Пришествие фей.

Александр Шерман Комментарии

«Эти феи вызывают у любого фольклориста сильнейшее эстетическое сопротивление. Они кажутся воплощением тех фей в газовых накидках, с крылышками бабочек, что мы видим на иллюстрациях в детских журналах» — писала знаменитая английская исследовательница фольклора Кэтрин Бриггс. «Дополнительной проблемой являются люди, которые привлекли внимание к этому случаю. Э.Л. Гарднера, Джеффри Ходсона и Артура Конан Дойля можно назвать людьми со странностями»[90].

Разумеется, историю фей из деревушки Коттингли можно, если воспользоваться словами самого Конан Дойля, рассматривать как «самую изощренную и искусную мистификацию, какой от начала времен подвергалась публика» — розыгрыш, чьей жертвой пала далеко не самая здравомыслящая кучка спиритов, оккультистов и теософов.

С другой стороны, история эта представляет собой любопытнейший срез культурного воображения эпохи в той его плоскости, где сошлись распространенные эзотерические течения (прежде всего спиритуализм и теософия) и различные интерпретации накопленного массива знаний о фольклоре, резкие социальные сдвиги и популярная культура, замешанная на оккультизме чувствительность поздних викторианцев и научный прогресс.

В этом затянувшемся происшествии, наконец, можно увидеть и одно из шерлокианских по сути приключений сэра Артура Конан Дойля: недаром в «Пришествии фей» он так часто употребляет слово «расследование» и просит Э.Л. Гарднера изучить на месте все обстоятельства «дела» фей, точно Холмс, отправляющий Уотсона в Баскервилль-холл:

«Вы будете присылать мне подробные отчеты, — сказал Холмс. — В самый критический момент — а он неминуемо наступит — я буду руководить вашими действиями»[91].

Немеркнущая слава творца Шерлока Холмса, впрочем, в деле о феях сыграла с Артуром Конан Дойлем дурную шутку: слишком уж велик казался контраст между рациональным разумом Холмса и иррациональной готовностью его создателя поверить в очевидную фальшивку[92]. «Мне давно кажется, что склад ума сэра Артура ближе к Уотсону, чем к Холмсу» — язвительно заметил Г.К. Честертон. «Бедный Шерлок Холмс окончательно сошел с ума?» — вопрошало одно из американских изданий. Журнальные карикатуры изображали витающего в облаках писателя с прикованным к нему и весьма недовольным этим фактом детективом. «Уж если вы верите, что повсюду вокруг кишат эльфы, маленькие люди и гномы, должен ли я верить в доктора Уотсона, пестрые ленты и прочие выдумки? Да ну!» — писал в ироническом стихотворении Д. Уилрайт.

Всего этого нет в книге, как нет в ней и упоминаний о том, что феи из Коттингли нанесли сокрушительный удар по репутации Конан Дойля и отвратили от него даже ряд друзей-спиритуалистов. Потомки снисходительней современников — за строками «Пришествия фей» сегодня для нас встают и рыцарственная отвага сэра Артура, и его неуемная жажда познания, и страстная экологическая проповедь.

Нет в книге, по естественным причинам, и истории разоблачения «мошенничества», начинавшегося как вполне невинный фотографический эксперимент Элси Райт и Френсис Гриффитс. Эта история растянулась на шестьдесят лет, и на ней стоит остановиться подробнее.

Хотя Конан Дойль продолжал упоминать о фотографиях в своих лекциях и печатных трудах, интерес к снимкам в достаточно скором времени сошел на нет. В 1930 г. писатель умер; героини «дела Коттингли» к тому времени успели исчезнуть из поля зрения публики. Элси Райт перебралась в Америку, после жила с мужем, инженером Френком Хиллом, в Индии и вернулась в Англию в 1947 году. Ее кузина Френсис Гриффитс в 1928 г. вышла замуж за Сиднея Уэя (Way), поселилась в Рамсгейте и подарила мужу сына и дочь.

Интерес к феям из Коттингли не смогли пробудить ни две книги Ходсона, «Феи за работой и на отдыхе» (1925) и «Царство фей» (1927), ни книга Гарднера «Феи. Фотографии из Коттингли и их продолжение» (1945), получившая уничижительный отзыв в «Журнале Общества психических исследований». Лишь в 1965 году Элси сумел разыскать журналист из газеты «Дейли экспресс»; последовали две статьи, означившие возрождение «дела Коттингли». Едва ли приходится сомневаться, что в этом возрождении сыграло свою роль и начавшееся распространение эклектической философии New Age, впитавшей многие элементы расхожей эзотерики, и в особенности викканство с его вниманием к «малому народцу». Уже в 1971 г. Элси появилась в телевизионной программе BBC «Nationwide» («На всю страну»). Она вела себя уклончиво и отказалась «поклясться на Библии» в подлинности фотографий, но заявила, что отец ее не имел никакого отношения к снимкам и что «это были фотографии вымышленных картинок, созданных нашим воображением». В 1976 г. корреспондент Йоркширского телевидения и будущий политик-лейборист Остин Митчелл взял интервью у Элси и Френсис на берегу того самого ручья в Коттингли, где были сфотографированы феи. Митчелл утверждал, что для изготовления снимков могли использоваться картонные фигурки — однако обе женщины решительно отрицали факт подделки[93].

