Повелитель Теней. Том 3

Глава 2

Уже не принц, но еще и не король Воль Де Мар неспешно прогуливался по мансарде, выходящей в один из многочисленных внутренних двориков древней Крепости.

Он бросил взгляд на священника, который скучающим тоном пытался донести что-то до детишек местной знати, приближенной к короне.

Ничего серьезного, простая детвора — третьи, а то и четвертые сыновья и дочери, отданные на воспитание.

Заложники по своей сути, которые должны были гарантировать лояльность своих родителей.

Да, папаша был не так уж глуп, раз решился использовать подобную тактику в отношении нескольких западных лэрров, обнаглевших некоторое время назад и начавших задерживать около года назад выплаты в казну.

Вот только ситуация сильно не изменилась.

Потому что своих ближайших детей вольнодумцы попрятали подальше, едва услышали, что к ним едет Тридцатый король, чтобы лично навести порядок в своем королевстве.

А те, кого папаша захватил — не более чем нежелательное потомство, которым от старого дурака откупились.

Понимал ли он, что его надурили, и никаких настоящих наследников он под контроль не смог взять, или же все-таки решил, будто достиг своей цели и вольнодумцы ему теперь будут пятки лизать, узнать невозможно.

— Что думаешь об этой мелюзге, Краскон? — негромко поинтересовался бывший принц, остановившись у одной из колонн, подпирающих потолок и уставившись прямиком на группу детей.

Впрочем, среди них были и те, кто уже особо и не детки-то.

Как минимум две девицы из дюжины детей являются уже достаточно взрослыми.

Странно видеть их в окружении младших, но причина тут, скорее всего в том, что занятие посвящено учению о Семерых…

А оно одинаково что для детей, что для взрослых.

Одинаково лживо и отвратительно.

— Напрасная трата времени, — Лорд-Защитник имел право говорить королю то, что думает.

Наедине, разумеется.

— С точки зрения нужды королевства, конечно же, мой господин, — поспешно добавил Лорд-Защитник.

— Их отцы верны нам? — поинтересовался Воль, проигнорировав замечание Белого Клинка.

— Если говорить об открытом неповиновении — то этого не наблюдается, — признал Краскон. — А вот во всем остальном… Лэрры, родители этой ребятни, некогда являлись друзьями Дома Отелл… Помнится, Лорд Кер докладывал вашему батюшке, что порой эти лэрры начинают слишком много говорить о странных стечениях обстоятельств, при которых погиб старый Отелл, а его Дом оказался фактически вырезан под корень.

— Да, — Воль украдкой усмехнулся. — Я слышал об их неприятностях. Прямо какой-то Злой Рок преследует их Дом.

Глава Белых Клинков посмотрел на своего будущего короля с нескрываемым любопытством.

Мужик он не глупый.

Явно понимает что к чему.

В противном случае не дожил бы до своих лет на такой службе.

— Есть что-то стоящее из этой серой массы? — поинтересовался Воль, указывая рукой на занимающихся.

— Дочери лэрра Сириута, — Лорд-Защитник указал на парочку светловолосых девиц, одетых в похожие бирюзовые платья, сидящих в крайнем ряду. — Их проверял королевский маг. Говорит о зачаточном даре к магии, но папаша-скряга поленился давать денег на их обучение.

— А они хотели? — поинтересовался Воль.

— Им уже шестнадцать и почти восемнадцать, милорд, — сообщил Краскон. — Замуж их никто не зовет, так как Сириут не дает за них много ценного. А связываться с третьей или четвертой дочерью не самого щедрого лэрра больших охотников нет. Бедные рыцари все равно не унаследуют: даже имя и титул они не могут себе присвоить. А даром, даже несмотря на симпатичные формы и непротивные мордашки, они никому не нужны.

— Обучение магии могло бы стать для них весомым подспорьем при вхождении хоть в какой-нибудь Дом, но Тридцатый Король запретил им заниматься подобными делами.

