Принцип вмешательства

Глава 6. Духи Черного Леса

Глеб проснулся оттого, что по лицу его назойливо шнырял солнечный зайчик. Поморщившись, «гладиаторец» перевернулся набок и с головой накрылся одеялом, намереваясь еще подремать. Время было раннее — часов восемь утра, день ясный, и взбирающееся по небосклону солнце упоенно светило в восточное окно, на котором Глеб, вернувшись с ночной вылазки, весьма удачно забыл задвинуть занавески. На придвинутом к противоположной стене диване посапывал Кот, с кухни, приглушенное затворенной дверью, доносилось громыхание посуды, свидетельствующее о том, что бабушка уже проснулась. Легкое призрачное прикосновение к виску парня показывало, что ведьмачка тоже скорее бодрствует, чем спит. Глеб сонно отмахнулся, как будто это его движение могло чем-то помочь. Не помогло. Прикосновение повторилось, уже настойчивее, потом буквально заплясал на шнурке онтар… Смиряясь с фактом, что вдоволь поспать сегодня ему не дадут, Глеб откинул одеяло и, отчаянно зевая, сполз на пол.

Ведьмачки в доме, похоже, не было. Бабушка в ответ на вопрос неодобрительно кивнула в сторону входной двери. Наскоро умывшись и дав обещание позавтракать немного позже, «гладиаторец» отправился на поиски Инари. Найти ее удалось только при помощи кровавика — настолько укромно оказалось выбранное ведьмачкой место на крыше амбара. Смерив на глаз расстояние от земли до покатого ската кровли, Глеб подумал, что приставная лестница ему не помешала бы, да только где ж ее взять? Инари-то с ее уже продемонстрированной прыгучестью наверняка было проще, а вот «гладиаторцу» пришлось вспоминать детство и изыскивать обходные пути. Сначала на забор, оттуда на черемуху, и уже с черемухи на крышу. Свернувшаяся калачиком, словно пригревшаяся на солнцепеке кошка, ведьмачка не обратила, казалось, ни малейшего внимания на появление ученика. Сонно щурясь, она рассматривала трофейный морион.

— Ты чего опять сбежала? — поинтересовался «гладиаторец», усаживаясь рядом.

Несмотря на раннее утро, солнце уже успело нагреть шифер — не до состояния раскаленного камня, но до приятной теплоты. Как раз то, что надо.

— Откуда сбежала? — отстраненно переспросила Инари.

— Из дома, откуда ж еще?

— А… я не сбегала, просто решила последовать твоему совету и не напрягать лишний раз старого человека, с утра вставшего не в том настроении. К тому же, здесь все равно лучше.

При желании с последним утверждением можно было поспорить, в особенности глядя на усеивающих крышу червячков сухого птичьего помета и куртинки мха, притулившегося во впадинах шифера, но желания у Глеба не было. Ведьмачка протянула парню морион.

— Что про него скажешь?

— Что это, очевидно, ведьмин камень, — с умным видом ответил «гладиаторец».

— Ведьмин, — согласилась Инари, не оценив юмора. — Вчерашнего рассказа, вижу, ты не забыл. И то хорошо. А больше ничего? Получше посмотри. Или, может, это мне уже мерещиться начинает?

«Гладиаторец» повертел в руках камень, не совсем понимая, что от него хотят услышать. Спрашивать было бесполезно — раз уж ведьмачка решила сравнить свое мнение с посторонним, подсказок давать она точно не станет. Еще неплохо было бы знать, что для мориона считается нормальным, а что нет. Глеб видел минерал второй раз за всю свою сознательную жизнь, а потому судить было трудновато. Вроде, камень как камень. От того, кабинетного, почти не отличается, только размеры поменьше, да Сила от него исходит, во-первых, слабее, а, во-вторых, неравномерно как-то, то почти затухая, то вспыхивая чуть-чуть пожарче.

— Он как будто разряжен, — высказался, наконец, Глеб. — Такое может быть?

— Значит, не показалось, — констатировала Инари. — Может, но только в том случае, если кто-то тянет из него Силу, причем постоянно. Камень пытается восстановиться и не успевает.

— Кто тянет?

— Вот это мне тоже хотелось бы знать. Не я однозначно, и не ты тоже. А больше, вроде, некому.

— Тех, кто его оставил, ты в расчет не берешь?

— А что они могут? — ведьмачка пренебрежительно передернула плечами. — Это же просто люди были.

— Ну, как тебе сказать? Переместиться куда-то, например, смогли…

— Возможно, что это вообще просто совпадение.

— Возможно вообще много чего, — возразил «гладиаторец». — Даже то, что стулья, когда от них отворачиваешься, превращаются в кенгуру. Проблема только в том, что такой бред не проверишь, в отличие от авторства Двери.

— А его ты как проверить собираешься? Пойдешь и спросишь?

