Призрачный страж 3

Глава 22

Мне было плохо. Жутко болела голова, пересохло во рту, но я никак не мог прийти в себя. Мне казалось, что я лечу в бездну, из которой никогда не выберусь.

Пробовал открыть глаза или поднять руку, но ничего не получалось. Мое сознание будто покинуло тело и было не властно над ним. Перед глазами постоянно мелькали неясные образы. Иногда из разноцветного тумана показывался Арлас, с его красным панцирем и шишковатой головой, черный силуэт Отшельника выплывал из мутного кумара, злобные сирены пытались схватить меня своими щупальцами. Враги. Кругом одни враги.

Я понимал, что это сон или что-то типа того, и жаждал проснуться, но никак не получалось. Сколько прошло времени, я не знал. Как и не знал того, что сейчас происходит вокруг меня. А что, если я уже умер? Вдруг в этот самый момент живороды едят меня?

Мне стало не по себе от этих мыслей, и я попробовал крикнуть, но снова ничего не вышло. Когда я уже совсем отчаялся очнуться, то почувствовал щипок. Кто-то осторожно ущипнул меня за щеку. Так, значит, я все-таки не умер и чувствую свое тело. Это очень хорошо.

Однако, сколько ни силился, не мог открыть глаза и ничего не слышал.

Между тем меня снова ущипнули, но на этот раз за мочку уха, и притом довольно сильно. Я хотел возмутиться, но снова не смог произнести ни звука.

Тем временем меня принялись щипать безостановочно, отчего лицо начало гореть. Я не выдержал и дернулся, пытаясь остановить истязание, а затем открыл глаза.

Первое, что я увидел, это большие блестящие глаза. У меня на груди сидел Фаник. Заметив, что я проснулся, он потерся влажным носом о мой подбородок и замурлыкал.

— Дружище, откуда ты взялся? — прохрипел я и окинул взглядом то, что мог увидеть.

Я по-прежнему находился в замке Арласа. В окна позади меня светило солнце, значит, время было уже за полдень. Фаник спрыгнул на пол, а я приподнялся на локтях и осмотрелся.

Трон был пуст, а рядом с ним лежало тело Арласа, но без головы, которой нигде не было видно. Интересно, куда она пропала?

— Фаник, ты случайно не съел голову этого монстра? — спросил я и кивнул на труп.

Зверек фыркнул и отвернулся, давая понять, что он здесь ни при чем.

Однако больше, чем пропажа головы, меня волновали живороды, которые окружили замок. Ведь мне нужно было попытаться вырваться отсюда.

Едва я сел, как почувствовал сильную боль в голове, будто внутри колыхалась раскаленная лава. Я тут же полез в пространственное кольцо и вытащил оттуда три лечебных артефакта, которые прицепил на грудь. Спустя пару минут стало легче, поэтому, отпив холодной воды из фляги, я поднялся и выглянул в окно.

Живороды по-прежнему окружали замок, но уже в другом виде. Они были мертвы и плотным кольцом лежали друг на друге.

Я с облегчением выдохнул. Все закончилось. Понадобилось много лет и даже две жизни, чтобы прикончить врага, который с легкостью забирал чужие жизни.

В это время Фаник деловито прохаживался по замку, суя свой любопытный нос во все углы и закутки.

— Как ты здесь оказался? — спросил я, потому что только сейчас вспомнил, что не брал его с собой, а оставлял с Дашей.

Зверек проигнорировал мой вопрос и попытался допрыгнуть до выемки, в которой лежал очередной черный камень.

Я не хотел здесь больше оставаться, поэтому посадил Фаника на плечо и вышел на улицу через переднюю дверь. На крыльце лежала целая куча мертвых живородов, которые наверняка уже готовились к тому, чтобы зайти внутрь.

Мне хотелось поскорее убраться из деревни ненавистных мне существ, при виде которых становилось дурно, поэтому я просто поднялся в воздух, хотя еще чувствовал слабость, и полетел над горами.

Теперь мне не надо было бояться, что живороды увидят раньше времени и примут меры, поэтому я решил пролететь подальше от тропы, которая проходила возле колонии пауков. Мне стало любопытно, как живороды соседствовали с пауками, ведь их тропа проходила как раз у входа в жилище восьминогих монстров?

Скорее всего, они просто бы уничтожили всех пауков, если бы те им сильно досаждали. Значит, либо они старались друг друга не трогать. Либо живороды просто питались пауками и были заинтересованы в том, чтобы те жили поблизости, и не надо было далеко уходить за добычей.

