Превосходство Воплощенного. Том 4

Глава 13. Объект «Семь»

Я захожу за спину растерявшейся Аннете. Она мотает головой, не понимая, что происходит. Вот только что все развлекались, а теперь обезумили.

Меня не слышно и почти не видно. Я сливаюсь с хаосом, яркими вспышками, тенями. Дотрагиваюсь до ее плеча, и она вздрагивает. Никто не обращает на нас внимания. Суматоха живет сама по себе.

Аннета оборачивается:

— Константин?! Это ты?.. Что тут происходит?..

Прислоняю указательный палец к губам:

— Уходим.

Тяну ее за руку, вывожу из актового зала. Наталкиваемся на роту стражей, спешащих навести порядок.

Уже в коридоре говорю:

— Иди в комнату отсталых, закройся. Никому не открывай. Кому надо, сам откроет. Сиди там, пока я не приду…

— Да что происходит-то? Почему беляки дерутся?

— Они долго терпели. Видимо, не выдержали. А теперь делай, как я сказал. И больше никаких вопросов. У нас договоренность. Ты слушаешь и поддерживаешь меня, а я тебя защищаю.

Я отпускаю Аннету и быстрым шагом иду налево, в сторону лестницы. Но не поднимаюсь наверх, к медицинскому крылу. А спускаюсь вниз, в подвал. Тут темнее. Технический коридор. Тусклый дежурный свет, толстые кабели вдоль стен. Иду вперёд, через десяток метров сворачиваю, захожу в небольшое помещение, служащее хранилищем для инструментов и технического инвентаря.

Тут меня уже ждет Патрик Эдвайс. Одет он в не в привычный парадный фрак, а в удобную спортивную форму в черных тонах. Длинные волосы он зачесал в пучок и скрыл под кепкой. На лице медицинская маска. Широкие очки. Узнать его невозможно.

— Дело сделано? — спрашивает он.

Киваю.

— Во имя Пяти, я надеюсь, что не пожалею об этом. Ты уверен, что этот Всеволод и есть пазл? Может уже скажешь, кто твой источник информации? Можно ли ему доверять?

Когда я рассказал о Севе, Патрик удивился. Якобы, Вальты его проверяли по каким-то косвенным признакам, но ничего не обнаружили. Видимо, Исталы скормили им дезу. Может, подложили другой биоматериал, не знаю. Молодец Элеонора, рассказала о Севе только мне. И я знаю, что рассказала правду. Ведь я побывал в ее голове. Да и не только голове.

Смотрю на Патрика не самыми добрыми глазами:

— Говори, как нам забрать из него пазл.

— Нам нужен его костный мозг.

Вздергиваю бровь:

— Не кровь?

— Нет. По крови можно понять предрасположенность и некоторые вероятности. Но не более. Таких людей называют ключами. Их родственники, близкие или дальние, с большой вероятностью являются или еще будут являться пазлами.

Ага, ясно. Это не противоречит тому, что рассказывал Магнар. Получается, что ключи — это дальние родственники Пятерых Старцев — Старейшин Ордена Закатной Звезды. А Пазлы — это те, кто больше всех унаследовал гены этих старцев. И если я правильно всё понимаю, то чем больше времени проходит, тем меньше пазлов будет рождаться в будущем. Они будут появляться на свет, вырастать, заключать браки, смешивать свою кровь с кровью обычных одаренных или вообще лишенных. Может случится так, что лет через пятьдесят вообще не останется ни одного пазла.

— Тогда что надо? — спрашиваю я.

— Запомни — за разглашение этой информация нас обоих могут убить.

— Говори.

— Костный мозг. Только по нему можно определить наверняка пазл одаренный или нет.

Хм, про субстанцию в костях я знаю, но не более. Изучать такие специфические вопросы у меня не было времени.

— И… его сложно добыть?

— Не особо. Процедура не самая быстрая и простая, но и не особо сложная.

Удивленно вздергиваю бровь:

— Тогда я не понимаю, почему нельзя проверить всех одаренных?

— Потому что костный мозг это и есть сосуд, Константин. В наших костях зарождается жизнь из стволовых клеток. Это фундамент для тела. Клетки, которые еще не определились, каким материалом для организма они станут. После появления суммы в мире, вмешиваться в этот биологический процесс стало опасно. В лучшем случае, сосуд повреждается, а в худшем — человек умирает от выплеска суммы. Чаще всего происходит второе. Посуди сам, что произойдет, если проверять каждого, учитывая, что пазлом может быть лишь один из миллиона одаренных.

