Принцесса навсегда

"Но Ваш папа проигрывает в голосовании! – сказал "журналист", – Да ладно, это же обидно. Тем более, если бы Вы помалкивали, ничего этого не случилось бы".

Боже! Эти парни просто звери. К тому же, им несколько недостаёт познаний в политике.

"Я поступила так во благо жителей Дженовии, – сказала я, пытаясь удержать приятную улыбку, намазанную на всё лицо, как учила меня бабушка, – А теперь, если вы извините, мы вернёмся в дом".

"Даа, парни, – сказал Джей Пи, пока Ларс открывал своё пальто, чтобы убедиться, что его оружие увидели все. Не то, чтобы это испугало папарацци, потому что те отлично знали, что ему нельзя в них стрелять, – Оставьте её в покое, ладно?"

"Вы её парень, верно? – захотел узнать один папарацци, – Эбернети-Рейнолдс или Рейнолдс-Эбернети?"

"Рейнолдс-Эбернети, – ответил Джей Пи, – И хватит вопросов!"

"Похоже, жители Дженовии действительно хотят есть луковые палочки, – заметил другой папарацци, – Не так ли? Что Вы чувствуете, принцесса?".

"Я обучался особой технике, которая позволит мне отправить ваш носовой хрящ прямо в ваш мозг ладонью моей руки, – сказал Ларс, – Что ВЫ чувствуете?"

Я знаю, мне нужно привыкнуть ко всему такому. Действительно, ведь есть люди, у которых дело с этим обстоит хуже, чем у меня. По крайней мере, "пресса" позволяет мне ходить в школу в относительной анонимности. Всё ещё. Иногда…

"Это правда, что сэр Пол Маккартни приведёт Дениз Ричардс на Ваш день рождения в полночь понедельника, принцесса?" – вопил один репортёр.

"А правда, что там будет принц Уильям?" – кричал другой.

"А что насчёт Вашего экс-бойфренда? – орал третий, – Теперь, когда он вернулся в…"

И в этот самый момент Ларс буквально закинул меня в пустой салон такси, которое он остановил, и велел ездить кругами, пока не убедился, что репортёры (которые бросили попытки забраться на мансарда, так как все квартиранты, включая маму, мистера Дж. и меня, бросали на них водные бомбочки) окончательно отстали.

Ну что я могу сказать – слава Богу. Джей Пи был настолько занят своей игрой, что понятия не имел, о чём был тот последний разговор с репортёрами. Он скорее проверит новости в Google про меня (или Майкла Московитца), чем позавтракает. Вот насколько он спятил!

Так или иначе, когда мы возвращались на мансарда, вокруг не было ни единого признака присутствия журналистов, прячущихся в кустах (из-за опыта с мамой, наверное).

И тогда Джей Пи спросил меня, может ли он подняться ко мне.

Я, конечно, знала, что он имеет в виду. Ещё я знала маму и мистера Дж., которые будут спать, как всегда в пятницу после долгой рабочей недели. Последним, чем я хотела бы заниматься после инцидента с папарацци, было бездельничанье с моим бойфрендом в моей комнате. Но он сказал (понизив голос, чтобы Ларс не мог подслушать), что это шанс, с его-то графиком репетиций и моими принцессовскими обязанностями.

Итак, я попрощалась с Ларсом в вестибюле и позволила Джею Пи подняться ко мне. Да, он БЫЛ мил, когда защищал меня от папарацци. К тому же он отдал мне последний кусок хрустящей кожицы лосося, хотя я знала, что ему самому хочется съесть его.

Я ужасно себя чувствую из-за того, что я врала ему. Серьёзно.

Отрывок из "Искупления моего сердца" Дафны Делакруа.

"Я сказала тебе не двигаться!" – крикнула маленькая захватчица, сидя верхом на спине Хьюго.

Хьюго, восхищаясь тонкой стопой (единственной частью тела, которую он мог видеть), решил, что ему нужно извиниться. Действительно, девочка имела право сердиться; она просто, самым невинным образом, пришла искупаться, а не шпионить. И пока он наслаждался её сексапильным телом, его совсем не радовал её гнев. Лучше он успокоит энергичную девчонку и сопроводит к Стефенсгейту, где он мог бы удостовериться, что она будет защищена от качаний на спинах других мужчин, таким образом, не причинит себе вред.

"Я искренне прошу Вашего прощения, юная леди, – начал Хьюго серьёзным тоном, хотя ему было трудно удержаться от смеха, – Я наткнулся на Вас в Ваш самый личный час, и за это просто обязан просить прощения".

"Я думала, что ты простак, но не настолько глуп", – таков бы удивительный ответ девочки. Хьюго был поражён: в её голосе также слышались нотки смеха.

"Конечно же, я хотела, чтобы ты "наткнулся" на меня", – уточнила она. Быстро, почти молниеносно нож оставил горло мужчины, и девица схватила оба его запястья и связала их сзади прежде, чем Хьюго мог понять, что произошло.

"Теперь ты – мой заложник, – сказала Финнула Крэйс, явно довольная своей хорошо проделанной работой, – Чтобы ты мог снова обрести свободу, тебе придётся заплатить. Миленько".

29 апреля, суббота, 10:00, мансарда.

С самого пробуждения я думаю только о том, что сказал тот репортёр… о папе, проигрывающем в голосовании, и что во всём этом виновата я.

Я знаю, что это неправда. То есть, да, у нас идут выборы.

Но то, что папа проигрывает – это не моя ошибка.

И, естественно, мой разум зациклен на словах бабушки, сказанных в офисе д-ра Нутца. Про то, что если бы мы достали хотя бы одну кардиоруку Майкла, у папы был бы больший шанс против Рене.

Кроме того, я понимаю, что это было бы неправильно. Истинная причина того, что мы нуждаемся в кардиоруке – то, что она смогла бы облегчить жизнь многим жителям Дженовии.

Кардиорука в Королевской больнице Дженовии не стимулировала бы экономику, не обеспечивала бы приток туристов, не помогла бы папе на выборах, хотя бабушка, похоже, действительно в это верит. Но кардиорука помогла бы больным Дженовии, которые могли бы не ездить за границу, чтобы получить медицинское обслуживание, а просто получили бы безвредную хирургическую операцию в своей стране. Они экономили бы время и затраты.

Плюс, если верить статье, шрамы зажили бы быстрее благодаря высокой точности кардиоруки.

Я не хочу сказать, что если бы достали одну, то за папу больше бы голосовали. Я говорю, что если бы мы достали одну руку – это было бы правильно, по-принцессовски, полезно для моих людей.

И я не говорю, что идя сегодня на мероприятие, хочу возвратиться с Майклом. То есть, если бы даже он думал обо мне, хотя он, конечно же, не думал, потому что он переехал, к тому же это прекрасно иллюстрирует тот факт, что он уже некоторое время находится на Манхэттене, но до сих пор не позвонил. Даже не прислал е-мейл.

Но я точно могу сказать, что я сегодня ДОЛЖНА пойти на мероприятие в Колумбийский университет. Поскольку так поступила бы настоящая принцесса для своих людей. Заполучить для них самую современную медицинскую технологию. Только я собираюсь сделать это без самого большого клёвого инструмента, то есть, у меня нет идеи. Не могу же я пойти и сказать: "Гм, Майкл, вследствие того, что мы встречались некоторое время, и даже при том, что я ужасно относилась к тебе, не мог ты переместить Дженовию в начало очереди и сразу же выдать нам кардиоруку? Вот чек".

Но думаю, это неплохой способ. Часть обязанностей принцессы включает в себя проглатывание своей гордости и выполнение правильного решения для своего народа, несмотря на свои чувства и обиду.

Так или иначе, он мне ещё должен за ситуацию с Джудит Гершнер. И я понимаю, в чём причина того, что он не говорил мне о том, что переспал с Джудит, в том, что он знал меня, и что я не была достаточно зрела и готова принять такую информацию.

Он был прав: я не была готова.

Конечно, это ужасная манипуляция – использовать свои прошлые романтические отношения ради постановки страны в начало очереди к кардиоруке, но эта страна – Дженовия.

И это – моя королевская обязанность, сделать всё для моей страны.

Последние четыре года были потрачены не для умелого обращения с диадемой, которая всё время падает с головы.

То есть, в конце концов, я училась у бабушки не только правильно пользоваться столовой ложкой.

Пойду лучше позвоню Тине.

29 апреля, суббота, 13:45, Медицинский центр Колумбийского университета.

Это. Была. Худшая. Идея. В мире.

Я знаю, этим утром, когда я проснулась, у меня была благородная идея сделать что-нибудь невероятно важное для жителей Дженовии.

И – ладно, я признаю это, – пусть и нехорошим путём, помочь папе.

Но, на самом деле, это просто безумие. Представляете, вся семья Майкла здесь. Все Московитцы! Даже его бабушка! Да! Здесь Нана Московитц!

Я так смущена, что готова провалится сквозь землю.

И, хорошо, я заставила всех сесть в задние ряды (охрана здесь слабая: они позволили нам делать всё, что хочется, хотя у нас было только два билета), где, слава Богу, нам не грозит быть замеченными кем-либо из них (но Ларс и Вахим, телохранитель Тины, такие высокие, не факт, что нас не заметят. Я попросила их ждать снаружи. Они на меня так сердятся. Но что мне, собственно, надо было сделать? Я не могу рисковать, иначе есть шанс, что Лилли увидит их).

Также я знаю, что всё это почти равно разговору с Майклом.

Но я же не знала, что Лилли тут тоже будет! И это было невероятно глупо с моей стороны. Нужно было догадаться, конечно. Я имею в виду, что вся семья Майкла (включая его сестру, которая привела Кенни, то есть, Кеннета, который надел КОСТЮМ. И Лилли надела платье… и сняла весь пирсинг. Я её кое-как узнала), конечно, должна присутствовать на таком важном и престижном мероприятии.

Как я могу подняться к Майклу и поговорить с ним прямо перед нею? Правда, Лилли и я не бросимся друг другу в горло, но мы, определённо, больше не подруги. Последнее, что мне нужно, это обновлённый ihatemiathermopolis.com.

Это бы, разумеется, случилось, если бы Лилли услышала хоть краем уха про то, что я пыталась использовать её брата, чтобы получить кардиоруку для своей страны и всё такое.

Лана говорит, что это не нечто грандиозное, и я должна просто подойти к докторам Московитцам и сказать привет. Она говорит, что она дружит с родителями всех своих бывших (а это, зная Лану, половина Верхнего Ист-Сайда), даже при том, что она использует большинство их сыновей только для секса или для вещей похуже (…как так? Что может быть хуже использования мальчика для секса? Я даже знать не хочу. В прошлом году Лана взяла с собой меня и Тину в "Розовую кошечку", объясняя это тем, что нам необходимо немного поучиться в этой области. И единственное, что я купила – это массажёр Hello Kitty. Но вы даже не представляете, что купила Лана).

Но Лана никогда не встречалась с парнями так долго, как я с Майклом. И она никогда не была лучшими подругами с сёстрами тех парней и не ссорилась с ними, как мы с Лилли. Так что вопрос "Как дела?" на публичном мероприятии не может быть чем-то грандиозным для Ланы.

С другой стороны, я не могу подойти к докторам Московитцам и сказать: "О, эй, здрасьте, доктор и доктор Московитц. Как дела? Помните меня? Та девочка, которая продинамила Вашего сына и была лучшей подругой Вашей дочери? О, здрастье, Нана Московитц. Как Ваши рогалики, которые Вы пекли? Ням, я любила их. Хорошие были времена".

Всё равно. Эта жертва – большое событие (к счастью, тут тонна людей, и я могу остаться незаметной, если сутулиться). Здесь журналисты из всех изданий – от журнала "Анестезия" до "Мира компьютера". Также тут много девиц модельной внешности, скользящих вокруг в узких красных платьях, посылая фонтаны шампанского.

Пока нигде не видно Майкла. Наверное, он в комнате отдыха, и ему делает массаж одна из тех девушек в обтягивающем платье. Это то, чем занимаются успешные изобретатели робота-руки перед тем, как их университету пожертвуют кучу денег. Ну, я так думаю.

Тина говорит, что мне нужно прекращать писать в дневнике и следить, вдруг выйдет Майкл (она не верит моей теории о массаже модели в обтягивающем платье). Более того, она думает, что тёмные очки и чёрный берет, который я надела, только привлекают ко мне внимание, а не маскируют.

Но что знает Тина? Она никогда не бывала в такой ситуации. Она…

О.

Боже.

Мой.

Только что вошёл Майкл.

Я не могу дышать.

29 апреля, суббота, 15:00, Медицинский центр Колумбийского университета, женская комната.

Ладно. Я всё испортила.

Точно-точно, испортила.

Просто… Он выглядит просто невероятно.

Я не знаю, чем он занимался, когда был заграницей… дрался с монахами в Гималаях, как Кристиан Бэйл в фильме "Бэтман", как предположила Лана. Триша уверена, что это старые добрые тренажёры, а Шамика думает, что дело в комбинировании тренажёров и кардиостимуляторов. Тина говорит, что он просто "нашёл волшебную палочку невероятной классности".

Но что бы то ни было, его плечи теперь так же широки, как у Ларса, и я очень сомневаюсь, что дело в искуственных вставках в его пальто-костюме от Хьюго Босс, как предположила Лана.

И у него теперь причёска взрослого мужчины, и по каким-то причинам его руки выглядят огромными, и он не волновался, когда пожимал руку доктора Артура Ворда на сцене. Он был непринуждён и спокоен, говоря перед сотнями людей!

И он улыбался, глядя на всех в аудитории по-отдельности, так же, как учила меня бабушка, и ему не нужно было смотреть в бумагу, чтобы вспомнить речь, так как он знал её наизусть (прямо как учила меня бабушка!).

И он был весёлым и умным, и я сняла свои берет и тёмные очки, чтобы лучше рассмотреть его, и я таяла внутри, понимая, что совершила ужасную ошибку, придя сюда.

Потому что я вспоминала и всё чётче и чётче понимала, что не хотела с ним расставаться.

Я не говорю, что я не люблю Джея Пи и всё такое…

Просто я хочу…я…

Я даже не знаю.

Но я знаю, что хотела бы не приходить сюда! И в ту минуту, когда Майкл начал говорить, и поблагодарил всех и описывал, как появилась идея Хирургии Павлова (которую я уже знаю, конечно, он назвал ее именем своей чудесной собаки, Павлов), я знала точно, что я никогда не смогла бы подойти к нему. Даже если Лилли и его родителей, и Наны Московитц там не будет.

Даже для народа Дженовии. Ни за что. Никогда.

