Приди ко мне тихо

15 глава Элина

Меня распирало от радости.

Сильная, всепоглощающая радость. Это такая разновидность радости, которая была наполнена страхом и удушающим сомнением. Я не была уверена, что Джаред понимал, что прошлая ночь значила для меня, как его прикосновения открыли для меня истину.

Раньше я никому не позволяла так до меня дотрагиваться.

Ни физически, ни эмоционально.

Меган была права. Я вообще не понимала этого. Все мои отношения, так или иначе, подсознательно обрывались. Я держалась недоступно, предотвращая все заранее, убирая с себя все эти блуждающие ручонки. Возможно, где-то внутри, я хранила себя для него, потому что часть меня всегда верила, что однажды он вернется.

Или, возможно, я ждала кого-то, кто даст мне возможность почувствовать себя так, как заставлял чувствовать он. Кого-то, кто заполнит пустоту после его исчезновения, когда Джаред был так жестоко вырван из моей жизни. Кто-то, о ком я бы заботилась, скрывая свою печаль, которую испытывала из-за Джареда, и казалось, что боль никогда не исчезнет. Но никогда никого не было, так как всегда всем этим был Джаред. Никто не мог соответствовать ему.

И то, что я была готова отдать ему себя, шокировало.

Отдать ему себя.

Я была близка к тому, чтобы снова потерять его. В тот момент, когда я нашла его сидящим в своей комнате, я почувствовала его намерения и поняла — все или ничего. А я хотела все. Поцелуй на вечеринке потряс меня. Прошлая ночь сокрушила меня, и я никогда уже не буду прежней.

Нежность разлилась глубоко внутри, там, где я удерживала его, скрывая долгие годы. Я не хотела больше скрывать это, я знала — это то, что я должна сделать. Джаред был… изменчивым… иррациональным… пристыженным. Не из-за меня, а из-за себя. Я понимала, что он, вероятно, никогда не посмотрит на меня так, как я смотрела на него. Смогу ли я когда-нибудь убедить его? Я видела тускнеющий свет в его глазах, представляя, что он чувствовал ко мне, и это было как-то незаслуженно, порочно, с каким-то позором, стыдом.

Он никогда не признается, что его чувства реальны. Но я чувствовала это. Я ощущала в каждом прикосновении его рук. Я слышала в его словах, адресованных мне, которые он не смог сказать. Они были написаны на потрепанном листе, который он оставил ранее.

Сердце по-прежнему ускоряется, когда красавица награждает глупца.

Прошлой ночью я сгорала от желания высказаться и забрать все. Сказать, что причиной моей невинности был он, потому что своими прикосновениями, он всегда связывал себя со мной. Интуиция сдержала меня, предупреждая, что я уже оттолкнула его настолько далеко, насколько он едва мог вытерпеть.

Но я больше не наивная маленькая девочка. Я не могу его исправить, и знаю, что не смогу стереть его боль. Честно, я и не хочу. Попытаюсь только слегка уменьшить ее. Возможно, однажды он сможет отпустить часть вины. Если сможет избавиться от вины, он сможет исцелиться.

Я хочу быть частью этого. Даже если моя цель — это только дать ему искорку надежды.

Работа, как оказалось, была просто отвлечением, в котором я нуждалась. Пришло обеденное время, и посетители заполнили кафе. Мои руки были заняты работой, в то время как мое сознание оставалось с Джаредом. Мне так хотелось вернуться в его объятия.

Тем не менее, после окончания смены я поехала к своим родителям. Я не была уверена, что это было, но чувствовала, что должна ощутить под ногами твердую почву, и это должно придать мне уверенности, прежде чем я вернусь обратно в неизвестность.

Я постучала и затем открыла дверь.

— Мам, — позвала я. Но ответа не последовало, и я прошла через тихий дом. — Пап?

Через стеклянную дверь, я мельком увидела их. Они свернулись вместе на двойном шезлонге у бассейна. На секунду, я остановилась и наблюдала. На них были купальные костюмы и солнечные очки, а их лица были повернуты к летнему небу. Папа сидел повыше, рукой аккуратно обнимая маму за шею, а пальцами бездумно играл с ее волосами.

Они всегда смотрелись вместе естественно. Им было комфортно друг с другом. Даже тогда, когда они ссорились.

Я покачала головой и вошла в открытую дверь.

Мама вскочила и поднялась с шезлонга. Ее рука упала на сердце.

— Боже мой, Эли, ты меня напугала.

— Я всегда пугаю тебя, мам. — Смеясь, я вышла во двор. — Ты подпрыгнула футов на десять.

Ничего тут удивительного.

Папа усмехнулся и потянул ее за волосы.

— Видишь? Даже Эли знает, какая ты нервная.

Мама игриво шлепнула его по груди.

— Я не нервная. Я бдительная. Это большая разница.

Папа приподнялся и сел. Он поднял очки с глаз и провел рукой по лицу, а затем повернулся ко мне.

— Как ты, дорогая?

— Хорошо… очень хорошо. Ты как?

— Ой, ты знаешь, так же, — ответил он рассеянно, чтобы не привлекать внимания к себе.

Я любила своего папу. Он был из тех людей, которые отчаянно защищают, кто охотно встанет перед движущимся поездом, если это может избавить кого-то от страдания.

Это также означало, что он никогда не поймет Джареда.

Черное и белое. Хорошее и плохое. Даже после всего, через что Джаред прошел, папа видел в нем только ребенка-панка, который причинил боль своей семье. За неделю до того, как Джаред был отослан, папа фактически запретил Кристоферу видеться с ним. Но Джаред сам не пытался связаться с Кристофером. В это время, он уже был мертв, душой и эмоционально. Просто… исчез.

Без вопросов, папа может рассмотреть в Джареде только угрозу. Для семьи. Для меня.

— Так что ты тут делаешь? — мама ловко маневрировала вокруг шезлонга, прыгая по горячему бетону голыми ногами. Она обняла меня, удерживая руками за плечи, и прижалась ко мне:

— Такое впечатление, что я не видела тебя вечность.

— Что ж, вот поэтому я здесь, — сказала я с иронией, посылая ей ухмылку, которая говорила о том, что я подшучиваю над ней. Любовь светилась в моих глазах. Я тоже скучала по ней.

Усмехнувшись, она нежно погладила меня по щеке и тихо сказала:

— Как моя маленькая девочка?

— Хорошо.

Мама улыбнулась и наклонила голову:

— Пойдем, давай найдем что-нибудь выпить, — она проскользнула в открытую дверь.

— Ты что-нибудь будешь, Дэйв? — крикнула она.

— Нет… не буду, — папа вернулся на шезлонг, складывая руки на груди.

Я подбежала к нему и поцеловала в щеку.

— Люблю тебя, пап.

— И я люблю тебя, милая.

Я пересекла двор и вошла в дом. Мама наливала два стакана холодного чая. Один протянула мне.

— Спасибо.

Она отпила чай, наблюдая за мной поверх стакана. Я приготовилась к инквизиции.

— Так значит, ты просто заехала, да? Учитывая, что я не видела тебя больше месяца, и ты не звонила, тогда думаю нам нужно устроить день шопинга. Полагаю что-то произошло… и судя по улыбке, которая расползалась по твоему лицу, думаю дело в парне, — сказав последние слова, она пошевелила плечами.

Как бы я не старалась сдержаться, маленькое застенчивое хихиканье вырвалось из меня, и я почувствовала, как румянец за секунду залил мои щеки. Даже несмотря на то, что то, что мы с Джаредом разделили прошлой ночью, было очень сильным, он оставил эту тяжесть, которая отдавалась глубоко в моем сердце, но была и другая часть, которая ощущала свет.

Как будто я пережила свой первый поцелуй.

У мамы расширились глаза. Я никогда не обсуждала с ней парней, потому что нечего было сказать. Никто из них не был важен, за исключением одного, которого я прятала от нее. Но она была всем, о чем говорят девочки. Я помню, ее и Элен, как они проводили всю ночь с бутылкой вина, болтая и смеясь, теряясь друг в друге, в секретах и мечтах. Я задавалась вопросом, насколько сильно она скучала по этим дням.