Вдалеке показалась стая летающих монстров, но я на них не обратил внимания. Теперь, когда мой главный враг мертв, все остальные кажутся каким-то недоразумением и неприятностью. Конечно, они могли причинить много беспокойства, но я знал, что отобьюсь, поэтому продолжал лететь и даже не думал спускаться.

Вскоре показался лес, а за ним зеленела равнина. Фаник крепко держался за мои волосы и изредка несильно щипал лицо. Соскучился, наверное.

Мы без происшествий пролетели через лес. Однако на равнине было какое-то оживление. Когда подлетел поближе, то увидел, что какой-то монстр попал в ту же ловушку, что и я несколько дней назад, и вокруг него уже собралась целая свора, которая наверняка желала не помочь своему сородичу, а ждала, когда можно будет им перекусить.

Чтобы не возвращаться с пустыми руками, я решил расправиться с монстрами и вытащить из них хотя бы сплоты. Сформировав арбалет, я принялся отстреливать. Сначала они ничего не понимали, только удивленно отпрыгивали от умирающих рядом с ними сородичей, чуть позже все же ринулись в разные стороны, спасаясь бегством.

Когда возле ловушки не осталось живых монстров, я спустился на землю и принялся вытаскивать сплоты, которые явно принадлежали Разлому высшего уровня. Пока занимался делом, Фаник спрыгнул с плеча и скрылся в траве.

Тут мне пришло в голову, что пока я отдыхаю, призрачные воины могут поохотиться и добыть еще сплотов. Покричав Фаника, который так и не явился обратно, вытащил артефакт, сформировал копии и отправил их в разные стороны, приказав добыть сплоты.

Когда призрачные воины, переливающиеся перламутром на солнце, разошлись по равнине, я поднялся на возвышенность и опустился у выхода из Разлома. В пространственном кольце нашел пачку галет, нарезку вяленого мяса и горсть орехов. Пока ел сухие галеты с мясом, вернулся Фаник и очень обрадовался, увидев орехи. Сразу закинув в рот три ореха, принялся усиленно их жевать мурлыкая.

— Интересно, как ты сюда попал? — проговорил я и погладил его по голове.

Фаник, конечно же, ничего не ответил и продолжил запихивать в рот орехи. Видимо, сильно проголодался.

Между тем начало вечереть, а я здесь на ночь больше не хотел оставаться, поэтому мысленно велел воинам вернуться. Друг за другом все двадцать две копии вернулись и отдали сплоты, которые успели добыть. Их было столько, что я заполнил два контейнера. Все-таки эти воины просто прирождены зачищать Разломы. А что, неплохая идея создать гильдию под названием «Призрачный страж» и вместе с копиями заниматься зачистками. Тогда и делиться ни с кем не придется.

Переодевшись в зимнюю одежду, посадил Фаника за пазуху и вышел на Землю. Дыхание перехватило от морозного воздуха, а глаза заслезились от яркого солнца, которое отражалось от снега.

— Костя! Живой! — услышал я голос Ефима Прохоровича и повернулся к двери решетки.

Оказывается, все решетки были раздвинуты, а машины охранников стояли почти у самого входа в Разлом.

— Вы что здесь делаете? Фон! Фон же сильный, — возмутился я, прежде чем преподаватель налетел на меня и крепко сжал в объятиях.

Следом за ним подошел Владимир Борисович, который обнял нас обоих.

— Как же я рад, что ты жив, — Ефим Прохорович совсем расчувствовался и вытер слезы, набежавшие в уголках глаз.

— Вы почему здесь? Вам нельзя так близко находиться к Разлому, — не унимался я и попытался увести их от опасного места.

— Фона нет, Костя. Вчера пропал, — объяснил он мне. — Но мы все равно опасались заходить, но если бы ты сегодня не вышел, то мы с Владимиром Борисовичем уже договорились, что завтра сами зайдем за тобой. А теперь рассказывай, что там было?

— Может, есть горячий чай? — спросил я.

— Конечно, есть! Для тебя, что угодно достанем, — заверил бывший ректор и повел меня к одной из машин.

Охранники подвезли нас до своей сторожки, где сразу же вскипятили чай и подогрели мясной суп. Пока ел, рассказал им все, что было в Разломе. Кроме Фаника, конечно же. Они качали головами, испугано вздыхали, с облегчением выдыхали, задавали уточняющие вопросы, а под конец и вовсе застыли с раскрытыми ртами.

— Дела-а, — протянул Владимир Борисович. — Получается, что фон пропал, как только ты убил этого Арласа. Это все его влияние. Ну и силен, гад.

