Приговор

Приговор

Стая воронов. Книга 2

Дж. Си. МакКензи

Перевод книги подготовлен специально для группы https://vk.com/booksource.translations

Любое копирование и размещение перевода запрещено.

Глава 1

Это не отрицание. Я просто избирательно отношусь к реальности, которую принимаю.

— Билл Уоттерсон.

Из всех закусочных, во всех городах, во всех царствах, ему пришлось зайти к ней, чтобы потратить её время впустую. Рейвен переступила с ноги на ногу, чтобы унять боль, пронзившую её ноги. Она глубоко вздохнула и поморщилась. Затхлый запах исходил от потёртого ковра, частично скрытый запахом жареного мяса с кухни и перегаром, исходящим от большинства посетителей.

Ах, «Закусочная Дэна» во всей красе.

— Мне жаль. — Клиент за восьмым столиком уставился на неё большими карими глазами, изборождёнными морщинками от смеха. — У меня недостаточно денег на чаевые.

— Всё в порядке.

Она откинула с лица длинную прядь чёрных волос. О, вот мы и пришли. Вставьте слезливую историю. Не то чтобы Рейвен были несимпатичны те, у кого не было средств. Совсем наоборот. Если кто и понимал, что такое долги и бедность, так это Рейвен. Но если она не могла позволить себе сидячую трапезу плюс чаевые, она не ела вне дома. Рейвен заставила себя натянуто улыбнуться и надеялась, что это прозвучит обнадёживающе для клиента, несмотря на то, что у неё сжался живот.

В Канаде официанты получали минимальную заработную плату, предполагая, что они компенсируют разницу чаевыми, полученными за то, что они двигали свои задницы. Но на самом деле проблема была не в этом. Если бы это была просто потерянная подсказка, Рейвен не чувствовала бы себя так горько. В большинстве заведений, включая «Закусочную Дэна», официантам требовалось выплачивать определённый процент от общего объёма продаж, называемый чаевыми, не обслуживающему персоналу. Технически, если столик давал ей чаевые, Рэйвен теряла деньги, потому что ей приходилось отдавать деньги, несмотря ни на что. Это означало, что она зарабатывала меньше минимальной заработной платы. Вот что злило её.

Она знала свои пределы и играла в них, почему же все остальные не могли?

— У меня есть кое-что получше, — мужчина улыбнулся.

О нет. Телефонный номер от лысеющего мужчины средних лет, щеголяющего в отцовском свитере, не был достаточной компенсацией. Эта субботняя вечерняя смена становилась всё лучше и лучше.

Он сунул руку в свои узкие хипстерские джинсы — такие, которые указывали на то, что у него было больше денег, чем чувства моды в дополнение к заблуждениям его возраста, — и вытащил шкатулку с драгоценностями.

Брови Рейвен взлетели вверх. Это было что-то новенькое.

— Ты можешь выбрать любой драгоценный камень в шкатулке.

Рейвен застонала. Внутри, конечно. Не нужно быть грубым или полностью отказываться от чаевых. Может, она и не была блестящей официанткой, но она не была неспровоцированной задницей.

— Некоторые из них довольно дорого стоят, — сказал он.

— Я уверена, что так оно и есть.

Единственное, в чём Рейвен была уверена, так это в том, что этот парень, вероятно, купил безделушки в долларовом магазине. Уголок её правого глаза дёрнулся. Она снова переступила с ноги на ногу. Ей нужно было придумать вежливый предлог, чтобы сбежать, прежде чем с её губ сорвётся что-нибудь язвительное.

Мужчина открыл шкатулку с драгоценностями.

Оооо. Блестящие. Её Тёмная Иная энергия пульсировала внутри неё. Птицы хотели летать.

Будучи частично фейри-оборотнем-вороном, она любила блестящие вещи, и все намерения сбежать улетучились в тот момент, когда Папаша Свитер поднял крышку.

При ярком освещении закусочной драгоценные камни, лежащие в бархатной внутренней части шкатулки для драгоценностей, переливались различными оттенками синего, золотого и розового. Один менее блестящий камень лежал в стороне. Вместо света, танцующего на его чёрной поверхности, он, казалось, притягивал сомнительное освещение закусочной, поглощая его и в то же время излучая завораживающий блеск.

Она вытерла липкие руки о свои чёрные брюки из полиэстера и прикусила губу. Чем больше она смотрела на драгоценный камень, тем больше ей его хотелось.

«Возьми», прошептали ей вороны.

Должна ли она прикоснуться к чёрному камню?

Нет.

Она покачала головой. Нет, она не должна.

Она наклонилась и протянула руку, чтобы коснуться странного драгоценного камня грушевидной формы. Она остановилась.

— Ах… — Мужчина кивнул. — Чёрная шпинель. Отличный выбор. — Он вынул драгоценный камень из шкатулки.

Рейвен затаила дыхание, следя взглядом за драгоценным камнем, каждая птица внутри неё была настороже и готова вырваться вперёд.

Он перекатил чёрную шпинель так, чтобы она легла на его обветренную ладонь, и протянул руку.

— Он ваш.

Рейвен осторожно взяла драгоценный камень из его руки, зажав его между указательным и большим пальцами. Это был драгоценный камень более крупный, грушевидной формы, со множеством граней.

Однажды, в свои бредовые дни, когда она встречалась с навязчивым лжецом, но ещё не разобралась в недостатках его характера, она исследовала бриллианты, огранку и кольца, мечтая стать миссис Роберт Флеминг. Тьфу. Она не стала миссис Придурок, но самое страшное было то, что отношения закончились на его условиях, а не на её.

Роберт оказал ей услугу, но ей все равно хотелось разбить ему сердце, а не наоборот.

— У него сто сорок пять граней, — сказал мужчина.

Рейвен стряхнула с себя испуг.

— Простите, что?

— Обычно драгоценный камень грушевидной огранки имеет около пятидесяти восьми. У этого красавца больше в два раза.

Рейвен поднесла камень к свету. Чёрные грани завораживали её. Она схватила красивый камень и прижала его к груди. Хотя её белая блузка создавала тонкий синтетический барьер между ней и драгоценным камнем, камень ощущался прямо на её теле, как будто он содержал собственную энергию и идеально сочетался с ней.

— Я никогда не слышала о чёрной шпинели.

Мужчина захлопнул шкатулку с драгоценностями и оттолкнулся от стола, чтобы встать.

— Это редкий, единственный преломляющий свет камень, но он набирает популярность. Он тоже мой любимый. Хороший выбор.

Был ли он полон дерьма? Рейвен снова посмотрела на камень в своей руке. Несмотря на тепло её рук, драгоценный камень оставался холодным. Насколько она знала, это мог быть какой-нибудь дешёвый пластик для украшения задних карманов джинсов для подростков.

— Вы уверены, что хотите с ним расстаться?

— Безусловно. Это твоё, мо бханрих. — Зрачки его глаз расширились, закрыв радужки, прежде чем вернуться к скучному коричневому цвету.

Рейвен моргнула. Что, во имя Преисподней, это было? Неужели она вообразила себе глаза Иного? Другие её органы чувств ничего не обнаружили. Её кожу головы не покалывало, и волосы оставались прямыми. Обычно они сворачивалась в присутствии энергии Тёмного мира.

— Мо что? — спросила она. Должно быть, она представила, как у него вылезают глаза. В конце концов, в последнее время она плохо спала.

Он снова улыбнулся и повернулся, чтобы выйти за дверь.

— Подождите минутку! — Рейвен последовала за мужчиной. Странные глаза или нет, слишком много сумасшедшего дерьма ворвалось в её жизнь, чтобы позволить таинственному мужчине с драгоценными камнями, извергающему слова, подозрительно напоминающие Тёмный мир, уйти без объяснения причин.

— Официантка. — Мужчина зарычал, когда она проходила мимо.

Она проигнорировала его.

— Официантка! — Его жена протянула руку и схватила её фартук.

Треск! Дешевый материал порвался, и монеты полетели в воздух, со звоном ударяясь о столы и пол. Клиенты с соседних столиков набросились на мелочь, как стервятники. Стоя на четвереньках, они крали у неё с трудом заработанные чаевые.

— Эй! Это моё. — Рейвен зарычала на посетителей.

Женщина, схватившая её фартук, выпрямилась на стуле и отпустила материал. Она подняла руки в знак капитуляции, как будто она не была ответственна за эту чертовщину. Рейвен прищурилась и стиснула зубы. Муж пискнул. Стервятники уронили монеты и попятились с места преступления с широко раскрытыми глазами, как будто они только что не пытались украсть мелочь у захудалой официантки в забегаловке с жирными ложками субботним вечером.

Дверь зазвенела.

Рейвен повернулась, чтобы посмотреть, как закрывается входная дверь.

— Дерьмо! — Она подбежала ко входу и распахнула дверь.

Прохладный ночной воздух Северного Бернаби приветствовал её. Лёгкий ветерок гулял по почти пустой парковке, шелестя опавшими листьями. Мужчина исчез. Рейвен стояла у входа и прижимала странный чёрный камень к груди.

— Рейвен?

Её брат Майк стоял позади неё. Должно быть, он вышел из кухни, когда увидел, как она пробегает мимо. Хотя Майку было девятнадцать и он учился на втором курсе университета, он ещё не дорос до своего высокого роста, а учитывая жилистое, худощавое телосложение своего отца, вероятно, и не стал бы. Густая копна рыжих волос намекала на его лисью натуру оборотня, а его добрые глаза доказывали, что суровость их реальности ещё не превратила его в ожесточённого обитателя. Покрытый жиром гипс украшал руку, которую он сломал, попав в капкан месяц назад.

— Ты в порядке?

— Я не знаю.

Глава 2

Помните, мы все спотыкаемся, каждый из нас. Вот почему так приятно идти рука об руку.

— Эмили Кимброу

Чрезмерно начесанные каштановые волосы и знакомое лицо привлекли внимание Рейвен, прежде чем она смогла вернуться в закусочную, чтобы узнать, чего хотят эти клиенты за шестым столиком. Привлекательная женщина прошествовала через парковку ко входу в закусочную. Её каблуки-шпильки цокали по сухому тротуару, и эхо разносилось в ночи. Что ж, сейчас раннее воскресное утро. Мимо проехала мощная спортивная машина, играющая громкую музыку со слишком высокими басами. Бум, бум, бум.

Откуда она знала эту женщину? Если бы она не была хмурой и не направлялась к закусочной со смертельным намерением, она была бы хорошенькой.

О нет.

Щёлкнуло воспоминание.

Это не могло быть хорошо.

Машина с громкой музыкой завернула за угол, и музыка растворилась в ночи, уступив место прерывистому стуку женских каблуков. Порыв ветра пронёсся по парковке, отбросив назад чёрные волосы Рейвен. Несмотря на осень, печально известный дождь в Ванкувере и его окрестностях ещё не начался. Когда это происходило, это не прекращалось в течение нескольких дней.

Женщина откинула волосы с лица, не сбившись ни на шаг.

— Сейчас я определённо не в порядке, — сказала Рейвен Майку, который всё ещё прятался за ней.

Майк заглянул ей через плечо, принеся с собой запах пота и жира с кухни.

— Кто это?

— Невеста Роберта.

— Бедняжка, — пробормотал Майк.

Рейвен была склонна согласиться, за исключением того, что другая женщина выглядела довольно взбешённой и намеревалась противостоять Рейвен.

— Сделаешь мне одолжение? — спросила Рейвен у своего брата, не отрывая глаз от…как её звали? Сара? Верно. Сара. Однажды Роберт приводил её в закусочную.

— Да?

— Проверь, что хотел шестой столик, и собери мелочь на полу?

Майк хмыкнул. Он ненавидел накрывать на столы. Он ненавидел «уборку» ещё больше. Его комната была настоящей катастрофой.

— И если я не вернусь внутрь через пять минут, приходи за мной.

— Ты получишь это. — Майк сжал её плечо, прежде чем проскользнуть в закусочную. Дверь со щелчком закрылась за ним, оборвав классические рок-мелодии, доносившиеся из динамиков, и запахи жирного мяса.

Сара с визгом остановилась в двух футах от неё и завибрировала от гневной энергии. Яркий свет у входа освещал её тонкие черты и лихорадочный блеск в глазах. Её тонкий цветочный аромат, смешанный с чем-то слегка меховым, обволакивал Рейвен. Хммм. Меховая нотка всё ещё была там. Она, должно быть, какой-то оборотень, но сродни расспросам о чьём-то этническом происхождении, спрашивать сверхъестественного, каким типом оборотня они были, считалось грубым.

— Сара, верно? — сказала Рейвен.

— Прекрати нести чушь.

Рот Рейвен захлопнулся. Она прищурила глаза, глядя на Сару. Возможно, ей было жаль эту женщину, когда они встречались в последний раз, когда она была помолвлена с социопатом и всё такое, но нет. Уже нет. Руки Рейвен взлетели к бёдрам. Она ни черта не должна этой женщине.

— Единственная, кто сейчас несёт чушь, — это ты. В чём твоя проблема?

— Ты его бывшая.

— Да, и что?

— Та, о ком он всегда говорит.

Фу, мерзость.

— Я тоже много говорю о нём.

Сара зарычала.

— Я так и знала. Ты одна из его шлюх.

Температура снова упала, когда поднялся ветер. Рейвен сжала свой камень в одной руке, а другой потёрла предплечье. Её рука скользнула по дешёвому материалу блузки, но всё было лучше, чем протянуть руку и дать пощёчину женщине, стоявшей перед ней.

— Я одна из его жертв, — сказала Рейвен. — Я говорю о том, как сильно он меня поимел и как я рада, что его больше нет в моей жизни.

Сара покачнулась на каблуках. Выражение её лица смягчилось, как будто слова Рейвен стёрли это отношение с её лица.

— Что?

— Я презираю Роберта. Я не хочу иметь ничего общего ни с тобой, ни с ним, и я определённо не его шлюха.

Рейвен перестала растирать руку. Камень пульсировал в её руке, в то время как гладкая поверхность оставалась прохладной на её коже.

Плечи женщины поникли. Её взгляд скользнул в сторону.

— Ох.

— Ох? — Рейвен скрестила руки на груди. — Ох? Ты пришла ко мне на работу, накричала на меня, назвала шлюхой, а теперь всё, что тебе нужно сказать, это «Ох»?

Сара потёрла руки, как будто подсознательно копируя Рейвен.

— Мне жаль. Просто дело в том, что… Это просто.