— Я права? — подшучивая, спросила мама, хотя в ее взгляде была нежность. Мама знала, что для меня это было личным, потому что мне не хватало смелости рассказать ей.

Я была близка к тому, чтобы рассказать ей о той ночи. Напуганная и дрожащая, я была готова зайти так далеко, готова была довериться ей. Но я замерла, парализованная, когда представила ее плач, после этого рассказа, сердитый голос папы, который перекрикивал бы ее слёзы. После долгих минут, которые я даже не смогла бы сосчитать, я бы повернулась и увидела Кристофера, который пялился на меня в потрясенном неверии, будто все мы плыли по течению и не смогли бы справиться с чем-то подобным.

Никогда больше я не упомяну его имя. Так мы и делали до его возвращения.

— А разве бывает иначе? — я запрыгнула на стойку, размахивая ногами, так же как в детстве.

В уголках маминых глаз появились забавные морщинки.

— Нет. Чаще всего нет, — она подмигнула, — но изредка бывает, — и прислонилась к стойке рядом со мной.

— Так, расскажи мне о парне, который заставил блестеть эти зеленые глазки.

Я сконфуженно пожала плечами и выпустила воздух из поджатых губ. Как можно описать Джареда простыми словами? Посмотрела на нее и снова почувствовала, как губы начинают дрожать:

— Он пугает меня, мам.

Она остановилась, осторожно поставила стакан и повернулась ко мне.

— Что ты имеешь в виду, он пугает тебя? Эли…

— Нет, не так как ты подумала мам, — с трудом произнеся слова, я отстранилась от нее. — Это… я забочусь о нем так сильно, что это ранит, — и так будет всегда, и я чувствовала себя так хорошо, что, наконец, произнесла это вслух.

— О мой Бог, Эли… ты любишь его? — она поймала мой взгляд.

Я не ответила.

— Как долго ты с ним? Я не знаю… Кто он? — казалось, что мама путается в своих мыслях. Ее задело то, что я только сейчас об этом сказала.

Вина прокатилась по мне. После стольких лет, я все еще держала его в секрете.

— Я даже не знаю кто мы, мам. Я беспокоюсь о нем, так сильно и когда мы вместе я… — нахмурившись, я моргнула и выпалила правду. — Я чувствую, что это самое лучшее, что происходило со мной.

Она встала передо мной и нежно погладила по волосам, на ее лице было задумчивое выражение.

— Любовь — это самое лучшая вещь, которая когда-либо произойдет с тобой, Эли.

Медленно я кивнула и позволила ее словам задержаться.

— Спасибо, мам. Ты даже не представляешь, как мне нужно было это услышать, — мой голос был хриплым.

— Вот для чего я здесь, — прошептала она. Затем вздрогнула, сделала шаг назад, и ее голос вернулся к нормальному.

— Так, когда я смогу встретиться с этим мистическим мужчиной? О, почему ты не привела его на обед? — сказала она, явно взволнованная предложением.

— Я не уверена, что мы готовы. Но как-нибудь, — я могла только надеяться.

Сомнение пробило маленькие трещины в моей вере. Джаред не давал мне обещаний. И это было правдой, я действительно не знала, кто мы друг для друга. У меня были только его обещания в прикосновениях, его взгляд, которым он смотрел на меня, такой же, как у меня. На это я опиралась, это наполняло меня верой.

Мама нахмурилась и оценивающе посмотрела на меня.

— Я знаю, ты выросла, Эли, но я бы очень хотела с ним встретиться.

Хлопнула входная дверь. Мама взяла свой стакан с чаем, когда мы услышали чьи-то тяжелые шаги.

Это было ужасно, но я благодарила Бога за вмешательство. Так как не знала, сколько еще продержусь, прежде чем все станет очевидным.

Августин вошел на кухню, стаскивая потную футболку через голову. Он был в баскетбольных шортах и теннисных ботинках, его загорелая кожа блестела от пота. Иногда я удивлялась, как мама и папа смогли вырастить такого спортсмена, поскольку Кристофер и я такими не были.

— Эли! Я так обрадовался, увидев твою машину перед домом. Как ты? — он широко улыбнулся.

— Действительно хорошо. Я очень скучала по тебе, — сказала я честно.

Без стеснения он сжал меня в медвежьих объятиях.

— Я тоже, — голос Августина был всегда грубым, глубоким, как у мужчины. Это заставило меня улыбнуться.

— Угадайте, что я узнал сегодня? — сказал он, отходя назад, гордо улыбаясь. — Вы смотрите на основного квотербека. Сегодня объявили результаты отбора.

— Правда? — я спрыгнула со стойки и снова обняла его. — Поздравляю.

Мама схватила его.

— Правда? Август, я так горжусь тобой!

Я запуталась в этих объятиях, и это было действительно здорово.

Когда Августин получил свои похлопывания, объятия и поздравления, он отступил назад. Мама указала на него.

— От тебя плохо пахнет. Тебе нужно принять душ.

Смеясь, он попятился назад.

— Вообще-то, я пойду поплаваю. Все равно папа там, и вообще он просил сказать ему первому.

Август прошел мимо меня и шепнул на ухо.

— Очень рад увидеть тебя, Эли.

Он вышел через стеклянные открытые двери и ухмыльнулся мне через плечо:

— Передавай привет Меган.

Мой рот открылся в притворном отвращении, а губами я прошептала: Фу.

Он засмеялся, и дверь захлопнулась за ним.

Я повернулась к маме.

— Думаю, мне пора домой.

Разочарование мелькнула на ее лице, и она тяжело вздохнула.

— Хорошо, но честно, Эли, не закрывайся от меня, ладно?

Я кивнула, неуверенная, что смогу сдержать обещание. Этого и не будет, потому что я этого не хотела. Боже, Кристофер сказал мне не упоминать, что Джаред остановился у нас, а Джаред определенно не хочет, чтобы Кристофер знал о нас. И я не уверена, что хочу этого. Но точно уверена, что Кристофер психанет. И нет сомнения, папа тоже. И зная их, они несомненно подтолкнут Джареда к краю.

— Люблю тебя, мам, — я сжала ее в объятиях, прикосновения были нежными, когда она погладила меня по спине.

— Я тоже люблю тебя, — она разомкнула объятия и взяла мое лицо в свои ладони. — Я очень рада за тебя… кем бы он ни был.

Я закусила губу, потому что его имя крутилось на языке. Я осознала, как сильно хотела ей все рассказать.

— Скоро увидимся.

— Хорошо, — сказала она.

Я направилась к двери.

— Будь осторожна, — крикнула она мне.

Тряхнув головой, я улыбнулась и закрыла за собой дверь.

Снаружи было душно, небо над головой сияло насыщенным синим цветом. Сразу же на коже проступили капельки пота, и я прищурилась над ослепляющим Аризонским солнцем. Массивные кучевые облака собирались на юге, воздвигаясь и нагромождаясь, они тянулись и медленно вырастали над городом.

Начинался сезон дождей.

Заведя машину, я проехалась по городу. Заехав в ворота и завернув за угол, волнение вызвало трепет бабочек в животе.

Джаред двигался впереди меня и помогал ногами, чтобы вернуть свой блестящий байк на место, где он обычно парковался. Увидев меня, он застыл на месте. Он расставил широко ноги так, чтобы удержать байк между ними. На нем были обычные темные потертые джинсы и темная майка, которая подчеркивала каждый мускул. Выделенные жирным шрифтом цифры на его костяшках были видны, когда он сжимал руль. Его великолепное лицо оставалось мужественным, почти твердым, но его волосы были безумными, неукротимыми, потрепанные ветром.

Я перестала дышать.

Прошлой ночью, касаясь его лица, я говорила правду — эта грубая красота была чем-то пугающим, но в то же время чарующим.

Вылезая из машины, я пыталась побороть свою реакцию на него. Джаред перекинул ногу через байк и достал пару пакетов с продуктами из кожаного чехла, свисающего с каждой стороны длинного сиденья.

