Sword Art Online. Том 11. Поворот Алисизации

Глава 2

Винтовая лестница казалась очень длинной, когда нас вели вниз, но сейчас, поднимаясь бегом, мы через считанные минуты почувствовали, что выход рядом. Неприятные запахи, витавшие в воздухе, постепенно исчезли, и как-то незаметно для нас влажный камень стен и ступеней сменился блестящим мрамором.

Вскоре мы увидели перед собой тусклое световое пятно, потом оно приняло форму прямоугольника; уже не считая нужным соблюдать осторожность, мы помчались, прыгая через ступеньки. Выбравшись наконец на поверхность, мы с наслаждением вдохнули чистый воздух, словно утоляя накопившуюся жажду.

– …Ффууу…

Отдышавшись, мы как следует огляделись. Небо, хоть и непроглядно черное, все же давало какой-никакой свет благодаря звездам – искусственного освещения не требовалось.

Церковь Аксиомы, правящая Миром людей, занимала просторный квадратный участок земли посреди Центории. Насколько я успел разглядеть вчера утром, пока болтался на драконьей ноге, главный вход на территорию был с востока (видимо, потому что там восходит Солус), и от него шла широкая дорога к зданию самой церкви.

Здание представляло собой высоченную белую башню – «Центральный собор». В поперечном сечении она тоже была квадратной; вертикальные стены были отполированы до зеркального блеска, вершина всегда скрывалась в облаках, так что разглядеть ее было невозможно.

Уверен, там, на самом верху собора, и сидит некто, кто управляет этим миром, и там же расположена системная консоль для связи с реалом – иными словами, с RATH. Если только я смогу туда добраться, я выйду в реальный мир спустя два года и два месяца субъективного времени…

Размышляя о своих чувствах, я медленно развернулся и посмотрел на вход в подземную тюрьму, из которой только что выбрался.

Прямоугольный проем без двери казался удивленно открытым ртом на белоснежной стене. Сдвинув взгляд к полированному мрамору стены, я посмотрел вправо, потом влево, наконец вверх – но сквозь ночную мглу ни в каком направлении края видно не было.

Впрочем, верхнего края стены я бы и днем не разглядел. Ведь блестящий мрамор в метре от меня, несомненно, был не чем иным, как внешней стеной нашей главной цели – Центрального собора.

Думая, видимо, о том же, Юджио сделал несколько шагов вперед (я следом), и, одновременно подняв левые руки, мы осторожно прикоснулись к белой стене. Провели по ее поверхности, чувствуя ее твердую, холодную текстуру.

– …Слишком поздно говорить об этом, когда мы уже так далеко зашли, но… я просто не могу поверить. Мы прикасаемся к тому самому собору. Эти стены недоступны для людей, даже самых знаменитых, даже дворян… да нет, даже императоры четырех империй могут на них только смотреть.

– Ага, правда, мы не Рыцари Единства, как собирались, а беглые заключенные.

На мой обескураживающий ответ Юджио сдавленно усмехнулся, однако тут же сделал строгое лицо и произнес:

– Но задним умом если подумать – возможно, это правильный выбор. Ведь если бы мы стали Рыцарями единства, мы могли бы… как Алиса…

– Шанс, что и нашими воспоминаниями управляли бы, да… Был такой шанс… однако если все Рыцари Единства такие, интересно, кем они сами себя считают?.. – пробормотал я. Юджио отвел руку от мрамора и склонил голову набок. Я тоже опустил руку и, хлопнув ей по поясу, попытался объяснить этот мой непонятный вопрос.

– Ну то есть, ну, даже если воспоминания рыцарей от них скрыты… они же все-таки должны помнить такие вещи, как «кто мои родители», «где я родился», так ведь? Это ведь самые основы того, что формирует человека. Именно поэтому мне кажется, что создать заново такие знания очень трудно.

– Понятно… рыцари на своих драконах могут слетать куда угодно, в любую точку Мира людей. Даже если истинные воспоминания о месте рождения скрыть и на их место вставить фальшивые, это легко вскроется, если рыцарь попадет туда, где родился…

Внезапно Юджио со свистом втянул воздух и уставился на меня во все глаза, так что я недоуменно заморгал. Несколько секунд я и мой застывший на месте партнер таращились друг на друга; лишь тогда до меня наконец дошло, чем вызвана такая странная реакция.

– Понятно… Ты подумал, что в этой башне мы можем найти способ вернуть мне память.

– А… н-не… я…

Лицо Юджио сморщилось, и он резко опустил голову, так что я шагнул к нему и с силой встрепал русые волосы.

– Вечно ты беспокоишься по пустякам. Я ведь говорил уже, разве нет? Вернутся ко мне воспоминания или не вернутся – все равно я буду с тобой до конца твоего путешествия.

Юджио вскинул голову – его лицо порозовело – и пробурчал «не обращайся со мной как с ребенком» совсем по-детски. Потом, даже не пытаясь стряхнуть мою руку, тихо продолжил:

– …Не то чтобы я сомневался. Ты ведь действительно так говорил много раз, Кирито. Но… когда я думаю о том, что наша дорога подходит к концу, я просто…

От этого сдавленного шепота и мою грудь наполнили эмоции; рукой, по-прежнему лежащей на голове Юджио, я приподнял его лицо.

Величественный Центральный собор, возвышающийся рядом с нами, заслуживал того, чтобы его называли сердцем мира. Добраться до верхнего этажа этой башни было бы непросто, даже если бы на нашем пути не было никаких препятствий, но, с другой стороны, ничего иного нам все равно не оставалось. Сколько бы тысяч лестничных пролетов перед нами ни лежало, наш путь подойдет к концу, когда мы преодолеем их все, – на год раньше запланированного срока.

Однако после этого я не распрощаюсь с Подмирьем навсегда. Я на время выйду в реальный мир, но непременно вернусь. Чтобы вновь встретиться с Юджио, Риной-семпай, Ронье, Тиизе и множеством других людей.

– Если все закончится, почему бы нам не заполучить хэппи… в смысле, счастливый конец? Ты вернешь Алисе память и вместе с ней вернешься в Рулид. …Но, кстати, тогда тебе придется снова выбрать Священный Долг, да? Лучше бы тебе подумать об этом заранее, ведь следующий, скорее всего, будет твоим на всю жизнь.

На мои беззаботные слова Юджио наконец поднял голову и улыбнулся своей обычной улыбкой типа «ну ты даешь».

– Об этом думать еще слишком рано. Но, так или иначе, рубить деревья мне уже надоело.

– Ха-ха, неудивительно.

Я убрал руку с головы Юджио и крепко хлопнул его по правому плечу – и ровно в эту секунду с «Часовой колокольни» где-то высоко над нами донеслась особенно прекрасная и строгая мелодия. Четыре часа ночи. До рассвета еще час…

– …Похоже, нам надо поторапливаться.

– Ага. Пошли.

Будто в знак того, что решение принято, мы легонько стукнулись левыми кулаками. Сила, момент начала движения и даже твердость наших кулаков были совершенно одинаковы. Слов больше не требовалось; мы с Юджио вновь огляделись по сторонам.

О нашем местонахождении я не знал ничего, кроме того, что оно с противоположной от входа (то есть с западной) стороны собора. Естественно, к востоку от нас возвышалась мраморная стена.

Наша цель была – проникнуть в собор, так что все было бы прекрасно, окажись тут где-нибудь поблизости вход на первый этаж, но, увы, в стене даже окошка не было видно, в том числе и на высоте; впрочем, судя по гладкой отделке, по этой стене и не вскарабкаешься.

Раз так, следующий план, естественно, – идти вдоль стены на север или на юг. Однако метрах в пяти от нас в обоих направлениях перпендикулярно стене шла металлическая решетка. В принципе, если мы как следует постараемся, то, возможно, сумеем перелезть, однако была одна проблемка. Еще вчера я заметил, что такие решетки есть и дальше, причем во множестве.

Судя по бронзовому сиянию решеток, густо оплетенных вьющимися растениями, они были прочнее, чем та, в камере. И конца этим решеткам здесь, к западу от собора, не было. Короче, здесь был сад и в то же время лабиринт. Возможно, его соорудили специально, чтобы затруднить жизнь заключенным на тот одномиллионный шанс, что они ухитрятся выбраться из тюрьмы на поверхность.