— Женщина, выкладывай. У меня есть клиенты, которых нужно игнорировать, и чаевые, которые нужно получить.

— Я думаю, что у него роман. — Губы женщины задрожали.

Неужели? Рейвен подавила горький смех. Она вспомнила, как горела, узнав правду о действиях Роберта. Эмоциональный ущерб всё ещё был достаточно сильным, чтобы она не вела себя как полная задница в этой ситуации.

— Наверное, ты права. После того, как он оставил меня со своим долгом, я обнаружила, как мало он ценил наши отношения. Он изменял мне всё время, пока мы были вместе.

Глаза женщины расширились. Потом что-то произошло — какая-то перемена в её мыслях и эмоциях. Её взгляд вспыхнул под ярким светом. Её мышцы напряглись, а изящные руки сжались в кулаки.

— Он пожалеет об этом, — прорычала она.

Рейвен приподняла бровь.

— О, я искренне надеюсь, что он это сделает. — Она повернулась, чтобы войти внутрь. — Желаю удачи с этим. Я собираюсь ба…

— А ты мне поможешь.

Что? Рейвен резко обернулась. Рыхлая грязь на цементной площадке захрустела под её ботинками. Губы Сары скривились в жестокой усмешке. Её брови нахмурились. Вот дерьмо, она была серьёзна.

— Послушай, — начала Рейвен. — Я ненавижу его всеми фибрами души, но офицеру потребовалось бы две секунды, чтобы связать любое преступление, связанное с Робертом, с ожесточённой бывшей девушкой, которую он обременил горой долгов.

Она уже придумала, как причинить ему боль. Беар, её брат-близнец, предложил, как и Коул, её кто-то-Иной. В конце концов, однако, как бы ни была хороша месть, наказание Роберта будет временным, тогда как последствия её действий будут постоянными. Она уже не раз позволяла ему влиять на её жизнь, она отказывалась давать этому придурку больше власти.

Её отчим Терри всегда говорил, что она не может назначать цену за чистую совесть. Ну, вообще-то, Рейвен могла бы. Около пятидесяти тысяч долларов. Это долг, который оставил ей доктор Дерьмо.

Она должна была верить, что космическая карма в конце концов настигнет его и пнёт в пресловутые яйца.

— Тебе не нужно ничего делать, кроме как найти его. — Сара заправила прядь волнистых волос за ухо.

— Найти его?

— Он пропал. Я не видел его с утра среды. Я предположила, что он живёт у своей любовницы.

Неплохая догадка. У Роберта никогда не хватало мужества порвать с Рейвен лично. Он сбежал и оставил ей письмо, полное лжи. Размышления о его словах «бедный я» даже сейчас вызывали у неё желание выследить его и ударить в горло.

— Он оставил записку? — спросила Рейвен. Очередной порыв ветра бросил ей в лицо длинные пряди волос. Она оттолкнула их. Ветер мог быть таким раздражающим, и всё же ей хотелось улететь в ночь и поиграть в нём.

— Нет. Кто так делает?

— Роберт. Роберт делает так. И разве уйти без записки лучше?

Сара сделала паузу.

— Я думаю, что нет.

— Если он пропал, позвони властям.

Сара покачала головой.

— Он делал это раньше. Он вернётся сегодня вечером или завтра и скажет, что отработал несколько двойных или тройных смен и свалился в больнице. Он уже заложил кое-какие основы и сказал мне, что там действительно много работы, и у них не хватает персонала. Он предупредил меня, что может не вернуться домой. В первый раз я наивно поверила ему, но второй раз меня не обманешь. Я пошла в больницу, но его там не было. Я хочу знать, куда он ходит и с кем он.

— Ещё раз прошу прощения, но он больше не моя проблема.

Рейвен пожала плечами и повернулась, чтобы уйти в тепло внутри, где ей больше не нужно было говорить о мудаке.

— Мой совет? Дай дёру. Но сначала проверь свои банковские выписки.

— Я могу тебе заплатить.

Рейвен остановилась. Деньги? Её вороны снова оживились. Жадные твари.

— Ты частный детектив, верно? Ты находишь пропавшие вещи, сказал мне Роберт. Я заплачу тебе.

Рейвен снова повернулась к Саре.

Она перестала рычать, но её тело оставалось напряжённым. Меховой привкус в её запахе усилился.

Ну, а почему бы и нет? Рейвен достала карточку Детективного агенства Кроуфорда из неповреждённой части своего фартука. Углы были потёрты, и на ней было несколько заломов, но имя и номер были разборчивы.

— Если ты серьёзно относишься к этому, позвони в офис в понедельник и назначь встречу.

— Но…

— Но сейчас я работаю на другой работе, и у меня нет времени проводить собеседование с новым клиентом, чтобы получить всю информацию. Это профессиональный бизнес. Там будет заключён контракт. Правила. Ожидания. — К сожалению, это в обоих направлениях. Рейвен осталась бы профессионалом вместо того, чтобы дать этой женщине пощёчину, когда она станет раздражать.

— Он пропал и, вероятно, жульничает. Что ещё тебе нужно?

Рейвен закатила глаза изнутри.

— Мне нужно, чтобы ты позвонила в офис и договорилась о встрече.

— Разве ты не можешь начать искать его сейчас и поймать с поличным?

— Нет.

Рейвен вернулась в ресторан. Сара снова заговорила, но Рейвен проигнорировала её и позволила двери прервать её. Тяжёлый от жира воздух ударил ей в лицо.

Майк поднял взгляд от восьмого столика с широко раскрытыми глазами и обезумевшим выражением лица, грязная посуда ненадежно громоздилась на его конечностях. Длинное кофейное пятно теперь украшало одну штанину его кухонных белых брюк.

— Помоги, — одними губами произнёс он.

Глава 3

Говорят, что лучшие люди формируются из недостатков и, по большей части, становятся намного лучше из-за того, что немного не идеальны.

— Уильям Шекспир

Майк скользнул на диван напротив Рейвен. Искусственная кожа заскрипела, и воздух вырвался из подушки, когда он плюхнулся и устроился поудобнее. Он стукнул гипсом по столу.

Рейвен сморщила нос. Изношенная, пропитанная жиром штукатурка сама по себе источала зловоние, и это было неприятно. Конечно, гипс должен был быть нарушением санитарных норм, но «Закусочная Дэна» жила жизнью на грани.

— Я не знаю, как ты это делаешь, — сказал Майк.

Рейвен закончила складывать все свои четвертаки и начала работать над остальной мелочью.

— Я не знаю. Если бы я лучше разбиралась в этом дерьме, я бы здесь не работала.

— Я думаю, то же самое можно сказать и о моей стряпне. — Он помахал ей своим вонючим гипсом. — Но нужна только одна здоровая рука, чтобы переворачивать гамбургеры.

Рейвен оторвала взгляд от своих жалких стопок монет.

— Да, но ты другой.

Майк положил руки на спинку кабинки, отодвинув вонючую повязку подальше от её чувствительного носа.

— Как же так?

— Ты делаешь это только для того, чтобы заплатить за школу. Ты ходишь по разным местам.

Майк пронзил её мрачным взглядом.

Рейвен села. Её девятнадцатилетний брат-геймер был милым и отзывчивым, иногда с сарказмом и сомнительной гигиеной. Он редко бросал на неё сомнивающиеся взгляды. По крайней мере, не те, которые он имел в виду.

— Я ненавижу, когда ты так делаешь, — сказал он.

— Делаю, что?

Он сел и наклонился вперёд.

— Говоришь о себе свысока.

— Это называется самоуничижительный юмор, и я чертовски весёлая.

Майк хмыкнул. Он открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, когда звякнул колокольчик над входом в закусочную и дверь распахнулась. Ворвался порыв раннего утреннего воздуха, пропитанного автомобильной смазкой и грязью.

— О, ради всего святого. — Майк откинулся на спинку стула. — Я думал, ты бросила этого парня.

Бел на х-Ойдше гу Камханайч вошёл в флуоресцентное освещение «Закусочной Дэна» под бодрые старые песни, звучащие из стареньких динамиков. Названный на языке Тёмного мира, что переводится как «Устье Ночи до Ранних Утренних Сумерек» или «От заката до рассвета» для обычных людей, не склонных к фантазиям, Лорд Теней повелевал самыми тёмными стихиями ночи. Более шести футов ростом, с широкими плечами и мускулистой грудью, сужающейся к узкой талии, Рейвен не понаслышке знала, как хорошо ощущается его тело рядом с ней.

У неё потекли слюнки. Она сжала губы и попыталась собрать немного силы воли и достоинства. Сосредоточься, Кроуфорд.

Тёмный иной взгляд Коула остановился на ней, такой тёмный, что зрачки, казалось, кровоточили до самых краёв радужки, оставляя только серебристый контур.

Луч надежды.

Где-то там должна была быть шутка, но ничто в присутствии разрушительного убийцы не внушало юмора.

Он был одет в свою обычную одежду, чтобы сливаться с обычными людьми — тёмные джинсы и синюю толстовку с капюшоном. Он закатал рукава до локтей, обнажая мускулистые предплечья. Те же самые руки держали её, когда он разбивал её мир на части и снова собирал его воедино.

Дерьмо. У неё текли слюнки? Она вытерла подбородок.

Черты его лица, слишком точеные, чтобы казаться симпатичными, придавали его красивому лицу смертоносный, суровый вид. Он был прекрасен так же, как прекрасен ягуар, преследующий добычу в джунглях, или стая волков, выслеживающих лося скоординированными усилиями.

Сталь и гравий ночи Северного Бернаби затопило, но это также принесло с собой уникальный аромат Коула Камханайча — соблазнительный лес после заката, когда тени становились больше, чем её жадное воображение, а темнота наполнялась сладкими воспоминаниями и шёпотом непристойных обещаний.

В обмен на спасение жизни своего брата и защиту своей семьи Рейвен согласилась работать с Коулом, чтобы вернуть украденное имущество. Оказалось, что сражаться с тёмным фейри только своим умом и тонким сарказмом было не самым умным её планом, но она сделала бы всё, чтобы защитить свою семью.

— Позвольте мне предложить вам место. — Сьюзи, официантка в утреннюю смену с красными глазами, шагнула вперёд, её ресницы затрепетали.

Она бы что-нибудь схватила, ладно. В «Закусочной Дэна» не было таблички «Подождите, пока вас усадят». Она хотела поймать его как клиента раньше, чем это сделает кто-либо из других официантов.

Коул прошёл мимо Сьюзи, не сбавляя шага и не удостоив её взглядом.

Рейвен не осмеливалась отвести взгляд. Она не смогла бы, даже если бы захотела. Было что-то завораживающее в том, как эффективно двигался Коул.

В отличие от других ему подобных, его прикосновение не ослабляло её силы. С каждым шагом, который он делал к ней, тёмная энергия, которую она хранила внутри, усиливалась и стремилась высвободиться. Её кожу головы покалывало, и даже без зеркала она знала, что её прямые волосы завиваются в присутствии повелителя тёмных фейри.

Майк переключил своё внимание с Рейвен на Лорда Теней и обратно, и застонал.

— Рейвен. — Коул остановился в футе от их столика. Его низкий рокочущий голос прокатился по ней, как громовая волна.

Она пискнула. Возможно, в знак приветствия, может быть, в волнении, возможно, в предвкушении.

Майк зарычал.

Взгляд Коула наконец освободил её от своей власти и переместился на её брата. Выражение его лица оставалось пустым.

— Привет, Майкл.

Взгляд её брата упал на четыре колотых раны, покрывающие предплечье Коула. Рычание Майка сменилось самодовольной ухмылкой. Он оставил эти отметины во время обходного пути, чтобы проникнуть в дом их родителей, прежде чем отправиться в отделение неотложной помощи. Ночь, которая, как надеялась Рейвен, никогда больше не повторится.

Губы Коула дрогнули. По-видимому, Майк и Коул обменялись каким-то неслышным братским-кодом — Майк выдал угрозу, а Коул подтвердил её получение. Смешно, на самом деле. Она любила своего брата, но лиса-оборотень не продержалась бы и секунды в физической схватке с покровителем фейри-убийц, а Коул вряд ли согласился бы на какое-то соревнование по компьютерному взлому.

Коул кивнул в сторону кухни.

Майк взглянул на Рейвен, сдвинув брови.

Она кивнула.

Майк выскользнул из кабинки и направился в заднюю часть закусочной. Он даже больше не был на смене, но она ценила уединение. Никто не хотел падать в обморок или пускать слюни из-за мужчины на глазах у своего младшего брата.

Пристальный взгляд Коула вернулся к ней.

— Могу я?

Милый малыш Один. Этот голос. Глубокий и хриплый, похожие на нечто среднее между рычанием и мурлыканьем горного льва, простые слова, исходящие из этого приятного для поцелуев рта, заставили её захотеть перепрыгнуть через дешёвый ламинированный стол и прижаться к нему всем телом.

Коул скользнул на сиденье в кабинке напротив неё.

— Как у тебя дела?

Она прикусила губу. После того, как Рейвен убила Ллос, Королеву Воронов Теней, Коул забрал её домой. Вместо того, чтобы позволить ему утешить её или воспользоваться возможностью потребовать ответов, она попросила его уйти. Конечно, во время их поисков её брата он скрывал от неё информацию, но она также скрывала от него улики. Её потребность в пространстве была больше связана с её незнанием Тёмного мира, обитателей Иных миров и того, как она вписывалась во всё это.

Её выбор, хотя и разумный, не помешал ей мечтать о Лорде Теней. Она просыпалась потная, расстроенная и тёрлась о простыни или о руку. Она снова и снова переживала их совместное времяпровождение.

Её выбор.

Никогда в жизни она так сильно не сожалела о принятом решении. И это говорило о многом.

Коул откинулся на спинку стула и положил руки на сиденье.

— Занят. Смерть Ллос вызвала много волнений в Царстве Теней. Ты?

Проходящее. Какой приятный и аккуратный эвфемизм для обозначения того, что ей оторвали голову, а её тело хрустнуло в клюве гигантской птицы. Желудок Рейвен скрутило. Воспоминания вспыхнули в её голове. Кровь. Ткани. Тошнотворный хруст. Всплеск металлической жидкости на её языке.

Она крепко зажмурила глаза. Не думай об этом.

Что сказал Коул? Много волнений? Она кивнула, как будто точно знала, что это за волнения. Она этого не знала. Она понятия не имела. Как она себя чувствовала?

