Пришествие фей.

Глава III Отзывы на первые фотографии

Хотя в тот момент меня не было в Англии, эхо первых фотографий, напечатанных в «Strand Magazine» и вызвавших громадный интерес публики, донеслось до меня и в Австралии. Газеты, как правило, высказывались с осторожностью, но без особой враждебности. Давешний боевой клич «Фальшивка!» оказался не столь громким, как можно было ожидать — в последние годы отношение прессы к психическим феноменам постепенно меняется к лучшему и, в отличие от прежних времен, газеты уже не так склонны приписывать всякое новое явление мошенничеству. Некоторые йоркширские издания затеяли дотошные расследования; мне говорили, что репортеры подвергли допросу всех фотографов в округе, стараясь выяснить, не являются ли они соучастниками подлога. Газета «Truth»[27], которой овладела навязчивая идея, что спиритуалистическое движение и все связанное с ним представляет собой один гигантский бессмысленный заговор, придуманный шарлатанами для обмана дураков, выстрелила своими обычными презрительными и презрения достойными статьями, в довершение чего призвала Элси перестать водить людей за нос и откровенно признаться, как были сделаны фотографии. Честь лучшей критической атаки принадлежит «Westminster Gazette»[28], которая бросила на раскрытие тайны специального корреспондента и 12 января 1921 года напечатала его отчет. С любезного разрешения редакции, эта статья воспроизводится ниже:

Публикация фотографий фей, играющих с детьми — точнее говоря, одного снимка фей и другого с изображением гнома — вызвала немалый интерес не только в Йоркшире, где предположительно обитают эти создания, но и по всей стране.

История с феями, изначально окруженная покровом таинственности, стала еще более загадочной по причине того, что сэр А. Конан Дойль в своем рассказе о ней в журнале «Стрэнд» использовал фиктивные имена — желая, по его словам, оградить действующих лиц от потока писем и визитов. Это ему сделать не удалось. Боюсь, сэр Конан не знает йоркширцев, особенно жителей долин: попытка скрыть чье-либо имя немедленно возбуждает их подозрения, а в худшем случае доходит до того, что автора начинают обвинять в недостаточной честности.

Поэтому не стоит удивляться, что к рассказу сэра Конана йоркширцы относятся достаточно сдержанно. Все, с кем я встречался во время своего краткого пребывания в Йоркшире, решительно отрицают правдивость этой истории. Добавлю, что в течение нескольких недель ее здесь только и обсуждали, прежде всего потому, что были раскрыты настоящие имена участников событий.

Целью моей поездки в Йоркшир был поиск свидетельств, которые по возможности доказали бы или опровергли теорию о существовании фей. Признаюсь честно, я потерпел неудачу.

Йоркширское царство фей — живописный уголок в стороне от проторенных дорог, в двух или трех милях от Бинтли, где расположена деревушка под названием Коттингли. Она прячется в долине, окруженной холмами; ручеек, известный как Коттингли Бек, течет через долину и менее чем через милю впадает в реку Эйре[29]. «Героиня» статьи сэра Конан Дойля, мисс Элси Райт[30], проживает с родителями в номере 31 по Линвуд-террас. Крошечный ручей протекает прямо за домом, и фотографии были сделаны не более чем в ста ярдах отсюда. Мисс Райт встречалась с феями вместе со своей двоюродной сестрой Френсис Гриффитс, проживающей на Дин-роуд в Скарборо.

Первая из фотографий, снятая мисс Райт летом 1917 года, в возрасте шестнадцати лет, изображает ее десятилетнюю кузину, перед которой пляшут в воздухе четыре феи; на второй, сделанной несколько месяцев спустя, Элси сидит на траве, а рядом танцует курьезный гном.

Все собранные мною свидетельства никак не перечеркивают ряд очевидных фактов. Никому, кроме девочек, не доводилось видеть фей, хотя все в деревушке наслышаны об их предполагаемом существовании; Элси не умела пользоваться фотоаппаратом, однако снимок ей удалось сделать с первой же попытки; девочки не приглашали никого из посторонних на свои встречи с чудесными гостьями и не предпринимали никаких усилий, чтобы оповестить мир о своем открытии.

