Прародитель Магии. Том Последний

266. Спасибо (Эпилог)

266. Спасибо (Эпилог)

Трия проснулась, как и была привычна, ранним утром. Девушка с трудом покинула кровать, потянулась, раскрыла шторы и уже собиралась будить свою соседку, как вдруг заметила, что никого на верхней постели не было. Наоборот, она была прилежно застелена, что было ну совсем непривычно. Девушка сперва растерялась, но потом слегка улыбнулась и, качая головой, покинула свою комнату. В коридорах общежития было пусто, да и когда девушка спустилась по лестнице и зашла столовую, её и там ожидало совсем немного учеников.

Тем не менее, как только Трия спустилась, девушка с длинными серебристыми волосами протянула руку.

Она сидела за уже накрытым столиком.

Трия уселась напротив и слегка улыбнулась:

— Так непривычно… Что все разъехались.

Девушка сдержанно кивнула. На её лице было выражение лёгкой и неуверенной задумчивости. Трия помялась, но всё-таки сказала:

— Я сегодня когда проснулась хотела разбудить Диану, и вдруг вспомнила, что она и Мередит уехали к родителям на лето… — девушка взяла паузу. — Я тоже думала поехать к себе домой, но потом что-то вдруг поняла, что я и так делаю это каждое лето. А теперь вдруг захотелось побыть тут. Хочется немного спокойствия, сама не знаю почему. А… Кстати, а ты почему осталась, Лира?

Девушка с длинными волосами царапнула вилкой о тарелку и сжала губки.

— Если н-не хочешь не надо говорить, — быстро проговорила Трия и неловко опустила голову

— Но, просто я думала, что ты поедешь с Эрин. Она возвращается себе домой и вроде как у них много места…

— Я… — вдруг заговорила Лира своим прерывистым голосом:

— Я думала… Она меня сама… позовёт.

— А… — тут Трие пришло озарение:

— И поэтому ты её не попросила… Такое… такое бывает, — девушка выдавила улыбку, а Лира повесила голова. Проследовала минута смущённого молчания над пустыми тарелками:

— Ну ладно, пойдём пройдёмся, — предложила Трия и с наигранной бодростью вскочила из-за стола. Лира неловко улыбнулась и пошла за ней.

Девушки вышли за дверь, встали на пороге общежития и вместе взглянули на голубое небо, вдохнули воздух свежего пряного лета. Трие сделалось как-то легко на душе. Как будто ветер подул прямо на сердце девушки и закружил её лёгкую душу, поднимая её всё выше и выше…

— Хм, — вдруг она будто бы заметила кого-то краем глаза и повернулась. Рядом с общежитием росла юная ива, мерно покачивая гривой на ветру.

— Кажется… — проговорила Трия, сама не зная, что это ей такой кажется, и неуверенно прошлась к иве. Девушка взглянула в её крону, потом ниже и заметила в сплетении корней старую книжку. Трия подобрала её и пролистала. Она засмотрелась.

— Что?.. — спросил голос из-за спины. Девушка опомнилась и ответила подруге:

— Дневник, в смысле мой дневник. Я… Когда я его здесь забыла? Не помню… — лицо Трии сделалась напряжённым, она пыталась вспомнить, когда же успела забыть тут свой дневник, но всё не могла. Вскоре, однако снова дунул ветерок, и снова девушке стало легко и приятно во всём теле. Она расслабилась, улыбнулась и вложила книгу в свою сумочку.

— Нашла и хорошо… Пошли, — сказала она. Лира просто кивнула, и вместе они пошли по дорожке, спускаясь с холма на перекрёсток.

Артур, стоя под сенью ивы, проводил девушек взглядом. Потом он посмотрел на Эли, которая стояла рядом. По лицу эльфийки пробежала рябь листвы:

— Не хочешь поговорить? — спросила мужчина.

Девушка опомнилась, — она тоже наблюдала за парой, — и покачала головой.

Мужчина спросил:

— Даже если они тебя не узнают?

Девушка кивнула.

— …Пусть, — произнёс Артур.

И щёлкнул пальцами.

Ясное солнце медленно поднималось по небосводу, достигая зенита.

Девушка в красном сидела на стуле, под солнцем, в окружении цветочного благоухания. Рядом был столик, возле него, на земле, лежал закрытый зонтик. Девушка протянула руку и взялась за пустую чашечку на столике. Прошло несколько секунд. Тогда она цокнула по чашечке ноготком, и немедленно черноволосый юноша в одежде дворецкого, стоявший рядом, опомнился, оторвал взгляд от своей сестры, которая резвилась среди цветов, и наполнил фарфоровую чашку пахучим напитком.

Повеяло запахом кофе.

Девушка поднесла чашечку к свои губам, совершила несколько глотков и вытянула её вперёд.