С востока, юга и севера наш путь был перекрыт стеной и решетками, но на западе были ворота. А за ними – коротенький прямой проход, упирающийся в небольшую площадку, также расположенную в пределах лабиринта. Именно туда накануне приземлился дракон, по бокам которого мы с Юджио болтались.

Перед приземлением я попытался найти взглядом путь наружу, но структура лабиринта была сложна, а времени мало, и запомнить что-либо мне не удалось. Впрочем, сейчас альтернативы у нас, похоже, не было.

– …Давай прорвемся через этот лабиринт и отправимся в обход собора на север или на юг, – произнес я, и Юджио кивнул.

– Надеюсь на твою интуицию, Кирито.

– Положись на меня, я всегда хорошо справлялся с лабиринтами.

После этих слов, которые я ляпнул не думая, на лице моего партнера появилось задумчивое выражение, так что я зашагал вперед, пока он не спросил что-нибудь.

Всего за несколько шагов добравшись до бронзовых ворот, мы для начала проверили их уровень. В окне высветилось число 35; как и ожидалось, это была не простая бронза. Пожалуй, я смог бы разнести их, если бы достаточно долго молотил цепью, по-прежнему прикрепленной к моей правой руке, но, думаю, перелезть через них будет быстрее, и потом, у меня было ощущение, что, начни я сейчас лупить по воротам цепью, сюда сбежится толпа имперских стражей (а может, даже Рыцарей Единства).

Я шагнул было вперед, смирившись с тем, что лабиринт придется проходить тихо, как и планировалось с самого начала, но тут вдруг Юджио выдавил что-то невнятное.

– Что, что такое?! Что-то с оградой?!

– Н-не с оградой… эти, эти листья… – прошептал он, уставившись во все глаза на совершенно обычные листья вьющегося растения, густо оплетающего бронзовую ограду. – Я их впервые в жизни вижу, но ошибиться тут невозможно. Это… «розы», Кирито.

– Розы… о… постой, ээ, ты серьезно?! Все, что растет в этом лабиринте, – сплошные розы?!

Сперва я среагировал вяло, однако потом вспомнил, что розы в Подмирье – нечто большее, чем просто красивые цветы. Они ценятся выше «четырех Великих Священных Цветов» (анемонов, ноготков, георгинов и каттлей), плоды которых содержат чистую, концентрированную Священную силу. Выращивать их запрещается даже дворянам, даже императорским семьям – что уж говорить о простолюдинах; а немногочисленные дикие розы, которые удается находить в горах и лугах, по слухам, стоят на рынке Центории умопомрачительных денег.

А здесь, в лабиринте, этих ужасающе редких растений были тысячи, нет, десятки тысяч… Едва эта мысль посетила мою голову, мне захотелось сорвать и взять с собой их все до единого, но, увы, в этом мире нет такой удобной штуки, как «рюкзак».

По сравнению со мной и моими внутренними конфликтами реакция Юджио была довольно-таки спокойной. Кончиками пальцев он раздвинул листья с шипиками по краям и, заглянув внутрь, произнес:

– Похоже, они еще не начали цвести, но бутоны уже есть. При таком количестве в воздухе должна быть просто уйма Священной силы.

Если подумать – воздух в лабиринте был очень чистым и сладким; мне казалось, что мое тело очищается с каждым вдохом. Я жадно втянул воздух; Юджио продолжил с тенью раздражения в голосе:

– Но я вообще-то не об этом; сейчас мы можем применять довольно мощные Священные искусства.

– …Это, конечно, да, но мы же сейчас не ранены…

– Но у нас нет кое-чего очень важного, не так ли? Наших…

– А, аа, точно… наших мечей!

Наконец-то до меня дошло, к чему клонит Юджио, и я негромко щелкнул пальцами.

Железная цепь 38 класса, намотанная на мою правую руку, конечно, тоже может служить более-менее приличным оружием, но Юджио в обращении с кнутом не очень-то искушен, да и вообще, если мы по-быстрому вернем себе «Меч голубой розы» и мой черный, это придаст нам уверенности. В общем, для нас это сейчас важнейшая из задач.

Наши мечи, унесенные Рыцарем Единства Алисой, находились сейчас неизвестно где, но по крайней мере мы могли оценить их местонахождение с помощью Священных искусств. Я поднял правую руку и сделал глубокий вдох.

– Систем колл! – негромко выкрикнул я слова, которые для Юджио являлись началом заклинания, а для меня – командой, включающей системные функции. Пять пальцев на моей правой руке окутались слабым фиолетовым сиянием, показывая, что команды управления системой загружены и готовы к исполнению. Выпрямив указательный палец и несильно согнув остальные, я произнес:

– Дженерейт умбра[10] элемент.

При этом я представил себе матово-черный камень, и тут же крохотный шарик, наполненный мраком и окруженный сине-фиолетовым свечением, появился на кончике выпрямленного пальца. Это был один из восьми «элементов», существующих в этом мире, – «элемент тьмы». Вызов его был довольно трудным делом, но те скучнейшие лекции и экзамены по Священным искусствам наконец-то сослужили мне службу.

Элемент тьмы был полной противоположностью элементу света, которым комендант Азурика вылечила глаз Юджио накануне утром; от него исходила недобрая, липкая аура. Это был очень опасный предмет; если его просто высвободить, он способен разнести все, что есть поблизости. Однако если его силу использовать правильно, с ним можно многого добиться.

– Эдхиа позешн. Обджект АйДи WLSS102382. Дисчадж[11].

Как только я закончил произносить заклинание, шарик элемента тьмы, паривший на кончике моего пальца, поплыл в сторону, будто его тянуло что-то. Покачиваясь в воздухе, он полетел вверх и на восток и, истратив всю энергию, исчез прямо перед тем, как удариться о стену собора. Однако слабый сине-фиолетовый след оставался видимым еще несколько секунд.

Я уткнулся взглядом туда, куда вела линия, прочерченная элементом тьмы. Сделавший то же самое Юджио произнес немного разочарованно:

– Похоже, мечи и правда в соборе. Я-то надеялся, что их хранят где-нибудь снаружи, в каком-нибудь сарае…

– По крайней мере, похоже, они не слишком высоко, даже если внутри. Второй этаж… не, или третий? Хорошо, что их не унесли куда-нибудь повыше.

– Да, ты прав… кажется. Ну, значит, наша задача номер один – проникнуть в собор, только не через главный вход, подняться на третий этаж и стащить мечи.

Вообще-то меня по-прежнему беспокоило, насколько можно полагаться на Юджио, который спокойным тоном произносил слова типа «проникнуть» и «стащить», которые в Академии входили исключительно в мой лексикон; но сейчас я кивнул.

Хоть мы и узнали, где наши мечи, от необходимости выбраться из лабиринта роз нас это не избавило. Я подумал, а не существует ли в Священных искусствах заклинания, которое показало бы нам путь к выходу, но, увы, такой удобной команды не существовало… наверно.

Перебравшись через бронзовые ворота, мы с Юджио направились к площади. Вокруг царила бы настоящая красота, если бы только розы, оплетающие решетки слева и справа от нас, цвели и если бы был день; но темнота сейчас была нашим единственным союзником. Под светом звезд мы, приглушив шаги, передвигались полубегом.

Вскоре перед нами очутились еще одни ворота. Прямо за ними была площадь, служившая посадочной площадкой для дракона. Вон ту скамеечку и небольшой фонтан я видел, помню; не уверен, однако, есть ли там где-нибудь схема всего этого розария. Нет, ну это же площадь, значит, должна быть; пожалуйста, пусть она там будет.

Едва, молясь в душе, я прошел сквозь вторые ворота, чуть пониже первых, меня знакомо кольнуло под челкой. И примерно тогда же меня сзади потянул за одежду Юджио.

– Чт-что такое?

– …Там кто-то есть.

– Что…

Я резко собрался и уставился перед собой.