Глеб живо представил себе, как он снова заходит в выхолощенный кабинет Мареева и нахально интересуется: «Скажите, Станислав Олегович, это ваши люди пробили Дверь на стадионе в Кимовске? А не подскажете, куда?» Картина однозначно была бы достойна запечатления на холсте…

— Ну, зачем сразу я? — поежившись, спросил «гладиаторец». — Можно Ивана заслать — он куда лучше умеет общий язык с чиновниками находить. А вообще, мне кажется, что на это даже растрачивать усилия не стоит — и так понятно, что они либо сами ее открывали, либо знали, что она там будет.

— С чего ты так решил?

— Сама суди. Если те, кто оказался внутри, еще могли влететь по незнанию и не успеть или не сообразить вернуться, то двое оставшихся снаружи — они-то почему не забеспокоились? Тем более что один фактически наблюдал, как его сослуживцы исчезают. Нет, думаю, если бы это оказалось непредвиденной случайностью, тревогу подняли бы сразу.

— Может и так, — без особого энтузиазма согласилась ведьмачка.

— И, продолжая мысль, если это было неслучайно, то вряд ли они будут сиднем сидеть у Двери…

— По-моему, я догадываюсь, куда ты клонишь.

— В таком случае, когда пойдем? Интересно взглянуть, что в Пограничных мирах так заинтересовало господина Мареева и иже с ним.

— Да хоть сейчас, — предложила ведьмачка. — Только оружие прихвати.

— Стоп, погоди, — спохватился Глеб. — Во-первых, под «когда» я имел в виду сразу после завтрака или через какое-то время после него. Ты вообще завтракала?

Инари пожала плечами.

— Какая разница? Не завтракала, так пообедаю или поужинаю.

— Ну, нет, так не пойдет. Завтрак будет, хотя бы в виде бутербродов с кофе. Это раз. А во-вторых, Кимовск — это все-таки город, пусть и маленький. Светиться посреди него днем с оружием, думаю, пока будет ни к чему. Тем более что в случае необходимости ты свои мечи все равно призвать сможешь. Верно?

Он был почти уверен, что Инари воспротивится против такого самоуправства, но ведьмачка только кивнула.

— Смогу, конечно.

— Вот и отлично. Значит, дело за малым. Пошли, проверим, чем у нас сегодня поживиться можно.

— Твоя бабушка не сильно обрадуется.

— Тебя это так беспокоит? — поинтересовался «гладиаторец».

— А тебя? — вопросом на вопрос ответила ведьмачка. — Вроде это твоя родственница, а не моя. Меня это беспокоит не больше, чем отсутствие еды.

— Еда меня беспокоит куда больше, — после некоторого раздумья признался Глеб. — К тому же, раз по официальной версии ты вроде как моя новая пассия, значит, имеешь полное право быть там же, где я. И, прежде чем я в очередной раз получу по шее, прошу заметить — это не моя выдумка. Короче, пошли.

— Пошли, — с кривой усмешкой согласилась ведьмачка.

Пророчество Глеба насчет бутербродов сбылось, поскольку завтрак, как выяснилось, был еще на раннем этапе приготовления. Пока варилось кофе и нарезались хлеб и колбаса с сыром, на кухне появился заспанный Кот и присоединился к процессу уничтожения бутербродов.

— Когда назад отправляемся? — украдкой зевая, поинтересовался он.

— Не сейчас, это точно, — отозвалась Инари. — Нам еще здесь дел хватает.

— Что-то нашли вчера?

— Что-то нашли.

Видя, что ведьмачка не намерена распространяться на эту тему, Кот замолчал, но ненадолго.

— Слушайте, если это не супер секретно, — сказал он, изучая налитый в кружку кофе, — может, мне вам компанию составить, а? На город заодно поглядим. А то второй порции лекций о том, как хорошо жилось лет этак сорок-пятьдесят назад и как хреново сейчас, я не переживу, и кто вас тогда обратно повезет?

Глеб вопросительно взглянул на ведьмачку. Та пожала плечами и сначала, кажется, хотела отказать, но последняя жалобная фраза Кота ее добила.

— Ладно, посмотрим, что из этого получится. Только учти — в случае чего держишься позади и на рожон не лезешь.

— Заметано, — заверил Шурик, разом повеселев.

— В таком случае пошли, — Инари решительно отодвинула опустевшую кружку.

Улицы Кимовска не отличались многолюдьем даже днем. За то время, которое понадобилось «гладиаторцам» и ведьмачке, чтобы добраться до стадиона, им встретилось всего несколько старушек, спешащих по своим делам. И никаких патрулей. На самом стадионе мало что изменилось. Машина стояла на том же самом месте, где остановилась ночью, а водитель и второй ликвидатор бродили по территории стадиона, что-то высматривая на земле.

— Это еще что за фигня? — удивился Кот.

