Поспешное замужество

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Анголос смотрел на приближающуюся фигурку. Он так хорошо помнил эту летящую, грациозную походку! В руках Джорджи держала свои сандалии, так же, как и много лег назад. Анголос не был подвержен ностальгии, но в этот вечер ему было трудно удержаться от нахлынувших воспоминаний.

Раньше, когда Джорджи вот так летела ему навстречу, ее лицо светилось. Казалось, секунды вдали от него были для нее вечностью.

Анголосу хотелось, чтобы она, как и в прошлом, улыбалась ему. Было ли это чувство вызвано воспоминаниями о тех днях, которые они провели здесь, или оно возникло случайно, Анголос не знал.

Все это время он думал, что Джорджи нечестна с ним. Сейчас он ругал себя за то, что сделал поспешные выводы.

— Я не опоздала? — спросила Джорджи. Ее глаза потрясающего янтарного оттенка блестели в предзакатных огнях.

— Нет. Я пришел раньше.

Он смотрел на молодое, гибкое тело жены и молчал. Летнее платье открывало ее плечи. Анголосу до боли хотелось прикоснуться к нежной, бархатной коже. Лиф подчеркивал округлость груди.

Сама Джорджи так нервничала, что едва не забыла, для чего надела сегодня такое платье. Она хотела сразить его наповал!

И добилась этого! Его глаза вспыхнули страстью. Анголоса всегда выдавали глаза. От его взгляда по спине Джорджи пробежали мурашки.

— Давай поторопимся. Мне еще нужно зайти кое-куда. — Джорджи порадовалась своей изобретательности. Теперь Анголос не подумает, что она так разоделась специально для него.

Девушка заметила, как он стиснул зубы.

— Я рад, что ты смогла выделить мне время в своем плотном расписании, — процедил он.

— Ты сам не оставил мне выбора, — напомнила Джорджи.

— Я бы так не сказал. Ты не слишком легко одета для вечера? Может, накинешь мой пиджак?

Мысль о том, что она снова, пусть даже таким способом, почувствует его близость, заставила ее задрожать от желания.

— Нет, спасибо. Мне не холодно, — поспешила заверить Джорджи.

— Как хочешь. Может, пойдем куда-нибудь, попьем кофе или выпьем? То старое кафе еще открыто?

Анголос сказал старое кафе. Это вообще-то была старомодная чайная, где всегда собиралось много народу. Не самое подходящее место для предстоящего разговора. Джорджи вспомнила, как они пришли туда впервые.

Большинство посетителей сидели на летней веранде, наслаждаясь летним солнышком. И все как один обратили свои взгляды на Джорджи и Анголоса.

После того раза, когда они поддались безумному порыву, занимаясь любовью на песке, — а Джорджи тогда даже не знала его имени, — Анголос держал дистанцию. Джорджи, которая мечтала о дикой безудержной страсти, о ночах, которые они проводили бы вместе, страдала.

Вместо ожидаемых страстных отношений они каждый день ходили в чайную и разговаривали. Могли целый день кататься на его машине и тоже разговаривать. Или гулять по несколько часов и обсуждать все на свете.

Две недели спустя он исчез из ее жизни, не сказав ни слова. Джорджи чувствовала себя совершенно опустошенной. Мысль о том, что она никогда больше не увидит Анголоса, мучила ее.

Джорджи бродила по дому как привидение, худая и бледная.

Бабушке даже показалось, что у Джорджи нервная анорексия.

— У нее все симптомы налицо... — говорила Энн Кемп.

Спустя еще две недели, когда Анголос снова появился на пороге их дома, у Джорджи сразу исчезла ее бледность, она приобрела здоровый румянец и три килограмма в придачу.

Анголос официально попросил у отца Джорджи ее руки. Это событие, похожее на сцену из какого-нибудь старого голливудского фильма, навсегда осталось в ее памяти.

Как он потрясающе выглядел в тот момент! Вежливо Анголос дал всем понять, что собирается жениться на Джорджи с благословения отца или без него. С согласием отца это было бы менее проблематично.

