Парни из Манчестера. Пригнись, я танцую

Глава 1. Тыковка

Манчестер, апрель 2012

Опять датчики и их мерзкое пищание? Том уже открывал глаза, слышал этот писк, видел белый неприятный потолок, но решил, что он проснулся в какой-то другой сон, и закрыл глаза обратно: к черту больницы.

Вот только это был не сон. Во сне нет таких мразотных запахов, а еще у Тома начинает тянуть в районе живота. Приходится как-то подобраться и попытаться вспомнить, как он сюда попал, если совершенно точно не записывался ни к какому доктору.

Ну да, все тот же потолок. Сколько ни жмурься, он никуда не пропадает. Том пытается пошевелиться, но какие-то трубки и провода вокруг мешают. Итак, он в клинике. Судя по оборудованию справа, не в ветеринарной. Уже не перестрелка, это хорошо.

– Ты проснулся? – раздается слева ровный голос Леона.

– Нет, – поворачивается он. – Я во сне ворочаюсь, как ты обычно. Пробую новое.

Сидящий в кресле Леон выглядит до того паршиво, что страшно представить, насколько хуже смотрится сам Том. Что это за отросшая щетина у самого аккуратного из бандитов Манчестера? А футболка со следами кофе? А мешки под глазами? Нет, все-таки у них что-то произошло.

– Ты выглядишь отвратительно, – признается Том. – Я тоже, да?

– Серьезно? – поднимает бровь тот. – Это первое, что ты решил спросить?

– Вообще-то нет. Я бы предпочел узнать, как мы сыграли с «Челси», но по твоему виду понятно: продули.

Леон недовольно качает головой, но все равно ломается и улыбается. Так, если не перестрелка, но его щетине точно пара дней, что тогда произошло?

– Братишка, а не скажешь ли мне, что я здесь делаю?

– Восстанавливаешься, – поднимается тот из кресла и подходит ближе. – Подушки приподнять?

– О да, – пробует опереться на локти Том. – А что со мной произошло?

– Если кратко, тебя пытались убить два дня назад, но пробили ножом селезенку. Врачи тебе вырезали поврежденное, и теперь ты живешь без нее.

– Кайф, – снова откидывается назад он. – О да, детка, намного легче. У меня появилось два новых вопроса.

– Жги.

– Первый: не осталось ли у меня еще каких-нибудь ненужных органов? Второй: а когда домой отпустят?

– Вот ты дурила, конечно, – с облегчением улыбается Леон. – Я бы спросил, кто пытался меня убить.

– Он еще жив?

В ответ Леон молча качает головой.

– Тогда насрать. Так что там, домой скоро? Меня «Джей-Фан» ждет.

Нью-Йорк, апрель 2018

Отвратительное настроение с самого утра: день, когда пора считать зарплату, наступил слишком быстро. Вот только недавно возился, а уже опять он. Перекуры каждые пятнадцать минут не помогают справиться с этим дерьмом, а только оттягивают время.

Том всей душой ненавидит бумажки и отчеты, которых у него с каждым годом становится больше. Теперь Леон придумал отделам какие-то фантомные показатели качества работы, заставил заполнять раз в месяц. Ну, или, как в случае команды продукта, придумывать.

Это хуже, чем его бесконечные требования изобрести что-то новое и разрывное вроде «Джей-Фана» или «Про-Спейса»[1]. Том не умеет считать все эти «метрики эффективности»: для этого пришлось бы завести столько отчетности, что работать было бы некогда.

Игнорируя гул голосов, он садится и открывает файл с показателями. Нужно собраться и по-быстрому закончить с ним, а то будет беситься остаток дня. Просто еще одна игра: нарисовать цифры так, чтобы и люди получили нормальную зарплату, и Леон не прикопался.

К счастью, его команда хотя бы работает здесь не ради денег. У Гэри, например, каждый цент считают – не приведи господь ошибиться. У Тома собрались ребята, которые до сих пор приходят в восторг от того, что им платят. В этом ему повезло, по-другому не объяснишь.

