Практикум по выживанию

Глава 3.

Темная знать.

Аристократия — это упорядоченные дурные манеры. Г. Джеймс

Адалин захлопнула дверь комнаты и раздосадовано прижалась к ней спиной. Да что с ней не так? Нет, не с ней. Почему вообще все не так? Она прошла дальше, бросила сумку на стул, стянула куртку и подошла к окну. Запоздалый озноб захватил тело, и она обняла себя за плечи, растирая руки. Небо над лесом и мостом переливалось, как мыльный пузырь, радужными прозрачными сполохами уходя дальше, за замок. Видимо, это то, о чем говорил Лоран: Академию закрыли, дополнительные щиты активировали.

Лоран… Адель положила ладони на широкий подоконник и бессильно наклонилась, опуская голову на грудь. Демонолог, пожалуй, похуже демонов, с которыми работает. Что за странное влияние?

Конечно, некоторое повышенное внимание к нему неизбежно, учитывая, что еще недавно они были связаны… И так невероятно встретились, почти столкнулись. Но какое ей вообще дело, ради кого он так легко забрал кольцо? Выругавшись, она пнула стену и запоздало порадовалась, что еще не сняла ботинки. И можно бы списать все на уязвленную гордость истинной темной, только вот она сама сбежала. Так зачем теперь жалеть? Эта неожиданная мысль, проскользнувшая столь мгновенно, что не было и шанса, что это ложь, заставила усмехнуться.

Адалин медленно повернулась и посмотрела на комнату немного рассеянным взглядом. Словно искала что-то. За что зацепиться и остаться в реальности. И нашла.

Оттолкнувшись от подоконника, девушка подошла к шкафу и достала из шкатулки перстень Венсенна. Когда он надевал его на ее палец в саду дома Солан, она испытывала совершенно невероятные чувства. Окрыленности, влюбленности. Безграничного счастья от осознания, что это — не клетка, а обещание. Взаимное. Теперь же окончательно запуталась. И в чувствах, и в мыслях, и в собственной лжи. Адель почти грубо натянула кольцо на руку, будто оно в силах спасти ее от нее самой. Интересно, а перстень с изумрудом уже украшает…?

О, Тьма, сколько же всего происходит, и не происходит ничего…

Адель раздраженно захлопнула шкаф. От дальнейшей рефлексии отвлек мелодичный звон Стекла. Венсенн, словно почувствовав, что она думает о нем, отразился в светящейся поверхности.

Когда она вымученно улыбнулась, усаживаясь на кровать, на лице жениха проскользнуло странное облегчение. Красивые черты смягчились, в уголках теплых губ исчезла скорбная складочка.

— Первые учебные выходные, — почти вопросительно произнес он вместо приветствия. В голосе улавливались натянутые нотки.

Адалин, все еще переживая послевкусия очередного тяжелого разговора с Датуром, рассеянно кивнула, прокручивая пальцами изумрудный кулон. Мысли витали далеко.

— Да, да.

— Какие-нибудь планы на сегодня?

Она с усилием вернулась в реальность, к разговору. К нему. Поправила подушку, устало укладывая голову на край. Венсенн сидел в какой-то незнакомой комнате, по крайней мере, зеленая обивка стен и угол кресла с ореховой инкрустацией были не знакомы, светлые волосы казались почти белыми в холодном свете из окна, а глаза — темнее.

Тоска кольнула тупой булавкой. Захотелось снова оказаться подальше отсюда, в теплом дне лета, рядом с ним. Без всех этих приключений. Где-нибудь среди теплого шелка и шампанского.

— Безумный день, извини.

Маг улыбнулся тепло и всепрощающе. Всепонимающе.

— Я слышал, в Эллидар опять прорвалась нежить. Надеюсь, ты в безопасности?

Адель поморщилась. За окном все еще переливался яркий магический купол, бросая прозрачные извивающиеся тени на пол комнаты.

— Академия защищена, выходы перекрыты. Впрочем, ты наверняка знаешь, как это происходит.

— Знаю. В городе тонкие границы с призрачным миром, бывают силовые всплески, поэтому и Академию выстроили здесь. Это непривычно только в первый раз, потом станет обычным делом.

— Сидеть в четырех стенах? — она с сомнением изогнула бровь.

Венсенн стушевался, опустил взгляд, но что-то крайне довольное и порочное проскользнуло в красивых чертах. Пытаясь удержать невозмутимость, он все же проиграл эмоциям и улыбнулся.

— Все зависит от того, в каких четырех стенах сидеть. И с кем.

Адель выпрямилась, от его ласкающего тона внутри что-то замерло:

— О чем это ты?

— Я совершенно не смог перенести нашу долгую разлуку и… Я приехал в Эллидар, Адалин. Так, какие планы у тебя на сегодня?

Защиту с Академии сняли только через несколько часов, когда стражи города выловили и убили всю нежить. Эллидар прочесали еще несколько раз с магическими поисковиками, с отрядами некромантов, потом объявили по общей связи, что прорыв устранен, а улицы безопасны. Защитный купол мигнул и разошелся тающими фиолетовыми сполохами в темнеющем небе, как сгорающая вуаль. Красиво и бесшумно.

Адалин, от скуки коротавшая время за домашней работой, с облегчением закрыла учебники, предупредила Сена и начала собираться. Для свидания она выбрала мягкое шерстяное платье, облегающее фигуру, заколола волосы на затылке и коснулась духами запястий и шеи. Бросив в сумку фигурный тюбик помады, девушка призвала над ладонью мерцающий шарик часов. Пять вечера. Сейчас город заполнится огнями и праздным вечерним шумом.

Дома они частенько катались вечерами в наемном экипаже, сидели допоздна в ресторанах и клубах, посещали самые роскошные театры города. Интересно, что может предложить им Эллидар?

С предвкушением Адель открыла дверь комнаты и замерла на пороге. Ее как будто оглушило воспоминанием о приказе Лорана, выставило невидимую стену. Эмпатом не надо быть, чтобы понять, что ситуация начинает его раздражать. Может, стоит предупредить? С губ сорвался нервный смешок. Страшно представить, как счастлив будет узнать Датур, что она уходит на свидание с Сеном. С другой стороны, она уже дважды попала в историю, потому что проигнорировала совет не оставаться в одиночестве. Но ведь она и не будет в одиночестве? Венсенн заедет за ней, а затем проводит.

Снова выругавшись в адрес демонолога, Адалин хлопнула дверью и направилась к административному этажу. Быстро миновала гулкие пустые лестницы и вышла в прохладный коридор с рядом темных дверей и окон. Как только вышла на площадку, зажглись яркие светильники. В золотых табличках отразился свет магических ламп, шаги гулко отдавались в высоких сводах. Тишина стояла неестественная, обволакивающая. Напоминающая, что сегодня суббота. И если свет до этого не горел…

На секунду прикрыв глаза, Адалин остановилась и попыталась собрать остатки мужества, чтобы последовать дальше, к этажу преподавательского общежития. Трусость подстрекала просто отправить Датуру письмо. И она же напоминала, чем любовь к эпистолярному жанру ей уже аукнулась. Моральные метания прекратила резко раскрывшаяся дверь. Лоран удивленно остановился на пороге.

Он был все в том же костюме, на согнутом локте висело пальто. Удивление в глазах сменилось каким-то неприятным холодным подозрением. Адалин тяжко вздохнула: печально наблюдать, как портится настроение у человека при первом же взгляде на тебя.

— Леди Адалин? — настороженно пригласил маг к разговору, выходя из кабинета. — Что-то случилось?

— С нашей последней встречи — ничего, — обнадежила Адель, но демонолога это не успокоило. — Я не займу у вас много времени.

Лоран сдержался, чтобы не поморщиться и приглашающе указал вглубь кабинета. Она качнула головой, отказываясь. Тогда он захлопнул дверь и жестом предложил идти к лестнице.

— О чем вы хотели поговорить?

— Я хотела бы предупредить, что ухожу из Академии.

— Совсем? — Маг окинул ее насмешливым взглядом. Элегантное платье, кашемировый плащ, вишневая помада и темно-золотые волосы, небрежно прихваченные заколкой, легкие приятные духи. Да, весь ее вид указывал, что в комнате она сидеть не собирается.

— Что? — девушка нахмурилась. — Нет. Я должна встретиться с…

Вдруг на лестнице впереди послышались голоса и шаги. В сводах они отражались гулко, глухо, хорошо разносясь по коридору. Говорившие не таились, приближаясь к административным кабинетам. Еще пролет, и они выйдут на площадку.

— Да, Ваше Темнейшество, я уже подготовила детальный отчет, и мы заменили систему охраны. Я могу показать вам комнаты, если пожелаете.

— Это подождет, леди Антиарис. Я не за этим сюда приехал.

Она бы узнала этот голос из миллиона других! Адалин замерла, в панике хватаясь за запястье Лорана и забывая дышать. Он недовольно повернулся, но девушка и рта не дала ему раскрыть, бросаясь к ближайшей двери без таблички.

— Эпрайре! — шикнула Адель заклинание, хватаясь за ручку, распахнула дверь и сделала одну из самых больших глупостей в своей жизни: с силой втолкнула в темноту Лорана и впорхнула туда сама, закрывая дверь. В темноте раздался звон пустых ведер, попадали деревянные древки швабр, маг выругался. — Тш-ш! Копрайре!

В замочной скважине лязгнул металлический язычок.

— Вы с ума сошли? — зло прошипел Лоран. Судя по голосу, он был готов придушить ее и оставить прямо в этой кладовке.

— Тише! Там мой отец! — Адалин прижалась к дверям, в замочную скважину наблюдая за выходом на этаж. — Я не хотела с ним столкнуться в вашей компании! Он может все не так понять.

— Конечно, будет лучше, если он найдет нас в шкафу! И поймет все правильно! — злился маг, хватая очередную падающую швабру. Адалин выпрямилась и повернулась к нему лицом. Места здесь оказалось крайне мало, два шага на два шага, так что, стоять пришлось близко.

— Телепорт?

— Не в хозпомещениях! — Лоран шагнул к дверям: — Отойдите.

Девушка немного посторонилась, маг положил ладонь на толстое дерево дверей и прикрыл глаза, прислушиваясь изнутри к происходящему. Света из замочной скважины проникало немного, но глаза постепенно привыкали ко мраку. В желтоватом луче густо кружили потревоженные пылинки.

В тишине и тесноте каморки присутствие Датура ощущалось очень остро. Адель почти не дышала, прижимаясь спиной к дереву. Кожей улавливала тепло его кожи под рубашкой, легкое дыхание с привкусом кофе, запах парфюма и тела, теплый и расслабляющий. Она повернула голову, рассматривая сосредоточенного мужчину. Он и внимания не обращал на нее, с закрытыми глазами стоя у двери. Ожидая, когда коридор освободится. Тени вокруг него неестественно сгущались. Темные волосы придавали лицу бледности, даже несмотря на невесомый загар, тронувший скулы. Без привычного мерзлого взгляда маг уже не казался таким строгим и ледяным. Просто красивый молодой темный. Наверное, таким его видела заносчивая спутница. Адель вдруг кольнуло любопытство — каково это, целовать Лорана Датура? Каково чувствовать его близость?

