Поймай судьбу за хвост! (СИ)

Глава 17 Чего греха таить

Ракеш.

Как и было условлено, я позвонил Ларите, прося назначить подходящий для нее день для встречи через две недели. Такой долгий срок мог показаться странным, но меня едва ли это заботило. Я попросил ее выделить для нас целые сутки, объяснив, что не желаю чтобы нас потревожили, и это, как и частое повторение ласкающего слова «нас», несомненно, заставило тиффани более благосклонно отнестись к продолжительному ожиданию. Должно быть, она решила, что мне необходима подготовка для судьбоносного свидания, и была в этом абсолютно права.

Летние дни летели наперегонки. Я погружал себя в работу с головой, возвращаясь домой за полночь. На столе или на плите меня ожидал разогретый ужин, сменявшийся поутру горячим завтраком.

За все это время Тагир ни разу не попался мне на глаза. Избегает — пришел я к выводу уже на третий день и убедился в этом в последующие. Теперь он ложился спать, не дожидаясь моего прихода.

Несколько раз я заглядывал в его спальню, желая удостовериться, что все в порядке и хотя бы поздороваться. Котенок лежал, отвернувшись к стене, укрытый одеялом до кончиков мягких ушек — к собственному удивлению, я осознал, что помню, какие нежные эти «лопухи» на ощупь…

Чувство вины все же осело неприятной пленкой внутри, не давая забыть собственного поступка, несмотря на самовнушение, что я всего лишь проявил себя, как Старший, стремясь воспитать непослушного котика…

Хотя на этом список моих «выдающихся» деяний не заканчивался. Зачем я тогда потянулся к Тагиру?

Сложно объяснить то, что произошло между нами тем дождливым днем. Я поддался сиюминутному порыву, вспыхнувшему голым инстинктом кошачьей природы, и тянувшему меня к большеухому несчастью, упавшему на голову по собственной оплошности, — делано сердился я сам на себя, ясно осознавая, что всего лишь сотрясаю воздух, не чувствуя искренних сожалений за собственное решение.

С недавних пор я заметил, что нахожу странное удовольствие в высматривании голубых венок на чужом загривке, изучении взглядом острых ключиц и костлявых плечей, следя за тощим непоседливым хвостиком и тонкими лапками, прытко кружившими по дому. Непривлекательность сфинкса вдруг превратилась в невероятно занимательное зрелище, притягивающее взгляд помимо воли. Эти его прозрачные уши и темные, как омуты, глаза, крошечная пуговка розового носа, так беззастенчиво выделяющаяся на серой коже…

Отчасти поэтому я чаще встречался с Ларитой — тот дурацкий случай с перевернутой мебелью никак не шел из головы, заставляя искоса поглядывать на Тагира.

Решив, что с созерцанием чужой неприглядности надо заканчивать, я торопился набрать номер кошечки, зная, что искусная обольстительница прекрасно избавит меня от необъяснимого наваждения в считанные часы. Жаль, что эффект был недолгим, и я снова тянулся за телефоном.

Мы с Ларитой встречались вне дома, отдыхали в приятных отелях, забавляясь беззаботной игрой и наслаждаясь дикой страстью.

Последний звонок исходил от нее. Она просилась придти ко мне домой, сказав, что ей нужно со мной серьезно поговорить. Причин отказывать не было — Ларита прекрасно ублажала меня всеми известными способами, и я согласился.

В тот вечер мы увлеклись, так и не вспомнив о разговоре, а наутро я узнал, что скоро стану семейным котом…

Должно быть, плохо контролируя себя спросонья, я не удержал собственных желаний, лизнув Тага с откровенным намеком вдавить того в матрац и впиться зубами в загривок, прокусить нежную кожу и ощутить запах крови. Чего я не ожидал, так это вдохновенного ответа котенка, незамедлительно отозвавшегося на мой порыв, закрывая глаза на то, что я проявил к нему жестокость несколькими часами ранее.

Таг не только не оттолкнул меня после ласки, он сам потянулся ко мне своим маленьким язычком, вылизывая мою морду и выказывая тем самым взаимный интерес, выходящий за рамки установленных между нами отношений.

Я же замер, не зная как реагировать, и позволяя котенку продолжить несмелые ласки, отдающие отчаянными попытками завладеть моим интересом.

