Повстречай меня во тьме

"Той ночью она оставила свой здравый разум во тьме. Но сохранила семя надежды так, словно оно сделано из золота".

- Кейс

Даже несмотря на то, что прошло менее пятнадцати минут с тех пор, как Сидни утопала в лес, ее следов почти что не видно. Снег практически не идет, но сильный ветер метет со всех сил, заметая в том числе и ее след.

Благо снегоход оснащен фарами. Так что она не сможет избежать нашей встречи.

По крайней мере, я себе так говорю. Потому что пока что у меня есть лишь подозрения об истинных талантах Сидни Ченнинг, я и правда никогда не видел их в действии. Сегодняшняя ночь тому пример. Гаррет заставил ее проделывать его грязную работенку. Я наблюдал за тем, как она обрабатывала людей. Женщин. Нет, смеюсь. Не женщин. Женщины слишком умны. Девушек. Ему нужны были слабые и тупые. Нужны были беспомощные и напуганные, которых можно принудить учавствовать в его больных сексуальных фантазиях. Сидни была частью его ловушки. Она выглядит невинной и милой. Такой уязвимой и честной.

Но Сидни не такая.

И она прекрасно знает, что именно делает здесь сейчас. Она провела в лесах довольно много времени. Но секрет успеха борьбы со снегом - лопата. Лопата может спасти тебе жизнь в данных погодных условиях. Проделай дыру в снегу и создай себе укрытие от хищников, в котором оказывается гораздо теплее, чем вы могли бы себе предположить. Но у нее-то нет лопаты.

Я еду медленно, углубляясь в лес и сосредотачиваясь на том, что осталось от ее следов. Я следую им почти сто ярдов, и вот тогда ко мне начинают подкрадываться сомнения. Ни за что она бы не смогла уйти так далеко пешком.

Тропа высвечена лучами звезд и луны. Белый снег идеально отражает свет, делая его почти что ярким. Но по обе стороны от тропинки тянется лес. И вот он очень темный.

Я поворачиваю машину и возвращаюсь. Следы снегохода окончательно скрыли ее следы, и это плохо. Я глушу двигатель и вдыхаю ночной воздух. Ледяной ветер продувает насквозь, но моя одежда соответствует погоде. Я просто хочу пойти домой и забыть об этой глупой девице. Об этой глупой жизни. Всей этой глупой херне с чертовыми тупыми людьми.

Боже, как же ужасно расти вместе с этими людьми.

Компания - это далеко не корпорация. Не бизнес. Это тайное правительство мира теней с тысячью людей на высших постах. Подумайте о мировых лидерах, миллионерах, мегаорганизациях, религиозных лидерах, владельцах предприятий, организациях здравоохранения, областях водообеспечения - черт, исследованиях космоса. Все эти люди работают на Компанию. Это вроде банды, только в разы больше.

Ну или так было.

Джеймс - бывший убийца Компании, который влюбился в принцессу Компании, Харпер. Саша была ошибкой Компании. Выращенная отцом, бывшим тренером наемных киллеров организации, чтобы метко стрелять, четко мыслить и внимательно слушать, она - единственный выживший член Компании, которому известны определенные секреты.

Проблема в том, что Саша не знает, что ей известны все эти вещи, так как они закопаны глубоко в ее памяти и всплывают лишь в особые моменты. Например, когда мы ехали в Махав и остановились в убогом ресторане у отеля. Саша невзначай бросила комментарий: "Ага, парень, живущий здесь в комнате 17, актив Компании. Мы с отцом обычно приезжали сюда, чтобы..." Да, что угодно. Не важно, кем был этот парень, важно то, что она провела свое детство, разъезжая в фургоне с отцом, пока он решал вопросы Компании, тем самым втягивая ее в дела, которые можно отнести к категории "то, что нужно ликвидировать".

Или - и данная часть меня ужасает - к категории "то, что нужно активизировать". Потому что это именно то, что эти люди делают с девушками. Они промывают им мозги. Используют их. Как Гаррет использовал Сидни.