Сдерживая улыбкой желание рассмеяться, она медленно подалась вперед, вставая на цыпочки и ладонью касаясь его щеки, чтобы в следующее мгновение поцеловать. Его удивленный вздох потонул в теплом поцелуе. Лоран растерянно помедлил и… все же ответил. Даже не обнимая ее, просто касаясь губами губ, языком языка. Ее не волновали больше приближающиеся голоса, проходящие мимо, заискивающе оправдывавшаяся ректор… Адалин обнимала его лицо тонкими пальцами и растворялась в поцелуе. Пока Лоран не отступил.

— Ради этого не стоило затаскивать меня в кладовку, — прохладно сообщил он, стирая с губ ее касание и помаду.

— Марта? — послышался снова голос ректора. — Начните сейчас с коридора, пожалуйста.

Датур бросил взгляд на дверь, словно видел насквозь и чертыхнулся. Уборщица.

— Закройте глаза и не дышите, — прошипел маг, для верности вдруг перекрывая ей дыхание ладонью.

Девушка и пискнуть не успела, как темнота вокруг сгустилась и стала совсем чернильной. Что с открытыми, что с закрытыми глазами видно ничего не было. Зато стало очень холодно, очень. Где бы они ни были, это уже не была тесная, пыльная кладовка. Стены пропали в пустоте. Запах плесени усилился, проходя и через его ладонь. Адалин показалось даже, что необъятная тьма вокруг высасывает, выжимает ее силы. Как физические, так и магические. И вдруг все закончилось. Исчез обжигающий холод, исчезли руки Лорана. Теплый воздух почти обжег щеки и руки.

Адель вздохнула. Предметы обрели четкость и ясность. Она стояла под лестницей в темном коридоре, Лоран был перед ней.

— Что это было?

— Ничего, — то ли ответил, то ли утаил Датур. — Это первый этаж. Идите, куда собирались, леди Адалин. Будем считать, что вы были очень убедительны.

Кажется, она вспыхнула так же ярко, как его телепорт, когда он оставил ее.

Адалин наскоро поправила помаду и вышла из-под лестницы. В окнах с чугунными решетками темнел парк. Действительно первый этаж. И другое крыло. Оглядевшись, она вышла в освещенный коридор, за которым нашла парадный холл замка. Венсенн ждал во дворе, в наемном экипаже. Девушка вытащила из сумки зеркало и еще раз посмотрела на яркие вишневые губы. Ничто не выдавало, что она всего несколько минут назад бесстыже целовала Лорана Датура. И что маг вполне бесстыже отвечал. Запоздалое волнение обожгло изнутри, разжигая румянец и улыбку от совершенной шалости. Себе можно признаться, что ей всегда было интересно. С тех самых пор, когда Николь заговорила о нем. Ее жадный взгляд только подталкивал узнать, каков же он на вкус, ледяной мастер Темных искусств. Что ж, теперь она знает, что такой же холодный, как и внешне. Интересно, насколько же бурное течение под этим льдом?

Адель так задумалась, что, выйдя во двор замка, едва не прошла мимо глянцевой черной кареты, возле которой стоял Венсенн. Он, правда, тоже заметил ее не сразу, слишком поглощенный каким-то разговором по Стеклу. Неприятным, судя по его напряженному лицу.

Зато увидев ее, маг смягчился, светлым глазам вернулось сияние, он окликнул девушку и притянул к себе за руку, когда она подошла. Невесомый поцелуй, скорее приветственный и дразнящий, чем рожденный желанием и тоской. От его губ пахло лимонной сладостью, он и сам источал ее. И неосознанно сравнивая, Адель с интересом отметила, что Сен в отличие от Лорана был воплощением тепла. Каждое его прикосновение пропитано им. Обезоруживающим теплом.

— Пойдем, — Венсенн раскрыл дверь кареты и помог ей забраться в тихий салон. — Расскажешь мне, о чем задумалась?

— О том, что здесь понадобилось моему отцу, — Адалин поправила пальто и поудобнее устроилась на мягком сидении.

Он нахмурился, остро оглядываясь на большие чугунные фонари возле входа в замок.

— Лорд Солан здесь?

— Да, поэтому давай поспешим отсюда. Он наверняка захочет встретиться.

Сен с сомнением потянулся к латунному молоточку, подавая знак кучеру трогаться. Карета покатилась по гладким камням, подковы лошадей звонко и часто застучали в темноте.

— Это как-то связано с той шуткой в парке?

— У меня был очень тяжелый первый день, — уклончиво ответила девушка. — Второй, впрочем, был еще тяжелее. Не знаю, что ректор наговорила отцу, но он, похоже, приехал на выходные.

— Не думаю, что твой побег улучшит его настроение.

— Зато улучшит мое.

Адель хмыкнула, представляя, что в ее отсутствие ректор наверняка столкнет лорда Солана с лордом Датуром. Да, не лучшая перспектива и грозит ей очередной вспышкой скандала, но избежать этой встречи уже нельзя, так что… Лучше уж пусть Лоран первым попадет под горячую руку ее отца. Интересно, чем закончится их встреча?

Венсенн с умеренным любопытством рассматривал ее лукавое личико. И пока он не приступил к более подробным расспросам, она улыбнулась и повернулась к нему.

— А ты почему приехал?

Вопрос немного застал его врасплох.

— Я не могу просто соскучиться?

Девушка задумчиво окинула его взглядом. В полумраке кареты синий костюм выглядел почти черным, делая кожу бледнее, а волосы мертвенно-золотыми. Свет фонарей выхватывал его мягкую улыбку, и девушка, не удержавшись, провела пальцами по теплой щеке.

— Можешь. Но не думаю, что эта причина стоила такой длинной дороги.

— Стоила, конечно, — спокойно заверил Сен, бережно сжимая пальцами ее подбородок. — Ты этого стоишь.

Чувствуя себя почти предательницей, почти, она осторожно привстала на месте и поцеловала его, чувствуя, как мягко он обнимает ее в ответ, как по телу растекается чарующее тепло от его губ. Уверенное, спокойное, так и заставляющее поверить и довериться. Он действительно скучал, он действительно приехал только ради нее. В темноте, будто поймало отсвет фонаря, остро блеснул перстень с рубином, реагируя на близость Венсенна. Адалин сильнее прижалась к жениху. Всего один поцелуй вернул ее в те летние, жаркие и волнующие чувства, вытеснил по-зимнему холодящее прикосновение Лорана. Ответное, но нежеланное.

Ее руки скользнули по его шее, по рубашке, и Сен шумно выдохнул:

— Если ты хочешь меня соблазнить, я буду счастлив, но у меня была еще культурная программа…

Адалин хмыкнула:

— Пожалуй, мне всегда не хватало романтичности.

— Зато в тебе столько целеустремленности, — Венсенн поймал ее ладони в опасной близости от того, чтобы поддаться на ее провокацию.

— Разве я не могу тоже соскучиться? — она шаловливо прикусила губу.

— Разве что по своим жестоким шуточкам, моя ядовитая роза.

Адель рассмеялась без сожаления. Все они были такими: тьма, наполняющая их вены, не оставляла места благородству души. Кто-то даже верил, что они были сродни демонам, с которыми заключили сделку их пращуры.

Оказавшись в своей комнате, Лоран бросил пальто на край кровати и сел рядом, тяжело выдыхая. Он прикрыл глаза и сжал переносицу пальцами. День уже подходил к концу, но маг не питал надежд, что его оставят в покое. Солан все-таки приехал в Академию, и наверняка захочет встретиться, когда услышит его имя. От трусости ректор все-таки пошла на опережение, и решила связаться с влиятельным лордом до того, как он узнает все сам и лишит ее должности. С одной стороны, Лоран ее понимал, ей есть, что терять, но с другой это так ему не на руку…

Что хуже, истинная цель его пребывания здесь тоже не приближалась даже к началу. Преподавательская деятельность сжирала практически все время, залезая и в свободное, а Адалин еще подкидывала внеклассных мероприятий. Таких, как обыски в студобщежитии и опись всех собранных вещей. Если так пойдет и дальше, выйдет он отсюда только на пенсию. Впрочем, девчонка тоже являлась порядочной проблемой. Или их катализатором. Он коснулся губ, будто снова стирая ее поцелуй. Любопытная кошка.

В кармане пальто зазвенело Стекло, маг вытащил артефакт. Ректор приглашала встретиться в кабинете. Значит, уже обсудила, что могла с Соланом, и достает последний козырь.

Лоран поднялся и шагнул в телепорт, переходя на этаж администрации. Дверь распахнулась сама, стоило ему появиться. И в приемную, и в сам кабинет. Прекрасный способ показать, что его ждали.

— Прошу прощения, что беспокою вас в выходной, лорд Датур, — начала ректор вместо приветствия. Он просто кивнул, заходя внутрь.

— Лорд Датур! Какая удивительная встреча! — Дамьен Солан поднялся с кресла, в котором в прошлый раз сидела его дочь, и протянул магу ладонь. Лоран отстраненно отметил каштановые волосы и зеленые глаза, значит, девушка пошла в мать. — Жаль, что при таких обстоятельствах.

Лоран без энтузиазма пожал его руку. Он об обстоятельствах не жалел, зная, какие именно устроили бы Солана.

— Рад наконец познакомиться лично, — буднично соврал Датур. — Что вы хотели обсудить?

— Вы не оставите нас? — Солан повернулся к ректору, своим вопросом подтверждая худшие опасения.

Женщина стушевалась, но улыбнулась неловко и встала с кресла, складывая очки. Она не знала, куда себя деть, оборачиваясь по сторонам, глядя на бумаги на столе, что-то перебрала из них.

— Конечно. Я подожду в приемной, — наконец решила она и вышла.

Солан тяжело поднялся. Сидеть рядом с собеседником было не так удобно и устрашающе, как бы ему хотелось. Лоран не изменил ледяному спокойствию, даже не пошевелился, просто перевел взгляд за ним.

— Жалоба на буффона, тень… Признаться, я не счел бы основания достаточными, чтобы приехать сюда через половину Темной империи, если бы не ваше имя.

— Не думаю, что оно тоже стоило вашего времени.

Дамьен хмыкнул, с острым неодобрением глядя на мага. Равнодушие, сравнимое с высокомерием. Одна из самых ценимых черт Темной знати. Солан с трудом подавил вспышку гнева, глаза темнели от паутины черноты, он заложил руки за спину. Демонолог удобно сидел в кресле, закинув ногу на ногу и уложив локоть на подлокотник. Какой-то там по счету племянник герцога.

— Вы как-то причастны к событиям вокруг моей дочери?

Лоран поморщился. Странно, что Солан не начал с этого вопроса и не взял его за грудки.

— Нет. Если мои слова что-то значат. Для меня появление леди Адалин в этом учебном заведении было сюрпризом.

— Не скрою, для меня тоже, — пробормотал в сердцах ее отец, опуская одну руку в карман сюртука. — Как и другое ее решение. И мы все еще можем обсудить условия возвращения соглашения. Моя дочь импульсивна.

Датур и бровью не повел, хотя, у него уже были представления о степени ее импульсивности и безрассудности:

— Соглашение заключал мой отец, за прошедшие годы все условия изменились, обсуждать их не имеет смысла.

Тьма в глазах лорда, тщательно ощупывавшая каждое слово собеседника, начала таять:

— То есть, вы действительно не заинтересованы ни в мести, ни в союзе.

