Правила перехода (СИ)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. Переполох в верхних сферах

Расти держался. Пока они с богом следовали только по ровной местности, по дороге, один раз даже остановились в кафе, чтобы перекусить. Ну как перекусить — мальчик забежал туда, купил несколько гамбургеров и вернулся, чтобы не потерять бога из виду. На отдых они тоже останавливались: разумеется, когда уставал Расти, — Фабиан просто иногда реагировал на его предложения. Возможно, только потому, что пока спутник ему не очень мешал.

Не выдержал будущий Агент тогда, когда мужчина полез на гору.

Ну как на гору. Не было отвесных склонов и нагромождения каменных глыб. Просто крутой холм, поросший травой и сухими кустиками. На него можно было забраться без всякого снаряжения, посидеть на вершине, полюбоваться видом, попасть под молнию… Дождь уже давно не шёл, но было зверски холодно. Расти всю ночь не спал, и занимающаяся за горой заря его порадовала. Нет, спать он хотел не меньше, но ведь днём перебороть это желание гораздо проще — солнце придаёт бодрости.

«Всё-таки будет солнце. Посмотрим, как этот бог на него отреагирует. Впервые вышедший на свет из своего сумрачного мира…»

Пока Расти рассуждал, Фабиан уже успел свернуть с дороги. Сначала паренёк жутко перепугался — а ну как обратный Переход? Упустил?! Но нет. Фигура мужчины, которого им ещё в детском доме удалось достаточно дипломатично одеть, виднелась за кустом в полусогнутой позе.

— Сэр Фабиан! — мальчишка бросился к нему. — Зачем вы лезете на…

— Мне не нужен спутник, — бог остановился на миг, чуть-чуть повернул голову, тон его был спокойным, но Расти не понравились слова.

— Эхх… — вслух сказал он, от досады сжав зубы. Ударил кулаком одной руки по раскрытой ладони другой. Не нужен спутник! Да этот бог понимает вообще, зачем Расти за ним тащится? Не идиот ведь! Конечно, был какой-то жалкий лепет про желание понаблюдать за богом, про интерес… но неужели это его обмануло? Даже невооружённым глазом можно было заметить, что Расти вовсе не благоговеет, не горят фанатичным блеском его глаза. И вообще он очень устал. «И ничего особенного. Просто мужчина, странный, ну да, спать не хочет, но из-за этого таращиться на него я не намерен. Где ж эти посланники Первого Агента?..»

Можно было сразу отправить с ним Миара или кого-то из более крепких людей — но Расти первый встретил бога, и тот отнёсся к нему благосклонно. Было решено ничего не менять, чтобы зря не разозлить его. Потом, когда приедет Первый Ветер, он пусть и злит.

Постояв на дороге где-то с полминуты, Расти принялся упрямо карабкаться следом. Хватаясь за мокрую холодную траву, порой соскальзывая ногами чуть ниже по склону. При этом старательно делал вид, что ползёт вовсе не за Фабианом, а просто хочет посидеть на холмике и встретить рассвет на вершине.

Какое-то время было совсем неудобно, а потом подъём стал легче, скользкая трава заменилась камушками, и парень выпрямился. Фабиан был уже намного дальше и выше, но теперь для того, чтобы видеть его, не приходилось так сильно задирать голову. Расти потопал вперёд, каждую секунду ожидая, что его прогонят острым взглядом, гневным окриком или метко пущенным в голову камнем. Или булыжником. Или вон тем валуном — в общении с богами всё стоит учитывать.

Солнце действительно разгоралось всё сильнее. Расти наконец заметил реку — она стала отбрасывать очень яркие блики. Холм по другую сторону реки казался золотым — жёлтое растение, сверху донизу покрывающее склоны, освещалось солнцем и почти сияло. А тот холм, на котором были путешественники, пока что находился в тени.

— Я сказал, мне не нужен спутник, — повторил бог. Он остановился и смотрел на холм или на реку — в ту сторону. Расти не заметил, как поравнялся с ним: должно быть, тоже залюбовался природой.

— Простите. Я уйду, если мешаю. Просто очень хотел увидеть это… — он повёл рукой. Фабиан посмотрел на него, склонив голову. Из-за того, что у бога были очень выразительные глаза, могло показаться, что он крайне заинтересован. И желанием Расти, и самим Расти. На этом лице, наверное, любая эмоция кажется вдвое ярче. И это несмотря на то, что лицо почти ничего не выражает — разве что рот как будто готовится улыбаться. Или скалиться. Зависит от ситуации.

— Я хотел увидеть солнце, — сказал Фабиан. — Свет сверху… ты ведь видел его, не так ли? Я не знаю, как отреагирую.

Расти прищурился. «Интересно, о чём он? О том, что для меня это может быть опасно?» На всякий случай он сделал маленький шаг подальше. Хотя он бы, конечно, не смог его спасти.

— Скажешь мне, что ты увидел, — велел бог. Мальчик не понял, что именно нужно сделать, но кивнул. И опять перевёл взгляд на реку.

Линия тени подбиралась к ним. А всё из-за того, что солнце вставало из-за тучи — наверное, последней, не успевшей излиться дождём. И пока туча уползала, солнце заменяло её и зажигало землю.

Краски, в несколько раз ярче, чем в мире ветров, должны были ослепить непривычного. Так обычно и случалось с теми, кто совершал первый Переход в солнечный день.

Когда солнце подобралось к ним, Расти непроизвольно зажмурился от яркого света, но только на мгновение. Такое случалось с ним не раз. Он постарался как можно скорее приспособиться к свету, чтобы видеть, как реагирует на солнце Фабиан.

Бог стоял. Не двигался, не отворачивался, не закрывал глаза руками. Вообще не закрывал. Он смотрел на солнце прямо, как будто ночью на звёзды. Появилась лёгкая полуулыбка — наверное, ему нравилось то, что он видит. Руки слегка приподнялись, ладони повернулись к свету — мальчик подумал, что бог хочет потрогать этот свет. Фабиан даже не моргал.

К сожалению, солнце не грело, и Расти поёжился. Уже ноябрь. Совсем скоро выпадет снег, и на улицу можно будет выходить только для того, чтобы добраться от одного пункта до другого. Если, конечно, они останутся в Монтане, а то Старик как-то упоминал о переводе в другие штаты, более привлекательные в смысле климата…

Наконец бог повернулся. В ту сторону, откуда они забирались на холм. Расти он как будто не замечал, смотрел вдаль, на местность, освещённую солнцем. Парень не двигался, думая, что чем меньше он мешает адаптироваться, тем меньше вероятность, что ему опять скажут, что он не нужен. Расти вспомнил вдруг, что должен что-то озвучить — о том, что увидел. И что бог имел в виду? Для сохранения спокойствия парень решил промолчать. Фабиан тоже молчал. Долго. Опять, как это бывает у него, «завис», задумался о чём-то. Странно только, зачем от солнца отвернулся.

Парень переминался с ноги на ногу и ждал, между делом стараясь придвинуться ближе к валуну, чтобы если не сесть, то хотя бы прислониться к нему. Оттуда, где он стоял, не было видно дороги, по которой они пришли. Так что Расти удивился, когда заметил незнакомца, взбирающегося на холм. Сначала появилась светлая голова, потом не очень крупная склонённая фигура. Он смотрел под ноги, изредка бросая взгляд наверх, чтобы убедиться, что идёт куда надо. Расти напрягся. «Ещё один любитель рассветов? Не видит, что ли, что тут занято?» Правда, вмешиваться он не собирался: Фабиан стоял как раз на пути этого человека, и мальчик уверенно уселся на валун, продолжая наблюдать.

Незнакомец был одет в чёрную куртку с коротким мехом на капюшоне, штаны, по всей вероятности, тёплые, и ботинки. Не горные, но всё же удобные для таких походов. В отличие от кроссовок Расти и туфель Фабиана. Точнее, неизвестно чьих туфель, но обратно они уж точно не вернутся. Когда светловолосый ещё немного приблизился, стало возможным разглядеть его рукавицы, и Расти ощутил, что мир несправедлив. Когда думаешь о том, что тебе холодно, начинает казаться, что всем другим очень тепло. А это несправедливо — не этот же парень вёл важного гостя чёрт знает сколько километров, не спал, мало ел и жутко замёрз, а ещё и ушиб ногу и сломал телефон. «Ну погодите у меня, только попробуйте не возместить ущерб! Моральный, имеется в виду. Телефон всё равно не мой был, организации…»

Незнакомец обратился к Фабиану, при этом совершил учтивый поклон и приложил руку со сложенными в особом жесте пальцами ко лбу. Расти прерывисто, но и облегчённо вздохнул. «Наши! Вихри то есть. Такой знак они своим Державным показывают. Значит, этот парень из Коричневого сектора, ну или родился в нём». Что ответил Фабиан, Расти не слышал — здесь был ветер, не тот, что со светлыми волосами, а обычный, земной, он свистел в ушах и относил звук. Да это было уже неважно. Теперь можно скинуть этого Фабиана на других и отправляться домой. Связист — вот его новая должность! И телефон ему теперь положен свой! И квартира!..

Мальчик весело спрыгнул с камня и тут же остановился. Светловолосый сделал останавливающий жест рукой, при этом глядя вроде на бога, но показывая определённо мальчику. Потом указал большим пальцем руки себе за спину, а потом той же рукой как будто «смахнул» Расти в сторону. «Не подходить к ним, обойти и возвращаться на дорогу. А что? Этого я и хотел». Парень послушно двинулся в обход, но стоило ему уже начать спускаться с холма, его позвали.

— Расти!

Это был светловолосый незнакомец. Мальчик удивился. Только что ведь гнал! Но не ослушался, пошёл. Вихри — вообще занятная вещь, познакомиться ещё с одним будет не лишним.

Он приблизился и встал рядом с ними, завершив треугольник. Просто не знал, ближе к кому ему лучше встать.

— Ты должен остаться, — заявил молодой мужчина, которого Расти идентифицировал как вихря.

— Где именно?

— Подле сэра Фабиана, — он говорил спокойно, глядя внимательными светло-зелёными глазами. Среднего роста, ненамного выше самого парня, лицо молодое, чуть-чуть хитрое. Может, из-за разреза глаз? Нормальное, в общем, лицо, хорошо постарался. — Ты его спутник, и сэр Фабиан желает, чтобы ты и дальше путешествовал с ним.

— Чт… — парень хотел изумлённо воскликнуть что-нибудь бессмысленное, но вовремя взял себя в руки. Правда, тотчас же бросаться в омут не стал. — Оуу… это честь для меня… но… сэр Фабиан, у меня есть множество недостатков.

Бог повернул голову, но взгляд остановился где-то над головой мальчика.

— Я знаю о них.

— Вы ведь понимаете, что…

— Если ты хочешь отказаться, сделай это.

