Повторившаяся любовь

Глава 6

Губы Нэв приоткрылись от внезапного вдоха. Его черные глаза были такими напряженными… как тлеющие вулканические осколки. Она не могла отвести взгляд. Вдруг почувствовала, как что‑то шевельнулось в ее памяти… Его глаза блестели, как речная галька на солнце…

Ее сердце билось так, что почти выпрыгивало из груди.

Не может быть! Итальянский юноша, который каждый день проходил мимо ее балкона, когда она гостила на вилле. Он появился на пляже с другом, когда она была там с матерью.

Она посмотрела ему в лицо, пытаясь представить его на восемь лет моложе.

Да. Это был он.

Нэв молча смотрела на босса. Восемь лет назад у него были длинные волосы, он казался более высоким. Теперь он излучал зрелость, уверенность и богатство. В дорогой одежде и со стильной прической он выглядел как модель. Его лицо утратило подростковую угловатость, черты стали более тонкими и… более притягательными.

Каковы были шансы, что именно он был дядей Бьянки и ее временным работодателем?

А потом она внезапно все поняла. Этот мужчина знал, кто она. Он наблюдал за собеседованием, проводившимся его помощницей.

Нэв не настолько сильно изменилась за восемь лет и нисколько не сомневалась, что он ее сразу узнал. Конечно, если помнил, как проходил мимо ее балкона и так пристально смотрел на нее…

Она была юна, но не настолько, чтобы не осознавать смысла его взглядов. Ее тянуло к нему, он вызвал ее первое чувственное возбуждение, заставил задуматься, что за этим может последовать… После трех дней переглядываний она ощущала, как в предвкушении их встречи у нее закипала кровь.

И вот однажды он появился на пляже. Она пыталась исподтишка наблюдать за ним и его другом Агостино, которого она знала, так как он был сыном экономки, работавшей на вилле. Она бросала взгляды на его загорелую мускулистую грудь каждый раз, когда мать отвлекалась на подготовку пикника или, отвернувшись, загорала на пляжном шезлонге. У Нэв была с собой книга, но ее внимание всецело было захвачено только этим парнем. Она не знала его имени и ей не представилась возможность спросить об этом Агостино…

А за два дня до ее отъезда из Италии Дэвид перестал приходить. В первый день Нэв покинула балкон с тяжелым чувством в груди. Она сослалась на головную боль и осталась в своей комнате вместо того, чтобы присоединиться к матери и хозяевам виллы за ужином. У нее пропал аппетит. Мать стучалась к ней, но девушка притворилась спящей.

Вечером перед отъездом у Нэв не было иного выбора, кроме как присоединиться к остальным, несмотря на то что она чувствовала себя еще хуже.

На следующее утро она покидала Валдоро, в отчаянии всматриваясь в лица прохожих из окна автомобиля, мчавшегося в сторону аэропорта. Полет домой был очень печальным, и в следующие несколько месяцев Нэв тосковала. Мать утверждала, что это гормональный дисбаланс, и снабдила ее таблетками. Нэв якобы стала их пить, но на самом деле просто смывала в унитаз. Интуиция подсказывала ей, что лекарства не помогут. Должно пройти время, чтобы успокоиться, чтобы преодолеть безумное ощущение, что она потеряла кого‑то дорогого, в кого только начала влюбляться…

Нэв взглянула на обложку книги. Дэвид Кортезе… Как часто она задавалась вопросом, как его зовут. Карло? Лучано? Марко? Роберто? Винченцо? Она перебрала все итальянские имена. Долгое время он появлялся в ее подростковых снах, а днем ей трудно было сосредоточиться на учебе.

Когда начали ухудшаться отметки, мать пригрозила отправить ее в частную школу, и тогда Нэв вынуждена была взять себя в руки и вернуться в реальность. Она — в Канаде, он — в Южной Италии. Они были из разных миров, встретиться им — без шансов…

Но вот она здесь, восемь лет спустя. В его замке. Будет жить с ним два месяца… С ним и его племянницей. Нэв покачала головой и хотела ущипнуть себя, но понимала, что это бесполезно.

Это был не сон…

Дэвид заметил изменения в выражении лица Нэв. Она нахмурилась, потом ее лицо посветлело. Она узнала его.

И что теперь?