— Как и писал вам ранее. Кажется, мы начинаем друг друга понимать.

— Тогда что вы здесь забыли? — почти грубо поинтересовался Дамьен. — Человек вашего положения…

— Я здесь не из-за вашей дочери, — оборвал его размышления Лоран. Да-да, люди его положения не ведут демонологию у детишек. И предпочитают как можно скорее заканчивать с неизбежными подозрениями. — Это все, что вам нужно знать.

Прямой, почти угрожающий взгляд очень блеклых голубых глаз заставил темного отступить от границ другого лорда. Датур мог быть моложе, мог быть преподавателем его дочери, но в его венах текла золотая кровь, замешанная на чистейшей тьме. Старый лорд недавно умер, что, вероятно, и заставило его вернуться из-за границы. Солан снова ощутил прилив злости на выходку Адалин, сжал кулак и медленно разжал.

— Вся эта чушь про охрану… Это и правда необходимо? — Дамьен с сомнением повернулся к Лорану.

Датур уклончиво качнул головой:

— Возможно, забота ректора Антиарис преувеличена. Насколько могу судить, леди Адалин умеет постоять за себя. Тем более, с ней артефакты Солан и Седум.

— Седум?

Лоран с очень ироничным пониманием внимательнее посмотрел на несостоявшегося тестя:

— Помолвочное кольцо Седумов с защитной магией.

На аристократичном и жестоком лице Дамьена дернулись желваки. Он, конечно, знал прекрасно о связи Адель с Венсенном, но не о том, куда она их завела.

— Помолвочное кольцо Седумов находится у моей племянницы.

Лоран пожал плечами, не удержавшись от очередной двусмысленности:

— Возможно, она его одолжила?

С лордом Соланом, однако, играть в эту игру было скучнее, чем с Адалин. Он закипал, полностью сосредоточившись на внутренних ощущениях. Глазам вернулась тьма, пространство возле тела неслышно потрескивало, Лоран, как магистр Темных искусств, видел, что паутинно-тонкие линии от его ауры продавливают реальность, как стекло. Тьма просачивалась насквозь вязким туманом, дрожала маревом в воздухе.

— Где она?

Сосредоточенный голос сулил Адалин впечатляющие неприятности. Лоран почти ее пожалел. Казнь за мелкую шалость в шкафу — это слишком.

— Леди Адалин в городе, предупредила, что вернется утром, — ответил Лоран, поднимаясь со своего кресла. Разговор все равно подходил к концу. — Она совершеннолетняя, и ограничивать ее передвижения мы не имеем права. Поэтому, советую воспользоваться гостеприимством ректора Антиарис, если вы не остановились в гостинице.

От ярости не способный проронить больше ни слова, лорд Солан вышел из кабинета, хлопнув дверью. Лоран тяжело вздохнул, расправляя усталые плечи. Кажется, ректор накликала на свою любимую студентку угрозу пострашнее ее приключений, да и целого прорыва нежити в Эллидар. От разгневанного отца своевольную девицу не уберегут ни стены, ни охранки, ни артефакты. Разве что фальшивка Венсенна посопротивляется. С минуту или две.

Датур вышел в приемную, где тревожно стояла у стола секретаря ректор. По ее блестящим глазам и бледному лицу было ясно, что Солан с ней не попрощался. Лоран коротко заверил женщину, что Дамьен решил сам убить дочь, да и вообще отправил ее сюда именно за этим, и отправился, наконец, в свою комнату. Чертов день все-таки подошел к концу.

Адалин и Венсенн шли вдоль вычурной ограды небольшого городского сада, угощаясь засахаренным миндалем из коричневого пакета с оттиском цветка. Они поужинали в ресторане, который здесь держала семья фейри, и теперь просто гуляли по городу, наслаждаясь компанией друг друга.

Под ногами романтично шуршали желтые и зеленые листья, сбитые дождем, и мелкая ночная нечисть, оршери, выклянчивая орехи. Чем-то они напоминали крыс, такие же серые, юркие, только глаза горят красным, клыки хищника, язык раздвоенный и хвосты с шипом на конце. Все два. Забавные зверюшки ворчали, отталкивая друг друга от ног прохожих и умильно вставали на задние лапки, заискивающе вытягивая мордочку. Они путались под каждым шагом, но, когда близость к каблукам и подошвам становилась опасной, они таяли черными облачками и появлялись неподалеку снова.

С ветки вдруг спланировала зеленая чешуйчатая тень, щелкнув клювом, схватила одного верещащего звереныша и утащила в крону клена, хрустнули мелкие косточки.

— Если твой отец поговорил с ректором, наверняка начнет искать тебя, — Венсенн следил, как она бросила кусочек сладкого миндаля ближайшему оршери и магией заставила взмыть орешек обратно в воздух, нечисть зашипела и смешно запрыгала на месте, пытаясь достать лакомство. К ней присоединились еще несколько, образуя кружок.

— Это зависит от того, чем закончилась беседа, — непринужденно ответила девушка. — Пока он не пытался связаться со мной.

На самом деле, Адель абсолютно не хотелось думать, чем могла закончиться беседа с ректором. А конкретнее, с деканом. Потому что, раз лорд Солан еще не отправил ни одного послания на Стекло и не позвонил, значит, он очень, очень зол. И просто опасается сорваться на необратимые проклятия. И что его так взбесило?

Про поцелуй, конечно, Датур не скажет, да и про кладовку — тоже. Тем более, не интересны отцу ее игры и интрижки. Вот, само наличие Лорана в Академии… Но и этого недостаточно. Она потянулась к карману, украдкой заглянув на поверхность Стекла. Ничего. Что ж, не сегодня. Адалин щелкнула пальцами, отдавая оршери заслуженную награду и бросила под ноги еще пару орехов. Пусть хоть кто-то порадуется.

Венсенн обнимал ее за талию, прижимая к себе.

— Если все так, как ты говоришь, волноваться ему не о чем. Мы живем в Темной империи, наша магия сильно изменила эти земли, — он качнул головой в сторону оршери, дерущихся за миндаль. — Но и нас самих изменила. Мы тоже стали опаснее. И хитрее.

Адалин вздохнула, склоняя голову ему на плечо. Эллидар светился оранжевым теплым светом, искрился вечерними огнями. Они мерцали на высоких чугунных фонарях, перелетали, как огромные светлячки над головами прохожих. Вспыхивали на крышах, в деревьях, в темноте, как маленькие феи. После заката здесь оказалось даже оживленнее, чем днем. Мимо шли темные, эльфы, фейри, полукровки… Все расовое многообразие города.

— Ты прав, нужно действовать хитрее. Думаю, немного маскирующих чар не повредит.

— Маскирующих?

Девушка остановилась и положила руки ему на плечи, погладила теплую шерстяную ткань сюртука.

— Он будет искать меня, а не тебя, — улыбнулась Адалин с предвкушением и поднялась на носочки, касаясь его губ поцелуем.

Дыхание к дыханию, легкая шероховатость губ, как будто задерживала касание. Обжигала. Сен обнял ее крепче, прижимая к своей груди, раскрывая губы навстречу. На кончике языка кольнуло заклинание, тьма с лиловыми тусклыми сполохами соскользнула с поцелуем к ней. Кусочек его магии, кусочек его души. В груди, за сердцем, чуть-чуть защемило, словно царапина где-то глубоко внутри, а потом это ощущение исчезло, разрыв ауры затянулся. Адалин еще раз провела языком по его губе и отпрянула. Легким пассом девушка соткала чары, защищающие от отслеживания. Как кокон из его магии, укрывающий ее сущность. Кольцо на пальце замерцало внутренним светом, признавая родную Силу.

— Надеюсь, на этом культурная программа закончена? — спросила Адель, обнимая его за шею. Засахаренный миндаль шумно посыпался под ноги на радость нечисти.

Венсенн заправил ей за ухо выбившуюся темно-медную прядь, отливавшую золотом в свете фонарей, и погладил кончиками пальцев высокие скулы. Адалин была красива, даже этот самый обычный карий цвет глаз ей невероятно шел.

— Да, пожалуй, мне наскучило быть культурным.

— Тебя никто и не заставлял, — поддразнила девушка, закидывая в рот конфету и подмигивая ему. А потом потянула к наемному экипажу на другой стороне улицы.

Венсенн снял квартиру в двух кварталах от центра, с видом на обрыв и Академию. Роскошно, удобно и просторно. По блестящему шахматному паркету Адель подошла к окну с шелковыми белыми шторами, расстегивая пальто. Издалека, в темноте леса, замок горел магическими огнями. Над ним изредка метались черные крылатые тени, иногда с добычей, иногда дрались прямо в воздухе. Интересно, какие еще твари водятся в этом лесу? Что-то подсказывало, что список еще удивит ее.

Сен неслышно подошел к девушке и спустил с плеч пальто, целуя ее в висок. В тишине ткань шуршала так громко, что в этом было что-то очень сокровенное. Он отбросил пальто на кресло и сжал ладонями ее плечи, медленно провел по стройным рукам вниз, к локтям. Невесомое, щекочущее касание губ к щеке, мочке уха, к шее… Под кожей чаще забилась жилка крови, его губы пахли ее духами, а воздух вокруг них наполнялся его парфюмом. Или она чувствовала его острее. Лимонный и пряный. Волнение порхающими бабочками отозвалось в животе, тело таяло от тепла и медовой сладости.

— Я люблю тебя, — прошептал Венсенн, и Адалин прикрыла глаза. Он не только говорил это, он заставлял ее это чувствовать. Каждый день, что они были вместе.

Девушка повернулась к нему, положила ладони на широкую грудь. Теперь ему некуда бежать, никакой культурной программы. Адалин развязала его галстук и расстегнула несколько пуговиц рубашки. Поцеловала открывшийся кусочек кожи у горла, наслаждаясь тем, как она опаляет губы, как запах желанного тела превращается во вкус. Сен тяжело вздохнул, щекотно раздувая ее волосы у ушка, прижал к себе крепче, гладя ее спину, ребра через плотную ткань платья.

Адель уже полностью расстегнула рубашку и прижалась щекой к его груди, прижалась сама. Венсенн не выдержал, придержал ее за затылок, жадно целуя. Легкость в теле, граничащая со слабостью, нежность ласк, граничащая с грубостью. Его поцелуй заставлял сгорать на месте, маленькой яркой искрой, желать большего. Голова кружилась, как от вина, пальцы дрожали, выводя узоры по его обнаженной коже.

Маг подхватил ее на руки, вызывая восторженный тихий смех и уложил на широкую постель под балдахином. Точеные колонны из черного дерева удерживали волны вышитого шелка, тени здесь были еще глубже, гуще. А постель еще уединеннее. Адалин скинула ботинки, глядя, как Сен расстегивает манжеты и бросает рубашку и жилет на край одеяла, как расстегивает ремень… Она подалась вперед и, взяв его за руку, потянула к себе, заставила лечь на шероховатые цветы вышивок и села сверху. Он придержал ее за талию, рассматривая свою пленительницу. Адалин сжала его плечи и прижала к постели, на вытянутых руках нависая над ним, рассматривая красивое, как у мраморной статуи, лицо, сильное красивое тело, светлые волосы. Венсенн Седум был ошеломляюще красив. Словно сын самой Тьмы.

— Я скучала по тебе.