— Привет, — проговорила, приближаясь к нему. Я сильно сомневалась в своей способности сохранять спокойствие, когда он так на меня смотрит.

Когда я подошла к нему сзади, он повернулся и провел рукой по волосам, мои руки чесались от желания сделать это самой. Джаред медленно улыбнулся, и его взгляд пропутешествовал по мне с головы до пят, затем вернулся обратно.

— Привет, — сказал он с улыбкой на губах.

Как, черт возьми, мы собираемся справиться с этим? Потому что все чего я хотела, это броситься на него, прижать свои губы к его, желая узнать, будет ли чувствоваться все так же хорошо, как это было прошлой ночью.

Мой желудок сжался, уверена, это определенно было бы так. Воспоминания о его прикосновениях ударили по мне, щекоча все тело, и я покраснела от мысли, что не могу дождаться, когда это произойдет снова.

Его ухмылка росла, с тем, как краснело мое лицо.

Ух, парень мог читать мои мысли.

Я отвернулась и начала подниматься по ступенькам. Он был прямо за мной, его присутствие уничтожало. Мое сердце забилось сильнее.

Пальцы щекотали кожу моей шеи. Мурашки пробежали по позвоночнику. Около двери, он прижал свою грудь к моей спине, наклонился, задевая носом мою скулу, а потом прошептал мне в ухо:

— Тебя не было дольше, чем ты сказала. Ты заставляешь меня волноваться о тебя? — он говорил медленно, в его голосе звучали нотки обвинения, а его рука погладила мою и задержалась у плеча. — Я схожу с ума, когда нахожусь рядом с тобой, — он пробежался пальцами вниз к вырезу на моей футболке, дразня кожу. — Ты планировала свести меня с ума, когда ушла так надолго?

Я сделала неуверенный вдох.

— Я заезжала к родителям.

Его ладонь проскользнула, и удерживая меня за шею, слегка приподняла мой подбородок.

— Я ненавижу не знать, где ты… когда ты придешь, — его тон был строгим, и мой пульс запнулся. Джаред удерживал меня, его нос скользнул к основанию шеи, вдыхая мой запах. — Я не представляю, какого черта мы делаем, Эли, но чтобы это ни было, я вряд ли могу остановить это.

Он резко отстранился, а я стояла и хватала ртом воздух. Желание затопило меня. Боже, я не знала, как справиться с желанием повернуться и раствориться в нем.

Облизнув губы, я поработала над нейтральным выражением лица. Открыла не запертую дверь и шагнула внутрь. Кристофер сидел на диване, на том же месте, где я оставила его сегодня утром.

Позади меня раздался голос Джареда, удивив меня:

— Посмотри, кого я привел.

Кристофер обратил свое внимание на нас, махнув в приветствии.

— Как работа?

Я заставила себя выглядеть нормально и бросила сумку на пол.

— Довольно хорошо, после работы заехала к маме с папой поздороваться. Август вошел в основной состав. Ты должен позвонить ему.

— Конечно, — сказал Кристофер, убирая с лица упавшие на глаза пряди. — Это действительно здорово. Я позвоню ему. Черт, я должен проводить больше времени с ним, — начал бормотать он, говоря больше с самим собой.

Я улыбнулась, когда проходила мимо него.

— Знаю, знаю… это так трудно выбрать пару часов из твоего изнурительного летнего расписания без учебы и работы, — поддразнила я его.

— Ха-ха, — закатил глаза Кристофер.

Я направилась в коридор.

— Пойду переоденусь.

Захлопнув дверь позади себя, я оказалась в убежище своей комнаты. Мой взгляд упал на смятые простыни на моей кровати, которые были как святыня, безопасное место, где Джаред и я были свободны, и наши губы шептали, а руки касались друг друга.

И я молилась в темноту, потому что не могла дождаться, когда он обнимет меня вновь.

Я потянула за тугую резинку, освобождая волосы, давая им упасть, и переоделась в шорты и чистую майку. Удовольствие распространилось по всему телу, и глубоко вздохнув, я отпустила весь стресс, которому позволила медленно расти и поражать, вторгаться и заражать все мои мысли.

В конце концов, все, что было важно — он был здесь.

Остаток дня мы провели, отдыхая перед телевизором. Я любила это ощущение, что все так и должно быть, только Джаред, Кристофер и я. Я лежала на полу, в то время как ребята сидели на диване. Периодически я ловила на себе взгляды Джареда, они были нежными, как будто он ласкал мое тело. Это было так, будто он прикасался ко мне без рук. Я вздрогнула и обняла себя, желая ускорить время, потому что не могла дождаться, когда вернусь в его объятия.

Ночное небо стало серым, спокойствие парило в комнате, когда день подходил к концу. Джаред забрался глубже на диван и вытянул свои длинные ноги. Они находились по сторонам от моей головы, задевая меня, случайно, но близость грела мою душу. Я зевнула и уселась поудобнее.

Кристофер вскочил на ноги.

— Я не могу больше здесь находиться. Пойдем, поиграем в бильярд или еще что-нибудь.

— Ах, Кристофер, я почти засыпаю, — сказала я, потирая глаза ладонью.

Он указал на меня, когда направился в коридор.

— Вот именно, поэтому мы должны выбраться отсюда. Сейчас только девять часов, и я просидел на своей заднице весь день.

Осторожно, я взглянула на Джареда и нахмурилась.

Он только лениво улыбнулся и толкнул меня в плечо ногой:

— Вставай, ленивая девочка. Мы идем гулять.

«Чарли» было любимым подвальным баром Кристофера. У них была куча бильярдных столов, дешевая выпивка и разные группы играли почти всю ночь. Я припарковалась на переполненной стоянке, и мы вылезли из машины. Привлекательность этого места было легко понять. Наиболее соблазнительным для большинства городских правонарушителей был тот факт, что у заведения не было даже таблички на двери. Кристофер приходил сюда годами и таскал меня с собой, когда я переехала к нему.

Мы прошли через группу людей, которые ютились снаружи и вошли через двойные деревянные двери. Внутри было грязно, сыро и лампы отбрасывали слабый свет. Старые неоновые огни сверкали на стенах, паркет покрывал слой грязи. Прямо сзади находился большой бар окруженный, примерно, двадцатью стульями. Три или четыре официанта пытались справиться с разбушевавшимся постоянным клиентом, а официантки кружили между высокими, круглыми столами, которые заполняли пространство перед баром. Музыка гремела из верхних колонок и справа, на маленькой сцене, группа носилась по кругу, готовясь. Несколько пар двигались на танцполе перед сценой. Дальше слева, располагались ряды бильярдных столов. Старые стеклянные витражные лампы качались на балке, освещая потертые столы. Как и стоянка снаружи, бар был переполнен.

Кристофер толкнул локтем Джареда, привлекая его внимание.

— Я пойду возьму пару бутылок пива. Найдешь нам столик?

— Конечно.

Кристофер посмотрел на меня и спросил:

— Ты что-нибудь хочешь?

— Эм, возьмешь мне колы?

Ему не пришлось долго меня уговаривать, чтобы я была трезвым водителем.

Он усмехнулся, двигаясь задом наперед.

— Будет кола. — Он развернулся и исчез в толпе.

Внимание Джареда было приковано к Кристоферу, пока тот был в поле зрения. Как только он исчез, Джаред нашел мою руку, сжал и поднес к своему рту. Приглушенный вздох завибрировал напротив моей кожи. Его голубые глаза были теплыми, когда он смотрел на меня.

— Я часами умирал от желания, чтобы прикоснуться к тебе. Ты даже не представляешь, как сильно, да, Эли? — он прижал мою ладонь к своему носу. Когда отпустил ее, то прикусил свою нижнюю губу, и что-то похожее на смущение появилось в его выражении, а глаза блуждали по моему лицу. Улыбка вдруг коснулась его рта, он вложил мою руку в свою и потянул:

— Пойдем, найдем нам столик.