Так-так-так…

А ведь мой сосуд как раз поврежден.

Он, гниль подземная, протекает!

Так вот значит, в чем причина…

Вспоминаю обстоятельства, при которых я узнал о своем сосуде…

Это было в особняке Мацуо. После пробуждения в лесу я здорово ударился головой и очнулся уже в палате Джунов. Как же звали того япошку, который исследовал меня? Точно! Ичиро! Это он рассказывал мне о моём дырявом сосуде, как о вполне нормальном явлении… Он не мог не знать, что это значит… А если бы Ичиро не рассказал мне о сосуде, то я бы рано или поздно стал задавать вопросы всем подряд, почему это у меня сумма вытекает со временем, а у остальных нет. Тогда некоторые бы поняли, в чем со мной дело.

Разворачиваюсь спиной к Патрику, опускаю голову. Он не должен видеть изменений на моем лице.

Хидан… Хитрый ты лис. А ведь он убеждал меня не болтать о моих особенностях, иначе меня порежут на куски на лабораторном столе. Убедительно так убеждал. Оказывается, он просто не хотел, чтобы кто-то узнал, что они во мне поковырялись…

Школьная тревога ударила по ушам.

— Константин, что такое? — озабоченно спрашивает Патрик. — Нам пора. Стражи заняты, лучшего шанса не представится.

Значит ли, что я и правда пазл, а не обычный ключ? Или из меня выковыряли костный мозг просто, чтобы это проверить? Чем мотивировался Хидан, пустив меня под нож, рискнув убить? Почему сохранил мне жизнь? Что вообще знает Хидан об мне такого, чего я сам о себе не знаю?

Киба Рио… Киба Рио…

Мой отец? Нет… отец этого тела. Связана ли эта история с ним? В особняке Мацуо я старался не вестись на провокацию Хидана, когда он говорил это имя, чтобы не подставиться лишний раз. Мало ли что он хотел от меня услышать… Ладно, думаю сейчас самое время заняться своим мутным прошлым. И побеседовать с Хиданом Мацуо по душам.

Ладно, сейчас не до этого…

Разворачиваюсь:

— Где моя одежда?

Переодеваюсь в такую же одежду, как у Патрика. Напяливаю шапку, маску, очки. Теперь мы серые безымянный личности.

Выходим в технический коридор, идем вдоль него до железной двери. Вижу отверстия для турелей в потолке. Но пока они неактивны. Обычно на входе на этот этаж стоят стражи, но Патрик с ними «разобрался». Еще с той поры, когда мы с ними воевали, я заметил, что у него есть доступ ко многим функциям школы. Камеры, школьные правила.

Патрик стучится в дверь. Три удара, пауза, еще четыре, пауза, один. Запомнил.

Дверь открывается, высовывается страж в маске без всяких опознавательных знаков, кивает на меня:

— Кто это?

— Свой.

— Мы так не договаривались.

— Деньги лежат там, где мы условились. Мне их забрать?

Пауза.

— Ладно, заходите. У вас… — смотрит на наручные часы. — Тринадцать минут. Это вы этот дурдом устроили? У меня могут возникнуть проблемы.

— Слишком много вопросов, — сурово отвечает Патрик.

Хм, похоже отношения с этим стражем у Патрика весьма своеобразные. Он не знает, кто этот страж, а страж не знает, что это Патрик. Они даже голоса стараются менять.

Заходим в просторное помещение. Тут все иначе. Полно оборудования, компьютеров, мониторов. Все пищит, мигает, регистрирует. Справа еще одна дверь, и я замечаю там огромное количество металлических шкафов. Слышу монотонный гул. Вроде, это называется серверная.

Патрик подходит к стенду с десятками мониторов, страж стоит за его спиной:

— Ну? И что вам надо, господин Инкогнито?

Хмыкаю про себя. А ведь правду говорят, что Исталы — самый коррумпированный клан из всех. Мне тяжело представить, что в Джунах творится такое безобразие. Крысы пригрелись за шкиркой, прямо у сердца.

Пытаюсь запомнить все, что вижу, но картинок слишком много. Камеры следят за всеми кабинетами, коридорами, жилым крылом, медицинским, «детским садом» и многим другим. Кабинета директора, ожидаемо, нет.

