Правосудие Йезма

Глава вторая

Солнце, недавно поднявшееся над горизонтом, разливало по земле волны нестерпимого жара. Выжженная степь была подернута легким маревом. Земля растрескалась, редкие кусты пожухли без воды, трава пожелтела и высохла. Почвы Заморы никогда не были плодородными, но в этом году не выпало ни одного дождя, и степь постепенно превращалась в пустыню. Лишь на одиноком холме, где били подземные ключи, кое-как еще теплилась жизнь, но и там листья желтели и сворачивались.

Растянувшись по степи, небольшой отряд всадников неторопливо приближался к огромному валуну у подножия холма, за которым укрылись преследуемые люди. Со стороны казалось, что у всадников нет определенной цели, но время от времени кто-нибудь из них молниеносно вскидывал лук и посылал стрелу в сторону валуна. Они словно забавлялись, как забавляется кошка, играя с обреченной мышью.

Преследуемым было некуда деться: попытайся они вскарабкаться на холм, длинные гирканские стрелы не раз успели бы их настигнуть. Они понимали это, и мужественно готовились к последней схватке.

— Где, во имя Митры, он отыскал этих негодяев? Впервые в жизни вижу гирканцев в доспехах! Наверное, это в нашу честь они облачились в броню. Или я вчера этого не заметил? — Высокий светловолосый человек с покрытым шрамами лицом выглянул из-за камня и тотчас же с проклятиями отшатнулся назад, — Сколько я ни воевал в разных армиях, но такое вижу впервые. Точь-в-точь мои соплеменники-гандеры, только на конях.

Тот, к кому он обращался, был почти еще юношей, но, несмотря на молодость, производил впечатление опытного воина. Он даже не повел бровью, когда прилетевшая из-за камней стрела клюнула землю у его ног, и продолжал скидывать с себя богатые парчовые одежды, стеснявшие движения.

— Хвала Митре, хоть лучники они паршивые, — хмуро буркнул светловолосый, — Но и это тоже странно. Чтобы гирканцы не умели обращаться с луком? Впрочем, если мы полезем по склону, даже эти криворукие сумеют утыкать нас стрелами. Что же теперь делать-то?

Его спутник по-прежнему молчал. Он уже сбросил почти всю одежду и оставил только набедренную повязку, добротные кожаные сандалии и ленту на лбу, стягившую спутанные черные волосы. Вынув длинный меч, он отбросил в сторону ненужные ножны и тщательно осмотрел клинок.

Ростом он слегка уступал гандеру, но был невероятно силен, и его превосходно развитые мускулы перекатывались под гладкой кожей при каждом движении. Светловолосый напоминал быстрого жилистого волка, он же, скорее, походил на могучего льва. Пронзительные синие глаза внимательно обшаривали склон холма, вздымавшегося за их спинами.

— Что-то не очень везет нам сегодня, — проворчал светловолосый, взъерошил пятерней короткие волосы и вновь осторожно выглянул из-за валуна: — Шестеро. Скажи, Конан, у вас в Киммерии двое пеших без доспехов могут справиться с шестью тяжеловооруженными всадниками, да к тому же с луками?

— У нас не сражаются верхом, — мрачно ответил киммериец, — а лук считают оружием трусов.

— Ты не хочешь рассказать об этом тем шестерым? — усмехнулся гандер. — Откажись они от луков, мы бы забрали парочку с собой на Серые Равнины.

Конан ничего не ответил. Бросив быстрый взгляд из-за валуна, он убедился, что до схватки дело дойдет еще не скоро: по всей видимости, гирканцы предпочитали ждать, пока жара и отсутствие воды не вымотают беглецов. Он вновь начал обшаривать глазами крутой склон холма.

— Бенто, смотри! — неожиданно воскликнул киммериец, указывая рукой на склон холма, где виднелось небольшое отверстие. Это была неглубокая ниша, которую вымыли в склоне потоки дождевой воды. Но там вполне можно было укрыться от стрел, а вот гирканцам пришлось бы спешиться. Тогда появлялась надежда на победу, хотя и призрачная.