Моя улыбка была не управляемой, пока он тащил нас через толпу. Я любила это чувство, как будто мы были настоящими и так должно быть. Мы нашли свободный бильярдный стол в самом дальнем углу. Он взял кий и помог мне сделать то же самое, а я смотрела, как он наклоняется к стойке с шарами. Он вернул мне улыбку, хитрую и дерзкую.

Эта сторона Джареда была такой неожиданной, этот парень, который улыбался с легкостью, как будто на один момент его боль ушла и дала ему выходной. Я задумалась, заметил ли он неугомонную радость, которую я увидела в его глазах, или он только осознает темноту, которая насыщает его сердце и разум.

У меня появилось неожиданное желание, подойти к нему сзади, и это желание стало неожиданным для меня. Я хотела пробежать руками по спине, почувствовать его силу, мускулы под футболкой, это напомнило мне о том, что мы делали прошлой ночью. Я была другой с ним. Хорошей и плохой, слишком уверенной в себе и безумно наивной. Джаред заставил желать вещи, которых раньше я никогда не хотела. Это пугало, делало меня рассеянной и удовлетворенной. Полностью.

Джаред нахмурился и уловил замешательство в моих действиях. Застенчиво, я отвела взгляд и отвлекла себя мелком для кия. Группа начала петь, буквально оглушая всех. Кристофер вернулся с пивом и моей колой.

— Держи, чувак.

— Спасибо, — Джаред забрал свою бутылку, открыл ее и наклонил в сторону Кристофера, прежде чем сделал глоток. Тыльной стороной ладони он вытер губы.

— Я посмотрю первую игру, — предложила я, прислоняясь к стене и попивая колу через трубочку, — но сыграю с победителем.

— Что ж звучит так, словно ты будешь играть со мной, сестренка, — Кристофер схватил свой кий и усмехнулся.

Дразнящая улыбка появилась на губах Джареда, его голубые глаза сверкали весельем.

— Ахаха, звучит очень самоуверенно, Кристофер! Я думаю, нам нужно заключить маленькое пари, — он вытащил двадцатку из своего кошелька и бросил ее на стол.

— Ох, ты прав, — Кристофер вытащил свой кошелек.

Они начали играть, пока я кружила рядом. Мы смеялись, ребята пили. Джаред был хорош, но Кристофер не уступал. Они сражались в постоянной агрессии, бросая легкомысленные шутки ниже пояса и грязные оскорбления друг другу, но не принимая это близко к сердцу.

К концу игры, Кристофер засунул двадцатку Джареда к себе в карман, все были счастливы.

— Джаред, когда ты уже поймешь, я всегда в конечном счете выигрываю!

Джаред прислонился к стене напротив, с легкой ухмылкой, когда я шагнула, чтобы начать игру. Как же это было бы здорово заявить о нем открыто, об этом красивом парне, подойти к нему, подняться на носочки и захватить своими губами его. На секунду, я задумалась, какая реакция была бы у него, или как Кристофер отреагировал бы на это.

Я взглянула на Кристофера, его темные непослушные волосы и проницательные зеленые глаза. Без сомнения, это была действительно плохая идея.

Я выбросила эти мысли и притворилась уверенной в себе, когда приблизилась к брату.

— Ты влип в большие неприятности, — сказала я, поднимая свой подбородок в угрожающем вызове, сдерживая смех, который грозился вырваться на свободу. Всего один раз я обыграла Кристофера, когда он сам разрешил мне.

— Правда? — его брови изогнулись в удивлении, а зеленые глаза засверкали.

— Правда, — сказала я с решительным кивком.

Ему потребовалось около пяти секунд, чтобы уничтожить меня.

Джаред перетащил высокий стул для меня и поставил его около стены.

— Забирайся сюда, чтобы ты могла увидеть, как я надеру твоему брату задницу в следующей игре, — его улыбка исчезла, когда он жестом указал мне сесть. Он протянул руку, чтобы помочь залезть на стул. И я предположила, что всего несколько бутылок пива, которые он выпивал обычно, потребовались, чтобы разрушить его стены, потому что его прикосновения были нежными и задержались чуть дольше, чем следовало. Его рука легла мне на бок, а большим пальцем он поглаживал вдоль моего ребра.

Это легкое проявление нежности тронуло мое сердце. Потому что я хотела всего этого с ним. Я не скрывала страстного желания, когда смотрела на него, а его глаза были ласковыми, когда смотрели на меня. Я наблюдала за ним, как он сглотнул. Нехотя, он повернулся обратно к Кристоферу.

— Хорошо, мой друг, пришло время показать тебе настоящую игру.

Еще несколько часов прошли, а я сидела на стуле, медленно размахивая ногами, наблюдая за ребятами. Я полностью выпала из «добродушного» спора три игры назад, сказав, что для одной ночи унижений достаточно. Кристофер выиграл следующую игру, а Джаред остальные две. Они выпили еще несколько бутылок пива. Их смех и подколы росли, шуток было так много, как и должно быть. Гул удовольствия пульсировал во всех частях моего сознания.

Джаред остался, и я надеялась, что, возможно, он счастлив.

Кристофер явно очень хорошо проводил время. Возможно, даже немного больше, чем просто хорошо, его подколы были на грани оскорбительных. Это заставляло меня смеяться. Он поднял бутылку и допил, это была его седьмая бутылкой за ночь. С грохотом он поставил пустую бутылку на маленький столик, потом наклонился в попытке нелепого прыжка. Он вертел и стучал кием по карману.

— О дерьмо, — крикнул он сквозь хриплый смех, когда оступился. Он ударился об парня, который пытался сделать удар за своим столом. Кристофер резко обернулся, протянул парню руку которого задел. Вежливое извинение вырвалось из его рта: — Извини, чувак, — Кристофер широко улыбнулся.

Но другой парень был в бешенстве. Его рука сжала кий, он агрессивно фыркнул:

— Что за фигня, ты кусок ничтожества?

Он был ниже Кристофера, но мощнее, старше, грубее. Его голова была выбрита или просто лысая, я не мола сказать точно. Но могла видеть мысли в его темных глазах, огонь агрессии, когда он принял решение драться с моим братом. Парню это нравилось. Ненависть пробежала по его телу, и в ожидании он сделал один враждебный шаг.

Мое сердце забилось, а руки сжались вокруг стула, на котором я сидела. Я ненавидела драки, ненавидела, когда ночи означали возвращение в плохие воспоминания, потому что больные люди могут достаточно сильно ранить, если им позволить.

Поднимая ладони вверх, Кристофер сделал шаг назад. Осознание отрезвило его. В это время его улыбка стала явно натянутой, когда он направил весь свой гнев на ситуацию.

— Эй, чувак, я же сказал, что сожалею. Я не специально.

Кристофер, обычно, ладил со всеми. Он был таким человеком, с которым все хотели тусоваться. У него было обаяние, которое привлекало всех. И он знал это и использовал с выгодой, заманивая свою добычу или разряжая обстановку. Я только несколько раз видела его в драке, и всегда по необходимости, когда не было другого выбора. Кристофер может сдержать себя, без вопросов, но этот парень? Я не уверена.

Я слезла со стула и проскользнула сзади Кристофера, намереваясь вытащить его отсюда. Никому из нас не нужна была драка, и я очень хотела домой, где безопасно.

— Кристофер, — сказала я спокойно, и медленно приближаясь к нему, надеясь привлечь его внимание, чтобы мы могли выбраться отсюда.

Рот Джареда, внезапно, оказался около моей щеки, его большая рука около моего лица, крепко сжимая голову, требуя моего внимания.

— Отойди Эли, я не хочу, чтобы ты находилась рядом с этим козлом, — предупреждающе произнес он мне в ухо.

Потом он толкнул меня, вытянул руки, удерживая на расстоянии. Шагнул вперед, занимая сторону Кристофера. Четко заявляя о союзе. Джаред опустил плечи, что позволяло контролировать его энергию, которая вибрировала в нем. Его кулаки сжимались и разжимались, агрессия проходила по мускулам его рук, струилась и собиралась, под залитой чернилами кожей.