– Тыковка! – раздается бодрый голос из левого угла кабинета. – Курить уже ходил?

– Да, и мне сейчас нельзя мешать.

Минди в прошлом месяце он ставил показатели похуже, надо выровнять в этом, причем авансом. Итану наоборот. У Дейва все как обычно, и это тоже не вызовет подозрений.

Однажды Леон запросит у него отчеты по этим цифрам, и Том сиганет из окна. Так и закончится его славная история в «Феллоу Хэнд». Или просто сказать правду? Женевьев который месяц на собраниях твердит, что новая зарплатная система не работает. Будет забавно впервые за годы стать ее союзником в этой войне, а не только пытаться отжать ее кабинет для своих дизайнеров.

– Ты хоть скажи, когда можно. – Майя нагло усаживается на край его стола. – У нас пятнадцать минут как встреча идет.

– Какая? – Том проверяет календарь. Точно, стоит. – Я не назначал.

– Я назначила. Поболтать нужно.

– Дай мне десять минут, – просит он, – и я твой.

– Без проблем, – кивает она, но даже не шевелится.

– Майя…

– Заканчивай. Я здесь подожду.

Проще вернуться к таблице: попытки согнать ее могут занять все выторгованные десять минут. Том пытается сконцентрироваться на оставшихся показателях.

Майя – первый конструктор, которого он принял в свой отдел четыре года назад. До сих пор помнит, как она тяжелой поступью зашла в их крохотный офис, высокая, грозная, с выразительными черными бровями и сурово поджатыми губами. Обозвала его кабинет гаражной распродажей, а потом заявила, что хочет с ними работать.

Конечно, это дает ей определенные привилегии, такие как, например, сидеть у него на столе. Вернее, не сам стаж работы, а то, что они успели пережить вместе.

Несколько месяцев, практически прожитых в мастерской, галлоны выпитого алкоголя, разделенные друг с другом секреты и, конечно, секс. Можно было миллион раз рассориться, но они все еще держатся. Наверное, после братьев Майя стала Тому самым близким человеком в офисе, хотя в какой-то момент пришлось обсудить, как должна выглядеть их рабочая дружба. Так что пусть сидит, пока он добрый.

– Закончил. – Том сохраняет файл и отправляет Джанин, чтобы та все свела в единый отчет – это как раз ее работа. – Выкладывай, что случилось.

– Пойдем прогуляемся, хватай свой ноутбук. – Майя легко спрыгивает со стола. – У меня есть идея, которая снесет тебе башню.

Эту фразу она украла у него. Или он у нее, кто сейчас вспомнит. Поднявшись, Том выходит из-за стола, потягивается и опускает руку Майе на плечо. Та тут же обхватывает его за талию.

– Ты опять похудел, – замечает она, – видимо, на те пару фунтов, что я набрала.

– Ой, где ты там набрала, – он послушно дает отвести себя к выходу, – выбрасывай свои чертовы весы.

Сколько он знает Майю, столько та борется со своим весом. Том не до конца понимает почему – да, она не худышка, но и ростом почти с него самого, – но за четыре года выучил фразу «нет, ты не набрала вес». Вроде помогает.

В лифте он достает из кармана сигареты, но Майя останавливает его.

– Ты только ходил на перекур, – спокойно произносит она.

– Да это когда было…

– Меньше часа назад. Ты на Новый год обещал, что будешь курить не чаще раза в час.

– Гитлер, – бурчит Том себе под нос, но сигареты убирает. – Что там за идея?

– Не беги вперед паровоза, – предупреждает Майя и выходит из лифта на парковке. – Идем.

Она подводит его к «Авенджеру» Итана, достает из кармана ключи.

– Мы куда-то собираемся? – уточняет Том.

– Покатаемся по кварталу, постоим в пробках, – кивает она. – Подышим выхлопными газами. В общем, как мы любим. Падай на заднее.

– А чего не «Индиго» или «Реатта»? – Он с сомнением осматривает видавшее виды сиденье, но все равно залезает.

– Нам нужно что-то, похожее на машину клиента, – объясняет Майя, уже пристегиваясь на водительском.