— Так может, к чертям эту Академию?

— Тебе нужна жена-недоучка? — Она наклонилась к нему и медленно поцеловала, сжимая пальцами плечи Сена. Шелковая кожа скрывала почти каменные мышцы.

— Ммм… Моего диплома вполне хватит на двоих. И я могу научить тебя чему-нибудь полезному, — пальцы заскользили по ее чулкам, возвращая ласки.

Адель оторвалась на секунду от поцелуя и стащила платье, оставаясь лишь в белье и непрозрачных черных чулках. Вытащив из волос заколку, она встряхнула темными рыжими волосами, они языками рисованного огня укутали молочную кожу.

Венсенн прищурился — легкий порыв магии, и на ней уже не осталось одежды.

— Дивное зрелище, — восхищенно произнес он и перевернулся вместе с ней, подминая девушку под себя. Кожа к коже. Невыносимо откровенно, невыносимо горячо.

Она обвила руками его шею, потерлась щекой о сильное плечо, закрывая глаза. Закусила губу, тая от соблазнительного запаха его тела. Чистого, теплого, волнующего.

— Так, чему ты научишь меня? — промурлыкала Адель, сгибая колено так неспешно, чтобы погладить его по бедру.

Сен пощекотал ее носом по шее, прижимая в объятиях податливое тело:

— Может, терпению?

Адалин рассмеялась, возмущенно шлепнув его ладонью по спине.

— Даже не смей!

— Даже не надеюсь, — признался маг, прикусывая ее мочку и заполняя ее собой.

Все лишнее, все, кроме них самих, потонуло в темноте комнаты, в мягких стонах, легком дыхании, которого не хватало, в тягучей, словно мед, страсти. В касаниях, ласках, сминаемых с шорохом простынях. Тусклый свет от окон чуть подсвечивал тела, обрисовывал очертания, не нарушая их уединения. Их неспешные движения, призванные просто насладиться друг другом, чувствовать близость. До конца. Пока она станет нестерпимой и пронзительной. Как боль.

Задохнувшись от наслаждения, Адель выгнулась, сжимая руками одеяло и… рассмеялась, устало вытягиваясь на постели. Венсенн лег рядом, откидывая с лица волосы. Его кожа чуть влажно мерцала. Девушка повернулась на бок, подпирая ладонью голову.

— Мне этого не хватало. Тебя точно нельзя забрать с собой в Академию? Я бы поменяла Николь на тебя.

— Увы, — улыбнулся Сен, потом потянулся к ней и запечатлел на ее губах почти невинный поцелуй, — но, если поубеждаешь меня еще, я обязательно что-нибудь придумаю.

Разбудило ее яркое солнце. Адалин открыла глаза и улыбнулась: солнечный свет заливал комнату, как мастерскую художника. Девушка потянулась, нежась под одеялом, прошедшая ночь все еще отдавалась приятной ленью в теле. Венсенна рядом не было, комната пустовала, одежда аккуратно лежала на тумбочке, ожидая ее пробуждения. Адель надела белье, чулки и юркнула в теплое платье, затем магией расчесала волосы и поднялась на ноги.

Половина окон выходила на обрыв, мост и Академию, другая — на узкую улочку и красные крыши. Девушка подошла к ближайшему из них и выглянула на улицу. Хотелось бы открыть створку, но, пожалуй, слишком прохладно. Поэтому она просто оперлась ладонями в низкий гладкий подоконник, рассматривая местный пейзаж.

Для одного из самых опасных, городишко казался слишком сонным. В холодном утреннем свете, по серой брусчатке шли редкие прохожие, в кустах под окнами пели птицы — дневные обитатели этих мест. Тоже не слишком безобидные, падальщики, зато вполне милого пернатого вида. Тьма действительно изменила и подчинила себе их всех.

За спиной послышался щелчок замка, и Адель обернулась. В комнату вошел Венсенн, полностью собранный, в уличной одежде и с легким запахом холодного ветра. Он улыбнулся ей и поставил на комод жесткий картонный пакет с логотипом его любимой кофейни. Адель вымученно улыбнулась — для нее это было сродни клейму позора. Прекрасно, что идти туда не пришлось. Пока.

Сен телепортом перешел прямо к ней и, взяв за плечи, легко коснулся носом щеки. От него пахло свежестью, почти мятной.

— Не хотел тебя будить.

— Спасибо, — тихо выдохнула она в уголок его губ.

— Кофе?

Не дожидаясь ответа, он взял ее за руку и отвел к чайному столику возле изящного дивана.

Аромат кофе и слоеных булочек с карамелью наполнили комнату. Венсенн снял сюртук и уложил на подлокотник. Адалин следила за ним, поудобнее устраиваясь в углу с подушками: какая-то напряженность ощущалась в движениях мага, что-то такое, что заставляло его контролировать себя, одергивать, фальшиво расслабляться. Но раз уж он не хотел этим делиться, то и она не собиралась спрашивать. Девушка потянулась к картонному стаканчику с кофе, зачарованному от намокания, и помешала тонкой деревянной ложечкой пышную пену из сливок. Из кармана ее пальто раздалась коротенькая трель Стекла, Адель взмахнула рукой, и артефакт лег в ее ладонь.

— Отец? — понимающе уточнил Венсенн, сделав глоток кофе.

— Да, — она пролистнула послание, и оно исчезло, сменившись пустой золотистой гладью стекла. — Он на площади Заклинателей, ждет меня через час.

— Странно, что не прямо сейчас.

Адель пожала плечами, отрывая половинку булочки. На ее платье посыпались хлопья румяного слоеного теста, но исчезали, не пачкая темную ткань.

— Он просто дал мне время собраться. Но если я не поспешу, он снова дойдет до состояния, когда не сможет держать себя в руках.

Венсенн нахмурился, неторопливо помешивая кофе. Его взгляд скользнул к рубиновому кольцу на ее пальце.

— Что его так разозлило?

Адель потянула время, завивая кусочек слойки кофе. По-настоящему хорошим, в прошлый раз все же не удалось как следует распробовать.

— Даже не догадываюсь, — струсила она снова. Потом поставила стаканчик на стол и поднялась, промакивая губы салфеткой.

— Я провожу тебя?

— Это будет слишком смело и безрассудно, — она обошла столик и поцеловала его в щеку, затем быстро обулась и накинула на плечи пальто. — Я напишу.

Адалин шагнула в телепорт, пространство сжалось в точку, перенося ее на оживленную площадь. Здесь было совсем не так, как на маленькой улочке, где снял квартиру Венсенн. Роскошный дом с малахитовыми колоннами нависал над мостовой, дорогие экипажи перекрывали подъезд. Темная знать купалась во внимании своей и наемной прислуги. Все, как требует их негласный этикет. Девушка отстраненно проследила взглядом за брюнеткой в меховой накидке, садящейся в карету, и подумала, что спутница Лорана тоже, наверняка, остановилась в подобной гостинице. А может, даже в этой.

Вздохнув и сверившись с письмом еще раз, она зашла в гулкий светлый холл, отделка из золота и малахита давила помпезностью. Лакей почтительно проводил Адель к дверям лифта, поднимаясь на этаж, она вспомнила про кольцо, которым еще не осчастливила отца, и стянула с пальца. Пусть пока этот козырь остается в кармане. И очень вовремя она сделала это.

Лифт мелодично объявил этаж, останавливаясь, лакей отодвинул створку, и оказалось, что лорд Солан уже ждет ее в коридоре мрачного красного этажа. Глаза его наполнились тьмой при одном взгляде.

— Следуй за мной, — приказал лорд и развернулся, уходя. Слуга, слегка напуганный таким приемом, даже ничего не сказал, когда Адель вышла на площадку, просто с тревогой посмотрел на нее.

Она спокойно последовала за отцом. Строгий взгляд, напряженная сильная спина и аура затягивающей тьмы, которую он сдерживал, уже не пугали так, как в пятнадцать. Правда, тогда всегда рядом была мама, смягчая волчий нрав Дамьена Солана. Зато сейчас она и сама отрастила клыки и когти. Перед лордом распахнулись двери, и он жестом предложил дочери войти.

Комната представляла собой кабинет — гостевой, поэтому безликий, слишком чистый и пустой, на одном скромном стеллаже ютились несколько общеупотребительных справочников, связки свечей, бумага, конверты, письменные принадлежности. На столе с зеленым сукном, кроме хрустальной лампы, свежих газет и подставки под ручки, ничего не было. Адалин опустилась на ближайший диван и расстегнула пальто. Отец прошел к окну, мрачно глядя на шумную площадь со скрещенными на груди руками. Взгляда на дочь он избегал, на виске пульсировала жилка.

— О чем ты хотел поговорить? — стараясь не паниковать, спросила Адель.

Дамьен ответил не сразу, выдохнул, успокаиваясь и повернулся к ней. Руки перекочевали с груди за спину. Значит, все еще не был уверен, что не придушит наследницу.

— Лорд Датур, — чужим, тщательно контролируемым голосом, начал он, — который по удивительному совпадению оказался деканом проклятого факультета демонологии, куда ты так рвалась, сообщил мне занятную новость…

Адалин слегка побледнела, но терпеливо ждала продолжения, пока глаза отца наливались первозданной тьмой. Таким злым она видела его только в день, когда он получил письмо от Датура. Высокая мощная фигура лорда просто источала ярость, от которой воздух становился суше. Свет из окна за его спиной делал мужчину еще более устрашающим и властным. Адель уставилась в пол, изучая линии ковра под его ногами.

— Так вот… — тихо и шипяще вернулся Дамьен к монологу. — Лорд Датур поведал мне, что у тебя есть артефакт, который никаким образом не может тебе принадлежать!

Девушка могла бы поклясться, что рубиновый перстень стал тяжелее и начал оттягивать карман вниз. Она вздохнула и сложила ладони на колене.

— Не представляю, о чем ты.

— Кольцо Седумов! — закричал на нее отец, подаваясь вперед. От магии, выброшенной в пространство жалобно звякнули стекла, Адалин вздрогнула. — Каким образом это вообще произошло?! Венсенн — жених Амаль Софор! Совершенно не важно, что там вас связывает, он все равно женится на ней. Так, как же так получилось, что артефакт, отданный Софорам, у тебя?!

— Он забрал кольцо, — твердо пояснила Адель.

— Забрал? — опасно переспросил отец, делая шаг ближе и уже нависая над ней. — Забрал?! Он не смог бы этого сделать, даже, если бы захотел! Во всей Темной империи только ты настолько глупа, чтобы вернуть кольцо лорда!

Адель упрямо посмотрела на отца, ее глаза тоже темнели, губы же, наоборот, побелели от злости и несправедливости.

— Тебя не устраивает мой выбор? Тебя не устраивает Седум?

— Он не устраивает меня тем, что у них сделка с семьей твоей матери! — Дамьен крепко сжал кулак, чтобы не ударить зарвавшуюся девчонку. Но не сдержался и схватил ее за подбородок, заставляя посмотреть на него. — И если ты действительно приложила хоть какие-то старания к тому, чтобы разрушить ее, я совершенно не удивлюсь, если кто-то попытается тебя убить. По-настоящему! Молись Тьме, чтобы о твоей маленькой фантазии не узнал кто-то приближенный к Софорам! Датур вполне может провернуть эту маленькую месть!