Девушку привела в замешательство его властная манера поведения; он даже не спросил ее, хочет ли она за него замуж.

Анголос был просто уверен, что я соглашусь.

Джорджи стряхнула с себя оковы воспоминаний.

— Нет. Я не хочу чаю, я хочу покончить с этим. И чем быстрее, тем лучше.

Она старалась говорить спокойно, даже безразлично. На лице Анголоса застыло удивление.

— Ты что, не можешь уделить мне несколько минут своего драгоценного времени? Речь пойдет о будущем твоего сына.

— Я могу говорить о будущем Никки сколько угодно, но только не с тобой. Ты не нужен моему сыну. И не думай, что сможешь отнять его у меня! — процедила девушка сквозь зубы.

На лице Анголоса не отразилось никаких эмоций.

— Будь благоразумна.

— Благоразумна?! — закричала Джорджи, выплескивая всю злость, которая накопилась в ней за эти годы. — И это после того, как ты сказал мне, что ничего не хочешь знать о ребенке?

— Не смей повышать на меня голос.

— Это самое малое, что я могу сделать.

— А, ты научилась проявлять характер, — заключил он, глядя в ее блестящие от гнева глаза.

— У меня всегда был характер.

— Надо было проявлять его, когда мы были вместе. Это тебе не помешало бы.

— Мне много чего следовало бы сделать, пока мы были вместе. Например, самой уйти от тебя, прежде чем ты так замечательно выбросил меня на улицу!

— Я мог бы вести себя сдержаннее, — неожиданно согласился он.

— Так ты пытаешься заслужить прощение? — спросила Джорджи. — Даже если ты будешь ползать передо мной на коленях, я никогда не прощу тебя.

— Кажется, я должен сказать тебе, почему попросил тебя... — заговорил он неуверенно.

«Значит, он собирается сказать мне про развод. Когда Анголос произнесет это слово, все встанет на свои места». Неожиданно Джорджи почувствовала леденящий холод.

— Я знаю, зачем ты позвал меня сюда, — перебила она его.

Анголос нахмурился.

— Правда?

— Ради бога, Анголос, не тяни. У меня не так много времени. — Она с нетерпением посмотрела на часы, хотя ничего не видела из-за застилавших глаза слез.

— Ты их сохранила.

— Что сохранила? — переспросила девушка, не понимая, о чем идет речь.

Анголос провел рукой по ободку инкрустированных бриллиантами часов. Кончиками пальцев он слегка коснулся запястья Джорджи.

Это прикосновение пробудило в ней желание, с которым она пыталась бороться. Джорджи так скучала по рукам Анголоса, по его чувственным губам... Как бы она хотела оказаться сейчас в его объятьях! Нахлынувшие воспоминания о ночах, проведенных с мужем, болью отразились на ее лице.

— Я всегда была сентиментальна.

Неделя в Париже после бракосочетания была для Джорджи неделей наивысшего счастья. В первую ночь она, как и все новобрачные, ужасно нервничала, но как только он коснулся ее, все страхи растворились сами собой.

Эта неделя была просто волшебной.

Первые трещинки появились, как только они прибыли в Грецию. Именно здесь Джорджи впервые осознала истинное положение Анголоса. Господи, за ними прилетел его личный вертолет! В мире Джорджи люди, имеющие две машины, считались состоятельными, а Анголос сообщил, что кроме вертолета у него есть еще и яхта, которая, правда, сейчас в ремонте.

С высоты Джорджи увидела имение Анголоса, которое располагалось на полуострове. Оно показалось ей таким огромным! И дом, и земли с бассейнами и теннисными кортами потрясали. И совсем рядом было море.

— Надеюсь, ты не разочарована? — спросил Анголос с иронией.

— Все такое... потрясающее!

Прямо как в музее, подумалось ей.

