Пойми

Глава 3

Рано утром, выйдя из дома, я обнаружила у своей калитки Джона. Он стоял и болтал ногой, с самым веселым видом напевая себе что-то под нос. От вчерашнего хмурого Джона не осталось и следа.

— Привет. — радостно помахав, поприветствовал он меня. — Ты не могла бы быть чуть быстрее. Я тебя здесь уже давно поджидаю.

— Зачем? — смутившись спросила я его.

Для меня было в новинку, что кто-то ждет меня просто так.

— Как зачем? Хочу проводить тебя в школу.

— А как же твои занятия?

— Не беспокойся о них. Мне сегодня не к первому уроку, так, что проблем не будет. Пошли. — сказал он и потянул меня за рукав моей куртки, цвета малины. — Не боишься опоздать?

И что мне надо было ему ответить? Шарахнуться от него в сторону, как от прокаженного или послать куда по дальше с его нагловатостью? Нет. Я приличная девочка, да и она не кажется смутьяном. Доверимся инстинктам. А они говорили подчиниться ему и не протестовать. Ненавижу подчиняться. Но с тех пор, как я приехала сюда, я начала меняться и отрицать это было бесполезно.

— Идем. — покорилась я судьбе, не думая о будущем.

— Вот и замечательно.

И мы пошли по тротуару, по направлению к школе.

Как же здорово и просто было с ним идти. В голове не путались мысли, язык подбирал нужные окончания для слов, а ноги не подкашивались всякий раз, когда он бросал на меня свой взгляд. Всего этого мне не хватало, не хватало чувства умиротворенности. Такого чувства не было во мне, когда я находилась рядом с Крисом. С ним я чувствовала себя, словно на вершине вулкана, который должен вот-вот взорваться. Мое сердце начинало учащенно биться, мозг пытался лихорадочно найти всему этому оправдание и так до бесконечности. Это было жутким испытанием. Хотя мама считает, что это прекрасное чувство — чувство влюбленности. А вот я могла бы поспорить с этим.

Подходя уже к воротам школы, Джон вдруг резко затормозил и остался стоят как вкопанный. Я сначала этого не заметила и продолжила путь, но потом почувствовав на себе чей-то тяжелый взгляд, словно привороженная уставилась туда, куда смотрел Джон.

Он смотрел на главный вход школы, где перед дверью стоял и смотрел немигающим взглядом на нас Крис. Этот парень просто представлял собой живое воплощение бога Аполлона. Он был одет в легкий светло-серый свитер, рукава у которого были закатаны до сгиба локтя, на левой руке у него поблескивали часы незнакомой мне марки, но явно стоящие не одну тысячу долларов. Его джинсы удачно гармонировали с кожаными лакированными туфлями, прическа же была, как всегда, естественна и безупречна. В целом, этот парень, что стоял и сверлил нас своим взглядом, был воплощением девичьих грез, если бы не мешало одно обстоятельство — на его лице светилась гримаса злобы и удивления.

Через минуту такого поединка глазами, Крис быстро стал спускаться с лестницы и направляться в сторону, где стояла… не я. Он шел прямой и свободной походкой к Джону.

Через секунду я стала свидетельницей их разговора.

— Не говорю тебе привет и не жду его от тебя. Задам тебе один вопрос. Что ты здесь забыл?

— Ответить одним словом или тебе эссе в свободной форме написать, а, Вилсон? — с издевкой заметил Джон, не оставаясь в долгу перед ним. — Ты не имеешь права ничего у меня узнавать. Но я все-таки отвечу на твой вопрос, раз до тебя доходит все со скрипом. Я провожаю свою соседку до школы, в которой она учиться. Доволен?

— Нет. А, что твоя соседка уже забыла сюда дорогу или она боится хулиганов? — спросил Крис, испытующе поглядывая на меня.

Под таким взглядом я поежилась и непременно захотела оказаться подальше от этих двоих. Жаль, что это было невозможно.

— Скорее она боится не хулиганов, а кого-то, кто еще хуже них. — загадочно закончил Джон.

Хоть он и держался уверенно в разговоре с Крисом, но под этим внешним спокойствием чувствовалось явно плохо прикрытое напряжение. В порыве инстинкта он даже сжал мою руку.

Инстинктивно пытаясь ее отдернуть и не желая быть третьей стороной в споре, которая всегда остается битой, я не подумала, что привлекла внимание Криса к этому маневру. Он не остался в долгу. Схватив мою левую руку, он демонстративно выставил ее на показ и продолжил свою речь:

— И что же это за чудовище, которое страшнее хулиганов?

Не дав право ответной реплики Джону, я коротко ответила ему:

— Ты. Ты, то самое чудовище, которого я боюсь больше хулиганов. Я не могу даже находиться рядом с тобой. Вокруг тебя весь воздух пропитан мерзопакостным предательством. — выплюнув на одном дыхании, сказала я.

Дернув свои руки из обеих лап дуэлянтов, я почти бегом направилась в класс, оставив парней на произвол судьбы, даже не попрощавшись с Джоном. Думая, что худшее позади и больше на сегодня меня не ожидает никаких сюрпризов, я жестоко ошибалась. Все это время за нами наблюдала со второго этажа Фибс, которая уже летя на всех парах, спускалась на встречу мне по лестнице.