Адалин наотмашь ударила его по запястью, убирая унизительную хватку, и встала.

— Это не мои фантазии! Сен сделал мне предложение, я его приняла. Смирись. — Она сунула руку в карман, достала кольцо и почти вложила в ладонь отца. — Можешь хранить пока у себя.

— Что это? — Дамьен посмотрел на золотое украшение в своей ладони. А потом рассмеялся — горько и устало, взъерошив свободной рукой темные волосы. И с той же усталостью отвернулся от нее, сжимая в ладони перстень. Тот песком осыпался на ковер, а хозяйственная магия не оставила ни следа. — Идиотка. Какая же ты идиотка!

Адель сложила на груди руки. Родовые артефакты невозможно уничтожить, все они, помимо крови и магии семьи, содержали частичку души демона, который связывал их с Тьмой. Но ладонь отца была пуста — он стряхнул с кожи золотые пылинки. А потом схватил со стола лампу и с силой бросил в ее сторону. Не задев девушку, но пролетев в достаточной близости, чтобы она понимала, чего ему это стоило, хрустальная вещица взорвалась осколками, соприкоснувшись со стеной. А следом на Адель обрушилась темнейшая ярость Дамьена Солана.

— Только такая идиотка, как ты, могла клюнуть на фальшивку! Это ради этого куска золота ты отказалась от Датура?! Он последние лет десять искал лазейку в договоре, и ты щедро подарила ее ему! Ты хоть представляешь, куда ты влезла?! Вся наша кровь и власть стоит на магии, знаниях и артефактах! Каждый из нас с рождения связан с кем-то или с чем-то! Если ты имела наглость пойти против наших устоев, имей смелость выбираться из этого сама!

Признавать поражение она еще не научилась. Поэтому стояла, просто замерев от шока и не знала, как относиться к… Адель прикрыла лоб ладонью, рука оказалась липкой и холодной и мелко дрожала.

Отец опять отвернулся к окну:

— Я оплачу твою учебу, и на этом поддержка семьи Солан для тебя окончена. Пока сама не добьешься чего-нибудь, чтобы иметь ценность для семьи. И уволь меня от подделок в дальнейшем.

За ее спиной хлопнула о стену дверь — аудиенция закончилась. Адалин вышла, как во сне, сердце гулко стучало, щекам пятнами возвращалась краска. Когда она вышла на улицу, в глазах стояли слезы. Девушка развернулась в сторону Академии и быстро пошла в ту сторону, не сразу спохватившись, что может просто перенестись телепортом к мосту.

Лоран плеснул коньяка в низкий точеный стакан, поставленный перед Арманом, и сел в кресло напротив. Некромант зашел к нему после завтрака, заскучав по свежим сплетням, ведь о приезде Солана уже знала вся Академия, а вот об остальном приходилось только догадываться. Так что, теперь Дафне, облаченный сегодня в клетчатый серый костюм, смаковал конфискованный алкоголь и ждал подробностей.

— Когда они уже начнут нормальный коньяк покупать? — с тоской спросил некромант, поболтав медовую жидкость в хрустале, и отставил стакан на лакированный столик. — Никакого удовольствия.

— Это же студенты, — усмехнулся демонолог. Коньяк, надо признать, был недешевым, но и до дорого не дотягивал. — Чего ты хотел? Марочного Ролльского?

— Было бы неплохо, — невозмутимо прикинул Арман. — Учитывая, какие здесь студенты, вполне реальное ожидание.

— Сейчас им важнее количество, а не качество. Впрочем, можешь намекнуть завтра на парах, может, учтут твои пожелания.

Некромант прищурился, склонив голову набок, на седых длинных волосах засеребрились блики от блеклого солнца. Денек выдался прохладный, облачный, и рассеянный белый свет делал безликую преподавательскую комнату мрачноватой. Арман обреченно забрал стакан со стола.

— Так, как прошла встреча с Соланом? — по-кошачьи улыбнулся Арман, переходя, наконец, к интересному.

— Ожидаемо шумно. Как я и предполагал, Солан сначала связал меня с этими происшествиями. Но я заверил его, что вредить Адалин не собираюсь.

Некромант взмахнул рукой, призывая свою неизменную косточку-мундштук, и коснулся краем губ. Пахитоска затлела оранжеватыми искрами.

— И он поверил?

— Нет, — Лоран качнул головой и взял со стола свой стакан, пальцами погладил острую узорную резьбу. — Мне пришлось так же намекнуть, что я имею иную цель нахождения здесь, чем нести Тьму знаний в Пустоту юных разумов.

Арман нахмурился, его рука с мундштуком замерла.

— Ты сказал ему про Глаз?

Глаз Аркала — один из могущественных, почти легендарных артефактов семьи Датур. И один из украденных и пропавших очень много лет назад. Власть над родом и титул переходит всегда к сильнейшему из мужчин семьи, наследственная магия передается именно по мужской линии. И не всех устраивает этот закон. Каждый считает именно себя достойнейшим. И в отместку готов на многое — урвать лишний кусочек могущества, отомстить, ослабить остальных… Без пропавших артефактов Силы Датуров были не теми, что раньше, это и подтолкнуло его отца заключить сделку с Соланом. Кровь за магию. Поглощение Рода.

Лоран же нашел другой путь. Сложнее и опаснее, но перспективнее. Темные искусства и демонология. А затем почувствовал через кровь и их, артефакты. К сожалению, Академия слишком искажала и рассеивала чары и связь, чтобы это было легко…

— Нет, про Глаз я говорил только тебе. И знаю, если что, откуда произошла утечка, — Арман осуждающе покривился от этих слов, клубы дыма вокруг него приобрели вдруг черный оттенок и показательно обвили шею. Некромант кисло отмахнулся, рассеивая чужую магию. Лоран отсалютовал ему стаканом. — Я просто заверил его, что здесь не из-за нее. Остальное ему знать необязательно.

— Это тоже своего рода лукавство, — промурлыкал Дафне, сквозь дым его глаза мерцали лунным светом.

Лоран отмахнулся.

— О, поверь, свое любопытство я более чем удовлетворил в первые две минуты личного знакомства. Дальше леди Адалин превратилась в весьма докучливую проблему. У нее удивительный талант то ли влипать в неприятности, то ли наживать врагов, я пока не разобрался. Но талант определенно!

— Зато как хороша! — клыкасто улыбнулся маг. — В полотенце, наверняка, была и вовсе неотразима.

— Это ты ее еще в кладовке не представлял, — иронично посочувствовал Лоран. — В кладовке она особенно хороша.

Арман со всем вниманием прищурился, ожидая продолжения. Но друг не спешил раскрывать карты, наслаждаясь его разбуженным интересом. Для мертвеца Арман всегда был слишком живым.

— Услышав родной голос отца, эта маленькая любопытная кошка затолкала меня в хозяйственную подсобку и поцеловала. Не представляю, что творится в голове у этой девицы, но удивить она определенно может.

— Мать моя Бездна! — присвистнул Арман. Да, эта новость стоила того, чтобы подождать. — И как впечатления?

Лоран тихо рассмеялся, рассматривая маслянистые разводы коньяка на стенках стакана:

— Могу сделать вывод, что у Венсенна тоже, своего рода, талант к преподаванию.

Арман восторженно расхохотался.

— Это только добавляет ей шарма. Ты еще не пожалел?

— Я ценю другие качества в женщинах, — равнодушно признался Лоран. — Кстати, я сказал Солану о кольце.

— О подделке?

— Это открытие он сделает сам, когда доберется до дочери.

Арман тяжело вздохнул и потянулся снова к початой бутылке коньяка, обновляя стакан и любезно подливая Датуру:

— Да, тебе ее действительно не жалко.

— Солану лучше самому разобраться с тем, что происходит. Это не наши проблемы, и лучше снизить наше участие в них. Возможно, отец вообще заберет ее отсюда.

В дверь раздался резкий требовательный стук. Лоран поморщился, предвкушая новую порцию внеклассных занятий, и легким пассом магии открыл замок. Дверь распахнулась, открывая взорам преподавателей растрепанную и раскрасневшуюся Адалин. Ее глаза слегка блестели, как если бы в них стояли слезы, губы были алыми, будто она покусывала их.

— Хм… — задумчиво обернулся к Лорану Арман. Адель молчала, переводя взгляд с одного преподавателя на другого.

— Что-то случилось, леди Адалин? — спросил Лоран. Выражение лица четко указывало, как приелась ему эта фраза. Девушка стояла на пороге. — Можете войти.

— Пожалуй, я попозже зайду, — некромант с сожалением отставил недопитый стакан, бросил преувеличенно томный взгляд на Лорана, напоминая, что про кладовку он запомнил, и вышел из комнаты, закрывая за собой дверь, и оставляя Адель внутри.

Датур поднялся с кресла и взялся за стакан Армана, чтобы убрать. Магия от его пальцев на секунду охватила тонкие грани черной паутиной, очищая. И он переставил хрустальную вещицу на поднос с бутылкой и лимоном.

— Так, чем обязан, леди Адалин?

Адель наконец отмерла. Она быстро и решительно подошла к демонологу и замахнулась. Это же он во всем виноват! Он рассказал! Опять! Перехватил он ее руку быстро, девчонка только пискнула. Вторую руку перехватил даже быстрее, чем она сообразила, что замахнулась вновь. Лоран сжал ее запястья, серые глаза, без намека на еще недавнюю расслабленность, прожгли ее холодом. Адель только бесполезно трепыхалась, пытаясь выдернуть руки из захвата. Получалось плохо.

— Я смотрю, вас учить нужно не демонологии, а хорошим манерам. Объяснитесь, — он почти с отвращением оттолкнул-выпустил ее запястья.

Адалин отступила на пару шагов и сглотнула подступившие к горлу слезы. Злость схлынула, лишая сил, оставив обиду и горечь. Сжав челюсти, она отвернулась, скрестила на груди руки.

— Зачем вы сказали ему?

— Я так понимаю, вы об отце, — Лоран присел на край стола, тоже сложил на груди руки. Упрек на него не подействовал. — Что, по-вашему, я лишнего сказал?

— О кольце Седумов. Он от вас узнал!

— Помилуйте, леди Адалин, откуда же я мог знать, что ваша новая помолвка — сюрприз для него. Отцы обычно самые заинтересованные в этом люди, разве нет?

Его голос с ледяного сменился привычным ироничным, поддразнивающим. Невозможный темный. Она поморщилась, прикрыла глаза и вздохнула, чувствуя, как накатывает отчаянная усталость. Вместе с фальшивым кольцом в прах рассыпалось все, чего она хотела, что у нее было. Пульсирующая и ноющая боль вгрызлась в виски. Девушка потерла запястьем лоб, руки все еще дрожали.

— Это не ваше дело. Я бы сказала ему. Потом. Зачем вам постоянно нужно влезать в мои дела?

Она обернулась. Но не нашла никакого сочувствия или поддержки. Маг просто спокойно смотрел на нее, отстраненный и чужой. Выходной изменил в нем только то, что он был в рубашке и брюках, без официального пиджака и жилета.

— Адалин, вы слишком любите тайны. В следующий раз предупредите заранее, что я о вашей жизни осведомлен чуть больше, чем ваша семья, иначе из нас никогда не получится заговорщиков.