Нэв поняла, что он узнал ее еще на этапе собеседования. Что она подумала? Возможно, ей стало любопытно, зачем он ее нанял. Может быть, она почувствовала угрозу, так как отвергла его восемь лет назад. Вдруг он жаждал мести.

Дэвид вглядывался в ее лицо, пытаясь разгадать, не испугана ли она, но единственное, что увидел, — искреннее удивление. И замешательство. Он заметил, как она взглянула на его книгу и опять на него. Ее щеки порозовели.

Она подняла бровь в невысказанном вопросе, но Дэвид не был готов дать ответ. Впрочем, она тоже не собиралась заговаривать первой…

— Хорошо, обсудим вопросы воспитания Бьянки, прежде чем я приму окончательное решение по поводу вас. Пожалуйста, мне нужны конкретные ответы по поводу ваших педагогических методов.

Дэвид достаточно долго допрашивал Нэв, и, к его удивлению, она неизменно подробно отвечала на его вопросы, показав не только свои знания детской психологии, но и искреннюю любовь к детям. Однако цвет лица у нее стал более бледным…

Он резко встал.

— Я думаю, мы многое обсудили. Как только вы отдохнете, пожалуйста, не стесняйтесь, можете побродить по замку или в саду.

Нэв кивнула и развернулась, подол фиолетового платья закружился вокруг ее бедер. Его пульс ускорил свой бег. Несмотря на все усилия избавиться от ее эмоционального влияния, его тело явно ему не подчинялось.

Подавив разочарование, Дэвид подождал, пока Нэв не захлопнула дверь своей спальни, а потом занялся ответами на сообщения от издателя по электронной почте. После этого спустился вниз, чтобы сделать себе эспрессо. И все время не мог перестать думать о Нэв.

Он заставил себя взглянуть правде в глаза. Его страшно тянуло к ней. Восемь прошедших лет ничего не изменили. Его сильно взволновало ее появление на экране компьютера, а присутствие рядом вообще было сладкой пыткой, и он прилагал кучу усилий, чтобы это скрыть.

Может быть, нанять Нэв Уайлдер, несмотря на ее безупречное резюме и отличную квалификацию, было ошибкой? Неужели он не мог вообразить, какой эффект она на него производит? Восемь лет назад он бы отдал все на свете, чтобы встретиться с ней, взять за руку и раскрыть свои чувства. Но она лишила его такой возможности. А потом уехала из страны, оставив его в горечи и сожалениях.

Как он сможет терпеть ее присутствие рядом целых два месяца?

Интересно, о чем думала Нэв? Приехала бы она, если б знала, кто ее работодатель? Останется ли она сейчас, когда все знает?

Дэвид стиснул зубы. Она должна была остаться. Нравится ей это или нет. Она подписала контракт. И в конечном счете, она была здесь ради Бьянки, а не ради него. А он будет держаться от нее подальше, насколько это возможно.

Дэвид почувствовал знакомую печаль и беспокойство по поводу травмы Бьянки. После произошедшего она иногда просыпалась ночью от кошмаров. Поэтому их комнаты были близко друг от друга, и он всегда держал свою дверь открытой.

Дэвид тоже получил травму; он любил Виолетту и был раздавлен известием о смерти ее и Тристана. Он все еще с ужасом вспоминал тот ночной телефонный звонок. Он сначала остолбенел, а потом его пробила ледяная дрожь. В ту ночь он больше не спал, как одержимый бродя по замку, чувствуя опустошение столь же темное и глубокое, как Ионическое море. А еще беспомощность оттого, что он ничего не мог сделать для малышки Бьянки, которая была за океаном.

Он знал, что подруга Виолетты, Альба, позаботится о Бьянке, пока он не приедет. В полной растерянности он побросал вещи в чемодан и поехал в аэропорт Ламеции. Сначала он полетел в Рим, а потом еще с двумя пересадками добрался до Ванкувера.

Это было пять месяцев назад. До того момента он ощущал себя молодым и относительно беззаботным. Радость по поводу литературного успеха рассеялась. А самое страшное было в том, что ему пришлось рассказать об аварии Бьянке.

С тех пор как он привез девочку в замок, Дэвид не написал ни строчки своего второго романа. Девочка стала для него приоритетом. Но теперь, когда Нэв здесь, он может вернуться к работе. Если она останется…