— Спешишь? — прозвучало у меня за спиной, когда я уже хотела войти в аудиторию. — Странно. Ты не замечаешь меня или твое внимание обращено лишь к избранным? — издевательским тоном спросила Фибс.

Я обернулась и окинула взглядом всю компанию. Тут была и сама королева, и ее фрейлины — Аманда и новоиспеченная Сара. Все трое смотрели на меня с презрением, разбавленным толикой высокомерия. Как же это все раздражает. Но я не искала конфликта, а значит надо как-то утихомирить этих молоденьких фурий. Только вот как?

— Фифи, зря ты на нее обращаешь внимание, она того не стоит. — заговорила Аманда. — Только время зря тратим.

— Захлопнись сейчас же, Аманда! — переходя на крик, посоветовала ей «лучшая» подруга Фиби. — Не знаешь, так не лезь.

Подруга решила послушаться совета и больше не издавала ни звука, лишь изредка сопела недовольно носом и дергала головой. Ей явно было не по себе от такого отношения, но она была не в том положении, чтобы сопротивляться Фибс.

— Значит решила забрать то, что тебе не принадлежит? — продолжила свою тираду Фиби. — Ну, и как? Готова к борьбе?

Я на секунду растерялась. О чем она? Какая борьба? Да, я в жизни не брала ничего того, что бы мне не принадлежало. Какая муха ее укусила?

— Чего моргаешь? Я с тобой долго разговаривать не собираюсь. Просто уясни одну простую вещь, что Крис Вилсон — МОЙ!!! А с тобой он просто играет. Ему иногда становится скучно и он находит себе забаву. На сегодняшний день — это ты! Но, не надейся на продолжительные приключения. Крис любит только меня и он будет всегда со мной. А если ты попытаешься…

— Хватит. Я тебя поняла. Только и ты запомни одну вещь — я не собираюсь быть с Крисом. Ни на день, ни на час я не буду с ним. И еще одно. Я не сторонник конфликтов, но если ты попрешь на меня танком, я буду вынужденна забросать тебя гранатами. Надеюсь ты тоже меня услышала? — улыбнувшись спросила я раскрасневшуюся Фиби. — И да, мне действительно пора в класс, как и вам девочки.

Развернувшись от них прочь, я пошла в класс, с твердым намерением никуда больше не сворачивать.

Один нудный урок.

Другой урок, который был нуднее предыдущего.

Все было спокойно. И я впервые радовалась этому обстоятельству. За последние дни у меня было перевыполнение плана по чрезвычайным происшествиям в моей жизни и сейчас мне хотелось лишь спокойствия и тишины.

Все и правда было замечательно. Компания Фиби больше не подходила ко мне, не задевала меня. А если не обращать внимание на постоянные косые взгляды с их стороны, то про них можно было и вовсе забыть.

Крис так и не появился на занятиях. Не знаю, заходил ли он вообще в школу, после того, что произошло на улице.

Эми развлекала меня как могла, но у нее это получалось неважнецки.

— Эй, поговори со мной. А то еще, чуть-чуть и тебя можно сдавать в музей, как бессловесную фарфоровую куклу. — обратилась ко мне в сотый раз Эми. — Давай, подруга. Расскажи, что случилось? Ты сегодня сама не своя.

Меня повеселило сравнение Эми. Я вряд ли походила на куклу, а уж, тем более на бессловесную.

— Все хорошо, Эми. Не переживай ты так. Просто, я сегодня не выспалась.

Как я хотела задать ей вопрос и Крисе и Джоне, сказать, что я все знаю, но хочу выслушать и ее версию. Но, я оказалась страшной трусихой. Мне так не хотелось терять хорошие отношения с Эми, что я не знала, а нужно ли мне лезть в ее прошлое.

— Я вижу, что тебя что-то сильно тревожит и это, что-то занимает твой разум целый день. Говори, уже. — настаивала подруга.

— Ладно. Я хотела у тебя спросить кое-что. Это касается тебя, Криса и Джона…

Я не успела договорить, как стало понятно, что Эми все еще задевает эта тема. Она была ей явна неприятна. Ох, и зря я поддалась на ее уговоры. Не стоило мне заводить об этом речь.

— Послушай, если ты не хочешь говорить об этом, то не надо. И вообще, забудь и я тоже забуду. Извини меня, Эми. — решив пойти на попятную, затараторила я.

Подняв правую руку вверх, Эми жестом попросила меня прервать мой монолог. Я быстро умолкла и стала выжидать.

Эми вздохнула и облизав свои пересохшие губы, завела не очень для нее приятный разговор. Мягко говоря, неприятный разговор:

— Кто-то уже тебе все рассказал, да? Думаю, что ты уже достаточно всего знаешь. Какие пояснения ты бы хотела от меня услышать?

— Послушай, Эми, я не хотела тебя расстраивать. Просто, я вчера говорила с Джоном и он…

— Ты уже познакомилась с Эрманом? — с прищуром спросила меня Эми. — Ну, и как он? Злиться и ненавидит?