Расти открыл рот, мельком глянул на светловолосого вихря, увидел, как он с совершенно невозмутимым лицом ненавязчиво проводит большим пальцем руки в воздухе около своего горла, и понял, что отказываться нельзя. «Странно, такой жест обычно показывают за спиной того, кому он не предназначается, а сейчас Фабиан открыто его видит».

— Я не хочу отказываться. Я хочу лишь рассказать подробнее, чтобы вы знали обо всех минусах.

— Расти, ты идёшь со мной, — теперь бог улыбнулся. Обращался, словно действительно к племяннику, кем парень и притворялся перед незнакомыми людьми. Вихрь со значением кивнул. Мальчик вздохнул.

— Как скажете…

— Сэр Фабиан, позвольте мне отвлечь Расти на несколько минут.

— У тебя не больше двух часов, — ответил бог и опять повернулся к солнцу. Можно подумать, инструктаж продлится больше десяти минут! Вихрь тут же ухватил парнишку за локоть, достаточно ощутимо, и поволок вниз по склону. К самой дороге. И молчал до тех пор, пока они не оказались возле синего автомобиля, где внутри сидел ещё один не знакомый Расти человек.

Светловолосый рывком развернул парня к себе и уставился в упор.

— Ты знаешь, в чём твоя задача?

— Такая же, как и была? — несколько уныло вопросил мальчик.

— Первое: связь, — вихрь отвернулся, полез в машину, порылся в бардачке и протянул Расти телефон. Не такой, как прежний. Почти мини-компьютер, с навигатором и прочими необходимыми для слежения за богом штучками. — Всегда держи при себе, не выключай, не разговаривай с посторонними, звони только в крайних случаях Миару, который с тобой работал, или лично мне — в зависимости от ситуации. Все необходимые номера там есть. Ты — это наша связь с сэром Фабианом. Зарядное устройство в рюкзаке. Второе: бог хочет видеть тебя своим спутником. Это значит не больше, чем ему скучно в одиночестве, он не собирается использовать тебя в странных целях и требовать невозможного. Ему нужен хвостик. Ты меня понимаешь? И третье. Не главное, но всё же. Сэр Фабиан учёл твои потребности, поэтому на ночь веди его в гостиницу, проголодаешься — в кафе, мы обговорили этот вопрос, он согласен. Ты будешь следовать за ним, а он — придерживаться твоих правил. Теперь, — опять рейд в машину, оттуда появился чёрный рюкзак. Чуть больше, чем у Расти. — Деньги. Кредитки. Все пароли есть в телефоне. Пользуйся, но не транжирь — себе по минимуму, богу по необходимости. Понял меня?

— Я всё понял, — Расти взял рюкзак, расширенных глаз он не сводил с парня. — А…

— Одежду купишь в любом магазине, это входит в минимум.

— Нет, я не об этом… мне вечно сопровождать его? Я ведь… я ведь просто человек…

— Этого я не могу тебе ответить, — парень чуть поджал губы, досадуя. — Расти, Аэр работает. Я пытался уговорить сэра Фабиана вернуться, но он ответил, что лучше не возмущать тонкую грань. Пусть она успокоится после одного всплеска, прежде чем произойдёт новый. Может быть, он прав. Но запомни, — он положил руку Расти на плечо, и хитрые глаза приняли такое выражение, будто какой-то заговор удался, причём заговор, который они вместе планировали. — «Сферический» и «Земной» с тобой. Центр с тобой. Ты Связист, Зеркальный Агент, и всё, что ты делаешь, теперь твоя работа. Ты готовился к этому с детства. Это правда, что ты был на Серебряном вечере?

— Правда… — растерянный Расти не знал, что ему делать — радоваться исполнению мечты, бежать прочь или спросить, кто этот парень вообще такой.

— Это лишь начало. Если хочешь, мы покажем тебе гораздо больше. Но сейчас нам нужен человек, способный держать связь. Бог не хочет, чтобы за ним следили. Но он согласен, чтобы следили за тобой. Это сделка.

— Я сделаю всё, что смогу, — уверенней ответил мальчик, перехватывая рюкзак. — Мой заберите, там всё равно почти ничего нет… а не найдётся у вас куртки? Жутко холодно по утрам…

Светловолосый огляделся, не нашёл нужного и расстегнул замок.

— Вот, возьми мою. Почти не велика, в самый раз. Если найдёшь новую — эту выбрось. Расти! Стой, я не сказал ещё одной важной вещи. Сэр Фабиан ничего не видит, из-за того что посмотрел на солнце. Не знаю, какое время это будет продолжаться, но, возможно, несколько часов. Постарайся, чтобы это время он провёл неподвижно — для его же блага. Не думаю, что он умеет передвигаться только по слуху.

— Так всё-таки ослепило? — «Вот почему он смотрел, будто сквозь, и даже не щурился!»

— Да. Расти! Не подведи нас, — парень пожал мальчику руку, ещё раз посмотрел как на сообщника и полез в автомобиль.

— Не подведу, — дверь хлопнула, и мальчик поспешил спросить. — Погодите! Но… простите, я правда не понял… кто вы? И если я захочу вам звонить, как я пойму, который из номеров ваш? В смысле…

— Дабэс, — улыбнулся парень, пока шофёр заводил мотор. — Там написано «Дабэс». Попадёшь ко мне напрямую.

Стекло закрылось. Почти сразу синий порш тронулся. Расти какое-то время осознавал, что прямо сейчас лично беседовал с самим Первым Агентом, вихрем, возглавляющим всех официальных переходчиков. Тем, кто способен за несколько секунд посетить множество мест на Земле, исчезнуть из одной комнаты и появиться в соседней так быстро, что это будет восприниматься как телепортация, и планировать точки выхода на Земле с точностью до миллиметра. А ведь если бы стажёрам показывали фотоснимки важных вихрей, Расти бы не вёл сейчас себя, как идиот! Но правила есть правила — только личное знакомство, а если его не произошло, значит, ты пока не достоин.

Парень тряхнул головой, обернулся на склон, с которого недавно спустился, и счёл, что стоять на месте и заставлять Фабиана ждать будет неправильно. Да и вообще, надо проверить, там ли он ещё, иначе все радужные перспективы накрываются.

Друзья собрались в доме Лезара обсуждать последние новости, восклицать и предрекать Фатум. Эльгасс, по обыкновению усадив Катришу к себе на колени, барабанил пальцами по столу. Хозяин рылся в шкафу, чтобы достать чего-нибудь съестного. Его высокий большой друг частенько бывал голоден, потому и терпением не отличался. Полиана не было — он бродил где-то в области Северной и Южной Америки на Земле. Пытался понять, в чём проблема Перехода и почему его начало клинить.

Уже больше двух недель вихри не могли попасть в Европу. Как будто на ней и части Азии стоял большой жирный «кирпич» — прохода нет. Африка, обе Америки, даже Австралия — пожалуйста, а вот город Ангелины — нет. Путь заказан. Не то что бы это было очень мучительно для ребят, но то, что Переход стал работать со сбоями, сильно взволновало.

— Может быть, это не означает, что Фатум близко? — предположила Катриша. — Лезар, мне, пожалуйста, такую же, только в три раза меньше. Спасибо. В конце концов, может быть, наши спецы по Переходу, кто работает в «Земном», просто что-то подкорректировали?

— У меня квартира там и машина, — угрюмо напомнил Лезар и уселся за стол напротив друзей. — Причём не моя.

— У меня там две, — кивнул Эльгасс, имея в виду автомобили. Очень сильно он к городам не привязывался, так, чтобы доходило до квартир. — Меня раздражает, когда ставят запрет. Плевать на этот город, но не надо мне запрещать!

— Именно в этом и дело. Ну, переберёмся мы в Калифорнию. А потом там опять то же самое, — предположил Лезар.

— У вас же там девочка осталась, — напомнила Катриша.

Лезар покивал. Эльгасс нахмурился:

— Слушай, друг, вы до конца жизни с ней будете носиться? Вы действительно так дорожите ею?

— Тебе не нравится Ангелина?

— Да не в этом дело… я вообще особенно не разбираюсь, нравятся мне люди или нет. Они населяют Землю, мы — Аэр. Мы соседи. Всё. Я дружу с кем-то лишь до тех пор, пока мне от него что-нибудь надо. Ладно, Полиан просто добренький и любит помогать, носится то с Раулем каким-нибудь, то с Андреем, теперь вот с Лин своей… а ты? Из-за…

— Да, Эль, из-за. И это не наша Лин, а его. Я обещал, что буду оберегать её по мере сил, и хотя бы по этой причине имею право волноваться.

— Но она сама, — Эльгасс подался вперёд. — Она тебе интересна? Без просьбы Китана ты бы стал дружить с ней?

— Думаю, да, пошёл бы на контакт, — через пару секунд ответил вихрь. — Жаль, она не из нас, может быть, мы бы избежали стольких проблем…

— Честно говоря… не хочу говорить про Китана, но он…

— Тебе и не стоит говорить про Китана, — чуть более твёрдым голосом сказал Лезар. — Это его выбор. Мало того что он замкнулся и почти ни с кем не разговаривал, потому что его страсть посчитали безумием. Теперь и ты хочешь его осудить?

Эльгасс сделал обиженное лицо.

— Он был и моим другом тоже. И осуждаю я его не за тягу к человеку, а за его глупое желание погибнуть от руки урагана.

— Ты же знаешь, он хотел не этого.

— О да… но лучше бы он был с ней сейчас, — Эльгасс посмотрел на Катришу.

— Ага, как, если Переход сломался? — усмехнулся Лезар. — Специи будете? — он встал, чтобы поставить на стол хрустящие квадратики. — Это только кажется, что всё просто, Эльгасс. Да, он прекрасно знал Переход, лучше всех. Но ты думаешь, он хотел постоянно мотаться из мира в мир, превращая и свою, и её жизнь в какой-то фарс? И… знаешь, мне кажется, он что-то знал про Фатум. Догадывался, что всё это продлится недолго. А потом…

— Так ты всё же думаешь, что Фатум — это гибель Аэра? — Катриша оторвалась от специй.

— Думаю, да.

— Если Аэру придёт конец, — резонно заметил Эльгасс, отправляя в рот огромную горсть, — Жэмле тожэ.

— И тогда лучше бы он с ней остался… — тихо добавила девушка, повторяя недавние слова Эльгасса.

— А вот это не обязательно! — легко возразил Лезар на последние слова светловолосого друга. — Потому что наша связь ещё досконально не изучена, и вполне возможно, Земля нашла бы другой способ жить без нас. Их мир огромен. Он гораздо больше нашего. У них есть планеты. Вы знаете, что такое планеты? Вообще представляете, что это?

Друзья молчали.

— Космос! Я не могу даже постичь это понятие! У нас над головой висит серая мгла, которую ещё никому не удавалось пройти насквозь. Есть что-нибудь над ней? Это даже небом не назвать! А там! Стратосфера! Ну что вы так смотрите? Да, мне это правда интересно, и я читал книги! И даже думал: на какой высоте я не смогу совершить Переход? Сто метров? Двести? Они говорят о тысячах! А если считать расстояние до планет, так это вообще свихнуться можно! Вы можете вообразить, что такое сто метров в высоту?!