— Это, — Патрик тычет пальцем в отдаленный монитор. — Больничное крыло. Палата номер семнадцать. Мы идем туда, и записей быть не должно.

— Э-э-э, вот уж вряд ли, мистер Инкогнито. Давайте-ка выбирайте что-то другое.

Патрик резко оборачивается, его голос тяжелеет:

— Видимо, мы неправильно друг друга понимаем, господин Страж. Я плачу, вы делаете. Давние взаимодоговоренности просты для понимания даже таким, как вы.

Страж выпячивает грудь:

— Вот давайте без этого, а? Хотите — идите. Но я предупреждаю, что эта область под особым контролем. Камера палаты семнадцать ведет вещание еще на компьютер директора и записывает всё на резервный жесткий диск, к которому у меня нет доступа. Не знаю почему, но тот пацан важен. Хотите подставляться — вперед. Но заменять записи я не буду. Это верная подстава. А еще вот, — тычет в соседний монитор пальцем. — Трое стражей патрулируют рядом с этой палатой. Что бы не случилось, они не имеют права покидать сектор.

— Ясно, — спокойно кивает Патрик, поворачивается ко мне. — Как видишь, тут мои связи кончаются. Вступать в прямую конфронтацию со стражами мы не можем.

Мне тоже ясно. Такие меры безопасности казались очевидными с самого начала, но всё же я иногда рассчитываю на чудо или чужую глупость. Если Исталы знают, что Сева — Пазл, то давно высосали из него костный мозг. А оставили в живых по той же причине, что и меня. Если Сева полезный малый, умеющий варить боевые зелья, то я бывший источник информации с жучком в шее. Уверен, что Исталы знают, что со мной сделали, и что я, возможно, Пазл. Вот только им очень повезло, что Джуны из-за своей технической безграмотности не нашли во мне жучок.

Итак, задача. Как пробраться…

Стоп.

А это еще что?

Одна камера в больничном крыле тухнет. Страж это замечает, нажимает на клавиатуре кнопку. Еще раз… И еще… Ничего не происходит. Когда тухнет вторая камера на пути к палате Севы, он резко оборачивается:

— Сделка отменяется. Уходите отсюда. Живо.

— Что происходит? — спокойно спрашивает Патрик.

— Кто-то лезет за пацаном, воспользовавшись суматохой. И уничтожает камеры на своем пути. Проваливайте, я сказал!

Гниль подземная! Так быстро?!

Страж хватается за рацию на груди:

— Внимание! Код красный! Повторяю! Код красный! Нарушители продвигаются с северного входа к объекту «семь»!

Это последнее, что слышат мои уши. Мы бежим с Патриком по коридору. Он держится со мной вровень, стараясь не обгонять.

— Вмешаемся?

Думаю лишь секунду.

— Да. Или мы потеряем «объект семь».

— Но что будем делать?

Хм, судя по тому, что я видел на камере, Сева в очень плачевном состоянии. К нему тянутся десятки трубок, а тело то и дело болезненно содрогается. Изначально мой план заключался в том, чтобы он выжил, но теперь я сомневаюсь. Не милосерднее ли будет его просто убить?

Так… что я могу сделать с учетом новых обстоятельств?

Думай Эйн Соф… Думай…

Старший Страж группы «Дятел».

Сергей Вениаминович Крылов

Член клана Истал.

— Внимание! Код красный! Повторяю! Код красный!

Сергей отшвыривает беляка в сторону. Тот врезается спиной в стену, ахает и затихает. Ничего, жить будет. Этого Сергей знает. Крепкий пацанёнок.

Старший Страж группы «Дятел» Сергей Вениаминович Крылов находится в актовом зале с тремя десятками других Стражей. Потасовку удалось остановить. Кто-то разбежался, кто-то лежит без сознания. Сильнее всех досталось этому Вальту… Как там его зовут. Юлиан, вроде.

По всему западному корпусу поступают сведения о беспорядках. Но уже не до этого.

Сергей выкрикивает:

— Первый и третий! К объекту семь! — тычет он пальцем в скоростников. — С пятого по одиннадцатый! За мной! Саня! Прикрываешь! Аня, поддержка! — орет в рацию: — Группа Дятел выдвигается!

— Понял вас! — отвечает рация. — Лев в пути!