— Кого?

— А ты как думаешь? Меня и Криса. Хотя… У него есть на это все права. Я сама хотела тебе рассказать о той истории, но чуточку позже. Просто мне казалось, что тебе рано знать такие подробности наших скелетов в шкафу.

— Да, нет. Просто… Джон, он… Он не хотел, просто так получилось и… — не зная, что сказать, лепетала я. Какой черт меня дернул за язык, когда изо рта у меня вылетал тот вопрос? Ну, и, дура же я! Как так можно? Но, нет. Мне нужно все и сразу. Где нормальные люди жмут на тормоз и обдумывают свои дальнейшие действия, я жму со всей дури на газ и мчусь вперед, не видя ничего вокруг. Это просто невозможно. Это ужасно!

— Ладно, проехали. Я вижу, что ты хорошо осведомлена в той истории. Ты хотела узнать у меня детали?

— Да. — выдохнула я, когда наконец-то сладила с собой и со своими эмоциями. — Я хотела спросить тебя лишь об одном.

— Давай. Валяй свой вопрос, пока я добренькая. — засмеялась в голос подруга.

— Ты из-за этой истории так не любишь Криса или были еще какие-то инциденты с его участием?

— Хм, дай подумать. Даже не знаю. Этот засранец многим испоганил страницы их биографии тем или иным образом. Не знаю, такой он есть или он претворяется, но я советовала бы тебе держаться от него на почтительном расстоянии. Оставь ты этого скорпиона его скорпионихе, — язвительно произнесла шепотом Эми, глядя в конец столовой, где сидела Фиби.

— Я только это и хочу. Лишь этого. — соврала я Эми.

После школы я решила не торопиться домой, а насладиться спокойной прогулкой в теплом солнечном сквере. Гуляя по тропинке, которая вилась сквозь деревья, словно маленький горный ручеек, я забыла про все на свете и отдалась умиротворению природы.

Решив посидеть на одной из многочисленных лавочек, которые стояли вдоль тропы и обрамляли ее, словно красивая ограда в палисаднике, я выбрала самую витиеватую.

Она была старой, но очень красивой. Все остальные скамейки заменили на новые, однообразные лавки, а эта скамейка оставалась не тронутой. У нее были красивые гнутые ножки из железа, а перила были сделаны из сплетения виноградных железных лоз, которые опутывали и вплетались в сидение и спинку лавки.

Она была вся украшена необыкновенными признаниями в любви. Здесь были и графити, и лицо любимой девушки и наивное послание от шестилетнего Эндрю какой-то Алисе.

Эта лавочка считалось оберегом для влюбленных. Существовало поверье о том, что если оставить послание на этой лавочке своей второй половинке, то пока эта лавочка существует, ваша любовь так же будет существовать. И ее свято хранили все жители города.

Я сидела на ней и мечтала о том, что когда-нибудь я тоже буду занесена в этот «реестр влюбленных».

Вдруг мои мечты прервали крики, доносившиеся чуть поодаль меня. Вот-вот там должна была завязаться драка. Мое любопытство взяло вверх и я пошла на звуки.

Подойдя к эпицентру событий, которые разворачивались на открытой поляне, я попыталась уловить суть конфликта. Но не все так просто было в нашем селении… Один из конфликтующих, был верзила, под два метра ростом. Комплекцией он был похож на мамонта. Голова его плотно прилегала к плечам, а лицо казалось ужасающим, из-за низко нависавших огромных бровей. Одет он был в кожу и вел себя разнуздано. А его оппонентом был не кто иной, как…та-дам — Крис Вилсон. Парень стоял и испытующе смотрел на громадину, которая нависала у него над головой. Хотя, Криса нельзя было назвать маленьким, но по сравнению с этим увальнем, он был просто…просто!

— Так я не уловил суть проблемы, сударь, — гогоча, пророкотал верзила Крису. — Тебя не устраивает, что мы спокойно отдыхаем с друзьями? — окинув еще парочку таких же красавцев, спросил он.

— Ты по ходу через чур туповат мой недалекий друг, — спокойно вел диалог Крис. — Здесь гуляют дети и отдыхают культурно люди после работы, а ты со своей пьяной компанией пьешь пиво и горланишь во всю свою глотку непристойные песни. Тебе бы свалить отсюда по-тихому в ближайшую пивнушку и не портить людям вечер.

У великана явно не был рассчитан словарный запас на столь длительный диалог. Было видно, что он привык решать все быстро и просто — с помощью посредственной драки. И он готовился нанести первый удар своему оппоненту, как убедительный аргумент того, что он крайне не прав в данной ситуации.

Его дружки тоже были на стреме, готовые придти на помощь в любую минуту. Люди, которые находились в сквере, стояли и смотрели, боясь подходить ближе, чем десять метров.

«Сволочи, же вы.» — подумала я, доставая телефон из сумочки.

Крис был один против этой пьяной банды. А чуть дальше стояли с десяток мужчин, равнодушно наблюдавших за происходящим. Они смотрели так, словно были готовы делать ставки на победителя.