Джорджи, выросшая в обычном доме, растерялась, увидев это великолепие. Она полагала, что в таком огромном доме должны быть экономка и кто-то, чтобы ухаживать за садом. Узнав, что в доме целая армия слуг, Джорджи испытала настоящий шок.

Она поняла, что не сможет быстро привыкнуть к своей новой жизни. Это будет для нее настоящим испытанием, но ей казалось, что Анголос будет рядом и поможет ей. Тогда Джорджи и представить себе не могла, что ей не следует надеяться на Анголоса, потому что работа занимает все его время.

Девушка осматривала дворец, восхищаясь пышностью интерьеров. Но самым большим потрясением для нее были члены семьи Константин! Как только Джорджи переступила порог дома, они повели себя с ней так, будто она какая-нибудь диковинная зверушка.

— Прости за сегодняшний вечер, — попросил ее Анголос, когда после семейного ужина они отправились спать. — Они хотели получше познакомиться с моей будущей женой.

— Кажется, они были не в восторге от твоего выбора.

— Не говори глупостей! Они полюбят тебя. Расслабься.

— Но они воспринимают меня как...

Анголос приложил палец к ее губам.

— Забудь о моих родных, какая разница, что они думают. Мне это совершенно не важно. Завтра ты их не увидишь.

Джорджи вздохнула с облегчением. Анголос изменился, приехав сюда, но она была уверена, что, когда они останутся в этом доме вдвоем, все наладится.

— Хорошо. Знаешь, я не сомневаюсь, что все они очень милые люди, но их так много.

— У меня сейчас нет никакого желания говорить о родственниках, — сказал Анголос, целуя ее в живот.

— У меня тоже, — выдохнула девушка, когда он снимал с нее ночную рубашку.

— Боже, какая же ты красивая.

Его слова заставили Джорджи забыть обо всем на свете.

Всю ночь они наслаждались сексом. Но проблема, затронутая вечером, наутро снова встала перед Джорджи в лице свекрови и золовки. Был уже полдень, а они так и не уехали.

Чуть позже Анголос сказал, что ему нужно непременно заехать в офис. Она предприняла попытку узнать, надолго ли еще задержатся здесь его родные.

— Когда твоя мать и сестра собираются уехать домой?

Анголос посмотрел на Джорджи с удивлением.

— Домой?.. Я тебя не понимаю.

— Я спрашиваю, когда твоя мать и Саша собираются возвращаться к себе домой.

Анголос рассмеялся.

— Но они дома, голубка моя, разве я не говорил? Они живут здесь со мной.

На лице Джорджи застыла глупая улыбка.

— Нет, ты не говорил.

Узнав, что ей придется жить рядом с этими женщинами, Джорджи пала духом. Ей хватило и пяти минут, чтобы понять, что она никогда не станет другом для своей свекрови. А ее золовка открыто воротила от нее свой маленький аристократический носик.

— Мама поможет тебе привыкнуть, а с Сашей вы одного возраста, так что быстро найдете общий язык.

Джорджи не проявила особого энтузиазма, отвечая на его поцелуй.

В тот день она в первый раз скрыла от Анголоса свои настоящие чувства, но не в последний. Вскоре Анголос добил ее неожиданным известием.

Он уезжал в Париж по делам, а это значит, без нее.

— Я бы с удовольствием взял тебя с собой, но это деловая поездка и тебе там просто нечего будет делать.

По возвращении из командировки Анголос невзначай сообщил ей, что обедал со своей бывшей женой.

Джорджи была по горло сыта ежедневными разговорами о Соне, которые вели ее свекровь и золовка. Ей захотелось кричать, но вместо этого она улыбнулась и тихо сказала:

— Как мило.

Через месяц Анголос объявил, что пригласил Соню провести с ними уикенд. Гостья вела себя самоуверенно. И к тому же была невообразимо эффекта. Именно такая жена и подходила Анголосу. Но что еще хуже, Соня до сих пор носила обручальное кольцо.