Страх скрутил мой желудок. Страх из-за парня, который уставился на моего брата и Джареда. Страх из-за агрессии, которая таилась под кожей Джареда, желая выбраться наружу. Я могла это чувствовать, эту злость, которая исходила от него, как что-то темное, что сорвали с привязи и дали свободу.

Я перевела свое внимание от Кристофера к Джареду, осознавая, где была действительная опасность и быстро положила руку на его лопатки.

— Джаред, пожалуйста, давай просто уйдем, — попросила я, так тихо, что не думаю, что кто-то мог услышать, их внимание полностью было на парне, который опасно ухмылялся.

Джаред дернулся и отмахнулся от меня, сжимая кулаки. В его голове, явно, готовился какой-то план.

Мы привлекли внимание. Сумасшедшие перешептывания и взгляды обрушились на нас, люди проявляли нездоровый интерес.

Паника ударила меня в грудь и скрутила живот. Мы должны выбираться отсюда.

Я проскользнула между Кристофером и Джаредом, оставаясь позади всех, решительно надеясь утихомирить гнев, который наполнял воздух. В этот раз я говорила немного громче и потянула Кристофера за край футболки.

— Джаред… Кристофер… пошли, давайте просто уйдем. Пожалуйста.

Лицо парня скривилось в дразнящей насмешке. Он смотрел прямо на Джареда.

— Почему ты не скажешь своей шлюхе, заткнуть ее чертов рот?

Услышав эти слова, Джаред сорвался. Он двигался так быстро, как я никогда не видела, устремившись к парню с возведенной рукой. Я с ужасом наблюдала, как кулак Джареда зверски ударил лицо парня. Удар сопровождался омерзительным стуком, который распространился эхом в моих ушах. Брызнула кровь, она хлестала из носа парня, обильно стекая вниз по лицу и капая с его подбородка.

При виде крови, казалось, Джаред окончательно потерял контроль. Он орал на парня с видом безумца. Кулаки летели в постоянном шквале, после атак Джареда появлялось все больше крови. Каждый удар был сильнее предыдущего. Парень пытался драться, но Джаред был на много шустрее и уворачивался от ударов.

Наконец, освоившись, парень взмахнул кием с оглушительным криком. Кий разрезал воздух, под углом нацеливаясь на голову Джареда.

Джаред увернулся. В этот же момент, он отобрал кий у другого парня. Захватив его в руки, он удерживал кий горизонтально, когда начал атаковать. Зубы Джареда были обнажены, сжаты, когда он врезался парню в грудь. Он наклонил его назад над бильярдным столом, прижав его кием. Парень извивался, прижатый к зеленому сукну, его ноги метались, когда он пытался вырваться.

Джаред наклонился ближе и зарычал ему в лицо, слова были хриплыми, когда вырывались из его горла:

— Что за херню ты сказал? Повтори, ублюдок. Ну, повтори.

Приподняв парня, Джаред снова, ударив, прижал его к столу.

— Повтори!

Люди толпились, наперебой пытаясь найти лучшее место для обзора.

— Да, пошел ты, — простонал парень. Джаред лишил его любой другой формы защиты, поэтому парень плюнул ему в лицо.

Яростно Джаред закричал и поднял кий над головой парня.

Я осознала, что кричу, кричу имя Джареда:

— Джаред, стой! О боже, пожалуйста, остановись!

Кристофер отреагировал на ужас в моем голосе. Сзади, он выдернул кий из его рук. Джаред развернулся, опустил кулак, его глаза были безумными, он был готов к новому нападению.

Кристофер достаточно быстро отпрыгнул назад, и кулак бесцельно рассек воздух.

— Джаред, давай, чувак, посмотри на меня, — Кристофер приблизился к его лицу, руки Кристофера были на плечах Джареда. Джаред боролся, пытаясь высвободиться.

— Давай, Джаред, оставь этого ублюдка. Этот козел не стоит того, и я гарантирую, что видел копов поблизости. Мы должны вывести Эли отсюда.

Охранники пробирались сквозь толпу, и в это же время на меня уставились дикие голубые глаза Джареда. Боль появилась на его лице, и он поднял свои окровавленные кулаки в каком-то измученном подчинении.

Кристофер приступил к действиям и дернул меня за руку.

— Пошли, мы должны выбираться отсюда.

Проталкиваясь сквозь толпу, Кристофер направился в сторону выхода. Толпа, казалось, разошлась, но в то же время поглотила нас полностью. Люди вжимались в нас, удерживая, затем толкая нас вперед. Я схватила руку Джареда, держась ближе к Кристоферу, который умело, прокладывал нам путь к выходу.

Мы выскочили через заднюю дверь. Еще больше людей собрались в беспорядочные группы и курили, стоя в густом ночном воздухе с нарастающим штормом. Над головой громыхал гром, сверкали молнии, озаряя мрачное небо. Ветер дул сильными порывами, поднимая пыль и мусор, который находился внизу. Съежившись, я посмотрела на зловещее небо.

— Сюда, — скомандовал Кристофер. Он указал направо и усилил свою хватку на моей руке, вбегая в темноту, оставив позади небольшой торговый центр, который давно уже закрылся.

Моя хватка усилилась на руке Джареда, когда я тянула его за собой. Я отказывалась его отпускать.

Кристофер водил нас кругами. Надвигающийся шторм давил сверху. Грохот прорезал облака и мчался к земле. Молнии сверкали, и я украдкой, через плечо, взглянула на Джареда. Он скрывал лицо, приковав взгляд к ногам, его рука была вялой.

Я хотела остановиться, взять его лицо в свои руки и умолять, сказать мне, что с ним все хорошо. Вместо этого я старалась удержаться за Кристофера, который мчался вперед. Отчаянно, я сжала руку Джареда, потянув его сильнее, надеясь, что он, наконец, поймет, что я беспокоюсь за него. Но он не реагировал.

Мы замедлили шаг, обогнули угол и крадучись обошли здания.

— Веди себя спокойно, Эли, — предупредил Кристофер.

Мы бродили по дороге, тусклые фонари освещали наш путь, теряясь во мгле от бури. Джаред выронил свою руку из моей и опустил ее на ногу. Я шла рука в руку с Кристофером, прижавшись к его боку с опущенной головой, наконец-то мы приближались к парковке бара.

Мы вернулись к началу.

Три полицейских машины находились в середине двора. Мигали красные и синие огни. Никто не заметил нас, когда мы приблизились. Все внимание было обращено на хаос, который, определенно, происходил внутри.

Безмолвно, мы проскользнули к моей машине, которая находилась в полной темноте, только тусклые лампочки от бара бросали тени на двор. Я разблокировала двери, и мы скользнули на наши места, Кристофер справа от меня, а Джаред позади.

Мы ничего не говорили, пока я возилась с ключом зажигания, давая возможность, напряжению распространиться между нами. Наконец, я вставила ключ и повернула его. Дрожа, я сдала назад, переключив заднюю передачу, и медленно выехала на улицу.

В тишине мы чего-то ожидали… что что-то произойдет… какие-то последствия догонят нас. С опаской, я посмотрела в зеркало заднего вида на пустую улицу позади. Никто не преследовал нас. Затем я увидела Джареда, который сидел с опушенной головой. Его лицо закрывали окровавленные руки.

Кристофер развернулся на своем сиденье. Затем засмеялся.

— Ни хрена себе, чувак, — он широко и небрежно улыбнулся, когда посмотрел на Джареда, и шумно ударил его по коленке. — Это было чертовски круто. Ты выбил все дерьмо из этого урода. Стоило ему только что-то сказать об Эли, я так и думал, что ты не оставишь это, — засмеялся он и провел рукой по взъерошенным волосам. — Ты всегда, защищал ее. Дерьмо, держу пари, ты надрал бы и мне задницу, если бы я сказал о ней что-нибудь плохое.

Смеясь, он наклонился ко мне, а затем повернулся к Джареду.

