Прикосновение тьмы

27 22:19 ОРУЖИЕ МАТЕМАТИЧЕСКОГО ПОРАЖЕНИЯ

— Так что же такое шестидесятеричная система?

— Это то же самое, что десятеричная, только максимальное однозначное число — пятьдесят девять, а единица с двумя нулями — это не сотня, а три тысячи шестьсот.

— Гм?

— Тридцать шесть сотен, — повторила Десс. — Шестьдесят в квадрате, дурочка.

Джессика посмотрела на элегантную спираль, вырезанную из боковины мусорного ведра и сделанную в форме, облегающей запястье. Она предназначалась для Джонатана: своего рода крыло, чтобы он мог легко выполнять маневры в воздухе. Край окаймляли цифры, но не обычные, арабские, а финикийские — простые штрихи, похожие на единички, сгруппированные с косыми галочками. По словам Десс, эти цифры подчинялись чему-то под названием «шестидесятеричная система счисления».

Джессика подтолкнула к ней карандаш.

— Просто напиши их, а я срисую.

Десс закатила глаза, но все же поднесла карандаш к бумаге, и с его кончика очередью слетели цифры, как нить из швейной машинки.

Джессика пробежала пальцами вдоль крыла. Ей уже не терпелось снова взяться за дело. Днем она обнаружила, что ей очень даже нравится паять, глядя, как раскаленное острие превращает проволоку в капли расплавленного металла. Ей даже было плевать на клубы дыма, от которых несло, как от помеси новой машины и старого костра.

Да и тусоваться с Десс было прикольно.

По пути сюда Джессика слегка нервничала из-за того, что придется ночевать у эрудитки. Они и общались-то только на уроках да в тайный час. Она даже не представляла, как Десс развлекается в свободное время. Поездка на автобусе тянулась целую вечность, а район, в котором они очутились…

Впрочем, «район» — не очень-то подходящее слово. Это было место, которое по большей части занимали широченные трейлеры вроде тех, которые в школе использовали под временные классы. Такие обычно громыхают по шоссе, заклеенные оранжевыми треугольниками «крупногабаритный прицеп». Но эти трейлеры, поставленные на шлакобетонные блоки и подключенные к трубам и проводам, точно пациенты в больнице, вряд ли когда-либо снова собирались двигаться с места.

Десс жила в настоящем доме, но и он во многом казался временным жилищем. Когда дул ветер, что случалось с завидной регулярностью, стены пронизывал холод, и весь дом скрипел, как корабль во время шторма. Пол под ногами отзывался на шаги гулким звуком, выдававшим пустоту под половицами.

А вот комната у Десс была — загляденье. Десс любила создавать вещи. Все до единой поверхности были заняты металлическими конструкциями — они даже свисали с потолка, словно тончайшие водоросли, спаянные из резных железок, скрепок и кнопок. Темно-пурпурные стены были увешаны акварельками, а на одной красовалась большая школьная доска, исписанная красными закорючками вычислений.

— Это ты? — ахнула Джессика, когда они вошли.

На стене висел автопортрет Десс с длинными волосами: черные, белые и серые блоки конструктора «Лего», собранные вместе, образовывали изображение.

— Ну да.

На длинной скамье, где лежали незавершенные орудия и паяльник в придачу, Джессика увидела механическую фигурку балерины, одетую в черное. Ее платье закрывало деревянную подставку.

— А-а, это Ада Лавлейс, — ответила Десс и поморщилась, будто бы от этого имени у нее случался приступ головной боли. — Первый в мире программист, она жила еще до того, когда появились компьютеры.

— Наверное, нелегко ей было.

Десс пожала плечами.

— Воображаемые компьютеры в любом случае лучше. Я возилась кое с какими в школе. По большому счету их волнует только пунктуация.

Джессика нахмурилась.

— Мой — нет.

Десс вытаращила глаза.

— У тебя есть компьютер?

— Да. Мой папа всегда приносил их домой, когда еще работал.

— Ух ты! — Десс медленно кивнула, будто услышала ошеломляющее откровение.

Джессика почувствовала ту же неловкость, как в воскресенье у Рекса дома: она никогда не чувствовала себя богачкой до приезда в Биксби.

Чтобы замять неловкий момент, она подняла паяльник.

— Так вот где творится магия?

— Да, — улыбнулась Десс. — Знаешь, ведь Рекс и Мелисса в тот раз порастратили все оружие, а моя обязанность — делать новое. Ты умеешь паять?

Джессика покачала головой. Когда она впервые очутилась в тайном часе, все трое — Рекс, Мелисса и Десс — обрушили на нее ускоренный курс по металлам, тридекалогизмам, телепатии и антитемняковым числам. Но она абсолютно не представляла, как углы тринадцатиконечной звезды отпугивают ползучек, или какого сплава темняки боятся больше всего, или что, кроме имени, делает то или иное орудие мощнее.