Я просто не могла доверить себе подойти и заговорить с ним, а не броситься на шею и обнять, и залезть языком в рот, как Финнула сделала Хьюго в "Искуплении Моего Сердца".

Я знаю! И у меня есть бойфренд! Бойфренд, которого я люблю! Даже если – ладно. Это уже другая тема.

Поэтому я хотела, (это хорошо, что мы в последнем ряду), чтоб мы просто улизнули, когда он договорит.

Я действительно думаю, что в этом не было бы ничего такого страшного. Ларс остался еще в коридоре с Вахимом, хотя я видела, как он поглядывал на меня и посылал мне дьявольский взгляд (который полностью выучил у бабушки). Не было никаких шансов разрушить бесполезную попытку Ланы или Триши притвориться, что они такие , как и другие представители прессы, которые сидели вокруг нас, ни один из которых не был милым, во всяком случае, так что это казалось очень маловероятным.

Но тогда Майкл начал представлять других членов команды кардиоруки – вы знаете, которые помогали ему изобрести её или продавать её, в любом случае.

И одним из этих членов была совершенно очаровательная девушка по имени Мидори, а когда она вышла на сцену и так обняла Майкла, и я могла сказать… То есть, я могла бы просто сказать …

Ну, во всяком случае, именно тогда я знала, что они пара и ещё я могла почувствовать овсянку с изюмом, которую ела на завтрак, которая поднялась почти до моего горла. В этом не было никакого смысла, потому что мы расстались и, ах, да, как уже упоминалось раньше, У МЕНЯ ЕСТЬ ПАРЕНЬ.

Во всяком случае, Тина увидела объятия тоже, и наклонилась сказать шёпотом: "Я уверена, они просто друзья, и работают вместе. Серьезно, не беспокойся об этом".

На что я ответила шепотом: "Да, правильно. Потому что все парни просто игнорируют девушку в кратчайших мини-юбках на работе".

На что Тина, конечно, не ответила. Поскольку мини-юбка Мидори выглядела просто супер, как и она сама. И каждый парень в комнате игнорировал ее. НЕТ.

А потом Майкл представил свою кардиоруку – которая была больше, чем я думала и все хлопали, и он опустил свою тёмную голову и посмотрел восхитительно скромно.

И тогда доктор Артур Уорд сделал ему сюрприз, предоставив ему почетную степень магистра в области науки. Просто, вы знаете, как бывает. Тогда все хлопали еще немного, и доктора Московитцы вышли на сцену с Наной и Лилли (Кенни – я имею в виду, Кеннет – ушёл обратно, пока, Лилли, наконец не дала ему сигнал присоединиться к ним, что он и сделал, после многих колебаний и маханий ему, и когда она, наконец, топнула ногой властно, как делала только Лилли, и это заставило людей засмеяться, даже тех, кто её не знал), и вся семья обнималась, и я просто …

Я начала реветь. Реально.

Не потому, что у Майкла была новая подруга сейчас, или что-нибудь не так. Но потому, что это просто так приторно сладко – видеть их всех там обнимающихся, семью, которая, я лично знала, пережила столько, что родители Майкла и Лилли чуть не развелись и сейчас они снова вместе, и Лилли переживала, и Майкл поехал в Японию, так упорно трудился, и …

… и все они были просто так счастливы. Это было просто так … приятно. Это был прекрасный момент успеха и триумфа, чуда.

И там была я, следила за ними. Потому что я хотела использовать Майкла, чтобы получить что-то, да, для нужд моей страны, но я никак не заслужила. Я имею в виду, мы можем ждать, как и все остальные.

В общем, я почувствовала, что я это было вторжение в их личную жизнь, и что я не имела права находиться там. Потому у меня не было прав. Я была там по ложным причинам.

И пора уходить.

Я посмотрела на всех других девушек – кое-как могла видеть их сквозь слезы – и сказала: "Давайте уйдём".

"Но ты даже не поговорила с ним!" – Тина плакала.

"А я и не собираюсь" – сказала я. Я знала, как сказать, чтобы это было так… по-принцессовски. Оставить Майкла одного. Он был счастлив. Ему больше не нужны сумасшествие, мои нервотрёпки и неприятности в жизни. У него есть сладкая, умная, элегантная Мидори в мини-юбке, или, если не она, то кто-нибудь такой, как она. Последнее, что ему нужно – это лгунья, пишущая любовные романы принцесса Миа.

У которой, кстати, уже есть бойфренд.

"Давайте улизнём по одной, – шепнула я. – Я пойду первой, мне нужно в ванную комнату, – я знала, что должна всё это записать, пока это еще свежо в моей памяти. К тому же, мне было нужно снова перекрасить подводку и ресницы, потому что я просто выплакала их все. – Я буду ждать вас ребята на Бродвее и 168".

"Это побег", – сказала Лана. Она очень зависит от своих чувств.

"Лимузин ждёт там, – сказала я. – Я возьму вас в Pinkberry. Я угощаю".

"Pinkberry, о мой зад, – сказала Лана. Ты возьмёшь нас в Нобу".

"Хорошо", – сказала я.

Так что я пробралась сюда. Где я нанесла повторно свой макияж и пишу это.

Действительно, лучше так. Отпустить его. Не то чтобы он когда-либо действительно был моим, что могло бы быть, действительно, но … Ну, гораздо, гораздо лучшее то, что я делаю, и все это. Я уверена, бабушка не думает так. Но это на самом деле самый подходящий поступок для принцессы. Московитцы выглядели так счастливо! Даже Лилли.

А счастливой она никогда не была.

Я лучше пойду. Я думаю, что Ларс мог бы выстрелить в меня, если я заставлю его ещё ждать. Я…

– Эй, знакомые туфли.

О, нет!

Суббота, 29 апреля, 16.00, лимузин домой.

О, да.

Лилли. Это была Лилли.

В киоске рядом со мной.

Она сразу узнала мои туфли от Мэри Джейнс. Мои новые Prada, не те старые, на которые она беспощадно нападала несколько лет назад на своем веб-сайте.

Она подошла и сказала:

– Миа? Это ты там? Мне показалось, что я видела Ларса в коридоре…

Что я могла сделать? Я не могла сказать, что это не я. Это же очевидно.

Я вышла, там стояла смущенная Лилли:

– Как, ты делаешь здесь??

Я же так долго сидела в аудитории, где я могла придумать легенду на этот случай.

Большая Ложь Миа Термополис Номер шесть.

– О, привет, Лилли, Гретхен Вайнбергер не могла придти сюда сегодня и попросила меня написать статью о Майкле, – я даже достала из моей сумки приглашение Гретхен, что бы доказать мою колоссальную ложь… – Я надеюсь, с тобой всё в порядке.

Лилли моментально уставилась на пригласительное для прессы. А потом она уставилась на меня, точнее попыталась (потому что я все ещё выше её на шесть дюймов, особенно в моих платформах, даже при том, что она носит каблуки).

Честно сказать, мне не понравилось то, как она посмотрела на меня. Она до сих пор не верила мне.

Слишком поздно, я помню способ, которым Лилли могла проверить вру я или нет (потому что мой нос вспыхивает).

Однако, я практиковалась перед зеркалом, а также перед бабушкой, чтобы этого не происходило.

И бабушка говорит, что получается намного лучше. (Джей Пи тоже так говорит. Иначе он бы все понял, когда я сказала, что я не принята ни в один из колледжей. Не говоря уж о других моих неправдах.)

Я готова убить Лилли за то, что она рассказала ему про ноздри.

Иногда интересно, есть ли еще что-то из того, что Лилли не рассказала Джею Пи про меня.

Я была довольна тем, что Лилли не могла понять, что я вру. И как только убедилась, я добавила:

– Я надеюсь, ты не возражаешь, что я здесь. Я старалась не встречаться с тобой и оставаться на заднем плане в максимально возможной степени. Я знаю, что это – особенный день для тебя и вашей семьи, и даже для меня… я думаю, что Майкл теперь знаменит.

Последние слова были правдой, и я не беспокоилась о моих ноздрях. Лилли сузила свои глаза. На этот раз она не накрасила их черными тенями для век.

Я знаю, она сделала это специально для миссис Московитц, которая считает черные тени для век вульгарными.

Я думала, что она собиралась наброситься на меня.

– Ты на самом деле здесь только потому что пишешь статью для "Атома"? – спросила она твердым голосом.

Я никогда не концентрировалась на своих ноздрях сильнее, чем сейчас.

– Да, – сказала я. И так или иначе, это не ложь, потому что я планирую придти домой и написать статью на четыреста слов об этом.

Пристальный взгляд Лилли с жадными глазами не изменялся.

– И ты действительно будешь писать о Майкле, Миа?

– Конечно, – ответила я.

Это тоже правда. Как я и думала, Лилли полностью уставилась на мой нос и, увидев что мои ноздри спокойны, немного расслабилась.

То, что она сказала потом, так потрясло меня, что я на мгновение потеряла дар речи.

– Действительно хорошо, что ты пришла, – сказала она, казавшись на сто процентов искренней. – И я знаю то, что ты приехала, очень много значит для Майкла. Поэтому я не могу отпустить тебя пока ты с ним не поздороваешься.

– Мм, – сказала я, чуть не толкнув пожилую леди выходящую из соседней кабинки. – Нет, спасибо. Я думаю, что у меня есть достаточно для "Атома". Этот день предназначен только для вашей семьи, я не хочу отнимать у вас время. Меня уже ждет Ларс.

– Не будь идиоткой, – сказала Лилли, схватив мое запястье, – ты идешь со мной, как представитель прессы. Я допускаю это.

Я была немного испугана.

– Ты – принцесса, помнишь? Ты можешь перенести свои личные дела, но как твой редактор, я говорю, тебе необходимо интервью с Майклом. И ему будет больно знать, что ты была здесь и даже не поздоровалась, – сказала она, всё сжимая мое запястье. – А причинишь ему боль ты только через мой труп."

Я причиню ему боль? Здрасьте! Я могла бы напомнить ей, что ее брат был тем, кто уничтожил меня. И пусть, я полная дура и полностью имела право быть уничтоженной. То, что происходит сейчас – это продолжение мести за то, что я сделала в прошлом году? Она тянула меня в ту комнату, чтобы оскорбить меня перед всеми, особенно пред ее братом?

Если так, это не месть, ведь у меня был любой выбор, я могла не позволять ей тянуть меня назад в переполненный павильон. Мое запястье походило на железо. Но… что, если это не месть? Что, если Лилли вела себя так, потому что в течение двух лет так обращалась со мной? Возможно, это стоило риска.

Поскольку несмотря на всё, даже на ihatemiathermopolis.com-я уважала Лилли. Если бы она не мстила мне все это время – я возможно простила бы ее. Я видела удивление на лице Ларса, когда мы вышли из дамской комнаты вместе, и его глаза быстро расширились – он отлично знает, что Лилли и я больше не подруги. И заметив с какой силой она сжимает мое запястье, он поня,л что я иду с ней за руку не по собственной воле.

Однако, я покачала головой, чтобы сообщить ему, что он не должен идти со мной. Это было моими проблемами, и я сама разберусь с ними. Чего бы это ни стоило. Я видела и Тину, которая смотрела на меня с ужасом. Лилли, слава богу, не заметила её.

Челюсть Тины отвисла, когда она увидела мое запястье, зажатое рукой Лилли: подругами мы точно не казались.

Тина поднесла свой сотовый к уху и показала губами: "Позвони мне!"

Я кивнула. Тина просит перезвонить.

Следующее, что я увидела это то, что Лилли тянула меня через Саймана и Луизу Темплман.

Мы приближались к месту, где Майкл, его родители, Кенни и другие работавшие над Хирургией Павловым все еще стояли и пили шампанское.

Мне казалось, что я сейчас умру.

Тогда я вспомнила кое-что, в чем бабушка когда-то убедила меня: Никто никогда не умирал от страха, ни разу в истории.

– Майкл! – заорала Лилли, когда мы подходили к ним. Она отпустила мое запястье и взяла мою руку – я почувствовала, что-то странное. Лилли и я привыкли держаться за руки все время, когда шли по улице и были детьми, наши мамы научили нас этому, гарантируя себе, что так нас не переедет автобус. В детстве рука Лилли всегда была потной и липкой от леденцов. Теперь она была гладкой и прохладной. Как рука взрослого человека. Это казалось странным.

Майкл разговаривал с целой группой людей на японском языке. Лилли позвала его еще дважды и только потом он, наконец, просмотрел и увидел нас.

Мне жаль, что я не могу сказать, что была спокойна когда его темные глаза посмотрели на меня, и что я легко смеялась и говорила все правильно. Мне жаль, что я не могла сказать как в действительности: я принесла демократию в страну, и написала роман на четыреста страниц, и принята в каждый колледж, к которому обращалась (даже если это только потому, что я – принцесса), но я не могу врать, что встретилась с Майклом впервые после того, как я сорвала с шеи мое ожерелье из снежинок на его глазах около двух лет назад.

Я чувствовала, что покраснела, когда его внимательный взгляд встретился с моим.

Кроме того, мои руки начали потеть сразу же. Я была уверена, что пол сейчас провалится, голова начала кружиться.

– Mиа, – сказал он глубоким голосом Майкла.

Он улыбнулся, и мое головокружение увеличилось примерно до десяти миллионов процентов. Я был уверена, что сейчас упаду в обморок.

– Гм – сказала я. Я думаю, улыбаясь. А если честно, я понятия не имею. – Привет.

– Миа здесь представляет "Атом" – объяснила Лилли Майклу, когда я поздоровалась. Я не могла сказать ничего большего. Это было все, что я могла сделать, только чтобы удержаться от падения, как дерево, которое грыз бобер.

– Она пишет статью о тебе, так ведь Миа?

Я кивнула. Статья? "Атом"? О чем она говорила?

Ой, точно для школьной газеты.

– Как твои дела? – спросил меня Майкл. Он говорил со мной. Он говорил со мной дружественным, неконфликтным голосом.

И все равно никакие слова не формулировались в моей голове, я молчала, точно так же, как Джуд Лоу в кино Стивена Кинга. Только я не была такой красивой.

– Почему ты не задаешь Майклу вопросы для своей статьи, Миа? – Лилли тыкала меня. В плечо. И это неприятно.

– Ой, – сказала я.

– Ничего себе! Слово!

– Где Ларс? – усмехаясь, спросил Майкл. – Ты лучше подожди, Лилли. Она вообще-то ходит только с Ларсом.

– Он где-то здесь, недалеко, – удалось мне сказать. Наконец! Предложение. Сопровождаемое шатким смехом .

– У меня все хорошо, а ты как, Майкл?

Неужели я говорю?!

– Я – отлично, – сказал Майкл.