Лезар говорил с огромным энтузиазмом, так и не сев на стул. Катриша спокойно жевала, её друг слушал.

— Если я отправлюсь куда-нибудь в космическом корабле, я смогу перейти оттуда? Или нет? Этого никто не знает, потому что не рисковал! Там такой мир, такой… у них есть всё, чего нет у нас!..

— Лезар, ясно, — покивал Эльгасс. — Я был на Земле, видел горы, знаю про высоту. Я с тобой согласен. Только мы же не об этом говорили.

— А про Китана я говорить не буду, — Лезар тут же посерьёзнел и сел. — Про витые серебряные безделушки — могу, про Землю — могу, про Фатум ничего не знаю, но тоже могу…

— Вот про него мы и говорили, — напомнил Эльгасс. — И вот я не уверен, что это конец. Звучит грозно, конечно, но, может быть, это просто конец Переходу? Не нам?

— Эээто плохо, — Лезар легонько стукнул кулаком по столу. — Нас немного, но мы будем очень недовольны. Тем более если Переход закроют искусственно.

— Поддерживаю, — кивнул друг. — Если так, то будет уйма неуправляемых сект. И плакаты: «Верните Переход народу».

— Это капец!!! — хлопнула дверь, и в дом ворвался Полиан с круглыми от изумления глазами. Все повернулись к нему, Катриша на всякий случай взяла Эльгасса за плечо. — Я ви… видел…

— В Америке? — уточнил Лезар. Полиан закивал, стараясь справиться с волнением.

— В Порт-Артуре, — Полиан вошёл, остановился, стал глядеть на каждого из друзей по очереди. — Ребята… это был Вальд с’Дарин.

Брови Эльгасса медленно поползли вверх. Катриша поперхнулась едой. Лезар нервно и недоверчиво усмехнулся, косо глядя на младшего друга. И только Полиан буравил товарищей взглядом, как будто пытаясь вколотить в них эту информацию.

— Это был Вальд смахав Дарин! — громче повторил он. — Я прекрасно знаю его в лицо, он живёт на моей улице! И он меня узнал!

— Вы говорили? — всё ещё не в силах поверить в сказанное, спросил Лезар.

— Да! Я спросил, почему он здесь и как это сделал! Он не знает! Он стоит и смотрит на море, растерянный, щурится, не понимает, что у него над головой, почему так светло! Он растерялся! — было легко понять, что Полиана чрезвычайно возмущает этот факт. — И не может оттуда уйти!

— Как это? — опешила Катриша.

— Так! Он не переходил! Он просто шёл в Жёлтый сектор, а потом всё исчезло, и он возник возле угла какого-то дома! И шёл как будто в прострации — повезло ещё, что я на него наткнулся, а то на него уже странно коситься начали! Ребята, он не может уйти обратно!!!

— И что ты собираешься делать?

— Как что?! Пойду к нему! И буду рядом торчать, рассказывать, как что! — парень всплеснул руками. — Вы со мной?

Друзья переглянулись.

— Ты думаешь, это разумно? — спросил Лезар.

— Фат, Лезар, с тобой поговорить — никто не поверит, что ты Игрок! — Полиан подскочил и хлопнул ладонями по столу, навалился на него. — Давайте, это же супер! Ураган на Земле! Я потом в «Зеркальный мир» такой очерк напишу — закачаетесь! Ну?!

— А что? — улыбнулась Катриша. — Во всяком случае, Полиан знает, где он.

— Нет, ребята, — Лезар помотал головой. — Кто-то должен сообщить об этом. Я возьму доску и полечу в Коричневый Дом. Наш ураган совершил Переход. Вы ведь понимаете?

— Ерунда! Лезар, да никто не верит в этот твой Фатум! — Полиан махнул рукой и затанцевал на месте. — Идёмте со мной! Там Переход как раз сейчас очень лёгкий, можно хоть нужную улицу выбрать.

— Ну как никто… — негромко проговорил Эльгасс. Повернулся к другу. — Лезар, ты в Дом? Я, пожалуй, порезвлюсь. Буду контролировать этого малолетнего хулигана.

— Давайте, — парень повёл рукой, показывая, чтобы все выходили. И направился следом с ключами в руке. — Вот почему всегда я? У меня что, больше мозгов?

— Суеверий у тебя больше, вот что! — Полиан хлопнул вихря по плечу и перескочил порог. — Поехали, ребята!

И исчез. Следом растворились Эльгасс с Катришей — сначала она, потом он. Чтобы ей потом не пришлось сидеть на земле — она ведь не может сама стоять. Лезар вздохнул и открыл дверцы шкафчика в прихожей, где хранилась доска. Он использовал её редко, скорее она лежала на всякий случай. Подарок отца на двадцатилетие. Маленькая, не очень быстрая — но быстрее вихря. Да, с Катришей про всякие запреты Перехода не поспоришь. Она скажет: «Хорошо, пусть запрещают — я всё равно буду выходить». Потому что «выходить». Здесь, в Аэре, она не может ступить и шагу.

Когда Лезар думал о Катрише, ему вдруг начинал казаться противным весь мир людей. Как будто все там желают зла ветрам и мечтают их убить. Он сжал кулаки. Они ведь не знают. Не знают, что при сбросе мусора в водоёмы загрязняется не только вода — воздух, или его аналог, в Аэре тоже становится грязным. Жгут резину. Жгут почву пестицидами. Накапливают ядерные отходы. И отголоски всего этого тянутся в Аэр и заражают ветров неизлечимой болезнью, которой нет названия. Последнее время говорят «Разрушение». И ведь есть, есть на Земле хорошие — но остальные же их не слушают…

А сейчас на Земле находится ураган. И если он одним своим присутствием нанесёт тому миру вред, он, вполне вероятно, отразится и на этом мире. Лезар не стал кривить душой и признался самому себе, что боится: того, что в легендах ветров называют Фатумом, а среди людей произносят неизменное — конец света.

Оцепление больше не имело смысла — бога нашли, и поэтому всех вихрей призвали в Биллингс. Он находился на достаточном расстоянии от места, где предположительно располагался Фабиан. Во всяком случае, так считал Дабэс.

Первый Вихрь и его попутчик-человек остановились в городской гостинице. Там их уже ждали двое вихрей-наставников и один Агент — он работал в Дакоте и прибыл по первому зову. Консет к’Фарсанг, третий и самый старший из наставников, остался возле детского дома, контролировать обстановку возле места Перехода. Ожидали только Связиста из людей с сопровождением и вихря, который вообще-то должен был работать в Европе, но из-за каких-то проблем в Переходе почти вся восточная часть земли закрылась, и большинство Агентов переводились в Америку.

Дабэс ни в чём не был уверен. В том, можно ли вообще переходить в опасной близости от бога. Правильно ли он сделал, что отпустил его, понадеявшись на мальчишку. Как вообще возможно, что бог — здесь? Нет, всем известно, что боги способны на Переход. Точно так же как человек может пройтись по тропинке с муравьями и не задавить ни одного. Точно так же как человек может переплыть Ла-Манш. Много таких? Исключения, случайности. Дабэс, как Первый Агент, общался с Державным богом Синего сектора, на территории которого располагался главный офис исследовательского центра «Земной». Он знал — Фердинанд Рэгмар прекрасно разбирается в Переходе. Он изучал его с самого появления. Он знает принцип, знает последствия. Поэтому не стал бы этого делать. Про Фабиана же Фердинанд говорил только то, что бог тоже знаком с принципами Перехода, но интересовался этим лишь как любитель. Порой наблюдал за Террой (так Землю называют боги, главным образом старшие), знает кое-какие правила. Но нет у него особенного интереса, несмотря на то что он является Державным богом сектора, в котором самое большое количество переходчиков.

Что до остальных, Дабэс раньше не задумывался об этом. «Боги не переходят». Это непреложное правило. А что думать теперь? Как разгадать? Нужно немедленно мчаться к Фердинанду, спрашивать совета у него. Или хотя бы у Квоэя — он тридцать лет в организации. А сам он…

— Дабэс, — побеспокоил его Эйджен, человек, который сейчас был его правой рукой. — К вам Миар к’Фарсанг.

— Пожалуйста, — Дабэс повёл рукой. Сейчас не нужно отказываться от бесед с вихрями, пусть они и не приближённые к самому Потустороннему Боссу. Эти оказались здесь по случайности, не было времени выбирать, так что довольствоваться придётся тем, что есть.

— Дабэс э’Дарин о’Фарсанг, — высокий парень в белой куртке с синими полосками и светлой бандане совершил уважительный поклон. Дабэс сделал то же самое, но с большим достоинством. Руки он заложил за спину и сейчас стоял, словно встречая грудью врага — чуть приподняв подбородок, глядя выжидательно, не шевелясь. Парень в бандане был ему не знаком лично.

— Входи, Миар. Я правильно слышал, ты наставник Расти?

— Всё верно, — вихрь сделал несколько шагов вперёд, но не подходил ближе. Иерархия запрещала это. — Каким он вам показался: надёжным?

— Поработал ты с ним хорошо, — кивнул Дабэс. — Он не боится бога. Понимает всё правильно, — Агент усмехнулся. — Ты хотел узнать это?

— Я пришёл спросить.

— Я слушаю.

— Вы знаете богов гораздо лучше. Чего стоит опасаться? Он может причинить человеку вред?

Дабэс по-новому взглянул на вихря. Не приходилось смотреть снизу вверх, из-за приличного расстояния, хотя Миар был явно выше. Выглядел немного угрожающе, лицо суровое — беспокоился о человеке.

— Я не думаю, — ответил он. — Боги не агрессивны. Как я смог убедиться, Фабиан старался не навредить Земле своим Переходом. Рисковал, конечно, но он… зажимает себя. Ему просто любопытно. А Расти ему нужен как проводник, который будет объяснять всё непонятное. Что не знает сам, уточнит у нас — я дал ему несколько номеров. Разумеется, он будет звонить тебе. Хоть я и просил не отвлекаться, но ведь он уважает тебя как наставника, так?

— Иначе бы он меня не слушал, — было видно, что Миару приятно это слышать.

— Послушай меня, — Дабэс сделал шаг вперёд. Первое время для него было странно вот так разговаривать с вихрями его возраста и даже старше — глядя покровительственно, давая советы. Через некоторое время привык, правда, ещё не до конца. Почему-то Миар казался ему очень опытным и закалённым в невзгодах вихрем, поэтому он воспринимался как равный. — Ты беспокоишься о мальчике? Что, если он погибнет, выполняя свою работу?

Собеседник замялся. Он обдумывал это, но старательно прогонял нехорошие мысли.

— Это будет означать, что я плохо выполнил свою, — наконец ответил он.

