Правила святых отцов

Предисловие

Во святых отец наш Дионисий, ученик Оригена [[1]], вначале был пресвитером Александрийской Церкви [[2]], в 232 г. от Рождества Христова занялся обучением оглашаемых [[3]], а позже, в 247 г., стал епископом Александрии. Он сменил Иракла, 13 лет бывшего Александрийским архиепископом [[4]]. Во время гонения Декия воины схватили Дионисия и увели в Тапосирис [[5]], городок, расположенный между Александрией и Канопом, по словарю Бодрана. В 257 г., при гонителе Валериане, треблаженный предстал перед игемоном Эмилианом и, исповедав доброе исповедание веры, [6] был изгнан в Кефро, ливийский город в глубокой пустыне [[7]]. Спустя три года [[8]], в правление сына Валериана, императора Галлиена, который в начале своего правления, казалось, был настроен к христианам более мягко, Дионисия вызвали из ссылки обратно в Александрию, и сей треславный, собрав все свои силы, стремился обратить еретиков, устранить происшедшие в то время из-за новациан церковные расколы и примирить Стефана Римского с Киприаном Карфагенским. Между ними были разногласия по поводу того, нужно ли крестить возвращающихся в Церковь еретиков и раскольников или не нужно [[9]]. Несмотря на то что сам Дионисий был согласен с Киприаном, который настаивал, чтобы таких перекрещивали, как говорит Иероним в каталоге церковных писателей (см. предисловие к правилу Собора в Карфагене при Киприане), он старался их примирить. Дионисий смело боролся против Савеллия [[10]]; своими мудрыми беседами убедил так называемых хилиастов (о которых см. предисловие к II Всел.), приверженцев Непота, отказаться от своего неправого образа мыслей [[11]]. В 265 г. [[12]] его пригласили в Антиохию на Собор против Павла Самосатского [[13]], и хотя он не смог поехать по старости и слабости здоровья, но выразил православный взгляд на веру в послании, а также изобличил ересь Павла Самосатского в десяти ответах [[14]].

В том же году, который был 12-м годом правления императора Галлиена, св. Дионисий преставился ко Господу, пробыв архиепископом Александрии 17 лет [[15]]. Наряду с прочими своими сочинениями (см.: Цепь толковников на Восьмикнижие. Т. 1. С. 14) он написал и следующее каноническое послание в 260 г., как считает Милиас (Синодикон. Т. 2), и послал его Василиду, епископу Пентапольских церквей, о чем говорит Евсевий (кн. 7, гл. 26). [16] Послание разделено на четыре правила, которые косвенно подтверждаются правилом IV Всел. 1, а прямо – VI Всел. 2. Благодаря этому подтверждению они некоторым образом получают силу правил Вселенских соборов. Находится это послание во 2-м т. «Пандект» и в «Синодиконе» (т. 1, с. 106) [[17]].

Правило 1 [18]

В послании ко мне, вернейший и разумнейший сын мой, ты вопрошаешь, в который час должно прекращать пост Пасхи. По твоим словам, одни из братьев считают, что это должно делать при пении петухов, а другие – с наступлением вечера. Братья в Риме, как говорят, дожидаются пения петуха, а о находящихся здесь ты сказал, что они заканчивают пост раньше, но ты стремишься установить точную границу и вполне определенный час, что затруднительно и неправильно. То, что после времени воскресения Господа нашего надлежит начинать празднество и веселие, а до этого смирять души постом, всеми признается одинаково. Но в своем послании ко мне ты доказал весьма здраво и с пониманием божественных евангелистов, что никаких точных сведений о часе воскресения мы у них не обнаруживаем. В самом деле, евангелисты по-разному описали приходивших на гроб в различное время и сказали, что все они встретили Господа уже воскресшим. В вечер субботний, [19] как сказал Матфей (Мф. 28:1), рано, когда было еще темно, как пишет Иоанн, [20] очень рано, – Лука, [21] весьма рано, при восходе солнца, – Марк. [22] А когда Он воскрес, никто не показал ясно. Но то, что в вечер субботний, на рассвете первого дня недели, до восхода солнца в первый день недели пришедшие ко гробу обнаружили, что Его уже не было в нем, – это несомненно, и не будем полагать, что между евангелистами есть разногласия или что они противоречат друг другу. Но даже если покажется, что есть незначительное разногласие в исследуемом вопросе (коль скоро все единогласно признают, что в эту ночь воссиял свет мира, Господь наш, а о часе высказываются по-разному), мы все же постараемся благоразумно и верно согласовать сказанное.