В первую очередь я побеседовал с миссис Райт, которая откровенно изложила мне все подробности истории с феями, никак их не комментируя. Девочки, сказала она, проводили целые дни в лощине и даже часто брали с собой корзинку с обедом, хотя от этого места рукой подать до дома. Элси не отличалась крепким здоровьем и в летние месяцы не работала, так что игры на свежем воздухе шли ей на пользу. Она нередко рассказывала о встречах с феями, но родители считали ее слова детскими фантазиями и не обращали на них внимания. В 1917 году мистер Райт приобрел небольшой фотоаппарат и как-то в субботу уступил настойчивым просьбам дочери и позволил ей взять камеру. Он вставил в фотоаппарат одну пластинку и объяснил девочке, как нужно снимать «карточку». Дети радостно убежали, вернулись меньше чем через час и стали упрашивать мистера Райта проявить негатив. Во время проявки Элси заметила, как на пластинке проступают очертания фей, и возбужденно крикнула кузине: «Ой, Френсис, феи получились, они прямо там!». Второй снимок оказался не менее удачным. Несколько отпечатков, сделанных с этих негативов, родители около года назад подарили друзьям семьи в качестве сувениров. По всей видимости, снимки не привлекли особого внимания, пока одна из фотографий не была показана минувшим летом делегатам Теософского конгресса в Харроугейте.

Миссис Райт произвела на меня впечатление человека искреннего и отвечала на все вопросы без утайки. Она рассказала, что Элси всегда считалась правдивой девочкой, и некоторые соседи поверили в историю о феях только потому, что были с ней хорошо знакомы. Я спросил, чем занимается Элси, и она сказала, что после окончания школы девочка несколько месяцев работала у фотографа на Меннингем-лейн в Бредфорде. В основном ей приходилось бегать по поручениям; помимо того, Элси лишь проверяла негативы на предмет пятен от пыли или неровностей эмульсии. Ни одно из этих занятий не могло бы научить четырнадцатилетнюю девочку «фабриковать» снимки. Затем Элси недолгое время проработала в ювелирном магазине. Непосредственно перед тем, как была сделана фотография, она на протяжении многих месяцев оставалась дома, причем никто из ее знакомых не располагал фотоаппаратом.

Отец ее в 1917 году также не был сведущ в фотографии и, как он выразился, «всему научился сам, играясь с камерой». Поэтому любое предположение о том, что он каким-то способом подделал негатив, не соответствует действительности.

Когда мистер Райт вернулся домой с деревенской мельницы и узнал о цели моего визита, он сказал, что «сыт по горло» всей этой историей и добавить ему нечего. Тем не менее, он повторил рассказ жены вплоть до совпадения в каждой детали, а рассказ самой Элси, с которой я встретился в Бредфорде, ничего нового к их сообщениям не прибавил. Таким образом, я в разное время получил сведения от трех членов семейства и не обнаружил никаких расхождений между их версиями. Родители признались, что вначале им было нелегко поверить в подлинность фотографий, и они начали было расспрашивать девочек, как именно те подделали негативы. Но дети стояли на своем и отрицали все обвинения. Тогда родители решили «так это и оставить». Даже сейчас их вера в существование фей значит лишь то, что они принимают на веру заявления дочери и ее кузины.

Мне рассказали, что школьный учитель называл Элси «мечтательной»; мать девочки сказала, что ее влечет к себе все фантастическое. Сомневаюсь, что Элси сумела бы в шестнадцать лет изобразить фей. В последнее время она занялась акварельной живописью; я внимательно просмотрел ее работы и не нашел, что они выказывают блестящее дарование, хотя для любительницы она прекрасно владеет цветом.

Сэр А. Конан Дойль говорит, что на первых порах сомневался в существовании фей и предполагал, что они могут являться мыслительными формами, порожденными воображением или ожиданиями наблюдателей. Мистер Э.Л. Гарднер, член Исполнительного комитета Теософского общества, который провел расследование на месте и подобно мне беседовал со всеми членами семьи, убежден в том, что фотографии подлинны.

Из Коттингли я в тот же день отправился в Бредфорд и встретился с мисс Райт в «Мастерской рождественских открыток Шарпа». Она работала в верхней комнате и поначалу отказалась от встречи со мной, передав, что не желает давать интервью. Вторичная просьба увенчалась успехом и она появилась за маленьким прилавком у входа в мастерскую.

Я увидел высокую, стройную девушку с пышными светло-каштановыми волосами, схваченными узкой золотистой лентой, обвитой вокруг головы.

Как и родители, она сказала, что о фотографиях ей рассказать нечего; любопытно, что она воспользовалась точно тем же выражением — «я сыта по горло всей этой историей».