— Похоже надеялся, что наследники первой и второй очереди все же сгинут и девчонки будут иметь вес в качестве наследника титула, земель и фамилии, — озвучил свои предположения Воль. — Ну, или старик просто не захотел тратиться на их обучение.

Учитывая дефицит бюджета и огромные заимствования у гномов, по которым вот-вот подойдут сроки выплат грабительских процентов, немудрено, что Тридцатый Король решил уберечься от лишних трат.

Весь срок обучения магической науке потянет на гигантскую сумму — даже для королевской казны.

Немудрено, что Башня — одно из самых богатых учреждений в Королевстве Людей.

Еще один источник дохода для Церкви Семерых.

Но и первый вариант — тоже вполне себе рабочий.

Когда погибает глава Дома, то его место занимает старший потомок по мужской линии.

Обычно это старший сын.

И уже его линия продолжает править Домом.

Когда придет время ему уйти на покой, уже его старший сын продолжит дело предков.

А все другие дети первого умершего патриарха либо смирятся с этим и станут приближенными к новому главе Дома, либо попробуют оспорить принципы единонаследия в пользу дядей, младших сыновей и так далее.

Сыновья — вот в чем сила Дома.

Именно сыновья отвечают за то, чтобы знатная кровь не слабела, а лишь укреплялась.

Потому что только мужчина может быть законным наследником престола — будь то мэррство, лэррство, тэррство или трон Королевства Людей.

А что произойдет, если все наследники по мужской линии умрут?

И старший сын, и тот, кто идет после него?

Сыновья мертвы, но остались женщины.

Женщина не может возглавить Дом — слишком глупо подобное создание для такой чести от природы.

Если сын остается верен Дому, приводя в него невесту и ее приданное, то дочка в роду — это потери.

Кому нужна какая-то там баба, пусть и аристократических кровей, когда ложе может согреть любая шлюха за пару серебрушек?

Дочки — это проклятье любого Дома.

Потому что их жизнь следует устраивать.

Подобрать партию — подходящего жениха, браком с которым можно породнить два могущественных Дома.

Но для подобного брака требуется хорошее приданное.

Деньги, скот, земли, рабы…

Все, что было раньше богатством Дома — все может стать частью приданного невесты.

По желанию ее отца, или желанию отца будущего супруга.

И эти две соплячки — выгодный, на самом деле товар.

Ведь муж становится хозяином всего, что есть у жены.

И, если у них не будет братьев, то, их мужья получат в приданное земли их Домов.

А в Западной Провинции быть бедным аристократом практически невозможно — каждый там так или иначе богат.

Как и на Востоке.

Лишь на Севере из-за малого количества плодородных земель ситуация с богатством у знати куда как хуже.

Так вот…

Если корона контролирует наследниц Домов, которые лишились всех своих мужчин, то под патронажем Короля может быть заключен (и будет таковым по сути) брак, усиливающий Корону.

Отдаешь глупышку и ее наследство тому аристократу, которому желаешь усиления и процветания.

Благословляешь этот брак в качестве Короля и защитника Королевства, и вот уже среди твоего окружения появляется разбогатевший за счет поглощения чужого Дома и его богатств аристократ.

Такие «подарки судьбы» помнятся долго.

Ведь при обычных обстоятельствах расширение своих угодий и владений может произойти только в том случае, если аристократ пойдет войной на соседа и победит его.

Конечно, есть и другие способы отъема территорий, замков и городов, но это уже частные случаи.

Подобный подход работает в обе стороны.

Например, юного мальчишку, оставшегося во главе Дома, можно женить на невыгодных для него условиях, обеспечив стороне невесты минимальные потери, а при большом желании — еще и опекунство над будущим юным аристократом.

Который может и не дожить до своего вступления в права, например.

Времена какие неспокойные-то.

Зато Дом невесты через свою дочку получит полное право на управление имуществом Дома погибшего супруга.