— Это хороший ответ, — кивнул Дабэс. — Ты хотел поговорить ещё о чём-то?

— Нет. Буду ждать ваших указаний, — ещё один почтительный кивок, и парень вышел.

Первый Агент нахмурился. Развернулся к окну и наконец расцепил руки, посмотрел на свои пальцы. Он прятал их для того, чтобы никто не заметил дрожи. Было неприятно осознавать, что чувства отражаются на теле. Как ни крути, а любое тело, созданное для Перехода, реагировало почти так же, как у людей. Можно было не чувствовать боль, холод, вкус, запах — но желудок работал, билось сердце, слабо перекачивая кровь, зрачки сокращались и расширялись под воздействием света, лёгкие дышали, а при падении в животе возникало ощущение пустоты.

Эртан справлялся с этим. Просто потому, что умел прекрасно контролировать собственные эмоции. А вот Дабэс не всегда может.

Впрочем, Эртан никогда и не сталкивался с богом на Земле.

Руки исчезли в карманах тёмных штанов. Вихрь опять задумался о Миаре. Ученик, ответственность — это всё хорошо, правильно, но есть и тревожный знак. Не очень часто, но всё-таки бывает у вихрей такая болезнь. Не связанная с физиологией — скорее психологическая. Её называли «человеческим магнитом». Вихрь привязывался к человеку слишком сильно, не желал возвращаться домой. Это всегда сопровождалось очень сильной тоской, состоянием отрешённости. У одержимых вихрей порой возникали безумные идеи, которые очень часто толкали их на смерть. К счастью, Дабэс не знал ни одного такого несчастного, и сейчас надеялся, что не наткнулся на первого.

Через раскрытую дверь из коридора послышались шаги. Дабэс глянул на напарника, тот кивнул, как будто подтверждая, что это тот, кого он ждал. И уточнил вслух.

— Мецнар Лиокант.

Это было приятно. Однако такая встреча должна была пройти на ином уровне, чем беседа с Миаром.

— Выйди, подожди снаружи, — попросил Дабэс доброжелательным тоном. С людьми он общался несколько иначе, чем с жителями своего мира. Всё-таки здесь он пришелец, пусть и ценный.

Эйджен повиновался — как будто ждал, что его отошлют. Спокойно развернулся и вышел, степенно кивнув тому, кто через несколько секунд возник в дверях.

Дабэс улыбнулся. Искренне, располагающе — на такую улыбку много девушек велось в Школе Перехода. Чуть смугловатый, светловолосый, с завораживающими светло-зелёными глазами и особенным взглядом знающего важную тайну вихря. Первый Агент никогда не смотрел угрюмо, хмуро, даже тогда, когда ему было действительно плохо или он задумывался о проблемах. Лицо было живым, взгляд — умным и чуть-чуть хитрым. Он как будто говорил: «Ну что, мир, хочешь испытать меня на прочность? Что ж, давай повеселимся!»

А когда он улыбался так, как сейчас, он словно хотел сказать: «Я поделюсь с тобой этой тайной, если захочешь».

— Мецнар.

— Дабэс, — несколько недовольно произнёс друг. Они когда-то учились в одной группе в Школе, да ещё и родом были из одного сектора. Правда, там не встречались, познакомились уже позже, но их дружба была такой крепкой, словно они знали друг друга с детства.

— Ты считаешь, тебе не стоило переходить? — Первый Агент обеспокоился. Всё-таки введено чрезвычайное положение, Переход разрешён только высокопоставленным лицам и лишь по особому случаю, может быть, Мецнар считал, что его коллега справился бы сам?

— Нет, у меня другая проблема. Не у меня, у нас. Тебе не понравится.

Дабэсу уже не нравилось. Лицо вошедшего. Вихрь кривился, как будто впервые почувствовал вкус человеческой пищи, и она оказалась противной.

— Новости из Сферы?

Мецнар чётко, как-то по-военному кивнул. Поскольку Переход на время заморозили, наблюдение из Аэра за Землёй тоже было закрыто, боги не притрагивались к приборам и не создавали рисунки наблюдения, и передавать новости можно было только через вихрей. Те, что находились на территории Южной Америки, держали связь с участниками операции «Бог на Земле», а потом совершали Переход и передавали всю важную информацию ветрам, потом принося сведения и оттуда. Один из них и сообщил Мецнару, что его вызывает Первый Агент. А раз Мецнар был в Аэре, он должен быть в курсе всех новостей.

— Как раз перед выходом я позвонил в приёмную Квоэя. Они узнали только что.

— Мецнар, не издевайся, — это у Дабэса получилось устало. Он приподнял ладони, установил их параллельно полу, посмотрел на свои пальцы. Потом перевёл взгляд на друга. — Посмотри. У меня до сих пор трясутся руки. На меня повесили бога, и я не знаю, за кого я должен бояться больше — за него или за континент. Говори.

— Новости из Порт-Артура, Техас. Вихрь видел урагана.

Первый Агент замер. Возможно, даже перестали дрожать пальцы. А потом посмотрел на Мецнара так, что тому захотелось всё отменить.

— За что мне это, — печально сказал он и опустился на диван. — Нет, Мецнар, ты не молчи, ты скажи. Не стоило соглашаться на эту должность, не стоило… эх, как не вовремя умер Эртан…

— Успокойся. Ты же знаешь, ты стоишь этого места, — жёстко сказал Мецнар. Он никогда не утешал, как это принято: он тыкал носом в факты. Какими бы они ни были. И это взбадривало не хуже «Гири» в затылок.

— Я думаю, что это место скоро уйдёт от меня. И правильно сделает, — Дабэс поднял взгляд. — Я говорил с сэром Фабианом. Просил уйти. Предупреждал, что его нахождение здесь опасно для Земли и главным образом — для Аэра. Он всё это понимает. Он же не ребёнок! Но он сказал, что не уйдёт, пока не посчитает нужным.

Мецнар молчал, понимая, что вихрь не закончил.

— Знаешь, что он сделал? Связал свою квантовую структуру. Он запретил себе стягивать энергию, чтобы не навредить. Он появился здесь чистым, имея только тело, и всё. Я сказал, что здесь никогда ни в чём нельзя быть уверенным. Сказал, что ему могут послать шальную пулю в голову, что он может свалиться с обрыва. И знаешь, что он ответил?!

— Боюсь, я не хочу слышать.

— Слышать, что он взорвётся, как атомная бомба, от любой угрозы? — Дабэс усмехнулся. — О нет, Мецнар. Он ответил не это. Он сказал всего три слова: «Значит, я умру».

Глаза товарища непроизвольно расширились.

— Ты понимаешь, что будет, если бог действительно умрёт здесь? И вообще, что он имел в виду?! Он готов рисковать своей жизнью, только чтобы погулять по Земле? Я не понимаю!.. Я не понимаю этих слов…

Дабэс сокрушённо помотал головой. Однако всё, что он говорил, не имело практического значения. И Мецнар не мог ничего на это сказать.

— Что известно об урагане? — пересилив себя, спросил Первый Агент, хотя ему хотелось высказаться иначе — про бессмысленность, идиотов и что-то про грёбаный мир.

— Его зовут Вальд с’Дарин, — быстро переключился Мецнар. — Сто двадцать лет, солдат. Источник утверждает, что ураган не собирался совершать Переход и совершенно не понимает, как это вышло. Старается не двигаться резко, держит себя в руках. С ним три Игрока — Полиан, Эльгасс и Катриша к’Дарин. Не могу сказать, что уверен в них, поэтому необходимо срочно отправить туда человека с информацией.

Дабэс вскочил.

— Эйджен! — крикнул он, подскакивая к двери. Человек уже был здесь. — Надёжного человека, срочно в Порт-Артур. Там ураган и три вихря-Игрока. Их снимки вышлют позже.

— У нас есть человек в Порт-Артуре.

— Отлично. Тогда пусть выходит в город и ждёт информацию. Мецнар, мне нужны их фотографии.

Но вихря уже не было. Переход он позволил себе сам, исходя из экстренности ситуации.

— В глазах мутится… — Дабэс провёл рукой по лбу, как будто стирая пот. — Пойду приму капсулу… Эйджен, пожалуйста, позвони Ревшину, пусть организует отвод всех вихрей от Порт-Артура. О, Фатум! Кто следующий?! Кто знает вообще, что происходит?!

Он закинул в рот капсулу, которая должна была насытить его энергией для пребывания в чужом мире, потом повернулся к окну и с силой сжал подоконник. Что бы сделал Эртан? Этот мудрый вихрь, который, кажется, знал о Земле всё. Как бы он поступил? Может быть, не боялся бы, не объявлял закрытие Перехода — отправился бы к урагану сам и помог ему совершить скачок обратно? Но как?! Дабэс не знает… может быть, и Эртан не знал. А может, он просто не успел рассказать о тайных свойствах Перехода? И не успел передать свою фамилию, означающую, что Дабэс будет продолжать его дело. А теперь вихрь её не возьмёт. Потому что тогда он не получит личного признания, а оно ему нужно как воздух.

Воздух… правда ли, что ветры — и есть этот воздух на Земле? Или существует просто два параллельных мира, которые друг с другом связаны только этим проклятым Переходом? Исчезнет он — исчезнут проблемы.

«Фердинанд. Вы бог. Вы должны что-то делать. Почему от вас никаких вестей?» — Дабэс наклонил голову, зажмурился. Богов сложно понять, работа с ними всегда сродни приключению. Вихри не знают многого. А ураганы… ураганы просто опасные сгустки силы. И как их обуздать вихрям?

В Европе творится что-то непонятное… Переход для вихрей закрылся, зато появились кошмары — чужие существа, которые водятся за Завесой в Аэре и иногда встречаются возле границ и на чёрных территориях. Они не то что неспособны к Переходу — они даже не полностью живые! Действительно ли они попали на Землю через «Воронку», которую якобы начертил Амадеус Диамант по какой-то нелепой прихоти? Пока знающие люди с вихрями вычислили проблему, погибли уже миллионы людей — от банальной кислородной недостаточности и истощения. И большинство — в Китае, как будто кто-то всё специально спланировал, чобы уничтожить как можно больше людей.

Дабэс потёр лоб. Может быть, он получит известия от Квоэя Эсфериана, Директора «Земного». Сейчас он занимается телевидением, распространением информации об опасности Перехода, старается погасить панику и оценить общую обстановку границы с Землёй. А скоро узнает, что на Земле ураган… и станет проверять всех ураганов в Аэре. Только бы это был единственный. Только бы…

Я собиралась позвонить Доминику. Вчера произошло что-то странное, что до сих пор не укладывалось у меня в голове. Даже по телевизору прошла новостная сводка про кошмаров, которая окончилась предупреждением примерно такого содержания: «Берегитесь сгустков серого дыма! Галлюцинации, приступы неконтролируемого ужаса! Ходите по двое, держите с собой распылитель с водой!» Какой-то бред. Похоже на фильм о глобальной катастрофе. Самое начало. Дым, потом нашествие злобных вихрей, а там и конец света не за горами. Раз объявили выходные по всей стране и расставили людей с пульверизаторами чуть ли не на каждом углу.