Немного погодя она разговорилась и рассказала мне, как сделала первую фотографию.

На вопрос, откуда появились феи, она отвечала, что не знает.

«Вы видели, как они появились?» — спросил я; получив утвердительный ответ, я спросил, не заметила ли она, где до этого прятались феи.

Мисс Райт помедлила и со смехом ответила: «Я не могу вам сказать». Она также не сумела пояснить, куда исчезли феи после танца, и смутилась, когда я продолжал настаивать на более подробном объяснении. Два или три вопроса остались без ответа, а на мое предположение о том, что феи, должно быть, «растворились в воздухе», она отозвалась кратким: «Да». Феи, сказала она, не разговаривали с нею, и она не пыталась заговорить с ними.

Вместе с кузиной они часто видели фей и раньше. Впервые они увидели их совсем детьми, заметила она, и никому об этом не сказали.

«Но согласитесь», — допытывался я, — «естественно ожидать, что ребенок, впервые увидев фей, расскажет о них матери». Она лишь повторила, что никому ничего не рассказывала. Как оказалось, впервые они увидели фей в 1915 году.

В ответ на дальнейшие расспросы мисс Райт сказала, что позднее не раз видела фей и фотографировала их; пластинки, сказала она, хранятся у мистера Гарднера. Хотя друзья семьи получили несколько отпечатков с первых негативов, изображавших фей, мисс Райт никому не рассказывала о новых встречах с этими созданиями. Ее ничуть не удивило то обстоятельство, что ни один из жителей деревни не встречался с феями. Мисс Райт твердо убеждена, что подобная удача выпала лишь ей и кузине; более того, она считает, что феи никогда не покажутся другим людям. «Если там появится кто-нибудь еще», — сказала она, — «феи не придут».

Я продолжал задавать вопросы, надеясь прояснить смысл этой фразы, но девушка только улыбалась и наконец многозначительно заметила: «Вы просто не понимаете».

Мисс Райт все еще верит в существование фей и с нетерпением ждет встречи с ними будущим летом.

Феи из Коттингли, как показалось девочкам, предпочитают хорошую погоду: мисс Райт сказала, что они показывались только в ясные солнечные дни, и никогда не появлялись, если на дворе было пасмурно или моросил дождь.

Самым загадочным в рассказе девушки было упоминание о том, что в последнее время феи стали «прозрачнее», чем в 1916 и 1917 годах, когда их было «гораздо легче разглядеть». Затем она добавила: «Видите ли, мы были тогда совсем детьми». Это замечание она никак не пояснила, несмотря на все мои старания.

Неизвестная доселе деревня обещает стать нынешним летом местом массового паломничества. В Йоркшире есть старинная поговорка: «Что увижу — в то поверю», и эта сентенция до сих пор сохраняет свою ценность.

Наш корреспондент, судя по общему тону статьи, был бы только счастлив вернуться в редакцию с сенсационным разоблачением. Тем не менее, он оказался человеком рассудительным и непредвзятым и быстро превратился из прокурора в толерантного судью. Заметим также, что он не приводит никаких фактов, которые не были бы упомянуты в моей статье, за исключением одного любопытного момента: снимок фей безусловно являлся для девочек первым в их жизни опытом фотографии. Мыслимо ли, что в таких условиях им удалось создать поддельный снимок, который ввел в заблуждение стольких экспертов? Поскольку честность отца мы принимаем как данность и ее никто и никогда не ставил под сомнение, остается Элси — подобное изображение она могла создать лишь с помощью вырезных фигурок, причем фигурки эти должны были быть изготовлены втайне от родителей, обладать замечательной красотой и разнообразием, да еще и настолько искусно передавать движение, что любой эксперт при взгляде на них способен был обмануться. Что и говорить, нелегкая задача!

Как показывает статья в «Вестминстер», автор не слишком хорошо знаком с психическими исследованиями. Иначе никак не объяснишь его удивление по поводу того, что молодая девушка не знает, откуда появились и куда подевались видения, эти психические формы, которые материализуются в ее индивидуальной ауре. К тому же давно известно, что психические феномены всегда активней проявляются в теплую, солнечную погоду, нежели в сырую или холодную. И последнее: замечание девушки о том, что видимые ею формы становятся все прозрачнее, наводит на некоторые размышления. Определенные виды медиумизма связаны с детским возрастом; по мере того, как дитя превращается в женщину и разум становится более искушенным и прозаичным, эта фаза обычно проходит. Вторая серия фотографий и особенно фигурка, протягивающая цветок, говорят именно о таком процессе развития. Мы опасаемся, что теперь он завершился и из данного источника мы больше не получим никаких сведений о жизни фей.