Площадь имела форму прямоугольника, вытянутого с востока на запад; наши ворота были в восточном торце. В середине находился фонтан с бронзовой статуей богини Террарии, а вокруг фонтана на равных расстояниях друг от друга стояли четыре скамьи из такой же бронзы, что и ворота.

Как и сказал Юджио, на правой от нас скамье – то есть на северной – сидел человек.

Лица не было видно за длинными локонами, но худощавую фигуру покрывали полированные серебристые доспехи, а на поясе виднелся чуть изогнутый меч. С плеч свисала темная мантия. Даже оттуда, где я стоял, была отчетливо видна вышитая на мантии эмблема – крест в круге.

Мы с Юджио разом втянули воздух и разом же прошептали, будто выдавливая слова:

– Ры… Рыцарь Единства!..

Ошибиться было невозможно. Судя по телосложению, по прическе, да и по цвету доспехов тоже, это была не Алиса, но мне с легкостью верилось, что этот рыцарь так же силен, как и она. А у меня и меча не было… впрочем, даже если бы и был – вряд ли я сумел бы победить, оставшись при этом целым и невредимым.

Бежать ли немедленно к воротам на севере или на юге, чтобы скрыться в лабиринте? Или отступить назад? На мгновение я растерялся. Однако прежде чем я решил, что делать, по площади разнесся молодой мужской голос.

– Вам незачем стоять там; подойдите сюда, заключенные.

Сверкающий предмет, который он держал в правой руке, оказался, к моему удивлению, бокалом с вином. Присмотревшись, я обнаружил и бутылку – она стояла на скамье.

В его тоне и жестах сквозило такое вызывающее отношение, что во мне включилась вредная привычка и я, вместо того чтобы броситься бежать, брякнул:

– О, ну тогда как насчет угостить и нас этим вином?

Рыцарь Единства не стал отвечать сразу же; повернувшись к нам, он коротким движением вытянул руку с бокалом.

– Как ни печально, но я вынужден заметить, что это вино не годится пить детям… тем более – преступникам, как вы двое. Стопятидесятилетнее, из Западной империи. Полагаю, впрочем, что я могу позволить вам вдохнуть его аромат.

Мило улыбающееся лицо возле покачиваемого бокала было невероятно красивым, даже при свете звезд.

Прямой нос с высокой переносицей, небольшие ершистые брови, остро блестящие прищуренные глаза – все это вместе создавало удивительную гармонию.

Мы с Юджио невольно замолчали в восхищении; тем временем рыцарь, сидевший нога на ногу, проворно встал, чуть звякнув доспехами. Он оказался довольно высок – где-то на голову выше нас обоих. Темно-фиолетовая мантия и светло-фиолетовые волосы колыхались под ночным ветерком.

Опустошив бокал одним глотком, рыцарь произнес нечто совершенно неожиданное:

– Как и ожидалось от моей госпожи Алисы-сама; какая великолепная интуиция. Она смогла предугадать столь редкое событие, как бегство заключенных.

– А-Алиса-сама? Г-госпожа?.. – обалдело повторил я.

Рыцарь Единства невозмутимо кивнул и продолжил напыщенным тоном:

– Откровенно говоря, сам я находил это совершенно немыслимым, несмотря на ее приказ провести ночь здесь на случай вашего побега. Я намеревался провести ночное бдение в компании бутылки вина за лицезрением розовых бутонов, но подумать только – вы и вправду явились. …Эти цепи на ваших правых руках – они выкованы из призрачного железа, добытого в вулканах Южной империи. Не знаю, как вам удалось их разорвать, но, полагаю, сомнений больше быть не может – вы заключены здесь за опаснейшие преступления.

Сохраняя на лице улыбку, рыцарь поставил бокал на скамью. Пригладив длинные волосы освободившейся правой рукой, он продолжил, вкладывая в слова чуть-чуть больше веса, чем раньше:

– Конечно, я верну вас в тюрьму незамедлительно, но, думаю, сначала вас надлежит немножко наказать. Вы, надеюсь, готовы к этому?

Легкая улыбка оставалась на губах, но от высокого, стройного силуэта повеяло такой враждебностью, что я с огромным трудом удержался от того, чтобы сделать шаг назад. Вернув силу в мышцы живота, я ухитрился ответить спокойным тоном:

– Раз ты так говоришь – вряд ли веришь, что мы примем наказание без сопротивления?

– Ха-ха-ха, какой ты бойкий. Я слышал, вы совсем юнцы, еще даже Академию не окончившие, но что же я вижу. В награду за храбрость позвольте мне представиться, прежде чем я оставлю от ваших Жизней лишь каплю. Я Рыцарь Единства Элдри Синтезис Сёти-ван. Я, конечно, еще неопытен, «призван» лишь месяц назад и не присматриваю ни за какими землями – надеюсь, вы извините меня за это.

Во время этого витиеватого монолога Юджио тихо ахнул, но я не отвел глаз от рыцаря, чтобы посмотреть на реакцию своего партнера. Ведь эта речь, произнесенная красивым, но вызывающим голосом, содержала несколько важных кусочков информации.

Во-первых, стало ясно, что в именах Рыцарей Единства есть закономерность. Если учесть, что полное имя рыцаря Алисы было «Алиса Синтезис Сёти», то первые слова – «Алиса» или «Элдри» – это их личные имена. Дальше «Синтезис» – общее слово. А потом идет не имя, а число. Оно на английском, так что Юджио его не понимает, но Алиса, судя по всему, – тридцатый Рыцарь Единства, а этот вот Элдри – тридцать первый…

Дальше. Он сказал, что «призван лишь месяц назад». Смысл слова «призван» оставался неясен, но если Элдри – последний человек, произведенный в Рыцари Единства, это означало, что их всего-навсего 31. А если учесть, что многие рыцари наверняка находятся вдали от столицы – патрулируют различные области Мира людей, – то в соборе их сейчас, возможно, человек десять, а то и меньше.

Впрочем, все мои выкладки останутся подсчетом цыплят до наступления осени, если нам не удастся прорваться мимо вот этого новичка-рыцаря.

Я обернулся к Юджио, стоящего сзади-сбоку от меня, и прошептал:

– Будем драться. Сначала я против него выйду, а ты жди моего сигнала.

– А-ага. Но… Кирито, я…

– Я ведь говорил уже, что времени колебаться у нас нет. Если мы не одолеем этого типа, в собор нам не попасть.

– Да нет, я не колеблюсь, я просто – его имя… Нет, это оставим на потом. Я все понял; только смотри не перестарайся, Кирито.

При виде такой реакции Юджио я усомнился, что мой план до него дошел, но как следует пообщаться на эту тему нам было некогда. Возникло ощущение, что некий непонятный дух, обитающий у меня на голове, вздохнул, но у нас будет время сбежать и после того, как мы оценим истинную силу противника… наверно.

Сделав два шага вперед и войдя на площадь, я размотал с правой руки цепь и легонько сжал. Увидев это, рыцарь чуть приподнял брови.

– Понятно. Я-то был в недоумении, что вы собираетесь делать, ведь у вас нет мечей. Теперь вижу – ты намерен использовать эту цепь как оружие. В таком случае, похоже, я могу рассчитывать на сражение, несколько более достойное этого названия?

Даже сейчас в его голосе и выражении лица оставалось полное спокойствие. Мысленно пожелав, чтобы это лицо вскоре покрылось холодным потом, я медленно двинулся к рыцарю.

У цепи есть недостаток – с ней я не могу включать секретные приемы, то есть навыки мечника; но зато она может бить гораздо дальше меча. Если я, ни на миг не останавливаясь, буду атаковать и тут же отскакивать, каждый раз нанося малый урон, шансы на победу у меня появятся.

Таков был мой план; увы, в следующую же секунду он разбился на мелкие осколочки. Рыцарь Элдри повел рукой не к мечу, висящему слева на поясе, а за спину, под мантию.

– Что ж, в таком случае вместо меча я воспользуюсь вот этим.

Он быстро протянул правую руку вперед, сжимая то, что было у него на поясе за спиной. Второе оружие – окутанный ярким серебряным сиянием тонкий кнут.