— Занята.

Взгляд Коула упал на почти пустую закусочную.

— Я переехала домой и подала заявление, чтобы вернуться в колледж.

По-видимому, теперь они предлагали гранты «зрелым студентам». Ха! Поговорим об оксюмороне. Папе потребовалось пять минут, чтобы перестать смеяться.

— Рад за тебя, — улыбнулся он. Блеск ровных белых зубов загипнотизировал её. В последний раз, когда он улыбался, он столкнулся с тремя наёмниками, намеревавшимися убить его и похитить её. Эта улыбка была другой. Эта была подлинной.

Её сердце болело, а рука чесалась от желания протянуть руку и взять его за руку.

— Как Хлоя?

Его сестра, также известная как Клейом Солаис была похищена вместе с её близнецом около месяца назад. Так она познакомилась с Коулом. Они работали вместе, чтобы найти и спасти своих потерянных брата и сестру.

— Хорошо. Как Беар?

Вежливость этого разговора может убить её. Он был здесь не для того, чтобы обмениваться любезностями или расспрашивать о брате-близнеце, которого ненавидел. Беар возобновил свою нелегальную работу после благополучного возвращения в Царство Смертных, но он также приложил усилия, чтобы не быть эгоистичным придурком. Теперь она видела его лично всё чаще.

Её силы и стая воронов усилились с его присутствием и выросли в численности.

— Беар — хорошо.

Она протянула руку и поиграла с чёрным драгоценным камнем, лежащим среди груды четвертаков.

Он откинулся назад и наблюдал за ней, тёмные глаза мерцали при простом освещении закусочной.

— У меня есть гигантская металлическая коса, и я понятия не имею, как ею пользоваться, — выпалила она. Коул оставил ей любимое оружие Ллос, прежде чем исчезнуть из её жизни. Она не понимала, почему он оставил такое ценное и опасное оружие в её неспособных руках. Она стояла в её спальне, прислонённая к стене, с одним или двумя лифчиками, свисающими с лезвия, украшенного черепом.

Тёмные брови Коула взлетели к линии роста волос. Юмор тронул его губы.

— У меня также есть большая… коса. Я был бы рад показать тебе, как с этим обращаться.

Рейвен поперхнулась, и жар разлился по её шее и лицу. Не туда. Коул удостоил её своим присутствием не для сексуальных намёков или пустой болтовни. Майк однажды обвинил её в том, что она отвлеклась на член Коула. На этот раз ей нужно было сосредоточиться.

— Почему ты здесь?

Коул наклонился вперёд. Его губы приоткрылись. Его взгляд зацепился за драгоценный камень, зажатый между её большим и указательным пальцами. Его брови нахмурились.

— Симпатичный камень. Где ты его взяла?

Это не то, что он собирался сказать. Почему изменил направление?

— Какой-то клиент, — ответила она.

Он нахмурился ещё сильнее.

— Он назвал меня мо бханрих. Это звучало по-гэльски или по-тёмному. Знаешь, что это значит?

Коул напрягся.

— Мо бханрих?

— Это то, что я сказала.

Естественно, он произнёс это точно так же, как посетитель в отцовском свитере.

Коул покачал головой, лёгкая улыбка тронула его губы.

Он покачал головой, не потому что не знал. Он покачал ею, потому что не собирался ей говорить. Гррр.

— Ну? — подтолкнула она.

— Ну, что?

— Что это значит?

Улыбка Коула стала шире. Он снова наклонился вперёд и протянул руку. Он поймал прядь волос, выбившуюся из её неаккуратного пучка, и пропустил её сквозь пальцы.

— Я скажу тебе, — сказал он. — Сегодня вечером, после ужина.

— Сегодня воскресенье. — Ну, технически это было воскресенье, но ранние утренние предрассветные часы принадлежали ночи, так что Рейвен всё равно казалось, что это суббота. Завсегдатаи ночных клубов уже приходили и уходили, шатаясь, выходя за двери, чтобы пойти домой и отоспаться.

Коул выпрямился.

— И ты никогда не пропускаешь вечер жареного мяса.

Рейвен ухмыльнулась.

— Ты пробовал стряпню моей мамы. Ты бы пропустил это?

Что-то промелькнуло в его взгляде. Его уверенная ухмылка превратилась в улыбку, но не счастливую. Что-то в выражении его лица казалось печальным, как будто он снял маску и позволил ей взглянуть на то, что скрывалось под ней. В одно мгновение это исчезло.

— Нет, Эйнин, — сказал он. — Я бы не пропустил.

В её груди потеплело от его прозвища для неё. Маленькая птичка по-ирландски, если верить Майку.

— Ты… — Она положила драгоценный камень среди моря мелочи. — Ты бы хотел прийти?

Как только слова слетели с её губ, в комнате потемнело и стало теплее. Пространство между ними сократилось, как будто одной лишь силой воли Коулу удалось уменьшить комнату. Только дешёвый столик отделял её от красивого мужчины по другую сторону. Могущественный и смертоносный повелитель тёмных фейри, о котором она так мало знала, которому всё ещё удавалось заставить её кровь петь. Когда она впервые увидела его и ещё до того, как узнала его имя, она назвала его Дарт — дерзкий, аппетитный, рождённый Тенями.

— Да, — сказал он. — Я бы хотел.

Глава 4.

Я никогда никого не убивал, но с большим удовлетворением прочитал несколько некрологов.

— Кларенс Дэрроу

Раздался дверной звонок, и вызванное алкоголем спокойствие Рейвен покинуло её тело, как крысы из горящего дома. Позади неё, где-то в конце коридора и за углом, Майк и их младшая сестра Джуни спорили о том, следует ли добавлять ананасы в пиццу, пока мама возилась на кухне. Стучали столовые приборы, звенела посуда, и по тёплому дому разносился божественный запах ростбифа.

Рейвен проглотила комок в горле и направилась к входной двери. Почему она так нервничала?

Она хотела Коула. Она хотела его так сильно, что это причиняло боль. Что, если он больше не хочет её? Её волосы завились, когда она преодолела расстояние до главного входа, уже реагируя на энергию тёмных фейри с другой стороны. Если бы Коулу было неинтересно, зачем бы ему приходить на ужин?

Повзрослей, Кроуфорд, и держи голову выше. Рейвен услышала голос бабушки Лу, как будто старуха стояла прямо рядом с ней, а не была в шести футах под землёй.

Она распахнула дверь.

Это был не Коул.

Её мозг споткнулся. Как машина на шоссе с неисправным ремнём привода, она дрогнула и пару раз перевернулась, прежде чем тронуться с места.

Её брат-близнец, Бьорн Кроуфорд, стоял на лестничной площадке, держа за руку красивую женщину, стоявшую рядом с ним. Высокий, широкоплечий и сложенный как профессиональный фехтовальщик, если это всё ещё имело значение, её брат заслужил своё детское прозвище одним своим физическим существованием. Магия Иного мира её брата коснулась её кожи и усилила её собственную силу.

Месяц назад другой повелитель тёмных фейри по имени Бэйн нанял Беара, чтобы тот украл у Коула Клейом Солаис. Когда Беар обнаружил, что «объектом силы» на самом деле была Хлоя, он отказался выдать её и вместо этого попытался спрятать их обоих от Лорда Войны. Где-то в этом процессе хронический любитель свиданий влюбился в тёмную женщину-фейри, и, насколько могла судить Рейвен, Хлоя чувствовала то же самое.

— Беар! — просияла Рейвен.

Когда её своенравный близнец «украл» у Коула, он запустил цепочку событий, которые чуть не стоили им всем жизни. Ну, нет. Не совсем. Кража едва не стоила Рейвен жизни, а всем остальным свободы.

— Привет, Рейрей.

Беар отпустил руку Хлои Камханайч, шагнул вперёд и заключил Рейвен в свои мускулистые объятия. У него были лучшие медвежьи объятия, но ему дали прозвище не за них. Мама дала ему скандинавское имя, чтобы отдать дань уважения наследию донора спермы, который до недавнего времени был совершенно неизвестным. Единственной информацией, которую они почерпнули у мамы, была его «богоподобная» внешность. Бьорн и Бранвен. Красивые, хорошо продуманные имена, от которых они оба отказались ради довольно простых прозвищ, которые, оглядываясь назад, могли бы быть слишком верны.

Мама всё ещё была недовольна этим именем, и, как оказалось, она была не слишком далека от выбранных ею прозвищ. Их биологическим отцом были два ворона Одина, Хугинн и Мунинн, вместе взятые. Технически это делало и Рейвен, и Беара внуками Всеотца. Не то чтобы это имело значение. Во-первых, никто не расстилал красных ковровых дорожек, по которым можно было ступать их королевским стопам.

И, во-вторых, что более важно, Терри Кроуфорд женился на их маме, когда они были маленькими, и воспитывал их как своих собственных. Он был единственным отцом, которого они знали, и единственным отцом, в котором они нуждались.

— Хочу ли я знать, почему во дворе козёл? — спросил Беар.

— Это Пепе, — ответила она.

— Конечно, это он, — сказал Беар.

— Я позволю папе рассказать тебе эту историю. — Она не могла объяснить это сумасшествие и отдать ему должное.

Означенный козёл, заблеял в тёмной ночи. Рейвен выглянула в пустой передний двор. Прохладный осенний воздух коснулся её лица. Эти тени танцевали во дворе? Она потянулась и заглянула поверх массивных плеч Беара.

— Ожидаешь кого-то другого? — спросил Беар.

— Нет, я думаю, что нет.

Она повернулась к сестре Коула и подружке Беара, завернутой в один потрясающий пакет.

— Привет, Хлоя.

— Приветствую тебя, Бранвен. — Её лирический голос звенел в воздухе между ними, как волшебные колокольчики. Её голос был таким же лёгким и волшебным, как у её брата — глубоким и соблазнительным. Лунный свет сиял на её эбеновой коже, а серебристо-белые волосы каскадом ниспадали по спине, как водопад, созданный из единорогов.

Неудивительно, что Братец Беар был влюблён. Всего несколько секунд в её обществе, и Рейвен усомнилась в собственной сексуальной ориентации.

— Рада снова тебя видеть. — Рейвен открыла дверь и отступила, чтобы впустить их. — И, пожалуйста, зови меня Рейвен.

Вороны, сидевшие снаружи, каркали в ночи.

— Твои или Одина? — спросила она.

— Мои. — Он подмигнул, прежде чем наклонился, чтобы быстро чмокнуть её в щёку. Он повёл Хлою по коридору к кухне и столовой, его рука защитно легла ей на поясницу.

У Беара всегда были беспорядочные связи и он был немного игроком до Хлои. Он никогда не приводил женщину домой, чтобы познакомиться с родителями. Никогда. Единственной девушкой, которую они когда-либо встречали, была Меган, и только потому, что она была лучшей подругой Рейвен. К счастью, их дружба пережила последствия разрыва.

Но всё закончилось плохо, и это было не очень красиво.

— Привет, Майк! — Беар окликнул их младшего брата. — Чем я должен тебя подкупить, чтобы снять блокировку, которую ты наложил на мои банковские счета?

Майк хмыкнул в ответ.

Верно. Они заморозили его счета, когда он исчез, чтобы вытащить его из укрытия и установить с ними контакт. Это не сработало. К тому времени Королева Воронов уже вонзила свои когти в Беара и Хлою.

Рейвен продолжала наблюдать, как Беар и Хлоя в совершенном унисоне идут по коридору — как какая-то танцевальная последовательность, они, казалось, двигались в такт друг другу. Тёмная энергия из Тёмного мира пронеслась между ними. Продолжая завидовать отношениям своего брата, она закрыла дверь.

Тук!

Дверь ударилась обо что-то вместо того, чтобы захлопнуться.

А?

Она повернулась ко входу. Чёрный армейский ботинок помешал двери закрыться. Она распахнула тяжёлую дверь и проследила за ногой вверх по мощному телу к лицу.

У неё перехватило дыхание.

Коул стоял на пороге её дома. Хотя на нём был вязаный свитер с рубашкой с воротником и тёмные джинсы, ночь окутала его, как плащ. Лунный свет танцевал в его серебристо-тёмных глазах.

Воздух из её лёгких вырвался в долгом вздохе.

— Коул.

— Эйнин. — Он шагнул вперёд и поймал прядь её волос. Уголки его полных губ дёрнулись. — Извини, я опоздал.

Тёмный там, где его сестра была светлой, и бледный там, где она не была, Коул и Хлоя казались полярными противоположностями, но их силы дополняли друг друга, как какие-то переплетённые инь и янь из Тёмного мира. Коул управлял тенями, а Хлоя — светом.

Коул позволил её волосам выскользнуть из его пальцев.

Её сердце бешено заколотилось. Она облизнула губы.

— Заходи.

Коул вошёл в дом и его присутствие заставило прихожую её родителей сжаться и потемнеть.

Лорд Теней сел на скамейку в холле у двери и методично расшнуровал и снял ботинки, прежде чем аккуратно положить их на коврик. Какой вежливый и выдрессированный убийца. Он подождал, пока Рейвен закроет дверь. Она захлопнула её и махнула ему, чтобы он шёл дальше. Он уже был здесь на обеде и знал дорогу. Кроме того, если бы он пошёл первым, она могла бы полюбоваться видом.

И что это был за вид.

Если бы она протянула руку, то смогла бы схватить…

Коул резко остановился.

— Умф. — Её лицо уткнулось в мягкость его свитера. Она вдохнула сладкий аромат леса, прежде чем откинуться назад. Так зацикленная на его мускулистых бёдрах и заднице в джинсах, она врезалась прямо в него. Он остановился в конце коридора, где дверь вела в кухню и столовую.

Коул потянулся сзади и крепко прижал её к себе. Его большая рука легла на её поясницу, бедро и часть ягодиц. Его тёмная энергия вибрировала через её джинсы и рубашку.

Жар пробежал по её венам от фамильярности и силы его прикосновения.

— Прости, — глубокий, гипнотический голос Коула обволакивал её. — Я не знал, что Хлоя будет здесь.

Перевод: он не знал, что Беар придёт, и ему это не понравилось. Справедливости ради, никто не знал, что Беар планировал почтить их своим присутствием.

— Брат. — Хлоя просияла. Огни на люстре над обеденным столом загорелись ярче.

Коул убрал руку и ладонь с Рейвен, оставив её кожу прохладной даже под одеждой. Он вошёл в столовую как раз вовремя, чтобы заключить сестру в короткие объятия.