Гандер бросил быстрый взгляд на склон, и лицо его просветлело. Прищурившись, он прикинул расстояние между ними и всадниками и быстро кивнул. Ему не надо было ничего спрашивать, чтобы понять мысли своего спутника. Сумей они добраться до пещеры, у них появится возможность справиться с преследователями: лошади не смогут одолеть крутой склон, а луки станут бесполезными, да и сами гирканцы, как и все степняки, привыкшие к необозримым бескрайним равнинам, не любили и не умели взбираться на склоны. Малейший бугорок в степи они громко величали горой, а холмы Заморы, по их мнению, почти не уступали в высоте Химелийским горам. Все это пронеслось в мыслях гандера в одно мгновение, а в следующий миг они с Конаном вылетели из укрытия и, петляя, бросились к холму.

Гирканцы послали лошадей в галоп, на ходу стреляя из луков. Стрелы дождем сыпались вокруг, но гандера и киммерийца, видимо, на сей раз хранили боги, и раны их оказались весьма незначительными, даже и не раны вовсе, а так, царапины. Одна из стрел слегка задела бок Конана, скользнув по ребрам, другая срезала мочку уха Бенто, и на одежду гандера закапала кровь. Еще одна торчала в заплечном мешке гандера.

— Впервые золото спасло мне жизнь, — пробормотал Бенто, выдергивая стрелу из мешка, и осторожно выглянул наружу.

Гирканцы сгрудились у подножия холма и совещались. Добыча, казавшаяся такой легкой, ускользнула из-под носа. Но отказываться от преследования они не собирались и после короткого разговора неторопливо спешились и начали взбираться по склону…

…Бенто и Конан покинули Аренджун, чтобы найти очередную жертву. Накануне вечером на ведущей к Аренджуну дороге они встретили купеческий караван из далекой станы Меру. Весьма убедительно изобразив двух знатных путешественников, которые пострадали от разбойников, они вызвали сочувствие купца, и тот предложил им путешествовать вместе. Киммериец, разодетый в богатые парчовые одежды, выдавал себя за младшего сына немедийского нобиля, беспечно отправившегося в далекие страны, не подумав об охране, а Бенто выступал в роли его слуги.

Наметанным глазом переодетые грабители сразу же определили, где купец хранит самые ценные сокровища, и той же ночью, перед рассветом, когда крепкий сон сморил всех, кроме часовых, исчезли, обчистив походную казну каравана. Не повезло им только в одном — глава отряда охранников, старый гирканец, не поверил им и внимательно, не смыкая глаз, следил за неожиданными попутчиками. Выскочив из своего шатра, он преградил им дорогу, но тяжелый кулак киммерийца уложил смельчака на землю. Однако гирканец, закаленный в схватках, очнулся слишком быстро. Не успели воры отойти от лагеря, как за ними отправили погоню. И вот теперь, сидя в тесной нише, вымытой дождевыми потоками в склоне холма, они готовились к драке…

…Гирканцев подвела излишняя самоуверенность. Первый из них умер, едва успев добраться до ниши, где укрывались Конан и Бенто. Меч киммерийца молнией сверкнул в воздухе, гирканец попытался было парировать удар своей длинной саблей, но не успел — чудовищный удар проломил доспехи и разрубленное надвое тело покатилось вниз, к ногам его товарищей. Почти одновременно с этим Бенто, выскочив из укрытия, нанизал на острие длинного аквилонского меча второго преследователя, аккуратно вонзив клинок между двумя пластинами доспеха.