— А ты как думаешь? — поинтересовался Глеб. — Могу предложить на выбор три варианта: клоуны, галлюцинация, мареевские ликвидаторы. Тебе какой больше нравится?

— Черт, что за люди. Вам тульских неприятностей мало? Решили и здесь кому-нибудь дорожку перебежать?

— Ну, почему сразу «решили»? Мы, вроде как, уже… — Глеб покосился на ведьмачку, молча показавшую ему кулак.

— Когда? Мы же только вчера приехали.

— Если тебя что-то не устраивает, можешь разворачиваться и возвращаться обратно, — предложила Инари.

— Не-не, — сразу пошел на попятную Кот. — Это был просто банальный интерес, так что не бери в голову.

— Вот и договорились. В таком случае выбирай место, какое тебе больше по душе, и присмотри за этой парочкой. В случае чего — ты здесь просто гуляешь, природой любуешься.

— Точно, — приглушенно пробормотал Шурик, вытаскивая из кармана пачку сигарет. — Место для любования природой самое подходящее. Хотя, нет, еще можно было на свалку отправиться. Вот уж где природа так природа.

— Если хочешь, могу показать дорогу, — предложил Глеб.

— А ну, тихо! — прицыкнула ведьмачка, к чему-то прислушиваясь. — Кот, ты просьбу понял?

— Угу. Гулять по окрестностям, наслаждаться красотами природы и любоваться дохлыми птичками, а заодно приглядывать вон за теми любителями спорта.

Ведьмачка кивнула и бросила Глебу:

— Пошли. Надо бы побыстрее обернуться — не нравится мне это затишье. Как перед грозой. Скоро что-то будет.

— В обход? — предложил «гладиаторец», вспомнив ночное заявление ведьмачки о проломленной стене.

— А ты хочешь напрямик попробовать? — поинтересовалась Инари.

Сочтя вопрос риторическим, парень не стал отвечать. Осторожно, стараясь не попасться на глаза рыскающим по стадионному полю ликвидаторам, они обогнули комплекс сооружений и, перебравшись через забор, находившийся в чуть лучшем состоянии, чем примыкающая к парку его часть, протиснулись в узкий пролом, бог весть каким образом возникший в задней стене подтрибунного комплекса. Внутренние помещения оказались примерно в том же состоянии, что и парк. Полнейшее ощущение разрухи, на полу кучи слежавшегося мусора, на стенах непритязательные граффити, по большей части представляющие из себя фаллические изображения с крылышками и без.

Когда-то раньше подсобные комнаты стадиона, подобно любым нормальным помещениям, имели двери, а двери имели замки. Но теперь от первых остались только проржавевшие петли, вторых же, соответственно, не было и в помине, так что единственное, что замедляло продвижение, это опасение поднять лишний шум, поскольку в почти пустых бетонных коробках эхом, кажется, сопровождалось даже дыхание. Конечно, единственные способные услышать посторонний шум личности в настоящий момент находились снаружи, но рисковать все же не стоило. Наконец, ведьмачка остановилась и выдохнула:

— Здесь.

Помещение внешне ничем не отличалось от прочих, и никаких следов Двери Глеб не заметил до тех пор, пока Инари не вскинула руку. Зато сразу после этого в комнате полыхнул багровая вспышка, и столб алого света взвился почти до потолка. Ведьмачка смерила открывшуюся Дверь оценивающим взглядом.

— Ладно, оружие, если что, там призову, — пробормотала она себе под нос и вступила в столб света, потянув за собой спутника.

Всего один шаг, и в лицо Глебу ударил порыв затхлого воздуха — ветром его назвать не поворачивался язык, поскольку ветер по определению должен нести свежесть, а здесь ею и не пахло — очередного Пограничного мира, на первый взгляд сильно напоминающего уже знакомую «гладиаторцу» Алагирь или, скорее, ее уродливо искаженную копию. Этот же первый взгляд показал, что в логические выкладки Глеба насчет действий таинственного ликвидаторского десанта вкралась одна весьма значительная ошибка. Ликвидаторы (во всяком случае, их часть) отнюдь не занимались никакими темными делишками. Чуть в стороне от Двери, между корней уродливого с шишковатыми наростами и бесформенными наплывами дерева, серела зола прогоревшего костра. У костра вполоборота к вновь прибывшим, положив на колени автомат, сидел человек в серо-зеленой ликвидаторской форме. Наученная горьким опытом общения с Сергеенко, Инари не стала дожидаться, когда ликвидатор сообразит, что именно только что попало в поле его периферийного зрения, и отшатнулась прочь, утягивая за собой «гладиаторца». Глеб успел увидеть, как ликвидатор начал оборачиваться, но не смог бы точно сказать, разглядел ли тот хоть что-то или просто уловил некое смазанное движение, на которое автоматически среагировал.