Я обалдело смотрел, как кнут, свисающий с руки Элдри, кольцами ложится на каменную плитку, точно змея. В отличие от моей грубой цепи, он был невероятно красив – сплетение серебряных нитей. Но, приглядевшись, я обнаружил, что по всей длине кнута от него по спирали отходили шипы, будто от стебля розы; в звездном свете они устрашающе блестели. Если получить удар такой штукой, рассеченной кожей не отделаешься.

Вдобавок длина кнута была метра четыре, не меньше. А у моей цепи – всего-навсего метр двадцать, более чем втрое короче. Тактика «ударил – отскочил» при таком раскладе не сработает.

Пока я стоял столбом, обливаясь холодным потом, Элдри, словно прочтя мои мысли, с силой дернул правой рукой. Кнут взвился, как живой, и щелкнул по каменной плитке.

– Ну что ж… из уважения к упорству, с которым ты бросаешь вызов Церкви Аксиомы и Индексу Запретов, – даже совершил побег из тюрьмы, – позволь мне с самого начала сражаться с тобой в полную силу.

И, даже не дав мне времени среагировать, Элдри вытянул левую руку над кнутом, который держал в правой, и выкрикнул жестким, напряженным голосом:

– Систем колл!

Дальше последовала какая-то очень сложная словесная конструкция, разобраться в которой я не смог.

Здесь, в Подмирье, как и в старом добром «ALfheim Online», можно применять высокоскоростные заклинания – это требует очень быстрого и безостановочного произнесения команд. Однако чем быстрее произносишь заклинание, тем выше риск ошибиться.

Из всех, кого я знал, на втором месте по скорости произнесения заклинаний была Солтерина-семпай, а на первом – Азурика-сэнсэй. Но Элдри был быстрее даже, чем сэнсэй. Выплюнув длиннющую команду не менее чем из тридцати слов всего за семь-восемь секунд, он закончил разборчивой, но незнакомой мне фразой:

– …Энханс Армамент!

«Энханс» – это… «усиливать»? А «армамент» – эээ…[12]

Однако времени на то, чтобы мысленно полистать англо-японский словарь, мне не дали. Элдри небрежным движением поднял правую руку и тут же махнул ей в моем направлении.

Между нами было метров пятнадцать. Конечно, кнут у этого типа длинный, но не настолько же.

Однако.

Кнут Элдри прочертил в воздухе серебряную линию, став мгновенно в несколько раз длиннее, точно сделанный из чего-то эластичного. Даже будучи в шоке, я машинально поднял цепь над головой обеими руками. И тут же на меня обрушился страшный удар; дождем посыпались сине-белые искры.

– Кку!..

Если бы я принял этот удар «в лоб», моя цепь оказалась бы просто рассечена. Интуитивно понимая это, я согнул ноги в коленях и вывернулся всем телом вправо. С диким скрежетом кнут скользнул по цепи и врезался в каменную плитку, затем, оставив в камне глубокую борозду, вернулся в руку к рыцарю.

Чувствуя, как холодный пот льется из всех моих пор, я взглянул на цепь и простонал:

– Гээ…

Кнут только что срезал кусок объекта 38 класса – цепи из призрачного железа, бла-бла-бла, – почти полностью перерубив одно из звеньев… да?

Глядя на застывшего меня, Рыцарь Единства еле заметно улыбнулся и сказал:

– Надо же… я намеревался отрезать тебе ухо, но, похоже, ты отбил атаку моего Божественного инструмента, «Кнута ледяной чешуи», хоть и видишь его впервые в жизни. Возможно, мне следует извиниться за то, что я недооценил тебя, посчитав всего лишь учеником.

Даже если бы я хотел ответить что-то на эти безмятежно плывущие слова, мои губы и язык застыли и не желали слушаться.

Страшный противник. Очень страшный. Это я недооценил его, а не наоборот.

С такими врагами, как Рыцарь Единства Элдри Синтезис Сёти-ван, я никогда еще не сражался; жаль, что я это поздновато понял.

Подмирье – просто виртуальный полигон компании RATH, не больше; строго говоря, моя жизнь – не мечника Кирито, а ученика старшей школы Кадзуто Киригаи – сейчас на кону не стоит. Даже если кнут Элдри снесет мне голову и моя Жизнь обратится в ноль, мои настоящие кровь и плоть нисколько не пострадают.

Так что по части страха перед сражением здешний мир ни в какое сравнение не идет со смертельной игрой SAO. Там, стоя перед гигантскими боссами уровней, опасными монстрами или, иногда, красными игроками, я испытывал страх на грани безумия; ощущение, будто я иду по тонкой проволоке, а под ногами бездна. Такое ощущение я вряд ли когда-либо еще испытаю, да и желания такого у меня совершенно нет.

Однако, пусть это и называлось «смертельной игрой», большинство людей в том мире, включая меня, были онлайновыми игроками, не имеющими отношения к настоящей работе с мечом. Картами, которые они выкладывали на стол в бою, были количественные характеристики их аватаров, поддержка системы при выполнении приемов и реакция, худо-бедно натренированная за год или два.

Но Элдри был другой. Он десятки лет оттачивал мастерство владения мечом и Священными искусствами, доведя себя до совершенства. Истинный мечник – физически и духовно. Он не походил ни на игроков в SAO, ни на управляемых системой монстров; если пытаться облечь в слова мои ощущения от него, то Элдри – живое воплощение «рунного рыцаря», какие встречаются в фэнтези.

По владению мечом и Священными искусствами он намного превосходил гоблинов в пещере под Граничным хребтом; по уверенности в себе – первых мечей Академии Райоса Антиноса и Уоло Левантейна; ну а меня он превосходил абсолютно во всех отношениях. Если я так и продолжу сражаться одной своей несчастной цепью, мои шансы на поражение равны ста процентам.

Если уж называть более-менее разумный выход из ситуации, то это…

…Ты не один.

Словно кто-то извне повернул мою голову в направлении стоящего сзади партнера и моим голосом прошептал:

– Юджио. Наш единственный шанс победить – что нас двое. Я как-нибудь остановлю его кнут, ты нанесешь удар.

Однако ответа я не услышал. Вопросительно покосившись на Юджио, я увидел, что он смотрит не со страхом, а с благоговением. Наконец его губы задвигались, но в голосе слышалось лишь восхищение.

– …Ты видел это заклинание, Кирито? Потрясающе… Я о нем только в библиотеке читал в старых книгах, но это точно оно. «Полный контроль над оружием»… Священное искусство сверхвысокого уровня; это заклинание позволяет слиться с самой сутью оружия, и тогда оно становится сильным, как у самих богов. Такое только Рыцари Единства умеют!

– Сейчас самый подходящий момент, чтобы восхищаться, ага. …Слушай, если этот «полный контроль» умеет увеличивать длину, может, он и на наши цепи подействует?

– Что ты, это невозможно! Ведь это заклинание – секретный прием Церкви высшего уровня. И потом – кажется, его можно применять только к Божественным инструментам.

– Тогда забудем. Нам нужно что-то сделать с тем, что у нас есть. Смотри, я как-нибудь сдержу этот кнут, а ты с ним покончишь. Конечно, ты не привык пользоваться цепью, но хотя бы просто махнуть сверху вниз ты сможешь?

И затем я еще разок сказал Юджио, лицо которого наконец-то напряглось:

– Приготовься. Мы выступаем против лучшего защитника Церкви – Рыцаря Единства.

– …Я знаю. Я ведь уже сказал – больше не буду колебаться.

Кивнув, Юджио взялся за кончик цепи, обмотанной вокруг правого предплечья, и принялся медленно разматывать.

Пока мы переглядывались, Рыцарь Единства все с той же спокойной улыбкой мягко покачал серебряным кнутом.

– Вы закончили совещаться, заключенные? Теперь вы не против того, чтобы немножко меня развлечь?

– …А тебе как Рыцарю Единства вообще можно держаться с нами так расслабленно?

– Разумеется, все, кто бросают вызов Церкви Аксиомы, заслуживают суровой и беспощадной божественной кары… такова воля Первосвященника. Однако я рыцарь, у меня своя гордость – мне больно стегать слабых и беззащитных. Поэтому я выражаю надежду, что вы оба окажете мне честь и сумеете хотя бы поцарапать мои доспехи.