Оставшиеся четверо, рассвирепев при виде убитых сородичей, с яростью бросились вперед. Начался бешеный танец клинков. На Бенто набросились двое гирканцев, но их натиск не достиг цели. Гандер фехтовал расчетливо, не делая ни одного лишнего движения. Он отводил мощные сабельные удары, едва касаясь клинка кинжалом, зажатым в левой руке, и нападавшие словно проваливались в никуда. Потом он неожиданно нанес хлесткий удар мечом, и один из гирканцев, выронив оружие, покатился по склону, хрипя и пытаясь зажать рассеченное горло. Второй почти сразу же последовал за ним — из левой глазницы у него торчала богато украшенная рукоять кинжала. Бенто недаром долгое время служил наемником в разных армиях: сражаясь, он заботился не о красоте или честности поединка, а о результате и беспощадно расправлялся со своими врагами. Но как ни ловок был гандер, молодой киммериец успел расправиться со своими противниками еще раньше.

Конан встретил вырвавшегося вперед гирканца сокрушительным ударом меча. Но огромный детина, до глаз заросший клочковатой черной бородой, без труда парировал натиск варвара. Сталь клинка не выдержала, и в руке киммерийца остался жалкий обломок длиной не больше ладони. Любой цивилизованный человек тут же смирился бы с неизбежной гибелью или, в крайнем случае, попытался убежать. Но Конан недаром был варваром. То, что в другого вселило бы ужас, его только разозлило.

Зарычав от ярости, киммериец швырнул обломок меча во второго противника и в то же мгновение ушел от смертельного удара сабли. Молниеносным движением нырнув под клинок, он стальной хваткой стиснул державшую оружие руку гирканца и резко вывернул ее.

Послышался хруст сломанных костей. Хотя гирканец был гораздо крупнее северянина, он не мог противостоять его силе и ярости. Раздался короткий вскрик, и длинная сабля упала на землю. Другой рукой киммериец схватил обезоруженного противника сзади за шею, и, крутанув его, швырнул во второго гирканца. Оба упали. В следующее мгновение Конан уже держал в руках гирканскую саблю и был готов продолжать бой. Но, к своему удивлению, он обнаружил, что сражаться не с кем. Оба противника не поднимались с земли. Бородатый верзила тихо стонал и едва шевелился, а второй лежал неподвижно: изо лба у него торчал обломок меча, брошенный Конаном.

Киммериец обернулся и взглянул на Бенто. Взгляд холодных серых глаз гандера отстранение скользил по телам убитых, на губах играла едва заметная усмешка.

— Похоже, сегодня не такой уж и плохой день, — заметил он, вкладывая меч в ножны. — К тому же теперь у нас есть лошади, и мы без помех доберемся до Аренджуна. А этого отправим обратно к хозяину, пусть в следующий раз посылает в погоню побольше людишек. — Эй, ты! — Гандер обращался уже к гирканцу, — Скажи своему седому кагану, что он не ценит доблестных людей. Не будь у меня неотложных дел, я вернулся бы и заставил его съесть собственную шапку.

Искалеченный гирканец лишь молча скрипел зубами, не в силах оправиться от унижения. Мало того, что ему сломал руку какой-то молокосос, которого он рассчитывал отправить к Эрлику единственным ударом, теперь над ним еще и насмехались.

Бенто неторопливо подошел к оставленным лошадям, которым не суждено было дождаться своих хозяев. Он аккуратно переломал все луки, проверил, не осталось ли другого оружия, притороченного к седлам, а затем, безошибочно выбрав двух лучших лошадей, легко вскочил в седло. Конан последовал за ним. Гирканец с ненавистью смотрел на грабителей, поддерживая искалеченную руку здоровой, но не пытался даже заговорить.

— Остальных отведи назад! — крикнул Бенто. — И передай нашу благодарность достопочтенному Фарруху, или как его там. Пусть ему сопутствует удача в Аренджуне. Я как-нибудь его навещу еще разок.

Гирканец злобно сплюнул. Бенто расхохотался и направил коня в сторону Аренджуна. Бок о бок с ним скакал Конан, и копна черных волос киммерийца развевалась по ветру. К полудню они уже добрались до города.