— И Федю, получается, он убил, — печально вздохнув, добавил Ефим Прохорович.

— Как и остальных охотников. Вчера только узнал, что уже более двадцати охотников умерли подобным образом в Разломах. Страшно подумать, что было бы, если бы эти живороды вместе с их предводителем пробрались на Землю. Как же хорошо, что ты у нас есть, — бывший ректор с улыбкой похлопал меня по плечу.

— На каждое зло, найдется свое добро, — вставил пожилой охранник, все это время сидевший у печки-буржуйки и внимательно слушающий мой рассказ.

Чуть позже мы вернулись в город. Охотники из гильдии «Освободителей» не разъехались по домам, а ожидали нашего возвращения, поэтому вечером мы снова все вместе завалились в ресторан, где хорошенько отметили мою победу.

Владимир Борисович выяснил, что негативный фон пропал также и во всех остальных Разломах, что не могло не радовать. Ведь теперь можно было находиться в Разломе неограниченное количество времени.

После того, как вернулся в свой номер, включил телефон и позвонил деду.

— Здравствуй, дед, — устало произнес я, едва услышал его голос.

— Костя! Ну наконец-то. Мы тут все переживаем, ждем новостей. Ты здоров?

— Да, все хорошо.

— Вот и отлично. Возвращайся домой, мы тебя очень ждем… Ой, подожди, здесь что-то Дашенька хочет сказать.

Я услышал какую-то возню, а затем заплаканный голос сестренки.

— Костик, Фаник пропал. Я уже все обыскала, нигде его нет. На улице вчера весь вечер с Марией Ильиничной его кричали, но он так и не вернулся. Что же мне делать? Я с ним хорошо обращалась, честно-честно. Поэтому даже не знаю, почему он сбежал, — она захлюпала носом.

— Не переживай, он… — и тут я понял, что сам его не видел с тех пор, как сел в машину охранников. Как же ему удается так внезапно исчезать? — Он обязательно вернется.

— Надеюсь, а то я по нему уже скучаю.

Я попрощался с ними и набрал номер Марии Ильиничны — Маши.

— Даша только что прибежала и сказал, что ты звонил Афанасию Петровичу. Наконец-то объявился, а я уже начала переживать, — призналась она. — Несколько дней от тебя не было вестей.

— Все хорошо. Завтра возвращаемся домой.

— Я рада. И очень соскучилась, — еле слышно сказала она.

— И я.

На следующее утро мы сели на дирижабль и полетели в Москву. Владимир Борисович постоянно кому-то звонил, что-то узнавал и снабжал нас информацией.

Как оказалось, ученые из независимой лаборатории создали яд, убивающий монстров почти всех видов. Уже прошли успешные испытания в двух Разломах. Яд действует только пять минут, но за это время проникает во все щели, дыры, норы и убивает тварей. Через некоторое время в Разлом заходят охотники и просто выносят всю добычу.

— Это что же получается, теперь не надо убивать монстров, а просто зашел, собрал сплоты, как грибы, и вышел обратно? — удивился Кирилл.

— Так и есть. К тому же после того, как негативный фон пропал, теперь можешь хоть полдня не спеша разделывать туши, фасовать внутренности и искать драгоценные камни, — проговорил довольным голосом Владимир Борисович.

— Красота! Не охота, а сказка.

Все рассмеялись.

— Меня только интересует, как независимая лаборатория смогла создать яд? На ком они его испытывали, если живых существ нельзя выносить из Разлома? — задумчиво проговорил Ефим Прохорович.

Никто не смог ему ответить, и я тоже промолчал. По всей видимости, именно они были заказчиками скупщика Михаила, которому я поставлял яйца.

Прошла неделя с моего возвращения домой, как во входную дверь кто-то начал скрестись. Мы сидели на кухне и обедали.

— Собака заблудилась, что ли? — предположил дед.

— Нет, это не собака, — усмехнулся я и повернулся к Даше. — Открой дверь.

Девочка с подозрением посмотрела на меня, но послушалась и, стуча пятками, побежала к двери.

— Фаник! Это Фаник! — раздался из прихожей радостный крик.

Мы с Машей с улыбкой переглянулись. Дед же чуть не опрокинул на себя тарелку горячего супа, так как в последнее время чувствовал себя еще хуже и уже с трудом держал ложку, но отказывался от услуг сиделки.

— Нужно ехать, пока не поздно, — решительно сказал я.

— Куда ехать-то? Мне уже никто не поможет, — покачал он головой.

