Причины полюбить тебя вновь

Глава 21

Уже шесть дней Саша достаточно успешно делал вид, что мы не знакомы и ничего общего между нами нет. Впервые с момента своего появления в гостинице он, наконец, вспомнил, что пришёл в неё для того, чтобы наладить связи и расширить свой бизнес с помощью партнерства с моим боссом.

Отныне мы друг другу исключительно Александр Михайлович и Руфина Анатольевна.

Я не давлю на Сашу вопросами, не лезу в его мысли, не прошу озвучить свои решения и стараюсь не провожать тоскливым взглядом его высокую фигуру, когда он уезжает из гостиницы.

А Саша умело и чётко сохраняет между нами дистанцию. Не задерживается на мне взглядом, как бывало раньше, не пытается флиртовать. Ведет себя по-деловому сухо и отстраненно. Даже если нам приходится соприкасаться плечами, чтобы прочитать то, что нам показывает Макар Андреевич в своих бумагах, то мы оба стараемся соблюсти хотя бы мизерную дистанцию.

— Сегодня вечером жду всех красивыми и нарядными. Руфина, — обратился ко мне Макар Андреевич, отвлекая от ноутбука. — Приводи с собой Дениса. Хороший парень.

— Мы расстались, — ответила я и исподтишка посмотрела на Сашу, который нисколько не изменился в лице, продолжая вчитываться в документ в своей руке.

— Как у вас всё просто, — осуждающе вздохнул босс. — Но ты точно приходи. Я, по-любому, быстро сдуюсь на этом вечере — возраст уже не тот, — надо, чтобы хоть кто-то из начальства гостишки пробыл там до конца. Ты, всё равно, Руфина, больше моего соображаешь, так что ты там и останешься. До последнего гостя.

— Хорошо, Макар Андреевич. Только мне домой нужно будет попасть перед вечером. Иначе красиво и нарядно, как вы хотели, не получится.

— Без проблем. Саня, подвезёшь нашу жемчужину? — обратился босс к Саше. — Тебе же тоже надо будет переодеться?

— Я на такси…

— Подвезу, — сухо оборвал меня Саша, по-прежнему, не оторвавшись от документов.

Что там так долго можно вычитывать? Наизусть учит?

Я не стала отказываться. Хотя соблазн построить из себя гордую и независимую, всё же, был.

Вечером после окончания работы я спустилась вниз в ресторан, где убедилась, что подготовка к званному ужину, устроенному Сашей и Макаром Андреевичем, идёт полным ходом. Мне там добавить было нечего. Люди сами отлично знали свою работу и суфлёр в моём уставшем лице им точно нужен не был.

Выйдя на улицу, я увидела Сашин внедорожник, припаркованный у крыльца. Я была уверена, что на месте водителя будет его помощник, поэтому, обойдя машину и заняв пассажирское кресло, была удивлена, что за рулём был сам Саша.

Он молча смотрел перед собой, пока я пристегивалась. Молча завёл двигатель и двинулся с места, так же молча войдя в городской поток.

— Это твоё решение? — спросила я, когда мы застряли на очередном светофоре в бесконечной пробке.

— Что? — выронил Саша севшим голосом и впервые за эти дни посмотрел мне в глаза.

— Это твоё решение? — повторила я вопрос. — Делать вид, что мы друг другу никто. Мне следует понимать твоё молчание, как отказ от дочки?

— Ты семь лет молчала о главном, но обижаешься на меня за то, что я молчу неделю? — холодно выронил Саша. — Классно ты придумала.

— Я на тебя не обижаюсь. Я хочу понять, что дальше? Как мне стоит себя вести? Твоё молчание пугает меня и сбивает с толку. Я не понимаю, что дальше, Саша.

— У меня, оказывается, есть дочь и женщина, которая молчала о ней столько лет. Это я, Руфи, не понимаю, что мне делать дальше.