На моих зарисовках выходили обычные клубы дыма от костра. Правда, какие-то жутковатые: может, потому, что я пыталась изобразить лицо? Хотя никакого лица у того… существа не было. Конечно, это ведь биологическое оружие, разве оно живое?

Раздались гудки. Может быть, Доминик и не захочет разговаривать — мало ли, каковы последствия общения с этой штукой. Однако он поднял достаточно быстро.

— Алло? — осторожно, как будто ожидал звонка неприятеля.

— Доминик? Привет, это Ангелина.

— Ангелина… — с некоторой досадой прозвучало, как будто он хотел мне что-то отдать, но забыл взять с собой. — Привет… слушай… насчёт вчерашнего.

— Да нет, я… — вообще-то я хотела сказать, что его еду я забрала, и весь этот объёмный пакет сейчас у меня. Дотащила с трудом, правда: если бы не помог случайно встретившийся на улице Тик-Так, пришлось бы папе звонить.

— Нет-нет, — он перебил. — Я должен… ммм… мне так стыдно!.. — я услышала, как он в бессилии застонал. Ещё бы, как мужчине ему тяжело говорить о том, как он до смерти испугался. — Я сбежал, как трус… даже не подумал, как ты там…

— Нормально, не волнуйся, — надеюсь, мой голос звучал уверенно и спокойно. — Я не виню. Я сама чуть на землю от страха не повалилась. Я тебя прекрасно понимаю… мне помогли двое мужчин, они прогнали эту… этот дым.

— Прогнали? — с надеждой. — Безвозвратно?

— Не знаю. Они говорили, это какое-то психотропное оружие. Ты передачу утром смотрел?

— Не-ет… — опять тихий хныкающий стон. — А если опять… ненавижу себя за эту трусость, но сделать ничего не могу!

— Доминик, не переживай. Говорят, их водой можно отпугнуть. И они не смертельны… — хотя ясно, чего он боится. Не смерти, а этого постыдного выражения ужаса. — У меня тут твоя еда осталась, целый мешок…

— Тьфу ты! — выплюнул он в сердцах. — Из-за этих… ты как, нормально дотащила до дома?

— Да, друга встретила, помог донести. Я думаю, как бы тебе всё это передать…

— Не надо, забудь! Я вообще из дома выходить не хочу, — признался он. — Хотя придётся.

— Не обязательно, думаю, даже твой работодатель тебя в такое время на улицу не погонит, — успокоила его я. — Можешь дома сидеть. Я тоже буду, — и, пока Доминик ворчал «Не знаешь ты моего работодателя…», непонятно зачем пожаловалась. — Давно уже хочу свой день рождения отпраздновать, и каждый раз какие-то проблемы. Теперь вот это…

— Давно был? — Доминик постарался отвлечься от больной темы, вникнув в мою проблему. Хотя какая это проблема? Сейчас признаюсь себе, что большая глупость. День рождения-то был восьмого ноября, а я всё ждала. И чего! Хотела пригласить Лезара с Полианом, а они как исчезли две недели назад, так и не появлялись с тех пор. Глупо, конечно, но я не отмечала свой праздник именно потому, что хотела в первую очередь позвать их.

Позже я стала подумывать, что они вообще больше не придут. Ну мало ли у ветров может быть причин. Они и не должны привязываться к людям. И решила позвонить Алине, Алисе, может быть, Свете. И вот как раз тем вечером произошла неприятность с дымом.

— Восьмого. Четыре дня назад. Ну не страшно… расположусь в комнате и приготовлю себе стол из твоих продуктов. Приглашу кукол, — я невесело усмехнулась. Почему я стала ему это рассказывать? Может быть, просто хотелось поговорить?

— Что, всё так плохо? А дома никого нет? — в голосе парня появилось участие.

— Так получилось. Просто остальные не успели вернуться до всех этих событий, — теперь я поняла, что откровенно жалуюсь, и захотелось замять эту беседу. Мама с папой на выходных были в гостях у своих друзей, и когда собирались возвращаться, прошла эта передача по радио. Они тотчас связались со мной, убедились, что я дома и цела, и велели не высовывать носа на улицу. Сначала я удивилась: ведь эти сгустки ничего особенного не делают, кроме как заставляют человека впадать в оцепенение. Тот мужчина, Михаил, сказал, что иного вреда дым нанести не может. Но с другой стороны: а люди со слабым сердцем? А ещё: долго ли пробудешь в состоянии постоянного шока? Умирают от нервного истощения, и быстро! Выходить на улицу не запрещали, но не рекомендовали. Даже вызывать такси — неизвестно, что случится, если машина въедет в дым и тот нападёт на шофёра. Так что положение вышло действительно чрезвычайным. Хотя некоторые гуляли, я видела это, выглядывая из окна. Правда, само стекло не открывала — не знаю, умеет ли эта штука проходить сквозь стены и любые другие препятствия, но хоть какая-то граница создаёт видимость защиты. Впрочем, по телевизору говорили, что дым вроде не может подниматься высоко — висит обычно на уровне земли. Но опять же: откуда знать точно, если вещество обнаружили буквально пару дней назад.

И это нам ещё повезло. Говорят, в Индии и Китае дымовых пугалок чуть ли не больше, чем людей. И вот там паника. Поэтому, может быть, и у нас введут экстренные меры.

«А вдруг оно ещё и размножается?»

— Ясно, — невесело протянул Доминик. — Самое страшное — что мы не знаем, с чем столкнулись. Слушай, может, зря все так боятся? Может, плюнуть и выйти? А то скоро прикажут приковать себя к батарее и сидеть, не шевелясь: на всякий случай!

— Не исключено, — я усмехнулась. — Вон, в Индии совсем плохо дело. Там дым раньше всего появился и люди были совершенно неподготовленными. И у нас поэтому теперь так все трясутся — чтобы народ был вооружён.

— По-моему, они только всех запугали.

— Нет, они же говорят, что дым не смертелен, — возразила я. — Просто парализует… что-то в этом роде. Плохо, если будет некому его прогонять, тогда все люди просто умрут от голода, не двигаясь и пребывая в постоянном ужасе. Это да…

— Это в Индии скорее наступит… — проворчал Доминик. — Слушай, я приеду к тебе, будем день рождения отмечать. У меня там грейпфруты в мешке были, страсть как хочу их. Поеду.

— Доминик… — я растерялась. Он только что говорил, что боится выходить из дома. А теперь? — Ты же…

— Ты что, съела мои грейпфруты?

— Да нет, просто ты…

— Ничего подобного! Я себе не прощу, если буду сидеть и трястись! Тем более что причина появилась. Какой там адрес? Мгм… первый корпус? Ясно… Значит, восемнадцатый и тридцать второй ходят, если от меня… Ангелина — жди. Сейчас доберусь до автобуса — и мигом окажусь у тебя!

— Погоди! Говорят, автобусы не ходят… точнее, не все. Только несколько маршрутов, и в них милиция с мини-брандспойтами.

— Значит, поймаю пожарную машину, — уже достаточно весело заключил он. Как быстро у него, однако, меняется настроение! — Или пешком. Водой, говоришь? Будет им вода!

Я положила трубку. Задумалась. На улицах появляются люди с водными пистолетиками, как бы это нелепо ни звучало. И автобусы ходят. Почему же не едут родители? Я позвонила им и спросила, вернутся ли они домой. Они сказали, что не сегодня — у папы сердце может прихватить, бабушка будет волноваться, а я всё равно буду сидеть дома. Вот так, утвердительно — буду сидеть. Я, конечно, не возражала. Потом я позвонила сестре, она была у подруги и собиралась жить у неё ещё какое-то время. Алина была дома и очень обрадовалась, что у меня тоже всё хорошо. Алиса была спокойна и заверила меня, что у неё вокруг дома стоят фонтанчики для полива цветов, и она в любой момент может их включить. А Света поделилась тем, что ребята — дурни, потому что раздобыли водных пистолетов и автоматов и пошли играть в бригаду освободителей города. Мы немного поговорили, посмеялись, и я отключилась.

Потом я накрыла журнальный столик скатертью, расставила тарелочки, выложила на них продукты. Одна я буду или нет — неважно, всё равно сегодня я отмечаю день рождения! Я так решила! Поем, посмотрю фильм, может быть, два, порисую… ещё вечером позвоню кому-нибудь… а если приедет Доминик, будем говорить о всякой ерунде. С ним легко разговаривать, не возникает неловкости, хоть он вроде и не очень близко со мной знаком.

Наверное, прошёл час. Мне стало скучно. И тут показалось, что за входной дверью какие-то звуки. Я медленно и осторожно, крадучись приблизилась к двери, придвинула табурет (иначе мне не дотянуться) и выглянула в глазок.

Лестничная клетка. Пустая. Кусок лестницы вниз. Свет не горит, но из окон идёт дневной, и всё хорошо видно.

Так, а это что? Как раз возле моей двери, внизу, кто-то сидит! Я изогнулась, стараясь разглядеть больше. Это ребёнок! Сжался в углу, не двигается. Знакомая красно-жёлтая курточка и светлые волосы.

А вдруг его держит там дым? А я просто не вижу? Нет, нет! Я ринулась в ванную, схватила пульверизатор, которым мама обрызгивала цветочные листья, проверила наличие воды и исправность и помчалась обратно.

Совершенно забыв обо всяких опасностях, провернула замок и рванула дверь на себя. И быстро выскочила в коридор.

Ребёнка нигде не было. И тут резкое движение справа, а потом — тугая струя прямо в щёку! Я зажмурилась, заслонилась рукой, сделала шаг в сторону и ударилась плечом о стену. Непроизвольно пару раз нажала на клапан распылителя, а потом поняла, что происходит.

— Ромка!

— Линка! — одиннадцатилетний мальчишка опустил своё грозное оружие из ярко-жёлтой пластмассы. — Ух! Это ты!

— Это я! Я думала, на тебя дым напал!

— А я думал, это ты дым! — он захихикал. Потом резко стал серьёзным. — Я караулю их здесь. Пусть только попробуют пробраться в дом!

— Ты охраняешь наш этаж? — уточнила я. И подумала: а ведь правда, детей предостережениями не напугаешь. У них есть водяные пистолеты. И им очень хочется играть. А в данной ситуации игра принесёт много пользы. Так что парнишка делает хорошее дело.

— Весь подъезд! Лёшка со мной, он держит девятый. А Славика мама не пустила, и он не смог убежать.

— А тебя?

— А мои не дома, — он улыбнулся. Указал подбородком на моё «оружие». — У тебя далеко бить не будет. Может, тебе пистолет? У меня есть.

— Давай, — подумав, согласилась я. И правда, эти игрушки выстреливают струёй гораздо дальше, чем цветочный распылитель. Мальчик важно вложил запасное оружие, уже заряженное водой, в мою руку, потом приложил палец к губам и начал красться по лестнице вниз.