Джорджи не могла смотреть, как Соня накрывает руку Анголоса своей или проводит кончиками пальцев по его щеке. Каждый раз, когда она входила в гостиную, они сидели рядом в каком-нибудь укромном уголке, смеялись или секретничали. Джорджи чувствовала себя безумно одинокой.

— Ты никогда не производила на меня впечатления слишком сентиментальной девушки.

Эти слова вернули Джорджи к реальности. Воспоминания показали, как она изменилась за последние годы. Попади она в такую ситуацию сегодня, она не забилась бы в угол, не стала бы жалеть себя.

Нет! Джорджи сказала бы той женщине, чтобы она больше не приезжала к ним. Или настояла бы на том, чтобы Анголос решил, с кем из них он хочет остаться.

— О, я сказала это с иронией. Часы, — она взглянула на запястье, — это хорошее вложение денег, гораздо более выгодное, чем банковские проценты.

Ее отец вернул ей часы после того, как отнес их к оценщику без ее согласия, «Ты хочешь заложить их?» Джорджи кивнула. Отец был в шоке, когда узнал, что она до сих пор носит эти часы, которые «стоят как большой особняк в центре города».

— Кажется, у тебя теперь более реалистичное отношение к деньгам?

— Реалистичное.— Джорджи подумала о том, что до сих пор хранит букетик полевых цветов в коробке с остальными ее «сокровищами». Анголос подарил их ей, когда они первый раз гуляли в дюнах. — Я работаю, чтобы содержать свою семью. Но вряд ли когда-нибудь буду придавать деньгам такое же значение, как ты. В отличие от тебя я никогда не назначаю всему цену.

— Даже своей девственности?

Глаза девушки вспыхнули.

— Не смей думать, что я подарила тебе свою невинность, чтобы женить на себе! Ты сам назначил эту цену, не я! Ты мог бы и так получить от меня этот подарок, не обязательно было жениться на мне!

Возникла долгая пауза. Их глаза встретились.

— Я знаю.

— Тогда почему?..

Он потер переносицу и посмотрел на береговую линию.

— Так почему ты женился на мне, Анголос?

— Хочешь прогуляться?

— Ты не собираешься говорить об этом? — спросила Джорджи.

Таинственная улыбка играла на его губах. Невозможно было понять, что он чувствует сейчас и что имел в виду под словом «прогуляться».

— Прогуляться? — переспросила Джорджи. Она чувствовала себя как выжатый лимон.

— Ну, знаешь, попереставлять ноги. Шаг, еще шаг, — пояснил Анголос с иронией.

— Ты просто невозможен, — заключила девушка.

— Но мил? — спросил он, улыбнувшись.

Джорджи едва сдержала смех.

— Никогда бы не подумала, что услышу от тебя слово «милый».

— Это значит «да»?

— Нет.

— Не милый или не хочешь гулять? — спросил Анголос, приподняв бровь.

— Последнее. — Джорджи поспешно села.

— Как пожелаешь.

Он положил свой пиджак на песок рядом с ней. Она подобрала колени к груди.

— Не пытайся воздействовать на меня своим очарованием, Анголос. У меня иммунитет. И не нужно меня задабривать. Я знаю, о чем пойдет речь.

Она посмотрела в его сторону, глаза их снова встретились.

— Не волнуйся, я не собираюсь поднимать из-за этого шум.

Анголос посмотрел на конверт, который Джорджи протянула ему, но не потрудился взять его.

— Кажется, я подписала везде, где было необходимо.

Он все еще молча смотрел на конверт, как будто не понимал, что происходит.

Она наклонилась и положила конверт ему в карман.

— Я нашла его у себя в гостиной, наверное, он выпал у тебя из кармана. А ты думал, что потерял его?

Анголос взял конверт и повертел его.

— Господи, я совершенно забыл об этом! — После встречи с Полом Анголос связался со своим адвокатом. Бумаги давно были подготовлены, они ждали своего часа уже два года.

— Сколько времени потребуется, чтобы все это...закончилось?.. В смысле, сколько потребуется на...раз... развод?