Поверь в мою любовь

Глава 13

Марко Главиано стоял на корме своей шхуны и разглядывал в подзорную трубу голубые воды Карибского моря, ожидая в любую минуту увидеть на горизонте зеленую полоску острова Isola del Mare. Жаркий, погожий денек сентября радовал своим безоблачным небом, оттого и настроение у матросов было приподнятое. Напевая веселую матросскую песню, они работали с насосами, такелажем, то и дело посматривая вперед, с нетерпением ожидая увидеть на горизонте родной остров.

Марко прекрасно понимал, почему у его матросов было такое хорошее настроение. На этот раз поход их был более чем успешным, и многие из членов экипажа успели уже получить свое жалованье и купить в Чарлс-тауне подарки для своих любимых и детей. И теперь им не терпелось поскорее попасть домой, обнять жен и детей и вновь испытать ночью сладкие муки любви.

На столь теплую встречу мог бы надеяться и Марко, но, к сожалению, его ждала лишь война с Кристиной. Тем более, что он должен сообщить ей неприятную новость. Марко опустил подзорную трубу и тяжело вздохнул. Прежде чем покинуть Чарлс-таун, он встретился с доном Джованни и обговорил возможность свадьбы Витторио и Кристины. Если у дона Джованни и были на этот счет какие-то сомнения, то от них не осталось и следа, как только Марко упомянул о том царском приданом, которое он намеревался вручить мужу своей племянницы. Дон Джованни был человеком чрезвычайно практичного склада, и Марко подозревал, что бывший его сосед отнюдь не влачит в Венеции жалкого существования, всячески угождая разного рода иноземцам, эксплуатирующим его страну. Хотя подобный «патриотизм» дона Джованни и беспокоил Марко, он не мог в то же время не признать, что сын Ренальди, Витторио, был человеком благородным, честным и открытым, и жить в Венеции Кристине будет куда лучше. По крайней мере, политический климат в Венеции сейчас более или менее стабильный, и этому городу-государству удается, хоть и с трудом, сохранить свою независимость.

Таким образом, примерно через месяц Марко намерен был отправить свою шхуну к побережью Америки за семейством Ренальди. А это означало, что у него оставалось всего пять недель для того, чтобы придать острову вид приносящего доход с сахарной плантации. Но самым сложным было, пожалуй, перевоспитать Кристину и убедить ее вести себя как подобает леди. Марко прекрасно знал, какую реакцию вызовут его слова у Кристины и то, что ей предстоит сыграть роль его племянницы; ему казалось, что уже сейчас он услышит возмущенные крики девушки. И все же Марко был твердо уверен в том, что поступает правильно.

– Впереди земля! – раздался радостный крик одного из матросов, и Марко, снова вскинув подзорную трубу, вгляделся в красивый, заросший густой зеленью остров; коралловые рифы, камни, сверкающие белизной берега и пальмовые деревья, ветви которых перебирал тихий ветерок. Несмотря на все опасения, сердце Марко наполнялось радостью при виде дома, в котором он не был уже много недель, и при мысли о том, что он скоро увидит Кристину. Хотя ему и не хотелось признаваться в этом, он и в самом деле очень соскучился по девочке и постоянно думал о ней.

Когда «La Spada» еще ближе подошла к берегу, Марко велел убрать паруса и ввести судно в гавань. Устремив взгляд на берег, он увидел женщин и детей, которые подошли уже к морю и радостно махали руками, приветствуя возвращавшихся мужей и возлюбленных. Марко разглядывал собравшихся на берегу в надежде увидеть одну до боли родную фигурку. Когда он ее так и не нашел, ему стало немного не по себе.

Вскоре Марко вплотную занялся своими обязанностями, поскольку судно вот-вот должно было причалить к берегу и экипаж готов был бросить в воду якорь. Как только судно пришвартовалось, к нему тотчас же подбежали женщины и дети, и звуки трепещущих на ветру парусов смешались с радостными криками и веселым смехом детей, встречающих своих отцов, и звонкими звуками поцелуев.