— Коул. — Беар встал и протянул руку.

Лорд Теней посмотрел на протянутую руку её близнеца так, словно в ней была порошкообразная сибирская язва.

— Коул, — прошипела Хлоя.

Коул колебался ещё целую вечность. Он сжал руку Беара. К счастью, они не пытались соревноваться за то, у кого самая сильная хватка. Короткая лаконичная встряска, и всё закончилось. Коллективный вздох вырвался у зрителей, включая Рейвен.

Беар придержал стул для Хлои. Она улыбнулась брату Рейвен и села.

Все остальные поворачивали головы взад и вперёд, наблюдая за Коулом и Беаром, как будто смотрели теннисный матч с высокими ставками. Майк нахмурил брови, наблюдая за происходящим.

— Ты можешь сесть рядом со мной, Коул. — Джуни захлопала ресницами. Пятнадцать лет есть пятнадцать лет, сестра Рейвен мало чему научилась в тонкостях или контроле над своими бушующими подростковыми гормонами. Она укротила свои дикие рыжие кудри, и они обрамляли её похожее на эльфа лицо большим ореолом.

Улыбка Коула вернулась.

— Спасибо.

— Перестаньте стоять вокруг стола. Садитесь и ешьте.

Мама вошла из другой комнаты. Судя по её раскрасневшимся щекам и слезящимся глазам, Рейвен готова была поспорить на чаевые за следующую смен, что мама оставалась, чтобы собраться с мыслями после того, как вошёл Беар — с девушкой, не меньше.

— Но папы ещё нет дома.

Замечание Майка не помешало ему сесть и выложить на тарелку щедрую порцию картофельного пюре.

— Миссис Кроуфорд. — Коул шагнул вперёд, взял её за руку и наклонился, чтобы поцеловать пальцы.

Джуни театрально вздохнула где-то позади Рейвен. По крайней мере, она надеялась, что это была её сестра. Кто-нибудь другой, и это было бы просто странно.

Милый малыш Один, вся семья была поражена.

— Я принесу дополнительные стулья.

Рейвен не выделила места для Беара или Хлои, но никто в комнате не посмел бы отругать его за то, что он не позвонил заранее. Это был первый воскресный ужин, на котором он присутствовал больше чем за год. Если бы только она видела мамино лицо, когда он первый вошёл. Выражение её лица сейчас было бесценным.

Одетая в со вкусом скроенные брюки и белую блузку, Элизабет Кроуфорд больше походила на степфордскую жену, чем на лисицу-оборотня. Ничто в её безупречной внешности не намекало на её дикое детское прошлое. Она вовсю веселилась, бросала вызов своим родителям и проверяла многие границы, в том числе границу между Царством Смертных и Тёмным миром.

В настоящее время мама стояла на кухне с таким видом, как будто в любой момент могла взорваться от счастья или разразиться потоком слёз. Или и то, и другое. Она сложила руки и смотрела, как они садятся. Её выводок. Её лисята, хотя Рейвен и Беар не были оборотнями-лисами, как все остальные.

Мамины щёки засияли при мягком освещении, а её покрасневшие глаза заблестели. Ой, мама. близнец Рейвен всегда умел вызывать у женщин сильные эмоции, их мама не была исключением.

— Где папа? — спросила Джуни.

— Наблюдение, — ответил Майк между проглатыванием ростбифа и картофельного пюре. От еды в тарелках поднимался ароматный пар. Он не только не ждал, пока кто-нибудь подаст блюдо, но и поверил маме на слово и начал есть.

Рейвен поставила по дополнительному стулу с каждой стороны стола и села рядом со своим близнецом. Коул послушно сел с другой стороны напротив неё, рядом с Джуни. Её младшая сестра просияла.

Рейвен закатила глаза и махнула открытой ладонью в сторону Джуни.

— Поторопись с кукурузой.

Её сестра высунула язык, прежде чем передать миску.

— Это выглядит восхитительно, миссис Кроуфорд, — сказал Коул.

— Пожалуйста, Бет.

Джуни поперхнулась водой.

Майк протянул руку и похлопал её по спине. Жёстко. Сильнее, чем необходимо.

Джуни пристально посмотрела на их брата.

Майк отмахнулся от смертоносного взгляда, уже приобретя иммунитет к его силе за всю свою жизнь, и вернулся к еде, стоявшей перед ним.

Боже, обычно у Джуни был ненасытный аппетит и плохие манеры за столом. Майк оторвал взгляд от своей тарелки и рукавом рубашки вытер дорожку соуса, стекающую по подбородку. В последнее время он часто следил для отца. Перевоплощение требовало огромного количества энергии и сжигало много калорий.

Он огляделся по сторонам, когда поймал её пристальный взгляд.

— Что? — спросил он с набитым ртом.

Хлоя рассмеялась. Звенящий звук, похожий на колокольчик, прозвенел, как феерия, по клеткам мозга Рейвен.

Все замерли. Затем, в унисон, они повернулись к подружке Беара, разинув рты.

Смех Хлои оборвался, и в столовой воцарилась тишина.

— Почему все на меня смотрят? — Она посмотрела на Беара своими большими красивыми глазами.

Её близнец нахмурился.

— Потому что. — Майк проглотил свой полный рот еды. — Потому что ты…

— Красивая. — В тоне Джуни не было такого благоговения, как у Майка. Нет. В голосе Джуни звучала горечь.

Рейвен вздохнула. Её сестра была в том неловком возрасте, когда она была полна бушующих гормонов, которые в один момент укрепляли её уверенность в себе, а в следующий мучили неуверенностью в себе.

Хлоя улыбнулась.

— Спасибо.

Сидя рядом с Рейвен, Беар потянулся к руке Хлои под столом и сжал её. Что ж, это было что-то новенькое. Он не только привёл домой подружку, но и тайно демонстрировал свою привязанность. Затем он будет целоваться с ней перед всеми.

Вопиюще.

Коул сердито посмотрел на него через стол. Он не мог видеть действия рук под столом, но он не скрывал своих чувств по поводу действий или бездействия Беара, когда они встречались в последний раз. Он убил бы её близнеца, если бы они не заключили сделку. Прямо сейчас он выглядел так, как будто сожалел о своём обещании.

Хлоя просияла своему брату, задумчивому Лорду Теней, и всё изменилось.

Выражение его лица смягчилось.

Может быть, Рейвен не нужно было заключать сделку с Коулом или беспокоиться о том, что он нарушит своё обещание. Бросив на сестру один взгляд, он отступил. Он мог бы пощадить Беара в любом случае ради Хлои.

Хм.

— Итак, как идут дела? — спросил Беар, наугад обращаясь ко всему столу.

Вилки замерли в воздухе, пока все смотрели друг на друга.

Беар поёрзал на своём сиденье.

Он пытался. Он был здесь. Одинова мошонка. Кому-то нужно было что-то сказать.

— Что ж, у меня был отличный день, — заявила Джуни, очевидно, оправляясь от своего прежнего испуга, вызванного ревностью.

— И почему это? — Рейвен съела немного картофельного пюре со сливками. Тёплая маслянистая благость покрыла её рот. Ням.

— У меня закончился шампунь и кондиционер одновременно. Ты знаешь, как это тяжело? — сказала Джуни.

Глаза Майка расширились.

— Тебе нужно наладить свою жизнь.

— Говорит компьютерный фанат, который живёт в своей комнате и флиртует с экраном компьютера. Я предпочту свою жизнь твоей.

— Я удивлён, что ты вообще замечаешь, чем я занимаюсь со всеми этими прихорашиваниями перед зеркалом, — сказал Майк. — Кстати, волосы всё ещё вьются.

Лицо Джуни покраснело, и она открыла рот.

— Дети! — Мамина рука хлопнула по столу.

Входная дверь открылась и закрылась с характерным скрипом, за которым последовали свист и щелчок.

— Наконец-то. — Мама выпрямилась на своём сиденье. — Я думала, он вообще пропустит ужин.

Звук шагов донёсся по коридору в их сторону, но папа не свернул за угол, чтобы присоединиться к ним.

Бэйн, Лорд Войны тёмных фейри, вошёл в столовую Кроуфордов без предупреждения и приглашения. Одетый в деловой костюм, стоивший больше, чем её машина, элегантная одежда почти не скрывала под собой злобного воина.

У Рейвен отвисла челюсть. Выпало немного картофельного пюре.

Брови Коула взлетели вверх, а рука с вилкой, полной жаркого, застыла на полпути ко рту. Не из-за страха. От предвкушения. В комнате потемнело. Коул притянул тени к себе и положил вилку на тарелку.

— Хорошо, — глубокий голос Бэйна прокатился по группе. — Здесь уютно.

— Какого хрена, чувак? Ты не можешь просто так войти в чей-то дом. Разве ты не слышал о том, чтобы стучать? — взвизгнула Джуни.

Святые яйца Одина, её сестра понятия не имела, кого она только что отругала. Этого не могло быть. Этого не могло быть. Он собирался уничтожить их всех.

Или, по крайней мере, попытается.

— Язык! — Мама огрызнулась.

О нет. Это происходило.

— Серьёзно, мам?

Майк положил вилку на тарелку и медленно потянулся за ножом для стейка. Он знал, кого отругала Джуни. Он вспомнил.

— Незнакомый мужчина только что вошёл в наш дом, и ты беспокоишься о ругательствах?

— Ну, Джуни беспокоится о правилах приличая. — Рейвен указала вилкой на Майка и проглотила полный рот картошки. Она схватила свой нож для стейка свободной рукой, её сердце бешено колотилось. Полная паника ещё не началась. Бэйн был в меньшинстве. У них были Коул и Хлоя в команде Кроуфорд.

Мама застыла, сжимая в руке кухонный нож, но выглядя так, словно предпочла бы ракетницу. Её взгляд метнулся к выходу. Если бы Рейвен напряглась, она, вероятно, услышала бы мамин план побега или почувствовала запах дыма, исходящий от колёс в её мозгу.

— И он не чужой, — продолжила Рейвен. — Все, это Бэйн, Лорд Войны. В Царстве Смертных он известен как Люк Бэйн.

Джуни побледнела.

Беар нахмурился.

— Я бы предпочёл незнакомец.

Мама не расслабилась.

О, чёрт возьми, Беар, заткнись. Если бы она не оказала услугу Бэйну, сохранив жизнь своему близнецу, он бы вообще не сидел за этим обеденным столом. Рейвен заключила множество сделок, чтобы спасти своего близнеца, и до сих пор не получила благодарственную открытку. И цветы. И шоколад.

— Похоже, я прерываю вечеринку. — Бэйн повернулся к Коулу. — Я вижу, ты уже пытаешься навести мосты.

Что он имел в виду под этим? Неужели весь Тёмный мир следил за её романтической жизнью? Это не было неловко. Вообще.

Лорд Теней медленно встал и отодвинул свой стул. Дерево заскрипело. Вокруг него сгустилось ещё больше тьмы.

— Что ты здесь делаешь?

Остальные члены семьи Рейвен перестали препираться и уставились. О, так вот что для этого потребовалось. Два повелителя тёмных фейри ссорятся в их столовой. Приятно это знать.

— Чтобы поговорить с Королевой Воронов.

Коул вздрогнул.

Рейвен нахмурилась. Его недавно ударили по голове? Временная амнезия? Она, конечно, не забыла события той ночи. Ужасные образы из её памяти преследовали её во сне. Она ужасно спала, прокручивая в голове ту ночь, когда лишила себя жизни. Она никогда никого раньше не убивала и не собиралась делать этого снова. Она положила вилку на тарелку. Металл звякнул о гладкую поверхность.

— Она мертва.

Бэйн повернулся к Коулу.

— Ты ей не сказал.

Руки убийцы сжались в большие кулаки, в комнату вошло ещё больше теней и окружило лорда там, где он стоял. Его лесной запах усилился.

— Конечно, ты ей не сказал, — сказал Бэйн.

— Я собирался сказать ей. Я давал ей время, — сказал Коул.

— Для чего?

— Настроиться.

— Как она может настроиться, если не знает, к чему настраиваться? — зарычал Бэйн.

— Ей нужно было время.

— Эм, привет? Она прямо здесь. — Рейвен помахала рукой.

Они повернулись к ней. Бэйн заметил нож для стейка, зажатый в её руке, и усмехнулся.

— Сказать мне что? — спросила Рейвен.

Они моргнули.

— Что Коул должен был мне сказать? — Она говорила медленно на случай, если им понадобится обдумать её вопрос.

Мужчины обменялись взглядами — разъярённый Коул и самодовольный Бэйн. Вероятно, это было не очень хорошо.

Бэйн ухмыльнулся и обратился к Рейвен.

— Теперь ты Королева Воронов.

Глава 5

Я была королевой дисфункции и совершила все возможные ошибки.

— Дженис Дикинсон

Бомба сведений Бэйна взорвалась в мозгу Рейвен. Комната вокруг неё померкла, тишина стала оглушительной. Её разум прокрутил события той ночи. Как она превратилась в гигантского ворона вместо стаи и набросилась на Ллос, Королеву Воронов, чтобы помешать жаждущему власти, сумасшедшему лидеру фейри поглотить её силы и использовать Беара в качестве батарейки.

Металлический привкус крови наполнил её рот. Образы изуродованного тела Ллос в луже крови мучили её разум. Волосатый орешек Одина, она кого-то убила. Она выпустила нож для стейка, и он со звоном упал на тарелку рядом с её вилкой.

Слова Бэйна повторялись снова и снова.

— Вот почему никто из вас не убил её, — прошептала она. Мамино картофельное пюре мирового класса заурчало у неё в животе.

Повелители тёмных фейри наблюдали за ней пугающими чёрными взглядами.

— Я не могла понять, почему два больших злых повелителя фейри не могли или не хотели убить одну женщину, когда вы так явно хотели её смерти. — Этот момент всегда беспокоил её. — Теперь я знаю.

— И теперь ты знаешь.

Самодовольная улыбка Бэйна стала шире. Тьфу. Если бы она была жестоким человеком, она бы стёрла это выражение с его лица.

Вместо этого она проигнорировала его и повернулась к Коулу. Так что он был здесь не для того, чтобы разжигать отношения между ними. Он планировал умаслить её, прежде чем поделиться этой важной, изменяющей жизнь информацией. Рейвен знала, что он что-то скрывал от неё. Она знала, что ничего не знает о Тёмном мире и его внутренних механизмах. И всё же это было похоже на предательство.