– …Мы не доспехи твои поцарапаем, а половину твоей Жизни срежем, и ты уже не будешь так лыбиться, – нахально заявил я, скрывая все усиливающееся беспокойство. Этот вот «первосвященник», упомянутый Элдри, меня тревожил, но сейчас размышлять о посторонних материях было некогда. Еще раз крутанув цепью в правой руке, я выбросил левую в сторону Элдри.

– Систем колл! Дженерейт тёмал элемент![13]

Я вообразил багровый рубин, и тут же на моих большом, указательном и среднем пальцах родилось по язычку пламени. Это был «элемент жара», используемый в атакующих закланиях огненного типа. Я собрался уже продолжить заклинание, но тут Элдри в 15 метрах от меня тоже спокойно вытянул левую руку.

– Систем колл. Дженерейт крайодженик элемент.[14]

Против моего Священного искусства на его пальцах возникли сразу пять «элементов льда». В числах я сразу проиграл, но, не обращая на это внимания, я продолжил церемонию заклинания.

– Форм элемент, эрроу шейп![15]

С этим возгласом я оттянул левую руку назад, и язычки пламени превратились в три огненных стрелы с длинными узкими остриями из чистого света. Форма, идеально подходящая для скоростного полета и пробивания препятствий. Чтобы не дать врагу времени среагировать, я закончил заклинание так быстро, как только мог:

– Флай стрейт! Дисчадж![16]

В вихре пламени три стрелы понеслись к Элдри.

В этом мире, где нормой являются сражения на мечах, атакующие Священные искусства существуют для того, чтобы сражаться с вражескими полчищами из страны тьмы – во всяком случае, так объяснял старый учитель в Академии. Он бы небось в обморок упал, если бы узнал, что магия, которой он нас учил, была применена против самого Рыцаря Единства; с такой мыслью в дальнем уголке сознания я рванулся следом за стрелами.

Стоящий передо мной Элдри на одном выдохе пропел встречное заклинание:

– Форм элемент, бёд шейп. Каунтер тёмал обджект, дисчадж![17]

Пять светящихся синих шариков превратились в птичек – подходящая форма для перехвата целей – и разом взлетели. Скорость у моих стрел была выше, но ледяные птицы брали числом. Две промахнулись, но остальные три по очереди врезались в огненные стрелы и взаимно уничтожились, взорвавшись облачками огненных искр и ледяных кристалликов. Стоявший на скамье бокал сдуло, и он разбился, ударившись о землю.

Под прикрытием световых эффектов я стремительно сближался с Элдри. Еще два шага… еще один шаг, и я смогу достать его цепью…

Правая рука рыцаря внезапно дернулась, и змееподобный серебряный кнут прыгнул в воздух. На таком расстоянии преимущество этой штуковины со всем ее полным контролем не должно играть роли. Кнут летел на меня по дуге справа. Отчаянно стараясь предугадать его траекторию, я изогнулся всем телом и сделал последний шаг. …Но.

– ?!

У меня перехватило дыхание, едва я увидел это. Мне показалось, или кнут Элдри только что расщепился надвое, и новорожденная серебряная змея понеслась на меня под еще более острым углом?

Эту атаку я увидел с расстояния в считанные сантиметры и поделать с ней ничего уже не мог – кнут мощно ударил меня в грудь. Я отлетел на каменную плитку, и из горла вырвался хриплый вопль.

– Гхаа!..

Я думал, что подготовился, однако от удара металлического кнута с множеством шипов меня пронзила такая боль, что перед глазами все завертелось. Стиснув зубы, я перевел взгляд вниз. Здоровенный кусок черной формы и нижней рубахи у меня на груди оторвало начисто, голую кожу пересекал глубокий багровый шрам. Множество капель крови разом вспухло и потекло вниз, чертя параллельные линии.

Элдри весело рассмеялся, глядя на меня, жалко растянувшегося на спине.

– Ха-ха-ха, такие мелкие трюки на «Кнут ледяной чешуи» не действуют. Он может удлиняться до пятидесяти мелов и при этом расщепляться на семь частей. Ты мог бы своим броском чего-то достичь, разве что если бы тебя было восемь.

У меня совершенно не осталось сил раздражаться на его спокойную речь. Я впервые испытывал такую адскую боль с того самого дня двухлетней давности, когда мое плечо рассек вождь гоблинов.

Я всегда знал, что низкая устойчивость к боли – одно из моих слабых мест, но в Академии мастеров меча, где остановка клинка до касания являлась нормой, у меня просто не было возможности как-то привыкнуть к боли. Есть же какой-то предел тому, в каком жалком положении я могу оказаться после громкого заявления, что остановлю его кнут даже с риском для жизни!

– Хм, быть может, я тебя все-таки переоценил? В таком случае я удостою тебя своей жалости и прерву твое сознание одним быстрым ударом.

С этими словами Элдри, тихо шурша своим кнутом, сделал шаг вперед.

В этот миг Юджио, пробравшийся вперед незамеченным, прыгнул из тени фонтана со зверским выражением лица.

– Урьяаааа!..

С редким для себя боевым кличем он махнул сверху вниз цепью, которую держал в правой руке. У меня к этому удару не было никаких претензий – особенно с учетом того, что Юджио такое оружие использовал впервые. Увы, даже несмотря на эффект неожиданности, преодолеть защиту рыцаря удар не смог. Правая рука Элдри мелькнула с такой скоростью, что я даже не уследил глазом, и серебряный кнут прямо в воздухе расщепился надвое. Одна змея отбила цепь, вторая атаковала Юджио. Получив полновесный удар в грудь, он, не успев даже крикнуть, свалился в фонтан; взлетела туча брызг.

Терзающая меня боль не собиралась успокаиваться, но я не мог упустить шанс, ради которого Юджио рисковал жизнью. Как только я почувствовал, что Элдри уделяет мне менее половины своего внимания, я приподнялся и швырнул прямо в лицо рыцарю предмет, который подобрал несколько секунд назад.

В отличие от Айнкрада и Альвхейма, в этом мире большинство предметов не исчезают сразу после того, как ломаются. Они начинают новый отсчет своей Жизни в качестве осколков или обломков.

Жизнь каждого обломка – то есть его прочность – падает гораздо быстрее, чем целого предмета, и когда достигает нуля, он перестает существовать. Но до исчезновения проходит время, иногда минуты.

Даже если это сущая мелочь вроде осколка разбитого бокала.

Брошенный мной осколок пронзил предрассветный сумрак и устремился к левому глазу Элдри. Помимо прочего, он почти не должен был отражать звездный свет, поскольку я, прежде чем бросить, испачкал его в вытекшей из моей раны крови.

Думаю, рыцарь его заметил менее чем за десятую долю секунды до контакта. И тем не менее – скорость реакции у Элдри оказалась просто невероятная, он успел отвернуть лицо вправо и избежать прямого попадания в глаз. Стеклянный осколок улетел в темноту, оставив лишь небольшую царапину на левой скуле.

– Уооо!!!

Прежде чем Элдри снова повернулся ко мне, я изо всех сил оттолкнулся от земли и вскочил.

Два прыжка – и он оказался в пределах досягаемости моей цепи. Правую руку я вскинул вверх, как бы положив цепь на плечо. Оправившись от секундного потрясения, Элдри отвел руку обратно, и кнут, изогнувшись в воздухе после попадания в Юджио, полетел ко мне.

Если я буду просто махать цепью, скорее всего, она столкнется с кнутом и не достигнет цели, а в худшем случае – кнут расщепится, и тяжелый удар получу один лишь я. Так что я стряхнул с себя страх и перевел взгляд распахнутых глаз со сверкающего кончика кнута на то, что было у Элдри за спиной, – на фонтан, в который свалился Юджио.

Отводить взгляд от противника во время боя – главный запрет в абсолютно всех стилях, которым обучают в Академии мастеров меча. Да, это можно назвать даже «нарушением правил». Так что ни один мечник этого мира на такое никогда в жизни не пойдет. Даже Рыцарь Единства.

– Нну!..