— Крот в пути! Двигаемся наружу!

Сергей сразу понимает, о чем речь. Палату «объекта семь» охраняют не только внутри школы. Но и снаружи, под окнами.

— Сом почти на месте!

Сергей на бегу вытаскивает из армейского подсумка три склянки, выпивает залпом. Тоже самое делают его люди. Вкус отвратный, а потом бодун страшный, но сила богатырская того стоит. Как еще Исталам противостоять боевым направлениям других кланов?

У Сергея два направления. Основная — предметная жидкого, второстепенная — твердого. Вторая направленность у него слабенькая, но только благодаря ей его взяли на эту должность. Обязательное условия для стража — иметь любую боевую направленность.

Преимущество зельеваров с жидкой направленностью перед другими одаренными — зелья на них действуют в разы сильнее. А если они еще и собственного производства, как у Сергея, то вообще забористо получается. Можно потягаться и с бывшим главой клана Новая Сила.

Мышцы Сергея твердеют, разум работает быстрее. Контроль над суммой улучшается. Выхватывает «макаров» из кобуры. Теперь он может пользоваться патронами, заряженными другими предметниками. Посылать им активационный сигнал. Нарушителям мало не покажется, какими бы сильными они не были.

Группа Сергея добирается до сектора особой важности. Они слышат, что Крот и Сом уже на месте и вступили в сражение с неизвестным противником.

Первое, что замечает Сергей, пока бежит к палате с объектом «семь» — поврежденные камеры и кровь. Ее не так много, но, судя по кляксам, тут ранили скоростника, и он разбрызгивал ее во все стороны из поврежденной артерии. Сергей отлично знает, как выглядит кровь в противостояниях одаренных.

Хлопок!

Огненный порыв чуть не сбивает с ног Сергея и его людей!

— Поддержка, — кричит он. — Ставь ледянку! Впереди огневик! Под сорок!

Удивительно, но в бою научные термины теряют смысл. Эти умники, придумавшие все эти длинные названия точно не были в реальном бою, когда важна каждая секунда. Огневик — одаренный предметной суммой боевого направления, предпочитающий стихийные усиления. Скорее всего взрывчатое вещество, запитанное суммой. Понять бы еще, какое…

Ледянка — это умение одаренных с направленностью жидкого и газообразного. Очень редкий тип. Группе Сергея повезло заиметь такого. Среди стражей в школе их всего трое и зарплаты у них директорские. Такие одаренные могут управлять… да что они только не умеют. Из воды состоит половина мира. А газы окружают людей, они их вдыхают. Так что ледяной покров вокруг корпуса и ног — малая часть их талантов.

Сергей чувствует холод, но он знает, что этот холод охраняет, а не вредит.

Первыми показываются стражи группы «Крот». Точнее один из них и то, что от него осталось. Несколько частей на оконной раме без стекла. Руки разбросаны по сторонам. А торс обгорел так, что опознать его не получается.

Усиленный нитроглицерин?

Впереди усиливаются звуки боя.

— Вот суки! Готовность один! Построение «Гамма»! — орет Сергей. — Взять живым хотя бы одного гада!

Группа Сергея бежит дальше, разворачивается за угол и сразу же попадает в хаос. Кто-то пустил обжигающую завесу пыли. Почти ничего не видно.

— Аня! Убери пыль! Аня!!!

Аня выполняет приказ. Пыль оседает. Жар тоже немного отступает. Теперь видно, что происходит. Стражи групп «Лев» и «Сом» сражаются с двумя…

— Бабкины сиськи, — рычит Сергей.

Две фигуры одеты во что-то черное. Сергей видел такое только в интернете на женщинах. Ну и на учителе Элеоноре. Только тут мужчины обтянулись с ног до головы. И только прорези для глаз и носа.

В руках одного нунчаки, у другого длинная, живущая своей жизнью, цепь с заострёнными лезвиями на концах. Четверо стражей окружили их, но судя по их растрёпанному виду, долго они не продержатся. Но свою задачу они выполнили. Дождались подкрепления. Дверь в палату объекта номер семь цела и…

БАМ!!!

Оглушительный взрыв гремит из палаты. Дверь с треском вышибает в коридор. Палату объекта семи подорвали изнутри!

— Сука!

Как? Кто?!! Палата со всех сторон под охраной! Никто не мог туда проникнуть! Никто! «Объект семь» погиб?!