Принцесса Восточного леса

Глава 1.

Наши дни.

Розалия

Глубокий медленный вдох, еще медленнее выдох. Я вдыхаю запахи цветущих трав, прогретой земли в тёплый летний день и стараюсь услышать все, что происходит вокруг. Сидеть на холме рядом с руинами заброшенного несколько веков назад храма древних друидов стало для меня любимым занятием с того самого момента, как я смогла убежать из дома одна.

Когда я впервые нашла это место в нескольких километрах от дядиного дома, сидела напротив и зачарованно смотрела на него почти целый день. Вернувшись домой на закате, получила неплохую взбучку от дяди (совершенно заслуженно, кстати, он же волновался) и пошла за ним смиренно в дом.

Сдерживать распирающие меня вопросы об интересующем месте было невозможно ни при каких обстоятельствах (а если вспомнить про детское любопытство, то пытка была жестокой). Дядя мужественно продержался с суровым видом ровно до гостиной, чтобы все слуги в доме видели воспитательный момент. Но как только за нами закрылась дверь, и мы остались в комнате одни, дядя плюхнулся на кресло всем своим недюжим весом и поманил меня к себе на колени, расплываясь в самой нежной улыбке на свете. А я что? Меня долго звать не нужно. Секунда и я на месте (точнее на коленях). Начинаю сыпать вопросами без остановки, от моего напора дядя немного зависает на секунд тридцать.

– Помедленнее, малышка, давай по порядку. Где ты сегодня была? Мы искали тебя весь день. Ты снова сбежала от няни, я дико переживал, – сказал и немного укоризненно потрепал меня по макушке.

Состроила совершенную копию глаз извиняющегося котёнка и посмотрела на дядю. Эффект был что надо! Мало того, что глаза у меня от природы (и родителей) получились какого-то совершенно особенного цвета бирюзы с зеленью, так ещё длинные ресницы и немного кошачий разрез был последней каплей этого оружия массового умиления. Дядя Карем поплыл сразу, прижал меня сильнее, и я почувствовала, что пора рассказывать.

– Сегодня был ужасно скучный урок этикета, и я совершенно не поняла, как выскочила из класса, пока няня рисовала на доске какие-то закорючки. И знаешь, что я нашла в северном лесу? Руины! Что это, дядя? – спросила восторженным шепотом я.

Карем сузил глаза и немного задумался, припоминая, о чем это я ему пытаюсь рассказать.

– Ах, ты про храм друидов… Точнее, про то, что от него осталось. Что ж, надеюсь, няня не придёт слишком рано забирать тебя спать.

Дядя улыбнулся и начал свой рассказ. Оказалось, что много веков назад на нашей планете верили в магию четырех стихий: Земля, Вода, Воздух, Огонь. В честь каждой из них строили храмы, в которых служили друиды. Первые друиды магии стихий обладали невероятными способностями. Друиды земли могли влиять на рост растений, урожай, легко восстанавливали равновесие в животном мире. Друиды воды отлично находили водные источники, создавали колодцы с живительной водой и отлично разводили живность в водоемах. Друиды воздуха управляли погодой и следили за ее балансом. Что там ещё осталось? Ах, да. Огонь! Огненные друиды были искусными кузнецами. Таких горячих печей не было ни у кого, а соответственно самые редкие и прочные металлы плавились в них. Эти способности были как магия.

Дружно жили представители всех стихий, пока люди не решили, что это обман. Кто-то посеял зерно сомнений в правдивости способностей и важности поклонения сомнительным богам. Зерно это проросло даже лучше, чем ожидалось. Вера была признана запрещенной, друидов преследовали, убивали. Храмы разграбили и заколотили. Какие-то разобрали на камни для своих домов. С тех пор уже много веков прошло и историю про друидов рассказывают детям как сказки. Дети очаровываются, но потом легко принимают реалии, а в реальности магии давно нет и быть не может.

Все, но не я. Я слушала как завороженная.

Моему расстройству не было предела, когда няня зашла в гостиную и потребовала отправить меня в постель. Все еще сердилась за дневной побег.

