Преступный мир и его защитники

ЗВЕРСКОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ

В конце зимы 1900 года на Смоленском поле, около Петербурга, был случайно замечен труп мальчика лет четырнадцати. Труп лежал на свалке, недалеко от полотна Николаевской железной дороги, и был почти весь занесен снегом. При медицинском осмотре на голове у мальчика было найдено пять ран с раздроблением черепа. Обе челюсти оказались переломанными, а нижняя губа была рассечена.

На предварительном следствии выяснилось, что несчастный был сын подрядчика Пухова и сделался жертвой зверского преступления. Проживая у отца, Минай Пухов вел крайне предосудительный образ жизни, занимался мелкими кражами и неоднократно исчезал из дому до тех пор, пока полиция не водворяла его обратно к отцу. В конце 1899 года он был задержан за бесписьменность уже в Витебской губернии и был выслан по этапу в Петербург. На этот раз подрядчик Пухов решительно отказался принять сына, и мальчик оказался брошенным на произвол судьбы. Когда после смерти матери Миная отец женился вторично, мальчик поселился у бабушки Ю. Каблановой, проживающей за Невской заставой.

Во второй половине января 1900 года Кабланова послала внука с одной поденщицей, искавшей работы, указать ей квартиру крестьянина Федорова, жившего в Смоленском селе. Мальчик проводил поденщицу до квартиры и затем, оставив ее, пропал без вести.

Спустя некоторое время Кабланова узнала, что исчезнувший мальчик заходил однажды вечером в квартиру запасного рядового И. Лукина и пил там водку. Вскоре после этого к ней наведалась и любовница Лукина, Анисья Иванова, и когда разговор зашел о пропавшем мальчике, гостья проговорилась, что он действительно был недавно у Лукина и последний угощал его водкой. По ее словам, она была недовольна этим и упрекнула любовника — зачем он тратится на угощение всякого встречного.

— Молчи, дура-баба, — ответил на это Лукин. — Минай может нам пригодиться.

Собрав сведения по этому поводу, сыскная полиция заподозрила в убийстве мальчика как самого Лукина, так и' проживавшего у него на квартире семнадцатилетнего парня С. И. Павловского, который не имел определенных занятий и промышлял кражами. Подозрение это подтвердилось, и допрошенный в полиции Павловский признался, наконец, что он знает о последних минутах жизни убитого мальчика. Согласно его объяснению, Минай Пухов встретился с ним в конце января 1900 года в какой-то чайной, и оба они зашли на квартиру Лукина. Последний давно уже питал злобу к мальчику за то, что он оговорил его в совершении одной кражи, но тем не менее не подал никакого вида об этом. Напротив, он очень радушно принял Миная, поднес ему водки, а затем предложил вместе отправиться на Смоленское поле для кражи дров. Мальчик согласился, и все они втроем двинулись в путь. Уходя из дому, Лукин захватил с собой «на всякий случай» и трехфунтовую железную гирю, привязанную к веревке.

Придя в поле, он подал эту гирю Павловскому и решительно сказал:

— Ударь Пухова!

Не желая убивать мальчика, Павловский нарочно промахнулся.

Поняв, в чем дело, испуганный Минай бросился бежать. Выхватив гирю, озверевший Лукин погнался за ним и крикнул вслед:

— Теперь не уйдешь от меня!

Мальчик поскользнулся на обледеневшем снегу и, упав, был настигнут преследователем, который несколькими ударами гири раздробил ему голову.

Возвращаясь домой, убийца под угрозой смерти приказал своему спутнику обо всем хранить молчание.

Вечером в тот же день любовница его спросила Павловского — куда исчез мальчик?

— Не знаю, — ответил он.

— А мне Иван сказал, что вы убили его, — возразила на это Анисья и высказала опасение, что, может быть, мальчика не совсем добили и он оживет.

Сам Лукин при допросе в полиции первоначально отрицал свою виновность, а затем, когда его поставили на очную ставку с Павловским, он сознался в преступлении и подтвердил его рассказ.

На следствии, однако, Лукин совершенно отказался от своего признания.

Анисья Иванова также не призналась в укрывательстве преступления и оправдывалась тем, что она будто бы узнала об убийстве мальчика только лишь в сыскной полиции.

Дознанием по этому делу было установлено, что в 1899 году, летом, Минай Пухов был задержан полицией по подозрению в одной краже и выдал всех участников этой кражи, в том числе и Лукина. Когда после этого вся преступная компания была препровождена в Александро-Невскую часть, то выданные Пуховым воры жестоко избили его, и только Лукин не принимал в этом участия, выразившись, что он доносчику «подкинет на воле».

Лукин и его компаньоны по преступлению были привлечены к уголовной ответственности и весной 1891 года предстали перед санкт-петербургским окружным судом.

Председательствовал С. В. Карчевский. Со стороны обвинительной власти выступал товарищ прокурора А. А. Горемыкин. Защищали подсудимых присяжный поверенный Плансон (Анисью Иванову) и Гейдатель (Ивана Лукина).

Свидетелей было вызвано свыше двадцати человек.

Обвиняемые держались на суде спокойно и с апатичным видом прислушивались к свидетельским показаниям.

Старший из них — Иван Лукин, тридцати семи лет, с хладнокровным, жестким выражением лица, обрамленного небольшой русой бородкой.

Павловский представлял собою обычный тип фабричного молодого парня, хорошо знакомого со столичными соблазнами. Одно время он работал на Невском судостроительном заводе, но затем оставил службу и перешел на квартиру к Лукину. Кроме убийства мальчика, он обвинялся еще и в краже со взломом.

Третья подсудимая — Анисья Иванова — женщина лет за тридцать, с острыми чертами лица. С Лукиным она уже давно сошлась и имела от него четырех детей.

На вопрос председательствовавшего С. И. Павловский подтвердил свое объяснение относительно убийства мальчика; остальные же двое подсудимых решительно отказались признать свою виновность.

Свидетельские показания, в общем, были неблагоприятны для Лукина. По словам знавших его лиц, он очень вредно влиял на окружавшую его молодежь и считался руководителем многих мелких краж. Занимаясь хищением чужого имущества, он не брезговал в то же время прибегать и к шулерству, обыгрывая попадавшихся на его удочку простаков.

Особенно интересным явилось показание крестьянки Каблановой — бабушки убитого мальчика.

По ее словам, исчезнувший внук еще до обнаружения преступления привиделся ей во сне и сказал: «Бабушка, молись не за здравие, а за упокой, — я у Лукина убит и в мусор зарыт». Этот странный сон вскоре еще раз повторился.

К ее ужасу, вещий сон не замедлил подтвердиться, и несчастный мальчик действительно был найден убитым.

Со своим отцом мальчик вообще не ладил, и несладко ему жилось в семье. По показанию одной свидетельницы, мачеха мальчика как-то говорила даже: «Не найдется ли мазурик, который бы за пятьдесят рублей убил Миная?» Недолюбливая пасынка, она нередко отказывала ему в куске хлеба, а отец жестоко бил его.

После продолжительного совещания присяжные заседатели, оправдав Анисью Иванову, признали остальных двух подсудимых виновными в убийстве мальчика, без предварительного соглашения, и заслуживающими снисхождения. Кроме того, Павловский был признан виновным и в одной краже со взломом.

Резолюцией суда они были приговорены к лишению всех прав состояния и к ссылке в каторжные работы: Иван Лукин — на пятнадцать лет и Сергей Павловский — на шесть лет и восемь месяцев.