Ведь по факту невестушка будет последней, кто носит фамилию покойного супруга.

И в этом случае действуют уже немного другие законы.

Так или иначе, но Тридцатый Король держал этих взрослых дур для извлечения максимальной выгоды для себя.

Просто не дожил.

Что ж, его задел всегда можно использовать.

Именно через женитьбу.

Получить союзника с армией после свадьбы гораздо быстрее, чем получить невесть какого мага спустя несколько лет с начала обучения.

А уж аристократка-магичка…

Такая не будет в цене, если ее дар хоть немного сильнее дара предполагаемого мужа.

Ибо даже в этом вопросе женщина не должна быть сильнее мужчины, или хоть как-то составлять ему конкуренцию.

Именно поэтому никогда женщины-воительницы (за крайне редким исключением) не становились чьей-нибудь леди.

Максимум — входили в состав личного копья, чтобы всегда удобно было разложить и поиметь.

— Выясни для меня все, что известно о Домах, к которым относится эта мелюзга, — приказал Воль.

— Да, милорд, — Лорд-Защитник поклонился. — Но, быть может стоит приказать это сделать Лорду Керу? Как никак, но это он министр Королевского двора… С широкими полномочиями.

— Намекаешь на то, что этот старый плут контролирует сеть шпионов, а потому справится быстрее? — хмыкнул Воль, наблюдая за тем, как обе взрослые девчонки стреляют в него глазками, демонстрируя девичью заинтересованность. — Я не верю никому из Королевского Совета. С их помощью Королевство пришло в упадок. После коронации они все будут отстранены, а Совет — упразднен. Монарх не делится властью, дарованной ему Богом.

— Богом, милорд? — настороженно спросил Краскон, явно пораженный тому, что будущий монарх говорит вовсе не о людском пантеоне, известном как Семеро. — Это…

— Это наше будущее, мой верный Лорд-Защитник, — произнес Воль, встретившись с обеими юными дарованиями взглядом и обозначив им кивком свою заинтересованность в более близком знакомстве. — Старой религии, которая давно уже отвернулась от нас всех, пора уйти в небытие. Вскоре у нас будет новый Бог, который поможет мне вернуть величие людей.

— Да, милорд, — голос Краскона звучал глухо.

Не от того ли, что он поклоняется одному из Семерки, Воителю, покровителю всех солдат, рыцарей, конников, лучников и так далее?

— К своей коронации я хочу знать все о Домах этих детей, — распорядился Воль. — Вплоть до того, скольких зверолюдок прут их папаши каждую неделю, а сколько звериных отродий лижут мамашам в их покоях по ночам.

— Будет сделано, милорд, — заверил его Лорд-Защитник.

— Не забывай и про Восток, — напомнил бывший принц. — Мне сообщают, что там происходит нездоровое брожение в связи с предстоящим бракосочетанием. Я чую измену, подогреваемую эльфами. Бог отвел нас от участи быть порабощенными лесными выблядками, что метили в королевский Дом. Они решили действовать чуть мельче и отобрать у нас житницу королевства. Армия и наши маги должны быть готовы к походу на Восток сразу же после коронации.

— А как же ваша собственная свадьба, милорд?

— С этой потаскухой с Темных Островов? — удивился Воль. — Трахать этих презренных сук и пользовать для своих целей — это одно. Но допустить саму мысль, что надменная тварь с матриархальными замашками будет той, кому я должен буду в угоду Королевского Дома заделать ублюдка, которого они попробуют посадить на трон, избавившись от меня… Краскон, не разочаровывай меня. Сифраль, или как ее там, не доживет до свадьбы. Так же, как и принцесса лесных эльфов не дожила до своей. Длинноухие выродки любят друг другу устраивать козни. Так будет и на этот раз. Я согласился играть в этом спектакле только лишь для того, чтобы иметь возможность наблюдать, как дроу помогут нам вырезать лесных. И только ради этого. Да, — Воль растянулся в улыбке, — думаю такого подарка на свадьбу, как сводную армию Королевских Земель и темных эльфов Лорд Хоксенвильваарен точно не ожидает.