Не прошло и минуты, как завязалась драка между Крисом и предводителем этой шайки. Врезав пару раз в челюсть и нанеся с размаха удар ногой в живот, Крис тоже не смог избежать двух хороших ударов и получил кулаком прямо в лицо. В драку готовы были уже вступить все друзья этого пьяного чудовища, но прозвучала сирена полицейских машин. Полиция прибывала, как всегда, в нужный момент, когда уже вся заварушка подходила к концу.

Я побежала прямиком к Крису и дернула его за руку в противоположную сторону от полиции. Он посмотрел на меня с легким замешательством в глазах, но потом без лишних слов позволил увести себя с поляны. Пьяная же компания осталась стоять на месте, смутно осознавая что им делать дальше.

Убежав на приличное расстояние от места происшествия, я остановилась и начала часто дышать, пытаясь восстановить ритм своего дыхания. Крис был рядом, но разговор не торопился заводить, словно предугадывая мое настроение и готовность к общению.

Через минуту он все-таки заговорил:

— Ты как? Нормально?

— Да. Со мной все хорошо. А вот о тебе этого не скажешь, — раздосадованно глядела я на его лицо, где уже закрадывался огромный синяк в пол лица. — Сильно болит? — спросила я его, коснувшись правой рукой его щеки.

Он коснулся моей руки и зажав ее в тот самый момент, когда я уже хотела ее отдернуть назад, произнес:

— Нет. Все пройдет. Я больше испугался, когда ты вылетела из толпы и понеслась навстречу этим подонкам.

— Я неслась, как ты выразился, к тебе, чтобы тебя не забрали в полицейский участок.

— Спасибо, за помощь. Не ожидал, что ты вообще подойдешь больше ко мне. Мне надо бы вернуться и поблагодарить этих гоблинов за такую прекрасную возможность пообщаться с тобой.

— Не стоит пускать в ход свои плейбойские штучки. Не сработает.

Крис рассмеялся и прищурившись, спросил, глядя прямо мне в глаза:

— А если попробовать. Шанс может появиться из ниоткуда.

— Не думаю, — ответила я ему, ухватив при этом за уже порядком покрасневшую и опухшую щеку.

— Ой, ой…Ай! Сдаюсь! Все, уповаю на благосклонность своей спасительницы, только не трогай щеку. Она сильно болит. Будь внимательней к пострадавшему — скривился Крис, наклонившись чуть вперед за моей рукой.

Отпустив его, я, смеясь, произнесла:

— Так тебе и надо. Не будешь зазнаваться. Сильно болит?

— А ты как думаешь? — с писклявостью и наигранностью в голосе загнусавил Крис. — Очень бо-бо!

— Ладно, пошли. Неподалеку здесь есть аптека. Купим лекарства, спасем маленького плаксу, — улыбнувшись уголками рта, ответила я Крису.

И мы зашагали через кусты, выходя на асфальтированную дорожку.

— Но откуда там так быстро появилась полиция? — недоумевал Крис, идя рядом со мной. — Если бы не они, то не знаю, стоял бы я сейчас или лежал.

— Все просто. Их вызвали. — успокоила я его.

— Откуда такая уверенность?

— Просто это была — я.

Остаток пути мы проделали молча.

— Нежнее, нежнее — протестовал Крис, наставляя меня в делах врачевания. — Ты же не стену кирпичную краской заляпываешь, а человеку мазь наносишь на лицо. Чуточку нежнее.

«Нет, ну надо же, какая цаца! И чего я тут с ним вожусь?» — размышляла я, раздумывая о побеге.

— Ничего. Потерпишь. Сиди лучше ровно, а то все время вертишься, как маленький.

Крис немного угомонился и перестал мне мешать. Он закрыл глаза и подался ко мне навстречу, попутно довольно щурясь, словно от яркого света.

— Что? Доволен? — заканчивая, спросила я его. — И почему сразу ляпаешь, а не накладываешь или мажешь, на худой-то конец? А? — вдруг прорвало меня, не с того, не с сего.

Быстро открыв глаза и ошарашенно поглядывая на меня, Крис удивленно спросил меня:

— Ты о чем, Со?

— О том… о твоем сравнении, которое ты сделал ранее, — немного поразмыслив, произнесла я.

— Ааааа… о стене и краске? Ты серьезно? — давясь собственным смехом, произнес с большим трудом Крис. — Это все, что тебя волнует сейчас?

— А что? Меня это может не волновать? — с вызовом накинулась я на него.

— Ладно, ладно. Мир! Прошу мира. — поднеся к лицу плотно прижатые к друг другу руки, взмолился Крис. — Может не будем начинать все заново. Ведь у нас только все стало налаживаться в общении. Согласна?

А, серьезно? Что я теряю? Почему я не могу дать шанс ему и, особенно, себе самой. Мне ли не знать, как я это хочу. Нужно попытаться как можно дальше засунуть свой нрав и удерживать его на приличном и безопасном расстоянии от людей.

— Согласна. — выдохнула я полной грудью. — Мне самой это не нравиться, но ничего я поделать не могу.