Может, настало время узнать побольше о том, как все это устроено.

— Понятия не имею. Покажи.

Они трудились весь день, погрузившись в аромат припоя и вольфрама, и не обратили никакого внимания на возвращение родителей Десс домой. Наконец ее мама постучала в дверь и позвала их ужинать. Девочки быстро — молча — поели, в то время как отец Десс пил пиво и смотрел телевизор (тот стоял в гостиной) через плечо гостьи. Джессика чувствовала, как Десс не терпится вернуться в свою комнату, в безопасное пространство окружавших ее чисел и механизмов, собранных из всякого хлама.

Однако во время ужина Джессика обратила внимание, что Десс приложила руку и к остальному дому. У всех ламп регулировалась яркость, в каждой комнате было по лишней телефонной и электрической розетке, а окна кухни были из цветного стекла, украшенного красивыми антитемняковыми узорами. После ужина отец Десс спросил о последнем счете по кредитной карте, и та пустилась в долгие объяснения о перечисленном остатке и о том, что им не придется платить в следующем месяце.

Он улыбнулся и сказал:

— Вот умница.

Десс на мгновение просияла от гордости, как ребенок, который принес одни пятерки в аттестате. А потом, на удивление рано, родители ушли спать.

— Они по субботам работают, — объяснила Десс.

— Моя мама тоже.

Затем девочки снова взялись за паяльники, и в комнате наступила тишина, если не считать шипения плавящегося металла. Рекс позвонил около девяти — узнать, какова степень боевой готовности, но Джессика была так поглощена процессом, что почти не слушала его. Щит для Джонатана постепенно обретал форму, и его украшение образовывало узор, который после многократного повторения крошечных меток засел у Джессики в мозгу. Даже шестидесятеричная система счисления больше не вызывала у нее головной боли: Джесс старалась на ней не зацикливаться.

Она целиком погрузилась в числа, когда примерно час спустя вновь зазвонил телефон.

— Черт, Рекс, родителей разбудишь! — ответила Десс, потом переменилась в лице и озадаченно спросила: — Мелисса?…

Повисла долгая пауза: Джессика слушала голос телепатки на другом конце провода — та что-то рассказывала, давясь и захлебываясь словами.

Совсем не похоже на Мелиссу.

— Ладно, будем. Увидимся. — Десс повесила трубку, и на нее словно столбняк напал.

Джессика оторвалась от своего паяльника, ее глаза слезились от дыма.

— Кто это был?

— Мелисса. Ты должна позвонить Джонатану. Скажи, чтоб через пять минут как штык был тут! — Десс протянула ей телефон. — О господи…

— Что стряслось?

Десс покачала головой, будто не веря собственным словам.

— Рекс пропал.

— Куда?

— Его похитили. Вломились в дом, и теперь его нет. И он оставил Мелиссе послание: они его нашли. — Она решительно сунула трубку Джессике в руку. — Звони Джонатану. Он нужен нам немедленно. Мелисса звонила из уличного таксофона. Она уже на полпути сюда.

— Но кто?…

— Звони Летуну!!!

Джессика посмотрела на телефон — арабские цифры на кнопках секунду казались ей незнакомыми. Непослушными пальцами она набрала номер Джонатана.

Он ответил после первого же гудка.

— Давай быстро к Десс, — сказала Джессика. — Рекс пропал.

— Джессика?… Куда пропал?

— Его похитили. — Она глянула в широко распахнутые глаза Десс, ища в них поддержки, но получила в ответ все тот же ошеломленный взгляд.

— Рекса похитили? Кто?

— Просто марш сюда. Живо. Ты мне нужен. Пожалуйста…

— Ладно. Я мигом. — И он повесил трубку.

— Лавлейс, — бормотала Десс. — Лавлейс. Слышишь, Джессика? Когда Мелисса сюда приедет, ты должна кое-что для меня сделать.

Джессика уставилась на молчащий телефон, не в силах даже думать.

— Что сделать?

Десс взяла ее за плечи и заговорила вкрадчиво и с расстановкой:

— Ты должна ей сказать. Они забрали Рекса в пустыню, туда, где строится полоса. Только там они могут его превратить в полунелюдь. Нам надо туда добраться и найти его до наступления полуночи. Ты можешь сказать это Мелиссе?

Джессика сглотнула.

— Конечно. А ты куда собралась?

— Никуда, — ответила Десс. — Я тут и буду. Но помни: это ты должна ей сказать.

— Почему? Знаешь, Мелисса прислушается скорее к тебе, чем ко мне. Я ей не больно-то нравлюсь. К тому же это ты разбираешься в картах и во всем остальном.