Понимание озарило в ту же секунду!

Должно быть, он испытывает ко мне более глубокую симпатию, чем пытался показать, оттого и накинулся на Лариту со своими нелепыми обвинениями.

Он всего лишь приревновал меня к кошке!

Подслушав оглушительную новость о моем скором отцовстве, котенок просто не совладал с эмоциями… возможно, я ему действительно симпатичен. Впрочем, ничего удивительного — отсутствием внимания со стороны котов я никогда не страдал. Но, признаться, был изрядно удивлен безупречным поведением ушастого, не выдавшего своего интереса ни единым словом, ни единым жестом. Удивительная сдержанность, при условии, что я не ошибся в своих догадках о сокровенных чувствах малыша.

Поразмыслив об этом, я все же сделал вывод, что не заблуждаюсь.

Если все обстояло именно так, то, пожалуй, я переборщил с суровостью наказания. Он вряд ли хотел сознательно обидеть или оболгать кого-нибудь, просто ребенок не знал, что делать со своими подавленными симпатиями, и все вылилось в самой неприглядной форме.

Получается, что виноват я, вовремя не разглядев чаяний и надежд подопечного… От собственных выводов стало тоскливо. Я — бенгал, Старший по статусу и месту в клане, а он… просто молоденький безродный сфинкс на положении низшего.

И все же, несмотря на всю верность рассуждений, из которых следовало, что я никак не мог попасться на скромные потуги Тагира впечатлить меня собственными умениями — мне понравилось. Пожалуй, если бы не угрызения совести за проявленную жестокость и отбитая, пульсирующая воспалением задница, я мог бы продолжить…

К счастью, вовремя опомнился — осознание чужой неожиданной симпатии огрело обухом по голове. Мне удалось взять себя в лапы и ретироваться, нескладно оправдав свой побег.

Тем не менее, короткий отдых после перенасыщенного событиями утра, способствовал прояснению сознания.

Несмотря на то, что я поверил Ларите, следовало подстраховаться и все проверить — в конце концов, я никогда не принимал скоропалительных решений и не собирался заиметь эту дурную привычку — не взвешивать все за и против.

Доверять в жизни можно только самому себе. В том, что я проявлял осторожность, не было заслуги моего подопечного — Тагир просто отрицал действительность, я же собирался подвергнуть ее скрупулёзной проверке, не опускаясь до беспочвенных обвинений и истерик, потому и договорился с Ларитой о нескорой встрече.

Времени понадобилось больше, чем я думал, потому две недели до встречи на самом деле не были таким уж продолжительным сроком.

Время неумолимо приближалось к условленному дню, и я не торопился налаживать отношения с Тагиром, полагая, что, прежде всего, ребенку нужно время остыть и хорошо подумать над собственным поведением. К тому же, я всерьез намеревался объяснить Тагиру, что все проверил и убедился в том, что Ларита действительно беременна от меня. И с этой неприятной правдой нам обоим придется смириться.

Я ждал Лариту в припаркованном автомобиле напротив ее дома. На улице стояла июньская жара, заставляя прибавить кондиционеру мощности. Известная попсовая группа тянула жалобным мяуканьем популярную в ротации песню.

Из подъезда высокого многоквартирного дома белого кирпича выпорхнула роскошная кошка. Мы не виделись две недели, за которые она успела заметно похорошеть: мех переливался лоском, ловя солнечные лучики, пока она легкой походкой плыла к машине. На голове повязана белая в черный горох косынка, темные очки-лисички скрывают глаза.

— Привет, давно не виделись, — смущаясь, произнесла она, кидая на меня взволнованный взгляд поверх очков, стоило закрыть за ней дверь и забраться на водительское сиденье. — Я удивилась, что ты попросил встречи так рано. — На часах приборной панели была половина десятого утра.

Она заметно волновалась — мы не общались после того утра, не считая короткого разговора по комму, занявшего не больше минуты, и сегодня должна была решиться наша судьба.

— Да, — согласно кивнул я. — Честно говоря, я очень многое на сегодня запланировал и потому надеюсь все успеть и сделать этот день незабываемым для нас обоих.

Ларита сняла очки, глянула из-под пушистых накрашенных ресниц, глаза ее блестели.