Крис, сидевший до этого момента со мной на лавке рядом с аптекой, встал и посмотрел вверх. Он довольно долго всматривался в даль и потом произнес:

— Ты не думаешь, что ты похожа на сильное одинокое дерево, которое не терпит рядом с собой ни соседей, ни конкурентов. Ты, как дерево, которое научилось жить одно и теперь не может представить, что для его же блага будет лучше, чтобы кто-то был рядом и оказывал поддержку. Такие, как ты, пытаются, словно корнями, вытравить рядом с собой все живое, так и не дав шанса одному из них. Тебе не страшно?

— Ты говоришь очень странные, но верные мысли, порой. Иногда, я даже тебя боюсь, но согласиться я с тобой не могу. Я одна, не от того, что вытравливаю всех рядом с собой, а потому, что боюсь обжечься об предательство близкого мне человека. Предавать могут лишь близкие люди. От своих врагов ты не ждешь ничего, кроме подлости, а близкий человек может с легкостью засадить тебе в спину нож. Я боюсь, что не смогу справиться с такой ношей.

— Тебя предал кто-то? — обеспокоенно спросил Крис. Его глаза светились, но не от городских фонарей, которые мягко освещали всю улицу, а от слез, которые накатывались на его глаза. — Прости, меня. Я не знал. Может я сболтнул чего-то лишнего, но я не хотел тебя обидеть.

Он подошел ко мне и опустился на корточки передо мной. Его взгляд был устремлен прямо на меня. Магнетизм, которым он обладал, не позволял мне отвести от него свой взгляд в сторону и я продолжала смотреть в его наполненные любовью и состраданием глаза.

Любовью? Стоп! Погодите! Не может этого быть! Просто не может и все! Наверно, я все выдумала. Просто, приняла желаемое за действительное. Или Крис прав и я боюсь? Что же мне делать со всем этим?

— Я хочу быть с тобой рядом и защищать тебя. Пойми ты, что все, что я говорю тебе — это правда. — продолжал мягко, но с напором, Крис.

Глядя ему в глаза, я наконец-то поняла, что я хотела все это время ему сказать. Слова быстро сложились у меня в предложения, а те, уже в довольно-таки, связный текст:

— Я хочу быть с тобой, но я боюсь. И все это, из-за твоего прошлого. Признай, Крис, что оно далеко не безупречно. Ты — не принц, да и я — не принцесса, но я точно знаю, что не могу поверить тебе полностью. И я точно знаю, что мое сердце выпрыгивает из груди, когда я вижу тебя. Когда ты говоришь со мной, мое тело плохо подчиняется мне и мысли о тебе не дают мне спокойно уснуть, но…

— Хватит, — выпалил Крис, не давая договорить мне. — Я знаю…, нет, я точно уверен, что ты чувствуешь тоже самое, что и я. Не бойся. Плюнь на все и будь со мной. Я никогда не дам тебя в обиду. Верь мне. Я говорю правду.

Он придвинулся ко мне так, что я могла чувствовать, как его теплое дыхание касается моей щеки. Едва задев рукой мой подбородок, он заставил меня придвинуться к нему.

Мы находились на расстоянии нескольких сантиметров… Закрыв инстинктивно глаза, через мгновение я почувствовала на своих губах прикосновение чуть влажных губ Криса… И я поняла, что пропала.

Вечность, спокойствие, умиротворение. Вот. Что я чувствовала, когда меня нежно прижимал к себе Крис. Я могла считать себя кем угодно, но одно только его прикосновение выветривало все мои страхи.

Если раньше, я все больше была угнетена, то сейчас я знала, я чувствовала, что с меня свалился очень большой и тяжелый груз неясностей и недосказанности. Надеюсь, что так будет и впредь…

— Мааааам, мама! — влетая в коридор, закричала я. Мне хотелось плясать, летать и что-то еще, что делают все влюбленные дурочки.

— Что случилось? С тобой все хорошо? Из двери, которая вела в кухню, показалось обеспокоенно лицо моей матери, которое через секунду сменилось довольной улыбкой. Она видела, как я сияю.

— Детка, я смотрю, ты в прекрасном расположении духа. Что у тебя случилось? Рассказывай. — потребовала мама. Но я не собиралась ей сопротивляться. Совсем наоборот. Я горела желанием рассказать ей все.

— Мам, я влюбилась. Бесповоротно и окончательно.

— Ну, это я поняла еще давно. Но тогда ты не выглядела от этого счастливой. Берусь предположить, что теперь твой объект знает о твоих чувствах и они взаимны. Так?

— Да. — ответила я, прижимая колени к самому подбородку и устраиваясь поудобнее в кресле.

— Как его зовут? В лице мама читался неподдельный интерес и участие.

— Крис. Его зовут Крис.

— И все? Довольно исчерпывающая информация. Тебе так не кажется?

— Мам, а чего ты хочешь? Могу сказать лишь то, что его фамилия — Вилсон, а его отец заведует сетью пекарен. Крис — мой одноклассник. И еще… Тут я задумалась. Стоит ли говорить то, что я хотела сказать.

— И еще… — повторила с нажимом мама. — Продолжай, раз начала.

— И еще, он — жуткий ловелас с болезнью нарциссицизма.