— Хорошо. Я поняла тебя, — кивнула я, сдавшись и поняв, что неделя — это слишком маленький срок для того, чтобы всё хорошенько взвесить.

Саша подвёз меня до дома и остался ждать у подъезда. Не захотел подняться в квартиру и уехать тоже не захотел.

В квартире я сразу сказала девчонкам, чтобы ложились спать без меня. Всё равно я приду очень поздно. Возможно, даже под утро.

— Что Саша? — спросила Арина тихо, зайдя ко мне в комнату, пока я наносила на губы помаду.

— Ничего. Молчит и думает.

— Совсем никакого контакта?

— Никакого. Если хочешь что-то еще узнать, то спроси у него. Он как раз внизу в машине ждёт.

— Ну, вот! А ты говоришь, что никакого контакта, — фыркнула Арина. — И не психуй на меня. Я тебе точно ничего не сделала. Хочешь на ком-то сорваться — зови Сашину мамашку на махач.

— Угу, — дёрнула я бровями, придирчиво оглядев себя в отражении. — Саше только этого не хватало для полноты картины.

— Ну, раз она сама не сознаётся ни в чем, то, может, ты парой ударов заставишь её разговориться, — повела сестра плечом.

— Очень смешно, конечно, но хлестаться с Сашиной мамой я не буду. Если она, конечно, сама меня об этом не попросит. Ну, как я тебе? — я развела руки в стороны и покрутилась перед сестрой в черном платье в пол.

— Шикарная, — показала мне Арина большой палец вверх. — Если у Сашки не сломались глаза, то он тебя дочно до утра не отпустит.

— У него мир неделю назад сломался, а ты про глаза, — фыркнула я.

— Ой, какие мы нежные! — психанула Арина. — У тебя, так-то, тоже мир сломался, когда ты узнала, что залетела от него, а потом одна тянула на себе и меня, и Настю. Ты пахала годами, плача ночами в подушку, а от него сейчас требуется, всего лишь, принять факт того, что его живчик когда-то попал в мишень.

— Махач у меня точно будет, но он будет с тобой, если ты продолжишь в таком же духе, Арина, — строго посмотрела я на сестру.

— Молчу-молчу, — подняла она руки в примирительном жесте. — Просто мысли вслух. Ничего личного.

В ресторане гостиницы мы провели уже около трёх часов. Званный вечер, устроенный Макаром Андреевичем, превратился в приятные посиделки небольших компаний по интересам.

Стоя в отдалении от всех, я допивала очередной бокал шампанского и салютовала им, натягивая улыбку, когда Макар Андреевич обращал на меня внимание. Нужно сохранять лицо, делать вид, что мне нравится находиться здесь со всеми и нисколько не показывать свою усталость от происходящего.

Время перевалило за полночь. Все деловые разговоры давно остались позади, галстуки ослабли, подписанные документы спрятались в кипе других бумаг.

Старые друзья и знакомые Макара Андреевича во главе с ним уже не регулировали громкость разговора и смеха. Они отбросили официоз к чертов матери и теперь просто наслаждались болтовнёй о рыбалке и подвязке огурцов. Да, люди, живущие в особняках, имеющие личных водителей и ни в чем не нуждающиеся, совершенно не оторваны от обычной жизни. У них тоже есть проблемы с тем, какую блесну подобрать для щуки и какую прикормку дать огурцам.

Мои виски нещадно давило усталостью прожитого дня. Ещё утром я мечтала, что в это время буду лежать в постели и снова мучиться приступом бессонницы. Но сейчас я вынуждена стоять у барной стойки и следить за тем, чтобы всё было на своих местах, и ждать, когда я в очередной раз понадоблюсь Макару Андреевичу.

Ноги болели от высоких каблуков. Переминаясь с ноги на ногу, я пыталась хоть как-то облегчить эту ноющую боль, делая вид, что покачиваюсь в такт музыке. Кожа чесалась от желания скинуть это тесное платье и переодеться в свои домашние вещи, которые выглядели так, будто я сняла их с бомжа, но в них мне было бы сейчас в миллион раз комфортнее, чем образе бизнес-стервы.