В этом ей опять почудился намек на письмо, поэтому подозрительности и упрека в глазах прибавилось. Как и отторжения. Зато слезы высохли окончательно, щеки пекло.

— Что вы почувствовали, когда проверяли кольцо?

Тень улыбки скользнула по его губам. Лоран мог бы поставить остатки коньяка, что это и есть тот вопрос, ради которого она пришла сюда.

— Если опустить описания моих сентиментальных чувств и сожалений, то… Ничего опасного. Немного крови с примесью Сил демона, который у Седумов весьма специфичный, немного защитных чар, немного следящих чар.

Девушка сокрушенно качнула головой, словно пытаясь отдалиться от осознания предательства.

— То есть, вы сразу поняли, что кольцо ненастоящее, — утомленно пробормотала Адель. Ее спокойное разочарование немного подкупало. — Почему вы не сказали?

Датур усмехнулся:

— Потому что на самом деле, я не вмешиваюсь в ваши дела. Предпочитаю вообще ни в чьи не вмешиваться.

Адалин прикусила губу, раздумывая над его словами и над тем, стоит ли им верить. Что-то царапнуло в его ответе. В его словах, кажется, всегда скрывалось чуть больше, чем она могла понять. Что на этот раз?

Очень мешало воспоминание, как уверенно она отдала ему на проверку артефакт. Такая идиотка… Снова захотелось покачать головой, чтобы выкинуть эти мысли из головы. Или провалиться сквозь землю. Почти неосознанно, затравленно, огляделась. Темная лаконичная комната с тяжелой мебелью без каких-либо намеков на характер временного владельца. Никаких личных вещей, фотографий, портретов, книг… Даже книжный шкаф был пуст. Вероятно, все пряталось под замками и в ящиках. Что тоже говорило о его характере многое. Да и сложно представить, чтобы он вздыхал над чьи-нибудь надушенным портретом, доставая из ящика. Постель в дальнем углу идеально заправлена, словно к ней даже не прикасались. Все, что можно отнести к компрометирующему — лишь бутылка коньяка на чистом столе и стакан с порцией золотистого напитка.

Адель повернулась к магу, заметив насмешливое ожидание. Но черта с два она его оправдает.

— Вы сказали, что у Седумов специфичные Силы. Вы знаете, какой демон им служит?

Каждая семья тщательно скрывала, какие именно способности достались им от демона-покровителя, помимо стихии Тьмы. Доверяя тайну лишь избранным, если это было выгодно, и носителям крови. Это делалось, чтобы скрыть истинные возможности от окружающих. Чтобы всегда иметь козырь в рукаве.

— Я собирался коснуться темы демонов-хранителей на завтрашнем занятии, но раз уж вас обуревает такая жажда знаний… Седумы впитали Силы Ардеса, демона-инкуба. Их магия страсти уникальна, течет в самой крови. А как подпитывается чужими чувствами… Очень удачный выбор хранителя.

Адалин усмехнулась. Действительно, чего еще стоило ожидать? Идиотка же. И даже не задумывалась, откуда этот туман в голове рядом с Сеном. Дыхание отяжелело, камнем сдавливая грудь, в глазах снова защипало. Заметив приоткрытое окно, Адель, не спрашивая разрешения, прошла к створке и встала рядом. Горький осенний воздух слегка освежил мысли. Как же хотелось прижаться лбом к стеклу, почувствовать еще немного холода. Такого же, как тот, что разливался внутри. Вместо чего-то важного, что давало ей уверенность и силы бороться за собственное будущее.

— Отец лишил меня поддержки семьи.

Адель и сама не поняла, почему вдруг решилась на такую откровенность. Тем более, с Лораном Датуром. Голос словно не принадлежал ей, сухой, бесцветный.

Лоран задумчиво смежил веки и ответил не сразу.

— Он приехал сюда из-за возможной опасности, которая вам грозила.

— И счел ее несущественной, — поспешно и серьезно ответила она, чуть крепче сжав предплечья. — Он разозлился, что я не хочу следовать всем этим темным правилам, и… Если кто-то еще узнает, что у меня было кольцо Седумов, мне придется разбираться с этим самой.

Датур знал, чем все это грозило: одиночки среди них не выживают.

— Или вернуться в дом Солан и следовать всем этим темным правилам, — предложил Лоран весьма разумный выход. К которому, без сомнений, и пытался подтолкнуть дочь Дамьен. Девушка поморщилась, как от боли.

— Тогда я потеряю ценность не только в его глазах, но и в собственных. Я не хочу быть всего лишь ресурсом или звеном, чтобы заключать союзы, только потому, что всю силу рода наследуют мужчины.

— Вам не изменить этот мир, Адалин. И тем более, не такими методами, — отозвался на это Лоран, чем заслужил острый взгляд, полный боли и тьмы. — Впрочем, думаю, я задолжал вам услугу за мое освобождение от обязательств, и могу помочь.

Адель вздохнула:

— Верните кольцо.

Лоран рассмеялся так искренне, что даже не обидно. Почти по-дружески обаятельно, как будто она весело пошутила. Разумеется, рассчитывать на такую поддержку не приходилось. Адель отвернулась к окну.

— Нет, — ответил маг мягко и непреклонно. — Тем более, это никак не вяжется с вашим планом установить свои правила. Кто же я такой, чтобы их рушить? Но предложение о помощи в силе.

На этом, кажется, разговор подошел к концу. Адалин почувствовала это в его тоне — легкое подталкивание к двери. Что ж… Она все спросила и сказала, что хотела. Даже больше. Пожалуй, рукоприкладство было лишним. Холод и дрожь внутри сменились опустошением и равнодушием. Теперь нужно подумать, что делать дальше. В кармане зазвенело Стекло, Адель достала его и деактивировала артефакт, когда имя Венсенна отразилось на поверхности.

— Извините за потраченное время, лорд Датур, — она с усмешкой поклонилась, отходя от окна. — И за обвинения. И за… все нападения. Это было глупо с моей стороны.

— Посмотрите-ка! Кажется, вы обучились хорошим манерам.

Адель криво улыбнулась:

— Не привыкайте.

Когда за ней закрылась дверь, Лоран взял со стола свой стакан, стоящий рядом, и сделал глоток ароматного маслянистого коньяка. Дамьен недооценил упрямство Адель. Возможно, она не такая уж избалованная и пустоголовая девица, какой показала себя за неделю. Оставалось надеяться, что Солан так же не недооценил опасность, оставляя дочь без протекции. Лоран так задумался, что даже не ощутил вкуса коньяка, лишь теплое жжение на языке.

Адель вышла из комнаты декана и как можно быстрее пошла в сторону лестницы, жалея, что нельзя просто телепортироваться в свою комнату. Выходной день в разгаре, часы пробили два, так что, длинный коридор, заставленный диванчиками и мраморными кадками с цветами, не пустовал, что грозило очередными слухами. Даже, если они не просуществуют долго.

Девушка машинально сжимала в кармане выключенное Стекло и почти бежала, не глядя по сторонам, только под ноги. Скорее закрыться в спальне и собраться с мыслями. Скрыться от реальности хоть на время.

Широкие каблуки гулко стучали по ступенькам, те сменялись и сменялись под шагами. Волосы волнами укрывали черную ткань пальто и трепетали от движения. Глаза пекло сдерживаемыми слезами. Хотелось бы двигаться еще быстрее… Она затаила дыхание и, кажется, вздохнула только на этаже своего общежития. Здесь никто не обращал на нее внимания, разыгравшаяся драма никому не была известна.

Адалин вытащила ключ и взялась за ручку дверей с табличкой с начертанными магией их с Николь именами. Отперев, толкнула дверь всем телом и… застыла на пороге. Не в силах произнести ни слова, ни крика… Ладони потянулись вверх, накрыли приоткрытый рот. Ключи ударились о гладкий пол. Кто-то закричал вместо нее, позади. Началась какая-то суета, тревога огласила этаж звоном.

Адель все казалось смазанным, далеким, тело оцепенело. Она жадно и невидяще смотрела на залитую кровью комнату. На разодранные простыни, на остановившийся золотой взор Николь, направленный на нее. На белые руки, оплетенные кровавыми лентами. На алые запекшиеся лепестки вместо горла и груди. На веселых желтых, салатовых и красных птичек, прыгающих по ее телу, измазанных в крови. Бледный свет из разбитого окна отражался в холодных черных лужах, делая их белыми зеркалами, вокруг лежали стекла, осколки. И запах… Перед глазами все потемнело, сужаясь к одной светлой точке.

Стоило Адель покачнуться, как кто-то крепко схватил ее за плечи, дверь захлопнулась перед носом, отсекая и всех любопытных от кошмарной сцены. Зеленый свет блокирующего заклинания осветил проем.

— Пойдемте отсюда!

Лоран буквально потащил ее через скопище бурно обсуждающих новое происшествие, студентов, кто-то плакал, кто-то делился увиденным с теми, кто не успел заглянуть. И все смотрели на них. Адель еле переставляла ноги, не помогая уводить себя подальше от толпы, скорее мешая. Ужасный металлический запах, сродни истинному страху, впитался в ее чувства. Голова кружилась, тошнота ползла к горлу слизким комком. И если бы она съела сегодня чуть больше, чем слойку с кофе, ее наверняка вывернуло бы. Впереди вспыхнул телепорт, Арман шагнул из сияющего ниоткуда в конце коридора.

— Осмотри комнату и вызывай Ищеек, — попросил Датур. Вероятно, он ждал именно Армана. — Я скоро вернусь.

Некромант сумрачно кивнул и прошел мимо, вокруг Лорана и Адель вспыхнул телепорт, возвращая их в комнату преподавателя. От тишины зазвенело в ушах, словно она все еще слышала тревогу. Маг усадил ее на кресло у стола и ладонями сжал плечи.

— Где вы были сегодня ночью, Адалин? — серьезность голоса граничила с резкостью.

— Это не я. — Девушка испуганно подняла на него взгляд, продолжая держать руки у губ.

— Я знаю, — Лоран хмурился, удерживая ее плечи, сейчас его глаза были почти серыми, — но я должен знать, где вы были этой ночью.

Адель горько отвернулась, опуская наконец руки на колени:

— С Венсенном Седумом. Вчера он приехал в город. До десяти утра я была с ним.

— Что ж. Уже кое-что. — Датур отпустил ее и выпрямился, о чем-то напряженно раздумывая и не глядя на гостью. Взмахнул рукой, доставая из воздуха пиджак, больше похожий на китель, и надел. — Оставайтесь здесь.

— Это не кабинет, — с сомнением полуспросила она.

— Да. Кабинет — место общественное, и охраняется теми же чарами, что и комнаты студентов.

Намек был более чем прозрачен. Адалин оперлась локтем на подлокотник и опустила голову, накрывая ладонью глаза. Изматывающая усталость не оставила ничего, кроме мигрени. Конечно, можно было вылечить ее простеньким заклинанием, но учитывая все, что навалилось, она вернется еще невыносимее.

Лоран задержался, стоя рядом. Потом открыл ящик стола, вытащил на столешницу глянцевый листок меню из столовой и подвинул к ней.

— Если проголодаетесь.

— Привилегии преподавателей? — отстраненно спросила Адалин. От одной мысли о еде снова мутило.