Всю ночь мне снились друиды и их жизнь. Сон был настолько реальным, что я помнила его отлично даже спустя почти пятнадцать лет. Я ходила по лесной деревне, в центре которой по кругу стояли четыре храма из мозаики в цвет каждой стихии. В какой-то момент я увидела мальчика, который был старше меня лет на шесть. Он потянул меня за руку, и я почувствовала, как под кожей застыла морозная прохлада. Приятная. Родная. Согрела мне душу и сердце, освежила ум. Он привёл меня на поляну, усеянную маками, люпинами и крупными васильками вперемешку. Я почувствовала, как ветер развивает мои волосы и посмотрела на мальчика. Его внимательный, немного смеющийся взгляд темно-зеленых глаз был направлен на меня. Он ничего не сказал, но очередной порыв ветра как будто донес до меня шелест листвы, в котором я четко услышала слова "Мы встретимсссся ссснова… Обещщщаю…".

Я так поверила в то, что видела, что не сразу поняла, где я нахожусь и кто эта женщина, которая так настойчиво будит меня ради каких-то занятий.

Вдох-выдох. Вдох. Выдох. От приятных воспоминаний детства, которые внезапно всплыли в голове, стало теплее на душе. По мере взросления сон начал блекнуть в воспоминаниях и только здесь, рядом с руинами, я могла сосредоточиться и уловить его в своей памяти. В эти минуты мне казалось, что я что-то упускаю. Чувствую, что должна куда-то идти, но не понимаю куда и зачем. Одновременно с этими мыслями я успокаиваюсь, дышу и с наслаждением глажу душистую траву.

Любовь к поляне с руинами толкала меня к заботе о ней. Я разгребла как могла мусор внутри и вокруг храма, вырвала сорняки и посадила вокруг цветы. Хотела сделать именно ту поляну из моего сна. Усилия пришлось приложить только в первый год, дальше все разрослось так споро, что я была немного в шоке. Никто за мной талантов к садоводству не замечал, да и в принципе к уходу за садом и огородом меня не допускали. Все-таки юная леди должна учиться и готовиться стать хорошей хозяйкой и женой для будущего мужа.

Воспоминания о предстоящем замужестве заставили раздраженно дернуться, как будто отмахнулась от назойливой мухи. Нет, потенциального "счастливчика" я знать ещё не знаю. Но совсем недавно разговор с дядей Каремом об этом заставил весь мой разум покрыться пеленой бешенства и устроить ему совершенно не свойственную мне сцену под название "никогда-и-ни-за-что".

Его единственный сын, который был старше меня на пару лет (а значит ему сейчас 21) смотрел на это с большим интересом и было похоже, что этот спектакль его невероятно забавлял. Конечно, ведь в нашем мире ему подходящего возраста до обзаведения семьей ждать ещё четыре года, не меньше, а вот я уже немного "переросла" в свои 19 лет.

Дядя откладывал эту беседу как мог. За что ему большое спасибо, потому что я и сейчас могла думать об этом только с ужасом, а уж пару лет назад и подавно. Становиться домохозяйкой, главной обязанностью которой станет рождение детей, уход за мужем и выходы в светское общество для сбора сплетен мне совсем не хотелось.

Карем любил меня как родную дочь. Мои родители погибли, когда я была совсем малышкой при каких-то странных обстоятельствах. Никто так и не смог мне объяснить, в чем там было дело, и каким чудом осталась жива я. Дядя Карем на тот момент уже был вдовцом с разбитым сердцем и пятилетним сыном Витаром на руках. Пока была жива его жена, они мечтали о большой семье. Но Мериен умерла от легочной болезни, которую никто не знал как лечить. Поэтому, когда дяде сообщили о произошедшем и вручили меня заплаканную, он не раздумывал ни минуты. Взял меня на руки, обнял и подписал все бумаги на опекунство.

С тех пор я, Розалия Бохвуд, стала младшей дочерью Карема Бохвуда, представителя знатного дворянского рода Бохвудов. Приятно познакомиться!