Боковым зрением я иногда следила за Сашей, который обосновался у дальнего от меня окна и иногда потягивал янтарную жидкость из стакана. Он уже давно снял пиджак, закатал рукава рубашки, расстегнув верхние её пуговицы, и вел непринужденные беседы со всеми, кто к нему подходил. Для всех этих искатель больших возможностей и денег Саша, наверняка, выглядел билетом в ту ещё более успешную жизнь, которую Саша построил не здесь.

И вот, к нему вновь подошла высокая стройная шатенка и прижалась бедром к подоконнику рядом с ним.

Я её знаю. Инна — владелица фитнес-клуба. В прошлом году она застала своего мужа с любовницей в одном из номеров нашей гостинцы и едва не проломила ему голову стеклянной пепельницей.

Это был большой скандал, о котором еще месяца два говорил весь город. Но, устроив разборки в номере, Инна не чувствовала себя жертвой или хоть скольк0нибудь униженной.

Возможно, всё дело в доставшемся ей после развода фитнес-клубе. Ну, или она не злопамятная…

Поняв, что рядом кто-то появился, Саша оторвал взгляд от алкоголя в своём стакане и устало посмотрел на подошедшую к нему девушку. Натянуто улыбнувшись ей, он что-то ответил, а затем кивнул. Даже на расстояния я чувствовала волны раздражения исходящие от него, но, отчего-то, Саша продолжал слушать и, кажется, даже вслушиваться в то, что ему говорила Инна.

В один из моментов, он резко перевел на меня взгляд и поймал с поличным — я пялилась на него.

К щекам моим хлынул румянец. Я поспешила отвести взгляд и вновь пригубилась к бокалу с шампанским, который учтиво наполнял официант. Кажется, я одна выпила больше бутылки.

Блуждая взглядом по залу, чтобы вновь не начать пялиться на Сашу, я остановилась на столике, за которым часа два назад сидел Денис в компании таких же бизнесменов, что и он. Мы поприветствовали друг друга кивком и улыбками, но не осмелились подойти друг к другу. Наверное, Денису пока сложно со мной общаться, а мне попросту неловко.

— Потанцуем? — вопрос, заставивший меня вздрогнуть и едва не расплескать шампанское.

Повернув голову, я увидела стоящего рядом со мной Сашу. Его усталый взгляд был устремлен в мои глаза и ждал ответа.

— Но здесь никто не танцует, — показала я на зал, где все, в основном сидели или стояли у окон.

— Какая разница? — дёрнул Саша плечами и протянул мне открытую ладонь. — Идём?

— Ну-у… Хорошо, — чувствуя неловкость, я посмотрела на собравшихся и, всё же, вложила пальцы в теплую Сашину ладонь. Оставила бокал на стойке и позволила Саше увести меня в центр зала.

Его теплая ладонь скользнула от моей талии к спине и мягко прижала к крепкому торсу. Мы начали плавно двигаться, топчась на месте.

Я полной грудью вдыхала родной запах, но не осмелилась поднять глаза выше щетинистого подбородка, в которому так хотелось прижаться лбом, закрыть глаза и, наконец, выдохнуть.

Мне было одновременно хорошо и плохо.

Вот он, совсем близко. Держит меня в своих объятиях, кружит в медленном танце. Но я всё ещё чувствую ледяную стену между нами. И если с моей стороны она стремительно тает, то с его всё больше обрастает льдом.

— Я отвезу тебя домой, — нарушил Саша молчание, сказав мне хоть что-то за этот вечер.

— Макар Андреевич просил побыть здесь до конца вечера. Так что убежать не получится. Но, если ты хочешь уйти, то меня ждать не нужно. Я доберусь на такси. Не переживай, — говорить приходилось, глядя на его подбородок и движение губ, когда Саша их разомкнул, чтобы снова что-то мне сказать.