Я опускаю руки на переднюю часть снегохода и роняю голову поверх ладоней. Я так устал думать о всем этом дерьме. Зачем? Зачем я провожу свою жизнь, гоняясь за этими ублюдками? Зачем волнуюсь обо всем этом? Джеймс и Харпер, кажись, не заботятся об этом. Саша больше тоже не волнуется. Она старается жить новой жизнью, после того как мы убили всех этих людей Компании. И с тех пор, как я убедил ее несколько лет назад, что все в порядке, она не вспоминает о прошлом вслух. Никогда.

Но я? Нет, это все, о чем я думаю с тех пор, как познакомился с ней восемь лет назад. Я больше не могу этого вынести. Зачем? Зачем мне быть парнем, которого волнует все это?

Потому что, мудак. Она младшая сестра, которой у тебя никогда не было. Она единственная семья, что у тебя когда-либо была, мужик. Она единственная, на кого ты можешь рассчитывать.

Я поднимаю голову и снова вздыхаю.

- Сидни! - ору я. - Где тебя черти носят?

Она мне нужна. И я так сильно ненавижу данный факт. Но все равно должен его признать. Она мне нужна.

Я выбираюсь из снегохода и иду пешком, еще раз пытаясь разобрать ее следы, вглядываясь в тени от деревьев с разных сторон. У меня нет оружия, так что если волки решат напасть, мне пиздец. Как и Сидни.

Итак, я разворачиваюсь и возвращаюсь туда, где ранее оставил снегоход. Она должна быть где-то здесь. Сидни не могла уйти далеко за эти пятнадцать минут. Она должна быть здесь.

Я замечаю заметенные следы, ведущие в лес справа от тропы и, следуя за ними, нахожу еще больше отпечатков ее ботинок. Чем дальше иду, тем отчетливее они становятся. Здесь не так ветрено.

- Сидни! - зову я снова. Я иду точно за ее следами и собираюсь еще раз закричать, когда наконец-то замечаю ее. Она сидит на земле, белая куртка и штаны контрастируют на фоне темной коры огромной сосны, к которой девушка прислоняется. - Какого хрена ты делаешь? Пойдем. Ты не останешься здесь. Если хочешь доехать до своего грузовика, я отвезу тебя утром.

Она неподвижно сидит, глядя на свои руки. Я тоже опускаю на них взгляд, пытаясь разглядеть, что она там увидела. И меня на секунду одолевает паника, что у нее есть оружие или какое-то другое дерьмо Компании.

Но нет. Это всего лишь желудь. Я засунул его в карман ее куртки, перед тем как покинул маленькую хижину, просто пытаясь избавиться от нее и всех ее игр. Она вертит его в руке, глядя на вещицу так, словно это важная деталь.

- Знаешь, почему я берегу этот желудь, Кейс?

Я сокращаю расстояние между нами и хватаю ее за руку, поднимая на ноги.

- На удачу? - осмеливаюсь я предположить, пока несильно тяну ее вперед. Она сдается и идет, так что я отпускаю ее руку.

- Нет, - отвечает Сид. - Не поэтому. - И затем девушка начинает смеяться. Но, по крайней мере, все еще идет. На мгновение я останавливаюсь и пропускаю ее вперед, так что могу следить за ней. Она реально меня нервирует. У нее совсем не осталось здравого смысла. К тому же эта девушка опасна, и я пока что не до конца понимаю, с какой стороны от нее ждать подвоха.

- Тогда почему? - спрашиваю, по большей части для того, чтобы отключить свой разум и позволить этой девушке выдать мне всю необходимую информацию самостоятельно.

Она не отвечает, просто идет.

Мы добираемся обратно к снегоходу, и она останавливается, ожидая, пока я сяду на машину. Я перебрасываю ногу через сидение и киваю головой, предлагая ей сесть передо мной. Она крошечная, я же огромен. Я могу дотянуться до руля и без проблем вести снегоход. К тому же я не доверяю ей, чтобы усадить у себя за спиной.

Однако она не забирается. Просто стоит и смотрит на меня.

- Что? - спрашиваю я.

- Это семя. - Она поднимает желудь. - Эта маленькая вещица превратиться в огромное дерево, если все пойдет хорошо. Если будет достаточно воды и солнечного света. И плодородная почва.

- Залезай на снегоход. - У меня нет прямо сейчас времени на экзистенциальные пустые разговоры.

