Принцесса гарема

Глава 21

Лев поднялся на задние лапы, преследуя орла, который едва успел от него ускользнуть. Пролетев над львом, орел, вырвал своими острыми когтями клок шерсти из его величественной гривы. В свою очередь, лев ухитрился выдернуть из хвоста орла несколько перьев, которые закружились в воздухе, словно снежинки во время бури. Орел опять сумел увернуться, но через мгновение большая кошка снова задела хищную птицу своими когтями. Они связались в единый клубок – шерсть и крылья, клюв и зубы, лапы и когти.

Вдруг с северной стороны послышался мощный клич. Странный звук заставил льва и орла прекратить борьбу. Сверху на них опустился скандинавский дракон, рас правив свои перепончатые крылья. Лев и орел стояли рядом, наблюдая за драконом. Вдруг изо рта льва вырвалось пламя, и дракон упал в горящее море.

– Нет! – вскрикнула, проснувшись, Валдис. Ночной кошмар с его пламенеющим пожарищем, запахом серы и криками умирающего зверя был гораздо более тревожным, чем ее странный повторяющийся сон.

Хуже того, теперь, когда она проснулась, чья-то рука вдруг сжала ей рот. Она стала сопротивляться и укусила сжимавшего ей рот человека за палец. Локи проснулся и угрожающе зарычал на нарушителя спокойствия.

– Тихо, Валдис, это всего лишь я, – шепнул ей Эрик на ухо, ослабив хватку. – И ради нашей общей безопасности вели этой проклятой собаке замолчать, а то весь дом сбежится сюда.

– Локи, тс-с-с! – приказала она. Она еще находилась под воздействием своего ночного кошмара, поэтому дотронулась до лица стоявшего позади человека, чтобы убедиться, что это был действительно Эрик. Рука наткнулась на его бороду.

– О, это ты!

– Ты что, ждала кого-то другого? – Он уселся на край кровати, хитро улыбаясь. – Сколько же рунических посланий ты оставила в саду, женщина?

Она села и обвила руки вокруг его шеи, наслаждаясь его запахом, теплом, успокаивающим ритмом его сердца. Он нашел в темноте ее губы, и она полностью отдалась во власть его поцелуя. Она просунула свой язык через его зубы и стала мягко покусывать его губы. Он обнял ее, слегка наклонив и опустив на простыни. Ее тело затрепетало под его прикосновениями.

– Я пришел, как только смог. Охранники сегодня какие-то чересчур подозрительные, – он захватил губами мочку ее уха, и приятные мурашки поползли по ее телу. Он лег рядом с ней, крепко прижимая ее к себе.

Его пальцы проникли в ложбинку между ее грудями, поглаживая и дразня ее соски. Ее дыхание стало прерывистым.

– Как тебе удалось пройти незамеченным мимо евнухов, стоящих на страже наверху у лестницы?

– Лестницы для слабаков. Я забрался по решетке, увитой виноградной лозой. Она такая же крепкая, какой кажется, – он развязал завязку у ее шеи и спустил ей на плечи ночную рубашку, обнажая груди. В его взгляде загорелось желание. Ее соски затвердели под его взглядом, предвкушая прикосновения любимого. Как будто в ответ на ее немое желание он опустил голову и стал ласкать ее груди губами, приятно щекоча Валдис своим теплым дыханием и бородой.

По всему ее телу разлилось блаженное тепло. Она словно провалилась в истому и чувствовала жар желания, охватывающий ее все сильнее и сильнее.

– Так ты сумел прочитать послание.

– Да, у меня был хороший учитель, – он оторвался от одной груди и перешел к другой. – Я не мог дождаться ночи, чтобы ответить на твой призыв. Тебе не придется приглашать меня дважды в твою спальную, Валдис.

Неожиданно она вспомнила, зачем позвала его. Ей нужно было предупредить Эрика. Она схватила его голову и подняла ее вверх.

– Я не за этим позвала тебя. Мне нужно поговорить с тобой.

– Люди чересчур много говорят, – он обвел языком вокруг ее соска.

Страстная волна прошла по ее телу.

– Но я должна предупредить тебя, – она разрывалась между необходимостью рассказать ему о своих страхах и желанием, чтобы он продолжал свои ласки.

– Предупредить о чем? – его рука проникла под одеяло и нашла ее колено. Легкие поглаживания сводили ее с, ума, она вся подалась навстречу любимому.

– Ты в опасности, – прошептала она, пока он медленно целовал ее, спускаясь до пупка.