В отличие от шага через восстановленную ликвидаторскую Дверь, в этот раз их путь явно пролегал через Междумирье, хотя задержались они там ненадолго. Почти сразу холодная тьма снова сменилась тусклым, имеющим болезненный красноватый оттенок светом. Мир явно остался тем же самым, хотя на второй взгляд сходство с Алагирью даже усилилось. Схожая каменная стела, кажется, даже кренящаяся под точно таким же углом, схожая лишенная малейших признаков растительности площадка, ее окружающая. Деревья… туман… влажный и густой, словно кисель, воздух… Ведьмачка оглянулась и скривилась, поправляя призванные перевязи с оружием.

— Просто прелестно, — с нескрываемым сарказмом произнесла она. — И какого дьявола, интересно знать, они тут забыли?

— Это Алагирь? — неуверенно поинтересовался Глеб. — Или все-таки не она?

— Это Черный Лес. Добро пожаловать, чувствуй себя, как дома.

— Говоришь так, будто в гости приглашаешь, — «гладиаторец» против воли понизил голос до шепота. Атмосфера в «доме» была крайне неуютной, по коже парня бежали мурашки от пристальных взглядов, идущих со всех сторон одновременно, но скрещивающихся неизменно в той точке, где он находится. Куда ни отступи, взгляды тотчас же перемещаются следом.

— Можно и так сказать, — рассеяно отозвалась Инари, осматриваясь и что-то прикидывая в уме, — хотя гостей тут, смотрю, и без тебя хватает. Лучше будь хозяином, как и подобает настоящему ведьмаку. Радомиру в этом мире, кстати, весьма нравилось.

— Вполне верю. Только я все-таки не он, и мне здесь не нравится. Вылитый второй Склеп, только травка вместо камней.

— Каждому свое, — сделала вывод ведьмачка, — хотя, конечно, жаль. А нам сейчас вон туда. До их лагеря должно быть недалеко — километра два напрямик, не больше, и один из пяти, как мы уже выяснили, жив. Осталось с остальной четверкой определиться.

Глеб посмотрел в указанном Инари направлении и не заметил никаких особых отличий от любого другого, произвольно выбранного. Разве что небольшой уклон местности ощущался, да деревья росли чуть пореже, а местами и вовсе расступались, оставляя для обзора приличный кус неба. Абсолютно чужого, неуютного неба, по которому, то и дело образовывая странные воронковидные завихрения, катились низкие тяжелые тучи с расцветкой, варьирующей от свинцово-серой до почти черной. В изредка возникающих прорывах проблескивало что-то багровое. Молнии? Закат? Правда, в только что покинутом Кимовске было утро, но, как подсказывало Глебу шестое чувство, возможно, сохранившееся еще от деда Антипа, невесть за что полюбившего это жутковатое место, для Черного Леса время иных миров не было указом.

— А все-таки интересно, — начал размышлять «гладиаторец» вслух, пока они с ведьмачкой пробирались по склону небольшого распадка, — зачем им понадобилось охрану у Двери оставлять что с одной, что с другой стороны? Неужели и в самом деле боялись, что за ними кто-нибудь полезет?

— Вряд ли, — отозвалась Инари. — Во всяком случае, тот, который по эту сторону находится, не Дверь сторожит. Или Дверь, но не тех, кто через нее пройти должен. Ты же сам видел — его скорее окрестности интересовали, потому нас и прозевал. А зачем вообще оставили… ну, не знаю. Может, боятся, что не найдут потом? Хотя что тут искать? Как они ходят — там все следы, словно на ладони, ночью и то не заблудишься.

Некоторое время они шли молча, а Глеб все чаще поглядывал вверх, а не под ноги. Плотный облачный покров над головами путников жил своей собственной жутковатой жизнью — кипел, бурлил, закручивал водовороты, затягивающие того, кто рискнет подольше задержать на них взгляд, в такие неведомые глубины, что от одного их осознания становится не по себе.

— А что здесь с небом? — как бы невзначай задал парень беспокоящий его вопрос. — От одного вида мороз по коже.

— Какое небо? — удивилась ведьмачка. — Это ж хмарь одна, сквозь нее ничего и не видно толком. Ветер сейчас с запада, он обычно ясную погоду приносит. Если мы тут задержимся настолько, чтобы тучи успели разойтись, посмотришь. Тогда и удивляться будешь.

— То есть, хочешь сказать, что там еще похуже зрелище будет?

— Обыкновенное зрелище. Небо как небо, только красное, хотя именно это поначалу почему-то всех беспокоит.

— Красное? — засомневался «гладиаторец». — Да ладно. Разве так бывает?

— Бывает, и еще как. Я вот первые восемь лет жизни, помнится, наоборот не верила, когда отец говорил, что небо может быть синим. А оказалось, вполне может.

— Так ты раньше здесь жила?

— Жила и до сих пор время от времени забредаю. А что в этом удивительного? Все где-то живут. Более или менее долго.