- Но у меня этот желудь уже... - она смолкает, поднимает взгляд к небу, словно размышляя о чем-то. - Десять лет? - И затем она улыбается. Это застает меня врасплох. Я наблюдал за этой девушкой восемь лет из этих десяти и никогда не думал, что увижу ее улыбку.

И сейчас я улыбаюсь вместе с ней.

- Я подобрала его в тот день, когда Гаррет вошел в мою жизнь. - Ее улыбка угасает, как и моя. - Семя. - Она смотрит на желудь. И вот тогда я замечаю, что на ней нет одной перчатки. Ее рука слишком бледная.

- Иисусе, Сидни. Твоя рука. - Из ее кармана торчит перчатка, так что я хватаю ее и держу открытой так, чтобы она могла засунуть в нее руку. Но девушка сжимает желудь в кулак, не растопыривая пальцев, так что я соглашаюсь и на это. Ее рука несомненно на грани обморожения и ее нужно немедленно согреть. - Я дал тебе перчатки не просто так. Ты же не дура, чтобы снимать их в такую погоду.

Она смотрит на свою руку в перчатке и затем бросает взгляд на меня. Но кажется, будто Сидни не услышали ни одного моего слова. Выражение замешательства на ее лице сменяется на нормальное, и затем она отводит взгляд.

- Мне нужно было почувствовать этот желудь.

Это и есть ее объяснение риска ампутации руки?

- У него есть столько потенциала. У меня было столько потенциала. Как говорил Гаррет. И если бы я только... - Она снова улыбается. Но на этот раз в ее глазах стоят слезы. Одна скатывается вниз по ее лицу, замерзая на холодном ветру еще до того, как заканчивает свое путешествие. - Просто доверилась ему? Если бы я только дала ему то, о чем он просил, то стала бы дубом. Он бы сделал меня дубом, Кейс. Но это? - Она тыкает себя в грудь. - Я просто сухостой, вот кто я. Сухостой.

Я не могу пошевелиться. Все мое внимание сконцентрировано на ней. Ее печаль так глубока. Ее признание скорее больше похоже на капитуляцию, чем на признание.

- Ты знаешь, что он делал со мной? - спрашивает она, вынимая руку из перчатки и позволяя той упасть на землю так, чтобы снова был виден желудь.

Я поднимаю перчатку и натягиваю ее обратно на побелевшую руку.

- Я знаю.

- Все?

- Большую часть. Очевидно, что я не наблюдал за вами все десять лет. Так что желудевое дерьмо явно упустил. Но я знаю практически все, что случилось после событий в хижине. Особенно в течение тех двух лет. Я наблюдал за вами время от времени, - добавляю я быстро. - Я не был там все время. Но между заданиями, да.

Она кивает и делает шаг вперед, поднимая ногу, перебрасывает ее через снегоход и занимает место передо мной.

- Это всегда был ты, Кейс.

Я готов завести машину, но останавливаюсь.

- Что это?

- Человек в моей голове, который говорил продолжать держаться.

На это мне нечего ответить. Я разговаривал с этой девушкой лишь раз до того, как забрал ее накануне свадьбы. В той хижине восемь лет назад в сочельник. Я ударил ее кулаком и пригрозил убить. Ей было шестнадцать. Я сказал ей, что обладаю ею и вернусь, чтобы закончить работу. Я не горжусь всем этим. Я не привык ранить женщин. Но это была ебаная работа. Вся моя жизнь изменилась той ночью. Вся жизнь Саши изменилась той ночью. Черт, я мог бы, вероятно, насчитать две или три дюжины людей, чьи жизни изменились той ночью из-за Сидни и ее ебаного парня. И если она думает, что это я ее обнадеживал и был к ней нежен, то она еще более безумна, чем я считал.

- Я знаю, что они сделали с Сашей.

Я замираю, слыша эти слова.

- Знаю, что они сделали. Потому что со мной они тоже это сделали. - И затем она поворачивается всем телом и смотрит на меня через плечо. Ее слезы почти что разрушают меня. Они замерзают на ее ресницах и щеках. В течение последних нескольких минут снова начался снег, вот только я замечаю это лишь теперь, потому что ее темные волосы усеяны белыми хлопьями в свете луны. Она кажется такой грустной. Словно печальная зимняя принцесса. - Все еще не закончено, Кейс. И если ты поможешь мне, я помогу тебе.