Издав этот негромкий возглас, Элдри отвел от меня взгляд – правда, всего на миг. Он решил, что Юджио, которого он только что отправил в фонтан, уже пришел в себя и начал контратаку. Но, разумеется, это было всего лишь обманное движение глаз с моей стороны. Как бы Юджио ни был крепок, даже ему не подняться так легко после удара Божественным инструментом.

Серебряный кнут чуть дернулся в воздухе – ему передалось кратковременное замешательство Элдри – и просвистел в нескольких миллиметрах от моей цепи, не столкнувшись с ней. Вот почему я атаковал довольно неудобным способом – из-за головы, изогнувшись телом вбок: я послал цепь параллельно траектории кнута в надежде снизить риск перехвата. Способ, изобретенный мной после того, как Рина-семпай раз за разом опутывала мой деревянный меч кнутом.

Однако вторично у меня этот номер не пройдет. Сейчас – мой первый и последний шанс.

– Зэйяааааа!..

Вложившись в удар всем телом и душой, я обрушил сверху вниз цепь из призрачного железа.

Целился я в единственное место на теле рыцаря, не прикрытое серебряными доспехами, – в голову. Не знаю, то ли так ему было удобнее пить вино, то ли он свысока смотрел на нас, учеников, – в любом случае я не был настолько любезен, чтобы не воспользоваться отсутствием шлема. Если твердая, тяжелая цепь вмажет ему по голове – даже Рыцарь Единства потеряет сознание…

Но. В очередной раз способности и решимость Элдри превзошли мои ожидания.

Молниеносно выбросив левую руку, он принял на нее удар участка цепи недалеко от конца, причем не на тыльную сторону ладони, защищенную латной перчаткой, а на внутреннюю, покрытую лишь тонкой кожей.

Защитись он тыльной стороной – и цепь, обернувшись вокруг ладони, как вокруг оси, концом все равно ударила бы рыцаря в голову, пусть и с немного меньшей силой. Так что Элдри принял верное решение – однако же мощный удар железной цепи 38 класса тоненьким кусочком кожи не амортизируешь.

– Гг!..

Сдавленный стон вырвался у рыцаря сразу же, как он ухватился за цепь. Мои уши четко расслышали звук, с каким сломалось сразу несколько косточек в его руке. Какое-то время он не сможет пользоваться левой рукой; Божественный инструмент под названием «Кнут ледяной чешуи» (или как там его) бросить на землю он тоже не решится.

Прыгнуть на него и перейти в ближний бой. Рина-семпай посвятила меня и в «боевые единоборства» стиля Сельрут. Эта довольно мягкая техника включает не удары, а захваты и удушающие приемы, но против моего нынешнего, закованного в доспехи противника она, пожалуй, более эффективна, чем ударная.

– Еще не все!

С этим выкриком я схватил Элдри за левую руку своей свободной левой и вошел в клинч.

– Что!..

Однако. Пусть этот Рыцарь Единства совсем новичок, номер 31, но его действия опять обманули мои ожидания.

Левая рука, которая вообще-то у него сломана, ухватилась за цепь, и он изо всех сил потянул. Другим концом цепь была прикреплена к кольцу у меня на руке; в результате я потерял равновесие и покачнулся, потом меня развернуло. Я отчаянно пытался вернуть себе опору, но Элдри вновь яростно выкрикнул…

– Ннуууа!..

Казалось, меня сейчас закрутит и отшвырнет. Если все так и пойдет, я вылечу за длину цепи, но останусь в пределах досягаемости кнута. И этот хмырь ни за что уже меня к себе не подпустит.

Инстинктивно я выпустил руку Элдри и перехватил своей левой его кнут. На этом «Кнуте ледяной чешуи» было дикое количество шипов, но они начинались только в полутора метрах от рукояти. За гладкую часть я и ухватился, да еще обернул вокруг кисти, чтобы труднее было отцепить.

Вот теперь, пока Элдри не выпустит и кнут из правой руки, и цепь из левой, он не сможет отодвинуться от меня. Более того, если он выпустит только цепь, это лишь позволит мне атаковать его в свое удовольствие. Мой противник, видимо, это тоже прекрасно понимал; своей сломанной левой рукой он сжимал цепь изо всех сил.

Благодаря серебряному кнуту и железной цепи мы с Элдри застряли примерно в метре друг от друга.

Держать цепь левой рукой было, должно быть, невероятно больно, но ни намека на страдание в лице рыцаря не было; даже сейчас его тон оставался спокойным.

– …Похоже, мне придется отозвать свое мнение о том, что я тебя переоценил. Я не ожидал, что ты сумеешь нанести мне такой урон.

– …Что ж, спасибо.

На языке у меня вертелся ответ подлиннее, но мне не хотелось акцентировать внимание Элдри на состоянии наших ран. Если сравнить поврежденную левую руку Элдри и рассеченную кожу на моей груди – быстрее уменьшалась моя Жизнь, так как кровь по-прежнему текла. Если этот тип заметит, он, скорее всего, предпочтет просто стоять сцепившись и ждать, пока меня покинут силы.

…Нет, возможно, он уже заметил. Губы рыцаря вновь изогнулись в слабой улыбке.

Но тема, которую он избрал, была несколько неожиданной для простого желания потянуть время.

– Вообще-то эта техника вызвала у меня странное ощущение дежа вю… этот стиль боя.

– Ну надо же… Но что тут странного? Разве ты не мог раньше драться с другим мечником, который применял стиль Сельрут, как я сейчас?

– Хм, это немыслимо, заключенный. Как я уже упоминал, меня призвали в Мир людей в качестве Рыцаря Единства всего месяц назад.

– …Под «призвали» ты имеешь в виду…

Наш разговор вполне наладился, но тут я заметил некий звук. Точнее сказать – изменение ритма звука, который я слушал все время, даже сейчас.

В фонтане за спиной у Элдри стояла статуя богини Террарии. Ручеек из бутыли, которую статуя держала в руках, с красивым журчанием стекал в бассейн; но сейчас это журчание сменилось шепотом. Это – был сигнал. Сигнал мне от моего партнера.

Элдри наверняка заметит сразу же. Я должен принять меры немедленно, даже не прерывая беседы.

– …Звучит так, как будто кто-то привел тебя сюда, в Мир людей.

Не услышь; произносить этого я не стал, но зато начал действовать. Впрочем, выпустить «Кнут ледяной чешуи», обвившийся вокруг моей левой руки, я не мог. Реально я был в состоянии сделать лишь одно: покрепче ухватить цепь правой рукой и…

…и изо всех сил рвануть на себя!

Среагировав на мое внезапное движение, Элдри тоже потянул цепь на себя. Дзыннь! Цепь натянулась и тут же лопнула почти посередине. Звено, поврежденное кнутом, наконец не выдержало и разорвалось.

– Что… – вырвалось у Элдри, и, как я и рассчитывал, он потерял равновесие; и в тот же миг –

С громким всплеском из фонтана на него прыгнул – разумеется, Юджио. Придя в себя после болезненного удара в грудь, он поднялся на ноги и выжидал своего шанса за ручейком, стекающим в бассейн. Звук воды изменился, когда она полилась на спину Юджио.

– Рьяаааа!!!

Капли воды разлетелись во все стороны, когда Юджио рубанул своей цепью, целясь в незащищенную голову Элдри.

Но на полсекунды раньше короткая фраза… нет, команда сорвалась с губ рыцаря.

– Релиз реколлекшн.

Я совершенно ничего не понял. Но то, что произошло потом, было совершенно немыслимо для столь короткой команды – нечто далеко за рамками Священных искусств.

Серебряный кнут, который я крепко сжимал левой рукой и который Элдри никак не мог ни потянуть на себя, ни толкнуть от себя, ослепительно вспыхнул. Он затрясся, словно ожив, – и яростно рванулся.

«Кнут серебряной чешуи», превратившийся в сверкающую змею, прочертил красивую дугу над нашими с Элдри головами и обрушился на цепь Юджио. Нет, слово «змея» уже не было метафорой. Я отчетливо видел на конце кнута алые, как два рубина, глаза и распахнутую пасть.

Вцепившись в кончик цепи, змея рывком подбросила Юджио в воздух и с силой приложила о каменную плитку рядом со мной. Упав на спину, Юджио коротко простонал. С учетом раны на груди он, думаю, получил гораздо больший урон, чем я, но все равно пытался подняться на ноги.

