Предательство между нами (СИ)

Глава 24

— Ещё раз увижу тебя с кем-либо из членов моей семьи… Ещё раз узнаю, что ты пудришь им мозги, пеняй на себя, Оксана, — угрожающе рычу ей в лицо, до боли сжимая ее локоть.

— Витя, отпусти ее немедленно, — трясет указательным пальцем мать. — Это я ее позвала.

Кто бы сомневался. Мама не поверила, что все услышанное в том ресторане — самое неприятное и нелепое совпадение, которое могло свалиться на голову Маши. Я, как самому себе, верю в слова моей девочки и ни капли в ней не сомневаюсь. А вот Виктория Сергеевна верит только Оксане. Считает меня слепым, глухим и по уши влюбленным, якобы поэтому я поддерживаю Машу и доверяю ей безоговорочно.

— Ты дальше своего носа не видишь! — цедит мать сквозь зубы, чем выводит меня ещё сильнее.

— Если ты не перестанешь защищать эту дрянь, мама, я уйду отсюда и больше никогда не появлюсь в твоём доме. И на контакт с тобой не пойду. Можешь забыть о сыне. Ты поняла меня?

Мать мгновенно замолкает, сжимает руки в кулаки, прекращает тыкать в меня пальцем и говорить угрожающим тоном.

Вот так-то лучше…

А Оксана довольна. Стоит в сторонке и наблюдает.

— Твоя Машенька сдала тебя с потрохами, — наконец подаёт она голос. — Предала, Витя… Черт знает, сколько времени работает на твоего конкурента. Врага!

— Это уже не твое собачье дело! — рявкаю в ответ. — Не лезь, куда тебя не просят. Не смей, слышишь, лезть к Маше, иначе я сделаю все необходимое, чтобы ты осталась ни с чем. Тебя даже твой папаша спасти не сможет.

— Ты мне угрожаешь? — Убирает руки с груди, заметно напрягается. — Витя, ты…

— Заткнись, — отрезаю. — Я все сказал! Мам, надеюсь тебе все ясно? Не будешь же идти на поводу этой? — Киваю на Оксану, но не смотрю на нее, потому что она мне противна. — Не рискуй так! Иначе сына потеряешь!

Мама шумно сглатывает, но все же вдыхает, затем медленно выдыхает, чем даёт понять, что до нее все дошло.

— Вот и славно. Я ушел.

Выхожу, слыша за спиной голос Оксаны. Она что-то шепчет маме, но мне, честно говоря, плевать. Маши нет… Она не приходит на работу уже три дня. Окончательно вырубила телефон. К бабушке не ездила, и Олеся молчит… Чувствую, подруга знает, где можно найти Машу, но не говорит мне. Я просто подыхаю от волнения за нее. Мне ее очень не хватает.

По дороге снова набираю Олесю. Первый мой звонок она сбрасывает, но на второй всё-таки берет трубку.

— Я слушаю.

— Здравствуй, Олеся, — выдыхаю, прижимая телефон к уху. — Как Маша?

— Могла быть и лучше, — усмехается. — Не переживай за нее. Я за ней как надо присматриваю. Поправится, и это переживет.

— Олеся, мне нужно с ней поговорить и объясниться. Ты же хочешь для своей подруги счастья? Так позволь нам встретиться… Мне необходимо объясниться перед ней.

— Я хочу для своей подруги всего самого наилучшего, — говорит она тихо. Я понимаю, что Маша где-то неподалеку, и Олеся не хочет, чтобы она услышала наш разговор. — Поэтому не хочу, чтобы ты нашел ее. Виктор, ей нужно время. Сегодня Машке уже лучше. Она сама выйдет с тобой на связь. А ты просто жди, не дави на нее. Ты же должен был узнать Машку за то время, которое вы провели вместе. Ты знаешь, какой у нее характер. Она ведь адекватная девушка. Не станет же рубить с плеча…

— А мне кажется, что она уже рубанула, — озвучиваю мысли вслух с горькой усмешкой. — Олесь, скажи, она же не плачет там?

— Бывает. Но я думаю она плачет больше не из-за разочарования в тебе, а потому, что тебя рядом нет. И поехать к тебе не может, и подпустить близко не в силах пока. Вот и плохо ей.