Заведя мотор, я повел машину вдоль чистой асфальтированной дороги с зеленым насаждением молодых деревьев. Благоустроенный новый район хвастался ухоженными стрижеными газонами, разделенными на правильные квадраты, темными мусорными корзинами с желтыми пакетами на каждом углу, натертыми, во всю стену витринами дорогих бутиков.

— Я много думал о нас с тобой, Ларита, — начал я разговор, следя за дорогой. — Ты знаешь, что я совсем недавно покинул семью и основал свой клан.

— Представляю, как тебе должно быть тяжело, — сочувственно отозвалась кошка, коснувшись лапкой моего локтя, в знак того, что разделяет мои чувства.

— Ты права, строить собственную жизнь непросто и приходится прилагать массу усилий. Но я не жалуюсь. Работа не перестает стимулировать к росту, идей так много, что порой я в растерянности, за что хвататься в первую очередь. Терять возможности жаль, и потому я редко бываю дома.

— Я понимаю, что своё дело требует внимания и постоянного контроля, — низко вибрируя связками, отозвалась тиффани.

— Приятно слышать, что мы одинаково смотрим на жизнь, — я свернул за угол, дождавшись зеленого. — Мы неплохо с тобой ладим, мне даже иногда кажется, что мы угадываем мысли друг друга.

— У меня такое же ощущение, — пылко отозвалась она, закидывая стройную ногу повыше и пытаясь прижаться к моему боку, несмотря на разделяющую сидения панель.

— Это здорово и потому я надеюсь, что нашему ребенку или детям не придется расплачиваться за нашу небрежность, и мы сможем не только обеспечить его всем необходимым, но и окружить любовью и заботой настоящей семьи.

Я остановил машину у обочины и последние слова произнес, глядя в глаза Ларите.

— Ты не представляешь, как я счастлива это слышать! Речь настоящего мужчины, а не сопливого мальчишки, — презрительно фыркнула Ларита неведомому неудачнику, нервно подергивая ушками из-под пышной золотисто-рыжей шевелюры.

— Я рад, что ты разделяешь мои взгляды. Мы с тобой не дети и смотрим на вещи без фантастических иллюзий, но с трезвым расчетом, не боясь брать ответственность за содеянное.

— Ты абсолютно прав, Ракеш. Случилось то, что случилось, и не нам судить волю Божественной.

— Невероятно, насколько созвучны наши мысли.

Правой лапой нарочито медленно я полез во внутренний карман пиджака и достал маленькую, тисненную черным бархатом коробочку. Кошка замерла, ее зрачки расплылись неутоленным желанием.

— Ларита, — начал я. — Я хочу, чтобы ты вошла в мой клан на правах жены и взяла мое имя.

Её хвост глухо стукнул о дверцу, наманикюренные коготки блеснули полиролью.

— Ты не ошиблась, — уверил я ее, не раскрывая коробочки — Это кольцо, которое навсегда соединит нас вместе.

— Ракеш-ш-ш, это так неожиданно. Я совсем не думала, что все случится так быстро, — она взяла себя в лапы. — И здесь. — Ларита вдруг осознала, что мы еще в автомобиле.

— Согласен, что машина не самое подходящее место для предложения. Сегодня мы пройдемся по магазинам и выберем тебе любой наряд, который ты пожелаешь. Потом нас ждет столик в «Ля Пети Принсес», а вечером мы улетим на остров Дильмари, где обвенчаемся на закатном берегу, там, где ты позволишь надеть мне кольцо на твой пальчик.

С каждым моим словом подведенные губы Лариты подрагивали все сильнее. Она, должно быть, уже решила, в каком салоне выберет платье, что закажет в самом дорогом и респектабельном ресторане города и мысленно уже примеряла бриллиант размером с фалангу пальца.

— Но мы здесь, и я говорю с тобой обо всем этом именно сейчас потому, что мы не дети, а романтика должна основываться на уверенности друг в друге, что станет залогом прочных отношений, способных просуществовать всю жизнь.

Коробочка мелькала в моей лапе, не отпуская заинтересованный взгляд светло-карих глаз.

— Я не совсем понимаю тебя, Ракеш… то есть, понимаю конечно, но… почему здесь?

— Мы находимся рядом с клиникой.

— Клиникой?

— Да. Нам назначено на десять, — я взглянул на часы. — У нас еще пять минут.