Однако встать он не успел – в его мокрую русую челку уперлось острие меча.

Вернув равновесие, Элдри отшвырнул обрывок цепи; освободившейся левой рукой достал меч с пояса и направил его на Юджио. Клинок был тонок, но от него исходило благородное сияние, типичное для острых мечей. Даже просто держать его рукоять сломанной рукой было, думаю, невыносимо больно, однако рыцарь лишь бровью дернул.

Серебряная змея, защитившая хозяина по собственной воле, – других вариантов я не видел, – сжалась, усохла и вновь превратилась в мертвый кнут. Похоже, чудо, вызванное загадочной командой «релиз реколлекшн», действовало в течение короткого времени.

В общем, опять патовая ситуация.

Из-за кнута Элдри я ничего не мог сделать левой рукой. Кроме того, я лишился половины цепи. Юджио тоже не мог сдвинуться с места – меч упирался ему в лоб. Инициативой владел Элдри, сумевший вытащить меч, но рискну предположить, что сильного удара ему с такой рукой не нанести.

Молчание повисло над розарием, холодным в предрассветный час.

Однако вскоре его нарушил – вновь Элдри.

– …Алиса-сама была совершенно права, потребовав от меня бдения. Ваши атаки были совершенно лишены стиля… и благодаря этому вам удалось обмануть мои ожидания. Я и помыслить не мог, что мне придется прибегнуть к секретному приему – «пробуждению памяти».

– Памяти?..

Тихонько повторив это слово, я понял наконец смысл той таинственной команды.

«Релиз» – это «высвободить», а «реколлекшн» означает «воспоминания». Словом, заклинание, позволяющее пробудить память оружия… да?

Память оружия. У меня было чувство, будто я уже слышал эти слова, причем недавно. Я принялся было копаться в памяти, но тут Юджио с восхищением во взгляде и в голосе произнес совершенно неожиданные для меня слова.

– А вы… вы именно такой, как я себе представлял, Рыцарь Единства-доно.

– Эй, нашел время восторгаться… в каком смысле «представлял»? – невольно спросил я; вообще-то я хотел съязвить, что, можно подумать, Юджио с этим рыцарем уже был знаком.

– Мне с самого начала казалось, что я слышал это имя. Но только сейчас я вспомнил. Понимаешь, Кирито, это – первый представитель Северной Империи Норлангарта в этом году, чемпион Объединенного турнира четырех империй Элдри Урсбург!

– Что…

Что ты сказал? Я вновь пристально уставился на лицо рыцаря в полутора метрах от моего.

Первый представитель Северной империи. То есть – победитель Всеимперского турнира мечников, который прошел в последней декаде третьего месяца. Мечник из числа Имперских рыцарей, победивший в первом матче представительницу Академии мастеров меча Солтерину-семпай, а во втором – Уоло Левантейна. Он же в начале четвертого месяца благодаря ошеломляющей силе своего меча одержал победу в Объединенном турнире четырех империй, удостоился чести зваться сильнейшим мечником Мира людей и был приглашен в Центральный собор – по крайней мере так я слышал.

Кстати, я ведь даже не знал его имени. Ни телевидения, ни радио в этом мире не существует, Интернет – вообще не обсуждается; единственное, что можно назвать средством массовой информации, – примитивная газета, каждую неделю вывешиваемая на доске объявлений в главном здании Академии. Как-то так оказалось, что ходить туда мне было лень; а вот Юджио, похоже, проглядывал ее каждую неделю.

– Прилежный ученик… – нечаянно вырвалось у меня, и я оборвал предыдущую цепочку мыслей. Если, как Юджио утверждает, стоящий передо мной Рыцарь Единства по имени Элдри Синтезис Сёти-ван и есть чемпион Объединенного турнира Элдри Урсбург, не становится ли его поведение еще более странным?

Вне всяких сомнений, Элдри буквально только что сказал, что его «призвали в Мир людей в качестве Рыцаря Единства всего месяц назад». Я бы понял, если бы он сказал «произвели в Рыцари Единства», но… его слова звучали так, как будто…

– …Что ты сказал?

Услышав этот хриплый голос, я вновь перевел взгляд со своего партнера, стоящего справа от меня, на рыцаря.

Элдри… его и без того бледная кожа стала еще бледнее, распахнутые фиолетовые глаза посерели – он как будто испытал какое-то невероятное потрясение, а мы и не заметили. Дрожащими губами, от которых тоже отлила кровь, он с трудом выговорил:

– Я… представитель Северной империи?.. Элдри… Урсбург?..

Юджио, тоже удивленный столь неожиданной реакцией, смотрел разинув рот; впрочем, он тут же кивнул и ответил:

– А… ага, так и есть. Я точно помню, это было в газете в прошлом месяце. Красивый мужчина с фиолетовыми волосами… выигрывал каждый бой в первом же раунде с помощью потрясающе изящного стиля работы с мечом…

– Нет… я… я Рыцарь Единства Элдри Синтезис Сёти-ван! Я… не знаю никакого Урсбурга!..

– Н-но… – вклинился я, начисто забыв, что у нас вообще-то бой. – Все-таки вряд ли ты так и родился Рыцарем Единства. Разве не так тебя звали до того, как тебя произвели в рыцари?..

– Я не знаю! Я… я не знаю!!! – выкрикнул Элдри; его волосы растрепались, лицо становилось все бледнее с каждой секундой, глаза горели непонятным огнем. – Я… я… принял приглашение первосвященника, Администратора-сама… призван на эту землю из Небесного града в ранге Рыцаря Единства, и…

Его речь внезапно прервалась –

И затем случилось нечто, еще больше поразившее нас с Юджио.

Из самой середины гладкого лба Элдри вырвался луч фиолетового света.

– Гу… уу…

Элдри застонал, сила покинула его правую руку; но я, даже не думая о том, чтобы отобрать кнут, пялился на лоб рыцаря. Там появился светящийся символ в форме перевернутого треугольника. Нет, это был не просто символ. Он постепенно выдвигался изо лба. Прозрачная, словно кристалл, ослепительно сверкающая треугольная призма медленно, сантиметр за сантиметром, вылезала наружу.

Внутри призмы бегали тонкие световые нити. Когда призма выползла наружу сантиметров на пять, кнут и меч выпали из рук Элдри и стукнулись о каменную плитку.

С пустыми глазами, даже не пытаясь смотреть на нас, рыцарь отошел на пару шагов, а потом рухнул на колени, точно марионетка с перерезанными нитками. Торчащая из его лба призма сияла все ярче, я начал слышать какую-то таинственную мелодию.

Пора действовать. Так я думал, но оставался в нерешительности, что же именно нужно предпринять.

Атаковать было бы совсем легко. Если я подберу с земли меч и ударю рыцаря в незащищенную шею, то смогу не только победить, но и вообще лишить его Жизни.

Можно пуститься наутек. Правда, в худшем случае это может послужить толчком, который приведет рыцаря в чувство, и тогда, сдается мне, он будет драться в полную силу. Всякие хитрые приемчики на него больше не подействуют, и свою Жизнь потеряем уже мы.

Ну и, наконец, третий вариант – стоять на месте и смотреть, что будет (чем мы сейчас и занимались). Он, кстати, самый рискованный.

Несомненно, то, что мы сейчас наблюдали, относилось к важнейшим тайнам Рыцарей Единства… а значит, и Церкви Аксиомы. Почему Алиса потеряла память и обрела другую личность? Что означает слово «призван», использованное Элдри? Если мы останемся здесь и увидим все до конца, возможно, мы отыщем ответы на все эти загадки.

И, в любом случае, Юджио не согласится с идеей зарубить Элдри, когда тот беззащитен. А если мы побежим, выбраться из розария все равно будет нелегко.

Ну а раз так, лучше продолжить наблюдать, сохраняя при этом бдительность. Приняв такое решение, я подобрался поближе к стоящему на коленях рыцарю, но тут –

Сияние треугольной призмы, торчащей изо лба Элдри на пять сантиметров, замерцало, и я уже подумал, что оно вот-вот потухнет, как вдруг призма начала погружаться обратно в лоб.