Я вернулась за ключами, закрыла дверь и вызвала лифт. Зачем? Не знаю. Может, от скуки. Может, потому, что почувствовала себя защищённой — по крайней мере, мальчишки с водяным оружием — это хоть что-то. И ещё я хотела выйти на улицу и встретить Доминика. Может, у него тоже есть что-нибудь для защиты, но если он не успеет, то кто ему поможет тогда?

Когда двери раскрылись уже на первом этаже, я тотчас направила пистолетик на выход. Потом осмотрела пролёт, на всякий случай пустила пару струй в разные стороны и выскочила из лифта. Показалось, что я какой-то герой боевика и должна выполнить миссию. Я издала непроизвольный смешок: вот если бы сейчас напротив оказался человек? Что бы он подумал? Особенно если не смотрел передачу про живой дым.

Однако никого не было. Я стала медленно продвигаться по лестнице вниз, внимательно глядя вперёд и всё время проверяя, нет ли чего сзади. Если верить информации, дым не проходит сквозь стены. То есть подкрасться может только сзади, если он уже в доме, или ворваться через открытую дверь. Впрочем, нет, не ворваться — у них не очень большая скорость. Но всё равно, кажется, что он выпрыгнет сейчас из любого тёмного угла.

Вот я оказалась возле двери. Выглянула через мутное окошко. Ничего, похожего на дым. Значит, можно выйти. Вот глупость я сделала, когда не накинула куртку! Мало того что просто холодно, так ещё и воды мне за шиворот налилось. Не очень много, правда, но неприятно…

Сзади раздались шаги — кто-то спускался по лестнице. Я резко развернулась. Не испугалась — дым не топает. Просто хотела проверить, дети это или кто-то из остальных жителей. Всё же не очень хочется напугать несчастную бабушку.

Человек развернулся на последнем лестничном пролёте, увидел меня и вскрикнул. И прижал руку ко рту. Я постаралась не направлять оружие на него.

— Нет-нет, я… — я поняла, чего он испугался. Думал, я — этот дурацкий тёмно-серый сгусток пара. Да и одета я была в тёмное. — Я не…

— Ой… эээ, — он, кажется, тоже не находил слов. Какой-то парень, незнакомый, раньше я его здесь не видела. Наверное, приехал вот так к друзьям вчера и не уехал, а теперь собирается домой.

— То есть… это против дыма…

— Да нормаль… всё… что?

Кажется, он сильно растерялся. Или, как Доминик, устыдился проявления трусости.

— Вы проходите, — я посторонилась. — Я просто… у детей…

— Ааа! Да. Да… — он стал спускаться по короткой лесенке, но при этом прижимался к стене, как будто хотел обойти меня по большой дуге. Я не препятствовала. Он смотрел так, словно до сих пор не верил, что я не дым.

— Вы извините, если…

— Что? Нет! Я просто… извините… — он не давал договорить. Выставил ладони вперёд, неуверенно улыбнулся. Старался не поворачиваться ко мне спиной. Я удивлённо наблюдала за ним. Может, это ветер? Из тех, что боятся знака неведомого Амадеуса Диаманта на моей шее? Но знака не видно сейчас, он под свитером. Выходит, просто растерялся, попав в странную ситуацию.

— Просто вы…

— Нет, я… ухожу… — последний шаг — и он выскочил через дверь. Только я его и видела. Странно, он как будто меня боялся больше, чем дыма, — даже не посмотрел, нет ли этой штуки за дверью.

Потом вышла и я. Странного незнакомца не наблюдалось. Да и вообще людей я поблизости не видела. Я осторожно закрыла дверь, вышла из подъезда совсем. Опасности тоже пока не видно. И Доминика. И вообще холодно. Надо бы возвращаться домой.

И я бы пошла, если бы наконец не увидела знакомого, который бежал по улице, зажав в руках нечто, напоминающее бутылочку с распылителем.

Вчера вечером бог заставил Расти изрядно поволноваться. Они прибыли в город поздно, давно уже было темно, над дорогами сверкали яркие вывески ночных магазинов и клубов. Мимо одного из них спутники проходили по дороге к гостинице, но Фабиан неожиданно остановился.

— Сэр Фабиан? Что-то забыли? — через минуту Расти всё-таки подал голос. Ветер часто вот так останавливался и порой замирал на час, а то и больше, но парень каждый раз неизменно задавал вопросы. Пусть не получал ответов, но молчать ему было слишком скучно.

— Я хочу зайти, — бог повернулся и направился прямо ко входу. Какой-то клуб. Явно из тех, куда не пускают детей и подростков. «А мне, чёрт меня дери, ещё нет двадцати одного! Но я не могу отходить от него!»

— Сэр Фабиан… я боюсь, что я не смогу пойти с вами. Меня просто не пустят.

Мужчина не ответил. Расти слегка приободрился — он надеялся, что бог проведёт его. Как существо, впервые попавшее в человеческий мир, сделает это, он тогда не думал. Просто он был из высших, хоть и выглядел как человек, и Расти это знал.

Несколько ступенек, входная дверь. Потом прихожая, коридор в каких-то тёмно-красных драпировках. Фабиан медленно шёл, рассматривая детали, и жадным взглядом пытался выцепить то, что происходило в самом зале, дальше. Но ничего не было видно, кроме больших ярких ламп с переливающимися внутри разноцветными сгустками и шмыгающих туда-сюда людей. Била в уши громкая музыка, смешиваясь с шумом и голосами, слышались пьяные визги и что-то ещё. Расти вдруг очень захотелось убраться отсюда, потому что его начал беспокоить взгляд Фабиана — глаза горели, а на лице появилось какое-то хищное выражение.

Перед входом в коридор стоял высокий широкоплечий человек с безэмоциональным лицом, похожим на жёсткое тесто. Он окинул взглядом мужчину и мальчика, выбрал главного и уставился на бога. Тот смотрел в зал, на охранника он не обращал внимания. Вынул из кармана стодолларовую купюру, не глядя протянул охраннику. Потом всё-таки покосился: хватит ли? Амбал недоверчиво посмотрел на незнакомца, потом кивнул и спрятал купюру во внутренний карман. Фабиану хватило того, что человек промолчал, и он миновал невысокие столбики, которые стояли по обе стороны коридора как знак. Расти уверенно двинулся следом. Охранник вытянул руку, не давая пройти.

— П… подождите! Я с ним! — возмутился Расти.

Фабиан дёрнулся, как будто вспомнил что-то, напрочь забытое. Повернул голову вполоборота.

— Мистер, мальчик не может пройти, — сказал охранник, глянув на бога.

Расти захотелось сунуть в неприятную морду целую стопку таких же бумажек, но он сдержался.

— Мальчик подождёт.

Два слова. И пошёл дальше.

«Ну надо же!»

— Сэр Фабиан! Но я… я не могу ждать! Куда вы?! Да в конце концов, я тоже хочу отдохнуть! Эй!!! — он кричал уже совершенно непочтительно — так, для себя. Всё равно из-за грохота динамиков бог вряд ли слышал его. Охранник мягко оттеснил Расти в сторону. Не хотел грубить, потому что Фабиан показался ему достойным клиентом. И мальчик, нахмурившись, уселся на диван, один из тех, что стояли в прихожей.

Он боялся, что упустит бога. А вдруг тот выйдет с обратной стороны здания? Или натворит чего? Хотя всё равно остановить его никак нельзя, и это факт. Но ведь нужно наблюдать… решив облегчить совесть, Расти позвонил Миару. Пожаловался, что Фабиан пошёл в какой-то непристойный клуб и сидит там уже больше часа. Миар только посмеялся, сказав, что мешать богу не стоит, а лучше сходить куда-нибудь и поесть, только держать в поле зрения вход. Расти так и сделал. И очень спешил, хотя совершенно зря: бог торчал в клубе ещё три часа. А когда вышел, выглядел так, будто его ударили по голове мешком с кокаином. Ошеломлённый, будто околдованный и явно не до конца понимающий, что произошло.

— Сэр Фабиан! — Расти тут же вскочил. — Идёмте в гостиницу…

Бог пошёл. Он не смотрел на сопровождающего, просто таращился в пустоту и как-то странно улыбался.

Через пару минут Расти услышал его негромкий выразительный голос.

— …какая восхитительная мерзость! Какое невероятное гнездо разврата! Люди собираются большими группами и…

Дальше бог какое-то время описывал, что делают люди. Расти не перебивал — пару раз попытался, а потом понял, что Фабиан его не слушает. Он был в восторге, в каком-то нездоровом восторге, словно отыскал совершенство безобразия — полную, диаметральную противоположность высшей форме красоты. Зачем же бог торчал там четыре часа, Расти тоже не спросил — может быть, стоял посреди зала и пялился на сцену со стриптизёршами, никто же не запрещает. Непонятно только, понравилось ему или нет… вот так послушаешь — вроде он просто в негодовании, судя по словам. А если только по интонации — в восхищении. Хорошо ещё, что не орал на всю улицу — было бы странно.

— …они перемешиваются, как каша, как неживая субстанция! Становятся похожи на тех существ, которых вы называете «звери», без разума — только гораздо извращённее. Вы получаете от этого удовольствие! Как… как липкие бумажки! Все — друг к другу! О, эта низшая форма существования! Это словно смотреть на уродство! Но вы выставляете его напоказ, хотя это нужно прятать… Вы делитесь этим с другими, принимаете, отдаёте… это не страшно, нет, это… это противно — как огромная, фигурная башня из отходов! Оно завораживает… завораживает своей идеальной отвратностью! Я не встречал ничего, что было бы безобразнее, не видел, чтобы разумные существа могли поступать с собой… так…

— Ммм… сэр Фабиан… я, кажется, понимаю, о чём вы говорите… — проговорил парень, когда бог чуть притих. — Это… да, это считается безнравственным… кстати, напрасно вы говорите «вы», я так не делаю, и вообще я ещё маленький. И многие люди тоже осуждают разгульный образ жизни. Просто… разве у вас там, в… Сфере Атмо, нет таких клубов? И ветры не…

— Безумец! — театрально вскричал бог. На самом деле он вовсе не злился — понимал, что человек не знает всех тонкостей потустороннего общества, пусть и изучал его. — Ни один из нас не может сделать с собой… такое! Сколько в вашем мире людей, способных пойти на убийство? В здравом уме, выверенное, расчётливое убийство? А пытать? Пытать ребёнка, привязав его к стулу? Просто потому, что ему это нравится, кажется забавным развлечением! Втыкать иглы в маленькие пальчики, медленно отпиливать ножки…

— Сэр Фабиан… не надо, я понял, — парень поморщился. — Это маньяки. Они опасны для общества, их считают нездоровыми.