Затем наступил черед истинных откровений. В 1978 г. на фотографии обратил внимание Джеймс Ранди, бывший иллюзионист и профессиональный разоблачитель «паранормальных» явлений и псевдонаучных открытий. Вместе с сотрудниками Комитета научных исследований паранормальных явлений (американской организации, объединяющей многих известных ученых, философов, писателей и т. д.) он увеличил фотографии и заявил, что они являются грубыми подделками и что феи были подвешены на ниточках. Свои наблюдения Ранди впоследствии изложил в книге «Вздор! Ясновидящие, экстрасенсорное восприятие, единороги и другие заблуждения» (1982). В частности, он писал: «Этот случай демонстрирует все классические промахи таких расследований. Легковерие, полуправда, преувеличения, прямая ложь, выборочные сведения о фактах, жажда верить и щедрая доза простейшей глупости смешиваются с самой порочной логикой и самыми ложными знаниями, какие только можно найти».

Элси Хилл подняла Ранди на смех.

«Что за дикая идея! Если бы мы подвесили их на ниточках, их снесло бы ветром. У ручья всегда ветрено» — сказала она репортеру из «Йоркшир пост». «И еще одно, там не было никаких ветвей. Пришлось бы подвешивать фей к облакам».

Тем временем на ВВС с успехом прошла телевизионная постановка пьесы Д. Кейза «Феи» (1978), основанной на «деле Коттингли». Но над феями вновь сгустились тучи — в том же году плодовитый автор-оккультист Фред Геттингс выпустил книгу «Призраки в фотографии. Необычайная история спиритической фотографии»: в ней он писал, что феи из Коттингли на самом деле представляли собой вырезанные из картона фигурки. Мало того, Геттингс нашел и источник изображений фей — рисунок Клода А. Шеппертона к стихотворению Альфреда Нойеса «Заговор феи», опубликованному в 1914 г. в сборнике «Подарочный альбом принцессы Мэри». По странному совпадению, в этом же сборнике был напечатан и рассказ Конан-Дойля[94].

В 1983 г. бомба наконец взорвалась. Под заголовком «Коттингли — наконец-то правда» журналист и социолог Джо Купер опубликовал в журнале «The Unexplained» («Необъяснимое») сенсационную статью. Кузины, писал он, сами признались в подделке! Купер рассказывал, как Элси изобразила фигурки фей, использовав для вдохновения рисунок из «Подарочного альбома», как девочки вырезали их с помощью острых портняжных ножниц (в 1917 г. мать Френсис подрабатывала шитьем в Бредфорде), как прикрепили фигурки к ветвям и к земле шляпными булавками и сделали снимок, а затем утопили фигурки в ручье[95].

По словам Элси и Френсис, последняя часто видела возле ручья фей и других фейри. Элси было куда труднее разглядеть фей, но она «тонко чувствовала атмосферу и мистику природы». К несчастью, мечтательная Френсис часто оказывалась в ручье и возвращалась домой в мокром платье, что всякий раз заканчивалось суровым нагоняем от взрослых. Френсис плакала и уверяла, что ходит к ручью смотреть на фей.

Элси страшно жалела кузину. Так и родилась идея розыгрыша — она хотела приободрить Френсис и заодно проучить родителей, ведь те говорили, что увидеть фей попросту невозможно.

Купер был хорошо знаком с Элси и Френсис и писал, что получил их признание в интервью, но дочь Френсис, Кристина Линч, излагает совершенно иную версию. По ее словам, Френсис попросила Купера помочь ей в написании мемуаров; однажды тот случайно увидел ее заметки, поспешно уехал и вскоре опубликовал разоблачительную статью[96].

«Обман разрушил ее жизнь. Она чувствовала, что предала фей» — сказала Кристина.

Терять больше было нечего, тем более что виднейший эксперт в фотографическом деле, редактор «Британского журнала фотографии» Джеффри Кроули, начал публиковать в этом издании серию статей под общим заголовком «Поразительное дело фей из Коттингли», где подверг снимки всестороннему научному анализу[97]. В марте 1983 г. Элси написала Кроули письмо с признанием (оно было опубликовано 1 апреля), а в интервью, напечатанном 19 марта в «Йоркшир пост», откровенно заявила: «Это был розыгрыш. Феи были фальшивкой. Пришло время в этом сознаться».

«После того, как в историю с феями поверил Конан Дойль, мы не осмелились признаться — он был таким известным человеком и нам не хотелось выставлять его на посмешище» — добавила она[98].

Казалось, все было кончено, и тем же вечером «Йоркшир ивнинг пост» оплакала «конец легенды». В 1986 году в возрасте 78 лет умерла Френсис, два года спустя скончалась Элси, дожившая до 87 лет. Стеклянные пластинки, фотографии и камеры были распроданы с аукционов[99].