Инари пригнулась, пристально вглядываясь в жесткую и колючую, как сено, траву, и уже приглушенно забормотала:

— А ведь они здесь были. Натоптано — словно табун лошадей к водопою ломился. Интересно, далеко ли смогли уйти?

— Что-то ты дюже пессимистично настроена, — заметил «гладиаторец».

Ведьмачка посмотрела на него так, словно он сморозил великую глупость.

— Это Черный Лес, — сказала она так, будто разъясняла некую прописную истину. — Здесь могильный туман повсюду, причем такой, какого в том, вашем, мире в самой глухой и насквозь прогнившей чащобе не всегда встретишь. Зверей тут тоже хватает, в том числе таких, которых без кровавика сразу и не заметишь. Что имели при себе люди, когда шли через Дверь?

— Много чего, — уклончиво ответил Глеб, зондируя почву в попытке определить, что именно желает от него услышать Инари. — Штаны, рубахи, ботинки, кучу железа…

— Да ты что, правда? Ни за что бы не догадалась. Хорошо, тогда ставлю вопрос по-другому: что люди при себе имели из оружия, когда проходили через Дверь?

— Автоматы, — вспомнил «гладиаторец». — Хотя, с учетом могильного тумана, их смело можно переименовывать в железные дубинки. И еще, кажется, я пару топоров у кого-то на поясе видел. Топоры в бою… мда… Интересно, они ими пользоваться-то умеют?

— Скоро выясним, — пообещала ведьмачка, к чему-то настороженно прислушиваясь. «Гладиаторец» последовал ее примеру, и постепенно слух вычленил из симфонии лесных звуков тонкую ниточку доносящегося издалека воя.

— Хоулеры? — шепотом спросил парень, заранее готовясь к неприятностям.

— Нет. Дуорги. Неужели не слышишь разницу? Голоса не такие хриплые и, как будто, стонущие. Их за это еще духами Черного Леса называют.

— А дуорги это как? Лучше или хуже хоулеров?

— Если количество равное, то разницы почти никакой. Разве что в обличье, но для тебя, скажем, есть какая-нибудь разница, будет ли зверье, с которым ты схлестнешься, о двух или о четырех конечностях?

— Конечно есть, — твердо сказал «гладиаторец». — В нашем ведьмацком деле все должно быть эстетично. В том числе шкура зверя непременно должна подходить по цвету к одежде ведьмака, а длина лап соотноситься с длиной клинка используемого оружия в пропорции один к полутора.

Инари засмеялась, как ни странно, вполне искренне.

— Ну, тогда не знаю, кого тебе и посоветовать, чтобы с такими короткими лапками был… — и, посерьезнев, добавила, — шаг прибавь. Надо этих героев отыскать, если еще не поздно.

— Думаешь, удастся? У них вся ночь в запасе была, и после рассвета сколько времени.

— Была. Только из этого не следует, что они все время куда-то ломились без передыху и напрямик. Посчитай сам — через Дверь прошло пятеро, здесь, в распадке, тоже следы пятерых, но одного мы только что встретили у Двери. Что это должно означать?

— То, что шестой уже был здесь? — предположил Глеб.

— А я бы сказала, скорее то, что они возвращались к Двери, где один и остался, в то время как остальные двинулись куда-то дальше. Такое разделение долгих расставаний не предполагает. Они где-то поблизости, — ведьмачка поднырнула под низко растущую ветку, остановилась и вскинула руку. — Туда.

Если бы не указание Инари, Глеб, наверное, еще не скоро обратил бы внимание на крохотное синее пятнышко, просвечивающее сквозь деревья. Но теперь он ясно видел и его, и двигающееся в его сторону рыжевато-бурой расцветки пятнышко покрупнее, бывшее пока далеко, но целеустремленно сокращавшее расстояние. «Гладиаторцу» весьма кстати вспомнилось, что вой раздавался как раз с этого направления. Поскольку никаких других признаков жизни поблизости не наблюдалось, вывод следовал только один.

— Дуорги?

— Они самые, — Инари сняла с пояса арбалет и короб с болтами и передала их Глебу. — Надо перехватывать стаю, пока они до людей не добрались. Когда дойдет до стычки, в ближний бой лезть не вздумай. Делай все то же, что и при мангуири.

— Правда? Вот жалость-то, — поерничал «гладиаторец», — а мне так хотелось кого-нибудь ножиком прирезать, раз уж сабли под рукой нету…

— Еще успеешь, — на полном серьезе отозвалась ведьмачка. — А пока хоть стрелять по зверю научись. Вперед. И держись подальше от рытвин в земле.

В том, что предупреждение основано не на пустом месте, Глеб вскоре убедился. Первый же встреченный по дороге ров — глубокий, конечно, но на вид совершенно безобидный — в кровавике сплошь отсвечивал темно-бурым, хотя глаз упорно не видел ничего подозрительного. Трава, кусты, молодые деревца, кучи наваленных веток — наверняка последствия какой-нибудь бури — и все. Или не все?