— Так вот почему ты оставил мне Косу Ллос?

— Это называется Коса Воронов.

Конечно, так оно и было.

— Я хотел дать тебе больше времени, — повторил Коул.

Она кивнула. Она поняла это. В конце концов, он повторил это дважды, и она не была тупицей. Вдобавок ко всему, она была единственной, кто требовал пространства, и он дал ей его. Она не могла направить свой гнев на него. По крайней мере, не с полным основанием. Обвинять Коула в её действиях или, в данном случае, бездействии, безусловно, было бы легче и могло бы заставить её чувствовать себя лучше. Но нет. Временная отсрочка от того, чтобы указывать пальцем на Коула, не решит её проблем.

— Итак, подождите, — подал голос Майк.

Рейвен подпрыгнула. Её сознание расширилось, охватывая всю комнату. Дерьмо. Семья всё ещё была там. Вся её семья, за вычетом отца, была свидетелем этого объявления. Её одежда натянулась на коже, и её тёмная сущность требовала освобождения. То же самое призрачное притяжение, которое разбудило её ночью, пульсировало, как будто разговор пробудил его. Только Беар знал, что произошло той ночью, а теперь они все знали.

— Дорогая… — Мама протянула руку только для того, чтобы быть прерванной Майком.

— Тот, кто убьёт Королеву Воронов, станет следующей Королевой Воронов? — Майк выпрямился в кресле.

Доверьте Майку сосредоточиться на выяснении фактов вместо того, чтобы зацикливаться на том, что его сестра — убийца.

Коул кивнул.

— Или королём.

Ну, разве он не был внезапно большим ворохом информации?

Лицо Майка вытянулось.

— Означает ли это, что теперь другие будут нацеливаться на мою сестру?

Вся её семья напряглась. Голова Рейвен откинулась назад. Она не подумала об этом.

Бэйн разразился лающим смехом.

— Не тогда, когда…

Коул повернулся к нему и впился в него взглядом.

Бэйн засмеялся ещё громче.

Рейвен не находила ничего смешного в своей надвигающейся гибели. Она положила руки по обе стороны своей тарелки и пронзительно посмотрела на Коула.

Он повернулся к Рейвен.

— Я расширил свою защиту.

Все заговорили одновременно.

— Что, чёрт возьми, это значит? — спросила Рейвен недостаточно громко. Она хотела возмутиться, но в груди у неё потеплело, а щёки вспыхнули от жара. Он хотел защитить её.

— Подождите чёртову секунду, — прорычал Беар сквозь шум. Остальные члены семьи погрузились в молчание и повернулись к её близнецу. — Значит, все в Ином Царстве теперь думают, что новая Королева Воронов слаба?

О боже, она даже не подумала об этом. Очевидно, она не была мозгом семейной операции.

Коул отвёл взгляд.

Что ж, это ответ на вопрос Беара. Что-то, о чём она должна была спросить себя. Снова отвлеклась на член. К счастью, Майк не мог слышать её мыслей. Её младший брат был безжалостен.

— И это неправильно, насколько? — спросил Бэйн.

— Прошу прощения? — Тон Беара стал опасно низким.

Бэйн вздохнул и наклонился, как будто хотел поговорить с пятилетним ребёнком.

— Как это неправильно для Тёмного мира рассматривать твою дорогую сестру как слабачку, когда она именно такая и есть?

Беар зарычал.

— Ты такая задница, — сказала Рейвен.

Бэйн пожал плечами.

— И всё же я говорю правду.

Коул вздохнул.

— Большинство из тех, кто интересовался происходящим, уже расследовали тебя. Невозможно скрыть отсутствие у тебя опыта общения с Тёмным миром. Я сделал то, что должен был сделать, чтобы защитить тебя.

Коул мог бы приукрасить ситуацию, но Рейвен умела читать между строк. В принципе, её трахнули, но этот вариант, по крайней мере, шёл со смазкой.

— Эта работа оплачивается?

— Оплачивается?

Голова Бэйна дёрнулась, как будто сама идея зарплаты была чуждой и каким-то образом оскорбляла другие его принципы.

— Конечно, нет.

— Тогда мне это неинтересно. — Она скрестила руки на груди.

— Это так не работает, — сказал Коул. — Ты, вероятно, уже чувствуешь влияние Царства Теней.

— Что это значит? — потребовала мама.

— Как ты спишь? — спросил Коул у Рейвен.

Лёд потёк по её коже. Что он знал об этом? Были ли её бессонные ночи вызваны чем-то большим, чем просто травмирующими воспоминаниями? Знал ли он, что вызвало её беспокойство? Знал ли он, как это остановить?

Входная дверь захлопнулась, и по коридору послышались знакомые шаги. Папа крикнул:

— Я дома.

Порыв прохладного ночного воздуха опередил папу, прежде чем он завернул за угол. Немолодой и сбавляющий темп папа подчеркнул свою отцовскую фигуру брюками цвета хаки и рубашкой поло. Его жилистое телосложение намекало на его коварные выходки в роли оборотня-лиса, а знакомый взгляд его карих глаз и залысины согрели сердце Рейвен.

— Что я пропустил?

Он резко остановился. Его взгляд метнулся между Бэйном, Коулом, Хлоей и Беаром, прежде чем он повернулся к Рейвен.

— Я думаю, сейчас неподходящее время говорить тебе, что кто-то порезал тебе шины?

Глава 6

Тактичность — это способность послать кого-то к чёрту таким образом, чтобы он с нетерпением ждал поездки.

— Уинстон Черчиль

Рейвен застонала и протиснулась мимо Бэйна и папы, чтобы побежать к главному входу. Она уже исчерпала свою норму плохих новостей. Ей не нужно было, чтобы её машину испортили. Она распахнула дверь и спрыгнула вниз по ступенькам. Ей нужна была эта машина. Осенний воздух обволакивал её, и ветер шелестел в оставшихся листьях деревьев, окаймлявших улицу.

Папин злой козёл оторвал голову от жевания травы и заблеял. После того, как миссис Хамфриз, обманчиво злая фанатичка, замаскированная под милую пожилую соседку, продолжала звонить в управление по контролю за животными по поводу неоднократных случаев появления лис в этом районе в попытке посадить всю семью в клетку, переселить или подвергнуть эвтаназии, папа изучил городские законы и обнаружил, что владение домашними животными на ферме и их проживание в собственности было законным. Он позаимствовал козла у друга назло миссис Хамфриз, и беднягу приняли в семью.

— Привет, Пепе. — Рейвен свернула с дорожки, чтобы почесать его за ушами. Козёл закрыл глаза и принялся жевать траву.

Верно. Машина. Проколотые шины. Рейвен похлопала Пепе по спине и направилась прямиком туда, где припарковала свой автомобиль на улице. Жан-Клод Гранд Ам, кусок дерьма, давно переживший свой расцвет, стоял на обочине с кусочками бумаги размером с открытку, приклеенными скотчем к каждой шине.

Она снова застонала и замедлила шаг. Когда она приблизилась к Жан-Клоду, тёмные изображения на бумаге стали чёткими. Кто-то напечатал цифру на каждом листе бумаги — Порез.

Позади неё послышались хрипы и шлепки. Она обернулась и увидела, что папа смеётся так сильно, что у него покраснело лицо, он наклонился и хлопнул себя по колену, как старик в местном легионе.

— Папа!

— Ты должна была… — Он хихикнул. — Ты бы видела своё лицо.

Бэйн зашагал по дорожке, бросил пренебрежительный взгляд на её отца, нахмурился на Пепе и зарычал на изображения, приклеенные к шинам. Он повернулся, чтобы сосредоточиться на Рейвен.

О-о-о.

— Я хотел бы встретиться с тобой, чтобы обсудить растущую угрозу Приближенных, — сказал он тревожно официальным тоном.

— Ты похитил меня и держал в плену в магически запечатанной хижине в Тёмном мире, — сказала она. Почему Бэйн думал, что она даст ему что-нибудь?

Папа перестал смеяться и выпрямился.

Да, папа, ты совершенно неверно оценил ситуацию. Снова.

Всё тело папы напряглось. Реально, у её отчима, превращающегося в лису, было мало шансов против Лорда Войны, но это не помешало бы ему попытаться защитить её.

— У меня был камин. — Бэйну удалось изобразить обиду. — Всё было не так уж плохо.

— Да, очень уютно.

— И памятные таблички.

Она скрестила руки на груди и попыталась не думать о странных китчевых табличках, которые Бэйн повесил по своей хижине пыток. В хижине жизнь была не лучше, большое тебе спасибо. Лёгкий ветерок скользнул по её коже, принося запахи сосны, травы и листьев, но мало что делал, чтобы охладить поднимающийся в ней гнев.

— О, как будто та тюремная камера, в которую тебя перенёс Камханайч, была намного лучше.

Папины брови взлетели вверх. Возможно, она упустила эту деталь из своего объяснения прошлых событий. Чёрт возьми. После этого им придётся поговорить.

— Разница в том. — Коул вышел из тени, чтобы встать между ними. — Я не держал её там.

— Ну, я тоже, — прорычал Бэйн. — Технически.

Коул шагнул к другому повелителю тёмных фейри. Пепе выбрал этот момент, чтобы войти в группу и боднуть Коула головой в бедро. Смертоносный Лорд Теней посмотрел вниз на козла и нахмурился.

Пепе заблеял.

Коул вздохнул и почесал козла за ухом. Пепе вытянул шею и потянулся вперёд, чтобы получить ещё.

— Приветствую тебя, Пепе.

— С ней нельзя нянчиться.

Бэйн смотрел, как тёмный фейри и козел общаются, скривив рот.

— Нам нужно, чтобы она акклиматизировалась, и быстро, иначе Приближенные воспользуются отсутствием Королевы Воронов в своих интересах.

— Кто? — Это был второй раз, когда он упомянул это имя. Она никогда раньше не слышала этого термина. Он имел в виду Регуляторов? Они были относительно безобидной группой фанатиков, которым не нравилось ни одно существо из Иных миров, и они погрязли в собственной ненависти.

— Королева Воронов услышит о твоём тяжёлом положении через неделю, — сказал Коул.

Неделю? Ублюдок Банши, этого времени едва хватило, чтобы подготовиться к свиданию. Как ей было узнать всё, что требовало положение Королевы Воронов, за такое короткое время? Ей также всё ещё нужно было работать. Выставленным счетам было наплевать на её социальный календарь.

— Неделя! — Бэйн зарычал. — Это слишком много времени. За неделю многое может случиться.

— Вот именно. Ей нужно время, чтобы акклиматизироваться и войти в курс дела, — сказал Коул.

Как бы сильно она ни ненавидела, когда кто-то говорил от её имени, она должна была верить, что Коул говорил в её интересах. Какова была альтернатива? Она понятия не имела, что происходит. Если бы она попыталась отстаивать свою независимость прямо сейчас, то сделала бы только хуже. Иногда стоило держать рот на замке.

— А тем временем? — спросил Бэйн.

— А тем временем, ты — Лорд Войны. Разберись с этим.

Бэйн прищурил глаза. Не говоря ни слова, он полез в карман и вытащил диск. Он бросил его на землю, и портал встал на место. Бэйн повернулся к Рейвен и ткнул пальцем в воздух между ними.

— Одна неделя.

Он поправил пиджак и шагнул в красную дымку. Портал захлопнулся за ним, забрав диск с собой и оставив тихую осеннюю ночь в районе Бернаби на своём месте.

Рейвен повернулась к Коулу.

Тени плясали в его взгляде.

— Приближенные? — спросила она.

Глава 7

Что кажется вам ярким, тёплым или близким в данный момент?

— Анаис Нин

Лорд Теней последовал за Рейвен и спустился по лестнице в её спальню в подвале. Внизу она повернулась к нему лицом. У неё перехватило дыхание. Полный силы и мускулов, он двигался с эффективностью хорошо обученного воина, но взгляд, которым он одарил её, не имел ничего общего с боем.

Может быть, другое слово ассоциировалось с его взглядом, но определённо не бой. Может быть, она всё-таки не так его поняла.

Коул прошёл мимо неё, коснувшись её тела своим собственным и оставив её на волне своего опьяняющего запаха — того, что напоминал ей о таинственном лесе, наполненном мечтами и магией.

Она закрыла за ними дверь и повернулась, чтобы увидеть Коула, оценивающего её подвальный дворец.

— Это твоя новая комната?

Он повернулся, чтобы взглянуть на дрянную цепочку светильников в стиле фонарей, натянутых вокруг лепнины короны, и наспех застеленную кровать размера «queen-size», придвинутую к дальней стене. Коса Воронов покоилась в углу комнаты рядом с кроватью, а с тупого края лезвия свисал бюстгальтер с пыльно-розовой подкладкой.

— Больше похоже на старую, — сказала она. — Это была моя комната до того, как я съехала.

Коул провёл руками по спинке кресла в её «зоне отдыха». Одного из двух: она спасла стулья от одной из попыток своих родителей убрать старую мебель из дома.

— Я должна быть благодарна, что отец не превратил её в свою мужскую пещеру, как он угрожал сделать в течение многих лет.

Он позволил своей руке соскользнуть с потёртой кожи и повернулся к ней. Всякий раз, когда он обращал на неё всё своё внимание, чернота в его глазах исчезала и менялась, как будто в них были свои собственные тени, и они были рады видеть её. Или, может быть, она всё это вообразила. Однако всякий раз, когда она смотрела в его глаза, она проваливалась в глубину. Как бездонный омут, или портал в пропасть, или гигантское цунами, поглотившее её целиком, она потерялась в его глазах.

— Ты собирался рассказать мне о Приближенных?

О, смотри. Она всё ещё могла говорить. Очко в пользу Рейвен.

— Они представляют собой экстремистскую фракцию в Регуляторах, одержимую идеей восстановления барьера между Царством Смертных и Иными Царствами, — сказал он.

— И это всё? — Она вроде как уже догадалась об этом.

Он покачал головой.

Конечно нет.

— Они обычно презирают Иных и сверхъестественных — даже тех, кто населял Царство Смертных до коллапса, таких, как оборотни. Доводчики полагаются на технологии, а не на магию. У них практически нет ничего из последнего, и до недавнего времени они были не более чем помехой.

— Что они сделали, чтобы изменить эту оценку?

Коул подошёл ближе. Она попятилась, и её ноги наткнулись на другое кресло. Если бы она сейчас протянула руку, то могла бы запустить руки в его рубашку и притянуть его ближе. Будет ли он сопротивляться? Или он был бы рад её прикосновению и поцелует её?