— Сбросишь мне адрес? Олесь… — делаю последнюю попытку достучаться до девушки.

— Не сейчас. Я тебе позвоню, — шепчет и сбрасывает звонок.

— Пиздец, — швыряю телефон на соседнее сиденье.

Никогда не чувствовал себя таким обессиленным. Сжав руль до побелевших костяшек, жму на газ. Миха и Антон ждут меня в ресторане, где была назначена встреча с партнёрами из Питера. Но я рванул к матери, как только узнал, что они с Оксаной план строят, как бы нас с Машей разлучить раз и навсегда. Но не знают, что они и без каких-либо планов уже достигли своей цели.

— Наконец-то, — ворчит Миша, едва я захожу в ВИП-комнату. — Где тебя носит, Амиров? Мы тебя уже два часа ждём.

— Были важные дела.

— Важнее контракта, ради которого мы подключили конфиденциальность и рвали жопу? В тайне от всех пытались получить его?

— Личная жизнь важнее. — Сажусь на диван, замечая удивлённые взгляды Антона и Михи.

— А тут поподробнее. — Тоха подаётся вперёд. Наливает в стакан виски и кивает, чтобы я выпил.

— Я за рулём, — напоминаю.

— Мы тоже. От одной порции ничего страшного не произойдет, — снова ворчит Миша. — Что у тебя с личной жизнью? Маша, что ли, на связь вышла?

— Нет. — Прикрываю глаза, откидываясь на спинку дивана. Если бы… Никогда и ничего не хотел так сильно, как сейчас хочу увидеть Машу или хотя бы услышать ее голос. — С Оксаной и матерью разбираться поехал.

— И как? Есть достижения? — интересуется Антон, выпивая залпом стакан виски. Морщится, выругавшись сквозь зубы.

— Надеюсь, мать услышала меня. У вас что с проектом? — перевожу я тему.

— Ничего хорошего. — Миха устремляет взгляд на распахнувшуюся дверь. Ухмыляется, глядя на меня.

В помещения заходят девушки. Две брюнетки и одна шатенка. В очень откровенных нарядах, которые едва прикрывают задницу и грудь.

Одна садится на колени Михи, вторая располагается рядом с Антоном, третья же неуверенно пялится на меня, опускается рядом и трётся.

Встаю с места, недовольно ворча себе под нос.

— Знал бы я, что вы для развлечений зовёте, настаиваете, чтобы я приехал… — цежу сквозь стиснутые зубы, чувствуя подкатившую к горлу тошноту, которую вызывает парфюм шатенки.

— Нам нужно расслабиться. И тебе тоже, — Говорит Антон, положив руку блонди на свой пах, намекает ей на минет. — Останься. Думаю, не пожалеешь.

— Воздержусь, — бросаю злобно. Миха тоже не отказывается от услуг девчонок, а мне тошно от этой картины. — Духи свои поменяй. Хотя… Они тебе к лицу. Такие же противные, — бросаю я шатенке и выхожу из помещения.

— Ты полегче, что ли, — прилетает мне в спину, но я включаю игнор.

Сажусь за руль и сразу же тянусь к бардачку, достаю оттуда пачку сигарет. Вынимаю одну и закуриваю, как никогда нуждаясь в никотине. Расслабляет, немного приводит в чувства.

Это пиздецкое состояние меня конкретно подбешивает. Нам бы с Машей поговорить, поступить, как два взрослых человека, но она не идёт на контакт. Права, конечно. Но у каждого своя правда. Я ведь был уверен, что Маша, узнав о моем браке, не станет не то, что встречаться со мной, но и просто работать.

Надо было рассказать, несмотря ни на что — это я тоже понимаю. Но я не смог… Мне хотелось сначала раз и навсегда покончить с Оксаной и только потом рассказать обо всем Маше.

Доигрался, блядь.

Телефон оживает, и я, выбросив окурок в приоткрытое окно, смотрю на экран.

— Да, Маш, — сразу же говорю я, прижав мобильный к уху. — Маш, родная… Любимая. Нам нужно… Нет, нам необходимо поговорить.

С той стороны трубки раздается выдох. Маша недолго молчит и лишь потом произносит:

— Ты прав. Я скину тебе адрес. Будь там к девяти часам.