— Ты был, как какой-то ангел мести или типа того. Кто знает, чтобы произошло, если бы ты не вмешался сегодня? Либо моя задница попала в тюрьму, или я оказался бы на месте одного из этих мудаков. Парень был огромным, — сказал он, спокойно вспоминая о том, что произошло в баре. Кристофер не замечал страданий Джареда, его беспокойства, тревогу в его сомкнутых губах и дрожь мускулов.

Кристофер включил радио и начал петь какую-то ужасную, популярную песню, его голос был фальшивым и абсолютно не попадал в такт. Отпустив эту ситуацию, мой брат совершенно не понимал, что действительно произошло.

Я повернула у ворот нашего комплекса. Снова подняла лицо в поисках Джареда в зеркале. Я могла чувствовать его борьбу, его потрясение, пока он молча сидел позади меня. Наказывая себя за свои действия.

Защита — это я понимаю. На сто процентов. И я никогда бы его не критиковала за это. Возможно, только мы вдвоем осознаем это, двое из нас, кто чувствует его волнение из-за потери контроля.

Это напугало меня, и его тоже.

Поймав его взгляд в зеркале, я попыталась сообщить, что понимаю его. Стыдливо, он отвел взгляд.

Я заехала на свое парковочное место и заглушила двигатель. Кристофер и я вылезли из машины. Такое ощущение, что всего минута прошла, как наконец, открылась задняя дверь. С рукой на ручке, Джаред, казалось, колебался, прежде чем открыть дверь. Когда он медленно вышел из машины, Кристофер похлопал его по плечу, а потом повернул голову в сторону апартаментов. Джаред ничего не говорил, пока мы поднимались по лестнице. Пройдя пару ступеней впереди него, я взглянула назад, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь, но он никак не реагировал. И снова я молча умоляла его не уезжать.

Всё, что я хотела — это, чтобы он остался.

Мы зашли в нашу квартиру, и я поняла, что хотела бы никогда ее не покидать.

Кристофер шумел на кухне, рылся в холодильнике, в поиске какой-нибудь еды. Я остановилась, и усталость внезапно отяготила мои руки, пока адреналин все еще скручивал живот. Я чувствовала себя взволнованно и неуверенно.

Джаред задел меня и направился к коридору. Осторожно, он остановился и посмотрел на меня с чем-то похожим на извинения, а затем исчез в ванной. Дверь тихо закрылась за ним и щелкнула, щелчок затвора был как выстрел в меня.

Я спряталась в своей комнате и прокричала из нее:

— Спокойной ночи.

Это было приглашение. Пожалуйста, приходи.

Я сменила свои джинсы и футболку на пижамные шорты с майкой, завязала волосы в неряшливый пучок. Сидя на кровати, наклонилась и подняла с пола свой альбом с зарисовками и положила его на колени. Перевернула на последнюю страницу, над которой работала и приступила к эскизу, освобождая свой разум.

Гром гремел так, что тряслись стены, а ветер проносился сквозь деревья и завывал.

Карандаш кружил над бумагой, вырисовывая прекрасный контур его лица. Я затемнила его глаза, потому что в них было так много боли. Каждый раз я думала, возможно, мы сможем прогнать боль, которая исходит от него, но это было только подтверждением, насколько эта боль глубока.

За пределами моей комнаты, я слышала, как бежит вода в ванной. Я представляла его, согнувшегося над раковиной, пытаясь смыть ночь из своего сознания. Кровь стекает с его кулака в кружащую воду, разукрашивая ее в розовый, пока не исчезнет в сливе. Но я знаю, даже если он стирает физические следы драки, Джаред все равно добавляет себе еще один шрам.

Я украдкой смотрела на свою дверь, желая, чтобы он пришел.

Приди ко мне.

Люби меня так, как любил прошлой ночью.

Или, возможно, просто полежи со мной, удерживая в своих объятиях, пока я удерживаю тебя в своих.

Прошло два часа, а он так и не пришел.

Я хотела пойти за ним. Успокоить его. Наконец, когда больше не смогла терпеть, я решилась. Я встала с кровати, едва слышно наступая на пол. Быстро, как только смогла открыла дверь и посмотрела на пустой коридор. Темнота просачивалась через щель из-под двери ванной. Я вышла и была права, дверь Кристофера была закрыта. Тишина повисла в квартире, на цыпочках я прошла в гостиную. Диван был пуст, без Джареда, одеяла и подушки не было. В страхе мой пульс участился, затем я заметила его ключи, валяющиеся в куче на кофейном столике. Обойдя вокруг дивана, я взглянула на стеклянные двери.

Ночное небо было буйным. Широкие молнии разрезали небеса, воспламеняя мир в яркий всплеск света, а затем затихали. Ярость жестокого ветра колотила по тонким веткам пало верде[3], наклоняя их. Отчаянно, я искала мрачный балкон с доказательством того, что там сидит тот, кто всегда делает меня неуравновешенной, тот, кто поменял все нормы моих убеждений, потому что он единственный, кто может прикасаться ко мне так. Небо засверкало, отбросив на балкон мимолетный свет.

Джареда здесь не было.

Я сделала два шага назад. Сжала кулаки в разочаровании и обратила свое внимание в пустое пространство. Через секунду, я смотрела на дверь перед собой, сглотнула комок, который образовался в горле, и пыталась найти мужество войти в комнату. Медленно я открыла дверь.

Облегчение разлилось по мне, когда я нашла его сидящим на полу, а его спина подпирала стену рядом с дверью. Это облегчение столкнулось с болью, которая была ошеломляющим всплеском чувств, что накатывали и поднимались.

Как напарник бури, Джаред был возбужден и поднес сигарету ко рту. Его голая грудь расширялась, когда легкие заполнялись. Дым кружил над его головой. Пряди его блондинистых волос развивались от ветра, трепетали и путались. Агрессивно он затушил сигарету. На его губах появился оскал, согнув израненный кулак, он потирал им висок, как будто пытаясь заглушить демона, который нашептывал ему на ухо.

Только сегодня, я хотела сделать так, чтобы все ушло.

В тот момент я поняла, он почувствовал мое присутствие. Его руки сильнее вжались в голову, а движения стали резкими. Его голос был хриплым, едва различимым сквозь завывающий ветер:

— Просто иди внутрь.

Он знал меня очень хорошо и знал, что нет ни единого шанса, что я развернусь и уйду. Я тоже знала его достаточно хорошо, и понимала, что он попытается меня остановить.

Разразился гром, а я погрузилась глубоко в себя, пытаясь найти мужество, которое открыла в себе прошлой ночью. Двигаясь медленно, я встала перед ним на колени. Пока колени царапались о грубый бетонный пол, медленно я проползла между его ног и расположила свои руки у него на коленях.

Джаред откинул свою голову на стену с отлетающей штукатуркой. Он держал свои глаза закрытыми, защищая меня от боли, которую скрывал.

— Тебе не нужно здесь находиться, — сквозь зубы, сказал он.

— Почему, Джаред? — требовала я. — Почему ты думаешь, что должен проходить через все это один?

Открыв измученные голубые глаза, он скользнул взглядом по моему лицу, и это было похоже на болезненное прикосновение.

— Разве ты не видишь, Эли? Это то, о чем я тебя предупреждал, я чертов ублюдок.

Пытаясь дотянуться и потрогать мое лицо, его голова наклонилась на бок. Он искал понимания, когда его пальцы проложили путь вниз по моей щеке.

Пламя разгоралось от его прикосновений, открывая привязанность, которую я всегда испытывала к нему.

Неужели он думал, что как-то мог оттолкнуть меня, предупредить, если все, чего я хотела — это только большего?

— Я никогда не хотел, чтобы ты видела меня, таким как сегодня, — сказал он, — но это было неизбежно, все это. И я остался только потому, что ни хрена не знаю, как уйти от тебя. Прошлая ночь… — он провел дрожащими руками по волосам. — Черт, Эли, прошлой ночью было так хорошо, так я не чувствовал себя уже очень давно.

C его признанием, тепло затопило меня полностью. Мои руки стиснули его колени, а пальцы вжались в кожу.

Останься.

