проносилась тысяча мыслей.

Она живо подскочила и стала ходить по комнате туда сюда.

«Неужели мои родители, что-то скрывали от меня? Но мама, она ведь не была ведьмой, а отец и тем более. Я никогда не замечала подобного. Как же мне это понять!»

Вдруг дверь осторожно приоткрылась и в спальню просочилась женщина. Она стянула с себя капюшон и взглянув на девушку все поняла.

— Ты попробовала заклинание? — шепотом произнесла Ида.

— Ида, что все это значит? — с округленными глазами и дрожавшими руками, Гретель вцепилась за её плечи. — Это ты подкладывала мне эти бумажки с заклинаниями?

— Тише, Гретта. Да, это все я.

— Но как же! Ты ведь говорила. Что этот дар…

— Умоляю тебя будь тише, если нас услышат, мне гореть на костре.

Гретель нахмурила брови.

— О чем ты говоришь?

— Скажи мне, помнишь ли ты тот наш разговор?

— О даре?

— Да.

— Конечно помню. Но ведь ты сказала, что этот дар доступен только детям тех, кто совершил этот смертный грех. Детям темного и светлого.

— Все верно.

— Но как же…?!

— Успокойся, Гретта, — она проводила по ее плечам и усадила на кровать, сев рядом. — Я должна много тебе рассказать, но не сейчас. Здесь так много глаз и ушей, ты даже не представляешь.

— Умоляю тебя, расскажи мне сейчас.

— Приходи после полуночи к реке, за тем небольшим мостом есть место, там мы сможем с тобой поговорить. Только там. Но будь осторожна, чтобы за тобой никто не последовал.

— Я приду, Ида.

Женщина живо поднялась и покинула комнату.

Гретта осталась наедине со своими мыслями, продолжая ходить по комнате и вспоминать все, что могла. Тогда на ум пришли последние слова отца:

«Надеюсь, ты простишь меня…»

«Время придёт, и ты узнаешь»

О чем же ты говорил, папа?

Она уже стала было думать, может её похитили в детстве и с каждый часом эта мысль крепла в её голове, но девушка тщательно её отгоняла. Родители бы так никогда не поступили, они были самыми светлыми из всех, что она знала и поэтому верить даже в это не хотела.

Время шло и вот уже на улице совсем стемнело.

Пора.

Гретель накинула плащ с капюшоном, заправив свои светлые волосы за спину, чтобы не привлекать внимания.

Она вышла из дома и направилась прямиком в реке, изредка оборачиваясь, чтобы убедиться, что за ней никто не следует. Темные деревья скрыли её силуэт.

Вдалеке показался темный плащ. Ида уже поджидала её.

— Ты пришла, — она огляделась. — Пойдем.

Девушка последовала за ней. Они прошли вниз по реке и остановились около небольшого входа в пещеру. Зайдя внутрь, она оказалась намного больше, чем казалась снаружи. В ней протекала вода, но она была с необычайно красивым оттенком, словно вовсе не естественным.

Расположившись на небольшие камни, Ида указала на место рядом.

— Присаживайся.

Гретта послушалась.

— Мне не терпится все узнать. Неужели от меня, что-то скрывали мои родители?

Ида слегка качнула головой, будто набираясь смелости.

— Мои родители были из двух противостоящих кланов?

— Да, все верно.

Гретель округлила глаза. Она совсем не ожидала.

— Но мой отец, он не имел силу, по крайней мере мне так казалось…

Женщина перебила её:

— Я сейчас говорю не об Аннет и Берте.

Гретель замерла и чуть склонила голову.

— Я говорю о твоих настоящих родителях. Двэйн и Диана.

В воздухе повисла тишина. По глазам девушки было видно, как она не могла принять эту информацию и словно завороженная не могла произнести и слова.

— Что ты говоришь, Ида? Мои родители Аннет и Берт Бартлетт! — она подскочила, словно её облили кипятком.

— Гретта, я знаю, как это для тебя звучит, но послушай…

— Да, это не может быть правдой! Кто это вообще такие? Что ты такое говоришь.

— У тебя шок, успокойся, — она поднялась и приблизилась к девушке. — Тебе сложно это принять, ведь ты так привязана к своим родителям. Но ты сама убедилась, что я тебя не обманываю, твой дар…

— Вероятно ошибка какая-то! Мои родители не имели дара, да и как говорила мама, я унаследовала его от бабушки, так что, все это вполне какая-то ложь.