В комнате воцарилось молчание. Мама смотрела на меня, а я в упор глядела на нее. Первой решилась заговорить она:

— Знаешь, дочка. Я за тебя спокойна. Раз ты уже сейчас можешь адекватно оценить своего молодого человека, то в будущем тебя минуют многие разочарования. Удачи!

С этими словами мама быстро ретировалась обратно на кухню, произнеся что-то непонятное о недожаренном мясе и необходимости его тщательной готовки. Ох, что-то мне подсказывает, что это был лишь наспех придуманный предлог. Она просто от меня сбежала, узнав всю информацию.

Посидев еще минут десять в гостиной, я решила пойти и лечь пораньше спать.

Поднявшись в свою комнату и разобрав постель, я собиралась провалится в мягкую перину и отдаться на благосклонность Морфея, но это оказалось не так-то и просто сделать. Сон не шел. Я вертелась с одного бока на другой, а в голову лезли совершенно посторонние мысли. Но постепенно сон меня сморил.

«Дзынь-дзынь-дзынь…» — клокотало у меня над ухом. «Мерзкий будильник, чтоб тебя…» — думала я про утреннюю машинку пыток. Еле-еле справившись с собой и своей ленью, я вылезла из под одеяла и побрела в ванную. По дороге, запнувшись о ножку стула и послав все в дальние края, я решила, что все у меня — отлично. Ну не может человек, который постоянно все сшибает на своем пути и ставит себе где попало синяки и ссадины, быть глубоко несчастным в любви. Все в жизни должно быть уравновешено. Где-то убыло, а где-то прибыло. С таким девизом и надо шагать по жизни, а не понуро свесив голову над неудачей, пропускать мимо себя яркие моменты жизни.

Выйдя из ванной и невольно окинув себя взглядом в зеркало, я решила, что женщины — это удивительная метаморфоза природы, с множеством лиц. Сейчас я приобрела приятное и свежее лицо, но пятнадцать минут назад меня можно было спутать с морским чудовищем. Просто, невероятно.

Спускаясь с лестницы и желая ускользнуть из дома незамеченной, я старалась не шуметь. Но этого, как оказалось, и не требовалось. На кухне велась веселая и громкая беседа. Один голос принадлежал моей матери, а второй… чей он? Знакомый, но этого не может быть!

Забыв про свой первоначальный план действий, я резво направилась к двери кухни. Отворив ее, я, немного опешив, застряла от удивления в дверном проеме и не могла сделать и шага вперед. За обеденным столом сидел и вел светскую беседу — Крис Вилсон.

Парень лениво убрал со лба свои светлые пряди и повернулся ко мне. Он разглядывал меня и лениво растягивал на своем лице улыбку «чеширского кота». После минутного замешательства, возникшего на нашей кухни, первой тягостное молчание прервала моя мама:

— Родная, ты уже проснулась! Садись, позавтракай. — шагнула ко мне с кофейником в руках мама. — Мы тут с Крисом только что говорили о тебе и твоей манере спать днем и бодрствовать ночью. Знаешь, я ему говорила, что когда ты была маленькая…

— Мам. — предостерегающе пискнула я. Не хватало мне беседы о моем детстве «на горшке» с парнем, который вызывал у меня первобытный инстинкт… желания и обладания. Мама меня поняла правильно, к моему величайшему облегчению, и замолчала. Развернувшись, она отправилась к плите, где жарились восхитительно вкусные домашние гренки. Это угадывалось по восхитительному запаху, который обволакивал всю кухню.

Как только мама вовлеклась в домашние хлопоты, я подлетела к Крису. Он даже и не думал стереть с себя ухмылку, нахал. Но, какой же это был притягательный нахал! Сегодня на нем была черная рубашка, ворот которой был предательски распахнут, а рукава были закатаны по локоть. Кожаная черная куртка, которая висела на спинке стула, где сидел Крис, небрежно спадала на его светло-серые джинсы. Ноги были обуты в мягкие кремовые замшевые ботинки, которые постукивали носками о наш пол. Крис был в веселом настроение, которое он задался целью передать и мне.

— Что ты здесь забыл ранним утром? Ты должен быть сейчас на полпути к школе. А ты сидишь у меня на кухне, словно у себя дома. Объясниться не желаешь?

— Я к тебе.

«Я к тебе». Коротко, ясно и доступно. Во мне сражались противоречивые эмоции: гнева и радости. Гнев был вызван его бесцеремонностью — я его не приглашала, радость — одно лишь его присутствие. Но так легко я ему этого не покажу.

— Это все?

— Ну, вроде, да. Я пришел, чтобы пойти с тобой в школу. Твоя мама любезно пригласила меня позавтракать. Я согласился. Вроде, все. — поведал мне Крис и улыбнулся своей самой привлекательной улыбкой моей маме, которая в тот момент обернулась и улыбнулась ему в ответ. «Зять» ей определенно нравился.

— Я не ожидала увидеть тебя здесь.

— Почему?

— Почему? Мы с тобой никто друг другу.

Положив свою руку на мою, Крис притянул меня к себе.

— Ошибаешься. Сильно ошибаешься, милая Со. Теперь ты моя девушка.

Я непонимающе на него уставилась, удивленно вскинув бровь. Втайне же от него я ликовала. Радость текла по моим венам прямо к сердцу, заставляя то бешено биться о мою грудную клетку.