Марко чувствовал себя совершенно одиноко, находясь в стороне от этой радостной встречи, пока не увидел, наконец, Кристину, на поводке у которой была Пеней. Сердце Марко радостно забилось. Боже, ведь ему так и не удалось убедить себя в том, что он не испытывает к этой девушке никаких чувств. Она была так прекрасна, так экзотически красива в своем белом, воздушном платье с такими же белыми цветами в волосах.

Сдерживать себя дольше Марко просто не мог. Сбежав по сходням, он быстро подошел к девушке. Но когда между ними оставалось всего несколько шагов, он вдруг нерешительно замер на месте, не зная, как вести себя дальше, ибо во взглядах их, устремленных друг на друга, было столько же любви, сколько и настороженности.

– Здравствуй, милая, – сказал Марко.

– Здравствуй, Марко.

Пэнси, настроенная куда более решительно, чем они оба, потянула Кристину вперед. Марко улыбнулся и, нагнувшись, ласково потрепал гепарда, который принялся в свою очередь тихо мурлыкать и тереться о ногу хозяина.

Марко снова перевел взгляд на Кристину. Когда он заговорил, голос его заметно дрожал.

– Ты такая красивая, милая.

– Ты тоже очень красивый, – ответила девушка почти застенчиво. – И очень загорелый.

Марко улыбнулся, подошел ближе и как-то нескладно поцеловал Кристину в лоб. Невинный поцелуй сейчас же охватил его пламенем страсти, и он поспешно отступил назад, словно обжегся. Какое-то время они так и стояли, нерешительно поглядывая друг на друга, пока люди на берегу не стали расходиться.

– Идем со мной в дом, – несколько натянуто сказал Кристине Марко. – Нам надо поговорить.

И они пошли вместе со всеми остальными людьми.

– Тебя так долго не было, – чуть слышно произнесла Кристина.

– Мы попали в штилевую полосу у побережья Флориды. Надеюсь, ты не слишком беспокоилась?

Девушка не ответила, а задала вопрос:

– Ваш поход прошел успешно?

– Даже очень, – ответил Марко с долей иронии, которая девушке была пока не ясна. «Увы, когда, наконец, до нее дойдет, насколько успешным был поход, – печально прибавил про себя он, – ее очень непросто будет склонить к согласию».

Они шли по узкой лесной тропинке, и Марко не переставал восхищаться удивительной красавицей, шагающей рядом с ним. Господи, какой мукой было для него идти с ней рядом и не дотрагиваться до нее. А ему больше всего на свете хотелось сейчас прижать Кристину к себе и горячо расцеловать.

Господи, как он сумеет убедить это дикое, красивое, неприрученное существо надеть на себя тугие, стягивающие корсеты и юбки с кринолином; натирающие ноги туфли и все другие аксессуары, которые подобает носить леди? Марко обошел в Чарлс-тауне множество лавок, покупая Кристине все необходимое. Теперь же он опасался, как бы его планы не потерпели полный провал, поскольку Кристину трудно было представить в какой-нибудь душной гостиной. Куда более естественно она смотрелась здесь, среди темно-зеленых листьев папоротника, экзотических цветов и всего этого тропического рая. И изменить ее будет равносильно тому, чтобы сорвать благоухающую дикую орхидею и смять ее в руках. Но самым страшным было, пожалуй, то, что Марко боготворил этот неземной цветок так же, как она – его. При мысли же о том, что когда-нибудь эта девушка могла бы идти босиком по этой лесной тропке, будучи беременной от него, у Марко начинала кружиться голова.

Огромным усилием воли Марко заставил себя выбросить из головы эти мысли. Ведь он прекрасно понимал, насколько глупы его мечтания. Насколько ограниченной была бы жизнь Кристины вместе с ним, поскольку ненависть его к испанцам и жажда мести были столь же сильны, как и раньше. Девочка эта была бесценным сокровищем. Она заслуживала куда лучшей доли, чем быть подругой пирата. Разве он не ломал голову над этой проблемой несколько недель назад? Разве он не пришел уже к горькому, но единственно верному решению?