Появление всевозможных подделок заставило многих усомниться в подлинности фотографий. Доводы звучали следующим образом: «Взгляните-ка, это превосходная фотография, и все же автор признается в фальсификации. Можете ли вы быть уверены, что и ваши снимки не подделаны?» Ошибочность подобного умозаключения состоит в том, что данные имитации были созданы искусными мастерами, в то время как исходные снимки были сделаны неопытными детьми. Вновь повторяется давний и давно прогнивший аргумент, с помощью которого бесконечно дурачили мир: дескать, если фокусник в контролируемых им условиях может создать имитацию определенного явления, самого явления вовсе не существует.

Необходимо признать, что некоторые подделки были выполнены весьма неплохо, однако в ходе внимательного изучения мы с мистером Гарднером распознали все до единой. Лучшая из них была сделана мисс Иной Инман, дамой-фотографом из Бредфордского института; она была так хороша, что на протяжении нескольких недель мы никак не могли вынести окончательное заключение. Имелась также странная, но впечатляющая композиция судьи Докера из Австралии. И все же в феях мисс Инман, к примеру, несмотря на всю продуманность исполнения, не было ни следа природной грации и свободы в движениях, отличавших восхитительную группу фей из Коттингли.

В числе газетных статей, представлявших наибольший интерес, следует упомянуть публикацию мистера Джорджа А. Уэйда в лондонской «Evening News»[31] от 8 декабря 1920 года. В статье рассказывалось о любопытной череде событий в Йоркшире и, в частности, говорилось следующее:

«Существуют ли ныне на земле настоящие феи? Этим вопросом задается сэр Артур Конан Дойль, представляя фотографии, которые якобы изображают „маленький народец“.

До меня дошли сведения о ряде случаев, что могут пролить некоторый свет на вопрос, существуют ли подлинные феи, настоящие эльфы и гномы и предстоит ли нам встретиться с ними в долинах Йоркшира — где, как утверждается, и были сделаны фотографии.

В прошлом году я провел день в гостях у моего друга, известного романиста Халливелла Сатклиффа[32], который и сам живет в тех краях. К моему громадному удивлению, мистер Сатклифф рассказал мне историю о лично знакомом ему школьном учителе, живущем по соседству; учитель постоянно твердил, что встречался, беседовал и играл с самыми настоящими феями в близлежащих лугах! Романист упомянул об этом случае как о курьезном явлении, которое сам он не в силах был объяснить. Подчеркнув образованность и безупречные качества личности и характера учителя, он сказал, что тот заслуживает доверия и никогда не стал бы предаваться иллюзиям или сознательно кого-либо обманывать.

Еще один житель тех мест, человек кристальной честности, тогда же рассказал мне о молодой леди, проживающей в Скиптоне. В разговорах с ним она не раз упоминала, что часто наведывалась в — (название этой долины я опускаю), где „играла и танцевала с феями“! Когда мой знакомый выразил глубочайшее изумление, она вновь повторила свои слова и заявила, что говорит чистую правду!

Как-то мне довелось беседовать о „маленьком народце“ с моим другом, мистером Уильямом Райли, автором романов „Уиндиридж“[33], „Нетерлей“ и „Джерри и Бен“, писателем, знающим все долины и вересковые пустоши Йоркшира как свои пять пальцев. Мистер Райли сказал, что сам он никогда не видел в тех местах фей, однако встречал нескольких вполне здравомыслящих жителей долин, чья вера в них была непоколебима. Несмотря на все возражения, они продолжали уверять, что частенько видели пикси в излюбленных теми укромных уголках Верхнего Эйрдейла и Уорфедейла[34].

Некоторое время спустя, когда моя статья о фейри была опубликована в йоркширской газете, в редакцию пришло письмо от одной дамы, живущей вдалеке от тех мест. Дама эта писала, что мой отчет подтверждал достоверность странного происшествия, случившегося с нею на отдыхе в указанной долине над Скиптоном.