Несмотря на ветвь достаточно известного дворянского рода, Карем Бохвуд после смерти жены предпочитал уединение в своем поместье в настоящей глуши по меркам этого мира. Рядом была небольшая деревушка домов на сто, и промышляли местные жители исключительно земледелием и скотоводством.

Дядя Карем имел доход со своих земель и, в целом, в дополнительном заработке не нуждался. Исключительно для души посадил редкий сорт винограда, которой у нас на востоке вряд ли мог давать добротные плоды. Рос споро он только на южных землях. Однако, на удивление всем, в первый же год виноград расползся буйной лозой, а на второй год дал огромные вкусные плоды.

Шок главы семейства был сильным, но недолгим. Пока удача сама шла ему в руки, дядя Карем организовал небольшое производство уникального сорта вина, которое подавалось на стол даже императорской семье.

Виноградники были одним из моих любимых мест. Ходить среди рядов в тени листьев в знойный день было приятно. Иногда в особо засушливую погоду я приходила на виноградники, садилась среди начинающей желтеть зелени и закрывала глаза. Представляла, как притягиваю добротный летний дождь, который так нужен растениям. Желала от всей души и искренне верила, что именно я его уговорила начаться, когда крупные капли начинали капать мне на лицо. А однажды в такую минуту моих мысленных просьб к небесам рядом со мной из земли начал бить родник с кристально чистой водой, которая весело побежала между сухих корней виноградника. Совпадение? Безусловно. Но маленькая девочка имеет право верить в чудо.

– Лия, ты зря брыкаешься как необъезженная лошадь, – сказал Витар, когда дядя вылетел из комнаты после разговора о замужество красный как рак. Сокращённо моё имя произносили только самые близкие, а их можно было сосчитать на пальцах одной руки.

– Может для тебя женитьба сплошное удовольствие, но для меня оно равносильно рабству, – отмахнулась я. – Эти "долги" перед обществом раздражают невероятно, как будто я их у кого-то брала, – фыркнула и нервно плюхнулась в ближайшее кресло.

– Неужели ты думаешь, что отец выдаст тебя за первого встречного?! Он любит тебя как родную дочь и уж явно вывернет всю подноготную потенциального жениха, прежде чем одобрить ваш брак, – потрепал себя по волосам пятерней (его любимый жест, кстати) и посмотрел на меня как никогда серьёзным взглядом. – В конце концов, я сам не отдам тебя кому попало.

После этих серьёзных слов на душе как-то потеплело. Нет, замуж мне все еще не хотелось, но и товаром на продажу я себя уже не чувствовала так остро.

Уффф. Защита брата была приятна и трогательна. Но наши отношения, ой, не всегда были такими. Как только я появилась в доме, у Тара был дикий приступ детской ревности. Его агрессия и неприязнь ко мне были на грани фантастики. Несколько лет между нами творился настоящий ад, несмотря на все попытки окружающих наладить этот дисбаланс. Всё изменилось в один момент.

Тар, как и я, любил сбегать один из дома, только тайные места были разные. У него любимым было место на берегу реки на дереве, которое стволом было наклонено над руслом реки как мост. На нем можно сидеть и барахтать ботинками воду на самой середине течения. Ходил он туда всегда один, ни о каком совместном посещении речи быть не могло. Я преследовала его тайком исключительно из вредности (мало ли что могло взбрести в детскую голову?).

Однажды я пошла за ним, притаилась в кустах и сидела наблюдала. Тар сбежал из дома после очередной ссоры со мной, чтобы проветрить голову и успокоиться. Уселся на середине ствола и опустил босые ноги в воду, немного притопывая по воде пятками.

Вдруг я услышала голоса мальчиков старше Витара на несколько лет, которые явно исследовали ранее не найденный кусок земли, и увидели Тара на дереве. Место для сходок с компанией было что надо, оставалось только прогнать мелкого. На окрик Тар не обернулся, продолжал заниматься своим делом (дворянская кровь вам не водица). На что захватчики решили действовать более радикально: один вскочил на дерево и резко поднял Тара за ворот жилета как котенка. Второй успел подскочить и врезать ему в нос так, что пошла кровь. Тар пытался отбиваться, но его роста не хватало, чтобы дотянуться до обидчиков. Еще и висел над водой, рискуя свалиться в любой момент по желанию держащего.