— Руфи, — выдохнул Саша тихо. Убрав руку с моей талии, мягко приподнял мою голову за подбородок, вынуждая, наконец, заглянуть ему в глаза. — Ты устала. Я отвезу тебя домой.

Сердце гулко ударилось о рёбра, горло сдавило острым комом, в глазах собрались слёзы, и я поспешила вновь опустить взгляд, чтобы Саша не понял, в насколько уязвленном состоянии он меня застал и как тронула меня его забота, несмотря на то, что я для него теперь все лишь лгунья.

— Я… кхм, — пришлось прочистить горло, чтобы голос мой не звучал так жалко. — Я ещё немного здесь побуду…

— Молодёжь, — подошёл к нам Макар Андреевич. Я отпрянула от Саши и вопросительно заглянула в глаза босса. — Руфина, ты езжай домой. Я сегодня что-то прям бодрячком. Если что, всех разложу по койкам, благо место есть, — хохотнул мужчина. — А ты езжай домой. Отдохни, родная. Ты сегодня молодец, но отдыхать тоже нужно. Сань, отвезешь моё сокровище домой?

— Конечно, Макар Андреевич, — кивнул Саша.

— Хорошо, — согласилась я. — Я только сумочку свою заберу.

— Жду тебя на парковке, — сказал Саша.

В своём кабинете я взяла сумочку, ноутбук и кое-какие бумаги. Спустилась на парковку, где у своего внедорожника меня ждал Саша, пряча руки в карманах брюк.

— Я всё, — улыбнулась я уголками губ. — Можем ехать.

— Садись, — сказал Саша тихо, не спеша мне улыбаться. Открыл пассажирскую и дверь и, дождавшись, когда я устроюсь поудобнее, сам сел за руль.

— Ты пил. Ничего?

— Один стакан, — бросил Саша, не глядя на меня.

Мы выехали на городские дороги. Ехали молча. В салоне не звучала даже музыка. Иногда я позволяла себе робко смотреть на серьёзный Сашин профиль, сосредоточенный на дороге. Но сказать ему хоть что-то так и не осмелилась, пока не поняла, что едем мы не в сторону моего дома.

— Куда мы едем?

— Кажется, ты хотела определенности? — сухо бросил Саша, сворачивая в сторону выезда из города.

— Если под определенностью ты подразумеваешь, что определился под каким деревом меня прикопаешь, то я хочу уточнить, что не это имела в виду, — произнесла я с лёгкой улыбкой, всеми силами пытаясь скрыть внутренне напряжение и нервозность. — Куда мы едем, Саш?

— Ты там уже была, — ответил он, не посмотрев в мою сторону.

А через несколько минут я поняла, что я и правда здесь уже была. В этом доме Саша устраивал ужин, созвав всех своих друзей и знакомых. За этим домом я поцеловала его в ночи, о чём почти сразу он заставил меня пожалеть.

Въехав на территорию дома, Саша припарковал машину у крыльца и первым покинул салон.

Поднимаясь по широкому белому крыльцу, он вынул из кармана брюк ключи и открыл большую входную дверь.

Я несмело покинула машину и пошла за ним следом. Пришлось придерживать подол длинного черного платья, чтобы подняться по ступенькам.

Саша открыл для меня дверь молча ждал, когда я войду в дом.

Едва дверь за нами закрылась, Саша зажёг свет в просторном холле, оставил пиджак на высокой напольной вазе и встал напротив меня, запустив руки в карманы брюк.

— И? — вскинула я бровь. — Зачем мы здесь? Ради экскурсии? Не припомню, чтобы ты был грешен хвастовством.

— Завтра ты и Настя переедете ко мне, — произнес Саша так, что стало понятно, что возражения приниматься не будут. — Сейчас ты можешь подняться наверх и выбрать комнаты для себя и Насти.

Тихий смешок разочарования покинул мои лёгкие. Опустив голову, кончиками пальцев я прочесала кожу за ушами, собираясь с мыслями.