— Как бы ты этого не хотела, но ты дитя света и тьмы. То самое дитя с опасный даром. Ты плод самой огромной любви, и я тому свидетель.

Гретель не сдержала эмоций и попросту заплакала. Ида двинулась в её сторону, но она остановила ей, выставив руку.

— Нет, не надо. Зачем ты такое говоришь мне, — голос надрывался. — Мои мама и папа, мой брат — они все любили меня, и я не знала никого другого. Как это может быть? — она еле сдерживалась.

— Я знаю, твои родители любили тебя и оберегали. Но это не отменяет правды.

Гретель была явно не готова к такому, отчего отвернулась от женщины и пыталась успокоить себя.

— Пожалуй, ты еще не готова, и я поторопилась, не подготовила тебя. Извини меня, Гретта, — женщина уже собиралась уходить.

— Вероятно я им совсем была не нужна, раз оставили меня.

— Здесь ты очень ошибаешься, милая, — Ида развернулась и её глаза наполнялись грустью.

— Твоя мама отдала за тебя свою жизнь, вот как она тебя любила. Её истязали и мучали, но она не сдавалась ради тебя, — по взгляду было видно, как Ида вспоминала ужасные события прошлого.

— Что с ней стало?

— Она погибла.

Гретель отвела испуганный взгляд. И еще пока не понимала, как сердце может тосковать по матери, что она никогда не знала.

— А что с моим отцом? Он тоже погиб? — голос все еще дрожал.

— Он жив, но он не знает о тебе, но вероятно догадывается.

Взгляд оживился.

— То есть, он сейчас где-то есть, но не знает о моем существовании, как же так вышло?

— Это очень длинная история, и она полна горечи и сильной боли. Столько судеб было поломано и изменено.

— Почему он не может меня отыскать, если у него есть все возможности? — она вдруг вскинула брови. — И почему же меня не убили еще в младенчестве?

— Ты должна была умереть, это верно. Но тебя спасла Аннет, она забрала тебя. А Сесилии ты была нужна лишь, чтобы в будущем ты могла своей силой укрепить их клан, — женщина задумалась. — Она всегда думала лишь о своей выгоде, сломав не одну судьбу.

Ида приблизилась и провела ладонью по волосам девушки.

— Ты так похожа на Диану. Когда я только увидела тебя, подумала неужели я вернулась в прошлое. И она вновь рядом со мной.

— Вы были подругами?

— Да, с детства. Мы много времени проводили вместе, Аннет же не интересовала наша компания, ведь она не владела магией.

— Какой она была?

— Диана? — Ида с улыбкой вглядывалась в неё. — Я бы вас даже не отличила, разве, что у тебя глаза отца. У Дианы они были голубые, а у Двэйна зеленые.

Гретель чуть улыбнулась. Это потрясло её, но она уже успокоилась и пришла в себя. Все же ей приходилось слушать и мириться с этой информацией.

— Я расскажу тебе обо всем подробнее, но сейчас не это важно, — она вновь перешла на шепот. — Не верь Сесилии. Она использует тебя в своих целях, как когда и намеревалась использовать твою маму. Я обещала, что огражу тебя, от всех бед. И сейчас самое время.

— Но что она сейчас может сделать мне?

— Она накладывает на тебя сильнейшую печать сокрытия и поэтому твой отец не может найти тебя. Нам нужно, ослабить печать. Ему обязательно следует найти тебя, и забрать отсюда.

— Почему Сесилия скрывает меня от моего отца?

Ида опустила глаза и вовсе не знала, что сказать. Больше казалось, что она решила уйти от ответа.

— Гретта, — она взяла её за руку. — Сесилия намеревается выдать тебя за Томаса. И ей не важно хочешь ли ты этого или нет. — Вы оба потомки древних кланов, она хочет, чтобы ваши силы объединились. Хоть твоя сила и так превосходит его, но вместе вы можете быть полезны своему клану в таком союзе. Она хочет, чтобы ваши дары слились воедино.

Гретель была поражена.

— Я никогда не выйду за Томаса. Я не люблю его и никогда…

Ида перебила её.

— Именно поэтому, мы должны отыскать твоего отца. У Сесилии не получилось это сделать с Дианой. Так теперь она пытается это сотворить с тобой, но я не могу смотреть на это и Двэйн никогда бы не позволил.

— Я буду делать все, что ты скажешь, но я хочу все же узнать поподробнее.

— Хорошо, завтра после полуночи, встретимся здесь же, я кое-что покажу тебе. А теперь нам пора, — женщина накинула капюшон и выйдя из пещеры скрылась в темноте.