Десс закрыла глаза, прикусив большой палец правой руки.

— Но я не вспомню.

— Что?

— Я не могу помнить — или Мелисса узнает… — Десс мотнула головой и пробурчала: — Черт! Я и тебе не могу сказать, а то она почует это у тебя в голове. Ничего не выйдет… — Она принялась ругаться, произнося длинную тираду негромким ровным голосом.

— Десс, что происходит? Что с тобой такое?

— У меня в голове есть кое-что, что я должна скрыть от Мелиссы. Но я больше чем уверена, что знаю, где Рекс, ясно? Он где-то рядом с полосой. Там они создают монстров, значит, заберут его туда. Поэтому темняки против строительства полосы. Она будет проходить прямо на том месте, где они делают из людей монстров!

При мысли о том, что Рекса могут перекроить, Джессике стало дурно. Ее-то темняки пытались просто убить, а не превратить в нелюдь. Она крепко зажмурила глаза и снова открыла их, пытаясь прогнать картину, которую нарисовало ее воображение.

— Откуда ты знаешь, Десс?

— Не могу сказать, а то Мелисса прочтет это у тебя в голове. Она не должна знать, откуда я узнала это, понятно?

— В общем, да.

— Послушай, темняки чувствуют Мелиссу лучше, чем остальных полуночников, Джесс. Она не должна узнать тайну. Усекла?

— Какую именно тайну?

Десс отдернула руки, они тряслись.

— Алло, Земля вызывает Джессику! Да если я тебе скажу, это уже не будет тайной!

Джессика со стоном уселась на кровать и обхватила голову руками. Десс видела, что дело плохо. Если исчезновение Рекса так выбило из колеи Джессику, то что будет с Мелиссой — вообще страшно представить…

Как бы Джессике хотелось, чтобы Джонатан поскорее пришел, но он был за много миль отсюда, на другом конце города.

— Слушай, — сказала Десс, вновь совладав со своим голосом. — Это ну прямо как шестидесятеричная система счисления. Тебе не обязательно ее понимать, просто делай, что скажу. — Она схватила листок бумаги и быстро набросала взлетную полосу, пометив каждый ее конец рядами чисел, которые буквально лились с кончика карандаша. — Просто скажи мне отвести тебя к полосе. Я все еще знаю, где она, потому что ты показывала мне карту. А она — нет.

— Кто она? — переспросила Джессика. — Мелисса?

— Нет. Кое-кто другой. — Десс большими буквами написала «РЕКС» поперек листа и сунула его Джессике. — Скажи Мелиссе, что я это нарисовала, и я соглашусь с тобой, потому что это правда… кажется.

— Тебе кажется правдой, что ты его нарисовала? — переспросила Джессика, и листок выпал у нее из рук.

— Нет, мне кажется, я знаю, что я… потому что вспомню, как рисовала это… А, забудь. Просто попроси ее отвезти нас к полосе!

Джессика подняла с кровати листок и уставилась на него и загадочные цифры. Без Рекса у Десс едет крыша, да и Мелиссе, похоже, несладко.

Джессика глубоко вздохнула, пытаясь вспомнить то ощущение, когда она поняла, что с «Представлением» у нее есть власть над темняками, и сила буквально заструилась по ней. После переезда в Биксби ей многое пришлось принять на веру: она верила, что тринадцать кнопок могут ее защитить, верила в историю, которой нет в учебниках, полагалась на фонарик, как на ангела-хранителя… Что ж, благодаря этому она до сих пор жива.

Теперь ей придется поверить Десс, даже если та несет полный бред.

— Ладно, — ответила Джессика спокойным твердым голосом. — Я скажу Мелиссе, что мы едем к полосе. Потому что ты так сказала.

— Отлично. Порядок.

— А пока давай закончим орудие, а? Оно нам может пригодиться.

Все, что угодно, лишь бы занять Десс до приезда Мелиссы.

— Конечно. Только еще…

— Что?

Десс пристально посмотрела на Джессику: ее глаза блестели от сдерживаемой паники.

— Когда она сюда придет, не думай об этом разговоре. Не давай Мелиссе почувствовать то, о чем я тебе говорила. Если она узнает — узнают и темняки. Просто… не… думай об этом.

— Заметано, — медленно кивнула Джессика и вновь повернулась к щиту.

«Темняки узнают — о чем?»

Заканчивая щит, Джессика размышляла, как можно о чем-то не думать, выбросить это из головы, если в первую очередь думаешь как раз о том, о чем думать не следует…

Думать вот так в сто раз хуже всякой шестидесятеричной системы счисления.

Джессика все еще упорно старалась не думать о том, о чем думать не следовало, когда машина Мелиссы плавно затормозила у дома.