Однажды вечером, во время одинокой прогулки по склонам холмов, она была несказанно удивлена картиной, открывшейся на лугу у подножия холма, где играла и плясала толпа фей и сильфид. Рассудив, что то был сон или галлюцинация, дама ущипнула себя и протерла глаза, дабы убедиться, что бодрствует. Полностью удостоверившись в этом, она снова взглянула вниз — ошибки быть не могло, на лугу забавлялся „маленький народец“. Дама наблюдала за феями долгое время, пока они наконец не исчезли, и подробно описала их игры. Вне всякого сомнения, она твердо верила в свою правоту.

Как нам относиться к подобным рассказам? Ответа у меня нет. Трудно поверить, что столько незнакомых друг с другом людей внезапно сговорились между собой и принялись кормить публику выдумками. Имеется и еще одно примечательное совпадение, если не сказать большее. Две девочки из рассказа сэра Артура Конан Дойля, школьный учитель, упомянутый мистером Сатклиффом, молодая женщина из Скиптона и дама, написавшая в йоркширскую газету — все они, с точностью до мили или двух, указывают на одну и ту же местность, где обитают феи.

Вопрос лишь в том, можно ли там повстречать настоящих фей?»

Самую яростную атаку на фотографии фей предпринял майор Холл-Эдвардс, известный исследователь радия[35]. Согласно статье, напечатанной в «Birmingham Weekly Post», майор заявил:

«Сэр Артур Конан Дойль считает само собой разумеющимся, что упомянутые фотографии являются подлинными снимками фей, хотя никаких сведений о том, как именно они были сделаны, до сих пор представлено не было. Любой, кому приходилось сталкиваться с удивительными эффектами, которые порой демонстрируют нам операторы в кинематографе, должен понимать, что при наличии времени и возможностей на поддельной фотографии можно с успехом воплотить едва ли не любую прихоть воображения.

Стоит напомнить, что мать старшей из девочек описывает ее как весьма мечтательного ребенка, что долгие годы девочка рисовала фей и какое-то время состояла ученицей в фотографическом заведении. Мало того, она живет в краю прелестнейших рек и долин, которые легко пробуждают фантазии в душе юной девушки.

Один из снимков изображает младшую девочку на берегу реки; она сидит, опираясь на локоть, а вокруг нее танцуют несколько фей. Ребенок не глядит на фей — девочка просто-напросто позирует перед камерой. Такое явное равнодушие к шаловливым созданиям объясняют тем, что к феям девочка давно привыкла, и во время съемки ее интересовал лишь фотоаппарат.

„Сфабриковать“ подобное изображение можно было двумя способами. Либо крошечные вырезные фигурки фей, предварительно наклеенные на картон, были незаметно размещены рядом с маленькой натурщицей, тогда как сама фотография снималась на меченую пластинку; либо же на исходную фотографию, где и в помине не было никаких „фей“, наклеивались фигурки, вырезанные из книги или журнала. Затем полученное изображение переснимали: если это сделать достаточно умело, любой фотограф готов будет поклясться, что видит первоначальный, нетронутый негатив».

Майор Холл-Эдвардс также заметил, что защитники фотографий придают громадное значение прозрачности крылышек фей на снимке, в то время как искусный фотограф без труда воспроизвел бы подобный эффект.

«Вполне возможно, — отметил он, — срезать у насекомых прозрачные крылышки и прикрепить их к изображениям фей. Можно, скажем, взять прозрачные крылышки больших мух и закрепить их так, что некоторые детали снимка будут просвечивать сквозь них, получив таким образом весьма реалистичное изображение.

Ранее указывалось, что „феи“ на фотографии якобы застыли в танце — и действительно, нам со всей определенностью говорят, что они плясали. Однако же на снимках не заметно никаких признаков движения. Девушка, сделавшая фотографию, поясняет нам, что движения фей чрезвычайно медлительны, их можно сравнить с замедленной съемкой, которая иногда применяется в кинематографе. Это доказывает, что юная леди обладает весьма глубокими познаниями в фотографии.

Миллионы фотографий, сделанных детьми и взрослыми, запечатлели сельские виды и места, где по слухам обитают нимфы и эльфы, но до появления этих удивительных девочек на фотографической пластинке мы ни разу не видели изображения феи. На основании изложенных фактов, я твердо заявляю, что фотографии могли быть подделаны. Я порицаю тех, кто склонен видеть в обстоятельствах съемки нечто сверхъестественное. Как медик, я полагаю, что внушение детям столь абсурдных мыслей в дальнейшем может вызвать у них проявления нервных болезней и душевного расстройства. Несомненно, детей можно приучить любоваться красотами природы и без того, чтобы заполнять их воображение горами пусть и живописной, но бессмысленной чепухи и неуместными мечтаниями».