Уже не принц, но еще и не король негромко рассмеялся, предчувствуя как он славно повеселится после своей коронации…

Осталось выбрать время и выпустить кишки нескольким коварным тварям, делающим все, что в их силах, чтобы замедлить этот процесс.

Да и прощупать осторожно посла дроу, который в последнее время слишком уж часто разъезжает в гости к западной аристократии…

Темнота расступилась, принося с собой боль во всем теле.

Раскалывалось, ныло и горело буквально все.

Каждая мышца.

Каждый сантиметр тела.

Каждое сухожилие из меня будто медленно вытягивали, накручивая на невидимую палку.

Даже волосы и ногти — и те раскалывались болью.

Не в силах пошевелить ни одной частью своего тела, я в то же время чувствовал свой многострадальный организм.

Который горел.

Жар мучал больше всего.

Спустя пару мгновений стало казаться, что он и вовсе затмевает собой всю ту боль, которую я испытываю.

А может быть — даже является ее источником.

Или продолжением.

Я смотрел в темноту, но ощущал себя.

Это не смерть, это что-то…

Огни вдали?

Огни посреди черноты?!

С каких пор в посмертии есть боль и зве…

Огни погасли, словно их никогда и не было.

Будто бы нечто массивное заслонило их от моего взора.

А затем прямо передо мной зажглось два небольших пылающих водоворота, от которых внутри моей терзаемой сокрушительной болью тушки стало невыносимо холодно.

Липкий страх сковал меня, словно я был той самой мушкой, которая попалась в сети паука.

И он проголодался, решив уделить внимание своей беззащитной жертве, которая не в состоянии даже спастись.

Зрение, неведомым образом вернувшееся ко мне, приспособилось к темноте, и я увидел перед собой лицо, которое являлось неотъемлемой частью этих пугающих глаз.

Следом меня словно что-то дернуло, отчего внутри с отчетливым хрустом сломалось несколько ребер и дышать стало не просто больно.

Невыносимо больно.

Так я оказался в сидячем положении, не в состоянии высказать хоть что-то — боль душила горло.

Даже если бы я хотел, то не смог бы произнести хотя бы слово…

Вокруг меня бушевало пламя.

Высотой в несколько метров, оно окружало меня и эту странную фигуру, поблескивающую черным металлом, отрезая от всего, что находилось за пределами пламенного периметра.

Я почувствовал обжигающий холод на своем плече — в том месте, где меня коснулась черная латная перчатка.

Нет, это не перчатки, подобные тем, которые носил Фратер Шовель.

Это…

Словно черная металлическая кожа, которая причиняет боль одним своим прикосновением.

И давит, давит, давит…

Пламенные глаза посмотрели прямо на меня, завораживая огненным водоворотом радужки.

А потом все снова померкло.

Сознание вернулось рывком.

А кроме того сопровождалось долгим протяжным криком, который мгновенно опустошил мои легкие.

Мозг кипел словно паровой котел.

Тело… болело.

Но не так, как я ощущал еще какое-то мгновение назад.

А еще оно неимоверно сильно чесалось.

Как чешется заживающая ранка на руке.

Или ноге.

Или…

В поле зрения попало что-то оранжево-желтое…

Оглядевшись, понял, что огненное кольцо с высотой пламени выше человеческого роста мне не привиделось.

А в центре этого круга высоко взметалось пламя костра, топливом в котором служила…

ЗЕМЛЯ!!!!

Просто комья черной земли, объятые пламенем.

От него было жарко.

Настолько, что обессиленный разум родил аналогию, будто бы я добровольно залез в топку паровоза, или решил пошалить с регулятором температуры где-нибудь в адской парной.

Всеми фибрами души захотелось отодвинуться подальше, но по воле мысли этого не произошло.