У Матфея сказано так: В вечер (ὀψέ) субботний, на рассвете первого дня недели, пришла Мария Магдалина и другая Мария посмотреть гроб. И вот, сделалось великое землетрясение, ибо ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем; вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег; устрашившись его, стерегущие пришли в трепет и стали, как мертвые; ангел же, обратив речь к женщинам, сказал: не бойтесь, ибо знаю, что вы ищете Иисуса распятого; Его нет здесь – Он воскрес, как сказал (Мф. 28:1–6).

Некоторые подумают, что слово ὀψέ (в вечер) употреблено в обычном смысле и означает «вечером в субботу». Другие же, рассуждающие более мудро, скажут, что это не вечер, а глубокая ночь, поскольку ὀψέ означает замедление и длительное время. А то, что речь идет о ночи, а не о вечере, евангелист показал, добавив на рассвете первого дня недели. Они пришли, еще не ароматы неся, как говорят остальные евангелисты, но пришли для того, чтобы посмотреть на гроб, и увидели, что произошло землетрясение, а на камне сидит ангел, и услышали от него: Его нет здесь – Он воскрес.

Подобно говорит и Иоанн: В первый день недели Мария Магдалина приходит ко гробу рано, когда было еще темно, и видит, что камень отвален от гроба (Ин. 20:1). Но при этом она подошла ко гробу, когда было еще темно.

Лука говорит так: В субботу остались в покое по заповеди. В первый же день недели, очень рано, неся приготовленные ароматы, пришли они ко гробу. Но нашли камень отваленным от гроба (Лк. 23:56; 24:1–2). Слова очень рано, вероятно, указывают на едва виднеющийся свет утренней зари в первый день недели, потому что уже совсем миновала вся суббота вместе со следовавшей за ней ночью и начинался новый день, когда пришли жены с благовониями и миром, так что ясно, что Господь воскрес задолго до этого. С таким объяснением согласуются слова Марка: Купили ароматы, чтобы идти помазать Его. И весьма рано, в первый день недели, приходят ко гробу, при восходе солнца (Мк. 16:1–2). И Марк сказал весьма рано, а это то же самое, что и очень рано. И добавил при восходе солнца. В самом деле, явно, что сборы в путь и сам путь жен начался очень рано и весьма рано, но в дороге и у гроба они провели время до восхода солнца. Вот тогда и сказал им юноша в белых ризах: Он воскрес, Его нет здесь.

После всего сказанного мы предлагаем свое мнение (ἀποφαινόμεθα) [[23]] тем, кто тщательно исследует, в какой час, в какие полчаса или четверть часа нужно начинать веселие о воскресении из мертвых Господа нашего. Чрезмерно поспешных и еще прежде полуночи прекращающих пост порицаем как нерадивых и невоздержных, поскольку они прекращают шествие, когда до конца остается немного. Ведь, по изречению мудреца, «не мало в жизни малое». Тех, которые ждут более позднего часа, медлят как можно дольше, воздерживаются до четвертой стражи, когда Спаситель, шествуя по морю, явился плывшим апостолам, одобряем как мужественных и трудолюбивых. А тем, которые прекращают пост в промежутке между тем и другим временем, соответственно внутреннему побуждению или силам, не слишком докучаем упреками. Ведь и шесть дней поста, вероятно, не все хранят одинаково, но одни проводят без пищи все эти дни, иные два, иные три, иные четыре, а иные ни одного. Весьма утрудившимся продолжительностью поста, затем изнемогшим и едва не лишающимся чувств простительно скорее вкусить пищи. Если же иные, не только не усугубляя пост, но и не постившись или даже роскошествовав четыре предыдущих дня, потом, достигнув последних двух дней, пятницы и субботы, проводят в посте только их и считают, что совершают нечто великое и славное, то я не думаю, чтобы они, если и до зари пребудут в посте, совершали равный подвиг с подвизавшимися больше дней.

Это написал я так, как думаю сам, подавая совет.

(VI Всел. 89.)

Очевидно, божественный Василид задал вопрос блаженному Дионисию с тем, чтобы тот на основании Священного Писания указал ему точный час, в который воскрес Христос, и время, когда следует начинать радоваться Воскресению Господа и разрешать пост, потому что, как видно из настоящего послания, у христиан были некоторые разногласия на этот счет. Одни, александрийские христиане, говорили, что начинать празднество и прекращать пост должно с наступлением вечера, а другие, римские христиане, – с пением петуха. Поэтому Василид и попросил написать ему о часе воскресения Христова точно, чтобы все вместе прекращали пост и начинали праздник в определенный час.