И тут подошла его мама:

– Майкл, этот человек из Нью-Йорк Таймс. Он хочет поговорить с тобой, – вдруг она увидела меня и ее глаза стали огромными.

– О… Миа.

Ага. Прямо как: О. Это ты. Девочка, Которая Разрушила Жизни Обоих Моих Детей.

Я правда не думаю, что это было мое воображение. Я подразумеваю, если вспомнить воображение Тины то вышло бы:

О. Это ты. Девочка, По Которой Мой Сын Тайно Сходил С Ума Два Года Назад.

– Здравствуйте, доктор Московитц – сказала я худшим голосом в мире. – Как Вы?

– Все хорошо, дорогая, – сказала доктор Московитц, улыбаясь и наклоняясь , чтобы поцеловать мою щеку. – Я не видела тебя так долго. Это прекрасно, что ты смогла приехать.

– Я пишу о Майкле статью для "Атома", – объяснила я торопливо, зная, как глупо это звучало. Но я не хочу, чтобы она думала, что я приехала по любой из настоящих причин, – но я знаю, что он занят. Майкл, иди, поговори с Нью Йорк Таймс.

– Нет – сказал Майкл. – Есть много времени и для этого.

– Ты шутишь? – Мне захотелось протянуться и выдвинуть его к репортеру, но мы больше не пара, значит этого делать нельзя. Даже при том, что мне действительно понравилась бы чувствовать руку Майкла под пальто. – Это "Таймс"!

– Может быть, вы могли бы встретиться завтра за чашечкой кофе или еще где-нибудь? – сказала Лилли небрежно, как – ха, я вспомнила! – как Кеннет. – Как для частного интервью.

Как она сказала? Это похоже на Лилли, внезапно я забыла, насколько она ненавидит меня. Или Злая Лилли была заменена Хорошей Лилли, пока все смотрели.

– Эй, – сказал Майкл, – это хорошая идея. Что скажешь, Миа? Ты свободна завтра? Можем встретиться в Кафе Данте, скажем, в час?

Я не знала, что я делала, обуреваемая чувством, я кивала, и говорила: "Да, в час завтра – прекрасно. Хорошо, большое спасибо".

И затем Майкл ушел … только, вдруг повернулся в последнюю минуту и сказал:

– О, и принеси свою книгу. Я все еще не могу дождаться, чтобы прочитать ее!

О мой Бог!

Честно, я думала, что меня вырвет на блестящие ботинки Кеннета.

Лилли, должно быть, заметила, так как она ткнула меня в спину (снова не очень мягко), и спросила:

– Миа? Ты в порядке?

Майкл был вне пределов слышимости к тому времени, давал интервью репортеру Таймс, и его мама побежала прочь, чтобы поговорить с его папой и Наной Московитц.

Я только несчастно смотрела на Лилли и сказала первую вещь, которая трещала в моей голове:

– Почему ты вдруг так хорошо со мной разговариваешь?

Лилли открыла свой рот и начала говорить что-то, но Кенни обнял ее, впивался взглядом в меня и спросил:

– Ты все еще встречаешься с Джеем Пи?

Я только закрыла глаза.

– Да, – сказала я.

– Тогда неважно, сказал Кенни и отвел Лилли далеко от меня как, будто принял меня за сумасшедшую.

И она не пыталась остановить его.

Это очень странно, потому что Лилли не тот тип девочки, которая позволит парню говорить ей, что делать. Даже Кенни, который ей действительно нравится. Больше чем нравится, я уверена.

Также я уверена, что это было концом моей первой встречи с Майклом почти после двух лет. Я пошла прочь с таким большим достоинством, как я могла (здорово, когда у Вас есть телохранитель, чтобы сопроводить Вас), и мы направились к лимузину, где ждали девочки, и они потребовали рассказать все в мельчайших деталях.

Я должна взять их в "Набу", где они говорят, что собираются пробовать каждый тип суши из меню.

Но я не знаю, как я смогу сконцентрироваться на понимании тонких ароматов Шеф Матцухиса, когда все время я буду думать о том, как я смогу показать мою книгу Майклу?

Поскольку я не могу дать свою книгу Майклу. Он изобрел автоматизированную руку, которая спасает жизни людей. А я написала роман. Эти вещи – не похожи.

Серьёзно. Мне сейчас очень не по себе.

И я действительно не хочу, чтобы парень, который только получил почетную степень магистра в науке (и у которого рука очень часто была под моей блузкой), занимался чтением моих сексуальных сцен. Это очень смущает.

Суббота, 29 апреля, 19.00, мансарда.

Я решила, что доктор Нуц прав.

Я действительно должна прекратить врать. Я имею в виду, если я собираюсь завтра встретиться с Майклом, чтобы взять у него интервью (ведь нет никакого способа этого избежать, иначе, если я не приду, я буду должна признаться, что приходила в университет не для того, чтобы взять интервью для Атома, а для того, чтобы узнать о его роботе-манипуляторе… или ещё хуже, пришла шпионить за ним с подружками, чтобы посмеяться), а затем собираюсь дать ему копию моего выпускного проекта.

Я просто собираюсь это сделать. У меня просто нет выхода. Он всё помнит – не спрашивайте меня как, ведь он, наверное, – самый занятой человек во вселенной.

А если я собираюсь сказать правду моему бывшему парню о своём выпускном проекте, то мне придётся рассказать всю правду и тем людям, которые важнее для меня, чем он. Например, моей лучшей подруге и моему нынешнему бойфренду.

Потому что, в противном случае, это просто не справедливо. Я имею в виду то, что Майкл узнает правду о "Выкупе моего сердца", а Тина и Джей Пи нет?

Поэтому я решила, что стисну зубы и сделаю копии всем. На этих выходных.

На самом деле, я отправила копию Тине прямо сейчас по е-мейлу. Свободное время у меня есть только сегодня, потому что Джей Пи на репетиции, а я обычно являюсь нянькой для Рокки в то время, когда мама и мистер Дж. обсуждают необузданный экспансионизм NYU и что они могут сделать для того, чтобы это остановить.

Я отправила Тине свою рукопись с этим сообщением:

Дорогая Тина,

Я надеюсь, ты не будешь сердиться, ты помнишь, я тебе говорила, что мой выпускной проект – это история отжима оливкового масла в Дженовии, около 1254-1650 годов? Это была, некоторого рода, ложь. На самом деле, мой выпускной проект – это средневековый любовный роман на 400 страниц, он называется "Искупление моего сердца", действик которого разворачивается в Англии в 1921 году, в нём рассказывается о девушке Финнуле, которая похитила и удерживала в плену рыцаря, только что вернувшегося из Крестового похода, только так она может получать деньги на хмель и ячмень для свой беременной сестры, чтобы производить пиво (обычная практика в те дни).

Однако, Финнула не знает, что этот рыцарь – граф её деревни. И у Финнулы есть секреты, которых граф не знает.

Сейчас я отправляю тебе "Искупление моего сердца". Ты не обязана его читать (если не хочешь). Я просто надеюсь, что ты простишь меня за ложь. Я действительно глупо себя чувствую. Я не знаю, почему я это сделала, наверное, из-за того, что я смущена, потому что я не уверена, что книга получилась хорошей. Плюс, в ней много постельных сцен.

Я действительно надеюсь, что ты останешься моим другом.

С любовью, Миа.

Я не слышала, чтобы от неё пришёл ответ, но это, может быть, из-за того, что семейство Хаким Баба в это время обычно обедает, и Тина сейчас не может прочитать сообщение. Это семейное правило, даже мистер Хаким Баба следует ему, когда доктор предупредил его о повышенном давлении.

Я чувствовал себя плохо, но в тоже время взволнованно. Я имею в виду, из-за того, что я отправила Тине "Искупление моего сердца". Я даже не представляю, что она скажет. Интересно, выйдет ли она из себя из-за того, что я ей врала? Или нет, ведь любовные романы – это её любимая вещь в мире? Правда, она предпочитает современные романы, где главные действующие лица – шейхи.

Но, возможно, ей понравится роман. Я прочитала столько литературы, чтобы написать его.

Гораздо важней, что скажет Джей Пи, когда я ему это расскажу? Он знает, что я люблю писать и что когда-нибудь я хочу стать писателем.

Но я никогда ему не говорила, что хочу писать любовные романы.

Но скоро я узнаю, что он об этом думает. Ему я тоже отправила копию.

Хотя, кто знает, когда он откроет письмо и прочитает его. Ведь репетиции его пьесы продолжаются до полуночи.

А сейчас Рокки умоляет меня посмотреть с ним Дору по каналу Эксплорер. Я понимаю, что миллионы детей любят шоу Доры, и благодаря нему, они научились читать. Но я не против, если Дора прыгнула бы со скалы и захватила с собой своих маленьких приятелей.

29 Апреля, Суббота, 20:30.

Я только что получила сообщение от Тины!

О ГОСПОДИ, Я НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, ЧТО ТЫ НАПИСАЛА ЛЮБОВНЫЙ РОМАН И НЕ СКАЗАЛА МНЕ ОБ ЭТОМ!!!!! ЭТО ТАК КЛАССНО!!!! Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!!! ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ НАВСЕГДА!!!! Я ТОЛЬКО НАЧАЛА ЕГО ЧИТАТЬ, ЭТО ПРОСТО СУПЕР!!! ТЫ ДОЛЖНА ПОПЫТАТЬСЯ ЕГО ОПУБЛИКОВАТЬ!!! Я НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, ЧТО ТЫ НАПИСАЛА ЦЕЛУЮ КНИГУ!!!! Тина.

P. S. Я должна кое о чём с тобой поговорить. Мы не можем это обсуждать по переписке. Это не плохая вещь. Это кое-что, касающееся твоей книги. ПОЗВОНИ МНЕ НЕМЕДЛЕННО!!!

Когда я это читала, зазвонил мой телефон, это был Джей Пи. Я взяла трубку, даже не успев сказать "привет", я услышала: "Подожди… ты написала любовный роман?"

Он засмеялся. Но не подло. А ласково, я даже этого не ожидала.

Если бы я всего этого не знала, я бы тоже засмеялась.

– Да, – сказала я. – Ты помнишь мой выпускной проект?

– Тот, который рассказывает о производстве оливкового масла в Дженовии, около 1254-1650 годов? – голос Джея Пи звучал скептически. – Конечно.

– Да, – сказала я. – Ну, собственно, в некотором роде это была неправда. – О Господи, я молюсь. Не дай ему возненавидеть меня за эту ложь. – Мой выпускной проект на самом деле – это исторический любовный роман. Который я только что тебе отправила. Действие разворачивается в Средневековой Англии в 1291 году. Ты ненавидишь меня?

– Ненавижу тебя? – Джей Пи засмеялся ещё больше. – Конечно, я тебе не ненавижу. Я не могу ненавидеть тебя. Но… любовный роман?, – произнёс Джей Пи. – Что-то вроде того, что читает Тина?

"Да", – сказала я. Почему его голос так звучит? Это было странно. "Ну, не совсем такой, как она читает. Но что-то подобное. Понимаешь, доктор Н. сказал мне, что это просто прекрасно, что я помогла Дженовии стала конституционной монархией, но я должна сделать что-то для себя, а не только для народа Дженовии. А так как я люблю писать, я подумала, – доктор Н. согласился со мной – что должна написать книгу, потому что я хочу быть писателем, и ведь, я всё время писала в свой дневник. И, ну, мне нравятся любовные романы… они помогают избавиться от стресса – много ли ты знаешь членов Domina Rei, или политиков, или бизнесменов, которые читают любовные романы, чтобы расслабиться? Я проводила некоторые исследования, более 25% всей проданной литературы составляют любовные романы. Поэтому я подумала, если я хочу написать то, что будет опубликовано, то, по статистике, роман – это лучший выбор.

Отлично. Я всё это пролепетала. Я имею в виду, неужели я правда сказала ему, что больше 25% всей проданной литературы составляют романы? Неудивительно, что он молчал.

"Ты написала любовный роман?", – спросил он. Опять.

Ужасно, Джей Пи, кажется, был расстроен из-за того, я написала любовный роман, а не из-за моей лжи.

"Мм, ну да", – я старалась не фокусироваться на том, что Джей Пи был так ошеломлён. "Знаешь, я много исследовала средневековье – ну знаешь, когда жила принцесса Амелия? А затем я написала эту книгу. И сейчас я пытаюсь её опубликовать!"

"Ты пытаешься её опубликовать?", – повторил Джей Пи, его голос дрогнул на слове опубликовать.

"Да", – сказала я, удивлённая тем, что застала его врасплох. Что такого? Разве это не то, что бы сделали бы вы, если бы написали книгу? Я имею в виду, он написал пьесу, и он старается сделать её постановку. Верно? "Правда, пока безуспешно. Никто не хочет её издавать. Ну, кроме Vanity Press, но они хотят, чтобы я им заплатила. Но мне кажется, что это странно. Правда, Джоан Роулинг тоже получила много отказов, прежде чем её первая книга о Гарри Поттере…"

"А издатели знают, что эту книгу написала ты?", – прервал меня Джей Пи. "Принцесса Дженовии?"

"Конечно, нет", – сказала я. "Я использовала псевдоним. Если они узнают, что это написала я, они точно это опубликуют. Но тогда я не пойму, действительно ли им понравилась моя книга, или они опубликовали её только потому, что я – принцесса Дженовии. Ты видишь разницу? Я не хочу быть опубликованной таким образом. Я имею в виду, я хочу увидеть, могу ли я это сделать – быть публикуемым автором – не только благодаря тому, что я принцесса. Я хочу, чтобы это произошло потому, что книга, написанная мной, хороша – может не лучшая. Ну, хорошо, чтобы она могла бы продаваться на Wal-Mart или где-нибудь ещё".

Джей Пи просто вздохнул.

"Миа", – сказал он. "Что ты делаешь?"

Я моргнула. "Что делаю? Что ты имеешь в виду?"

"Я имею в виду, почему ты продалась? Почему ты пишешь коммерческую литературу?"

Вынуждена была признать, что он меня не понял. Что он там сказал, "я продалась?" Коммерческая литература? А что я должна была написать? Книгу, основанную на реальных событиях? Я пыталась однажды это сделать… давно. Я написала короткую историю о реальных людях – это был рассказ о Джее Пи, конечно, до того, как я узнала его.

И в конце я убила героя, которого списала с Джея Пи, бросив его под поезд.

Слава Богу, в последнюю минуту я поняла, – непосредственно перед тем, как этот рассказ прочитали бы все в литературном журнале Лили – что не могу его опубликовать. Вы не можете писать истории, основанные на реальных людях, а в конце бросать их под поезд.

Потому что вы причините боль его чувствам, если они это прочитают и узнают в них себя.

А я не хочу никому причинять боль!