— Это болезнь, я прав? — Фабиан посмотрел на спутника яркими глазами. Сейчас они были похожи на голубоватые кристаллы драгоценного камня. — Это ненормально, извращение! Ты думаешь об этом — и тебе не нравится! Тебе неприятно! Я вижу, как меняется твоё лицо, когда ты слушаешь об этом! — и дальше — спокойным голосом, чуть ли не наставническим. — Каждый здоровый ветер отреагирует точно так же, если рассказать ему о… ваших весельях. Вот таких, какое только что видел я. Превращать свои тела в мусор… многие вихри кривятся только при одном упоминании вашего мира. «Грязь», «чернь», «недоразвитый» — я слышал много разных понятий. Так думают не все, и они не правы, потому что судят по рассказам и отдельным, не самым приятным фактам. Но таковы вихри, Расти. Миар к’Фарсанг рассказывал тебе об этом?

— Вообще-то нет, — Расти задумался. — Так что, людей не любят только потому, что некоторые из них… скажем… разнузданно развлекаются?

— Боюсь, ты не поймёшь, — покачал головой Фабиан. — Весь процесс на телесном уровне… само по себе соединение тел… и то, какими вы становитесь в такие моменты, это… это…

— Но не навсегда же! Это обычный процесс, это природа! Так нужно, чтобы развивалась цивилизация, так делают все люди, не только эти! — парень махнул рукой в сторону клуба, который остался далеко позади.

— Вот. Вот именно, все. А не горстка моральных уродов. Каждый, Расти. И ты тоже.

— Но ведь ветры держатся за руки, обнимаются, я видел! Разве это не соединение тел?

— Нет, — у бога вырвался смешок. — Вихри, ураганы и ветерки не держатся за руки. В прямом смысле этих слов. Вы можете видеть это как угодно, но фактически «рук» там никаких нет. Тела могут быть рядом, на разном уровне близости, но… не внутри друг друга.

Расти задумался.

— Вихри, ураганы и ветерки. А боги? Тоже не соприкасаются телами?

— А у нас никаких тел нет, — Фабиан широко улыбался и смотрел куда-то вперёд.

— Извините, сэр Фабиан… — Расти не стал уточнять про тела богов, потому что подозревал, что разгадать то, что не удаётся разгадать поколениям вихрей, ему вряд ли удастся за десять минут. — Но… как у ветров появляются дети? Ведь они есть, и они выходят из союза мужчины и женщины? Разве нет?

Бог остановился. Посмотрел на парня, чуть склонив голову.

— А вот на этот вопрос тебе ни один ветер не даст ответа.

Почему-то эта реплика запала парню в голову, и он захотел во что бы то ни стало разузнать секрет. Действительно — на эту тему никогда не велось разговоров. Даже вопрос такой не поднимался. И как это он упустил? «Да всё равно похоже! Ну, может, не так, как у нас, но… два разных пола, потом ребёнок… как иначе?» Звонить Старику он, конечно, не стал — решил, спросит потом, при личной встрече. А бог этот вообще странный. Если он способен четыре часа пялиться на то, от чего его воротит, может, сменить маршрут? Сводить его в цирк уродцев, к примеру.

Однако Фабиан настаивал, что хочет увидеть водопады. Поэтому они и пришли в Грейт-Фолс. И с самого утра собирались направиться в экскурсию.

В одном из магазинов в городе, где они останавливались последний раз, Фабиан обнаружил одежду, которая показалась ему интересной. Пришлось купить. Тёмно-синий пиджак, благородного серого цвета брюки, чёрный строгий ремень с витой серебряной застёжкой. Рубашка внизу была бледно-голубой, а галстук — чёрным. Бог и туфли себе приобрёл взамен чужих — слишком деловые для лазанья по горам, чёрные, с каким-то узором. В общем, создавалось такое впечатление, что он собрался на приём. Расти лишь купил себе куртку взамен той, что выдал ему Первый Агент, а чуть позже и шапку с варежками. Стало холодать, вчера утром пошёл первый снег, а к следующему утру под ногами оказалась тонкая корочка льда.

Они собирались выходить. Расти скептически смотрел, как прихорашивается перед зеркалом бог. Он старательно зачесал волосы чуть назад и набок, проверил, достаточно ли начищены туфли. Смахнул воображаемую пылинку с плеча. И развернулся к парню, лучезарно улыбаясь.

— Ты готов отправляться в путь, Расти?

— Я готов. Позвольте вопрос, сэр Фабиан? — бог с достоинством кивнул. — Вы согласитесь надеть что-нибудь поверх пиджака? На улице холодно.

Ветер нахмурился. Он понимал, что Расти беспокоится не из-за того, что его спутник может замёрзнуть. Он просто предупреждает, что люди могут странно смотреть на того, кто одет не так, как они.

— Я надеюсь, мне не придётся надевать… шапку? — спросил Фабиан, с некоторым недоверием глядя на Расти.

— Это не обязательно. От перчаток тоже можете отказаться. Но вот пальто вам нужно. Выберите самое лучшее.

Итак, решено, согласился бог. Первым делом — магазин одежды. И почему мальчик молчал раньше? Ведь заходили же, могли купить пальто сразу. Или дело в том, что тогда оно было не настолько нужно, но буквально за сутки сильно похолодало и появилась эта падающая кристаллическая вода?

Снег был прекрасен. Фабиан простоял, наблюдая за узорчатыми частицами, полдня — как уверял Расти. Он смотрел, ловил их руками и совершенно искренне огорчался, когда снежинки таяли, попадая на ладонь. Очень скоро он перестал к ним прикасаться. А когда мальчик начал рассказывать о снежных фигурах, как-то сердито посмотрел на него и не пожелал слушать. Расти пожал плечами и сделал вывод, что Фабиан воспринимает снежинки как живых человечков, и ему не нравится, когда их мнут, вжимают друг в друга и придают необходимую форму.

Беда случилась, когда они вышли из гостиницы. Расти оказался на улице вторым. Фабиан уже почти преодолел крыльцо, а Расти отвлёкся, чтобы поправить рюкзак. И не сразу понял, что случилось.

Фабиан, возможно, думал, что легко сбежит по ступеням, как делал это обычно. Но последняя ступенька не пожелала сотрудничать с ним — она подложила ему кусок льда. Тогда Расти мельком подумал: как же они умудрились возле гостиницы-то лёд не сбить! Но этот вопрос был уже не главным. Бог непроизвольно взмахнул одной ногой, вторая съехала следом… потом он завалился назад, как-то очень быстро — и с глухим стуком ударился затылком о бетонный угол. Расти зажмурился. Перехватило дыхание. А когда открыл глаза, захотел, чтобы у него остановилось сердце. Тогда не придётся ни с кем разговаривать.

Фабиан неподвижно лежал на ступенях, вытянув руки вдоль тела. Глаза были закрыты.

В сознании Расти мигала красная лампочка, и вскоре она начала уже застилать взор. Бог тоже мигал. И ещё какие-то люди.

— …скорую вызывайте! — это, вероятно, швейцар. Расти повернулся. Да, он, тот мужчина, что открывал двери. — Мистер! Мистер, вы как?

— Ммм… — обращались явно к нему — проверить степень шока. Но парень не мог внятно ответить. — Он же…

Прибежал ещё кто-то, начал щупать пульс на шее пострадавшего. Расти сглотнул. Сунул руку в карман куртки.

— Сейчас приедет скорая, — успокоил мальчика швейцар и положил руку ему на плечо. Тот молчал. Он тупо таращился на неподвижного бога.

«Я покойник. Покойник. Покойник».

— Пожалуйста, отойдите, — тихо попросил он. Швейцар отошёл от него. Но Расти хотел не этого. Он хотел, чтобы все отошли от Фабиана. Присел рядом с ним, отогнал второго человека взмахом руки. Правда, далеко они не отходили. «Ну почему здесь? Все стоят, смотрят и подслушивают!» Парень сжал зубы, посмотрел ещё раз на всех. Людей было уж больше. — Отойдите! Не приближайтесь, пока не приедет скорая! Ну!!!

Он понимал, что выглядит слегка безумно, размахивая рукой, но нужно же было как-то их отогнать. А потом послышался гудок сирены, и он понял, что позвонить не успеет. И стало ещё хуже.

— Сэр Фабиан… — шёпотом позвал он. — Вы специально? Меня уничтожат из-за вас!

Конечно, бог не отвечал.

Потом их забрала машина скорой помощи, повезли в ближайшую больницу. Расти сидел и подавлял в себе любые проявления эмоций. Страх, ярость на тех, кто не даёт ему нормально поговорить с вихрями по телефону, беспокойство за Фабиана — всё-таки он неплохой мужик. А в больнице, когда бога увезли на каталке, он забился в самый угол в каком-то коридоре и раскрыл список номеров.

«Миар? Или… о, вот, номер самого Дабэса! Это же Первый Агент, он главнее, ему и позвоню! Пусть он рубит голову…»

Трубку подняли сразу.

— Слушаю, Расти?

— Да… Дабэс? Это вы?

— Это я. Что случилось?

Парень понял, что теперь, когда нужно рассказать всё чётко и внятно, он хочет просто заорать в трубку, или разрыдаться, или обложить всё и всех руганью.

— Конец. Это конец. Фабиан умер.

Наверное, пять секунд на той стороне молчали.

— Что?

Спокойно. Как будто он просто не расслышал.

— Что мне делать? Он поскользнулся и головой ударился, и лежит! И ничего! Я его зову — а он ничего! Молчит! Глаза закрыл, представляете? Где вы? Приезжайте, я не знаю, что делать! Они его увезли!

— Кто увёз? — Дабэс держался прекрасно, и в голосе его не слышалось ни грамма паники.

— Врачи. Мы в больнице. Я не знаю, как называется, это Грейт-Фолс. Мы из гостиницы. Я сижу в коридоре. А его увезли. Проверяли пульс на шее. Что мне теперь? Как его…

— Расти, тихо. Сейчас к тебе приедет наш человек. Мы поговорим с докторами. Тебе надо просто сидеть и не волноваться.

— А Фабиан? Что потом?! — Расти чуть не сорвался на визг.

— Думаю, он жив. Бога сложно убить, поверь. Он жив, просто выпал на время из тела. Итак, повтори: что нужно делать?

— Я… я должен сидеть. Приедет человек. Фабиан жив, — тупо повторил мальчик.

— Всё правильно. Держись, Расти.

И всё. Дальше — гудки. Парень подавил желание расквасить этот телефон о стену. Вместо этого он выбрал в списке имён «Миар».

— Алло?

— Миар!!! Старик!!!

— Тише, тише! Что опять? Не хочет спать? Мыло ему не нравится? Ботинки летние купил?

— Он в коме! Умирает! В больнице!!! — мимо прошла женщина, сочувственно посмотрела на кричащего парня. Ничего странного не заметила — волнение, стресс, звонки родственникам, бывает. Откуда ей знать, кого привёз этот мальчик и кому он сейчас звонит. — Миар… я никакой не Связист… меня убьют…

— Что ты несёшь? Расти, какая больница? — вихрь тоже старался не волноваться, но выходило у него плохо. Гораздо хуже, чем у Первого Вихря. — Что с Фабианом?!