Отвечая на этот вопрос, священный Дионисий говорит, что со всей точностью определить час Христова воскресения, как просит Василид, трудно и едва ли возможно. Прекращать пост, говорит он, и начинать радоваться празднику нужно после воскресения Христа, – это единогласно признают все. Но в какой час Он воскрес, сказать затруднительно, потому что и сами священные евангелисты описали только приходивших на гроб в разное время и сказали, что все пришедшие встретили Господа воскресшего, но они не указали точно, в который час Он воскрес. Так, Матфей говорит, что жены пришли в вечер субботний, Иоанн – рано, когда было еще темно, Лука – очень рано, Марк – весьма рано, но ни один не показывает, в какой час воскрес Господь. То, что пришедшие на гроб по прошествии субботы, на рассвете в воскресенье, не нашли Господа во гробе, признают все евангелисты, и мы не должны предполагать, что между ними есть какое-то разногласие или что они противоречат друг другу.

Однако же, хотя этот вопрос и незначительный, ведь божественные евангелисты согласно говорят об одной и той же воскресной ночи, в которую воссияло от гроба Солнце мира, Господь, и по-разному высказываются только о часе воскресения, но мы, говорит святой, и этот незначительный вопрос выясним, т. е. обнаружим, что божественные евангелисты одинаково говорят и о часе, если благоразумно согласуем божественные речения. Действительно, большинство сочтет, что слова священного Матфея в вечер (ὀψέ) субботний имеют обычный смысл и означают «вечер субботы», а более мудро рассуждающие скажут, что это означает глубокую ночь. Ведь наречие ὀψέ в собственной смысле слова означает замедление и длительную задержку, т. е. «в вечер субботний» – то же, что и «время после субботы» [[24]], и поэтому евангелист затем говорит: на рассвете первого дня недели. Итак, слова в вечер у Матфея, когда было еще темно у Иоанна, очень рано у Луки и весьма рано у Марка означают одно и то же. Они показывают, что по прошествии субботы и всей субботней ночи, когда в воскресенье занялась заря, пришли женщины с благовониями, и очевидно, что Господь воскрес прежде, чем они отправились в путь. Ведь они начали свой путь очень рано, как сказал Марк, и, поскольку потратили на дорогу некоторое время, на гроб пришли к восходу солнца, почему евангелист и прибавляет при восходе солнца.

После всего сказанною, говорит святой, для желающих точно выяснить, в какой час ночи, в какую половину или четверть часа нужно начинать радоваться о Воскресении Господа и прекращать пост, мы выражаем свое мнение. Тех, которые сильно спешат и прекращают пост прежде полуночи, мы осуждаем как малодушных и ненасытных, потому что им нужно было потерпеть в посте еще немного, а они прекратили шествие поста преждевременно, в то время как, по словам одного мудреца, и малейшее дело, совершаемое в этой жизни, не мало [[25]]. (Ведь если оно доброе, то бывает причиной великого воздаяния, а если дурное – великого наказания в иной жизни.) Тех же, которые, напротив, замедляют и мужественно переносят пост до четвертой стражи ночи, в которую Спаситель при Своей земной жизни шествовал по морю, направляясь к своим ученикам, иначе говоря, тех, которые воздерживаются до рассвета воскресенья, хвалим как мужественных и добросовестных. А тем, которые прекратили пост в промежутке между полуночью и рассветом, насколько им хватило сил, не досаждаем много: отчего это они не дотерпели до рассвета? Ведь и шесть дней Страстной седмицы не все постятся одинаково, но одни проводят без пищи все эти дни, другие два дня, иные три, иные четыре, а иные и одного не остаются без пищи, так что тем, которые больше изнурены и от поста чуть не теряют сознание, простительно прекратить пост раньше. А о тех, которые не только ни одного дня Страстной седмицы не оставались без пищи, но даже не постились так, чтобы вкушать с сухоядением один раз в день, и, более того, первые четыре дня роскошествовали, а затем только два дня, Великую пятницу и Великую субботу, провели без пищи, однако полагают, что если пребывают в посте до рассвета воскресенья, то совершают какой-то великий и славный подвиг, – я не думаю, чтобы они претерпели равное злострадание с теми, кто постился все четыре дня. Прочти также VI Всел. 89.