— Будешь? — спросила она мужчину с длинными тёмно-рыжими волосами, который стоял прямо перед ней.

— Нет, — ответил Артур.

— Как знаешь, — Шанти пожала плечами и поставила чашку назад.

Нависла тишина. Юноша в одежде дворецкого неловко сглотнул.

— Ну что? — вдруг спросила Шанти.

— Что? — переспросил девушку Артур.

— Почему ты не можешь вернуть её? — спросила девушка немного притихшим и уставшим голосом.

— Я не знаю… — честно ответил Артур. Речь шла, разумеется, об Аркадии. О старшей Аркадии, Кровавой Императрице. Когда Артур решил вернуть жизнь всем, кому хотел её вернуть, он разумеется подумал и о ней в том числе. И попытался. Но не вышло. И что самое странное, мужчина, даже несмотря на свои Божественные силы, не имел ни малейшего понятия почему.

Это была одна из двух… Из трёх загадок, которые всё ещё его волновали.

— Серьёзно? Просто не знаешь? Бред, — прыснула Шанти.

Артур кивнул.

И снова — тишина.

Где-то среди цветов раздался детский смех.

— Спасибо.

— Спасибо.

Вдруг одновременно прозвучали два голоса. Шанти округлила глаза, а потом прыснула:

— А мне за что?

— Ты пощадила мою дочь.

— А… Совсем забыла, — кивнула девушка и выпрямила спину, а потом посмотрела, слегка щурясь, на солнце:

— Думаешь сможешь вернуть её… Когда-нибудь?

— Да, — категорично ответил Артур.

— …Хорошо, — Шанти кивнула и прикрыла глаза.

— Скажи… Чтобы та девчонка навещала меня иногда. Я тоже её тётя, наверное.

— Я скажу.

— Вот и хорошо… Это всё? — спросила Шанти.

— Всё, — ответил Артур, развернулся и пошёл.

Но девушка его окликнула:

— Ты мне нравишься, люблю немногословных.

Мужчина остановился:

— Я рад.

И исчез.

Шанти же снова откинулась на своё кресло, взяла чашечку и сделала ещё один жадный глоток.

Наступал вечер.

Артур стоял посреди города, на главной площади, наблюдая. Он наблюдал как лучи солнца проходят между трёх башен, разливая на крыши домов раскалённое злато. Потом он наблюдал за тюрьму, как раззвеваются над ней знамёна, за толпы людей, за плахой… Мужчина вздохнул и побрёл через мостик в свой замок. Там, во внутреннем дворе, он наблюдал как множество рыцарей разливают на землю пот и усиленно махают своими клинками. Перед ними стоял мужчина с грязноватыми желтыми волосами, и громко кричал команды. Возле него на кресле сидел старый генерал. Вдруг он заметил Артура, вздрогнул и низко наклонил голову. А потом подобрал с земли камушек и бросил его прямо в спину рыцарю блондину.

Релик вздрогнул, увидел наконец Артура и закричал:

— На колени перед королём!

И немедленно все его ученики свалились на землю. Кто на колени, а кто просто так, от усталости. Вместе с ними распластался и уродливый старик с лентой на груди, который в это время подметал двор. Он прилёг на своё колено и улыбнулся кривой улыбкой.

Артур кивнул, чтобы они продолжали, и направился в свой замок. Мужчина прошёл несколько коридоров, размышляя о том, как бы их перестроить, чтобы они были немного человечнее, и вышел на замковую террасу.

С неё открывался вид на весь великий город. Мужчина встал у самого ограждения, вздохнул и медленно прикрыл глаза. Прошла минута, две. Он стоял смирно. Вдруг раздался громкий петушиный крик, и снова тишина. А потом хлопнула дверь, застучали быстрые шаги, раздался крик:

— Папа! — и Артур повернулся и немедленно шагнул в сторону. Маргарита, прыгнувшая прямо на него, ну точно кролик, пролетела мимо, вскрикнула и врезалась боком в ограждение.

— Ай-яй-я… Больно-то как… — заныла девушка.

— И грубо. Кстати, папа, а что ты тут делаешь? Я думала ты будешь с тётей. Ты ей сейчас нужен. Вот прямо очень-очень нужен.

— Он висел над ней как коршун, так что его попросили уйти, — вдруг раздался ещё один голос, и из башни показалась Альфия в простом белом платье.

— Вот как… Хе-хе, могу себе представить, — кивнула Маргарита.

— Может тогда мне самой пойти? Подменить тебя, а, папа? Могу даже имя подобрать если хочешь, — сказала девушка с весёлой улыбкой.

— Не нужно, — ответил Артура.

— Ты сама струхнёшь, — спокойно вставила Альфия.

— Ну… Возможно, — кивнула Маргарита, и спрятала руки за спину.