Мистер Гарднер отвечал ему так:

«Майор Холл-Эдвардс утверждает, что „никаких сведений о том, как именно были сделаны снимки, до сих пор представлено не было“. Но самое меньшее, что обязан сделать человек, претендующий на роль критика — это прочитать наш отчет. Сэр А. Конан Дойль якобы „считает само собой разумеющимся, что упомянутые фотографии являются подлинными снимками фей“. Трудно даже вообразить более вопиющее извращение фактов. Негативы и контактные отпечатки выдержали самую тщательную проверку, причем многие из экспертов в фотографическом деле были настроены откровенно скептически. Как было доказано, пластинки подверглись одной-единственной экспозиции и не имели каких-либо характерных признаков использования многочисленных способов фальсификации, известных в фотографии. Мы отнюдь не воспринимаем все это как окончательное доказательство: в своем отчете о расследовании я неоднократно отмечал, что с помощью высокохудожественных и требующих большого мастерства методов можно, как считается, получить схожие негативы. Лично мне очень хотелось бы взглянуть на результат серьезной попытки такого рода. Конечно, те немногие фотографии, что мы видели, бесконечно превосходят неуклюжие примеры, приведенные майором Холлом-Эдвардсом, однако никак не выдерживают простейшего анализа.

С самых первых шагов мы были вынуждены обратить внимание на личные мотивы действующих лиц и возможные причины фальсификации. Именно эта сторона вопроса потребовала от нас такой напряженной работы: ведь мы полностью отдавали себе отчет в насущной необходимости заручиться исчерпывающими доказательствами персональной честности всех участников событий, прежде чем объявлять снимки подлинными. Такие доказательства были нами получены. Нашу тщательность подтверждает тот факт, что никакие газетные расследования, последовавшие за публикацией названия деревни, фамилий и т. д., так и не выявили каких-либо противоречий в моем первом отчете. Едва ли вновь стоит подчеркивать, что лучшим доказательством служит удивительная простота дела и честность семьи, о которой идет речь. И фотографические, и личные обстоятельства доказывают нашу правоту.

Некоторые критические соображения майора Холла-Эдвардса не стоило бы упоминать, возможно, просто по доброте душевной. Всерьез предполагать, что посещение кинематографа и умение рисовать подразумевает „весьма глубокие познания в фотографии“, может лишь человек, который считает работу рассыльной в студии гарантией фотографического мастерства! Мы вовсе не столь наивны и к тому же никак не можем поверить, что двое неопытных детей могли без посторонней помощи за полчаса изготовить поддельную фотографию, сравнимую с „Элис и феями“».

В дополнение к критическим ремаркам майора Холла-Эдвардса, известный писатель Морис Хьюлетт в пух и прах разнес фотографии в «John O’London»[36]. Статья его содержала некоторые возражения, на которые мистер Гарднер ответил в последующем письме. Доводы мистера Хьюлетта были таковы:

«В настоящее время сэр А. Конан Дойль дошел до того, что верит в подлинность так называемых „фотографий Карпентеров“, не так давно опубликованных в журнале „Стрэнд“. На снимках читатели могут видеть двух самых обыкновенных девочек за привычным для них занятием — общением с крылатыми созданиями, чей рост, насколько я могу судить, составляет примерно 18 дюймов. Если сэр Артур верит в эти фотографии, сразу напрашиваются, так сказать, два вывода: первое, что он также верит в существование подобных созданий; и второе, что механическая операция, в которой все людское участие сводилось к подготовке пластинки, фокусировке, нажатию на кнопку и печати снимка, сделала видимым нечто, что нельзя разглядеть невооруженным глазом. Вот в сущности и все, что говорит нам сэр Артур. Он верит, что фотографии настоящие. Остальное прилагается. Но почему он так считает? Потому что юные леди сказали ему, что снимки подлинные. Увы и ах!