— Этого я не могу тебе сказать, Эйнин, — сказал он.

— Не можешь или не хочешь?

— Отдохни немного. Я скоро увижу тебя.

Тени поднялись из угла комнаты и окутали Коула вихрем движения. Когда полосы серого исчезли, Коул больше не стоял перед ней. Она была одна в своей комнате, окружённая только его запахом.

Рейвен резко села в постели в третий, четвертый или миллионный раз. Она сбилась со счёта. Какое это имело значение? Выругавшись, она вытерла пот со лба и взглянула на часы. Прошёл всего час. Сегодня ночью ей было нелегко заснуть, хотя так и должно было быть. Судя по её рабочему времени, она должна была быть вне дома, но чувствовала себя как будто кто-то ударил её кувалдой. Цепочка событий и их последствия снова и снова прокручивались в её голове. Откровения Бэйна. Обещания Коула. Ощутимый страх её семьи за её безопасность.

Высохший мешок Одина, родители допрашивали её в течение нескольких часов. Часы, возможно, говорили, что «беседа» длилась всего сорок пять минут, но теперь, зная, как много она не знала о мире, Рейвен не удивилась бы, если бы её родители каким-то образом научились сокращать время, чтобы продлить свои лекции. Кто был этот человек? Что он имел в виду? Ты кого-то убила? Почему ты нам не сказала? Почему Беар не сказал нам? Кто и что такое Королева Воронов? В какие большие неприятности ты влипла? У нас проблемы? Мы в опасности? Насколько мы можем доверять этому Лорду Теней в том, что он защитит нас? Собирай свои вещи, мы переезжаем. Нет, не собирай свои вещи. Исправь это, Рейвен. Исправь это и останься в живых. Нет, подожди. Позволь нам разобраться с этим. Нет…нет… В этот момент мама сдулась и продолжала вытирать сердитые слёзы, в то время как у папы было беспомощное выражение лица, и его трясло от ярости.

— Всё будет хорошо, — сказала она им, солгав сквозь зубы, когда обнимала их. Я это исправлю.

Как именно она что-то исправит, было выше её понимания, и её мысли и страхи продолжали атаковать её мозг, даже когда она была на грани блаженного сна.

Призрачный импульс энергии дразнил её — та же самая энергия дразнила её каждую ночь после смерти Ллос. Сначала она отмахнулась от этого, предположив, что это чувство было ещё одним симптомом её травмы от убийства предыдущей Королевы Воронов. Как тошнота, головные боли и воспоминания. Но сейчас? Может быть, это было больше связано с тем, чтобы быть новой Королевой Воронов.

Чем больше уставала Рейвен, тем больше тёмная магия перемещалась и кружилась внутри неё. Должно быть, это сила Ллос, но что Рейвен могла с ней сделать? Как она могла ей владеть?

Энергия продолжала танцевать и дразнить, перемещая полосы света и тени по комнате, заставляя её зрение колебаться. Луч тепла исходил из угла комнаты. Каждый раз, когда она сосредотачивалась на светящейся косе, перемещение прекращалось, и её разум успокаивался.

Она вскочила с кровати и, спотыкаясь, направилась к Косе Воронов. Энергия тени закручивалась спиралью и танцевала, бурля в её животе, создавая волны в её сознании. Выругавшись, Рейвен протянула руку и схватила холодное металлическое древко косы.

Всё остановилось.

Воцарилась тишина.

Движение прекратилось.

Рейвен закрыла глаза и заскулила от спокойной тишины. Слеза скатилась по её щеке. Прохлада слезы проложила дорожку по её раскрасневшейся коже. Окончательно. Мир.

Что теперь? Она не осмеливалась отпустить её, но ей нужно было поспать. Она подняла косу с пола и отнесла её к кровати. Бюстгальтер соскользнул с лезвия. Она легла, натянула тонкую простыню на своё потное тело и положив косу и блаженно закрыла глаза.

Глава 8

Иногда я думаю, что Бог, создавая человека, несколько переоценил его способности.

— Оскар Уайльд

Рейвен приоткрыла входную дверь в Детективное агентство Кроуфорда, балансируя подносом с кофе. На неё нахлынул приятный запах оружейного масла и бумаги.

Папа поднял глаза от стойки регистрации. Сегодня на нём была синяя рубашка поло, и хотя стол скрывал его брюки, Рейвен готова была поспорить, что он сочетал рубашку с тёмно-серыми или чёрными брюками.

— Ты в порядке, Рейрей? — спросил папа.

Помимо того, что ей пришлось проснуться задолго до обычного времени, в её голове всё ещё кружились события прошлой ночи. Она поставила поднос с кофе на стол и протянула один папе — большой чёрный кофе. Фу.

— Да, я справляюсь.

— Хочешь поговорить об этом? — Он повторил то же самое предложение, которое сделал прошлой ночью после того, как она замолчала во время допроса.

Её мозг всё ещё был слишком взбудоражен, и, честно говоря, они достаточно поговорили прошлой ночью.

— Ещё нет. Что у нас сегодня на повестке дня?

— Мы получили работу от страховой компании.

Мило. Эти задания, как правило, были простыми, но в то же время увлекательными. Большинство людей думали, что фильмы и телешоу точно изображают частное расследование, в котором сотрудники полиции ведут себя скорее как охотники за головами или полицейские, преследующие закоренелых преступников в захудалом преступном мире. На самом деле большая часть их работы приходилась на страховые компании или рабочие места, предоставляемые Компенсационные выплаты работникам Британской Коламбии. В расследованиях Кроуфорда они заполнили оставшиеся места от изменяющих супругов и пропавшими без вести лицами.

Благодаря способностям её семьи к превращению в лисиц, которые принесли с собой отличное обоняние, и способности Рейвен превращаться в стаю воронов, что позволяло ей вести наблюдение с воздуха и на большие расстояния без необходимости носить хвост, их агентство, хотя и небольшое, имело отличную репутацию в отрасли. Работа для страховой компании была лучшей. Они платили хорошо и вовремя, клиент был беспристрастен и предоставлял фактическую информацию, а цели, как правило, были с низким уровнем риска.

Рейвен вернула папе улыбку.

— Идеально. Что это за работа?

— Учитель ушел из-за производственной травмы.

— Они подозревают мошенническое заявление?

— Заявления, во множественном числе. — Папа сделал паузу. — Твой друг тоже звонил.

— Меган?

Какого чёрта ей звонить сюда? С ней всё было в порядке? Что ей было нужно?

— Нет.

— Ох. — Рейвен нахмурилась. У неё было не так много друзей за пределами семьи. — Маркус?

Папа хмыкнул.

— Нет. Какая-то женщина по имени Сара.

Воспоминание о невесте Роберта с её пышными каштановыми волосами и сверкающими глазами всплыло у неё в голове.

— Она мне не друг.

— Так сказала по телефону. Хотела получить скидку для друзей и семьи.

— Мы не предлагаем ничего подобного.

Не совсем верно. Если бы Меган или Маркус обратились к ней за помощью, она бы сделала это бесплатно.

— Это то, что я ей сказал. Она всё ещё приходит на собеседование как новый клиент.

— Ты объяснил наши расценки?

— Я объяснил. Кто она такая?

— Невеста Роберта.

Папа взял офисный телефон в одну руку и открыл новую папку, лежащую на поверхности стола. Он просмотрел единственный лист внутри и набрал цифры.

— Что ты делаешь?

Рейвен сделала глоток кофе. Ммм. Сливочная сладость покрыла её язык и согрела живот.

— Отменяю.

Рейвен поставила свой кофе на стол и выхватила телефон у отца.

Папины глаза расширились.

Она повесила трубку.

— Она думает, что он жульничает.

— Мне всё равно. — Папа сжал руки в кулаки. — Вероятно, так оно и есть. Не наш цирк, не твоя проблема.

Рейвен кивнула.

— Я знаю. Но я хочу надрать ему задницу.

Папа открыл рот, а потом закрыл его. Он потянулся, взял свой кофе из держателя и сделал большой глоток.

Рейвен подождала, пока он соберётся с мыслями.

— Ты уверена, что это полезно для здоровья? — наконец спросил он.

— Наверное, нет, но это будет приятно. — Она провела пальцами по гладкой поверхности стола и избегала зрительного контакта.

Папа вздохнул.

— Он этого заслуживает.

— Я с этим не спорю.

— Давай посмотрим, какой информацией она располагает, и пойдём дальше.

Папа закрыл папку и сложил руки поверх неё. Его рот сжался, и на его лице отразилась целая буря эмоций. И он, и мама изо всех сил старались отойти от своей родительской роли, но в конце концов, хотя Рейвен снова жила дома, она была взрослой. Технически. Как однажды выразилась мама, если Рейвен была достаточно взрослой, чтобы принимать собственные решения, она была достаточно взрослой, чтобы справиться с последствиями и навести порядок.

Однако это не помешало Рейвен обратиться к ним за советом, и они всё ещё пытались «помочь» и направлять. Но они больше отождествляли себя со свободным воспитанием, чем любой другой чрезмерно внимательный родитель.

Папа сделал ещё один большой глоток кофе.

— Тогда ладно, но пообещай мне одну вещь?

— Может быть.

— Если всё пойдёт не так… если собеседование поднимет слишком много неприятностей, ты отпустишь это?

— Договорились.

Дверной звонок звякнул, и Сара вошла, как по команде. Одетая в трёхдюймовые каблуки, микро-мини, слишком короткое для этого случая и погоды, и облегающий открытый топ, Сара напоминала ходячую детскую куклу. Она хорошо выглядела, но, чёрт возьми, разве ей не было холодно? Как она наклонялась?

Папа встал — ага, тёмно-серые брюки. Его пристальный взгляд сузился, когда он оценил невесту Роберта. Его нос дёрнулся.

Да, она тоже это уловила. Сара была своего рода оборотнем. Однако, не обладая таким же тонким обонянием, как у папы, она не имела ни малейшего представления о том, какого типа.

— Привет, Сара. — Рейвен прислонилась к папиному столу. — Есть какие-нибудь известия от Роберта?

— Ох. — Она тряхнула волосами. — Он вернулся.

Рейвен подавила желание поправить свою простую футболку и подтянуть джинсы.

Папа расправил плечи.

— Ты могла бы позвонить, чтобы отменить, не было необходимости проделывать весь этот путь.

Сара повернулась к папе и пригвоздила его строгим взглядом.

— Я хочу прижать этого ублюдка.

Папины брови взлетели вверх. Он взглянул на Рейвен.

Она пожала плечами. Кто она такая, чтобы отказывать женщине в мести? Жених Сары вернулся из неизвестной поездки, и она хотела нанять его бывшую, чтобы поймать его, когда любой частный детектив сделает это. И при этом, она выглядела чертовски сексуально, делая это.

Рейвен улыбнулась. Если бы не предыдущее отношение Сары, ей бы действительно понравилась эта женщина.

— Хорошо, мисс Эдвардс. — Папа шагнул вперёд и протянул руку. — Меня зовут Терри Кроуфорд. Почему бы нам не пройти в конференц-зал, и вы могли бы объяснить, как бы вы хотели, чтобы мы вам помогли?

Дверь закрылась, перекрыв поток духов Сары и задержав то, что осталось на её пути. Нечёткий, едва уловимый запах оборотня витал в воздухе.

Папа повернулся к Рейвен.

— Это было интересно.

Её плечи поникли. Сара предоставила не так уж много информации, но им и не нужно было много.

— Я проведу обычные проверки, — сказал папа. — Мы посмотрим, как много изменилось с тех пор, как ты встречалась с ним.

Рейвен фыркнула. Она знала, что папа расследовал её друзей и бывших парней, но это было самое близкое, что он когда-либо делал, чтобы признать это.

— Позволь мне обобщить то, что мы знаем, — сказал папа. — Десятого июля Роберт не вернулся домой в ожидаемое время. Когда он наконец вернулся домой, несколько дней спустя, он заявил, что работал втрое больше и ночевал в больнице, потому что слишком устал, чтобы вести машину. Сара заподозрила неладное, но не стала расспрашивать его дальше. В прошлую среду вечером Роберт снова не вернулся домой. На этот раз Сара отправилась в больницу и обнаружила, что он не был на смене. Когда он наконец удостоил Сару своим появлением, он дал ей то же самое оправдание. — Папа пролистал свои записи. — Он выглядел усталым, был одет в ту же одежду, не был чисто выбрит, и хотя от него пахло множеством разных людей, в этом нет ничего необычного, учитывая характер его работы. От него не пахло сексом.

— И это та часть, которую я нахожу странной.

— Всё это странно.

Рейвен побарабанила пальцами по крышке кофейной чашки.

— Он аккуратный урод. Предположительно, он провёл четыре дня или около того, вступая в незаконную связь. Конечно, он бы принял душ.

Папа кивнул.

— И если бы он не принял душ, от него бы пахло, как от другой женщины и их… деятельности.

Папа отложил ручку.

— Она оборотень, хотя я не уверен, какой именно. Её обострённые чувства должны были уловить сексуальную активность. Когда я спросил её о его внешности, поведении и запахе, она была очень точна в деталях.

— Она хочет надрать ему задницу. Если бы от него пахло другой женщиной или сексом, она бы упомянула об этом, — сказала Рейвен. Иногда клиенты скрывали информацию или лгали из-за смущения или гордости, но это не подходило Саре. Вообще. Эта женщина жаждала крови, и мысль о том, что Роберт получит своё, вызвала у Рэйвен практически головокружение.

— Итак, если он не с другой женщиной… — Папа постучал по блокноту концом ручки. — Что он делает?

— Поэтому Сара наняла нас, чтобы выяснить. — Рейвен заглянула через его плечо. — Обе встречи произошли в середине месяца.

Папа протянул ей календарь.

Рейвен поставила свой кофе и пролистала страницы, чтобы найти даты.

— Оба исчезновения начались во вторую среду месяца. Однако это самое долгое его исчезновение.

— А как насчёт августа и сентября? — Папа назвал два месяца между датами.

— Может быть, эти дни пришлись на середину его смены, и он взял их, чтобы пойти туда, куда он ходит, и Сара этого не заметила. Или, может быть, её не было в городе?

— Нам нужно будет подтвердить их расписание. — Папа захлопнул свой блокнот. — Спроси её.

Рейвен кивнула и схватила свой кофе.