— Кстати, папа. А ты не можешь ну… Просто сразу сделать чтобы ребёнок родился? Без всего «этого»?

— Могу, — ответил Артур. — Она запретила. Сказала это будет… «Чрезвычайно безвкусно».

— Мда-мда, хотя тётя Мария по-другому сказать и не могла, — покачала головой девушка.

— Ну ладно, пойду разомну ноги, не могу сидеть на месте, когда у нас такое накону… — вздохнула девушка и одним шажком забралась на ограждение, цокнула ножкой о другую ножку, и махнула вниз.

Артур проследил за падением Маргариты, — она приземлилась точно на голову старому генералу.

— Она счастлива, — сказала Альфия.

— Я вижу… — ответил мужчина, и наступила тишина. Вскоре Артур заговорил снова:

— Спа…

— Молчать.

Мужчина умолк.

Альфия поправила локон своих пышных волос и надменно усмехнулась:

— Даже не думай меня благодарить, я сделала это потому что хотела… Потому что хотела, да… Ха…

Девушка взглянула в голубые небеса и тоже замолчала. Её тень и тень Артура протянулись рядом. И потому что Маргарита была высокой, их тени стояли примерно наравне.

— Спасибо, — сказала девушка. — За всё.

— …Пожалуйста.

Альфия усмехнулась:

— Так ты уже решил насчёт имени?

— Ещё нет.

— Удачи с этим. Для таких, как ты это самое тяжелое… Попытайся выбрать что-нибудь нормальное, а не то… — девушка покачала головой и пошла к открытым дверям первой башни.

— А не то переспишь с моей дочерью? — вставил Артур без толики усмешки.

Альфия повернула голову, взглянула на него и сказала:

— Уже.

И захлопнула дверь.

Мужчина прищурился и покачал головой. Потом глаза его снова медленно закрылись.

Солнце опускалось всё ниже. Мир стал цвета сушёного апельсина, и люди на улицах города были тёмные как тени. Только небо ещё оставалось немного светлым.

За спиной Артура возникла ещё одна высокая тёмная фигура, у которой не было тени. Разливы её золотистых волос были завязаны в хвостик, на её широких плечах лежал огромный золотистый меч. Женщина всмотрелась в спину мужчины сияющими золотистыми глазами, и спросила:

— По-твоему это всё?

Артур ответил:

— Да; Я Бог. Она тоже Бог. Меня не ограничивает судьба, и потому я могу не допустить, чтобы ещё кто-то стал Богом… И попытался осуществить пробуждение. Это… Всё.

— Только временно. Когда начнётся война… Сангварнада, твой мир будет уничтожен.

— Пусть не начинается.

Тереза молча схватилась за свой меч.

— Можем по-другому, — сказала женщина. — Мне нужны воспоминания Атланта, если надо я могу вспороть Спящего и забрать их силой. Я не получу всего, что хотела, и твой мир умрёт. Но это лучше, чем уходить ни с чем.

— Если этот мир умрёт, умрёт и твоя ученица.

Тереза сказала:

— Иного выбора нет. Если я не остановлю войну, она всё равно умрёт, вместе с тобой.

Артур вдруг повернулся.

— Она тоже часть всего мира. И ты хочешь её убить?

— Частью следует жертвовать ради целого.

— Целое состоит из частей; если ты готова пожертвовать одной половиной, значит готова и второй, а значит тебе не важен сам мир, но только его фантом. Призрак в твоём сердце. Тоже было у Абсолютного, — спокойно проговорил Артур пристально всматриваясь в сияющие глаза женщины.

Тереза встретила его взгляд, и минуту они буравили друг друга глазами. Но потом, постепенно, женщина отвела свой взор. Она обратила его на девушку на дворике снизу, у подножия замка, которая весело резвилась вместе с рыцарями.

— …Если я этого не сделаю, мир будет уничтожен, — сказала женщина.

— Не обязательно. Найди другой способ сохранить его.

— Думаешь я не искала? — спросила женщина с усталостью и мукой в голосе.

— Пробуй ещё.

— …Ха, — Тереза положила меч назад, на свою спину, и вздохнула:

— Ты действительно похож на него.

— На кого? — спросил Артур.

— Тебе этого знать уже не важно… — сказала Тереза и отвернулась.

— Навещай её время от времени, — добавил Артур в последний момент, но женщина уже исчезла.

И снова мужчина остался в одиночестве на террасе. Почти. Он повернулся и взглянул на ещё один тёмный силуэт, который стоял неподалёку, в тени башни. Когда Артур обратил на него внимания, тот вышел вперёд и оказался совершенно заурядным мужчиной в серых одеяниях. Артур, однако, пригляделся к его лицу и заметил, пуская слабую, но схожесть с Джозефов. В свете такого мутного вечера их даже можно было спутать, если бы только не улыбка этого мужчины — она была неприятной, как едва-едва тёплая водичка.