— Там на дне что-то есть, — сообщил «гладиаторец», догоняя Инари.

— Разумеется, — отозвалась та, не сбавляя скорости. — К краям не подходи — осыпаются. А то, что на дне, это дьявольские силки. Они в последнее время по всему лесу расползлись. Раньше, бывало, днем с огнем не сыщешь, а теперь, куда ни плюнь, всюду ловчие ямы.

— Ловчие, говоришь? И кого они тут ловят?

— Кто зазевается, того и ловят. В еде они не привередливы и размерами добычи тоже особо не смущаются.

Первая встреченная яма-засада силков не была единственной. Лес оказался буквально нашпигован ими, причем некоторые, как прикинул на глаз «гладиаторец», достигали в диаметре нескольких десятков метров. На дне таких котлованов размещались целые кладбища мертвых деревьев. Утешало только то, что расстояние между котлованами сохранялось приличное, позволяющее передвигаться без особых затруднений. Впрочем, затруднения вскоре пришли с совершенно иной стороны.

После первой подачи голоса дуорги затихли, но времени зря не теряли. Рыжевато-коричневое пятно, видимо взяв отчетливый след, двигалось вперед и только вперед, руководствуясь принципом «вижу цель — не вижу препятствий». Ведьмачка чертыхнулась сквозь зубы и перешла на бег, ухитряясь при этом передвигаться абсолютно беззвучно. Глеб таким умением похвастаться пока не мог, но все же старался свести шум от передвижения к минимуму.

Изменение темпа перемещения не замедлило принести свои плоды. Обогнув очередную яму силков, изрядно подтопленную стоялой, источающей запах тины и гнилого дерева водой, «гладиаторец» с ведьмачкой оказались на узком перешейке сухой и более-менее пригодной для передвижения земли, отсекая стаю дуоргов от ликвидаторов. Дальше начинался сплошной бурелом, причем, судя по устойчивому болотному амбре, пропитавшему все окрестности, тоже затопленный.

— Неплохое место, — заявила Инари, проверяя, легко ли вынимаются из ножен мечи. — Значит, так… выбирай себе дерево по душе и марш на макушку.

— Зачем?

— Чтобы не съели ненароком. Иначе кто же тогда будет влипать во все неприятности подряд и мне байки про слепышей в городе рассказывать? — заметив помрачневшее лицо «гладиаторца», ведьмачка добавила. — В бурелом дуорга не загонишь, значит, звери пойдут либо здесь, либо по той стороне ямы. Там пространство слишком широко, чтобы арбалетчик смог перекрыть. Здесь — в самый раз, значит, заманивать их придется сюда. Стрелять лучше с высоты, так что выбирай дерево, садись в засаду и отстреливай всех, кого увидишь. Справишься?

— Постараюсь, — коротко ответил Глеб, понимая, что в сущности Инари права. Хотя выглядело это все равно так, словно она пытается убрать его подальше от опасности. — Ты там поосторожнее, ладно?

— Как получится, — отозвалась ведьмачка таким тоном, что сразу стало ясно — никаких «поосторожнее» даже не предполагается.

— А они по деревьям точно не лазают?

Инари пожала плечами.

— Ни разу не видела дуорга на дереве, разве только на поваленном. Заодно и проверишь, потом расскажешь. Давай, удачи.

— Удачи, — эхом отозвался «гладиаторец» вслед исчезающей среди зарослей ведьмачке и пошел искать подходящее снайперское укрытие, но в итоге все-таки залег на земле, выбрав в качестве прикрытия растущий на краю затопленной ямы вяз. Причудливые капы, словно раковые опухоли, сплошь облепляли кособокий ствол на нижнем, лишенном настоящих веток участке протяженностью три-четыре метра, и это должно было облегчить подъем в случае, если потребуется срочное отступление. Единственным недостатком вяза было то, что он изрядно кренился, опасно нависая надо рвом, хотя на вид выглядел крепким и падать, вроде, пока не собирался. Тем не менее, для себя Глеб решил, что на дерево полезет только в случае совсем уж крайней необходимости. То, что говорила Инари насчет стрельбы с высоты, было справедливо для открытой местности, но неприемлемо для леса, где кустарник и невысокие молодые деревца подлеска создавали серьезную проблему, как для точного прицела, так и для полета болта, тем более выпущенного из арбалета с несильным натягом.