Зря я всё-таки выпила столько шампанского — мысли хаотичной кашей кружили в голове.

— Так не получится, Саша, — сказала я, наконец, и подняла на него взгляд. В темных глазах напротив сверкнуло раздражение. — Мы можем таким образом сломать нашу дочь. Пойми, я не против того, чтобы Настя знала, что её отец ты, но я против того, чтобы внушать ей это насильно.

— И что ты предлагаешь? — нахмурился Саша и сделал ко мне два шага, заставив вскинуть на него взгляд и ощущать тепло его тела, что было в расстоянии нескольких сантиметров от меня. — Подождать еще семь лет, а потом ткнуть в меня пальцем и сказать, что я её папочка?

— Мы не будем ни в кого и ничем тыкать, Саш. Но подождать придётся. Хочешь ты того или нет, но я не позволю сломать нашу дочь. К тому, что её отец ты, Настя должна прийти сама. Я расскажу ей, подготовлю. Я не успокаивала её байками о том, что её папа космонавт, лётчик или капитан корабля, но она знает, что где-то в этом мире у неё есть папа. И нам придётся постараться, чтобы она сама поняла и приняла, что её папа — ты. Если ты действительно к этому готов, и это всё… — указала я на дом вокруг себя. — …не показуха, чтобы произвести впечатление, то с завтрашнего дня мы будем проводить вечера. Втроём. Я, ты и наша дочь. И только тогда, когда Настя назовёт тебя папой, мы попробуем жить вместе. Ты согласен?

Саша молча смотрел мне в глаза. Мне показалось, что молчание длилось вечность.

Я следила за эмоциями, сменяющимися на его лицо, и не заметила ни одной позитивной. С каждой секундой он словно становился злее. Густые черные брови плавно сходились над переносицей.

О чём он думает? Что сильнее всего его злит прямо сейчас?

— Не злись, — шепнула я и, подняв руку, кончиками пальцев нежно коснулась морщинки между его сведенными бровями. Саша шумно втянул носом воздух и прикрыл глаза. Морщинки на его лице расслабились с выдохом. — Нам нужно успокоиться и ещё раз хорошенько всё обдумать, — говорила я тихо, смещая пальцы и ладонь на его щетинистую, немного колючую щеку. — Настя наша дочь, ты — её папа. И это неизменно. Но давай попробуем не наломать дров.

Я обхватила любимое лицо двумя ладонями и мягко погладила большими пальцами кожу недалеко от уголков его губ. Саша продолжал держать глаза закрытыми и размеренно дышал, словно слушая свои мысли и чувства. Слегка подавшись вперед, он будто сильнее вжался лицом в мои ладони.

Наконец, его руки высвободились из карманов, плавно поднялись и сильные пальцы обхватили мои запястья.

— Руфи, — выдохнул он и открыл глаза, вместе с тем убирая мои руки от своего лица. — Я отвезу тебя домой. Уже поздно.

— Хорошо, — согласилась я, глотая ком необъяснимой обиды.

Молча и покорно я вышла из дома, в котором Саша не стал выключать свет, а лишь закрыл его на ключ.

Открыв для меня дверь машины, Саша молча ждал, когда я подойду ближе и сяду в салон. Всего на секунду, когда я подошла ближе, чтобы сесть, наши взгляды встретились. И Саша не показался мне довольным случившейся беседой.

Мы снова молча возвращались в город. Остановившись у подъезда, Саша первым вышел из машины и, обойдя её, открыл для меня дверь.

Я вышла и встала напротив него, желая сказать хоть что-нибудь, чтобы мы снова не расходились на странной молчаливой ноте.

— Завтра вечером я заберу тебя из гостиницы, мы заедем за Настей и поедем в парк, — сказал Саша сухо, будто заключал сделку.

— Хорошо, — согласилась я, чувствуя, как сердце подпрыгнуло в груди. — Я поговорю с Настей.

— Хорошо, — эхом отозвался Саша, сухо кивнув.