Но я не могла сказать этого Джею Пи! Он не знает об этом коротком рассказе, который я написала. Я хранила это в тайне всё время, которое мы встречались.

Это ответ на его коммерчески-литературный вопрос, я сказала: "Ну, потому что… это весело. И мне понравилось его писать".

"Но, Миа, ты же гораздо выше этого", – сказал он.

Должна признаться, меня это задело. Как будто он сказал, что моя книга – над которой я работала почти 2 года и которую он даже не прочитал – ничего не стоит. Знаете, такой реакции от него я не ожидала.

"Может, ты сначала её прочитаешь", – сказала я, пытаясь сдержать слёзы, которые подступили к моим глазам, я не знаю почему, обычно я не настолько чувствительна, – "прежде чем будешь делать выводы".

Голос Джея Пи звучал раскаивающимся.

"Конечно. Ты права. Извини. Слушай… Я должен вернуться на репетицию. Давай поговорим об этом попозже?", – сказал Джей Пи.

"Конечно", – сказала я. "Позвони мне".

"Я позвоню. Я люблю тебя".

"Я тоже тебя люблю", – сказала я. И повесила трубку.

Думаю, всё будет хорошо. Я точно знаю, что так и будет. Он прочитает "Искупление моего сердца" и он ему понравится. Точно понравится. Так же, как я увидела премьеру фильма "Принц среди мужчин" и, буквально, влюбилась в него. Всё будет хорошо! Вот почему мы так подходим друг другу. Потому что мы оба очень творческие. Мы – творческие натуры.

Я имею в виду, у Джея Пи, вероятно, будут какие-то замечание, касающиеся "Выкупа моего сердца". Нет идеальных книг. Но это нормально, потому что мы творческая пара. Как Стефан и Табита Кинг. Я приму его замечания. У меня есть несколько рекомендации, как можно сделать "Принца среди мужчин" лучше. Завтра узнаю его рекомендации по поводу книги…

О ГОСПОДИ!!! Я ЖЕ ЗАВТРА ВСТРЕЧАЮСЬ С МАЙКЛОМ В КОФЕЙНЕ!!!

Как же я могу сейчас спокойно спать????

30 Апреля, Воскресенье, 3 утра, мансарда.

Вопросы Майклу от "Атома":

– Что вдохновило тебя на создание КардиоРуки?

– Каково это, жить в Японии на протяжении 21 месяца, не возвращаясь сюда до этого момента, и не звонить мне, девушке, с которой у тебя всё было хорошо, пока мы не расстались?

– Чего тебе больше всего не хватало?

– Что тебе больше всего понравилось в Японии?

(Я не могу у него это спрашивать! Что, если он скажет о Мидори в микромини? Я буду не в состоянии это вынести! Плюс, я не могу поместить этот ответ в школьную газету! А, может, я всё-таки могу задать это вопрос… вдруг он скажет про суши).

– Что тебе больше всего понравилось в Японии? (ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ГОВОРИ, ЧТО ЭТО МИДОРИ В МИКРОМИНИ!!!!)

– Насколько длинна очередь ожидания Кардио Руки Хирургии Павлова?

Этого я тоже не могу спросить! Потому что это будет звучать, как будто я спрашиваю, сколько времени потребуется Дженовии, чтобы получить одного из роботов-манипуляторов, и я намекаю, что хочу получить одного…

– Гипотетически, если одна маленькая страна обратится с просьбой предоставить для их больниц Кардио Руку (и будет готова заплатить за это, разумеется), какую процедуру им надо проделать? Принимает ли Хирургия Павлова чеки или страна может оплатить с помощью карточки Американ Экспресс и могу ли я заплатить за Кардио Руку прямо сейчас?

– Если бы ты мог стать животным, то каким и почему? (Господи, это самый тупой вопрос, но меня часто спрашивали об этом на интервью, поэтому я тоже задам ему такой вопрос).

– Как долго ты планируешь оставаться в Нью-Йорке? Ты вернулся сюда навсегда или собираешься вернуться в Японию? Или ты собираешься переехать в Силиконовую Долину в Калифорнии, где находятся такие титаны компьютерного бизнеса, как Google и Facebook?

– Какие лучшие воспоминания у тебя остались от обучения в школе им. Альберта Эйнштейна? (только не говори, что это Зимний бал в год, когда ты выпускался, пожалуйста)

– Есть ли у тебя какие-то пожелания для выпускников школы им. Альберта Эйнштейна?

ОООООООО, ЭЭТОО ТААК ГЛУУПООО!!!

30 апреля, воскресенье, полдень, мансарда.

Ладно, я ещё не придумала для Майкла вопросы получше; это лучшее, что смогла я придумать после того, как Джей Пи спрашивал: "Ты написала роман?" Не говоря уже о тех 900 сообщениях, которые я получала от Тины, которая говорила, что нам надо встретиться лично. Я понятия не имею, что может быть таким важным, что мы не можем обсудить по телефону.

Но Тина абсолютно убеждена, что Рене с помощью хакеров прослушивает все мои телефонные разговоры (так же, как в случае с "тампоном" Чарльза и Камиллы), так что, она ничего не будет мне говорить по телефону или отправлять сообщения. Это заставляет меня думать, что я не хочу слышать того, что Тина хочет мне сказать.

Возможно, причина того, что я не могу составить нормальные вопросы для Майкла, это то, что я проснулась, потому что Рокки стукнул меня кулаком по лицу и прокричал: "Сюйпйиз!"

Я была очень тронута эти "сюйпйизом". Я была удивлена тем, что он в моей комнате, хотя ему нельзя здесь находиться, я даже специально сделала ручку скользкой, только взрослые знают, как это работает.

Оказалось, кто-то из взрослых открыл ему дверь. Это был взрослый человек, который смотрел на меня широкой счастливой улыбкой.

"Привет, Миа, как ты там? Как у тебя дела?"

О Боже. Это была бабушка. С ней рядом был и дедушка. В моей комнате. В МОЕЙ СПАЛЬНЕ.

Вот и всё. Я отсюда переезжаю. Даже скорее, чем я думала, когда планировала поступать в колледж. На выбор которого у меня осталась всего неделя.

"С Днём Рождения, заранее!" Бабушка закричала: "Посмотрите на неё, всё ещё лежишь в кровати в 10 часов! Что ты о себе думаешь? Принцесса?"

Это вызвало взрыв смеха у бабушки и дедушки. Ну у них и шутки! Это заставило меня спрятаться под одеялом, и я завопила: "МА-А-ААМ!!!"

"Мама!". Я услышала, как появилась мама. "Пожалуйста, я уверена, Миа очень рада вас видеть, но дайте ей встать и поприветствовать вас должным образом!" У вас будет ещё достаточно времени, чтобы с ней увидеться.

"Я не знаю, когда мы встретимся", – сказала бабушка. По её голосу чувствовалось, что она хмурится. "У нас запланировано так много экскурсий и музеев".

"Я уверена, Миа с радостью пойдёт с вами на экскурсию", – я услышала, как мама сказала.

Именно в этот момент я перевернулась и посмотрела вниз. Мама просто сразу посмотрела.

Очевидно, сегодня я иду с бабушкой и дедушкой в Центральный зоопарк.

Понимаю, что это меньшее, что я могу для них сделать как их единственная внучка. Спокойно. Мне всё равно больше нечего делать.

Думаю, мы успеем прогуляться до моей встречи в кофейне, я имею в виду, интервью с Майклом. К которому мне надо продолжать готовиться. Хотя это трудно, потому что у меня настолько дрожали руки, что я даже не могла ровно подвести глаза.

Мне действительно хотелось, чтобы Лана отправила сообщение с советом, что мне надеть.

Хотя я не прислушиваюсь к её советам, я собираюсь одеть что-нибудь повседневное. Просто джинсы от 7 For All Mankind, туфли от Кристиана Лобутена, топ от Sweet Robin Alexandra, все мои браслеты, колье из бисера и длинные серёжки. На самом деле, это не так много. Я не пытаюсь казаться ему сексуальной. Сейчас мы просто друзья.

Сейчас я почищу зубы ещё раз, на всякий случай.

Мистер Дж. и Рокки устроили концерт для бабушки и дедушки, они играли на барабанах.

Господи, пожалуйста, позволь мне выбраться отсюда, чтобы у меня не заболела голова.

30 апреля, воскресенье, кафе Данте, улица МакДугал.

Мои руки так пак потеют. Такая слабость недопустима, особенно для члена Семейства Ренальди. Мы все феминисты. Даже папа. У него, в конце концов, есть одобрение организации NOWG, Национальная Организация Женщин Дженовии. Даже бабушка является его членом.

Говоря о бабушке, она шлёт мне е-мейлы по ЧЕТЫРЕ раза в день, чтобы поговорить о вечеринке и/или о папиных выборах. Я удаляю все сообщения. У меня нет времени, чтобы читать её безумные сообщения! Почему она не может научиться правильно посылать е-мейлы? Я понимаю, что ей 400 лет, и я должна уважать старших (даже если она не заслуживает моего уважения). Но не обязательно удерживать кнопку R столько времени.

Но где же МАЙКЛ? Мы с Ларсом здесь. Я понимаю, что мы пришли на 5 минут раньше. (Я взяла Ларса, чтобы он отгонял папарацци, хотя их, как не странно, не было. Также, я хотела первой выбрать себе место, чтобы быть уверенной, что я получаю достаточное количество освещения. Лана уверяет, что это очень важно на любой встрече парней/девушек, даже если это просто дружеская встреча. Также я хотела выбрать столик для Ларса подальше от нас, чтобы он не дышал нам в шею, Ларс, если вы читаете это через моё плечо, без обид, я знаю, что ты делаешь, когда у тебя кончается зарядка на твоём смартфоне). Так где же…

О Господи. Он здесь. Он оглядывается, наверное, ищет нас.

Он так ХОРОШО выглядит. Даже лучше, чем вчера, потому что сегодня в джинсах, которые ПОТРЯСАЮЩЕ на нём сидят.

О нет. Я превращаюсь в Лану.

Также он надел милую чёрную рубашку-поло с короткими рукавами. И, как я и предполагала вчера, у него под одеждой было именно то, чего я ожидала.

У него такие мускулы. Не отвратительные, полученные с помощью стероидов.

Но Лана была не далека в оценке Кристиана Бэйла в роли Бэтмена.

И я знаю, что у меня есть бойфренд!!!

!!!!!!

Он меня увидел!!! Он идёт сюда!!!!!!!

Я сейчас умру, всё, прощайте.

Интервью с Майклом Московитцем для газеты Атом, зафиксированное Миа Термополис с помощью iPhone 30 апреля, воскресенье.

Миа: ничего, если я буду записывать наш разговор?

Майкл (смеясь): всё нормально.

Миа: я знаю, но я должна записать всё, что ты говоришь. Я знаю, что это глупо.

Майкл (всё ещё смеясь): это не глупо. Это просто довольно странно. Я имею в виду, сидеть здесь, ты проводишь со мной интервью. Во-первых, это… ты. А, во-вторых, ты всегда была знаменитостью.

Миа: ладно, сейчас твоя очередь. И ещё раз спасибо тебе за то, что ты согласился. Я знаю, насколько ты занят, и я хочу, чтобы ты знал, я ценю то, что ты нашёл время встретиться со мной.

Майкл: Миа… конечно.

Миа: отлично. Первый вопрос: что вдохновило тебя на создание Кардио Руки?

Майкл: Ну, я увидел, что нужно медицинскому сообществу и почувствовал, что у меня есть достаточно технических знаний, чтобы заполнить его. Раньше предпринимали попытки создать похожие изобретения, но мое – первое, которое включает в себя современное отображение техники. Я могу тебе рассказать об этом поподробнее, если хочешь, но вряд ли в статье найдется для этого место, если я правильно помню размер статей в "Атоме".

Миа (смеясь): Ух, нет, что ты…

Майкл: И, конечно, ты.

Миа: Что?

Майкл: Ты спросила, что вдохновило меня на создание робота манипулятора. Частично это была ты. Ты помнишь, что перед тем как уехать в Японию я сказал тебе, что хочу сделать что-то, чтобы показать всему миру, что я достоин встречаться с принцессой. Я понимаю, что сейчас это звучит глупо, но… в большей части именно это было для меня главным. Тогда.

Миа: Т-точно. Тогда.

Майкл: Ты можешь не помещать это в статью, если это все-таки смущает тебя. Я думаю, что ты бы не захотела, чтобы твой парень прочел это.

Миа: Джей Пи?.. С ним бы все было в порядке. Ты шутишь? Он же все знает. Мы рассказываем друг другу все.

Майкл: Ну, да. Так он знает, что ты здесь со мной?

Миа: Конечно! Так на чем я остановилась? Как это жить в Японии так долго?

Майкл: Потрясающе! Япония великолепна! Очень рекомендую посетить.

Миа: Правда? Так ты планируешь… Ой, подожди, я задам этот вопрос позже… Извини, бабуля разбудила меня сегодня очень рано, и потому я такая неорганизованная.

Майкл: Вдовствующая Принцесса Кларисса?

Миа: О, не она. Другая. Она приехала в город на мой день рождения.

Майкл: О, да. Я хотел поблагодарить тебя за приглашение на вечеринку.

Миа:… приглашение на вечеринку?

Майкл: Да. Я получил его этим утром. И мама сказала, что для нее, папы и Лили пришли вчера вечером. Это очень мило с твоей стороны. Кто старое помянет тому глаз вон, я имею в виду Лили. Я знаю, что она собирается пойти с Кенни. Мои родители тоже пойдут. Я тоже хочу попробовать пойти.

Миа (шепотом): Бабушка!

Майкл: Что это было?

Миа: Ничего. Все хорошо…итак, чего тебе не хватало больше всего, когда ты был в отъезде?

Майкл: Э-э… тебя?

Миа: О, ха, ха. Будь серьезным.

Майкл: Извини. Ладно. Моей собаки.

Миа: А что тебе больше всего понравилось в Японии?

Майкл: Наверное, люди. Я встретил там много замечательных людей. Мне будет сильно не хватать некоторых из них – тех, которые не приехали с моей командой.

Миа: О, правда. То есть… ты приехал в Америку надолго?

Майкл: Да, у меня есть квартира на Манхеттене. У Хирургии Павлова здесь будет корпоративный офис, хотя большая часть производства будет находится в Пало-Альто в Калифорнии.

Миа: О, итак…

Майкл: Можно задать тебе вопрос?

Миа: Э-э…, конечно.

Майкл: Когда я смогу прочитать твой проект?

Миа: Видишь ли, я знала, что ты спросишь меня об этом…

Майкл: Так если ты знала, где же он тогда?

Миа: Я должна тебе кое-что сказать.