В девяностых, правда, о феях вспомнил Голливуд. Фильм Чарльза Стурриджа «Сказка о феях. Истинная история» (1997) отличался поистине звездным составом: роль Гарри Гудини исполнил Харви Кейтель, Конан Дойля воплотил на экране Питер О’Тул, эпизодическую роль сыграл Мел Гибсон. Почти одновременно вышел и британский фильм «Фотографируя фей» (1997), очень трогательная лента Ника Виллинга (по одноименному роману Стива Силадже) с Беном Кингсли в одной из главных ролей.

Но история о феях из Коттингли не завершилась и этим триумфом массовой культуры. В начале 2009 г. в популярной телепрограмме ВВС, посвященной антиквариату, появилась дочь Френсис, Кристина Линч. То была уже престарелая, 78-летняя женщина, которая в 1988 г. похоронила мужа, одного из лучших ирландских онкологов. Кристина показала ведущему камеру Френсис и ряд снимков, которые тот оценил в 20–30 000 фунтов.

Несколько месяцев спустя Кристина выпустила в свет мемуары матери, озаглавленные «Воспоминания о феях из Коттингли»[100]. Включенные в книгу письма свидетельствовали, что отношения между кузинами отнюдь не были безоблачными. В одном из них Френсис пишет: «Я ненавидела эти фотографии с 16 лет, когда мистер Гарднер вручил мне букет цветов и стал упрашивать меня сесть рядом с ним на подиуме. Я поняла, что покоя мне не будет, если я куда-нибудь не спрячусь».

По словам Кристины Линч, это происшествие случилось на лекции Гарднера в Шрюсберри, куда переехала Френсис. «Ну все, довольно! Больше не желаю иметь со всем этим ничего общего» — решила Френсис[101].

Когда-то кузины поклялись никому не выдавать секрет фей из Коттингли. Шестьдесят лет Френсис хранила молчание, пока не узнала о том, что Элси рассказала ее сыну о подделке. Именно тогда она решила написать воспоминания.

«Моим любимым местом была ветка ивы. Там я сидела и наблюдала. Чаще всего появлялись маленькие зеленые человечки. Затем появлялись феи, некоторые с крыльями, некоторые без» — пишет она.

Описание первой встречи Френсис с фейри живо и несколько подозрительно напоминает рассказ Вайолет Твидейл из книги Конан-Дойля:

«В первый раз, когда я что-то увидела, лист ивы начал сильно трястись, хотя не было никакого ветра. Я заметила маленького человечка: он стоял на ветке, держась рукой за черенок листа и, казалось, от чего-то им отмахивался. Он был одет во все зеленое»[102].

Постепенно она стала замечать все больше фей и других крошечных существ:

«Это были самые настоящие феи. Некоторые были крылаты, другие без крыльев… Как-то раз они грелись в солнечном пятне на берегу. Все казалось таким мирным и дружелюбным. Иногда они подбирались поближе, на расстояние всего нескольких дюймов, но я никогда не пыталась вмешиваться в их жизнь. Я так к ним привыкла, что совсем не обращала на них внимания, если они не делали ничего необычного».

Френсис была убеждена в подлинности загадочного пятого снимка, изображавшего «колыбель фей» — фотографии E в списке Конан Дойля. Каждая из кузин приписывала себе честь удачного снимка. Френсис утверждала, что сделала его случайно, пока Элси возилась со своей камерой:

«Был сырой субботний день, и мы просто гуляли с фотоаппаратами, а у Элси ничего не было готово. Я увидела, как эти фейри собираются в траве, направила на них объектив и нажала на спуск».

В отличие от нее, Элси настаивала, что на всех пяти фотографиях изображены вырезные фигурки (хотя и не отрицала реальности фей как таковых). Кроули, редактор «Британского журнала фотографии», в свое время объяснял возникший эффект «непреднамеренной двойной экспозицией вырезных фигурок в траве» — по его мнению, «обе дамы могли вполне искренне верить, что каждая из них сделала этот снимок»[103].

Спиритуалисты и прочие «друзья фей», несомненно, предпочтут объяснение Френсис: для них пятая фотография служит непреложным доказательством существования фейри. Не составит труда собрать множество современных рассказов о встречах с фейри, в том числе и в Коттингли — члены исследовательской экспедиции в деревню, названной этими энтузиастами фейри «Tinkerbekk‘86», видели «темных духов земли» и слышали разговоры и «колокольчики фей». Другие считают «маленьких зеленых человечков» пришельцами из космоса и связывают их с НЛО[104].

«Для многих фейри вовсе не исчезли. Собственно говоря, идея ухода фей из нашего мира и угасания веры в них может рассматриваться как неотъемлемая часть комплекса преданий о фейри» — пишет Кэрол Силвер[105]. «Феи — в которых никогда полностью не верили — всегда уходят, но никогда не исчезают насовсем».

Для тех же, кто подобно агенту Фоксу Малдеру из X-Files, «хочет верить», приведем слова Купера из давешней разоблачительной статьи:

«Существуют ли феи? Можно ли их сфотографировать? Ясно только одно — фотографии из Коттингли не могут служить доказательством существования фей. Каждый из нас должен сам решить, действительно ли люди, рассказывающие о встречах с феями, видят фей или просто их воображают».