– Да, я знаю, – согласился Эрик, улыбаясь. – Если меня обнаружат в твоей комнате, то считай, что я мертвец. Но мне все равно. Мне нужна только ты, и если ты сейчас отвергнешь меня, то клянусь, Валдис, я буду первым человеком в Миклогарде, умершим от любви.

С большим трудом она отвела его руки и вырвалась из его объятий.

– Эрик, я серьезно.

– А почему ты думаешь, что я нет?

– Мужчины легко говорят о любви, когда хотят завоевать женщину, – она выбралась из-под спутанных простыней и встала, чтобы сохранять расстояние между ними. – А утром все разговоры о любви быстро забываются. К тому же есть более важные вещи, которые сейчас поставлены на карту.

– Они важнее нашей любви?

– Да. Я говорю о твоей жизни. Дамиан знает, что ты здесь и…

– Ты думаешь, что я боюсь этого кастрата?

– Нет, а должен бы.

– Чтоб мне погибнуть от своего собственного меча, я никогда не боялся и не буду бояться ни одного евнуха.

– Мне приснился кошмарный сон – даже два, в которых видела, что ты находишься в страшной опасности. – Эхо криков умирающего дракона все еще звучало в ее ушах.

Он фыркнул.

– Только не говори мне, что ты начала верить в то, что действительно видишь будущее. Все это хитроумный план Дамиана, Валдис, так что не обманывай себя, – он встал и подошел к ней поближе. Поднял руку к ее щеке, затем провел пальцами по ней и дотронулся до груди. – Мы теряем драгоценное время.

– Нет, не теряем. Ты слишком самонадеян, – возразила она сердито, отодвигаясь от него и прижимаясь спиной к стене. – Я звала тебя не потому, что моя постель холодна. – На самом деле она страстно хотела, чтобы он снова прикоснулся к ней.

– Я вижу. Думаю, что виной всему твое холодное сердце, – он сложил руки на груди. – Ты зовешь меня к себе, – только когда и как это удобно тебе, – его голос был полон раздражения. – Не беспокойся. Я не собирался трогать драгоценный цветок твоей невинности.

– А я и не собиралась предлагать его тебе. Ты думаешь, если ты разделишь мое ложе, то тебе будет легче, когда твоя жизнь в опасности? – Валдис закрыла свое лицо руками. Эрик злился на нее, и ей не удавалось убедить его в том, что он должен быть осторожен. Несмотря на ее заявление о том, что она не приглашала его в свою спальню, жар, поднимающийся в нижней части ее живота, доказывал обратное. – Нас со всех сторон окружают враги. Я вынуждена здесь всех обманывать и сама не могу никому доверять.

– Ты можешь доверять мне, – его голос смягчился, и он посмотрел на нее с настоящим беспокойством в глазах. – Я доверяю тебе.

– Тогда почему ты не веришь мне? – не выдержав, она всхлипнула, и ее плечи задрожали.

Эрик обнял ее, прижав к себе. Валдис приникла к нему, будучи не силах продолжать борьбу. Он держал ее в своих объятиях, нежно поглаживая по волосам.

– Прости меня, Валдис. Это я во всем виноват. Когда я нашел твое сообщение, я подумал… Но теперь это не имеет значения. Услышав, что ты ужинаешь с арабом, я едва сдержался от ярости. Я почувствовал почти то же самое, когда обнаружил жену в постели с моим братом. Когда я думал, что ты с другим мужчиной, внутри меня словно что-то умерло. Я хотел взломать дверь и убить его. Я не сделал этого только потому, что боялся поставит! тебя в опасное положение.

Валдис престала дрожать, когда он мягко поцеловал ее в висок.

– Когда я увидел огонек в твоей комнате, то понял, что он не оставил тебя на ночь… – он прижал ее к себе еще сильнее. – Я надеялся, что он не захотел тебя. Нет, я не буду спрашивать. Иди на любые жертвы, чтобы выжить. Пообещай мне.

– Я буду делать все, что в моих силах, – кивнула Валдис. Ей следовало догадаться, что ее вчерашняя встреча с Мохаммедом может напомнить Эрику о неверности его жены. – Мохаммед хочет сохранить мои способности, так что он отослал меня и позвал другую одалиску. Двух других.

– Тогда я рад, что твой хозяин настолько глуп, – Эрик наклонил ее голову и страстно поцеловал.