– Угг…

Я машинально закусил губу. Я-то предвкушал, что призма выйдет вся, и тогда что-то будет.

– Элдри! Элдри Урсбург! – крикнул я, и кристалл застыл на мгновение, но тут же продолжил уходить вглубь. Прошлого имени рыцаря было явно недостаточно, чтобы довести феномен до завершения. Нужно было более «мощное» воспоминание.

С этой мыслью я повернулся к партнеру, который таращился на происходящее во все глаза, и приглушенно прокричал:

– Юджио, ты знаешь еще что-нибудь про Элдри?! Все, что угодно, пусть он вспомнит больше!

– Э-эээ… – Юджио нахмурился, но тут же кивнул. – Элдри! Ты сын генерала Имперских рыцарей Эссюдора Урсбурга! А твою мать звали… погоди-ка… Альмера, да, ее звали Альмера!

– …

Губы на безжизненном лице рыцаря при этих словах дрогнули.

– Аль… ме… ра…

Еле слышный голос вырвался из горла, а призма засветилась ярче. Но что меня потрясло, так это крупные слезы, покатившиеся из распахнутых глаз рыцаря. И вновь раздался слабый-слабый голос:

– …Ма… ма…

– Вот именно… вспоминай, все вспоминай! – воскликнул я и попытался подойти еще ближе.

Но не смог. Бам! От тяжело удара сотряслась земля, и я повалился вперед.

В первый миг я чувствовал лишь невероятную, слепящую боль; потом посмотрел вниз и увидел стрелу, воткнувшуюся мне в правую ногу.

– Гуааа! – коротко вскрикнул я, не в силах терпеть. Ухватился обеими руками за стрелу бронзового цвета и, тяжело дыша, потянул изо всех сил – после чего чуть не потерял сознание от в несколько раз усилившейся боли, однако, стиснув зубы, терпел.

– Кирито! Т-ты –

Не дослушав слова Юджио до конца, я ухватил кончик цепи, свисающей с его правой руки, и резко дернул.

Вшух, бамм! И две стрелы пронзили воздух ровно в том месте, где только что был Юджио. Я отпрыгнул вбок, по-прежнему сжимая цепь, и поднял взгляд.

На фоне звездного неба (на котором уже было видно приближение рассвета – время пролетело незаметно) описывал медленные круги дракон. Если приглядеться, в седле на спине дракона можно было рассмотреть человека. Вне всяких сомнений, это был Рыцарь Единства – однако что за потрясающая меткость, если учесть, что стрелок сидел на летящем драконе, да еще целился с такого расстояния.

Не дав мне времени подумать над этим, рыцарь натянул здоровенный лук. Я изо всех сил оттолкнулся от земли раненой правой ногой. И тут же две стрелы вбились в каменную плитку прямо перед моими глазами.

– П-погано, – выплюнул я, по-прежнему сжимая цепь Юджио. Впервые в этом мире меня атаковали с помощью лука и стрел. Даже Ходячее тактическое пособие по имени Солтерина-семпай в качестве дальнобойного оружия применяло лишь метательные ножи, поэтому я решил, что атаки с большого расстояния просто не в моде среди мечников Подмирья; однако, судя по всему, у Рыцарей Единства в моде всё.

Отводить взгляд от дракона было нельзя, так что я принялся мысленно рисовать перед глазами окрестности, но уголка, где мы могли бы укрыться вдвоем, не находилось. Даже если мы нырнем в живую изгородь из роз, оплетающих бронзовые ограды, вряд ли мы укроемся полностью. В общем, у нас нет –

– Нет выбора, беги! Беги, если увернешься от следующей!

Так я прошептал, повернувшись к Юджио, и все мое тело напряглось в ожидании стрелы.

Однако новый Рыцарь Единства прекратил огонь, и его дракон принялся снижаться, описывая круги. Несколько секунд спустя над площадью с фонтаном разнесся громовой голос:

– Преступники, приказываю вам удалиться от Рыцаря Единства Сёти-ван!

Я невольно кинул взгляд на Элдри; призма, которую мы ценой стольких усилий почти заставили вывалиться наружу, задвигалась обратно в лоб.

– Нет вам прощения за ваши недостойные попытки подстрекнуть почтенного Рыцаря Единства к безнравственным деяниям! Я прострелю каждому из вас все четыре конечности и отправлю вас обратно в тюрьму!

Как раз в эту секунду на дракона упал первый рассветный луч с востока. Рыцарь Единства, сидящий в седле, оказался в серебристых тяжелых доспехах, похожих на те, что носил Элдри, а в левой руке он держал громадный лук, отливающий красным металлическим блеском. Скорее всего, это тоже был Божественный инструмент, как и «Кнут ледяной чешуи». Скоро мы узнаем, была его точная стрельба следствием «полного контроля» или же способностей самого рыцаря.

Здоровенный рыцарь, не произнося больше ни слова, положил на красный лук сразу четыре стрелы.

– Бе… бежим!

С такого расстояния уворачиваться от стрел уже после того, как они выпущены, просто невозможно. Я помчался со всех ног, не выпуская цепь Юджио. С каждым шагом меня всего пронзала острая боль от ран на груди и в ноге, но останавливаться было нельзя. Юджио бежал за мной; я слышал его лихорадочное дыхание.

У меня мелькнула мысль, не вернуться ли в подземелье, из которого мы выбрались, но это, хоть и укрыло бы нас от стрел, не решило бы проблему в целом. Я побежал к южным воротам площади, прекрасно понимая, что, если мы упремся в тупик, это будет конец.

Мы успели сделать лишь несколько шагов, когда сзади раздалось несколько мощных ударов.

– Уоаааа!!!

Не очень понимая, что это у меня вырвалось – вопль или боевой клич, – я вложил всего себя в бег. Ограды, возвышающиеся по обе стороны коридоров, прикрывали нас с некоторых углов, но, пробегая перекрестки, мы показывались врагу, и всякий раз в нашу сторону летело несколько стрел.

– Да сколько же их у него! – раздраженно и в то же время озадаченно воскликнул я; и бегущий за мной Юджио добросовестно ответил:

– Уже больше тридцати он выпустил, это потрясающе!

– Да, это не какая-нибудь третьесортная ММО… прости, забудь!

Кажется, я утратил чувство направления. Но почему-то всякий раз, как мы подбегали к очередной развилке, меня словно что-то легонько дергало за волосы, и я сворачивал, повинуясь этим рывочкам и продолжая вкладывать в ноги всю силу, какая у меня оставалась. Пока что нам вроде бы удавалось не подпускать дракона близко. Но если мы хоть раз забежим в тупик, то поделать уже ничего не сможем…

Плохие мысли и эмоции тут, конечно, были ни при чем, но, когда я на очередной развилке повернул влево, божественная защита непонятного происхождения наконец перестала действовать. В десятке метров впереди коридор заканчивался бессердечным тупиком.

Теперь мне оставалось лишь одно – прорубаться через ограду с помощью цепи в правой руке; цепь стала вдвое короче, но ее уровень остался почти таким же, как прежде (я успел проверить). Шанс разбить решетку с одного удара был мизерный.

Но других вариантов-то не было. Собрав в кулак всю свою решимость, я приготовился ввериться судьбе и взмахнул правой рукой, когда –

– Эй, идите сюда, дети!

Услышав этот голос из ниоткуда, я чуть не упал, и мысли в голове разом остановились. Потому что слова «идите сюда, дети», которых можно ожидать от старика, были произнесены голосом маленькой девочки.

Пытаясь затормозить, я оббежал взглядом все вокруг и наконец обнаружил неприметную дверку в ограде прямо перед собой. Оттуда, маня нас рукой, выглядывала… ну, на вид просто девочка лет десяти в большой черной шляпе.

Сверкнув маленькими очечками в круглой оправе, девочка исчезла за дверью. На мгновение я растерялся – ловушка или нет? Но тут меня потянуло вперед за всю челку сразу, будто нечто ругало меня: «Что ты медлишь, давай заходи!»

Мы с Юджио, точно в бреду, нырнули в темноту за дверью.