Пришлось орудовать руками и ногами.

И в этот момент я понял, что едва ли могу ими шевелить — покалывание в них дезориентировало и мышцы не хотели слушаться.

Вообще.

Словно не мне принадлежали.

Но это было еще не все.

Кое-что еще привлекло мой взгляд.

Располагающееся ниже…

Наклонив голову, увидел себя.

Абсолютно обнаженного.

— Какого ху…? — прошептал я, отупело взирая на свое тело, напрочь лишенное хоть каких-то последствий недавнего «файер-шоу» в исполнении огромного сердитого черного дракона.

В следующий момент рядом со мной упал какой-то сверток темной и серой ткани.

— Прикрой срам! — раздался низкий, слегка рычащий, но все же не грубый голос откуда-то из-за кострища.

— Эм…!?

— Одевайся! — раздался приказ.

И что-то мне совсем не хотелось спорить с обладателем этой командирской риторики.

Как минимум по той причине, что я не особо представляю что вообще происходит.

А тот неизвестный, кто скрывается за костром, судя по всему, знает побольше моего.

Делом пары минут натянуть на себя легкие черные штаны, чем-то похожие на хлопок или лён из моего родного мира.

На вид плотные, но дышащие.

И довольно легкие.

Сунул голову в серую рубаху, оправился, подпоясавшись широким кожаным ремнем, которым одежда была стянута.

Увидел, что под разворошенной мной связкой находятся мягкие полусапоги с широким каблуком.

Не раздумывая, сунул в них ноги, надеясь, что окажутся по размеру.

Не ошибся.

— Готово, — неизвестно кому и для чего сообщил я.

— Иди сюда, — приказал голос.

Огляделся.

«Пожирателя Душ» или моих спутников нигде не видно.

А без Источника я даже не мог воспользоваться магическим зрением, чтобы увидеть их души.

Вариантов действия не так уж и много.

Вышел из-за костра, увидев сидящую перед ним на черном, спекшемся и ставшем похожим на огромную гальку камне, фигуру.

Мягкие сапоги из такого же черного материала, как и у меня.

Обтягивающие черные штаны, вырисовывающие в отблесках пламени плавный изгиб крепких бедер.

Приталенный доспех с подолом, четырьмя клиньями уходящий вниз: вдоль бедер, паха и позади.

Массивные наплечники и закованные в такую же как и у Паладина ламеллярную броню, но состоящую из матовых черных ромбиков, плотно подогнанных друг к другу, словно наползающих друг на друга.

Нет, стоп… Это не ламеллярная броня.

Фратер как-то целую нудную лекцию в дороге прочитал о различиях и сходствах ламеллярной брони и чешуйчатой.

Точно!

Это чешуйчатая броня.

Под ней виднелась плотная черная ткань, намекающая на свою судьбу в роли поддоспешника, но уж больно похожая просто на обугленный или специально закопченный металл.

Подобие металлического корсета, подчеркивающего тонкую талию и плавно переходящую в два металлических же полушария, прикрывающих немаленькую грудь.

Руки, как мне казалось, так и вовсе состоят из черного металла, бликующего от игры языков пламени.

Средней длины прямые волосы цвета вороньего крыла, обрамляющие широкое скуластое лицо с невысоким лбом.

Смугловатая кожа волевого лица, обладающего ровной линией подбородка и чуть впалыми щеками, которые лишь подчеркивали экзотичную красоту женщины-воителя.

Эдакая восточная красавица, одного взгляда на которую достаточно для того, чтобы восхищаться.

Пухлые, но сведенные в строгую мину губы.

Прямой, чуть широкий нос.

Узкая талия, чуть широкие бедра и плечи, как очевидные последствия тренировок с мечом.

Как ни странно, но вся эта «накаченность» и «неженственность» ее отнюдь не портила.

