Причал

В Алатау, меж другими, есть ущелье…

Суть не в этом — там полно таких теснин, —

И не родниками, не тяньшанской елью

Славится ущелье Чон-Кемин.

Что там, в Чон-Кемине, кроме скал, поросших

Елью? Что еще там, кроме родников? —

Множество поэтов, разных и хороших,

Перепроизводят горы чудаков.

Может, это климат стороны киргизской,

Той, что называется вкратце Чон-Кемин,

Не высокогорной и не слишком низкой —

Но на всей планете Чон-Кемин один!

Зависть — это плохо. Зависть — это стыдно.

Я и не завистник, боже упаси.

А месторождений мало, очевидно, —

Просто не хватает на большой Руси.

И певцы кочуют, сущие цыгане,

И одно лишь место признают — Москву,

Даже я, рожденный в городе Кургане,

А в Москве прописан, а в Москве живу…

Может быть, генетики что-нибудь предпримут,

Продираясь в дебрях следствий и причин.

А пока поэты — там, где микроклимат,

Тот, что называется вкратце Чон-Кемин.