Кристина тоже бросала на него взгляды, полные восхищения и тоски. О, как сильно она по нему скучала! И теперь он казался еще более красивым, чем когда-либо: волосы его стали длиннее и гуще, а гладкая кожа приобрела от загара и вовсе бронзовый оттенок. Марко был без рубашки, в кожаном жилете, и Кристина не могла не залюбоваться его плоским животом, тугими мускулами широкой груди, мощными плечами и руками. Он не решился даже обнять ее там, на берегу, лишь легонько коснулся губами лба. А ей так хотелось почувствовать на себе страстные объятия, прижаться к его сильной груди! Когда Марко уехал, между ними осталось столько недосказанного и их разрыв заставил ее сильно мучиться. Поставит ли он сейчас все точки над I, как и обещал?

Когда Марко подошел к ней на берегу, он смотрел на нее какую-то минуту таким изголодавшимся взглядом, но потом вдруг нахмурился и снова ушел в себя. Кристина была разочарована этой встречей.

Поднявшись по ступенькам крыльца дома, Марко открыл дверь и, пропустив вперед Кристину с Пэнси, сказал:

– Мы поговорим в гостиной.

Когда они вошли в просторную гостиную, Марко прислонился к двери, а Кристина прошла в глубь комнаты, ведя за собой Пэнси. Гепард подошел к камину и улегся на пол, свернувшись калачиком.

Кристина повернулась к Марко и решительно сказала:

– Ты обещал все решить, как только вернешься домой. Ты готов это сделать?

Марко присвистнул.

– Бог мой, какой ты стала деловитой, милая! Но мне кажется, ты кое-что забыла.

Кристина не сразу поняла, что Марко поддразнивает ее. Но потом она вспомнила о том давнишнем ритуале и о тех маленьких безделушках, которые привозил ей Марко из каждого похода. И Кристине стало радостно от того, что и на этот раз Марко не забыл об их традиции.

Она застенчиво ему улыбнулась и спросила, как всегда:

– Ты привез мне подарок?

– Ну конечно, привез. – Улыбаясь, Марко подошел к девушке и вытащил из кармана сверкающий кулон.

– О Марко! Какой он красивый! – На какой-то миг Кристина снова превратилась в радостного, восторженного ребенка и восхищенно уставилась на сверкающий, квадратной формы изумруд, свисающий на красивой тонкой цепочке.

– Он такой же зеленый, как и твои прекрасные глаза, – ответил Марко.

– А где ты его взял?

– На одном испанском судне.

– Тебе пришлось за него кого-нибудь убить? – живо поинтересовалась девушка.

Марко расхохотался и, протянув руку, потянул Кристину за прядь ее роскошных волос.

– Девчонка! Что за ужасные вещи ты говоришь? Нет, мне никого не пришлось убивать.

Кристину, казалось, разочаровал этот ответ.

– Но какое-то сражение хотя бы было? Марко притворился серьезным.

– Всего несколько выстрелов пушек, и неприятель тут же сдался.

Кристина так доверчиво улыбнулась Марко, что ему стало не по себе от того, что ему предстояло еще сказать. Он быстро застегнул цепочку на шее девушки, но как только пальцы его коснулись мягкой ее кожи, здравый смысл, казалось, стал оставлять его. Кристина была так красива, так мучительно к нему близка. Марко казалось, что он слышит даже, как громко стучит в этой оглушительной тишине его сердце. Они оба знали, что он говорил обычно ей потом, но сказать эту фразу сейчас ему было ох как не легко…

И все же Марко произнес охрипшим от волнения голосом то, что должен был сказать:

– Ты меня поцелуешь?

Он нагнулся к Кристине и заглянул в ее огромные, прекрасные глаза. Какое-то время они продолжали смотреть друг на друга, и, казалось, даже воздух вокруг них пропитался неземной страстью. Марко видел, как слегка раскрылись губы девушки и слышал, как судорожно она вздохнула. Он с трудом сдерживался, чтобы не схватить ее и не покрыть страстными поцелуями, но в этот момент выражение лица девушки стало каким-то робким. Стараясь не смотреть Марко в глаза, она привстала на мысочки и быстро чмокнула Марко в щеку.

Никакое даже самое страстное объятие не могло бы так разжечь в нем желание, как этот невинный поцелуй. Он снова почувствовал цветочный запах кожи Кристины – ее запах – и только сейчас понял, как сильно по ней соскучился.