— Если в дальнейшем решите связать свою жизнь с преподаванием, предупреждаю, что привилегии того не стоят, — без энтузиазма пошутил маг, и она блекло улыбнулась, почти сразу возвращаясь к подавленной усталости. — Мне вас запереть, или можно надеяться на ваше благоразумие?

Девушка откинулась на спинку кресла. Лоран возвышался над ней, черный китель подчеркивал фигуру, темные волосы, холодную недосягаемость. Он ждал ее ответа. Вечерняя шалость казалась глупым сном. Не могла же она в самом деле… Наверное, самая неподходящая мысль сейчас.

— Можно надеяться, — подтвердила она и, поняв по его усмешке, как двусмысленно это звучит, добавила: — Я буду ждать вас.

— Пожалуй, запру, — кивнул себе демонолог и исчез в телепорте. В тишине щелчок дверей, по которым расползлись переливы чар, прозвучал громко и угрожающе.

Оставшись наконец в желанном одиночестве, Адалин стянула с плеч пальто и, свернув его на руках, села обратно в кресло. Слез не было. Мыслей — тоже. Или наоборот, слишком много, что не ухватить ни одну из них? Тишина действовала усыпляюще, дурным сном теперь казалось вообще все: фальшивое кольцо, угрозы отца, смерть Николь… Поцелуй с Лораном. Адель чуть не застонала от стыда и закрыла глаза.

Этаж студентов-демонологов оцепили маги в светло-серой форме с нашивками и гербами — городские Ищейки. Возле открытой комнаты тихо плакала ректор, проливая слезы скорее из-за того, что разбирательство свалилось ей на голову, а не из жалости к убитой девушке. Рядом стояла молодая эльфийка-офицер, записывая что-то стилусом на Стекле. Арман ждал поодаль, у стены, от его тонкой пахитоски вверх тянулся голубоватый дымок, лениво извиваясь в воздухе. Лоран кивнул ректору и прошел к некроманту.

— На девчонку натравили демона, Лоран. Какого-то низшего, но он не оставил от нее ничего, что можно было бы воскресить или допросить, выпил магию, — сразу перешел к главному Дафне. — Так что, это больше по твоей части.

— Опять гоблин?

— Что-то… посерьезнее, — Арман качнул головой, вид у него был непривычно напряженный. — И он ушел.

Демонолог обвел взглядом ряд закрытых студенческих комнат. Академия Морока была одним из самых престижных, но и очень опасным учебным заведением. Большинство даже не представляло, насколько. Огромный замок скрывал множество угроз и секретов, несмотря на всю защиту. Вокруг кишели нежитью и нечистью леса, и если демон скрылся там, найти его будет сложнее, чем иголку в стогу сена. Пока не знаешь, кого искать.

Вероятно, злоумышленник знал, чем закончилась затея с гоблином, поэтому и призвал другого монстра. Что тоже наталкивало на определенные мысли.

— Защита?

Арман поколебался, мимолетно посмотрев на ректора:

— Не потревожена.

А вот это подтверждало смутные подозрения.

— Кто занимается делом?

— Аарон Хедера.

Лоран поморщился:

— Это какая-то причудливая встреча одноклассников?

Дафне позволил себе криво улыбнуться:

— Просто попав в Академию Морока, прикипаешь к ней и городу всей душой.

Лоран мысленно пожелал, чтобы это проклятие не сбылось, и направился в сторону места происшествия. В комнате весь беспорядок уже подписали, описали и осмотрели.

Здесь царил осенний холод и запах застывшей крови. Николь лежала на спине, раскинув руки в стороны, на кровати Адалин, словно упала на нее и уже не могла встать. Она застыла, глядя на дверь: наверное, кричала, звала на помощь, но чары стен не пропускали ни звука. Все напоминало декорации для представления, в котором очень осторожно, стараясь не нарушать ужасной гармонии, передвигались Ищейки.

Аарон, светловолосый молодой следователь, оторвался от задумчивого изучения чугунной решетки на створках окна, закрытого, но разбитого вдребезги, и повернулся.

— Лорд Датур! — поприветствовал Хедера. Опуская широкое рабочее Стекло, где вел записи. — Мне передали, что ты теперь декан Темных искусств, но я до последнего не верил. Как тебя сюда занесло?

Лоран сложил на груди руки и мрачно огляделся:

— Видимо, мне не хватало острых ощущений.

Аарон понятливо кивнул:

— К сожалению, в этом городе привыкаешь, что такое случается. Вчера был очередной прорыв нежити, и видимо, нечисти — тоже. Точнее можно сказать после вскрытия.

— Демоны редко являются без приглашения. Даже в Темную империю, — возразил Датур.

Аарон подал коллегам знак накрыть девушку. Тело переложили на носилки, вспыхнул широкий арочный телепорт. Ищейки закончили осмотр и приступали к иной работе, экспертной. Лоран вдруг почувствовал, как воздух вокруг изменился, их со следователем отсекло от остальных заклятие приватности.

— Извини, Лоран, но я вынужден задать этот вопрос… — натянуто начал Аарон. — Где ты был вчера ночью?

В свою спальню Датур вернулся только к вечеру. Он появился в темной комнате, зажег лампу из коричневого кварца на столе. Неярко, лишь чтобы разогнать сгущающиеся сумерки. Адалин спала на его заправленной кровати, накрывшись своим пальто, когда вспыхнул приглушенный свет, девушка проснулась, села, подтягивая к себе ноги.

— Извините, — хрипловато пробормотала она и тихо откашлялась.

— Ничего, — маг устало махнул рукой и расстегнул китель, усаживаясь в кресло. Потом взял со стола меню и ткнул в графу с чаем. Чашка появилась прямо под лампой, пар танцевал над поверхностью ароматного настоя. — Все, что вы могли сделать полезного сегодня — отдохнуть.

Она опустила ноги на пол, аккуратно вдела в стоящие рядом ботинки.

— Что-то… уже известно?

Лоран взял чашку и поднес к губам, чай обжег их запахом мяты и шалфея. Адель смотрела на него с ожиданием, волосы, как и глаза, мягко отсвечивали золотом, черты чуть заострились. Отвечать маг не спешил. День выдался сложным и даже неприятным. Подозрения и вопросы Аарона были ожидаемы и неизбежны, это просто часть расследования. Хотя, без сомнения, он подходящая кандидатура при сложившихся обстоятельствах. Но вот встреча с Соланом… Едва сделав глоток, демонолог отставил чашку обратно на блюдце. Раздражение снова поднялось изнутри, затеняя глаза.

— Если вы спрашиваете об официальном расследовании, то известно очень мало. Все выглядит, как случайность. Кто-то вызвал демона, не смог удержать, он растерзал мага и исчез.

— Это официальная версия?

— Рабочая, — уточнил Лоран, возвращаясь к своему чаю.

Адалин машинально разглаживала мягкое пальто, держа его на коленях. Уютный шорох ткани — единственное, что нарушало густую тишину комнаты.

— Вы с ней не согласны, — проницательно заметила она.

— Да, меня кое-что смущает, — вполне светски ответил Лоран.

— И что же?

Лоран тяжело вздохнул, взвешивая слова. И мысли. Стоило ли ей говорить? Он расслабленно уложил локоть на стол и покрутил чашку на блюдце.

— Именно то, что это выглядит, как случайность. Как ваши встречи с монстрами. Ищейки будут разыскивать призывавшего и искать мотивы, пока не поймут, насколько это тщетно.

— Тщетно?

— Леди Николь редко проводила ночи в своей комнате, насколько я могу судить, а вот вы ее почти не покидали.

— Вы мне приказали, — напомнила Адалин.

— Я говорил о том, чтобы вы не разгуливали в одиночестве по опасным территориям, — освежил ей память Лоран. — Впрочем, возможно, в вашем случае это равнозначно.

— Я не умею быстро сближаться с людьми. Так, что вы хотели сказать о… Николь?

— Какие у вас были планы на выходные? — будто бы сменил тему Датур.

Адалин удивленно нахмурилась и дернула плечом:

— До приезда Венсенна — никаких. Заняться домашней работой, погулять по городу… — На последних словах она смутилась, и Лоран фыркнул.

— А у Николь?

— Как я знаю, она собиралась остаться в городе, — не очень понимая, к чему клонит маг, ответила Адель.

Он любезно взмахнул рукой, подводя к вполне прозрачному выводу, что ночью в комнате должна была оказаться именно Адель. С Николь или нет, но точно должна была. Сказать, что ей стало не по себе — ничего не сказать.

— То есть, вы полагаете, что…

— Что покушение готовили на вас, — устал ходить вокруг очевидного Лоран. — Вероятно, в первый раз вас защитило кольцо Седума, если в парке действительно что-то было. Пусть и ненастоящее, оно содержало защитные чары. Во второй раз — ваша реакция.

— А в этот раз — случайность? — Внутри шевельнулось что-то зябкое. — Как они вообще обходят вашу защиту?

— Думаю, при вызове демона воспользовались шумихой с прорвавшейся в город нежитью, купол, возможно, тоже сыграл какую-то роль. Пока не представляю, чем это помогло, должно было скорее помешать, но чувствую какую-то связь. Защиту самих комнат усилили, но об особенностях знали преподаватели и городская охранная служба.

Адалин молча смотрела на него и размышляла над тем, что узнала. Демоны, покушения и кто-то достаточно могущественный и осведомленный, чтобы обмануть защиту Академии. Датур мог призывать чистую Тьму, материализовывать ее в сгусток энергии, мог проходить через тени там, где невозможно было телепортироваться. И имел допуск к Академии и вызову демонов. Сердце неосознанно забилось быстрее, она сжала пальто.

Маг заметил ее изменившееся, ставшее холодным и сосредоточенным, лицо и сделал еще глоток чая.

— Если бы это был я, вы бы уже давно были мертвы, — тени в комнате стали будто бы плотнее, сгущались за ее спиной так, что она физически ощущала холод от них. Хотелось обернуться, чтобы убедиться или увидеть, что это просто иллюзия, но девушка удержалась. — Но ваши злоключения мне невыгодны. Вы создаете сложности. — Теперь тени исчезли сами. А она поняла, что они действительно были, ведь стало теплее и светлее, а маг продолжил: — Поэтому после встречи со следователем я направился к Вашему отцу.

— Он еще не уехал?

— Уехал, — с неудовольствием ответил Лоран. — И не собирается возвращать вам защиту.

— Слишком дорожит своим словом, — горько прояснила Адалин.

— К сожалению, опять нет никаких доказательств, что вам что-то угрожает. С вашей головы и волоса не упало. Но он готов защитить вас, если вы вернетесь домой.

Внутри поднялся жаркий протест, и Адалин посмотрела на Лорана с ошеломляющим упорством:

— Он просто хочет, чтобы я приползла обратно, отказалась от всего, чего хочу и во что верю, и стала покорной дочерью в его руках. Вы не представляете, что тогда меня ожидает! Готова поставить последние побрякушки, что он уже нашел мне потенциального мужа похуже, чем вы.

Лоран тихо рассмеялся, болтая в чашке чай:

— Приятно осознавать, что вы считаете меня не худшим вариантом.

— Ох, кого вы обманываете, вам совершенно плевать, — отмахнулась Адель, и маг пожал плечами, признавая, что она права. — Но я не вернусь домой. Только с дипломом.

Она вдруг взялась за изумрудный кулон и стянула его с шеи. Лоран снова тяжело вздохнул: его надеждам избавиться от проблемы в лице бывшей невесты не суждено сбыться.