Имея в запасе немного времени, Глеб занялся обустройством своей позиции. Насторожив арбалет, он достал из короба десяток запасных болтов и воткнул их рядком в землю, чтобы сэкономить время при перезарядке, после чего начал обрезать мешающие обзору местности ветви кустарника, не выпуская при этом из вида рыжеватое пятно, которое по мере приближения начало распадаться на отдельные фигуры. А вот ведьмачка из поля зрения «гладиаторца» совершенно выпала, поэтому в один из моментов, когда Глеб, воюя с очередной веткой, случайно обернулся, он весьма удивился, обнаружив в непосредственной близости от Инари три явно человеческие фигуры. Сама прижавшаяся к земле ведьмачка как-то поблекла и едва различалась даже через кровавик, трое же выделялись четко, стояли в полный рост, настороженно оглядывались и, судя по позам, держали в руках огнестрельное оружие. Арбалет, впрочем, под эту позу тоже подошел бы, но Глеб почему-то не сомневался, что арбалетами там и не пахнет. Кого еще понесло шляться по Черному Лесу? Очередной десант ликвидаторов?

Впрочем, сейчас был не самый подходящий момент, чтобы это выяснять. Быстро приближающийся треск кустов возвестил о том, что пора приступать к работе. Дуорги шли клином и при ближайшем рассмотрении больше всего напомнили «гладиаторцу» мохнатых кенгуру, снабженных массивными головами хищников. Прильнув щекой к ложу арбалета, Глеб поймал в прицел силуэт ближнего из зверей и, сделав поправку на движение цели, нажал на спусковой рычаг. Попасть-то он попал, правда, немного не туда, куда рассчитывал, и не в того, в кого целился. Вместо бока вожака стаи болт угодил в ляжку шедшего предпоследним дуорга. Тот тонко взвизгнул и волчком завертелся на месте, пытаясь отгрызть торчащую наружу часть древка. Большая часть стаи проскочила мимо, даже не заметив потери в своих рядах, так что в итоге «гладиаторцем» заинтересовались только два зверя — подранок и тот, который следовал за ним — хотя и этого «только» Глебу хватило с лихвой.

— Уй, е… — было единственным, что он смог сказать, когда, торопливо перезаряжая арбалет, обнаружил, что сквозь кусты на него, плотоядно ощерившись, взирает уродливая морда со скошенным набекрень черепом и огромными немигающими глазами рептилии.

Позже «гладиаторец» не мог толком объяснить, каким именно образом уже в следующий момент он оказался на макушке вяза с арбалетом в обнимку и с запасными болтами в зубах. Дуорг озадаченно посмотрел вслед парню, коротко рявкнул… и тоже полез на дерево.

Проявление разносторонних талантов зверя не то чтобы оказалось для «гладиаторца» совсем уж сюрпризом — наличие какой-нибудь подлянки он предполагал заранее, но и приятным открытием назвать этот факт было трудно. Попытка довершить перезарядку арбалета в условиях наличия дефицита времени и отсутствия твердой опоры для равновесия привела только к двум упущенным болтам, а дуорг тем временем подбирался все ближе. Видя, что другого выхода нет, Глеб перехватил арбалет на манер дубинки и, искренне надеясь, что заклятие он-морате распространяется не только на ведьмацкие мечи, но и на прочую амуницию, сделал резкий выпад, наотмашь саданув по ощеренной морде зверя в расчете, что стальное плечо самострела сыграет роль клевца. Эффект от удара превзошел все ожидания. Сам по себе тот не был смертельным и не причинил дуоргу даже серьезной травмы, лишь разодрав кожу и соскользнув по сплющенному черепу, зато резкий перенос веса при выпаде «гладиаторца» стал последней каплей в чаше терпения балансировавшего на краю обрыва дерева, которое, жалобно застонав, тут же ощутимо просело. Глеб, распластавшись по ветвям и цепляясь за них руками, ногами и зубами, смог-таки удержаться на месте. Дуорг, не удержавшись, съехал со ствола и повис над ямой, отчаянно извиваясь в тщетной попытке взобраться обратно. Быстро сориентировавшись в ситуации, «гладиаторец» не дал ему шанса. Подползя поближе, он несколько раз ударил арбалетом по скребущим отслаивающуюся кору передним лапам. Хрустнули кости, и зверь, заверещав, рухнул вниз, с головой окунувшись в мутную воду. По затянутой ряской поверхности пошли вялые волны, но только часть из них зародилась там, где барахтался отфыркивающийся зверь. Было еще несколько очагов волнения, и сверху «гладиаторцу» было хорошо видно, как из каждого такого очага нечто, скрытое под ядовито-зеленой поверхностью воды, сначала медленно, а потом все быстрее двигается в направлении дуорга. Почуявший неладное зверь торопливо поплыл к дальней стене котлована, где выход из жуткого озерца казался более пологим. Не намеренный отпускать противника без дополнительного гостинца, Глеб уже положил в желоб арбалета очередной болт, когда пронзительное верещание сообщило ему, что спешить некуда. То, что скрывалось в глубине озерца, решило вступить в игру. Извивающийся дуорг грациозно взмыл в воздух, подхваченный почти невидимыми с такого расстояния, но, похоже, чертовски прочными жгутами.