Обрушился свирепый шквал ветра, с пульсирующей энергией разжигая мою кровь, разжигая мое сердце.

Останься.

Находясь близко к его лицу и поймав его взгляд, я заговорила через сбивающую бурю:

— Все это неважно для меня, Джаред. И это была всего лишь драка. Ты защищал Кристофера. Защищал меня. Что плохого в этом?

Мои волосы развивались вокруг лица, и Джаред пропустил свои пальцы через них, слегка хватаясь за них, привязывая этим себя ко мне.

Засверкала молния, и раздался грохот грома.

Я втянула воздух, потеряв себя в его прикосновениях.

— Ты же знаешь, что это была не просто драка, — Джаред дернул головой, его глаза сузились, а рот открылся в признании. — Кристофер был прав, когда сказал, что я потерял контроль. Я потерял его, в ту же секунду, как этот придурок посмотрел на тебя. Я хотел… — раздумывая, сначала Джаред обратил свой взгляд в сторону, облизнул губы, а потом уставился на меня. — Я хотел причинить ему боль, хотел разорвать его. Только мысль о том, что кто-то обидит тебя, и все, я становлюсь сумасшедшим, — он моргнул, наматывая мои волосы себе на палец. — Ты сводишь меня с ума, Эли. Делаешь опасным. Все, что я хочу — это защитить тебя, даже если знаю, что причиню тебе боль. И о боже, это убивает меня — думать, что могу обидеть тебя.

Я обхватила его лицо руками.

— Тогда не надо.

Его рот накинулся на мой, его руки лихорадочно и властно перебирали мои волосы. Он целовал и посасывал меня.

— Эли… — пробормотал он, вдыхая воздух. Джаред отстранился, но накручивал мои волосы на свои пальцы, держа при этом их широко растопыренными. Его глаза стали серьезными, когда он держал мою голову в руках. — Детка, я не хочу. Боже, я не хочу, — он привлек меня обратно, его губы были решительными, застав меня врасплох.

Я прижалась грудью к нему, чувствуя, как колотиться его сердце. Большая часть меня хотела съесть его живьем во время поцелуя. Сначала, мои пальцы схватили его подбородок, потом обвились вокруг его головы.

— Джаред, — молила я.

Когда я приподнялась, мои колени пронзила боль. Безнадежно борясь с желанием быть ближе, мое тело искало его.

Мне нужно чувствовать. Понимать его сердце в прикосновениях, а для него понимать мое.

Джаред поднял меня одним быстрым движением. Моя спина оказалась прижатой к двери, а его тело накрывало мое. Воздух покинул мои легкие. Я застонала и вцепилась в его широкие плечи, обезумев, притягивая ближе.

Он взял мое лицо в свои ладони, поднял его, всматриваясь в мои глаза. Безумство, что пылало между нами, заставляло медленно тлеть. Он застопорился, засомневался, прежде чем целомудренно поцеловал и прислонил свой лоб к моему.

— Эли, можем мы… просто полежи со мной, я просто хочу чувствовать тебя рядом.

Вздохнув и втянув нижнюю губу, я кивнула ему.

Осторожно он опустил меня на ноги, нащупал ручку и впустил нас в тишину темной квартиры. Он провел меня к моей комнате, тихо закрыл дверь и повернул замок. Перед кроватью снял футболку через голову, а потом стянул мою.

— Элина, ты такая красивая, — сказал он и пробежался взглядом по всему моему телу.

Элина.

Прошлой ночью, он произносил мое имя так, что у меня перехватывало дыхание, особенно, когда он бормотал его снова и снова. Это заставляло меня чувствовать себя красивой. Заставляло чувствовать себя любимой, даже если он не признавал, что любит, хотя именно это он и делает.

Засверкала молния, и в тот же момент раздался гром. Неожиданный ливень из порывистых капель ударял в окно. Я вздрогнула, и озноб прошелся по моей коже. Джаред потянулся приласкать меня, щекоча мою ключицу кончиками пальцев.

Когда мы остались в одном нижнем белье, он взял мою руку и повел к кровати. Привлек ближе к себе, руками обвил меня, а носом зарылся в волосах. Шторм бушевал вокруг нас, так же сильно, как мужчина, который удерживал меня в своих руках. Неистовый. Непредсказуемый.

Красивый.

Несколько часов спустя, я слушала, как дождь постукивал по оконному стеклу, а гром прокатился поблизости. Буря властвовала над городом.

Долгое время, я лежала рядом с ласковым мужчиной, который был абсолютно застывшим. Эти понятия было трудно соединить. Мы мало говорили, только обнимали друг друга, в умиротворении уходящего шторма. После сегодняшнего, я действительно знала, что нужно Джареду. Только понимание. Его сердце барабанило под моей щекой. Он укутал меня в своих объятиях, а его пальцы поглаживали мою голую спину. Уставившись в потолок, он потерялся в мыслях.

Я прижалась ближе, потому что думала никогда не смогу быть достаточно близко к нему. Его пальцы нашли путь к моим волосам и начали массажировать мой затылок. Удовольствие согревало меня, разливаясь по венам.

— Мне так хорошо, — тихий голос Джареда нарушил тишину.

— Очень хорошо, — подтвердила я и пробежала пальцами по его груди к плечам.

Я не хотела разрушать покой, который мы нашли друг в друге, но вопрос просто сидел у меня в голове с тех самых пор, когда мы утром встретились на кухне, а потом позже вечером он вернулся домой с разбитыми костяшками пальцев. Когда я увидела его сегодня в баре — это вернуло мое волнение, которое изводило и грызло меня изнутри.

— Могу я тебя спросить кое о чем, и это не обидит тебя? — я робко скользнула взглядом к увядающей розе над его сердцем. Я опустила голову, потому что не могла смотреть в его глаза.

Весело он усмехнулся и накрутил мои волосы, поднял большую прядь и отпустил ее, давая волосам волнами рассыпаться по моей спине.

— Звучит, как провокационный вопрос, Эли. Я думаю лучше, чтобы вопрос был без того, что может огорчить меня. Потому что не хочу лгать тебе, и я не уверен, что тебе понравится мой ответ.

Я сглотнула.

— Это не так, мне просто стало интересно, и ты никогда не упоминал об этом.

Хорошо, я беспокоюсь из-за этого. Джаред был прав. Я не была точно уверена, готова ли к его ответу.

— Тогда хорошо, — он подтолкнул меня.

Я задумалась, пытаясь подобрать слова, как лучше задать вопрос, чтобы не звучало, что я обвиняю его в чем-то, чего действительно не знаю. Потому что это не было обвинением. Мне просто нужно знать.

— Я слышала, что они нашли в твоем шкафчике, когда тебя исключили… — я сама видела. Мое сердце забилось чуть сильнее.

Джаред вздохнул с раздражением, но не казался удивленным или возмущенным.

— Ты хочешь знать, принимаю ли я по-прежнему наркотики? Зависимый ли я?

Я съежилась от резкости его слов.

Джаред снова вздохнул, но в этот раз было похоже на извинение.

— Эй, посмотри на меня, — я подняла голову, а он расположил свою теплую руку у меня на лице. Искренние голубые глаза встретились с моими. — Да, Эли, я зависимый, потому что никогда не забуду, как это легко погрузиться в забвение, и я никогда не перестану этого хотеть. Были дни, когда я думал, что схожу с ума, потому что хотел этого очень сильно, а были дни, когда я не думал об этом совсем. Но принимать наркотики — это очень легкий путь. Я попробовал этот путь, и это не заняло у меня много времени, чтобы понять — жизнь не становиться легче. Я перестал принимать их с той ночи, как они забрали меня. Я понял, что у меня нет другого выхода.

— Джаред…

— Не надо Эли, — он погладил большим пальцем мою щеку. — Ты думаешь, я не чувствую этого? Как сильно ты хочешь тех вещей, которые я не смогу тебе дать. Вот почему это ранит меня, когда думаю об этом, потому что я предупреждал тебя. Но ты не сможешь изменить меня и не сможешь сказать что-то или сделать, что повлияет на мое решение или заполнит пустоту в моей душе.