В том, что произошло дальше Марко мог винить только себя одного. Он заключил Кристину в свои объятия и жадно припал к ее мягким и нежным губам. Чувствуя на себе тепло ее дыхания, Марко все крепче и крепче прижимал к себе ее стройное тело. Когда же и Кристина стала отвечать на его поцелуи, Марко охватила еще большая страсть. От его скованности и нерешительности не осталось и следа, и он жадно припал к губам девушки, как умирающий от зноя путник – к прохладному и чистому источнику. Сжал ее прекрасное тело с такой силой, что просто чудом не переломал ей ребра. Марко невольно подумал о том, что столь сильный натиск испугал бы даже самую изощренную куртизанку. Кристину же он делал только еще более покорной…

Наконец губы Марко скользнули к нежной щеке девушки и он горячо прошептал:

– Милая, я соскучился по тебе! Так соскучился!

– И я соскучилась по тебе! О Марко, скажи же, наконец, что ты мой!

Услышав эти слова, Марко почувствовал себя так, будто на него вылили ведро холодной воды. Хоть и не сразу, но он осознал смысл сказанных Кристиной слов, и от возбуждения его не осталось и следа. Осторожно отстранившись от девушки, Марко прошептал:

– Бог мой! Что я делаю?

Он принялся нервно ходить по комнате, нахмурившись и бормоча что-то по-итальянски.

Кристина казалась обиженной и сбитой с толку.

– Я думала, что ты, как и обещал, прояснишь, наконец, наши отношения, когда вернешься.

Марко повернулся к девушке и нервно взъерошил рукой волосы.

– Но не так же.

– Тогда как? – закричала Кристина. Марко тяжело вздохнул.

– Присядь, милая.

– Нет! – вспыхнула девушка.

– А я говорю: присядь!

Испепеляя Марко взглядом, Кристина подошла к диванчику и уселась на самый край.

Марко устроился в плетеном кресле напротив нее. Глядя на возмущенное, но все равно прекрасное существо, он думал: «Боже, помоги мне! Она не должна увидеть в моих глазах страха. Я должен сейчас быть суровым и неумолимым, иначе я пропал».

Марко подался вперед, сложил на коленях руки и заговорил решительным голосом.

– Кристина, пока я был в плавании, я постоянно думал о твоем будущем. И хотя поначалу можешь принимать мое решение в штыки, в конечном итоге, думаю, ты поймешь, что я действую в твоих интересах.

Хотя глаза Кристины и смотрели на Марко сердито, губы ее дрожали.

– Ты собираешься выслать меня отсюда!

– Не сейчас, – ответил Марко.

– Как это понимать?

Следующая фраза была для Марко, пожалуй, самой трудной.

– Дело в том, что я уладил вопрос о твоем замужестве.

– Что?! – воскликнула девушка, недоверчиво глядя на Марко, и вскочила с места.

– Сядь!

– Нет! Сначала объясни, что ты подразумеваешь под этим сумасшедшим заявлением!

– Сядь, и я все тебе объясню!

Кристина снова опустилась на диван, скрестив руки на груди, сердито посмотрела на Марко. Он нервно откашлялся.

– Когда я был в Чарлс-тауне, я встретил своих старых друзей из Венеции, семью Ренальди.

– И что из того?

– Это прекрасная и довольно состоятельная семья. У них есть сын, которому уже двадцать лет и которому нужна жена. Поэтому я и договорился о твоем браке с Витторио, после которого вы уедете с ним жить в Венецию.

Кристина снова возмущенно вскочила с места.

– Что? Ты договорился о моем браке с каким-то иноземцем и посылаешь меня жить на чужбину, даже не спросив моего согласия?

Поднялся с места и Марко, изо всех сил стараясь держать себя в руках.

– Кристина, тебе будет гораздо лучше в Венеции.

– С таким же успехом ты мог бы послать меня к черту! Это ведь за тридевять земель отсюда! И я никогда тебя больше не увижу!

– Мы должны думать о том, что будет лучше для тебя.

– И ты думаешь, что будет лучше, если я стану совсем несчастной?

– Но ведь ты даже не видела этого молодого человека, – возразил Марко. – Его семья и он сам прибудут сюда через несколько недель.

– Они прибудут сюда? – повторила девушка в совершенном потрясении. – И ты даже не спросил о моих чувствах?