Правило 2

О находящихся в очищении (ἐν ἀφέδρῳ) женщинах, позволительно ли им в таком состоянии входить в храм Божий, считаю излишним и спрашивать. Да и они сами, как я думаю, будучи верными и благоговейными, не дерзнут в таком состоянии ни подойти ко святой трапезе, ни прикоснуться Телу и Крови Христовой, как и жена, 12 лет страдавшая кровотечением, ради исцеления прикоснулась не к Самому Христу, но только к краю Его одежды. Молиться, в каком бы кто ни был состоянии и положении, помнить о Владыке и просить Его о помощи незазорно, но приближаться ко Святому Святых не вполне чистому душой и телом да будет воспрещено.

Спросили св. Дионисия и о том, можно ли женщинам, находящимся в месячном очищении [[26]], входить в храм Божий. На это он ответил, что нет нужды даже задавать такие вопросы, потому что женщины, если у них есть должное благоговение к Божественному, сами себе этого не позволят и никогда не дерзнут приблизиться к святой трапезе и причаститься Владычних Тела и Крови, находясь в состоянии месячного очищения. Они могут при этом вспомнить и о той кровоточивой женщине, которая из великого благоговения не дерзнула из-за кровотечения коснуться тела Христа, но коснулась только края Его одежды. Впрочем, никакой женщине в таком состоянии не запрещается молиться, где бы она ни находилась (одна в своем доме или пусть даже в притворе храма), призывая Бога и прося у Него помощи и спасения. Однако приближаться к Святому Святых, иначе говоря, причащаться Святынь запрещается тому, кто нечист душой и телом, а таковы и женщины в месячном очищении.

Правило 3

Достаточными судьями для самих себя должны быть и вступившие в брак. Ибо о том, что подобает воздерживаться друг от друга по согласию, на время, дабы упражняться в молитве, и потом снова быть вместе, они слышали из писаний ап. Павла (см. 1 Кор. 7:5).

На вопрос о том, нужно ли супругам воздерживаться друг от друга, святой ответил, что в этом вопросе сами супруги должны быть достаточными для себя судьями, потому что когда они пребывают в молитве [[27]], им, согласно блаженному Павлу, надлежит также воздерживаться от телесного соития. Конечно, это должно быть по согласию обеих сторон, т. е. мужа и жены, чтобы одного из них не искусил враг и воздержание одного не причинило вреда другому. Ведь если супруг побеждается вожделением, а супруга не соглашается его удовлетворить, то он может пасть с другой женщиной и согрешить, как говорит Зонара.

Правило 4

Те, у кого непроизвольно случилось ночное истечение, пусть также следуют своей совести и испытывают себя, находятся ли они от этого в сомнении или нет, как и о пище сказано: сомневающийся, если ест, осуждается (Рим. 14:23). И при этом пусть всякий приступающий к Богу имеет добрую совесть и благое дерзновение по собственному рассуждению.

Эти вопросы ты задал из почтения к нам (ты ведь не пребываешь в неведении, возлюбленный), располагая нас быть единомысленными, каковы мы и есть, и согласными с тобою. И я не как учитель, но со всей простотой, как и подобает нам беседовать друг с другом, изложил свое мнение для общего рассуждения. Рассмотрев его, и ты, благоразумнейший сын мой, напиши мне, не покажется ли тебе более справедливый и правильный что-нибудь другое, или же ты признаёшь мое мнение истинным.

Желаю тебе, возлюбленный сын мой, здравствовать и в мире служить Господу.

В этом правиле св. Дионисий говорит о непроизвольном истечении, которое происходит во сне. Он учит, что те, с кем это случится, должны руководствоваться судом своей совести, потому что если истечение у них произошло не в результате постыдного мечтания и страстного помысла и также не от неумеренности в пище и питии, но от того, что естество извергло семя само по себе, как естественный излишек, то им не запрещается приступать к Божественному причащению. Если же истечение случилось по указанный причинам, т. е. из-за мечтания и страстного помысла или неумеренного количества пищи и питья, то им нужно запрещать причащаться, как нечистым, не из-за истечения семени самого по себе (потому что, будучи естественным, оно не может быть нечистым, как и плоть, излишком которой является семя), но из-за нечистого воспоминания и мечтания, которое осквернило их разум. Нечистое воспоминание и мечтание лишило их доброй совести и, следовательно, благого дерзновения. А потому как они могут приступить к Богу и Тайнам, пребывая в сомнении и терпя обличения совести? [[28]] Ведь если они приступят с сомнением, то скорее осудятся, а не освятятся. Подобным образом и тот, кто вкусит мяса животных, считающихся у иудеев скверными и нечистыми, осуждается, если это заставляет его сомневаться и колебаться, как говорит апостол.