Не знаю в какой момент во мне начала клокотать неудержимая ярость. Осознание того, что только я могу его бить и задирать, пришло мгновенно. Мне краем сознания даже показалось, что тучи над рекой сгустились и потемнели, а река забурлила намного сильнее. На голом приступе ярости я выскочила из укрытия. Не знаю, чего я ожидала, ведь я и Тара была младше, а для этих бандитов и подавно. Моим главным козырем оказался эффект неожиданности появления и недооцененность как серьёзного противника. Я подскочила к крайнему, и как бешеная лиса укусила его за икру на ноге. Он взвыл от боли, а я, не теряя ни минуты, толкнула его в воду. Задира, что держал брата, отпустил жилет, и Тар чуть не упал в воду. В последний момент схватился за ветку и вылез, замочив только штаны.

Тем временем я уже влепила между ног второму обидчику и тоже столкнула в воду (надо признать, что он и сам после такого был не против там оказаться). Пока на меня летел третий обидчик, который уже все оценил, я не успела ничего придумать и умом понимала, что мой боевой запал подходит к концу. Меня больно схватили за волосы, и я уже поняла, что мне мало не покажется. В этот момент Тар окончательно справился со своим определением в пространстве и зарядил ему кулаком в ухо. Это сильно подкосило обидчика, а меня долго просить не нужно, я уже его во всю толкала в воду. Буйный поток унес парней за поворот и как будто успокоился, а я немного распереживалась как бы не нахлебались лишнего. Но где-то вдалеке мы услышали отборную брань про нас и нашем месте, и мой вопрос сам собой отпал. Мы с Витаром посмотрели друг на друга, он подошёл и молча протянул мне руку. Я пожала, не понимая до конца что происходит.

– Спасибо… – сказал Тар тихо, но я услышала.

– Я просто считаю, что драться с тобой только мое право, передернула плечами и посмотрела в его глаза.

Минутный шок сменился смешинками в глазах, и мы от души рассмеялись.

Назад мы вернулись вместе, весело обсуждая произошедшее. Глаза дяди, который ни разу не видел ничего, кроме наших драк, передать невозможно. К нему приближались двое потрепанных детей, один с разбитым носом, но совершенно по-детски счастливых.

С этого дня чаша весов наших отношений окончательно качнулась в другую сторону. Понемногу мы привыкли общаться без драк, криков и оскорблений. В общем-то, первое время чаще совершенно молча. Привычка не один раз пыталась нарушить наш ещё такой хрупкий мир, поэтому начинали мы с малого.

Например, как-то раз после занятий "как стать благородной девицей" я с кислым лицом вышла из дома подышать свежим воздухом и просто полежать на траве. Тар подъехал ко мне на лошади (ему уже разрешали кататься одному), подал руку и жестом пригласил прокатиться. Я вложила свою ладонь и была усажена перед наездником. Мы катались молча достаточно долго и пару раз Тар проезжал места, от которых я была в восторге. Именно тогда я впервые увидела издалека мои любимые руины, но ни одного вопроса не задала, не хотела обращать внимание. Решила, что при первой же возможности вернусь туда одна. Надо сказать, что на местности я ориентировалась безошибочно, мой внутренний компас работал безупречно.

Через несколько дней Тар предложил научить меня драться на мечах. Все лучше, чем скучные занятия в классе. Я была отличной ученицей, нам было весело. Дядя Карем на радостях от внезапного перемирия разрешил мне вместе с Витаром учиться вести бой на мечах, на ножах и ещё парочке единоборств под громкое недовольное пыхтение моей няни. Где же это видано, чтобы юная леди занималась таким исключительно мужским "безобразием"?!

Спустя какое-то время, когда мы окончательно подружились, дядя даже устроил небольшой праздник с тортом и вкусными блюдами. На вопросы, в честь чего мероприятие, весело отвечал, что выдалось чудесное лето.