Сэр Артур поясняет нам, что при всем желании не может самолично отправиться в Йоркшир и подробно расспросить юных леди, хотя нам и кажется, что такого желания он вовсе не испытывает. Что ж, он посылает вместо себя друга, мистера Э.Л. Гарднера, человека с не менее восприимчивым умом, устоявшимися взглядами на теософию и родственные науки и очевидным дефицитом логического мышления. Далее мистер Гарднер и сам фотографируется то ли на том же месте, где юные леди снимали друг друга, то ли где-то поблизости. Вкруг него не роятся крылатые создания, что заставляет нас задаться вопросом, почему: а) мистер Гарднер сфотографировался и б) опубликовал эти фотографии в журнале „Стрэнд“.

Единственный ответ, который мне приходит на ум, напоминает старинную историю о явлении Богоматери с Младенцем неким пастухам в персиковом саду близ Вероны. Пастухи рассказали приходскому священнику, что Дева Мария воистину пришла к ним лунной ночью, приняла в дар чашу с молоком, а затем сорвала с дерева персик и съела. Священник посетил вместе с ними то место и обнаружил под деревом персиковую косточку. Вопрос был решен. Священник убедился, что Мадонна действительно побывала в саду, ведь персиковая косточка это доказывала.

Мне приходится сделать вывод, что мистер Гарднер сфотографировался в определенном месте с целью доказать подлинность сделанных там ранее фотографий. Логика такова: фотографии сняты в некоем месте; вот и я снялся там же; следовательно, фотографии подлинны. Цепочка заключений ошибочна, но эта ошибка ведет мистера Гарднера к цели, а все остальное, по счастью, не имеет никакого значения.

Несомненно, в подобном вопросе следует выбирать линию наименьшего сопротивления. Во что сложнее поверить: в подделку фотографии или в фактическое существование созданий восемнадцати дюймов в высоту? Разумеется, обычному человеку скорее покажется невероятной вторая возможность; но давайте рассмотрим первую. Даже если подобные создания существуют и порой становятся видимы, и если фотоаппарат способен открыть всему миру то, что скрыто от большинства людей, мы все еще не сможем с уверенностью сказать, что фотографии Карпентеров в самом деле изображают этих существ. Ибо мы, заметьте, никогда с ними не сталкивались. Справедливо и другое: нам всем доводилось видеть изображения быстро движущихся животных и людей — скачущих лошадей, гончих собак, преследующих зайца, бегущих по полю людей и т. д. Мы рассматривали их на картинах, видели и фотографии; и вот в чем странность: фотография бегущего существа ничуть и никоим образом не напоминает картину или рисунок.

Собственно говоря, лошадь, собака или человек на фотографии вовсе не кажутся подвижными. И это вполне понятно, ведь в момент фотографирования они и в самом деле неподвижны. Свет воздействует на пластинку с такой непредставимой скоростью, что становится возможным изолировать и запечатлеть отдельный момент быстрого движения. Если последовательно соединить серию фотографий и заставить их двигаться, мы получим подобие того движения, какое видим на картинах или рисунках.

Но создания, которые вьются вокруг головы и плеч девочки на фотографии Карпентеров, показаны нам не в фотографическом, а в картинном полете. Это совершенно очевидно. Феи на снимках совершают общепринятые движения танца, диктуемые живописными или, иначе говоря, пластическими условностями. Движения эти переданы достаточно плохо. Феи кажутся застывшими даже по сравнению, к примеру, с хороводом гномов на обложке журнала „Punch“[37]. В них нет ничего от неистового и капризного биения крыльев бабочки. Это лишь миленькая попытка изобразить воздушный танец. Фотографии слишком малы, и я не могу точно сказать, были ли феи нарисованы на картоне либо же использовались объемные фигурки; но как бы то ни было, фигурки не двигались.

И еще одно — мелкая деталь, но в таких вопросах никакая мелочь не бывает лишней. Я считаю это соображение таким же очевидным, как и предыдущее. Если бы танцующие фигурки действительно были живыми, пляшущими созданиями, ребенок смотрел бы на них, а не в объектив. Я знаю детей.

Зная детей и зная, что у сэра Артура Конан Дойля имеется голова, я заключаю, что юные мисс Карпентер ее окончательно заморочили. Тем временем хочу сказать ему, что эпохи возникают сами по себе, а не создаются по чьей-то воле»[38].

Мистер Гарднер опубликовал свой ответ в следующем номере:

«Хотелось бы, чтобы мистер Морис Хьюлетт, который с известной долей игривости отрицает подлинность фотографий фей, напечатанных в рождественском номере журнала „Стрэнд“, не забывал и о точности. Пожалуй, единственный серьезный довод сводится к различию между фотографическим и живописным отображением движения: мистер Хьюлетт считает, что именно последнее представлено на снимках.