— Я тут, — сказал Бог Концепции. — Запоздал. Страшно было появляться, пока она здесь…

— Понимаю, — ответил Артур. — Теперь уходи.

— Грубо. Но допустим я не против. Я так долго управлял этим сном… Что меня это совершенно утомило. Мне нужен отдых. Я уйду. Но сперва, раз уж мы расстаёмся на хорошей ноте, я готов ответить на все твои вопросы если таковые ещё имеются. Они есть?

Артур медленно кивнул, и спросил:

— Почему я не могу её воскресить?

— Кровавую Императрицу? Кто знает. Скажем так, возможно потому что её не надо воскрешать…

Артур присмотрелся в лицо мужчины, — тот всё ещё улыбался.

— Кто такая «Мани»?

— Ох, это длинная история. Скажем так, она — часть моего плана.

— Значит ты всё спланировал?

— Вовсе нет. Я оставил крючки там, где я видел потенциал. А управляющий видит многое, понимаешь? Некоторые сработали, некоторые нет, и один в итоге сыграл важнейшую роль… Это второй вопрос. Сколько ещё?

— Три; что он такое? — мужчина показал взглядом на огромного жёлтого цыплёнка, который восседал на вершине третьей башне.

— Он? Так, аномалия. Как и вторая луна. Вероятно, она появилась после тебя. Ты, сам по себе после своего перерождения как-то так толкнул спящего, что он ещё на шаг стал ближе к Пробуждению. Отсюда и некоторые трещины в логике сна.

— Где Семь? — спросил Артур спокойным голосом.

— Дракон? Она исчезла… Куда-то. В своё время я спрятал в ней мальчишку — Абсолютного — и сокрыл его от Валькирии, которая тогда охотилась на него. Она тогда ещё не знала некоторых порядков нашего мира. А может и знала, и старалась их нарушить, кто её поймёт. Я его спрятал, а потом покрыл силой Демона, чтобы замаскировать. У меня было её немного в запасах. Когда же Абсолютный закончил прятки… Я не уверен, что произошло, но она исчезла. Возможно я переборщил и на неё обратил внимания Демон собственной персоной. Если так, я не имею понятия, где она. Так… Это всё с вопросами?

— Почти, — сказал Артур. — Когда ты уберёшься?

— Прямо сейчас, — ответил Бог Концепции.

И действительно исчез.

Артур в этом убедился, ощупал весь мир, а потом заметил ещё кое-что и немного помявшись быстрым шагом пошёл на лестницу. Мужчина спустился по ней, по коридорам, на самый нижний этаж, прошёл ещё немного и вышел в ещё один широкий коридор. На самом его конце сидела девушка в платье служанки, возле закрытых дверей, и растерянно пялилась на пол.

— Всё? — спросил её Артур.

Девушка кивнула. А потом встрепенулась и ответила, шёпотом:

— Всё… Всё.

Мужчина отстранился.

— Ждёшь меня, чтобы зайти?

Девушка едва заметно кивнула.

— Тогда пошли, — сказал Артур и открыл широкие двери. Аркадия встала на ноги и медленно пошла следом за ним. Они ступили в тепло освещённую лампами комнату. Окно было открыто, дул ветер нежной летней ночи. На кровати, углу помещения, лежала под белым одеялом девушка с мокрыми рыжими волосами. Там же, возле кровати, лежало ведёрко с красной водицей, цвета младенца у девушки на руках. Когда Артур и Аркадия вошли в комнату, девушка подняла голову и взглянула на них своими быстрыми, тёплыми и глубокими глазами.

— Здравствуй Артур, рада тебя видеть. По какому поводу?

— Не издевайся, — сказал мужчина. Мария слегка улыбнулась.

Аркадия меж тем внимательно смотрела на ребёнка в руках девушки. Артур заметил её взгляд, повернулся к девушке и произнёс:

— Ты следующая.

Аркадия вздрогнула, и вдруг вся до ушей сделалась пунцовой.

— Хе-хе… Ох, как я устала. Артур, возьми её, пожалуйста, — прошептала девушка и протянула младенца.

— Её? — Артур осторожно подобрал спящее дитё на руки и посмотрел на её чудесное личико.

— Её, всё-таки девочка… А я придумала такое хорошее имя для мальчика. Не хочу больше думать. Выбирай ты.

— Пусть, — кивнул мужчина и ещё раз прочувствовал младенца у себя на руках. Ощутил биение её нежного, маленького сердца. Мужчина прикрыл глаза. Он почувствовал ритм между этим сердцем и своим собственным, и сердцем Аркадии, дрожащим и радостным, и сердим Маргариты, сладко-счастливым…

Мужчина раскрыл губы…

[Конец].