— Я тоже устрою обыск в их квартире.

— Я мог бы это сделать.

— Я знаю, но я думаю, что я должна. Я знаю, как работает его мозг. Если я приду с пустыми руками, ты сможешь сделать второй заход. Кроме того, у нас есть второе дело.

— Будем работать. Хорошо, я проведу проверку, а ты подтверди расписание и обыщи их квартиру. Не жди слишком долго.

Рейвен откинулась на спинку пластикового стула и прижала к себе почти пустую кофейную чашку.

— Я не дилетант. У него завтра смена, а я не работаю. Тогда и пойду.

— Как ты думаешь, что он делает?

Рейвен пожала плечами.

— Я бы сказала, что посещаю интенсивную терапию для придурков, но мы оба знаем, что для этого требуется больше самосознания, чем есть у Роберта.

— Значит, ты понятия не имеешь, что он задумал?

— Ни единого.

— Тогда почему ты улыбаешься?

— Ты встретил Сару. Мы собираемся выяснить, что он задумал, и она собирается его уничтожить. Это будет потрясающе. — Может быть, космическая карма наконец-то дала о себе знать.

Папа покачал головой.

О-о-о. Обычно у него был такой взгляд, когда он готовился начать лекцию об этой дурацкой большой дороге.

— Итак, судебное дело? — спросила она.

Папа ухмыльнулся.

— Компания считает, что Келли Клементина, учительница четвёртого класса начальной школы Кэпитал Хилл, подала мошенническое заявление.

Рейвен допила остатки кофе и поставила чашку на стол. Компания выступала за Компенсацию работникам Британской Колумбии, регулирующее подразделение правительства провинции, ответственное за управление компенсацией любому работнику, получившему травму, связанную с работой. Учитель, подающий мошенническое заявление в WCBC? Рейвен выразила бы удивление, но это был не первый случай с учителем. Они исследовали учителей, медсестёр, монахинь… Преступники были всех форм, размеров, национальностей, ориентации, идентичности и профессий, как быстро обнаружила Рейвен, когда начала работать на своего отца.

— Келли Клементина? Она ведь онлайн-блог с контентом для взрослых?

Папа поднял глаза от закрытого файла, лежащего перед ним.

— Это немного осуждающе.

Она пожала плечами.

— Учитывая, что ты носишь имя Рейвен, — сказал папа.

Рейвен закрыла рот и уставилась на него.

Папа пожал плечами, подражая ей в совершенстве. Гррр.

— В чём её претензии? — спросила она.

— На этот раз? — Папа открыл вторую папку и прочитал распечатку. — Травма спины от падения рекламной доски.

— Почему они думают, что это мошенничество?

— Работодатель подал жалобу вместе с необходимыми бланками. Это четвёртое заявление Келли за тот же учебный год, и она вернулась на работу всего на неделю, прежде чем таинственным образом снова поранилась.

— Свидетели?

— Ни одного.

— Запись с камеры?

— В начальной школе?

— После коллапса, — объяснила она. После разрушения барьера между Царством Смертных и Другими Мирами мир изменился.

— Хорошее замечание. — Папа ухмыльнулся. — Но никаких записей с камеры. Никто не видел, как произошли какие-либо травмы.

— Доктор? — спросила Рейвен.

— Она ходила в разные клиники по поводу каждой травмы и каждый раз обращалась к разным врачам.

— Кредиты? Долги?

— Майк уже копается в её финансах и проводит проверку. Скоро мы узнаем больше.

Рейвен побарабанила ладонями по внешней стороне бумажного стаканчика.

— Оплачиваемый отпуск?

— Она израсходовала свой оплачиваемый отпуск по болезни, так что теперь она на инвалидности.

— Полная оплата?

— Почти. Девяносто пять процентов. WCBC компенсирует работодателю потерю заработной платы.

— И они не ведут расследование, потому что…? — спросила Рейвен, хотя и подозревала ответ. Обычно каждый раз было одно и то же.

— Завал.

Да, очко в пользу Рейвен.

— Как всегда, — сказал папа.

Рейвен поставила пустую кофейную чашку на стол.

— Ну, мы должны довольно быстро прояснить для них это дело. Всё кажется прямолинейным.

— Ты знаешь, что они говорят о предположении?

Она знала, какого ответа он хотел: Предположи, и ты выставишь нас с тобой идиотами. Вместо этого она спросила:

— Это преднамеренные разочарования?

Папа усмехнулся.

— Я ставлю Майка на наблюдение. Он устанавливает камеру, так что мы будем знать, когда она будет в движении. Если ты не работаешь в закусочной, ты нам понадобишься.

Рейвен кивнула. Обладая способностью превращаться в стаю воронов, она могла незаметно следовать за кем угодно с безопасного расстояния. Мысленно составляя список всего, что ей нужно было сделать для обеих работ, неприятное чувство неловкости скрутило её внутренности. Между этими двумя работами и её сменами в закусочной, как, чёрт возьми, она найдёт время, чтобы изучить тонкое искусство быть крутой, необходимое для того, чтобы принять мантию Королевы Воронов?

Глава 9

Здравомыслие — это уютная ложь.

— Сьюзан Сонтаг

Из открытой двери спальни высунулась рука и обхватила её запястье. Рейвен остановилась и посмотрела вниз на мамины розовые кинжальные ногти, отражающие свет прихожей. Кончики пальцев вдавились в её кожу.

— Пойдём со мной. — Мамин серьёзный тон окутал её с большей силой, чем хватание за запястье. — Сейчас.

— Ладно…

Она последовала за мамой в спальню родителей. Ей скоро нужно было уходить, чтобы посидеть на месте Келли Клементин, так что, надеюсь, мамина напутственная речь не продлится слишком долго.

О нет. Пожалуйста, не показывай мне шкаф. У неё не было никакого желания видеть папин социопатический гардероб из рубашек поло и одинаковых брюк.

Мама остановилась у большой кровати, покрытой серым пуховым одеялом. При мягком освещении спальни металл поблескивал посреди уютной мягкости.

Оооо. Блестящий. Её птички оживились. По крайней мере, Рейвен могла рассчитывать на одну постоянную вещь в своей жизни.

— Что это? — Она подошла ближе, её ноги утопали в плюшевом ковре.

Мама повернулась к ней. Бровь приподнялась, а губы скривились.

— Пистолет.

— Я знаю, что это пистолет, — сказала Рейвен. Sig P226, если быть точной. — Почему у тебя на кровати лежит один из папиных пистолетов?

— Ну, нам вряд ли нужно беспокоиться о том, что малыш наткнётся на это. Кроме того, это твой любимый. Твой отец научил тебя правильно стрелять, и у тебя ограниченная лицензия на оружие. — Она сделала глубокий вдох. — Я думаю, тебе следует носить его с собой.

— Что? Почему?

И святая банши, он был заряжен? Мама старательно следовала протоколу правильного хранения оружия с… с незапамятных времён. Очевидно, теперь правила вылетели в окно. Потребовалось всего лишь несколько пассивно-агрессивных тёмных лордов фейри, которые смутно угрожали её безопасности во время воскресного ужина.

Мамино бедро выпятилось вперёд, выдавая больше осанки, чем следовало бы тому, кто со вкусом одет в осенние цвета и брюки.

— Потому что Тёмный мир теперь знает тебя. Ты не можешь рассчитывать на защиту Коула. Ты не должна. У вас нет официального союза, и он служит своей собственной цели. Кроме того, женщины Кроуфорд стоят сами за себя.

Где-то бабушка Лу ликовала.

— Мама.

— Иные ничего не делают по доброте душевной, Рейрей. — Суровое выражение лица Элизабет смягчилось.

— У меня нет оружия для ношения или даже разрешения на открытое ношение, если уж на то пошло. Ни один гражданский так не делает. Даже папа. Это Канада.

Мама фыркнула.

— Никто не обращал внимания на этот закон после краха. Иные могут умереть от пули, как и редж.

— Мама.

— Возьми это. — Мама подняла пистолет и протянула его Рейвен, рукоятью вперёд. — Это успокоит мой разум.

Рейвен шагнула вперёд и забрала у мамы огнестрельное оружие. Её руки сомкнулись в знакомой прохладной хватке. Оружейное масло и порох щекотали ей нос. Держа палец на спусковом крючке, она направила дуло в угол комнаты и выпустила полный магазин. Мама официально потеряла его.

— Мошонка Одина, мама. Он был заряжен.

— Почему бы ему не быть заряженным? Какая тебе польза от разряженного?

Как только Рейвен извлекла боеприпасы, она осмотрела патронник, проверила путь подачи и осмотрела канал ствола. Пусто.

Мамина рука обхватила её предплечье.

— Иные не блефуют, Рейвен. Они не знают, как это делать. Никогда не забывай об этом.

Глава 10

Бог создал всё из ничего. Но ничто просвечивает насквозь.

— Поль Валери

Рейвен расслабилась на водительском сиденье и откинула голову на подголовник.

— Ты уверена, что не против присоединиться?

Меган вытащила ещё один чипс из картонной трубки.

— Я просто счастлива быть свободной от детей. Мне всё равно, что я делаю. — Она бросила чипс в рот и закрыла глаза, продолжая жевать. Солёный картофельный запах проник в маленькую кабину машины, и у Рейвен потекли слюнки.

Рейвен усмехнулась. Её лучшая подруга могла бы съесть целый магазин чипсов, если бы позволила себе.

— Да, но у тебя наконец-то есть свободное от детей время — никаких безостановочных разговоров о мальчике-разрушителе или визжащем ребёнке. Разве тебе не следует быть где-нибудь с поднятыми ногами, и получать удовольствие?

Меган пожала плечами.

— Я подняла ноги. — Она пошевелила пальцами ног на приборной панели. — И ты принесла мне чипсы, так что удовольствие включено. — Каштановые вьющиеся волосы её подруги качнулись, когда она кивнула сама себе.

— Это просто не так захватывающе.

Меган прищурила свои голубые глаза.

— Ты пытаешься избавиться от меня?

— Вовсе нет. Я люблю компанию в засаде.

Меган улыбнулась и отправила в рот ещё один чипс.

— Я даже не уверена, почему мы следим за этой цыпочкой, если твой брат уже установил камеры.

— В том-то и дело. Он ещё этого не сделал. Мы следим за ней вручную, чтобы выяснить, когда она уйдёт, чтобы мы могли настроить камеры.

— Итак, почему Майка здесь нет?

Она с хрустом проглотила ещё один чипс. Мошонка Одина, она громко жевала. Хорошо, что Рейвен припарковалась достаточно далеко. Звук не мог сбить с толку цель.

— Он всё ещё в классе. Он должен быть здесь через полчаса.

Келли Клементин жила в тихом тупичке в центре пригорода. Её апартаменты в подвале располагались под большим домом в стиле Западного побережья, который был разделён на четыре части, чтобы служить доходной собственностью. Владелец жил в Вест-Энде, собирая свои богатства в виде чеков за аренду, в то время как Келли жила в нижнем левом блоке. Уличные фонари прорезали чернильную тьму середины октября, освещая дорожку вдоль стены здания. Какие-то зелёные кусты выстроились вдоль цементной дорожки, ведущей к входной двери объекта.

— Ооооооо! — Меган села на своём месте, разбрызгивая повсюду крошки чипсов, и толкнула Рейвен локтем в рёбра. — Смотри!

Рейвен хмыкнула и потёрла бок. Меган стала бы ужасным частным детективом. Её чрезмерная реакция насторожила бы любую нервную или параноидальную цель. К счастью, Келли, казалось, не обращала внимания на окружающее, и, надеюсь, так оно и останется.

— Я вижу её.

Келли шла по тропинке большими, уверенными шагами. Узкие тёмные джинсы подчёркивали её длинные ноги, а топ в стиле бюстье с глубоким вырезом подчёркивал её значительное декольте. Её каблучки застучали по тротуару и эхом разнеслись в ночи.

— Не похожа на инвалида, — пробормотала Меган. — Или учителя.

Рейвен согласилась, по крайней мере, с первым замечанием. Она пыталась блокировать все свои воспоминания о школе. Она держала монопод с маленькой видеокамерой, прикреплённой к концу, и увеличила изображение лица Келли, идеально освещенного верхним светом. Девушка нашла свой свет, но Рейвен сомневалась, что она оценит свои сияющие черты лица, когда они покажут ленту в суде.

На щеках Келли появился естественный здоровый румянец. Её наращенные ресницы выглядели густыми и недавно наклеенными, или она была экспертом в нанесении накладных ресниц. Рейвен так и не овладела этим особым умением. У неё всегда заканчивалось тем, что клей для ресниц размазывался по макияжу глаз. Приобретение накладных ресниц было очень привлекательным, пока Рейвен не увидела ценник. Такая красота обходилась недёшево.

Меган подняла бинокль и тихо присвистнула. Ни один уважающий себя частный детектив не свистел в машине. Держать в руках бинокль было достаточно плохо.

— Красивые ресницы.

— И ногти, — добавила Рейвен, наблюдая за Келли с экрана камеры.

— И волосы.

Келли Клементин не пострадала из-за денег, и при снижении дохода это само по себе подняло красный флаг. Может быть, у неё был папочка? Или успешный побочный бизнес?

Как только Рейвен запечатлела лицо Келли, она увеличила масштаб, чтобы сделать снимок с головы до ног с небольшим увеличением сверху и снизу, и последовала за Келли, когда та неторопливо подошла к своей машине и скользнула на водительское сиденье без единой заминки в её шаге.

Много лет назад мама ударилась спиной, когда она споткнулась об один из строительных блоков Майка. Она не только продемонстрировала несколько красочных выражений, но и ковыляла неделями. Она, конечно, не выставляла напоказ свои желания и не бросалась в машину, чтобы уехать в ночь.

Прежде чем Рейвен бросила камеру, она увеличила изображение и сделала снимок номерного знака. Келли вывела машину из-за угла, и машина скользнула в темноту.

— Почему бы тебе просто не воспользоваться своим телефоном? — Меган оглядела её настройки.

— Канадская судебная система всё ещё не обновилась до уровня этого столетия. Хотя разрешение почти такое же, присяжным присуще недоверие к видео и фотографиям, сделанным с помощью телефона. Хотя я категорически не согласна с этим, сбор доказательств на моём телефоне, когда и где я могла бы использовать камеру или видеокамеру, заставляет меня выглядеть менее профессионально.

— Это глупо.

— Совершенно.