– Нет, в этом-то все и дело. Он вовсе не глуп. Он жестокий и могущественный человек, – она обняла его. – Я знаю, что ты не веришь подобным вещам, но мои сны становятся все более зловещими. Я позвала тебя, чтобы предупредить. Ты здесь в опасности. Я знаю это, – и она рассказала ему прерывистым шепотом о своих ночных кошмарах. – Пожалуйста, ты должен уехать из города, пока не слишком поздно.

– Уже слишком поздно.

– Что ты имеешь в виду?

– Было уже поздно, когда я впервые увидел тебя. Ты заколдовала меня своими необычными глазами, – он поцеловал ее в закрытые веки.

Она словно растворилась в неге и теплоте его поцелуя. Его голос был как мед, вливавшийся ей в уши.

– Ты просишь меня уехать из города? Я не могу даже покинуть этот дом, потому что знаю, что ты здесь. Ты у меня в крови, женщина, – он просунул ее руку под свою тунику, чтобы она могла почувствовать биение его сердца. – Я весь твой.

– Это звучит почти как клятва, – прошептала она в ужасе.

– Это и есть клятва. Я знаю, что ты сейчас принадлежишь другому и не можешь ответить на мой призыв, но я присягаю тебе, Валдис. Клянусь своей честью, хотя многие могли бы сказать, что она недорого стоит.

Она положила палец ему на губы.

– Ты самый честный человек из всех, кого я знаю.

– Тогда мне повезло, что ты знаешь так мало мужчин, – он криво улыбнулся. Затем на его лице появилось серьезное выражение. – Клянусь своей честью принадлежать тебе и только тебе до тех пор, пока я дышу.

– Эрик, – она погладила его по голове. – Любовь моя, – она закусила губу, задумавшись. – Мое тело принадлежит другому, так что я не могу дать тебе подобную клятву. Все же я могу дать тебе то, что принадлежит только мне.

Она взяла его руку и положила на свою грудь, чтобы он тоже мог почувствовать биение ее сердца.

– Есть часть меня, над которой Хабиб ибн Мохаммед не властен, до которой он не может дотронуться. Даже если придет то время, когда он овладеет моим телом, он никогда не сможет завладеть и маленькой толикой моей души, – она взглянула в лицо Эрику. В темноте его бледные глаза горели желанием. – Моя семья отреклась от меня, обнаружив, что внутри меня скрывается тайная сила. Ты был свидетелем моих приступов и не отвернулся от меня. Разве я могу не любить тебя всю свою оставшуюся жизнь?

– Я принимаю твою клятву, – сказал Эрик. – Но придет день, когда ты будешь принадлежать самой себе, Baлдис. И в этот день ты будешь моей, с головы до ног.

Он нежно и бережно поцеловал ее, будто она были хрупким стеблем, который он боялся сломать. Когда он отпустил ее, Валдис покачала головой. Она принял решение. Она должна была сказать об этом Эрику, прежде чем передумает.

– Нет, этого недостаточно, – она наклонилась и схватила край своего платья. Одним движением сняла свою ночную рубашку через голову, обнажая себя перед ним. Валдис шагнула в его объятия. – Я хочу принадлежать тебе сегодня во всей целостности.

– Не дразни меня, – он почувствовал, как напряглись его мускулы, а к голове прилила кровь.

– Я не дразню тебя, Эрик. Я предлагаю тебе всю себя, – она мягко поцеловала его в шею и отступила обратно на шаг. Так же, как делала это раньше для Мохаммеда, она взяли свои груди в ладони и выгнула спину. – Моя душа, мое сердце, цветок моей невинности – все это до сих пор принадлежало мне. Но теперь я отдаю их в твое владение.

– Мохаммед не простит тебе подобного. Если он обнаружит, что…

Она закрыла ему рот ладонью. Странно, но зловещие сны сделали Валдис более решительной. Она должна любить этого мужчину сегодня или же будет обречена на медленное умирание.

– Я придумаю выход, когда и если придет время. Время улетучивается вместе с каплями на водяных часах. Я не прощу себе, если мы не сможем принадлежать друг другу хоть раз в жизни. Пожалуйста, Эрик. Давай проведем эту ночь вместе.

– Я знаю, что не должен поддаваться, но ты слишком многого хочешь от мужчины.

Он потянулся к ее грудям, взяв их в свои большие руки. Дотронулся подушечками пальцев до ее сосков, наставляя ее кровь бежать быстрее. Валдис видела, что ого решимость испаряется, а глаза загораются диким огнем.