— Для чего? — растерянно спросила кошка.

— Я нашел нам отличного врача, который будет следить за твоей беременностью во время всего периода. Сегодня мы с ним познакомимся и сдадим анализы.

— Какие еще анализы?

Напряжение скользнуло в ее голосе взвинченной нотой.

— Самые обычные. Проверим, все ли в порядке с нашим будущим потомством, какое пополнение нам ожидать — мальчиков или девочек, и, разумеется, тест на отцовство.

— Ты во мне сомневаеш-ш-шся? — прошипела Ларита, услышав про тест на отцовство.

— Нет, что ты, это же стандартный тест. Мы уже говорили о том, что розовые очки лучше оставить другим. Ты и я — взрослые коты, и должны подойти к делу основательно, начиная с действительно важных вещей, ведь главное — отношения, все остальное красивая сказка, не годящаяся для прочного фундамента.

— Я считала, что одним из основополагающих элементов прочных отношений является доверие.

— Бесспорно. Доверие, которое нужно заслужить, — мы смотрели друг на друга не отводя взглядов. — Выбор за тобой, Ларита.

Я открыл крышку коробочки, выпуская радужное сияние непристойно большого камня.

Ларита закусила губу, с тоской глядя на кольцо. Она прекрасно поняла меня — чтобы получить сладкую жизнь, придется подтвердить слова чем-то более весомым, нежели пламенные заверения в любви и надежда на светлое будущее.

— Я готова, — холодно отозвалась она, готовая выбраться из машины, и позволила отвести себя в клинику…

Через два часа я стоял в роскошном салоне «Тиффани Тирз» в старом городе. Изысканный салон не кичился вычурным интерьером, ничем не отвлекая внимание посетителей от истинной красоты — бриллиантов. Сотни сияющих звезд блистали на черном небосводе дорогого бархата, слепя жаждущих котов и кошечек обещанием мечты.

— Кольцо не пришлось даме по вкусу? — вежливо поинтересовался Николас, обслуживающий меня корат с серебристо-голубоватой шерстью и табличкой с именем на кипенно-белой рубахе.

— Пришлось… вот только с дамой я не угадал.

Тест на отцовство оказался отрицательным.

На протяжении двух недель нанятый детектив копался в грязном белье Лариты, следя за непоседливой красавицей двадцать четыре часа в сутки. На поверку всплыло несколько поклонников, с двумя из которых, помимо меня, у нее были «очень тесные отношения» в период, когда она забеременела. Не знаю, кто из них оказался счастливым отцом, но Божественная меня помиловала — храм Керали навещу сразу после того, как верну кольцо. Небеса преподали мне отличный урок.

— Бывает, — понимающе отозвался Николас, — но не стоит отчаиваться, мир так велик. Наверняка достойная звезд кошечка уже ожидает вас на жизненном пути. — Он огладил возвращенное украшение любовным взглядом.

— Они вам так нравятся? — спросил я из праздного любопытства, имея в виду камень, закрепленный в классической оправе.

— Конечно! — вспыхнули голубые глаза. — Как они могут не нравиться? Вы только взгляните на них! Какой кот не будет счастлив получить подобную «искру счастья» в подарок? Говорят, чистота бриллианта сравнима с чистотой кошачьих чувств.

Мой взгляд, не спеша, скользил по изысканным украшениям.

— Дамы я не нашел, но у меня есть друг, которого я обидел. Он очень молод и еще учится. Мы могли бы подобрать ему что-нибудь непритязательное, но со вкусом и, конечно, с вашими звездами. Браслет бы подошел.

— Замечательная идея! — засветился белоснежной улыбкой Николас.

Сделать Тагиру подарок очень хотелось. В конце концов, причины его поступка, за который он получил наказание, оказались не важны перед фактом, что, волей случая, он оказался прав в своих выдумках и, получается, пострадал незаслуженно. Мне почти удалось избавиться от мерзкого чувства вины, но… чувствовал я себя жестоким деспотом, обижающим котят…

— С гравировкой? — отвлек меня кот после того, как выбрав украшение, я позволил себе на мгновенье погрузиться в собственные мысли.

— Да.

— Будет это слово или целая фраза?

— Всего одно слово. «Прости».

«Четыре.»