— Это еще что за дрянь? — изумленно пробормотал «гладиаторец», глядя, как из-под заплесневелых коряг, словно расстоявшаяся квашня, выпячивается бесформенное зеленовато-бурое туловище, в сравнении с которым кикимора из тугреневских болот показалась бы мальком. Туловище с хлюпаньем разорвалось посередине, корчащегося и истошно подвывающего дуорга рывком затянуло в дыру, и края разрыва тотчас сомкнулись, не оставляя на жирно поблескивающей поверхности ни следа. Захватившая добычу тварь — «гладиаторец» решил, что это все-таки были дьявольские силки — начала медленно оседать, снова прячась в свое логово под корягами и ряской.

— Финито ля комедиа, — подытожил Глеб, борясь с подступающей тошнотой.

Пожалуй, следовало попытаться убедить себя, что увиденная картина является всего лишь примером суровой борьбы за существование в мире дикой природы Черного Леса, но пока что-то не удавалось. К тому же оставалась маленькая, но актуальная проблема — вернуться на грешную землю, не составив при этом компанию скорее всего уже покойному дуоргу. Был и еще один вопрос по поводу второго, раненого Глебом зверя, который не последовал за стаей и сейчас маячил рыжим пятном в некотором отдалении, но с ним «гладиаторец» все же предпочел бы разбираться, чувствуя под ногами твердую почву, а не ходящий ходуном ствол. Поэтому парень начал осторожно спускаться с ветки на ветку, стараясь избегать резких движений.

Задача оказалась не из легких, тем более что дерево при каждом движении «гладиаторца» начинало нехорошо потрескивать, как бы намекая, что еще не определилось, стоит ли ему окончательно падать или нет. На последних трех метрах спуска треск вроде бы прекратился за счет исчезновения весового рычага, но зато закончились и ветви. Сползая по капам, Глеб ободрал ладони, вспотел так, словно проделал пятикилометровый марш-бросок, и пришел к выводу, что вверх, да еще с приличным выбросом адреналина в кровь, лезть было куда проще.

В лесу царила тишина. Ни ведьмачки, ни ликвидаторов, ни стаи дуоргов в обозримых пределах не присутствовало. Не доверяя слишком уж мирной картине, Глеб медленно повернулся вокруг своей оси, пристально осматривая заросли, и оказался прав. Коричневато-рыжая фигура подраненного духа Черного Леса, по-пластунски разостлавшись по земле, ползла в его сторону, очевидно полностью полагаясь на защиту кустов.

— Ну, иди сюда, радость моя, — пробормотал себе под нос «гладиаторец», ловя в прицел крадущегося дуорга, и выстрелил сразу, как только увидел, что зверь вскидывается для атаки. Болт, со свистом пробив листву, впился в шею зверя. Вопреки ожиданиям дуорг не свалился замертво, да и вообще никак не свалился. Вместо этого он рявкнул, вскочил и напролом сквозь кусты бросился на противника, сильно припадая на левую лапу, что несколько облегчило «гладиаторцу» жизнь, в особенности после знакомства со здоровым хал-костом хоулера. Глеб ушел с траектории движения зверя, жалея лишь о том, что не может придать ему дополнительного ускорения ударом чего-нибудь увесистого. Разогнавшийся дуорг по инерции подлетел слишком близко к краю ямы, отчаянно заскреб лапами, пытаясь затормозить и развернуться, и скрылся из вида, съехав на дно котлована вместе с изрядным пластом земли, расширившим и без того просторное жилище дьявольских силков. Не спуская глаз с края ямы, Глеб снова перезарядил арбалет и осторожно приблизился на пару шагов, держа наготове оружие на случай если дуоргу удастся-таки выбраться на поверхность.

В мире отпечатков было хорошо видно, как зверь мечется по узкой полосе мелководья вдоль отвесного края ямы, высота которого не позволяла преодолеть препятствие в один скачок, а рыхлая осыпающаяся земля мешала найти промежуточную опору для второго прыжка. Затем, по-видимому, что-то услышав или почуяв, он припустил вдоль по периметру котлована, потом, нелепо взбрыкнув, повалился навзничь.

— Два — ноль в пользу охотников из засады, — сообщил «гладиаторец» в пространство, удостоверившись, что собственная расцветка дуорга начинает постепенно замещаться темно-бурой, присущей ловчим жгутам дьявольских силков, и отвернулся. Повторно наблюдать развязку драмы ему не хотелось, и без того по коже продирал мороз от почти человеческих стонов зверя.

Дуорг замолк далеко не сразу. Глеб успел сделать с десяток шагов по следу из примятой травы, прежде чем за спиной что-то смачно хлюпнуло и отчаянный визг, наконец, оборвался.

— Аминь, — пробормотал «гладиаторец» и отправился на поиски Инари.