С Таром мы стали лучшими друзьями, всегда поддерживали друг друга, вместе творили безобразие в доме и делились секретами. Так пролетел год за годом нашего совместного детства. Я делала большие успехи в единоборствах и владении оружием. Не звезда среди солдатов, но для девочки достаточно прилично. В отличие от курса "благородных девиц", чем частенько вызывала кислую мину на лице такой старательной няни.

Брат формировался настоящим крепким мужчиной. В перерывах моих тренировок я часто сидела и наблюдала за его обучением с наставником. Высокий и крепкий блондин, с голубыми глазами, густыми светлыми бровями, прямым носом, тонкими губами и волевым подбородком с ямочкой. Ничего удивительного, что все наши молоденькие служанки и девушки из деревни смотрели на него с обожанием. Я любила над ним за это подтрунивать, на что он всегда отмахивался и говорил, что ему это не интересно.

Все это выглядело достаточно правдоподобно, пока я не вышла из дома после захода солнца подышать воздухом, когда весь дом лёг спать. Сидела на крыльце и слушала трескотню насекомых. Вдруг до слуха донеслись какие-то странные звуки из соседнего сарая. В нем мы заготавливали сено для животных на зиму, поэтому списать услышанное на возню животных было невозможно.

Я подошла тихонько ближе и решила резко не врываться, а найти щель для разведки обстановки. Какая бы я не была подготовленная физически, нарваться на воров или чужаков не хотелось. Итак, наблюдательный пост найден, я приникла глазом к щели между досок и начала приглядываться к происходящему внутри.

Безошибочно разобрала фигуру Тара, а перед ним, опираясь на ящик руками, с задранной юбкой стояла наша служанка с кухни и они… Вот чёрт!! Отлетела от щели как будто меня каленым железом в глаз приложили. Смотреть я точно больше не собиралась, но подкараулить героя-любовника была обязана.

Ждать пришлось недолго, засела в засаде возле двери за ящиками с сеном. Любовники вышли из сарая, поправляя на ходу одежду. Тар еще раз шлепнул ее по заднице и отправил восвояси. Сам задержался возле сарая мечтательно подставляя лицо свету луны. Тут-то я его и сцапала. Выскочила из-за ящиков, выполнила захват сзади и приложила к горлу палку (имитируя нож).

– Признание или жизнь, – сказала я резко и грубо.

– Что за…????!!!! – пытаясь вырваться из захвата. Завязалась небольшая борьба, ведь Тар не понял сразу, что это я. А я в свою очередь пыталась сильно не шуметь, все-таки поднять весь дом и разойтись по комнатам без информации не хотелось.

Нам пришлось немного повозиться пока победитель схватки не был определен. Учитывая то, что я была маленькая, ловкая и быстрая, все равно тягаться с семнадцатилетней мужской силой на равных я не могла. Совершенно ожидаемо, что разговор мы продолжили именно после того, как я была уложена на лопатки и окончательно разоблачена.

– Лия?! Какого х…?! – возмущение брата зашкаливало.

– А ты сегодня немногословен, однако, – ухмыльнулась, принимая его помощь в принятии вертикального положения. – Я жду объяснений, чем ты там занимался?

– Решили поболтать об улучшении условий работы прислуги, – не дрогнул ни один мускул на его серьезном лице. Ситуация показалась мне настолько комичной, что я рассмеялась от души. Тар смотрел на меня секунд двадцать с невозмутимым видом и рассмеялся со мной вместе.

– Только няню не трогай, я тебя умоляю, – новый взрыв хохота чуть не разбудил весь дом. Слезы от смеха текли по щекам. Еле-еле успокоившись, сидя за ящиками с сеном плечом к плечу, я положила голову ему на плечо и спросила ещё раз:

– Расскажешь? Почему-то мне кажется, что мне в жизни это пригодится.

Тар растерянно провел рукой по волосам, вздохнул и спросил:

– Надеюсь, демонстрировать не попросишь?

