Предательство между нами (СИ)

Глава 50

Прижав ладонь к животу сквозь ткань кофты я понимаю: вот она, та самая точка невозврата. Второй рукой сжимаю бумажку, которую сразу же забирает Олеся и впихивает в свою сумочку. Ноги до сих пор дрожат, сердце в груди колотится. А перед глазами темнеет от того, что я только что сделала.

Мне пришлось так поступить. Иного варианта у меня не было.

Который раз за сегодняшний день сажусь в машину Олеси и смотрю на белый автомобиль, который стоит впереди нас. Да, есть внутри ощущение, что я что-то сделала не так. Но сожаления почему-то нет. Угрызения совести — ни капли.

— Так, в себя пришла, — командует подруга. — У тебя вся жизнь впереди. Все наладится, ты меня слышишь? Встретишь ты на своем пути надёжного мужчины. Поняла меня?

— Пусть на хрен идут, — морщусь. — Мужчины…

Уже в квартире бабушки начинаю сомневаться. Правильно ли я поступаю? Не пожалею ли я? А что, если Виктор меня все равно найдет? Что, если все пойдет не по плану?

Слишком много вопросов я задаю самой себе, даже под струями воды пытаюсь прокрутить в голове все, что происходит за последние несколько дней в моей жизни. Устав от лишних мыслей, которые мне ничем в Питере не помогут, я спокойно принимаю душ и выхожу из ванной. Одеваюсь, привожу себя в порядок. Олеся сушит мне волосы, а потом мы, забрав сумки, спускаемся вниз.

Помогаю бабушке сесть в авто, сама же, закрыв дверь, перевожу дыхание. Взгляд цепляется за черный внедорожник, который останавливается в трёх метрах от насшеф машины. За рулём сидит Миша.

— Маш, не убегай, — говорит он, когда я тянусь к ручке. — Минуту, пожалуйста.

— Не лезь, пожалуйста. Твои слова ничего не изменят, — говорю уверенно, глядя на него снизу вверх. Он стоит напротив, руки в карманах пальто. Смотрит на меня с неким сожалением и… Я бы сказала жалостью.

— Уезжаешь, значит? Я уверен, Маш, что все наладится. Он тебя найдет при любом раскладе.

— Мне это не нужно.

Цокает языком, шумно сглатывает. Склонив голову на бок, пристально в мои глаза смотрит. И не нравится мне этот взгляд. Совсем не нравится.

— Я бы тебя себе забрал, если бы не Виктор, — ошарашивает он меня признанием. Я машинально делаю шаг назад. — Вы влюблены друг в друга. Долго будете приходить в себя. Вик сейчас на эмоциях, возможно наговорил лишнего, но… Опомнится рано или поздно.

— Ты для этого приехал?

— Приехал сказать, чтобы не уходила. Чтобы дала ему второй шанс.

— Миша, нас больше ничего не связывает. Между нами ничего впредь быть не может. Вбейте это себе в голову. Сейчас внутри меня нет ничего, кроме ненависти. И сожаления. Он не должен был появиться в моей жизни, я не должна была влюбляться по уши и верить в него до последнего. Короче, Миша, твой друг ненадежный человек. Не тот мужчина, на которого я могу положиться… Именно это он мне доказал.

— Ты делаешь поспешные выводы. Да, он облажался. Да, ошибку совершил…. До сих пор совершает… — вздыхает. — Но не бывает идеальных людей, Маш. Ты сама это прекрасно знаешь.

— А ещё я прекрасно знаю, Миш, что любящий человек никогда не делает больно и не говорит гадостей в адрес любимого, — цежу я сквозь зубы. — Но Виктор сделал все возможное на высшем уровне, чтобы я его возненавидела. Надеюсь, передашь ему кое-что, когда он все поймет?

Не сразу, но Миша неохотно кивает.

— Говори, конечно, но, блядь, — лицо ладонью трёт. — Маш, давай так… Ты останешься, я тебя прикрою. Обещаю, что никому ничего не скажу. Спрячу ото всех на свете. До тех пор, пока ты сама не захочешь этого.

— Нет, — отрезаю решительно. — Не нужно уговаривать. Бесполезно. Передай ему, чтобы никогда не жалел. Он же верил в судьбу… Вот пусть до сих пор верит. Нам просто не судьба быть вместе и все. Пусть не ищет. Это ничего не изменит. И да… — вспоминаю в последний момент. — Он хорошую фразу использовал позавчера… Скажи ему огромное спасибо. Отрезвил. И теперь я могу начать все с начала. Без того, что могло бы нас связать.

— Маш, подожди, — сжав мой локоть, дёргает на себя. — Подумай хорошенько. Ну куда ты уедешь? Все с нуля начинать надо. А тут… Я поддержу. Все между нами…

— Нет, Миш. Прости, — мягко освобождаюсь от его хватки. — Нас с Виктором ничего больше не связывает кроме этого города. Мне тут дышать удается с трудом.