Майкл: Ой-ой, мне знаком этот взгляд.

Миа: Да, мой проект не об истории отжима оливкого масла в Дженовии около 1254-1650 гг.

Майкл: Нет?

Миа: Нет. Вообще-то это исторический любовный роман на четыреста страниц.

Майкл: Мило. Давай я прочитаю.

Миа: Серьезно. Майкл… это мило с твоей стороны, но ты не должен его читать.

Майкл: Должен? Если ты не считаешь, что я хочу его прочитать, может ты под кайфом. Может ты покурила сигареты Клариссы? Потому что я совершенно уверен, что когда однажды попробовал, был не в себе.

Миа: Она бросила курить. Смотри, если я сейчас отправлю тебе копию, ты пообещаешь мне, что не станешь его читать до тех пор, пока я не уйду?

Майкл: В смысле сейчас? То есть сейчас на мой телефон отправишь? Я клянусь.

Миа: Ладно. Отлично. Держи.

Майкл: Замечательно. Подожди. А кто такая Дафна Делакруис?

Миа: Ты сказал, что не будешь читать!

Майкл: О Боже, видела бы ты свое лицо. Оно такое же красное, как и мой Converse.

Миа: Спасибо, что заметил. Вообще то, я передумала. Я не хочу, чтобы ты его читал. Дай мне свой телефон, я его удалю.

Майкл: Что? Ни за что. Я прочитаю его сегодня вечером. Эй, успокойся! Ларс, помоги, она нападает на меня!

Ларс: Я должен вмешиваться, если кто-то нападает на принцессу, а не тогда когда она нападает на кого-то.

Миа: Дай мне его!

Майкл: Нет…

Официант: У вас какие-то проблемы?

Майкл: Нет.

Миа: Нет.

Ларс: Нет. Пожалуйста, извините их. Слишком много кофеина.

Миа: Извини, Майкл. Я заплачу за химчистку.

Майкл: Не дури… Ты до сих пор записываешь что ли?

Конец записи.

Воскресенье, 30 апреля, 14.30, на лавочке Вашингтонского Центрального Парка.

Да, все вышло не так уж хорошо.

И все было еще хуже, когда мы прощались – после того, как я неудачно попробовала забрать у него iPhone, чтобы удалить книжку, которую так глупо ему отослала – мы поднялись, я высунула свою руку, чтобы пожать его руку, но он посмотрел на нее и сказал:

– Я думаю, мы можем сделать кое-что получше, а?

И протянул руки, чтобы обнять меня – просто дружеское объятие, я имею в виду, не более того.

Я засмеялась и сказала: "Конечно".

И я его обняла.

И я случайно его понюхала.

И ко мне вернулись все воспоминания. Я чувствовала безопасность и тепло, когда находилась в его объятиях, и я хотела, чтобы он не выпускал меня из своих объятий. Я не хотела, чтобы он меня отпускал ни здесь, ни в кафе Данте, ни где-либо ещё… Это было так глупо. Это было ужасно. Я имею в виду, мне практически пришлось заставить себя отпустить его, потому что нюхала Майкла, этот запах, который я давно не ощущала.

Да что со мной случилось?

Сейчас я не могу идти домой, потому что я не смогу справиться со своими родственниками из Индианы (или из Дженовии), которые могут оказаться там. Мне просто надо посидеть здесь в парке и попытаться забыть, какой я была идиоткой (в это время Ларс защищал меня от торговцев наркотиками, которые предлагали мне курево, и от бродяг, которые просили дать им 5 долларов, и от туристов, – детей и их родителей – которые говорили: "О Господи! Это же принцесса Дженовии, Миа!", я надеялась, в конце концов, что успокоюсь, мои пальцы перестанут трястись, моё сердце перестанет биться и говорить Майкл, Майкл, Майкл, как будто я снова в 9 классе.

Я действительно надеюсь, что горячий шоколад отмоется с его джинсов.

Просто я хочу спросить у богов или у кого-нибудь ещё, кто может меня выслушать… Почему я не могу себя нормально вести с парнем, с которым я рассталась на все 100 процентов?

Это было так… странно, снова сидеть с ним рядом. Особенно, снова чувствовать его запах. И мы с ним сейчас просто друзья – и, конечно, у меня есть парень, а у Майкла есть девушка (правда, я не задавала ему вопросы насчёт этого).

Просто он такой… Я не знаю! Я не могу этого объяснить! Наверно, это происходит из-за… прикосновений.

Я, конечно, знала, что мне нельзя к нему прикасаться (до того, как я к нему прикоснулась… это он ПРЕДЛОЖИЛ. Он не мог знать, что принесут мне эти объятия. Он знал? Нет, он не мог. Он же не садист. Не то, что его сестра).

Но находиться с ним там, в кафе, это было похоже на… ну, это было, как будто время повернулось вспять. Хотя, конечно, прошло уже много времени. Наверное, если послушать плёнку, на которую записана наша встреча, это звучит так глупо (Я просто отмотала её назад, я была как полная идиотка), я не чувствовала себя глупо, когда говорила это – не из-за того, что я моложе Майкла. Думаю, это потому, что… много всего произошло с тех пор, как я встречалась с Майклом, и я чувствую себя более уверенно во многих вещах (ну ладно, ладно… не считая мужчин). Хотя, это просто нелогично.

Вот например – сейчас я отматываю назад плёнку и понимаю, что Майкл со мной заигрывал! Ну, немного!

Но всё отлично! Действительно, всё более чем отлично.

О нет. Неужели я это сейчас написала?

Не то чтобы это имеет значение, потому что я уверена, он считает, что я пришла туда, только чтобы написать статью для Атома (хотя какой из меня репортёр, я даже не задала ему все свои вопросы, потому что была занята тем, что пыталась вырвать у него телефон).

Вырывала! В ресторане! Прямо как семилетняя! Здорово. Когда, наконец, я научусь вести себя как взрослая? Я действительно думала, что я в состоянии достойно себя вести в общественном месте.

А потом я пыталась отнять iPhone у моего бывшего парня прямо в кафе! И пролила на него горячий шоколад!

Потом я его нюхала.

И ещё мне кажется, что я потеряла одну серёжку.

Слава Богу, там не было папарацци, которые бы это всё сфотографировали.

Хотя, если подумать, это кажется очень странным. Никого из них не было вокруг, поскольку они, похоже, следуют за мной по пятам.

В любом случае…

Мне кажется, это было так… мило? Я имею в виду, Майкл и его реакция на то, что я сказала о своём любовном романе. Хотя я сожалею, что я отправила ему копию.

Он сказал, что собирается её прочитать! Вечером!

Конечно, Джей Пи сказал то же самое. Но ещё Джей Пи сказал, чтобы я не продавала себя. А вот Майкл не сказал ничего подобного.

Но опять же, Майкл не мой парень. Он не защищает мои интересы, как Джей Пи.

Это было настолько восхитительно, когда он сказал, что именно я была его вдохновением при создании робота-манипулятора. Хотя это было давным-давно, ещё до нашего разрыва.

Ещё он сказал, то, что я забыла старые ссоры с Лили, – это очень мило. Но он, очевидно, не знает правды. Я имею в виду, это не я ругалась с Лили всё это время, но…

О нет. Их позвала бабушка. Я собираюсь с ней увидеться, мне есть, что ей сказать.

"Амелия?" Голос бабушки звучал, как будто она в тоннеле. Я слышу сушку феном на заднем плане, поэтому я поняла, бабушка приводит в порядок причёску. "Ты где? Почему ты не отвечаешь на мои е-мейлы?"

"Бабушка, у меня есть для тебя вопрос получше. Зачем ты позвала моего бывшего парня и его семью ко мне на день рождения завтра вечером? И тебе лучше не говорить, что ты позвала его, чтобы я спросила у него про Кардио Руку, потому что"…

"Конечно именно поэтому, Амелия", – сказала бабушка. Я услышала звук пощёчины, а потом бабушка сказала: "Паоло, хватит. Я же сказала не надо столько лака для волос". А мне она сказала уже более громким голосом: "Амелия! Ты ещё здесь?"

Я думала, что он не скажет ничего, что меня удивит. Но она это делает. Постоянно.

"Бабушка", – сказала я. Я схожу с ума. Это не просто мой бывший бойфренд. Этой Майкл! "Ты не можешь этого делать. Ты не можешь использовать этих людей".

"Амелия, не будь глупой. Ты же хочешь, чтобы твой папа победил на выборах? Нам нужен один робот-манипулятор. Как, думаю, я тебе уже говорила. Если бы ты сделала то, о чём я тебя просила, поговорила бы с ним о роботе-манипуляторе, мне бы не пришлось отправлять приглашение и его ужасной сестре, и ты не попала бы в глупое положение, ведь тебя завтра придётся развлекать своего бывшего любовника на глазах у нынешнего. Я признаю, это будет сложно…

"Бывший", – пробормотала я. Поблизости катались мальчики на скейтбордах. Я смотрела на одного из них, который скатывался с горки, специально поставленной в парке. Я точно знаю, что он чувствовал. "Бабушка, Майкл не был моим любовником. Это слово означает, что мы спали друг с другом. Но это не правда".

"Паоло, я тебе говорила, не надо столько лака. Ты пытаешься меня отравить? Посмотри на бедного Роммеля, ему трудно дышать, вы же знает, возможности лёгких собаки не такие, как у человека". Бабушкин голос то исчезает, то появляется. "Так, теперь, Миа, поговорим насчёт твоего выхода завтра вечером. Шанель доставят завтра утром. Сообщи своей матери, что кто-нибудь должен быть в квартире, чтобы получить его. Это значит, что твоей матери придётся остаться дома. Как ты думаешь, она с этим справится, или это слишком большая ответственность? Ничего, я уже знаю ответ на этот вопрос"…

Какой-то входящий вызов. Это Тина!

"Бабушка, всё", – проинформировала я её. "Мне надо идти"…

"Не смейте отключаться, юная леди. Мы ещё не поговорили о том, что мы будем делать, если завтра тебе предложат членство в Domina Rei. Ты"…

Я знаю, это прозвучит грубо, но мне хватило разговоров с бабушкой. Действительно, 30 секунд общения вполне достаточно.

"Пока, бабушка", – я переключилась на разговор с Тиной. С бабушкой я поговорю позже…

"О Господи", – спросила Тина, ведь я целую минуту не брала трубку. "Ты где?"

"Я на Вашингтон-сквер", – сказала я. "Сижу на скамейке. Я только что встречалась с Майклом и пролила горячий шоколад на его брюки. Мы обнялись на прощание. И я нюхала его шею".

"Ты пролила на него горячий шоколад?" Тина была поставлена в тупик. "Ты нюхала его шею?"

"Да". Скейтбордисты всё пытались превзойти друг друга в прыжках, но большинство из них просто падали. Ларс наблюдал за ними с лёгкой улыбкой на лице. Я надеюсь, он не думает о том, чтобы взять у одного из них скейтборд, чтобы показать, как это делается. "Он классно пахнет"

Затем наступила длинная пауза, как будто Тина переваривает это.

"Миа", – спросила она, – "Для тебя Майкл пахнет лучше, чем Джей Пи?"

"Да", – сказала я очень тихо. "Но так было всегда. Джей Пи пахнул химчисткой".

"Миа", – сказала она. "Я думала, ты купила ему одеколон".

"Да, купила. Но это не помогло".

"Миа, я должна с тобой поговорить. Я думаю, тебе лучше приехать сюда".

"Я не могу, – сказала я. "Я должна погулять с бабушкой и дедушкой в Центральном Зоопарке".

"Тогда я встретимся в зоопарке", – сказала Тина.

"Тина, что происходит?", – спросила я. "Что же такого важного ты не можешь сказать мне по телефону?"

"Миа, ты сама знаешь".

Она ошибается. Я понятия не имею, о чём она говорит!

Наверное, это что-то очень плохое, если Тина боится, что TMZ узнает об этом и поднимет шум, что повредит моему отцу на выборах.

"Встретимся рядом с вольером пингвинов в 16:15", – сказала Тина. Её голос звучал как у героини шоу Ким Посибл.

Но я не удивлена. В любом случае, вольер с пингвинами – это место, где я провожу время, когда мне надо побыть одной.

"Хотя бы намекни. К чему это имеет отношение? К Борису? К Майкду? К Джею Пи?"

"К твоей книге", – сказала Тина и повесила трубку.

Моя книга? Что такого произошло с моей книгой? Если…

Неужели всё так плохо?

Замечательно. А Майкл и Джей Пи прямо сейчас читают копии. ПРЯМО В ЭТУ МИНУТУ!

Мне надо перестать об этом думать.

Мне хотелось пойти на Восьмую улицу, купить парик в одном из магазинов для трансвеститов и бежать из этого города. Я же права, мне больше нечего сделать. Я была унижена во всех отношениях. Я просто могла бы сесть на автобус до Канады.

Если бы только был способ избавиться от телохранителя…

30 Апреля, воскресенье, 16:00, вольер с пингвинами в Центральном Зоопарке.

Уау.

Сначала мой парень сказал, что я продалась популярной литературе, потом пролила горячий шоколад на джинсы своего бывшего парня (который в данный момент читает мою книгу), потому моя подруга сказала, что ей надо встретиться со мной, потому что есть какая-то проблема с моей книгой – с той самой книгой, над которой я работала 21 месяц – я действительно не думала, что 24 часа могут пройти так плохо.

Но это было до того, как я пошла в зоопарк с мамой, отчимом, братишкой, бабушкой, дедушкой и с телохранителем.

Наверное, я просто родилась под счастливой звездой 17 лет, 364 дня назад.

Центральные Зоопарк был не слишком переполнен в первый солнечный воскресный день весны, поэтому у нас не было проблем, чтобы толкать коляску Рокки через толпу.

Или просто никто не замечает моего телохранителя, который был одет в чёрный пиджак, рубашку, галстук и брюки.

Да и бабушка не сильно выделяется в своём ярко-розовом спортивном костюме Juicy Couture очень большого размера (на попе написано Spicy, а не Juicy. Spicy – это не то слово, которое ассоциируется с бабушкиной попой).

Дедушка отказывается одеваться в соответствии с модой Нью-Йорка, и он продолжает носить свою старую жёлто-зелёную бейсболку от John Deere, хотя бабушка купила ему новую, как в Блондинке в законе – в мюзикле. Я готова заплатить наличными, чтобы увидеть, как он будет её носить.

Мы показали Рокки белых медведей и обезьян, его любимых животных. И я признаюсь, было очень мило, когда Рокки изображал обезьян с почёсыванием подмышек и всего остального (ум он, явно, унаследовал от отца. Не обижайтесь, мистер Дж.)