«Додж Авенджер» под это описание отлично подходит: стандартный автомобиль среднего класса. Не новый и далеко не полностью упакованный. Вот только…

– Нашла бы чего почище.

– Сам взял на работу чувака, который ненавидит машины, – брезгливо морщится Майя.

– Не говори так, он не то чтобы ненавидит.

– Да ты сам посмотри! – она обводит рукой салон. – Малышу пять лет, а он затрепан, как шлюха с Деланси-стрит. Как можно так не любить машину? А ты мне еще запрещаешь называть его мудозвоном.

– «Авенджера»?

– Итана. В общем, сиди и терпи. – Майя яростно заводит двигатель и начинает выезжать с парковки.

Полтора года назад они почти одновременно нашли свои машины мечты. Том случайно увидел объявление: в Швеции кто-то выставил на продажу «Йоссе Индиго 3000» девяносто восьмого, самую красивую тачку в мире, если не считать болидов. А Майя через знакомых выцепила «Бьюик Реатта» девяностого. Еще и редкую, в типе «кабриолет».

Обоим пришлось не просто вытащить все запасы денег, включая мелочь, собранную по дому. Том потом еще месяц закупался на купоны из журналов, которые крал в магазинах, и жил на бесплатном офисном кофе. Майе повезло больше – ее парень согласился ей помочь. Зато никто из них не упустил самую выгодную сделку в жизни.

– Итак, ты на заднем, тебе нужен ноутбук.

Том послушно кладет его на колени и открывает.

– Никто не сидит с ноутбуком в машине.

– Конечно, – с готовностью отзывается Майя. – А почему?

– Неудобно.

Они выезжают с парковки и намертво встают на Тридцать третьей.

– В этом и есть идея. У тебя дома есть столик? Маленький, чтобы работать в кровати.

– Я в кровати сплю, – отвечает Том.

– Врешь, ты и спишь где попало, и работаешь где придется.

– Нет у меня столика.

– Тогда купи. – Майя разворачивается к нему: – Мне муж недавно такой принес, и он здорово выручает.

Том начинает схватывать мысль: использование ноутбука в машине может быть удобным.

– То есть для пассивных занятий «Джей-Фан», а для активных…

– Какой-нибудь «Джей-Ворк», – кивает Майя. – Потом еще накидаем в концепт приколюх и технологичности.

– Только знаешь что, – Том держит ноутбук на весу на раскрытых ладонях, – обычный столик не подойдет.

– Обычный уже китайцы придумали, – соглашается она.

Он вертит головой, пытаясь понять, как реализовать идею. Не должно шататься на поворотах и кочках, не должно мешать заходить и выходить…

– Подлокотник, – понимает он. – Давай соединим с идеей с устанавливаемым подлокотником.

Майя включается в обсуждение деталей, и уже к третьему повороту вокруг квартала у них появляется готовый концепт. Не до конца проработанный, конечно, но это сейчас и не обязательно: пока можно набрасывать общими мазками, взять немного материала, собрать прототип и уже потом допиливать до совершенства.

– Отличная идея, – произносит Том.

Он и не заметил, что говорил без остановки. Наверное, поэтому в груди некомфортно, дыхание сбивается. Но вместо обычного кашля от сигарет он вдруг заходится долгим и болезненным, какого давно не было.

– Том, ты бы сходил уже к врачу, – сочувственно произносит Майя, глядя на него в зеркало заднего вида. – Пугаешь.

– Притормози на углу с Восьмой авеню, – просит Том, прикрывая рот рукой.

Там, кажется, была аптека. На языке чувствуется странный привкус металла, как будто он только что выкашлял несколько капель крови.

Майя молча останавливается, и он выбирается из машины и нащупывает в кармане джинсов бумажный платок – с таким кашлем их все время приходится носить.

Выплюнув мокроту в платок, он готовится его выбросить, но замечает, что вкус не обманул – там и правда есть капли крови. Как минимум ему нужны какие-нибудь таблетки от этого застарелого кашля. Том отпускает Майю в офис и заходит в аптеку.