— Упал, о лестницу головой… я звонил Дабэсу, он сказал, всё будет хорошо… он врёт… не хорошо… меня убьют за бога… а я…

— Тихо!!! — рявкнул в трубку Миар. Подождал несколько секунд, убедился, что Расти молчит, и продолжил. — Держи себя в руках. Если Дабэс говорит, что всё хорошо, значит, так и есть. Понял? Ты не виноват.

— Всегда так говорят… но я же мог его подхватить, а поправлял этот грёбаный рюкзак!!!

— Вы где?

— Грейт-Фолс, больница… сейчас человек должен приехать… Дабэс сказал…

— Так и будет. Жди человека, я не поеду. Нам нельзя приближаться к богу.

— А вдруг он умер?!

— Значит, он так хотел, — жёстко сказал Миар. — Если бы знал, что такое возможно на Земле, и не хотел бы рисковать, — не стал бы совершать Переход. И вообще. Во всём, что бы ни случилось с богом, виноват может быть только он сам, или другие боги, ураганы в крайнем случае. Ты — никак не можешь. Ты вообще никак не можешь на него повлиять. Ты понял меня?

— А если я ему нож под лопатку вгоню? — Расти шмыгнул носом.

— Значит, он повернулся к тебе спиной именно с этой целью — получить нож в спину. И если ты ему говоришь, что нужны зимние сапоги, и он покупает — значит, он решает принять этот совет. Может не принять. Понимаешь? Всё он.

— А если я его обману?

— Тогда, Расти, значит, что он согласен принять твой обман. Он же тебя выбрал, чтобы ты его вёл. То есть знал, что можешь обмануть, завести в лес и скормить кабанам, или утопить в реке. И либо знает, что это невозможно, либо готов к этому.

— Он меня выбрал… а я…

— Не распускать нюни, Агент! Я тебе большой жирный минус тогда влеплю в рекомендацию! Я…

Какой-то шелест, как будто фольга возле самого уха.

— …Миар?

Тишина. Нет гудков.

— Миар!!!

Стук. Всё ближе и ближе. Опять шелест.

— Да? Расти Мидфорс?

— Я! Где Миар? Вы кто?

— Эйджен Фэлли. Секретарь Дабэса к’Дарина о’Фарсанга. Боюсь, произошла неприятность…

— Что случилось?! — Расти начал окончательно терять терпение. Мало ему полумёртвого бога — так теперь ещё и с Миаром что-то. Неприятность на неприятности.

— Миара выбросило в Аэр через Переход. Он исчез, телефон выпал. Дабэс тоже исчез. И… как сейчас сообщают, все остальные вихри. Сейчас мы будем разбираться в этом.

— Погодите… все вихри?

— Пока точно не известно, но мы не наблюдаем ни одного.

— Стоп! А человек? Ко мне должен прибыть человек!

— Да, он уже в пути. Через двадцать минут… — начал уверять Эйджен, но мальчик не слушал этого. До него дошло, что если всех вихрей выбросило с Земли, то Фабиан тоже мог исчезнуть, а это врачам очень и очень не понравится. Мальчик засунул телефон в карман и помчался по коридору.

После посещения Коричневого Дома — здания, где заседали прайм и прочее правительство сектора — Лезар по обыкновению решил попробовать начертить путь Перехода в город Ангелины. Последнее время он делал это регулярно, ведь события разворачивались молниеносно, и Переход мог включиться так же быстро и внезапно, как и выключился. Правда, в Доме ему строго-настрого запретили это делать, а также велели передать запрет всем его знакомым переходчикам. Но Лезар решил рискнуть. В любом случае просто взять и запретить Переход всем никто не сможет. Верно кричала та женщина в коридоре: «Да как это сделать, их тысячи, среди них дети! Да пока мы их выловим, всё уже будет необратимо!!!» Так что пока вылавливают бесконтрольных переходчиков, можно один раз попытаться. Он ведь не серьёзный Агент, а Игрок.

И путь вырисовался достаточно чётко. Сначала парень подумал, что ошибся. Попробовал ещё раз — легко! И в третий раз без всяких сомнений перескочил прямо в дом, где находилась его подруга. Это было очень большой удачей.

Уже на втором этаже Лезар столкнулся с мальчишкой, который тут же обрызгал его водой. Поскольку к воде вихрь был привычным — из-за частых переходов, — перепугался он только от неожиданности, ведь вода лилась на него в здании! Парень начал махать руками, это показалось ребёнку забавным. Он захохотал и начал объяснять причину, рассмешил и Лезара… а потом до Лезара дошло. «Кошмары! Те полуживые существа, про которых рассказывают детям, чтобы они не шалили! Они здесь, на Земле!» И вихрь припустил бегом по лестнице, вверх, не сомневаясь, что это именно тот дом. У Ангелины он не бывал ни разу, но помнил, что она живёт на шестом этаже. «Вот дурак, мог ведь сначала посетить квартиру и взять оттуда телефон! А теперь даже позвонить не могу. Придётся проверить всех жильцов шестого…»

Мысль он закончил уже в Аэре. Потому что его опять безжалостно выбросило на территорию перед самым его домом.

Не прошло и мгновения, как там же оказались его друзья — Полиан, Катриша и Эльгасс. Здоровяк едва успел подхватить свою подругу, потому что перенеслись они одновременно, и девушка оказалась в том же положении, что и была: сидя у парня на руках.

Все были неимоверно удивлены.

— Что, опять?! — возмутился Полиан и всплеснул руками. — Теперь уже из Америки? Лезар! Что творится? Как съездил?

— Я только что был в городе Ангелины, — мрачно ответил Лезар, приближаясь к друзьям. — Меня оттуда вышвырнуло.

— Ну надо же!.. — Полиан сделал видимое усилие, и его лицо ещё больше вытянулось. — Класс! Меня и туда не пускает! Переход вообще закрылся!

— Я ему закроюсь, — проворчала Катриша.

— Я ему тоже, — угрожающе начал Эльгасс. — Как думаете, боги? Кто ещё мог?

— Наверное, да. Проходите, — Лезар пригласил ребят к себе. — Расскажете, как там Вальд.

В это же самое время на одной из тихих ночных улиц в городке средней полосы России, куда внезапно, пусть и ненадолго, опять получили доступ вихри, прогуливалась компания весёлых парней. Они не были злодеями, но любили порой и припугнуть случайных прохожих — особенно когда были под воздействием алкоголя. Вот и сейчас девушка, которая как раз выворачивала из-за поворота и шла навстречу в полном одиночестве, показалась им удачной жертвой. Они расположились на дороге так, чтобы не пропустить её, и стали хитро переглядываться.

Девушка смотрела под ноги, так как была на каблуках, а на дороге время от времени появлялся лёд, поэтому приходилось соблюдать осторожность. Одета она была богато, в длинное красное пальто, пушистую шапку с натуральным мехом — странно, что вообще идёт пешком, а не на машине и не с сопровождающим. Впрочем, об этом-то хулиганы как раз не думали. Один из них, тот, что поравнялся с юной леди первым, расставил пошире руки и громко объявил:

— Поймал, ребята!

Незнакомка остановилась, как будто увидела под ногой камень. Медленно подняла совсем не испуганный взгляд. Посмотрела на парня.

— Амми эерими?

— Что? — удивился хулиган, хихикнул, опять уставился на девушку. — Иностранка? Ты откуда? Англия?

Его друзья выглядели крайне довольными. Она ещё и по-русски не понимает, вот забава! Однако девушка выглядела так, словно это она подошла спросить у них, как пройти к магазину, а не они тут её ловят.

— Прлгмнвых, ########, — сказала она очень вежливым голосом, лицо выражало доброжелательность. Парни переглянулись.

— Нее, не пойдёшь ты никуда! Давай сюда кольцо!

На самом деле они не собирались грабить — так, придуривались. Им хотелось увидеть испуг на лице жертвы. Но его не было.

— ########.

— Да что она несёт?! — возмутился самый маленький из друзей, и в этот самый момент незнакомка растворилась в воздухе.

В одном из множества красивых домов на южном побережье Австралии шло совещание. Вихрь, который для всех присутствующих являлся обычным человеком, докладывал о проделанной работе. Факты, повествующие о появлении из ниоткуда людей, последующем исчезновении их прямо в воздухе, а также об их странных возможностях, умалчивались. Люди доверяли вихрю, поэтому принимали доклад за чистую монету. И успокаивались. Все слухи, которые до них доходили, — ложь. Да и кому верить — слухам или представителю проверенной компании?

— …в тринадцати случаях. И это утверждает каждый, кто хотел или не хотел, или встал и ушёл.

На этом доклад закончился. Вихрь собрал листы с числами и именами в стопку, легонько постучал ею по столу, чтобы уравнять, и совершил кивок, заменяющий слова «спасибо за внимание».

Это подразумевало, что внимание закончится. Однако оно разгорелось с новой силой.

Последние слова вихря были, мягко говоря, непонятными. Их можно было воспринимать как недовольство кем-то из слушателей, поэтому слушатели запереглядывались. Но вроде бы докладчик не ждал последующих действий, поэтому стоило задать вопрос вслух.

— Простите? — лаконично поинтересовался сидящий ближе всех к вихрю молодой мужчина. Вопрос считался сам собой разумеющимся, потому что фраза из доклада требовала пояснений.

— Нееет? — с какой-то угрозой проговорил вихрь и с большим вниманием повернулся к человеку. Брови его странно подрагивали.

— То, что вы сказали… — мужчина подвигал кистью руки. — Что вы имели в виду?

Вихрь нахмурился, как будто не понимал, чего от него хотят. Потом опустил взгляд и стал водить руками над столом. Ближним к нему людям стало видно, что он мастерит из первой страницы доклада самолётик.

— Вы его точно хорошо проверяли? — шёпотом спросил пожилой мужчина, сидящий в дальнем конце длинного стола, своего соседа.

— Ыч, ыч, ыч! — громко заявил вихрь, вскинув голову и глядя ровно перед собой.

А потом исчез прочь, словно его вдруг выключили, как голограмму.

Пятнадцатилетний мальчишка, загнанный в угол неприятными подростками, вдруг начал жутко и совершенно не по-человечески выть. При этом его челюсть вытянулась вперёд, а глаза ярко вспыхнули красным. Из скрюченных пальцев стали расти когти. Ребята драпанули врассыпную со скоростью, на которую раньше не были способны, а крайне изумлённый собственным поведением юный вихрь очутился в родном Аэре, сидя на земле и рассматривая свои руки почти с ужасом.

Исчез, выронив на пол телефон, Миар к’Фарсанг. Только что завершив разговор с Расти и вызвав к себе Эйджена, растворился Дабэс, даже не успев дать никаких указаний.

С территории Земли исчезли все вихри.