Бабушка была рада провести время не только со своим внуком, но и со мной. Потом мы проводили время с ещё большим удовольствием… мы были в ресторане, который выбрали бабушка и дедушка. И ресторан, который они выбрали, это… Эплби'с.

Да! Оказывается, на Таймс-сквер есть ресторан Эплби'с. И именно туда бабушка с дедушкой захотели пойти. Когда я это услышала, я обратилась к Ларсу: "Пустите мне пулю в голову". Но он этого не сделал.

И мама сказала, чтобы я заткнулась или она сама меня заткнёт.

Серьёзно, хотя… Эплби'с? Из всех ресторанов на Манхэттене? Почему они выбрали ресторан, который можно найти почти в каждом городе Америки?

Я сказала бабушке, что у меня есть чёрная карточка Американ Экспресс и я могу отвести их в любой ресторан, который они захотят, цены не проблема. Бабушка, что проблема не в цене. Это дедушка. Он не любит есть странную еду. Ему нравится ходить в такие места, где он точно знает, что можно заказать.

Но это же так весело, сходить куда-нибудь и попробовать новые блюда!

Но дедушка говорить, что пробовать новые блюда – это не весело.

Я просто молюсь всем богам, которые находятся на небесах, – Яхве, Аллаху, Кришне – чтобы они не дали папарацци сфотографировать то, как я, принцесса Дженовии, выхожу из этого ресторана, в такой важный момент кампании моего отца.

Во всяком случае, Бабушка хотела поговорить о колледже. В какой колледж я собираюсь (Бабушка, Добро пожаловать в клуб). Она дала мне много советов относительно того, что я должна изучать. По её мнению, я должна учиться на медсестру. Она говорит, что для медсестёр всегда есть рабочие места, и, так как, население Америки стареет, хорошие медсёстры всегда будут пользоваться спросом.

Я сказала бабушке, что она совершенно права, медсестра – необходимая профессия, но не думаю, что могу изучать эту профессию, ведь я принцесса. Я имею в виду, что я должна выбрать профессию, при которой я смогу исполнять свои обязанности принцессы в Дженовии, как, например, крещение судов, оказания гостеприимства и всего подобного.

Будучи медсестрой, этим заниматься невозможно.

Но я могу быть писателем, это возможно делать в приватной обстановке во дворце.

Плюс, с моими оценками по математике, вряд ли кто-то захочет, чтобы я занималась медициной. Я скорее убью больше людей, чем спасу.

Слава Богу, у нас есть такие люди, как Тина, кто хорошо знает математику, кто собирается получить медицинскую профессию.

Говоря о Тине, я пробралась к корпусу с пингвинами в то время, когда мама и те парни пытаются накормить Рокки мороженым или чем-то ещё, когда он увидел, что кто-то ест его и закатил обычную для трёхлетнего ребёнка истерику. Они думают, что я до сих пор там. Здесь не так воняет, и свет лучше, чтобы писать. Но здесь так много людей! Я клянусь, Нью-Йорк превращается в Диснейленд Северо-Востока. Я слышала, что кто-то спросил о том, где монорельсовая дорога. Хотя, может быть, это была шутка.

Ну как я могу покинуть это место, чтобы учиться в колледже? Как? Я так люблю его!

О, вот и Тина. Она выглядит… озабоченной. Возможно, она слышала, куда я иду на обед?

Я шучу…

30 апреля, воскресенье, 18:30, дамская комната ресторана Эплби'с на Таймс-Сквер.

Я ПРОСТО ПРИШЛА В ЗАМЕШАТЕЛЬСТВО ОТ ТОГО, ЧТО ТИНА СКАЗАЛА МНЕ ОКОЛО КОРПУСА С ПИНГВИНАМИ.

Я просто хочу записать всё, что произошло, не обращая внимания на французское жаркое, раздавленное на полу (Кто ест французское жаркое в туалете? Кто??? Кто вообще есть в туалете? Извините, но это ужасно), а также тот факт, что я это пишу в дамской комнате ресторана Эплби'с, в единственном месте, где я могу остаться без бабушки с дедушкой:

Тина подошла к дому пингвинов, где я находилась, и сказала: "Я так рада, что нашла тебя. Нам надо поговорить".

Я ей ответила: "Тина, что случилось? Тебе не понравилась моя книга или что?"

Просто, я должна признаться, моя книга не самое великое произведение, если бы оно было замечательным, кто-нибудь захотел его опубликовать.

Но я не думала, что всё НАСТОЛЬКО ужасно, что Тина встретилась со мной здесь, в Центральном Зоопарке, чтобы сказать мне это лично.

Плюс, её бледность была видна, несмотря на тени для век и помаду. Но, возможно, это было из-за синего свечения от водоёма с пингвинами.

Но потом она схватила мою руку и сказала: "О Господи, Миа, конечно нет! Мне понравилась твоя книга! Это просто классно! И там было пиво! Я подумала так весело, это же из-за твоего неудачного опыта с пивом, помнишь, в 10 классе, когда ты хотела стать принцессой вечеринки, ты напилась пива и танцевала сексуальный танец с Джем Пи перед Майклом?"

Я посмотрела на неё. "Мы же договорились больше не вспоминать об этом сексуальном танце".

Она прикусила губу и сказала: "Упс. Извини. Но просто, это так мило. То, что ты написала о пиве. Мне это понравилось! Но, когда я говорила, что мне надо с тобой поговорить о книге, я имела в виду"…

И она послала Ларсу такой взгляд, будто говорила – УХОДИ!

Он это понял и пошёл к Вахиму, телохранителю Тины, который смотрел на милое плавание пингвинов, так они оба могли за нами наблюдать, но мы были вне зоны слышимости.

Я всё это время я думала, хорошо, я писала о пиве, я имею в виду, в моей книге есть упоминания о пиве, неужели Тина думает, что я алкоголичка? Неужели она здесь, чтобы поговорить со мной об этом? Я видела по телевизору, как это происходит.

И я оглянулась в поисках съёмочной группы, интересно, как я потом смогу реабилитироваться, ведь я правда не люблю пиво…

Тогда Тина повернулась и спросила у меня, что до сих пор трясёт моё сердце. Я имею в виду, она улыбалась, и её глаза блестели, когда она спрашивала, но она была очень серьёзной.

Я пишу это и всё ещё не могу поверить. Я имею в виду – ТИНА ХАКИМ БАБА! Из всех людей

Я, конечно, не сужу. Но я никогда от неё такого не ожидала!

А может и ожидала…

Ну, это же… ТИНА!

Тина повернулась и спросила: "Миа, я просто обязана у тебя спросить – я имею в виду, я прочитала твою книгу, и – не пойми меня неправильно, она мне понравилась, но… я начала задаваться вопросом, но – я знаю, что это не моё дело – у вас с Джеем Пи был секс?"

Я смогла только посмотреть на неё. Это было так далеко от того, чего я от неё ожидала – особенно около вольера с пингвинами, в нескольких ярдах от наших телохранителей, среди бегающих вокруг нас детей и кричащих: "Смотри, Мама! Делай ноги!", – в течение нескольких секунд я была слишком потрясена, чтобы вымолвить хоть слово.

"Ну, просто", – Тина быстро продолжила, видя, что я потрясена, – "сцены секса в твоей книге получились очень реалистичными, и я просто не могла избавиться от мысли, что у вас с Джем Пи уже было ЭТО". Я имею в виду, секс. Если у тебя это было, то я хочу, чтобы ты знала, я тебя не осуждаю за то, что ты не дождалась ночи после выпускного, как мы договорились. Я всё понимаю. На самом деле, Миа, я всё прекрасно понимаю. По правде говоря, я уже в течение длительного времени хотела тебе сказать, что Борис и я… мы уже тоже занимались сексом".

!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

"Первый раз у нас был прошлым летом", – продолжала она, после того, как я просто молча на неё посмотрела. "В доме, который арендовали мои родители, в Martha's Vineyard. Помнишь, Борис приехал на 2 недели, чтобы навестить меня? Так вот, тогда у нас и случилось это в первый раз. Я старалась подождать, Миа. Правда пыталась. Но видеть его каждый день в плавках – я просто не могла этому сопротивляться. И в конце концов… мы сделали это. После того, как мои родители пошли спать. И с тех пор мы занималсь этим регулярно, когда мистера и миссис Пелковски не было дома".

Я думаю, мои глаза выглядели так, словно я сунула пальцы в розетку, потому что Тина вытянулась, чтобы встряхнуть мою руку.

"Миа, с тобой всё в порядке?", – спросила она, заинтересованно смотря на меня.

"Ты?", – наконец я выдохнула. "Ты и Борис?"

Я не думала, что я собираюсь сделать – ругаться или упасть в обморок. Или и то, и другое.

Это не был тот факт, что Тина – ТИНА! – из всех людей, именно она отказалась от своей мечты – потерять девственность после выпускного бала.

Просто, она сказала, что видеть Бориса в плавках было слишком тяжёло, чтобы сопротивляться. Извините, конечно, но…

Хотя это правда, у Бориса произошла огромная трансформация от "лузера" к "классному" парню за последние годы – и у него есть раздражающие поклонницы скрипки, которые ему поклоняются и следуют за ним по пятам, они просят у него автограф, когда он репетирует – я не верю, Я ПРОСТО НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ! – я просто такого не ожидала.

Может, если бы я никогда не видела его, как он заправляет свитер в штаны, и встречается с Лили, я МОГЛА бы это понять.

Правда, я не могу смотреть на него и видеть его высокое, накачанное тело. Я просто не могу! Не могу! Он мне как брат!

Тина, конечно, поняла моё отвращение иначе.

"Миа, не волнуйся", – сказала Тина, взяв меня за руку и озабоченно взглянув в мои глаза. "Мы предохранялись. Ты знаешь, мы ни с кем не были друг до друга. И я пила противозачаточные таблетки, так как мне было 14, потому что у меня очень болезненные менструации".

Я уставилась на неё ещё больше. Ах да. У Тины болезненные менструации. Она каждый месяц уходила с уроков Физического воспитания из-за этого.

Тина неуверенно на меня посмотрела: "Так ты не думаешь, что я шлюха из-за того, что не дождалась выпускного бала?"

Я разинула рот от удивления: "Что? Нет! Конечно нет, Тина!"

"Ну". Тину передёрнуло. "Я просто… не была уверена. Я хотела тебе сказать, но не я не знала, что ты подумаешь. Я хочу сказать, у нас были планы на ночь выпускного бала,… а я всё испортила, потому что не могла подождать". Потом она оживилась. "Но потом, когда ты сказала, что выпускной – это глупо и Джей Пи не пригласил тебя, я прочитала твою книгу и подумала, что у вас уже был секс! Только теперь, когда у вас с Майклом"…

Я быстро посмотрела на вольер с пингвинами. Там было столько людей! Большинству из них 5 лет! И они кричали! А мы вели этот интимный разговор! Про секс!

"Что у нас с Майклом?", – я прервала её. "Тина, у нас с Майклом ничего нет. Я тебе говорила. Я просто пролила на него горячий шоколад. И ВСЁ!!!!"

"Но ты нюхала его", – сказал Тина, заинтересованно смотря на меня.

"Да, я его нюхала. Но в этом ничего такого!"

"Но ты сказала, что он пахнет лучше, чем Джей Пи!", – Тина всё ещё выглядела заинтересованной.

"Да!", – я начала паниковать. Внезапно я стала чувствовать, что в этом вольере у меня начинается клаустрофобия. Здесь было слишком много народа. Кроме того, раздавались крики детей, не говоря уже о запахе пингвинов – это было немного подавляющим. "Но это ничего не означает! Это не значит, что мы с ним опять вместе! Мы просто друзья!"

"Миа!", – Тина укоризненно посмотрела на меня. "Я читала твою книгу, помнишь?"

"Мою книгу?" Мне стало жарко, хотя в вольере пингвинов был очень хороший кондиционер "Какое отношение к этому имеет моя книга?"

"Прекрасный рыцарь, который долгое время отсутствовал дома, а потом вернулся?", – многозначительно сказала Тина. "Разве ты писала не о Майкле?"

"Нет!", – утверждала я. О Господи! Неужели каждый, кто это прочитает, подумает об этом? И Джей Пи так подумал? О Майкле? О, НЕТ! ОН ЧИТАЕТ ЭТО ПРЯМО СЕЙЧАС!!! Может он читает её с МИДОРИ В МИКРОМИНИ!!! И СМЕЁТСЯ НАД ЭТИМ!!!

"Что относительно той девушки, которая чувствовала себя обязанной заботиться о людях?", – продолжала Тина. "Неужели ты писала не о себе? И люди, которых ты там описывала, разве это не жители Дженовии?"

"Нет!", – закричала я, но мой голос дрожал. Некоторые родители, которые привели детей в зоопарк, чтобы посмотреть на пингвинов, посмотрели на нас, чтобы узнать, о чём двое девочек-подростков разговаривают в тёмном углу.

Если бы только они знали правду. Они бы, вероятно, сбежали бы из зоопарка. Они, наверное, даже попросили бы охранников пристрелить нас.

"Оу", – Тина опустила глаза. "Ну… просто это выглядело так. Выглядело так… как будто ты писала о том, что вы с Майклом снова вместе".

"Тина, это не так", – сказала я. В груди у меня появилось напряжение. "Я клянусь!"

"Ну… а что ты собираешься делать с Джем Пи? Я имею в виду, у вас был секс? Не так ли?", – Тина пристально на посмотрела на меня, освещённую синим цветом.

Я не знаю, что бы произошло дальше, если бы не произошло чудо, которое меня спасло, но в этот момент показались бабушка с дедушкой и Рокки, они выкрикивали моё имя. Я имею в виду, Рокки выкрикивал. Не бабушка с дедушкой.

Потом зоопарк закрылся, и мы ушли. Это прекратило наш разговор на тему половой жизни Тины. И моей. СЛАВА БОГУ!

И вот сейчас я здесь, в Эплби' с.

И я не думаю, что у меня когда-нибудь будет то же самое. Потому что Тина призналась, что они с Борисом регулярно занимались сексом.

Я должна была догадаться. Они никогда не проявляли свои чувства на публике – не целовались, не держались за руки в коридоре, ничего подобного – это указывало на то, что происходит что-то серьёзное.

После школы, когда дома не было мистера и миссис Пелковски.

Господи! Я была слепа!

О нет, звонит мой мобильный. Это Джей Пи! Он должен звонить, чтобы сказать, что он думает о "Выкупе моего сердца".

Я ответила, хотя в дамской комнате было много людей вокруг меня. Я лично думаю, что это отвратительно, отвечать на телефонные звонки в дамской комнате, но я не слышала Джея Пи целый день, и я оставляла ему сообщение раньше. Я хочу узнать, что он думает о моей книге. Я не хочу показать нуждающейся в этом, но вы знаете. Что, если он подумает, что эта книга обо мне и Майкле, как Тина?