В его словах не было злости. Только печаль.

Он сильнее обхватил мое лицо, и я прижалась ближе к нему, желая раствориться в нем, желая заполнить пустоту.

— Я знаю это. Я просто беспокоюсь за тебя, — прошептала я серьезно.

Печальная улыбка коснулась его губ, а глаза были нежными, и я знала, что он тоже беспокоится за меня.

— Да, конечно, Эли, — признался он, в то время как его голубые глаза потемнели. — Просто будь осторожна в своем беспокойстве, не переусердствуй.

Я притянула его руку к своему лицу, поцеловала вокруг вытатуированной даты на израненном кулаке его левой руки: 2006. Смерть.

Год, когда он потерял все.

Я молилась, что когда-нибудь он сможет научиться жить снова.

На следующий день я должна была рано вставать, потому что запланировала работу, поменяв смену. Джаред ускользал из моей кровати иногда в очень ранние часы, но никогда не оставлял без маленького кусочка своих мыслей.

Испорченный портит красоту.

Его слова тронули и огорчили меня.

Я решила оставить нежный поцелуй около его уха. Он открыл заспанные глаза и улыбнулся, увидев меня. Ласковые слова сорвались с его губ:

— Привет, красавица.

И я почувствовала себя так хорошо. Живой. И, возможно, Джаред и я нашли какое-то понимание, шаткое, но понимание.

Я сдула челку со лба и начала вбивать следующий заказ в компьютер. Воскресенье всегда был тяжелым днем, но я это любила, так как, это означало, что время пройдет быстро. Взглянув на настенные часы, только полчаса отделяло меня от встречи с ним.

— Как дела, Эли? — спросила Карина, просовывая голову через раскрытую дверь.

— Я все сделала и почти готова свалить отсюда, — улыбнулась ей я.

— Похоже, ты торопишься. Почему бы тебе не обслужить свой последний столик, а потом можешь бежать, а?

— Спасибо, Карина.

— Без проблем. Дай мне знать, если еще что-нибудь понадобится.

— Хорошо.

Дверь за ней захлопнулась, и я вернула свое внимание к компьютеру, набирая свой последний заказ.

Две секунды спустя, дверь снова открылась. Я подняла глаза и увидела еще одну официантку. Клара стояла в дверях и вопросительно смотрела на меня.

Нахмурившись, я спрятала свой блокнот в фартук.

Ее голова настороженно склонилась набок. Она выглядела как девушка из двадцатых годов, осветленная блондинка, много косметики и одна из самых трудолюбивых. Однажды она мне сказала, что быть матерью одиночкой — это значит, у нее есть вторая работа.

Она мне нравилась.

— Что? — спросила я, не в силах сдержатся, улыбка коснулась уголка моего рта.

Взглянув на нее, я схватила два стакана и наполнила их льдом.

Она облокотилась и скрестила руки на груди, ее выражение на лице сияло самодовольством.

— Итак, Эли, подружка, — продолжала допытываться она, — попытайся объяснить мне, почему этот безумно горячий и пугающий парень спрашивает о тебе?

Моя рука сжала стакан, который я наполняла.

Джаред.

Жар поднялся к моему лицу и спустился вниз, проходя через сердце. Он был здесь.

Смеясь, она подошла ко мне и, легонько толкнув меня своим бедром, начала наполнять стаканы льдом и чаем.

— Глядя на твое лицо я догадываюсь, что ты точно знаешь, о ком я говорю.

— Возможно, — закусив губу, буркнула я.

Усмехнувшись, она подняла подбородок, изучая мое лицо.

— Просто будь осторожна, хорошо? В нем есть что-то настораживающее.

Желание защитить его покалывало заднюю часть шеи, а уши начали гореть.

— Ты ничего о нем не знаешь. И на твоем месте, я бы подумала получше, прежде чем рассуждать, основываясь на нескольких татуировках. — Фраза получилось жестче, чем я рассчитывала.

— Прекрати, Эли, ты знаешь меня лучше, — дразнилась она. — Я не говорю о его татуировках. Я говорю о его глазах, — она отошла назад и серьезно посмотрела на меня. — Ты права, я ничего не знаю о нем, и это действительно не мое дело, — ее голос стал мягче. — Но ты мне нравишься, и поверь, я сталкивалась с таким раньше. Это всего лишь парень, который так разбит, что ты никогда не сможешь обуздать его, и в конечном итоге он сломает тебя, — раны прошлого собрались в уголках ее глаз. — Я не хочу видеть, как это может произойти с тобой.

Эти слова ранили, потому что были правдой. Сомнения появились в моем сознании, но я спрятала их подальше.

— Знаю, Клара, и я это ценю, но уже…

Она только понимающе улыбнулась, и наконец поняла то, что у меня никогда не хватит смелости сказать.

— Но уже очень поздно.

Очень поздно наступило много лет назад.

— Да, — негромко призналась я.

Она тихо выдохнула через нос.

— Что ж, почему бы тебе тогда не отдать мне свой последний столик? А ты сможешь свалить отсюда.

— Ты уверена?

Взмахнув рукой, она отмела мои сомнения:

— Ага, в любом случае, я смогу заработать деньги.

— Спасибо, Клара, — благодарность сорвалась с моих губ.

— Не волнуйся об этом.

Я вручила ей напитки для моего столика, и она поставила их на свой поднос.

Она прошла через кухню и подошла к приоткрытой двери. Выглянув в маленькую щель и игриво изогнув бровь, она посмотрела на меня.

— Боже, Эли. Я не виню тебя ни секунды, просто я тоже растерялась. Ты сказала несколько татуировок? Получи удовольствие, запоминая их.

Смеясь, я бросила в нее бумажное полотенце.

— Замолчи, — сказала я, не обидевшись, потому что Клара имела в виду только хорошее.

Конечно, я планировала запомнить все татуировки Джареда, но совершенно по другим причинам, не по тем, которые предполагала Клара. Я хотела изучить каждую, узнать, какую историю она скрывает, и понять, какие раны вдохновили его на это.

Она исчезла с моего пути и, улыбаясь, придержала дверь.

— Будь осторожна, — крикнула она, прежде чем за ней захлопнулась дверь.

Стащив фартук, я схватила свою сумочку и направилась в зал. Джаред стоял около стены прямо у входа, его руки были спрятаны в карманы. Мое сердце забилось сильнее, пытаясь удержать волнение, которое я испытывала, когда увидела его. Мне очень понравилось, что он искал меня. Джаред давал нам шанс, здесь в кафе, а не только, когда мы скрывались в моей комнате.

Как будто почувствовав мое присутствие, он поднял голову. Смущенно, он улыбнулся и провел рукой по волосам. Джаред нервничал, и я не переставала думать, что это была самая милая вещь, которую я видела.

Я ухмыльнулась, когда подошла к нему.

— Эй, что ты здесь делаешь?

Он улыбнулся шире и указал рукой на кухню.

— Я еще не ужинал и слышал, что здесь очень вкусно кормят.

— Правда? — спросила я, водя ногой по полу.

Он смущенно улыбнулся, дотянулся до меня, и его рука оказалась на моем затылке. Прижавшись своей щекой к моей, прошептал на ухо:

— Я чертовки скучал по тебе, понятно?

Мы нашли столик в задней части зала, около окон, которые выходили на улицу. Мы с Джаредом разговаривали, и он держал меня за руку под столом, вырисовывая круги своим большим пальцем на моей ладони, посылая уколы наслаждения по моему позвоночнику. Он нащупал и пробежался по всей длине грубого шрама на моей ладони, и ничего не заставило его оторваться.

Потому, что я была его.

— Как это произошло? — ненароком спросил он, пробегая пальцами по давно зажившей коже.

— Обожглась, — пожала я плечами.

Клара появилось около нашего стола, понимающе улыбаясь, и спросила, что мы желаем.

Мы сделали заказ. Вместе ужинали, Джаред улыбался, его слова были легкими и свободными. Мы смеялись, и это было настоящим, в точности, так как и должно быть.