Миша хмурится. Задумывается. Будто прокручивает в голове мои слова. А я возвращаюсь к машине и открываю дверь.

— Ты что, аборт сделала? — прилетает мне в спину.

— Да. — Бросаю через плечо и сажусь а авто, громко захлопнув за собой дверь. — Поехали отсюда, — прошу подругу.

Бабушка, кажется, не слышала нашего разговора с Мишей. Она задумчива и растерянна. Вообще ничего не спрашивает.

По дороге в аэропорт я снимаю с карты все деньги. А потом симку с телефона и швыряю прочь из окна. Все обновлю, как окажась в Питере.

Дядя Олеси встречает нас с улыбкой. Передает мне маленький пакетик, где я нахожу коробочку самого дорогущего мобильного. Отказываюсь, конечно, но мужчина настаивает.

— Вы же не думаете, что поедете в самолёте?

— Нет? — кажется, бабушка даже рада. — Ненавижу самолёты. У меня давление подскакивает.

— Вас машина ждёт. Отвезут куда надо. Будете жить в моей квартире. До тех пор, пока не купите свой, — снова улыбается. — И работа, Маша, у тебя будет. Неделю даю тебе на отдых. Потом звони. Мой номер в контактах твоего нового телефона есть. Не стесняйся. Все будет на высшем уровне.

— Спасибо вам большое, — шепчу, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. — Даже не знаю, как вас отблагодарить.

— А не надо меня благодарить, Маша, — он как ребенка взъерошивает мои волосы и к себе прижимает. — Всегда рад помочь тем, кто нуждается в помощи.

— Ещё раз спасибо, — говорю, когда он отстраняется.

Снова ловлю растерянный взгляд бабушки. Знаю, переезд в другой город в ее планы не входило, но так надо. Не могу я ее оставить, чтобы дикие звери ее разорвали.

Мужчина проводит нас до машины. Бабушка садится, а я прощаюсь с Олесей.

— Ты же приедешь?

— Ага, сначала разберусь с твоим тем…

— Он не мой, — восклицаю. — Вырубиться хочу и ни о чем не думать.

— С клиникой все вопросы решили? — дядя Леси обращается к нам.

— Да, спасибо. Все сделали быстро, без нервотрёпки и лишних вопросов. Владимир Николаевич, я действительно вам очень благодарна.

— Прекрати уже, — издает хриплый смешок. — Ты мне мою дочь напоминаешь. Олеся говорила, что ты на нее похожа, но я даже поверить не мог, что настолько…

Подруга рассказывала мне о своей двоюродной сестре. Она умерла четыре года назад от болезни. Теперь до меня доходит, почему этот человек так смотрит на меня. Как на собственного ребенка.

— Короче, следов за собой не оставили… Банковские карты ни в коем случае не надо использовать в Питере. Бабушка получает пенсию?

— Ее деньги я тратить не собираюсь.

— Конечно. У тебя будет хорошая зарплата в моём офисе. Кстати, водитель, — кивает на мужчину в темных джинсах и сером пальто, который стоит в метрах десяти от нас и курит. — Ник, сюда иди.

— О, я тебя не узнала, — тут же улыбается Леся. — Это тот худой парнишка, что ли? Я его три года назад видела.

— Тот самый, — подтверждает новый знакомый — Ник. — Добрый вечер, девушки.

— Маша, Ник отвезёт вас. Покажет квартиру. Его номер тоже есть в твоём телефоне. Позвонишь, когда будешь готова к работе. Вы с Николаем вместе работать будете, так что общайтесь, узнавайте друг друга поближе. На этом все. Думаю, вам пора уезжать.

— Я все поняла. Спасибо, — отзываюсь, глядя на своего будущено коллегу. Он серьезный, даже чересчур. Симпатичный, а ещё видно, что умный.

Олеся обнимает меня, обещает приехать через пару недель. Я же не могу сдержать слез. Сажусь в машину, которая сразу же трогается с места. Так и смотрю вперёд, не решаясь оглянуться.

Нет, даже не стану оборачиваться. С Москвой все покончено. Надо начать новую жизнь.

И там Виктору точно нет места.

— Машуль, — вдруг зовёт меня бабушка.

— Да, бабуль, — сидя в полуоборота, смотрю на нее.

— Ты же точно уверена? Потом не пожалеешь, родная?

— Нет, ба. Никогда не пожалею. Москва стала хорошим опытом для меня. А теперь мне нужна спокойная жизнь, где не хочу видеть людей, которые меня многому научили. Все с нуля, с чистого листа начинать будем.

— Хорошо, милая. Тогда… — бабушка вздыхает, а потом медленно выдыхает. — Да здравствует новая жизнь. Чистая и светлая.