Но, оказывается, мне не надо было беспокоиться: он ещё не прочитал её, Джей Пи весь день был занят репетициями.

Он хотел узнать о моих планах на обед.

Я сказала, что сейчас я в Эплби'с с бабушкой, дедушкой, мамой, мистером Дж. и Рокки, и мы приветствуем, если он к нам присоединится.

Но он рассмеялся и сказал, что все отлично.

Я не думаю, что он действительно понимает всю серьезность ситуации.

Затем я сказала: "Нет, ты не понимаешь. Тебе НУЖНО прийти и присоединиться к нам".

Потому что я понимала, мне действительно нужно увидеть его после того дня, когда… когда я узнала о Майкле от Тины и Бориса, от всех.

Но Джей Пи сказал: "Миа,… это же Эплби'с".

Я сказала, чувствуя себя немного отчаявшейся (хорошо, очень отчаявшейся): "Джей Пи, я знаю, что это Эплби'с. Но это один из тех ресторанов, которые нравятся моей семье. Хорошо, некоторым членам моей семьи. И мне там нравится. Это действительно приободрит меня, если ты перестанешь говорить об этом. И бабушка очень хочет познакомиться с тобой. Она целыми днями спрашивает о тебе".

Это полная ложь. Но, тем не менее, я и так много лгу, что изменится, если я еще раз совру?

Бабушка даже и не упоминает о Джей Пи, хотя она спросила меня, когда встал вопрос о том, с кем мне выходит в свет "Этот симпатичный мальчик из "Классного мюзикла". Ты, как принцесса, я уверена, можешь взять его с собой для выхода в свет". Эээ.. спасибо, бабушка, но я не хочу назначать свидания парням, которые носят макияжа больше, чем я.

"Кроме того", – сказала я Джею Пи, – "я скучаю по тебе. Кажется, мы с тобой очень редко видимся, ты так занят своей пьесой".

"А. Вот что случается, когда два творческих человека пытаются быть вместе", – напомнил мне Джей Пи. "Вспомни, как ты была занята, когда ты продолжала работать над своим роман, как сейчас я узнал?" Его нежелание вступать в такой ужас, каким является Эплби'c на Таймс сквер, было ощутимо. И, если я еще что-нибудь добавлю, станет вполне понятной. Однако. "И ты увидишь меня завтра в школе. И всю ночь на твоей вечеринке завтра. Я действительно занят на репетициях. Ты не возражаешь, не так ли?"

Я посмотрела на раздавленное жаркое под моей туфлей.

"Нет", – сказала я. Что еще я могла сказать? Кроме того, что может быть трогательнее, чем когда почти восемнадцатилетняя девушка в дамской комнате умоляет своего бойфренда встретится с ней, с ее родителями и с ее дедушкой и бабушкой в Эплби'с?

Я так не думаю.

"Увидимся позже", – сказала я вместо этого. И положила трубку.

Мне хотелось плакать. Мне правда, правда этого хотелось. Сидя здесь, я думала о том, как мой бывший бойфренд, может быть, читает мою книгу и думает, что она о нем… а моему нынешнему бойфренду вообще не стоит её читать…

Честно, я думаю, я буду самой жалкой девушкой на Манхэттене в ночь после дня рождения. Возможно, на целом Восточном побережье. Может быть, во всей Северной Америке.

Может быть во всем мире.

Отрывок из книги "Искупление моего сердца" Дафны Делакруа.

Хюго лег под ней, с трудом осмеливаясь поверить в свою удачу. В свое время его преследовало великое множество женщин, женщин, гораздо красивее Финулы Крайс, женщин более изысканных и образованных.

Но ни одна из них не была для него так привлекательна, как сейчас эта девушка. Она смело заявила, что хочет его из-за денег, и она не собирается прибегать к соблазну и использовать этот метод, чтобы заполучить его. Ее похищение было игрой, простой игрой, и Хюго был приятно удивлен, он думал, что сейчас громко рассмеется.

Каждая женщина, когда-либо его знавшая, в буквальном и в библейском смысле, имела в мыслях единственную цель – стать хозяйкой поместья Стефенсгейт. Хюго не имел ничего против женитьбы, но он чувствовал, что ни с одной знакомой женщиной он не сможет прожить остаток своей жизни. И здесь простая девушка, понятная и простая, как день, все, что она хочет от него – это деньги. Это было, словно на него подул порыв свежего, английского ветра, поменявший его веру женщин.

"Итак, я твой заложник", – сказал Хюго камням под собой. "Почему ты так уверена, что я могу заплатить выкуп?"

"Ты думаешь, я дура? Я видела, как ты кидал монету Симону, Фоксу и Хэа. Тебе не следовало показываться со своей добычей. Ты счастливчик. Это я захватила тебя и никто из друзей Дика и Тима. Они имеют довольно сомнительных компаньонов, ты знаешь. Тебе бы могли серьезно навредить".

Хьюго улыбнулся. Здесь он начал беспокоился о той неожиданной встрече с ней, на обратном пути к Стефенсгейту, никогда не подозревая, что она имеет какое-то отношение к нему.

"Над чем ты смеешься?", – требовательно спросила девушка, и, к его сожалению, она соскользнула с его спины и не очень мягко ткнула его пальцем ноги в бок. "Приподнимись, и перестань насмехаться. Нет ничего забавного в том, что я похитила тебя, ты знаешь. Я знаю, я не очень то похожа на похитителя, но я думаю, я приведу обратно Фокса и Хэа, ведь у меня самый изящный поклон во всей деревне, думаю, ты это помнишь".

Приподнимаясь, Хюго хорошо чувствовал свои руки у себя под спиной. Девушка крепко связала ему руки. В связанных руках кровь почти перестала циркулировать.

Поднимая свой пристальный взгляд, он увидел, что его колени захвачены ее ногами, ее чудесное бледное лицо увенчано дикими красными кудрявыми локонами, волосы были так длинны, что их конец касался фиалок под ее коленями. Ее рубашка была незаправлена и местами прилипла к ее влажному телу так, что ее соски были четко видны через тонкую материю.

Его брови поднялись, Хьюго осознал, что девушка совершенно не понимает, какой сногсшибательный эффект ее внешность оказывает на него. По крайней мере, осознавая только свою наготу, она становилась еще привлекательнее.

1 мая, Понедельник, 7:45, в лимузине по дороге в школу.

Я встала в это утро, когда прозвенел будильник (хотя я и спала совсем чуть-чуть, думая о том, как Майкл читает мою книгу – Я ЗНАЮ!!! Все, о чем я думала всю ночь, было, "Он уже ее прочитал? А сейчас? Ты думаешь, он читает ее сейчас?" И потом я тоже была взволнована: "О чем я должна заботиться, если мой бывший парень прочитал мою книгу? Соберись, Миа! Тебя не должно волновать, что ОН думает! Как насчет твоего нынешнего бойфренда?" и потом я начала беспокоится о Джее Пи. ОН прочитал? Что он подумал о книге? Она ему понравилась? А что, если он не прочитал? ), и стащила Толстого Луи со своей груди и, пошатываясь, пошла в ванную принять душ и почистить зубы, и посмотрела на себя в зеркало (мои волосы, похожие на заросли, были смешно растрепаны – слава богу, мне наконец-то попался бальзам для волос), и вдруг я поняла.

Мне восемнадцать.

И я совершеннолетняя.

И я – принцесса (конечно).

Но сейчас, думая о той информации, которую Тина выдала мне вчера, я уверена, что я, по существу, единственная девственница в выпускном классе Школы Альберта Эйнштейна.

Да. Проведем подсчет: Тина и Борис – потеряли её прошлым летом.

Лили и Кенни? Очевидно, занимались сексом много лет назад. Вы только можете добавить, что они ласкаются в холле в школе. Так не вовремя.

Лана? Пожалуйста… Она лишилась девственности еще когда встречалась с Джошем Рихтером.

Триша? То же самое, но не с Джошем Рихтером. По крайней мере, я уверена, что он даже старше, чем мы все подозреваем (наверное).

Шамика? Папа охраняет её так, как будто она владеет всем золотом Форт Нокса (военная база в штате Кентукки, место хранения золотого запаса США)? Она рассказала мне, что прошлым летом вылетела из десятого класса (никто из нас не мог этого даже предположить, она была очень осторожна) со старшеклассником, с которым она встречалась, я не знаю его имени.

Перин и Линг Су? Без комментариев.

И еще есть мой бойфренд, Джей Пи. Он сказал, что всю свою жизнь ждет любимого человека, и он знает, что этот человек – это я, и когда я буду готова, он тоже будет готов. Он может ждать вечность, если это потребуется.

Кто остался?

О, да. Я.

И Бог – свидетель того, я не занималась этим, несмотря на то, что все (хорошо, Тина) об этом думают.

Честно? Этого никогда не случится. Между Джеем Пи и мной, я имею в виду. За исключением того, что Джей Пи может ждать вечность (такая перемена в моем последнем бойфренде). Я имею в виду, только в этом. Джей Пи ведет себя как джентльмен. В этом отношении он совершенно отличается от Майкла. Он никогда не позволяет себе обнять своими руками мою шею, когда мы целуемся.

Правда, меня волнует, что он не говорит мне, что принимает границы, которые я установила и не хочет переходить их.

Это очень мило с его стороны.

Но я не знаю, каковы мои границы. У меня не было ни одного шанса их проверить. Во всяком случае, с Джеем Пи.

Это все так… по-разному, я имею в виду, когда я встречалась с Майклом, он никогда не спрашивал ни о каких границах. Он просто переходил через них, и если у меня были какие-либо возвражения, я могла высказать это. Или убрать его руки. Что я и делала. Часто. Не потому, то мне это не нравилось, а потому, что его – или мои – родители или еще кто-то были рядом.

Проблема с Майклом была в том, что когда он начинал это делать, меня бросало в жар и часто мне не хотелось что-то говорить – или убирать его руки – потому что мне все это нравилось.

Моя проблема – это уже другое – моя страшная и ужасная тайна, которую я не скажу никому, даже доктору Н.

С Джеем Пи я никогда себя так не чувствовала. Частично потому, что мы никогда не заходили так далеко. Но также, потому что… хорошо.

Я полагаю, мне нужно поступать так, как Тина поступает с Борисом, и говорить ему, что я хочу. Я долгое время видела Джея Пи в халате (он приезжал ко мне в Дженовию) . Но говорить ему, что я хочу никогда не приходила мне в голову. Это не значит, что он не горяч или еще что-то. Он целиком поглощен работой. Лана сказала, что Джей Пи делает как Мэтт Деймон из фильма "Граница" и выглядит как Оливер из сериала "Хана Мантана".

Но я не понимаю, что со мной! Не похоже, что я потеряла интерес к сексу, потому что вчера, когда я пыталась отнять у Майкла iPhone, и еще когда он крепко обнял меня – мне этого хотелось, все в порядке.

Только с Джеем Пи так не бывает. Это уже Совсем Другое.

Это не все, о чем я точно хочу подумать на мое День рождение, хотя. Не тогда, когда я в радостном настроении после пробуждения утром и смотрю на себя в зеркало и понимаю, что мне восемнадцать; я принцесса; и я девственница.

Что ты знаешь? Еще один пункт, относящийся к моей жизни – я "Единорог".

У меня счастливое и ненормальное день рождение.

Во всяком случае, мама, мистер Джанини, и Рокки ждали меня с вафлями в форме сердца в качестве сюрприза на завтрак (вафли в форме сердца были сделаны с помощью свадебного подарка от Марты Стюарт). Они были слишком сладкими для них. Я имею в виду, они ничего не знают о моих проблемах (о том, что я ненормальная, и я девственница).

Затем папа позвонил из Дженовии, когда мы ели, и пожелал мне счастливого дня рождения и напомнил мне, что сегодня я вступаю в свои полные права, как королевская принцесса (хотя и не могу купить себе пентхаус на Парк Авеню, но я могу их арендовать, если потребуется), и не могу тратить деньги только в одном месте (ха-ха-ха, он не забыл как я веселилась в Бенделе, а после пожертвовала деньги в "Международную амнистию"), потому что мой счет пополняется только один раз в год.

Я признаюсь, он подавился и сказал, что он никогда не думал, что тогда, в Плазе 4 года назад, объясняя мне, что я наследница трона, я стану икать и поведу себя так, как будто буду совсем не рада, что я принцесса. И наору на него (как будто вы считаете это хорошим).

Я тоже подавилась и сказала, что у меня не было никаких возражений по отношению к конституционной монархии, особенно если мы все еще сохраняем титул, трон, дворец, корону, драгоценности и драгоценные камни и все остальное.

Он не высмеивал меня, но стал резок, а я знаю, что это значит, он расчувствовался и заплакал, и положил трубку.

Бедный папа. Ему стало бы легче, если бы он познакомился и женился бы на красивой девушке (но не на супермоделе, как президент Франции, хотя я не уверена, что его жена красива).

Но он все еще ищет свою любовь в неподходящих местах. Например, в салонах нижнего белья.

Наконец, он знает, что не может ходить на свидания, пока он занимается предвыборной кампанией.

Затем пришла мама с подарком для меня, это был коллаж, включающий в себя все вещи, символизирующие нашу совместную жизнь, такие как остаток билета с поездки на женское ралли в Вашингтон, мои старые одежки, когда мне было шесть лет, фотки Рокки, когда он был малышом, фотки, где мы с мамой красим мансарду, ошейник Толстого Луи, когда он был котенком, и фотоснимок моего костюма Джона Арка на Хэллоуин.

Мама сказала, это, чтобы я не так скучала по дому, когда поеду в колледж.

Это было так мило с ее стороны, и у меня на глазах навернулись слёзы.

После она напомнила мне, что мне следует поспешить решить, в какой колледж я пойду учиться в следующем году.

Хорошо! Да, я буду уверена в этом! Вытащи меня с чердака, почему ты этого не делаешь?

Я хорошо понимаю ее, мистера Джанини и папу. Но это нелегко. Сейчас в моей голове много мыслей. Вчера моя лучшая подруга призналась мне, что она регулярно занимается сексом со своим бойфрендом, а до этого она мне ничего не говорила, и я дала свой роман мое бывшему парню, и мне следует вернуться к статье, которую я должна написать, о разговоре бывшего парня с его сестрой, которая ненавидит меня, и сегодня ночью у меня вечеринка на яхте с тремя сотнями приглашенных, большинство из которых я не знаю, которые были приглашены вдовствующей принцессой маленькой страны, моей бабушкой.

И, о, да, у моего бойфренда есть моя книга уже 24 часа, и он не читал ее и не захотел пойти со мной в Эплби'c .