Нужно ли говорить, что это был очередной приступ смеха и обращение ко всем существующим и не очень богам с просьбой этого не делать? В этот момент состоялось мое краткое секс-просвещение. Кто, с кем, когда, чем, результат – меня интересовало все. Немного нахмурилась, понимая, что мне когда-то это тоже предстоит. Но назойливую мысль сразу отбросила. Нечего думать о том, что пока точно не собирается случиться.

И вот я снова вернулась мыслями в комнату, в которой я только что узнала о предстоящем замужестве и продолжала киснуть. Не радовала и перспектива обязательной близости с мужем. Я вообще лет с 8-9 стала хронически не переносила чужие прикосновения, даже когда меня пытались заплести. Эдакий колючий маленький ёжик. Что уж говорить про сейчас (тяжелый вздох).

– Спасибо, Тар. Но я все еще категорически против. Лучше быть старой девой, чем терпеть это издевательство над человеком.

– Даже не знаю, кого мне больше жаль: тебя или того несчастного, который на тебе женится, – усмехнулся брат.

Смачно шлепнула ему по куртке. Урона, конечно, никакого, но моральное удовлетворение превыше всего. После этого мне объявили, что на поиски жениха мы выезжаем через два дня в Парет – ближайший к столице город, а там и подыскать подходящую кандидатуру будет намного проще, да и благословение императора получить легче. В суете бесконечных сборов провели два дня. Все бегали, собирались в дорогу, готовили лошадей, упаковывали вещи. Только перед самым отъездом урвала момент сбежать на мою любимую поляну.

Прискакала на лошади, оставила её возле дерева даже не привязывая. Моя любимица Карамелька никогда не отходила от меня больше, чем на двадцать метров. Было ощущение, что она любит здесь бывать не меньше, чем я сама.

Снова сделала глубокий вдох и открыла глаза. Такое родное место сейчас как будто начало вибрировать. Суетились насекомые и птицы. Что-то загремело под сводом руин. Недолго думая, встала и пошла проверять. На первый взгляд все было как обычно. Те же полустертые древние надписи, та же прохлада и свежесть внутри. Как будто это не сейчас припекает летнее солнце. Почему-то закралась странная мысль, что чувствую поток воды в реке, которая как будто течёт под полом храма, но её здесь точно никогда не было. Списала все на мое разбитое состояние от предстоящего переезда и уже собиралась уйти.

Вдруг краем глаза заметила странный блеск на алтаре. Хоть и понимала, что ничего там быть не может, подошла поближе. Дотронулась до холодного камня, нырнула пальцами в песок, который скопился здесь за прошедшие столетия, и нащупала что-то, чего здесь явно быть не могло раньше. Не один раз я спасалась от жары, читая книгу, прислонившись спиной к алтарю. Каждый раз я как завороженная выполняла этот ритуал с песком как сегодня, и всегда единственным итогом было какое-то моё личное умиротворение. А сегодня я вдруг ощутила холод металла под пальцами и потянула его на себя.

Цепочка причудливого плетения с кулоном, напоминающим фиолетовую бусину винограда, лежала в моих ладонях. Почистила ее от песка и попробовала рассмотреть на свету. Вроде бы ничего необычного. Но откуда она здесь взялась? Как раз в этот момент услышала приближающихся всадников. Хотела положить находку в карман, но, как назло, ни одного не оказалось. Ничего умнее не придумала, чем повесить ее на шею и спрятать под рубашкой. Металл уютно коснулся горячей кожи, и уже через мгновение я его не ощущала. А через минуту уже запрыгивала на Карамельку и двинулась навстречу брату и дяде.

– Признаться, я был уверен, что ты сбежала, – сказал дядя, когда я к ним подъехала.

– Лучше бы сбежала, честное слово…

Мрачные слова вылетели быстро и без раздумий. Почему-то эта мысль показалась самой правильной в этой ситуации вот сейчас, в эту самую минуту. Пришла из далеких глубин моего сознания мысль, что грядут большие перемены, и они мне уже не нравятся. Киснуть раньше времени мне точно не хотелось, поэтому от мыслей отмахнулась, как от назойливых мух, и помчалась навстречу ветру и абсолютно другой жизни. Ведь в том, что она будет совсем иной, я уже не сомневалась ни минуты.