— Если тебе нужно использовать видеокамеру, почему бы тебе не взять штатив? — спросила Меган.

— Монопод тоже устойчив, и я нахожу его более универсальным. Мне не нужно ни на что его подпирать.

— Ха. — Меган повернулась лицом к Рейвен, несколько крошек упали с её груди. — Время идти?

Рейвен рассмеялась.

— Никто так не говорит.

— Ну, извините, мисс Профессиональный частный детектив. Не у всех есть ваш опыт. — Меган ощетинилась. — Так говорят в кино.

— Мне жаль. У тебя всё хорошо получается.

— Я чертовски права.

Рейвен покачала головой и положила монопод на заднее сиденье. Она распахнула дверцу машины. Петли Жан-Клода протестующе застонали. Она поморщилась. Если бы у неё были деньги, она бы заменила этот кусок хлама. Он слишком выделялся и производил слишком много шума. Сливаться с толпой было ключом к хорошему наблюдению. К счастью, она редко устраивала слежки или слежки в автомобилях.

Включив виброзвонок и засунув телефон в карман джинсов, Рейвен пошла по улице и по дорожке к двери Келли. Мягкие подошвы её чёрных кроссовок шлёпали по тротуару. Джуни называла их своими кроссовками B&E.

Белая облицовка входа в цель смотрела на неё в ответ. Она постучала, не ожидая ответа. Предварительное исследование не выявило никаких значимых других людей, любящих детей, друзей или братьев и сестёр без уважения к границам. Однако, если бы кто-то ответил, у Рейвен был целый арсенал прикрытий.

Не услышав ни шагов, ни обычных криков, сопровождающих неожиданный визит, Рейвен повернулась к деревянному забору напротив двери. Она вытащила из кармана маленькую беспроводную шпионскую камеру. Примерно размером с её ноготь большого пальца, наружная скрытая технология не имела самого длительного срока службы батареи, поэтому ей нужно было разместить её так, чтобы датчики движения не срабатывали постоянно и не разряжали батарею.

Зажав защитную крышку между пальцами, она откинула пластик, чтобы обнажить клей, и прикрепила камеру низко на внутренней стороне столба, где её скроют естественные тени, а сорняки из заросшего сада не вызывали срабатывания датчиков при каждом порыве ветра.

Она засунула пластиковую плёнку в карман. Её телефон завибрировал. Рейвен застыла. Она сказала Меган написать ей, если кто-нибудь подъедет к дому. Её телефон снова завибрировал. Дерьмо. Одно дело — разговаривать с нежданным гостем в доме, и совсем другое — столкнуться с целью. Она не хотела встречаться с Келли, если только не было альтернативы. Даже с арсеналом оправданий, как только Келли увидит лицо Рейвен, шансы Рейвен проскользнуть незамеченной для будущей слежки резко снизятся.

Рейвен повернула на задний двор, который был отделён от дорожки массивными деревянными воротами. Запах кедра защекотал ей нос. Она проскользнула через вход и быстро закрыла ворота, осторожно опустив защёлку вручную, вместо того, чтобы позволить ей захлопнуться.

Рейвен вышла на задний двор с заросшей лужайкой и неухоженным садом. Она не могла быть поймана на полностью закрытом заднем дворе объекта. Отмазка «Я потеряла свою кошку» так далеко не работала.

Дальний конец двора выходил в переулок. Рейвен тихо застонала и побежала к кедровому забору, чтобы набрать немного скорости.

Она ухватилась обеими руками за верх забора и подтянулась всем телом. Она стиснула зубы и перекинула ноги. Её нога зацепилась за край. Залаяла собака. Её руки кричали. С тихим ворчанием она перемахнула через забор и приготовилась к удару.

Пластик и картон захрустели. Воздух со свистом вырвался из её лёгких. Она приземлилась на полные мешки для мусора.

Тьфу.

Как бы она ни была благодарна за то, что не приземлилась прямо на тротуар, перепрыгнув через пятифутовый забор, спелая вонь мусора, слишком долго оставленного на солнце, не была оценена по достоинству.

Калитка у дома щёлкнула. Слышала ли Келли шум? Неужели она решила провести расследование? Рейвен застыла. Теперь она не могла пошевелиться. Если бы она это сделала, Келли услышала бы, как шуршат пакеты. С тихим стоном Рейвен расслабила своё тело, прислонившись к супер набитым мешкам для мусора. У неё запульсировал рвотный рефлекс. Её голова прислонилась к небрежно завязанному отверстию, и край пакета из-под молока впился ей в щёку сквозь тонкий пакет. В нос ей ударил запах кислого молока. Что-то мокрое пропитало её штанину.

Рейвен продолжала задерживать дыхание, чтобы оставаться спокойной и не допустить, чтобы всепоглощающая вонь ещё больше ударила ей в нос.

Через вечность или две ворота со щелчком закрылись, и каблуки застучали вверх по лестнице, ведущей на улицу. Рейвен глубоко вздохнула. Она скатилась с мешков для мусора и вытерла джинсы, хотя на самом деле к ней не прилипал мусор, и нежной щётки было бы недостаточно, чтобы избавиться от мусорного сока, пропитавшего материал, покрывающий её правую ногу.

Что-то прошуршало по тротуару позади неё. Рейвен резко обернулась и сдержала крик. Её сердце застряло в горле, а перед глазами всё поплыло от быстрого движения.

Два больших глаза светились в свете уличных фонарей. Толстый енот стоял в четырёх футах от неё, терпеливо ожидая, когда Рейвен уберётся подальше от его или её обеда.

Рейвен посмотрела на мусор. Довольно глупо оставлять мусор на ночь. Эти существа были довольно хитрыми и безжалостными, когда дело доходило до добычи еды. Они могли открывать контейнеры с защитой от детей, что доставляло Рэйвен неприятности.

Мусорная панда шагнула вперёд. Обладая большим пушистым телом и чистой, здоровой шерстью, эта особь не боролась за то, чтобы найти пищу.

Рейвен всегда считала енотов милыми, но после того, как папа подрался с одним из них, будучи в форме лисы, Рейвен поняла, насколько они на самом деле злобны. Ну, в детстве все говорили ей, что они злые, но теперь она знала наверняка.

Папа проиграл бы бой, если бы не превратился обратно в человека и не напугал до смерти другое животное.

Енот зашипел. Хвост распушился. Как будто должен был выглядеть больше.

— Хорошо, хорошо, — прошептала она. — Я ухожу.

Очевидно, она злоупотребила гостеприимством. Рейвен развернулась, чтобы пойти в другую сторону, и наткнулась на стену мышц.

Глава 11

Мгновенное удовлетворение занимает слишком много времени.

— Кэрри Фишер

Рейвен отскочила от твёрдой груди и отшатнулась назад. Сильные руки протянулись, схватили её за руки и удержали. Воздух, пропитанный глубоким волшебным лесом, ласкал её кожу.

Коул.

Её волосы на голове покалывало в предупреждении. Ну и дела, спасибо, фейрирадар. Немного запоздал с этим.

— Рейвен. — Его глубокий голос нарушил ночную тишину. Всё остальное вокруг неё исчезло вдали. Енот, цель, потенциальный грабитель, притаившийся за углом. Всё, что существовало, — это мужчина, стоящий перед ней.

— Бел на х-Ойдше гу Камханайч, — прошептала она.

Его руки на мгновение сжали её руки, прежде чем отпустить.

Повлияло ли её присутствие на него таким же образом? Вызывал ли её голос образы их совместного времяпрепровождения?

Коул наморщил нос.

— Я предпочитаю, когда от тебя пахнет дождём.

Осознание того, что ёе окружает, вернулось. Мусор. Этот запах. Гигантский повелитель тёмных фейри в переулке. Вот дерьмо.

Она бы предпочла пахнуть чем угодно, только не протухшим мусором, но мир всегда сговаривался против неё.

Лёгкая улыбка нарушила серьёзное выражение лица Коула. Его зубы сверкали в свете уличных фонарей, а фарфоровая кожа сияла. Остальная часть его тела была погружена во тьму — чёрные как смоль волосы и одежда заставляли его почти исчезнуть.

— Почему ты здесь? — спросила она.

— Разве мужчина не может восхищаться изяществом и грацией опытного прыгуна с забора?

Она зарычала.

— Мне особенно понравилось, как ты приземлилась.

— Теперь ты просто ведешь себя подло. — Она скрестила руки на груди. — Почему ты на самом деле здесь?

— Пришло время для твоего ускоренного курса о Королеве Воронов и дворах Тёмного мира.

Он шагнул вперёд, несомненно, чтобы снова заключить её в объятия и унести в Иные миры.

— О… нет! — Она отпрянула и остановила его, положив руку ему на грудь. Его сердце билось медленно и ровно под её ладонью.

Его тёмные брови нахмурились.

— Моя подруга ждёт меня.

— Та, что в твоей машине?

Она прищурила глаза. Как долго он наблюдал за ней?

— Да.

— Напишешь ей позже. — Он потянулся вперёд.

Рейвен выскользнула из его хватки и, приподнявшись на цыпочки, попятилась назад.

— Я не могу написать ей позже. В Тёмнм мире нет приёма. Она подумает, что со мной что-то случилось, и вызовет кавалерию.

— Копов? — Коул усмехнулся.

Ну, ладно, сноб. Очевидно, у VPD не было никаких уличных связей с покровителем фейри-убийц.

(VPD — Департамент полиции Ванкувера)

— Нет. — Она развела руки и положила ладони на бёдра. — Мою мать.

Коул побледнел. Хотя его общение с её мамой было ограниченным и позитивным, Коул всё же уловил безумие, кипящее под загорелой поверхностью кожи Элизабет Кроуфорд.

— Напиши ей сейчас. Я подожду.

— Подожди.

Рейвен достала свой телефон и написала сообщение Коулу вместо Меган.

В его кармане зажужжало, и он вытащил телефон из тёмных джинсов. Он читал на экране, его взгляд метался взад и вперёд, оставаясь совершенно неподвижным. Его брови взлетели вверх.

— Нет?

Она подмигнула и развернулась на каблуках. Енот снова зашипел на неё, на этот раз зажав в лапе наполовину съеденную куриную ножку.

Коул не ответил, но тени сомкнулись вокруг неё и коснулись её кожи, прежде чем потекли по переулку. Просто так — ушёл.

Её ноги шлепали по тротуару, когда она обошла квартал и направилась обратно к машине. Прохладный воздух коснулся её кожи, заставив её глаза немного увлажниться. Меган ждала внутри, вибрируя глазами размером с любимое мамино блюдо. Если бы Рейвен сделала паузу достаточно надолго, она, вероятно, услышала бы все вопросы, роящиеся в мозгу её подруги. К счастью, Меган подождала, чтобы озвучить их, пока Рейвен не проскользнула в Жан-Клода и не закрыла дверь.

— Как всё прошло? Ты установила камеру? Келли тебя видела? — Она остановилась, чтобы смахнуть крошки чипсов, прилипшие к свитеру, с груди. — Тебя поймали? Как тебе удалось сбежать? Почему от тебя пахнет мусором?

Рейвен вздохнула и повернула ключ в замке зажигания. Двигатель её машины с шипением ожил.

— Хорошо, что нам предстоит долгая дорога домой.

Лицо Меган сморщилось.

— Я не уверена, что «повезло» — подходящее слово. Тьфу. Запах становится всё хуже.

Рейвен рассмеялась и отъехала от тротуара. Её желудок скрутило, когда она рассказала об этих событиях своей подруге. Ей нравилось делиться подробностями с Меган и смеяться, снимая напряжение, сковывающее её плечи и шею, но над ней всегда нависало облако, когда она делилась информацией с Меган. А облако становилось всё больше и больше, темнее и темнее.

Рейвен опустила все упоминания о Коуле и тёмных дворах Тёмного мира. Она лгала своей подруге в течение многих лет. Конечно, это было упущение, но если бы правда когда-нибудь выплыла наружу, если бы она когда-нибудь призналась в этом, Меган не увидела бы разницы.

За всю их дружбу она позволила Меган поверить, что превращалась в лису, как и остальные члены её семьи. Непрекращающиеся придирки и предупреждения мамы мешали ей поделиться правдой о своём смешанном наследии с Меган, когда они были моложе, но теперь, став взрослыми, она продолжала лгать. Чувство вины терзало и давило на её душу.

Может быть, ей стоит просто сказать ей. Чем дольше она будет продолжать лгать, тем труднее будет признаться. Всплыло воспоминание, и Рейвен захлопнула крышку над этой возможностью. Около месяца назад она нашла брошюры в поддержку регулирующих органов в доме Меган, и её подруга повторила некоторые распространённые аргументы против Иных. Если бы её лучшая и единственная подруга обнаружила, что Рэйвен была одной из них, злой тёмной фейри, от которой ей нужно было защитить своих детей, хотела бы она всё ещё видеть Рейвен в качестве подруги? Сможет ли Рейвен эмоционально восстановиться, если ненависть Меган к Иным окажется сильнее, чем её любовь к Рейвен? Сможет ли Меган простить Рейвен за годы обмана?

У Рейвен не было никаких ответов, и она была слишком труслива, чтобы это выяснить.

Глава 12

Ты можешь снять обезьяну со спины, но цирк от этого не закончится.

— Энн Ламотт

Рейвен напряглась, когда дверь в мусорное ведро греха её бывшего распахнулась, чтобы показать нетерпеливую невесту с другой стороны.

— Я не знаю, почему вы настояли на том, чтобы обыскать наш дом, — сказала Сара. — Я уже везде посмотрела.

Сегодня она заплела свои каштановые волосы в косу и надела рваные джинсы и клетчатую рубашку. Она расстегнула лишнюю пуговицу, чтобы продемонстрировать своё обширное декольте.

Рейвен глубоко вздохнула и расправила плечи.

— Всегда полезно, чтобы нейтральная третья сторона взглянула.

И знаете ли, профессионал. Но последнее, в чём сейчас нуждалась Рейвен, так это в ссоре со своим клиентом.

— За исключением того, что ты не совсем нейтральна, не так ли? — Сара отступила назад и помахала Рейвен своими ухоженными когтями. Серьёзно, как кто-то мог работать с такими длинными накладными ногтями?

— Если бы у тебя были проблемы с этим, тебе не следовало нанимать меня. — Рейвен вошла в дом и глубоко вдохнула свежий воздух, пахнущий льном. — Честно говоря, я думала, что моё прошлое с Робертом было поддерживающим фактором.