— Вам лучше оставить это. У семьи Солан и у вашего отца много врагов, которые могут воспользоваться моментом, если узнают, что на вас нет его защиты. Поэтому не привлекайте внимания и делайте вид, что ничего не изменилось.

Она подержала на ладони кулон — большой прямоугольный изумруд в золотой оправе и на длинной золотой же цепочке — погладила его большим пальцем. Внутри все еще переливался магический свет, уже бесполезный для нее: никакой защиты, никакой подпитки Сил, просто красивое украшение. Как глава семьи, отец одним словом убрал ее имя из книги рода. Хочет, чтобы она боялась, чтобы вернулась к своей роли — жить во благо интересов Солан. Не дождется. Пусть у нее мало, что осталось. Вопреки совету Лорана, она обмотала подвеску цепью и убрала в карман пальто.

— Может, все-таки стоит отправить вас к отцу? — будто сам у себя спросил Датур.

— Вы не вправе расторгнуть мой контракт с Академией, — насмешливо, но невесело улыбнулась она.

— Но могу отчислить за неуспеваемость.

— Именно. За неуспеваемость.

— А вы упрямы, — слегка оценивающе заметил маг. — Полагаю, это наследственное. — Он нехотя поднялся и застегнул китель. — Пойдемте, я провожу вас в новую комнату. Ваши вещи уже перенесли.

Адалин встала, поправила платье и подошла к Лорану. Вспыхнул яркий телепорт, и они практически сразу оказались на незнакомом этаже. Выше, чем тот, где располагалась ее прежняя комната. И удобнее — как на этаже преподавателей, здесь стояли диваны в нишах с окнами. Сейчас наполовину занятые студентами, по виду, старше, чем она. И гораздо менее заинтригованные их появлением, чем первокурсники. Посмотрев единожды, они возвращались к своим делам — общению, книгам или конспектам. Магические огни сияли над низкими столами, как мелкие солнца, и отражались в больших окнах с деревянными темными рамами и тонкими чугунными сетками. За ними в сумерках лес казался еще мельче и гуще, город мерцал вдалеке огнями.

— Идемте, — отвлек ее от осмотра места демонолог, шагая вперед. — Это этаж аспирантов. У нас нет возможности следить за вами постоянно, но они хотя бы могут за себя постоять.

Адель еще раз обернулась на темных у ближайшего окна, иначе. Что ж, Академия решила обезопасить даже не столько ее, сколько других. Разумно, хоть и не слишком приятно. Перед глазами пронеслась красочная картинка с бедной Николь в холодном дневном свете. Девушка качнула головой, отгоняя видение, и заодно смутное чувство вины. Лоран провел ее по коридору к дверям с табличкой, где было лишь одно имя. Маг ткнул ее пальцем, и на золотистой латуни расцвела гравировка «Адалин Солан». Он постучал в дверь, и открыл ее после тихого щелчка.

— Прошу, леди Адалин.

На том Лоран ее и оставил. Адель вошла в комнату, планировкой почти не отличавшуюся от прошлой, только попросторнее и с мягким ковром. Одна половина была почти погребена под книгами и тетрадями, а среди этого хаоса, на кровати, сидела полуэльфийка с короткими растрепанными волосами и агатовой ручкой во рту. Вторая половина, будто отсеченная невидимой линией, пустовала, рядом с кроватью стоял чемодан Адель, на столе у стены стопкой лежали учебники.

— Привет, — осторожно сказала она, садясь на кровать и рассматривая соседку. Прямые потомки знатных темных родов никогда не заключали межрасовых браков, значит, полукровка из побочной ветви или вообще не из знати.

Эльфийка вытащила изо рта ручку, обернулась и поморщилась:

— Я Анжели, уже знаю о тебе, что нужно, и ненавижу новые знакомства.

— Слава Тьме, — выдохнула Адалин и с облегчением начала разбирать вещи. Никто не видел, как слегка подрагивали ее пальцы, когда она вешала в шкаф платья и раскладывала на полках другую одежду.

Вечерние огни снова зажглись на улицах Эллидара, но сегодня впечатления воспроизводили нисколько не романтическое. Венсенн покинул его, не замечая красоты и оживления, гораздо раньше, чем собирался. Воронка телепорта вспыхнула, пропуская через себя карету, и через пару минут крышу и стены экипажа оросило крупным дождем. Осенний промозглый Рейвиль встретил мерзкой погодой и лужами, по стеклу сразу потекли потоки воды, размывая вид прохожих под зонтами и магическими куполами. Карета довольно быстро пронеслась по блестящим улицам и остановилась возле серого каменного особняка с горгульями на воротах.

Венсенн вышел из теплой кабины, раскрывая над головой купол, горгульи подозрительно наклонили шипастые головы, расправляя крылья, каменное шуршание их тел напоминало рык, пустые глазницы вспыхнули зеленым, опознавая гостя. Створка ограды распахнулась, пропуская гостя. К крыльцу дома вела короткая аллея из гортензий — они уже засыхали на кустах, и теперь размокали под дождем снова, темнея и тяжелея. За спиной лязгнула калитка, и каменные стражи вернулись к молчаливому дозору. Сен шагнул вперед, из-под кустов, как дурное предзнаменование, рванула под ноги шипастая облезлая кошка. Машинально поддав ей ускорения пульсаром, слетевшим с пальцев, маг продолжил путь под угрожающее шипение и ворчание из кустов, алые злые глаза прожигали его безудержной ненавистью нежити. Но в доме его ждала тварь поопаснее. Скрипнув зубами, он легко взбежал по ступеням, двери раскрылись без звонка.

Холл вспыхнул светом, дворецкий, похожий на призрака, поклонился, готовый принять одежду. Но Сен отмахнулся, что ненадолго.

— Леди ждет вас, — проскрипел слуга. Над лестницей разжегся путеводный огонек, Венсенн кивнул дворецкому и последовал за приглашением.

Амаль сидела перед зеркалом в алом шелковом халате и неглиже, легкими движениями пальцев намазывая на острые скулы сияющий и тающий крем. Выглядела она очень довольной, разве что не мурлыкала. И на вошедшего посмотрела через зеркало с опасной улыбкой.

— Какая неожиданность.

— Где твои родители? — Венсенн прикрыл дверь.

— В опере. Сегодня премьера, и они не могли пропустить такое событие. Правда, мне второй день нездоровится…

— А так и не скажешь, — фыркнул Венсенн: говоря это, она любовалась своим отражением.

— Что я слышу? Это сарказм? — Амаль повернулась к нему на мягком стуле.

Маг подошел к зеркалу и оперся ладонью на лакированный столик с духами и косметикой. Девушка следила за ним со скрытым любопытством, но самодовольства было в ней гораздо больше. Настолько, что и спрашивать что-либо уже не нужно. Внутри колыхнулась обжигающая тьма.

— Академия, Амаль, — почти прошептал Венсенн, наклоняясь к ней. — Какого черта ты сделала? Мы договорились подождать!

— Да, ты просил меня подождать. Но я решила наоборот немного поторопить события, — она вернулась к зеркалу, продолжая вечерний уход за собой. — Раз ты не можешь.

Венсенн резким движением перехватил ее за горло, Амаль задохнулась:

— Ты натравила на нее хищника! По плану все должно выглядеть, как случайность, а не покушение! Шумиха в городе, полагаю, тоже твоих рук дело?

Вопрос был риторический. Хитрая тварь заплатила кому-то, чтобы пробить защиту и впустить уйму нежити в город, чтобы Стражи не засекли дикую добычу покрупнее — клеймить своего охотника она бы не стала, — а потом, когда защиту с Академии сняли, демон вместе с толпой студентов и преподавателей проскользнул внутрь. Возможно, с кем-то. Так и знал, что она ведет игру за его спиной похлеще той, что затеял он сам! А если бы поверил, Амаль закончила бы свое грязное дельце… Венсенн сжал пальцы сильнее.

Девушка пыталась руками убрать его ладонь, сжимая запястье, глаза ее налились чернотой.

— З-с-забываешься, любовь моя, — прошипела она сдавленно. И Венсенн отдернул руку с брезгливостью. Красный с синевой отпечаток медленно сходил с тонкого белого горла. Амаль тяжело дышала, но презрительно фыркнула и успокоилась. — Думаю, ты слишком вжился в роль!

— Это не твое дело. — Он выпрямился, по светлым волосам скользнул луч от ярких боковых светильников. — Мы уже говорили, что нам необязательно убивать Адель, она может сама передать артефакты. Просто дай мне время.

— Необязательно, но я так хочу. — Непримиримая злость пробежала по аристократичным чертам, выдавая жажду крови. — Особое удовольствие мне доставит тот факт, что, когда она умрет, ты будешь знать, что это только из-за тебя. Дать тебе время… Может, тебе еще и кольцо дать?

Венсенн едва сдержал вспышку кипящего гнева. Наблюдая за изменениями его лица, Амаль весело рассмеялась и закрыла серебряную баночку с кремом. Потом расслабленно откинулась на спинку стула и погладила пальцем золотую плоскую цепочку в разрезе алых кружев. Маг проследил за движением с неприкрытой ненавистью.

— Я отменяю наш уговор, — сказала вдруг Амаль как бы между делом. — Теперь она не в стенах Солан-Холла, и я сама могу до нее добраться и получить причитающееся наследство. Я не допущу, чтобы ты получил хоть что-то без меня. Но спасибо за помощь, ты ведь направил ее в эту проклятую самой Тьмой Академию.

Венсенн вздохнул, возвращая контроль над эмоциями, и равнодушно заметил:

— На этот раз ты промахнулась. Твоя тварь убила Николь Пиерис.

Амаль прищурилась, вспоминая, какое положение в иерархии занимала эта семья. Выходило, что недостаточное, чтобы ее напугать.

— Случайные жертвы… Думаю, их никогда не избежать. В следующий раз буду точнее. И внезапнее, — с намеком улыбнулась Амаль.

— Такими методами ты изведешь половину Академии, пока доберешься до Адель. — Венсенн сунул руку в карман сюртука и помолчал. Сплетня о том, что демон, прикончивший девчонку, сбежал, не давала ему покоя. — Как ты натравила его?

Блондинка насмешливо покрутила в пальцах цепочку:

— Мы одна семья, я знаю, как ее достать.

Делиться секретами она больше не собиралась.

— Солан тоже знает, как тебя достать.

— От него ничего не останется, когда наследницей стану я. А ты и слова не скажешь.

Венсенн скучающе перевел взгляд к золотистому потолку. Амаль совершенно потеряла голову от денег, положения, безнаказанности и собственной злости. Знал бы его отец подробности, придушил бы мать, чтобы взять ее в жены.

— Ты недооцениваешь Солана. Он обыграет тебя, даже, если я буду молчать.

Маг узнал все, что хотел, большего Амаль все равно не скажет, и развернулся, чтобы уйти. Теперь все станет еще сложнее и нужно подумать, что делать. Стоило вернуться в Эллидар. Невеста усмехнулась, снова купаясь в своем самодовольстве.

— Не останешься, любимый?

Ответом ей был глухой хлопок тяжелой дубовой двери с золотой отделкой. Амаль снова рассмеялась, откидывая голову и начиная мурлыкать легкомысленный вальс.