— Вижу ты не против этого. Немного подумав и заглянув в мои глаза продолжил:

— Я даже могу поклясться, что ощущаю это. Пора собираться, иначе мы опоздаем. Мы пойдем, миссис Гроу. Приятно было с вами пообщаться. Надеюсь на новую скорую встречу. — обратился Крис к моей маме. Она не замедлила с ответом:

— Конечно, Крис. Тебе в нашем доме рады. Приходи, когда захочешь. Со, что с тобой? Ты словно застряла в немом кино.

Тут я сообразила, что тупо раскрываю рот и глотаю воздух, но не произношу не звука. Я ретировалась молниеносно и захлопнула его. Взмахнув левой рукой и вытянув ее перед собой, словно указывая путь к двери, я схватила другой Криса за рукав и потянула за собой. Он едва успел ухватить ворот своей кожанки.

— Идем, уже. — прошипела я над его ухом, когда он на долю секунды оказался на уровне моего лица.

Крис уже не скрывал своего смеха и тихо ржал себе в кулак, которым прикрывал свой рот.

«Детишки. Аж, завидно». - послышалось за нашими спинами. Тут Криса окончательно прорвало и он уже не сдерживался, а гоготал во весь голос. Я пихнула его под бок, но вряд ли смогла причинить ему вред. Он лишь мельком глянул на меня и обнял так крепко, что я чуть не задохнулась в его объятиях.

— Ты — моя девушка. Привыкай. Тебе придется привыкать, так как я влюбился в тебя бесповоротно и окончательно, моя золотая девочка.

Я лишь качала головой и улыбалась. Мне это нравилось и я не желала, чтобы это прекращалось.

Мы вышли из дома и направились к калитке. Крис так и не выпустил меня из своих объятий. А я не пыталась из них вырваться. Его рука нежно и одновременно собственнически сжимала мою талию, а его рот запечатлел поцелуй на моей макушке. Это было уже нечто больше, чем желание. Это был покровительственный и оберегающий жест. Меня затопила волна радости.

Я не сразу сообразила, что кто-то на нас смотрит и прожигает взглядом. Крис тоже был увлечен нашими объятьями. Но нам пришлось обратить свое внимание на человека, что стоял у нас на пути. Это был Джон. На его лице читалось отвращение вперемешку с удивлением. Было видно по тому, как желваки плясали кан-кан на его лице, что он в бешенстве от картины, которая открылась его взору.

— Слов нет. Просто чудо. Картина маслом. Приплыли. — только и вырвалось из уст Джона.

— Раз слов нет, значит ты дашь нам пройти. — спокойно процедил Крис. При этом, он завел мою руку себе за спину, вынуждая меня тем самым зайти ему за спину. Ох, нет. Он заслонял меня от него, словно я была его редким сокровищем, которое он не собирался делить с кем-либо еще.

— Ага. Разбежался. Держи карман шире. Она пойдет со мной. Я жду ее здесь, чтобы проводить в школу.

— Ну, как видишь, у нее теперь есть провожатый. Ты опоздал. Кастинг завершился.

После этой реплики я повернула голову в сторону Криса и вопросительно уставилась на него. Он с Джоном делил меня словно на базаре и уже собирался сорвать ценник, дабы окончательно утвердить свои права на покупку. Повернувшись ко мне, Крис молниеносно кивнул и прильнул к моим губам, запечатывая на них свой поцелуй. Оторвавшись от меня, потерявшей всякую способность к ведению беседы, он повернулся к Джону и с невозмутимой миной на лице продолжил:

— Видишь? Теперь тебе ясно? Или ты все-таки ринешься на меня с кулаками? Решай быстрее.

Джон стоял и смотрел на нас раскрыв рот. Я вообще была больше похожа на рыбу, которая находится на берегу и жадно глотает ртом воздухом — лишь раскрывала и закрывала свои немые уста.

Крис решил взять инициативу в свои руки. Он начал протискиваться между кустами и Джоном, волоча меня за собой, словно куль с картошкой. В тот момент я мало соображала. Я чувствовала себя неуютно. Я чувствовала себя виноватой перед Джоном.

Хотя, почему? Я не была ни чем обязана Джону. Да, он помог мне своим разговором, когда я так отчаянно в этом нуждалась. Да, он поддержал меня во время встречи с Крисом, когда я была на взводе и бесилась лишь при упоминании имени последнего. Вывод был прост: я была виновата перед Джоном, ведь я не отплатила ему добром за добро. Я была перед ним в долгу.

Подровнявшись с ним, я почувствовала его руку на своей и меня потянуло от Криса к нему. Блондин отреагировал почти мгновенно. Быстро развернувшись, он врезал со всей силы своему оппоненту по челюсти и свалил того с ног на тротуар. Наклонившись над ним и сверкая глазами, он произнес практически сомкнутыми губами лишь одно слово:

— Моя.