– К чёрту завтра, – воскликнул он страстно. – Пусть мир существует только сегодня.

Он взял ее на руки и понес в постель. Они упали на простыни, переплетаясь руками и ногами. Он целовал ее повсюду, распаляя в ней внутренний жар. Ее пальцы летали, пытаясь помочь ему снять одежду, не желая разрывать объятия даже на долю секунды.

Где он был твердым, она была мягкой. Где он был жестким, она была гладкой. Она наслаждалась ощущением прикосновения его обнаженной кожи к своей. Его пальцы гладили все изгибы и округлости ее тела, а за ними следовали его ненасытные губы.

Валдис никогда не чувствовала себя такой звеняще живой. Она была словно струна, вытягивающаяся от его прикосновений.

– Моя очередь, – прошептала она, заставив его лечь на спину. Она привстала и пробежалась пальцами по его груди, ребрам и плоскому животу. Его мужское естество уже наполнилось жизнью, и Эрик издал слабый стон, когда Валдис прикоснулась к нему. Она погладила его мошонку, удивившись, что она мягкая. Однако она сразу же затвердела под ее рукой. Теперь она поняла, в чем скрывалась загадка мужчины. Валдис бросила взгляд на его мускулистые ноги и вдруг нахмурилась. Бедро Эрика было перевязано кусочком материи. Она развязала ее и обнаружила свежую зияющую рану.

– Что случилось?

– Не о чем беспокоиться. У меня произошла небольшая стычка с этим детоубийцей. Ему удалось сделать один удачный выпад, но мне достался последний.

Он притянул ее, посадив к себе на бедра, и стал ласкать ее грудь. Он покусывал и посасывал ее соски. Бег разумные мысли, даже беспокойство по поводу его рани, вылетели напрочь из головы Валдис. Его рука опустилась ей на живот, раздвинула бедра и легла на ее девичий холмик. Пальцы стали дразнить чувствительный бугорок, пробегая по кругу.

Вдруг она ощутила у входа в свою потайную дверь удовольствий что-то более твердое. Эрик был горячим и жестким. Она поняла, что не может более сдерживаться.

– Пути назад не будет, – прошептал он, дрожа от возбуждения. – Ты уверена?

– Да, сейчас или никогда, – попросила она. Она желала, чтобы он заполнил ее всю, без остатка. – Сейчас – это все, что у нас есть.

Он медленно вошел в нее, остановившись перед тонким барьером. Она закусила губу, взглядом умоляя его поторопиться. Эрик сделал еще один толчок, преодолевая ее девственную преграду. Валдис почувствовала внезапную резкую боль, но она вскоре растворилась в удовольствии от слияния их тел. С минуту они лежали, не двигаясь, как единое целое, наслаждаясь чудом своего нового бытия. Она поцеловала его, и Эрик прижал ее к себе. Затем он задвигался в ней, как волны у фьорда, бьющиеся о берег. Мир перестал для нее существовать. Она с жадностью принимала его, заставляя погружаться все глубже и глубже, со всей силой своей страсти. Они смотрели друг другу в глаза, пока мелодия, древняя как мир, качала их на волнах любви.

Вдруг Валдис почувствовала, что ее тело напряглось. Она ощущала такое же напряжение в теле Эрика, но в тот момент, когда она была готова взлететь, он вдруг замедлил темп.

– Нет, пожалуйста, – прошептала она.

– Я не могу больше сдерживаться.

– Тогда не надо, но чтобы ты ни делал, если ты любишь меня, не покидай меня.

Его тело вытянулось, и он сделал еще один толчок. Валдис ощутила, как его семя изливается в нее. Ее тело наполнилось горячей живительной влагой и приятной истомой. Она потеряла контроль над собой и забилась в конвульсиях. Его поцелуи заглушили ее крики. Валдис пребывала во власти волшебного чувства, замерев в изумлении перед чудом их слияния.

Когда ушло напряжение, она почувствовала, как каждая клеточка внутри нее наполнилась жизнью. Радость разливалась по ее телу волнами. После приступов она всегда чувствовала себя разбитой и обессиленной, как сломанный тростник. Здесь было что-то от этой слабости, но совсем другого свойства.

К тому же теперь она была не одна. С ней был Эрик. Он оставался в ее теле и сердце. Так же, как и она – в его. Не важно, если им придется расстаться. Не важно, если смерть подстерегает их. Теперь он будет с ней постоянно.

В этот чудесный момент Валдис совершенно не волновало, сколько времени им отпущено.