– Я уверен, что вы поладите с этим молодым человеком. Дай ему только шанс. Тебя будет ждать в Венеции прекрасная жизнь, жизнь, основанная на семье, обществе, церкви, культуре…

– Но мне ничего этого не надо! Мне нужен только ты!

– Кристина, – укоризненно признес Марко и с такой силой сжал кулаки, что ему стало больно, – этого влечения, которое существует между нами, просто не должно быть…

– Однако это не помешало тебе целовать меня с такой страстью! Как ты можешь так меня целовать и потом кому-то отдать!

Марко тяжело вздохнул.

– Я совершил ошибку.

– И не одну, – горячо воскликнула девушка. – Самая же большая твоя ошибка состоит в том, что ты решил выдать меня замуж за абсолютно незнакомого мне человека, к тому же иностранца, против моей воли.

– Кристина, ты не должна мне перечить в этом, – сказал Марко, снова начиная приходить в ярость. – А еще очень важно, чтобы мы произвели на Ренальди хорошее впечатление, когда они приедут к нам в гости.

При этих словах Марко у Кристины стали закрадываться невольные подозрения.

– Если, как ты утверждаешь, это исключительная во всех отношениях семья, почему она устраивает личную жизнь своего сына через какого-то пирата? И как, интересно, ты объяснил им: кто я такая?

«О, эта маленькая плутовка нащупала-таки самое слабое звено моего плана», – в отчаянии подумал Марко и, стараясь не встречаться с Кристиной взглядом, сказал довольно неуверенно:

– Вообще-то, они не знают, что я пират. Поскольку это благородная семья и внешние приличия играют решающую роль, я сказал им, что я владелец сахарной плантации, а ты, – он изо всех сил стиснул зубы, – моя племянница.

– Твоя племянница! – Кристина пришла в ужас от этих слов Марко и закричала на него: – Ты, который так жадно меня целует, собираешься теперь сыграть роль моего дядюшки? Но не порочно ли это?

– Кристина, мы не будем больше с тобой целоваться. Ты должна понять – я должен или выдать тебя замуж, или… – Марко посмотрел все же в глаза девушки и тихо простонал.

– Но почему ты так боишься любить меня? – не успокаивалась Кристина.

Марко подошел к ней и с силой сжал ее руки в своих. Глаза его блестели от избытка чувств.

– Ты хоть представляешь себе, что значит быть подругой пирата? Жить без него долгие месяцы? Каждый раз, когда он уходит в море, думать о том, что, возможно, последний раз видишь его живым? Остаться беременной и совершенно беспомощной? Я не могу повесить на тебя ярмо такой жизни, Кристина! Ты можешь иметь тело женщины, но у тебя по-прежнему невинное сердце ребенка, и любовь ко мне может просто убить тебя.

– Я женщина и ничего не боюсь!

– Что, если мы поженимся? – не сдавался Марко. – Что, если меня убьют? Кого ты будешь любить тогда? На кого будешь полагаться?

В глазах Кристины заблестели слезы, и лицо ее исказили такие муки, что сердце Марко едва не разорвалось на части, когда она прошептала:

– Я всю свою оставшуюся жизнь буду хранить в сердце любовь к тебе, а если к нам будет милостив господь Бог, я буду растить твоего ребенка.

Марко охватила волна злости и отчаяния. Пробормотав по-итальянски какие-то крепкие ругательства, он схватил вазу и швырнул ее в сторону камина. Ваза разбилась, чудом не угодив в Пэнси, которая с громким визгом подскочила с места, словно ужаленная.

Испугавшись вдруг внезапно нахлынувших на него чувств, Марко резко обернулся и успел заметить ошеломленное и перепуганное выражение на лице Кристины. О Боже, что он наделал? Смутил ее. Напугал до смерти.

Марко хотел было подойти к девушке, но было уже слишком поздно: она пулей вылетела из комнаты.

Он повернулся, чтобы успокоить все еще шипящую Пэнси.

– Пэнси…

Но гепард еще громче на него зашипел и выбежал из комнаты вслед за Кристиной.

Марко тяжело опустился в кресло и закрыл лицо дрожащими руками. Он не мог пойти сейчас за Кристиной. Если он это сделает, то уже через неделю она станет его женой.