В отношении фотографий местности могу сказать, что причина их публикации вполне очевидна. Хотя на негативах не прослеживается никаких признаков использования какого-либо метода фальсификации (как-то двойной экспозиции, повторной съемки с увеличением нарисованных фигурок, муляжей из картона или других материалов), эксперты в области фотографии уверяли, что подобные результаты в принципе могли быть получены благодаря искусной студийной работе. Требовалось также прояснить определенные неясности, а именно наличие дымки над головой девочки и сбоку от нее, размытость водопада в сравнении с четкостью фигурок и т. д. Единственным способом найти ответ на эти вопросы мне виделся осмотр и дополнительная съемка мест, где были сделаны фотографии. Как выяснилось, водопад находился примерно в двадцати футах позади ребенка и потому оказался не в фокусе, а несколько больших скал, расположенных на том же расстоянии рядом с водопадом, стали причиной дымки. Эти фотографии, из числа которых было напечатано лишь по одному изображению интересующих нас мест, полностью доказывают факт существования ландшафта — но не фей.

Касаясь фотографирования движущихся объектов, мистер Хьюлетт делает поразительное заявление: оказывается, в момент съемки они неподвижны (курсив мистера Х.). Интересно, когда же они движутся и что получилось бы, если бы их в этот момент сфотографировали! Конечно же, движущийся объект в момент съемки находится в движении, и в этом смысле не столь важно, составляет ли выдержка одну пятидесятую или одну миллионную часть секунды — правда, не один только мистер Хьюлетт допускает эту распространенную ошибку. К тому же, любая из фигурок фей на негативе выказывает признаки движения. Это мы выяснили в самом начале расследования.

Конечно, я готов признать, что эти доводы никак не объясняют, почему в движениях феи проявляют куда большую грациозность, чем движущаяся лошадь или человек на заурядном моментальном снимке. Однако, если мы говорим о феях, чьи тела, как предполагается, сотканы из чистейшего эфира и обладают гибким строением, а не о млекопитающих, ограниченных в движениях скелетом, будет ли так уж нелогично признать утонченное изящество фей присущим им от природы качеством? Ввиду неоспоримых доказательств подлинности фотографий, которыми мы располагаем, это вполне похоже на правду.

Обратимся к последнему возражению — да, ребенок смотрит в объектив, а не на фей. Дело в том, что Элис не имела никакого опыта позирования и совершенно не знала, как подобает себя в таких случаях вести. Камера, в отличие от фей, казалась ей чем-то новым и интригующим, к тому же никогда раньше ей не приходилось видеть фотоаппарат так близко. Нам это может показаться странным, но во время съемки больше всего ее занимала камера. Кстати говоря, неужели хитроумный мошенник, способный подделать такую фотографию, позволил бы себе столь элементарную ошибку и не подумал бы о позе объекта съемки?»

Среди других примечательных и веских суждений, в целом подтверждающих наши заключения, хотелось бы выделить отзыв мистера Г.А. Стаддона из Гудмейса, джентльмена, чьим хобби являются фотографические фальшивки. Его отчет содержит множество технических деталей и чересчур объемист для включения в книгу; могу лишь сказать, что мистер Стаддон весьма подробно рассматривает фотографии с точки зрения композиции, проявки, контрастности, плотности почернения, освещенности, баланса, текстуры, пластинок, атмосферы, фокуса, вуалирования и в итоге приходит к выводу, что в соответствии с этими критериями вероятность подлинности снимков составляет не менее 80 процентов.

Добавлю, что в ходе демонстрации этих фотографий (на заседаниях и собраниях теософских организаций, с которыми тесно связан мистер Гарднер) нередко случалось так, что на экране они показывались с громадным увеличением. Однажды в Уэйкфилде такое изображение возникло на громадном экране в луче мощного проекционного фонаря — и оператор, человек весьма умный и ранее настроенный скептически, стал горячим защитником фотографий, полностью убедившись в их подлинности. По его словам, подобное увеличение тотчас выявило бы на снимках малейшие следы использования ножниц и любые другие поддельные детали; абсурдно даже предполагать, добавил он, что вырезная фигурка или муляж остались бы незамеченными. Но линии на фотографиях выглядели неизменно ровными, четкими и непрерывными.