Кто-нибудь может разрезать меня на кусочки?

У девственниц жизнь нелегкая, вы знаете. Мы вымершая порода.

1 Мая, понедельник, домашняя комната.

Так, я только что вышла из офиса Атома. Я всё ещё немного дрожу.

Там никого не было, только вдруг вошла Лили. Я натяжно улыбнулась (я всегда так делаю, когда вижу мою бывшую лучшую подружку) и сказала: "Привет, Лили. Вот история о твоём брате" и протянула ей статью. (Я была занята вплоть до часа ночи, сочиняя это. Как вы можете написать 400 слов о вашем бывшем бойфренде и оставаться при этом беспристрастным журналистом? Ответ: вы не можете. Я чуть не получила приступ эмболии, делая это. Но я не думаю, что вы можете сказать, читая это, что я пролила на него горячий шоколад, а потом нюхала его). Лили посмотрела поверх компьютера, на котором она работала (Не могу не вспомнить, что этап, который она прошла, когда имела обыкновение помещать названия всяких божеств и грязных слов в Googlе, чтобы только посмотреть, какие сайты она придумала. О Господи, что это были за дни. Не скучаю по ним) и сказала: "А, привет, Миа. Спасибо".

Затем с нерешительным видом она добавила: "С Днём Рождения!"

!!!!!Она вспомнила!!!!!

Ну ладно, думаю, тот факт, что бабушка прислала ей приглашение на мою вечеринку, стал небольшим напоминанием.

Я удивлённо протянула: "Мм…спасибо".

Я подумала, что это было всё, но когда я была на полпути к двери, Лили меня остановила и сказал: "Слушай, я надеюсь, ты не возражаешь, если мы с Кенни придём сегодня вечером. Я имею в виду, на твою вечеринку".

"Нет, нисколько", – ответила я. Полная Ложь Мии Термополис номер семь. "Я буду рада, если вы оба придёте".

Зато это только является примером того, что уроки принцессы не прошли даром. О Господи, правда, конечно, у меня в голове. Она придёт??? Зачем? Она может прийти только потому, что она замышляет какую-то месть мне. Может, они с Кенни собираются угнать яхту, как только на ней установят паруса, загонят её в международные воды и взорвут её во имя свободной любви, пока мы будем загружаться в спасательные лодки. Или придумают ещё что-нибудь. Хорошо, что Виго заставил бабушку усилить охрану, в случае, если Дженнифер Энистон покажется там же, где и Брэд Питт.

Лили сказала: "Спасибо. Я хочу подарить тебя на День Рождения кое-что, но я могу это сделать только если приду на вечеринку".

Что-то, что она может подарить мне только на День Рождения, но может сделать это только на Королевской яхте Дженовии? Замечательно! Моя теория угона подтверждается.

Я, запинаясь, сказала: "Вообще-то, ты не должна мне ничего дарить, Лили".

Я не должна была этого говорить, потому что Лили нахмурилась и сказала: "Вообще, я знаю, что у тебя есть всё, но есть одна вещь, которую никто не сможет тебе дать".

Я очень сильно занервничала (не то, что было до этого) и сказала: "Я не имела в виду то, как это, может быть прозвучало. То, что я подразумевала…"

Лили, казалось, сожалела о своей мгновенной вспышке гнева и сказала: "Я этого не подразумевала. Слушай, я больше не хочу бороться".

Это был первый раз за 2 года, когда Лили сослалась на тот факт, что мы были друзьями и что мы боролись. Я была настолько удивлена, что даже не знала сначала, что сказать. Я имею в виду, что мне никогда не приходило в голову, что борьба это не вариант. Я полагала, что единственный вариант-это то, что мы делаем…а именно, игнорируем друг друга.

"Я больше не хочу враждовать", – сказала я.

Но если она больше не хочет враждовать, чего же ОНА хочет? Точно уж не быть моим другом. Я недостаточно крутая для неё. У меня нет пирсинга, я принцесса, я хожу на шопинг с Ланой Уайнбергер, я иногда надеваю розовые бальные платья, у меня есть костюм от Прада, я девственница и, а, конечно, – она думает, что я увела её бойфренда.

"В любом случае, – сказала Лили, когда нашла свой рюкзак, весь усеянный Корейскими кнопками (она планирует продвигать в Корее своё шоу), – мой брат сказал передать тебе это".

И она вытащила конверт и передала его мне. Это был белый конверт с голубым фирменным бланком с предполагаемым адресом отправления. Фирменный бланк гласил "Хирургия Павлова" с небольшой иллюстрацией собаки Майкла, Павлова. Конверт был шероховатым, как будто там было что-то ещё кроме письма.

"О", – только и смогла я сказать. Я чувствовала, что краснею, что случается со мной всякий раз, когда я слышу имя Майкла. Замечательно. "Спасибо".

"Нет проблем", – сказала Лили.

Слава Богу, в это время раздался звонок, поэтому я сказала: "Увидимся позже".

А потом я развернулась и убежала.

Просто это было так…СТРАННО. Почему Лили была со мной такой милой? Она, должно быть, что-то запланировала на сегодняшний вечер. Она и Кенни. Очевидно, они собираются что-то сделать, чтобы испортить мою вечеринку. Хотя, может быть, и нет, ведь Майкл и его родители тоже собираются там появиться. Зачем бы она собиралась причинить мне боль, если это может смутить её родителей и брата? Я могу сказать, насколько сильно она их любит, ну и конечно, я знаю её всю мою жизнь, несмотря на то, что мы не разговаривали последние два года.

Я оглянулась в поисках Тины или Ланы или Шамики или кого-нибудь ещё, чтобы обсудить то, что только что случилось с Лили, но я никого не смогла найти. Что было довольно странным, я думала, что они придут к моему шкафчику, чтобы поздравить меня с Днём Рождения или что-нибудь ещё. Но никого не было.

Я не могла избавиться от мысли – наверное, это была паранойя – что они избегают меня, потому что Тина рассказала им о моей книге. Я знаю, что она сказала, что это довольно мило, но это лишь то, что Тина сказала мне в лицо. Может за моей спиной она думала, что это ужасно, и отправила мою книгу всем, и теперь они все думаю, что это ужасно, наверное, это и есть причина, по которой они не поздравили меня с Днём Рождения,

потому что они боятся, что они будут не в состоянии остановиться смеяться мне в лицо.

Или они действительно что-то запланировали.

Это не исключено.

Моё дыхание участилось, потому что, когда я добралась до спальни, я была уверена, что никто сюда не заглядывал. Я открыла конверт, который дала мне Лили, и вот, что я там увидела. Письмо, написанное рукой Майкла, в котором говорилось:

Дорогая Миа,

что я могу сказать? Я не знаток любовных романов, но ты, наверное, Стивен Кинг этого жанра. Спасибо за то, что ты позволила мне его прочитать. Тот, кто не хочет публиковать этот роман, полный дурак.

Так или иначе, я знаю, что это твой День Рождения, и я также знаю, что ты никогда не забываешь сохраняться, поэтому это лишь немногое, что я могу сделать для тебя. Было бы жаль, если "Искупление моего сердца" был потерян до того, как увидит свет лишь потому, что жёсткий диск на вашем компьютер вышел из строя. Увидимся вечером.

С любовью, Майкл.

В конверте с письмом была небольшая игрушечная фигурка принцессы Лея – это флешка.

Для меня…чтобы я смогла сохранить свой роман, вообще-то он был прав – ведь я никогда не делаю резервную копию на жёстком диске компьютера.

Вид этого – Лея в её снаряжении – это ведь мой любимый из всех костюмов (как он только это вспомнил?) – прямо слёзы на глазах наворачиваются.

Он сказал, что ему понравилась моя книга!

Он сказал, что я Стивен Кинг этого жанра!

Он подарил мне лично разработанную флешку, чтобы я не потеряла свой роман!

Действительно, есть ли комплимент ещё лучше, который парень может сказать девушке?

Я так не думаю.

Я не думаю, что у меня когда-либо был подарок лучше, чем этот.

Ну конечно, кроме Толстого Луи.

К тому же…он подписал своё письмо С ЛЮБОВЬЮ.

С Любовью, Майкл.

Конечно, это ничего не значит. Люди всегда подписываются с любовью. Это не значит, что они в вас влюблены. Моя мама подписывает мне все записки "С любовью, мама". Мистер Джанини пишет мне записки и тоже подписывается "С любовью, Фрэнк".

Но всё же…факт, что он написал это слово…

С любовью. С ЛЮБОВЬЮ!

О Господи! Я знаю. Я жалкая.

Я жалкий единорог.

1 Мая, понедельник, мировая история.

Я только что видела Джея Пи в коридоре. Он подарил мне крепкое объятие и поцелуй, поздравил с Днём Рождения и сказал, что я прекрасно выгляжу. (Я знаю, что я выгляжу далеко не прекрасно. Вообще, я выгляжу ужасно. Я до полуночи писала статью о Майкле, поэтому под моими глазами красовались тёмные круги, которые я старалась замазать с помощью корректора, но здесь даже большое количество корректора ничего не смогло сделать. А потом ещё я слушала до половины второго ночи, слушая, как Тина рассказывала мне о ней и Борисе, а потом о том, что она очень волнуется за реакцию Майкла и Джей Пи по по поводу романа).

Может, для Джея Пи я выгляжу привлекательно только потому, что я его подружка. Джей Пи меня просто слишком сильно любит, чтобы заметить, что я единорог (Но не один из тех красивых с длинными шелковистыми гривами из сказок. Я одна из тех прищуренных пластиковых игрушечных единорогов, с которыми играется Эмма, подружка Рокки. Я – тот небольшой единорог, маленькая пони с проплешинами, которые дети постоянно сосут).

Я ждала Джея Пи, чтобы он сказал мне, как ему понравилась моя книга, прямо как Майклу. Но он ничего не сказал. Он даже не упомянул о моей книге.

Я думаю, что он даже не удосужился её прочитать. У него есть только его пьеса и всё. Ведь приближается Ночь Открытия, когда он должен предстваить свою пьесу комитету. (В среду ночью).

Но всё же. Я подумала, что он скажет хоть что-нибудь. Джей Пи сказал, чтобы я пока не ждала от него подарка. Он сказал, что подарит мне его вечером, на моей вечеринке. Он сказал, что собирается меня удивить. Также он сказал, что не забыл и о прогулке.

Какой же он всё-таки смешной.

Кстати, до сих пор никаких признаков Тины, Шамики, Ланы или Триши я так и не увидела. Я увидела Перин и Линг Су, которые обе поздравили меня с Днём Рождения. Но потом они убежали, безумно хихикая, что на них вообще не похоже. Так: они прочитали мою книгу полностью, они ненавидят её. Вмешательство, вероятно, будет за обедом.

Я не могу поверить, Тина сделала это – она отправила копии моего романа все, не спрашивая меня.

Я имею ввиду, что это день чтения в рамках подготовки к выпускному, так что нет ничего страшного в том, она читала мой романа, но чтобы его читали все… Очевидно, что это прекрасное время для людей, чтобы они прочитали мою книгу.

Может мне попробовать провалить все выпускные экзамены (в случае с Тригонометрией даже усилий прикладывать не надо). Тогда у меня точно не будет выбора, и мне придётся поступать в университет Дженовии.

Но я это не сработает. Тем более, я не хочу быть так далеко от Рокки.

О НЕТ! Директриса Гупта попросила зайти к ней в кабинет в связи с семейными обстоятельствами.

1 Мая, Понедельник, Элизабет Арденн Спа-салон "Красная дверь"..

Да. Я должна была догадаться.

Никаких семейных обстоятельств нет. Бабушка обманула. Как всегда, чтобы я ушла из школы, чтобы я провела время в её любимом спа-центре до вечеринки в честь дня рождения.

Хорошо, что мы с ней здесь не одни. И в этот раз она не пригласила тех, кого хотела бы видеть сама, например моих двоюродных братьев из королевской семьи Монако или Виндзор.

Нет, она позвала моих настоящих друзей. Но немногие (Перин и Линг Су, которые заботятся о своих оценках) оказались сознательными, они отказались пойти сюда, потому что остались в школе готовиться к выпускным экзаменам. Тина, Шамика, Лана и Триша – все делают педикюр рядом со мной, а в соседней комнате бабушка с трудом пытается избавиться от вросшего ногтя. Что, слава Богу, происходит не передо мной, потому что я бы упала в обморок. Я не могу смотреть на просто голые ноги бабушки, но чтобы смотреть на избавление от вросшего ногтя? Нет уж, спасибо.

Это своего рода прикосновение, которое бабушка получала через такое количество лет. Я имею в виду, у меня есть друзья, о которых я забочусь, и она не может просто так заставить меня ходить куда-то с людьми, которые, как она считает, являются более подходящими спутниками (хотя большинство приглашённых на мою вечеринку – это друзья бабушки… или члены Domina Rei).

Иногда бабушка совершает разного рода глупые поступки.

Хотя я рада, что её не было здесь в этот момент, потому что я не хотела, чтобы бабушка подслушивала разговор.

"В Валдорфе", – ответила Триша на вопрос Шамики, пока женщина делала ей скраб гранулами соли. "Мы с Брэдом сняли там номер".

"Но там уже не было номеров, когда я звонила", – грустно сказала Шамика.

"Как и я". У Ланы были огурцы на глазах. "Ну, там были номера, но не люкс. Вместо этого мы с Дереком забронировали номер в Четырёх сезонах".

"Но придётся же ехать через весь город", – закричала Триша.

"Меня это не волнует", – сказала Лана, – "Я не мог остановиться в номере с одной ванной. Я не могу делить ванную с каким-то незнакомым парнем"

"Но у вас же будет секс", – сказала Триша.

"Это разные вещи", – сказала Лана. "Я хочу иметь возможность пользоваться ванной, никого не дожидаясь. Я не могу долго ждать".

Мне хотелось спросить, кто здесь всё-таки принцесса?

"Миа, а где вы с Джем Пи остановитесь после выпускного?", – хотела узнать Шамика, плавно сменив тему.

"Он до сих пор её не спросил", – сказал Тина как ни в чём не бывало. "Лана, я думаю они присоединятся к вам в Четырёх сезонах". Не буду корректировать Тину в этом вопросе. "Кстати, Миа… я могу им рассказать?"

Шамика взволнованно посмотрела. "Рассказать нам о чём?"

"О… ну ты знаешь". Тина подняла брови, посмотрев на меня.

Я серьёзно запаниковала, когда Тина сказала это своё Миа, Я могу им рассказать? Я думала, что он собирается пересказать им наш вчерашний разговор. О Майкле и о том, как я его нюхала и обо всём остальном.