После этого он отряхнул свои руки, словно сбрасывал с них грязь и невинно улыбаясь шагнул ко мне. Я невольно отпрянула. Он не дав сделать следующий шаг, перехватил меня за талию и потянул к себе, попутно успокаивая:

— Золотая моя, все хорошо. Со мной все в порядке. Идем. И повел меня прочь от тела, которое когда-то было Джоном. Тот все еще лежал на асфальте. Я пыталась обернуться на него, невольно изворачиваясь под рукой Криса, но тот держал меня цепко и не дал шанса на успех моего предприятия.

Надеюсь, что Джон будет в порядке.

Появившись вдвоем в стенах школы, мы стали объектами всеобщего внимания. Хотя, я, наверно, преувеличивала свою значимость. Объектом — был Крис. Он находился здесь в ранге недосягаемых звезд и сейчас эта звезда крутилась вокруг меня, обычной девчонки.

— Золотая моя, не хочешь выпить кофе в кафетерии? У нас есть на это время. Ты выглядишь слишком бледно. Испугалась? — кудахтал надо мной Крис, словно наседка над своим цыпленком. Люди вокруг при виде нас затихали, а когда мы проходили мимо них, за наши спинами слышался шепот.

— Нет. Нет, все в порядке. Я в норме. Может ты уже уберешь свою руку с моего плеча. Там уже клеймо, наверное, образовалось. — фыркнула я, чувствуя на себе уже сотый взгляд взбешенных девушек, которые, зуб даю, возненавидели меня до предельной высоты и обдумывали план моего убийства. — Почему ты называешь меня так? — решила я переключить внимания Криса с моего здоровья и опеки над ним.

— Как? Ты о чем?

— Ты называешь меня «золотая моя» или я ошибаюсь?

— Нет, золотце. Ты не ошибаешься. Я именно так тебя и называю. Тебе неприятно?

— Не знаю. Просто это немного ново для меня и странно. — пожав плечами, ответила я ему.

— Привыкай. Крис улыбнулся и чмокнул меня в нос.

— Как бы мне хотелось чуточку иного, но я сдержусь. — проговорил он. Помолчав с секунду, добавил:

— Раз ты у меня такая стеснительная, золотце.

— Перестань. — буркнула я, отпихивая его от себя.

— Как мило, друг. Ты превратился из дрессировщика в дрессируемого. Сонал, ты должна мне рассказать эту методику. — веселился Трей Гэмптон, направляясь в нашу сторону.

— Заткнись, Трей.

— Хорошо. — вскинув руки вверх, продолжая веселиться, пообещал Трей.

Мы обогнули все ещё хохочущего Трея и направились к классу.

Зайдя в него, я сразу поняла — все уже все знают и теперь выжидательно смотрят на нас, ожидая следующей сцены спектакля под названием «Страстная любовь Сонал и Криса». Стала не по себе. Увидев Эми и ощутив на себе ее взгляд, я освободилась от объятий Криса и кивнула в ее сторону. Он кивком дал понять, что все в порядке и направился к столу, где он сидел и где его уже ожидала Фиби, сидящая в короткой юбчонке на парте, зазывно покачивая ножкой и искоса поглядывая на меня.

Оставив ее на Криса (пусть сам получает люлей от своей бывшей), я направилась к Эми. Она отвернулась к окну. Я села рядом с ней и смотря перед собой, завела с подругой разговор:

— Ты злишься на меня?

— С чего ты так решила? — ответила вопросом на вопрос Эми.

— Поняла по выражению твоего лица. Если бы у людей имелась способность убивать взглядом, то меня бы уже не было в живых.

Повернувшись ко мне, она вполне дружелюбно ответила:

— Не ты, а он. — указав взглядом на Криса. — Не верь ему так легко. Он не простой человек.

— Может быть. Но он мне очень нравится.

— По твоему поведению, могу сказать, что не только очень нравится. Ты влюбилась. — обреченно подвела подруга.

— Да. Я могла лишь согласиться.

— Что ж…

— Я ведь не потеряю тебя.

— О чем ты? Мы ведь подруги. Но помни, я тебя предупредила. И она стиснула в дружеских объятьях. Мне было чрезвычайно хорошо.

Странно, но я не слышала звука падающих предметов на пол и криков тоже не было слышно. А ведь, Крис уже минут пять объяснялся с Фибс, а значит быть скандалу. Но его не было.

Я устремила и сосредоточила свой взгляд на Крисе и Фифи. Он стоял перед ней, словно античный бог, не делая лишних движений. Лишь пару раз его губы зашевелились и искривились в презрительной усмешке, в довершение. Лица Фиби я не могла видеть, только заметила как дернулись ее плечи и она важно прошествовала к своему столу. Меня она вообще не заметила.

Времени мне на размышления не оставил звонок, который разнесся над классом. В класс вошел мистер Плифул и завел нудную лекцию о завоеваниях, войнах и прочих радостях жизни.

Я сидела и неотрывно следила за Крисом. Словно почувствовав на себе мой взгляд он обернулся и послав мне воздушный поцелуй, улыбнулся своей завораживающей улыбкой, которая предназначалась лишь мне. Я это чувствовала. Класс тоже это чувствовал. По нему пронесся шепот и затих, словно факт того, что мы вместе с Крисом — утверждался и признавался в умах наших одноклассников. Теперь мы — пара.