Наоборот, вспоминая ту же Лаурель, у которой плечи профессиональной пловчихи из-за работы с эльфийским луком, могу лишь констатировать, что эта женщина красива.

И ее оружие лишь подчеркивает ее красоту.

Тряхнув головой, перестал залипать на «сисястый» доспех и посмотрел на руки женщины, сжимающие то и дело двуручную рукоять вогнанного в землю прямого меча с простой поперечной гардой, оканчивающейся подобием секир…

Или искусной работы гребни, имитирующие кожу, натянутую меж несколькими «костными отростками».

По спине пробежал холодок.

Посмотрел на стену пламени, сообразив, что не слышу не потрескиваний, ни гула огня…

— Сунешься в него — умрешь, — прозвучал из уст загорелой воительницы низкий бархатистый командирский тон. — Спасать тебе жизнь я больше не собираюсь. Умрешь сейчас — умрешь окончательно.

Слух резал замысловатый акцент, который еще больше интриговал ее личностью.

А вот обещание снова отправиться «по ту сторону жизни» — вот ни разу не привлекает.

Может быть кто-то и думает, что за последнее время для меня это как за хлебушком в ближайший магазин сгонять, но, нихрена.

Так или иначе, но я просто оказывался в ситуации, когда моих куцых способностей просто не хватает не то, что для победы — для ведения сражения и возможности остаться в живых.

— То есть, это вы спасли меня после атаки дракона? — уточнил я, вспоминая, что вежливость — лучший способ начать разговор.

Особенно в случае, когда ты безоружен, а рядом сидит дамочка, чей меч явно не для красоты создан.

— Я, — она смотрела в пламя, думая о чем-то своем.

— Спасибо, — пришлось выдавить из себя. — Мое имя Глеб. Не сочтите за грубость, но как я могу к вам обращаться?

Какая-то неловкость между нами.

Разум упрямо нашептывал что-то, но я все никак не мог сообразить что именно ему от меня нужно…

Женщина перевела на меня тяжелый взгляд темно-карих, почти черных глаз, в радужке которых я заметил искорки тлеющих углей.

— Мое имя Эллибероут таус ван Аллейд фон Кейелмейн ди Форсенвальдиспарит, — произнесла она на одном дыхании.

В мозгу словно взорвалось что-то.

Как-то нет у меня доверия ко всем этим длинным именам после знакомства с Ликардией.

— Рад знакомству, — произнес я. — Не хотите рассказать кто вы такая на самом деле и что вас сюда привело?

Женщина посмотрела на меня, едва вздернув вверх правую бровь.

— А этот вопрос нужно задать тебе, — в ее голосе прозвучала насмешка, раздражение и… боль?

Это еще что значит?!

— Не уверен, что понимаю… — голос предательски дрогнул.

— А ты подумай своей пустой головой, — неожиданно резко бросила мне эта… барышня.

При этом еще так крепко стиснула рукоять своего меча…

Да еще так цепко впилась взглядом в костер перед собой.

И пламя так интенсивно взметнулось вверх.

Что-то мне не по себе становится.

— Я никак не причастен к вашему появлению здесь, — попытка оправдаться вызвала на ее лице лишь раздражение. — На меня напал дракон и… Я защищался… Бросил в него копье из Магии Теней…

Она снова посмотрела на меня.

Но на этот раз в ее черных глазах плясало пламя.

Ярость.

Мощь.

Смерть.

Огонь.

Доспехи, словно созданные из наползающих друг на друга ромбических пластин.

Черный окрас.

Гарда ее меча.

Паззл в голове сложился.

— Да ну нахрен, — только и смог выдавить я из себя, чувствуя, как подкашиваются от страха ноги.

Сделал шаг назад, чувствуя, как спина покрывается липким и в то же время ледяным потом.

— Именно, колдун, — отчеканила эта странная… женщина. — Я и есть тот дракон, которого ты сбил.

А после этого, пренебрежительно плюнула мне под ноги.

Огнем.