— Семен Семенович поможет. Сегодня же собираем вещи, а завтра выезжаем.

Дед не стал противиться, а лишь пожал плечами и тихо проговорил:

— Если умру в дороге, то не оставляй меня на чужой земле. Обязательно похорони рядом с бабушкой и отцом.

Я не стал на это ничего отвечать, а подумал о том, что лишь бы только успеть добраться до Разлома.

Предупредить Семена Семеновича о том, что привезу деда, я не мог. Поэтому не знал, как он воспримет это, но надеялся на понимание.

Сразу после обеда проехался по магазинам и купил все, что может понадобиться деду в Разломе, включая еду и лекарства. Затем приобрел билеты и заехал в академию, чтобы отпроситься у Ефима Прохоровича на несколько дней. Он снова приступил к работе, так как преподавателей не хватало и призрачной магии студентов никто не обучал.

— Нет, ты никуда не поедешь, — мотнул головой преподаватель.

Я уставился на него, не понимая, шутит он или нет. Однако Ефим Прохорович оставался серьезным.

— Мне нужно отвезти больного деда, — еще раз повторил я, думая, что он не расслышал. — Он один не сможет добраться до места, поэтому я поеду с ним… Даже если вы против.

Последнюю фразу я проговорил с металлическими нотками в голосе. Преподаватель внимательно посмотрел на меня и кивнул.

— Хорошо, но сначала ты отпросишься у Владимира Борисовича.

— Отлично! Уж он-то не станет вставать у меня на пути, — сухо сказал я.

Вдвоем мы вышли из кабинета и молча направились к кабинету ректора, которого тоже уговорили вернуться на прежнее место работы, ведь Отшельник в теле Ростислава Богдановича просто ушел, и никто не знал, где он сейчас.

Ефим Прохорович постучал в дверь кабинета.

— Входите! — послышался зычный голос ректора.

— Добрый день, Владимир Борисович. Вот Константин отпрашивается. Хочет завтра уехать по делам на несколько дней, — сказал преподаватель и кивнул на меня.

Ректор оторвался от бумаг, удивленно посмотрел на меня и проговорил:

— Как это уехать? Нет, никуда не поедет.

Я недоуменно посмотрел на него, затем перевел взгляд на Ефима Прохоровича и вспылил:

— Вы что, сговорились⁈ Еще как поеду!

— Но ведь послезавтра мы все приглашены на прием к императору, — попытался объяснить ректор, но я уже вышел из себя.

— Плевать мне на этот прием и императора! Дед для меня в сотни раз важнее и дороже, чем все ваши приемы, вместе взятые.

Я развернулся и хотел выйти, но преподаватель схватил меня за руку.

— Костя, погоди. Просто не хотели тебе раньше говорить, но тебя будут награждать, и прием состоится в честь тебя. Ты там главный гость. После императора, конечно же.

— Как это? Зачем? — не понял я.

— Потому как заслужил, — ректор встал, подошел ко мне и положил руку на плечо. — Ты не только убил очень опасное существо, но и благодаря тебе больше не появился ни один Разлом. Теперь уже все убеждены, что это происходило под влиянием той силы, которой обладал Алрас. Помнишь, ты говорил про камни?

— Да. Это черные камни повсюду.

— Как выяснилось, они радиоактивны, и под их влиянием могут происходить искажения пространства, из-за чего возникали Разломы. По крайней мере, это теорию выдвинули вчера ученые из Ведомства. Император хочет наградить тебя орденом за заслуги перед Империей и дарует какие-то ценные подарки. Не знаю точно какие, но думаю, тебе понравится.

— Нет, я все равно не могу остаться. Деду с каждым днем все хуже. Лечебные артефакты уже не приносят облегчения. Я боюсь, что если промедлю, то могу не успеть, — признался я. — Тогда я этого себе не прощу.

Ректор задумчиво уставился в окно и, поразмыслив немного, кивнул:

— Хорошо. Я объясню ситуацию, и, уверен, они пойдут тебе навстречу.

Мы обменялись рукопожатиями, и я вышел из кабинета.

Я стоял у выхода из Разлома и ждал возвращения призрачных воинов. Яд, который изобрели в лаборатории, отлично справлялся со своей задачей, однако больших и сильных монстров он не убивал, а всего лишь делал слабее, поэтому приходилось добивать вручную. Однако мне все реже приходилось делать это самому.

Я отвез деда в Разлом к Семену Семеновичу. Он очень обрадовался, увидев нас, и охотно согласился приютить деда. Они быстро поладили, поэтому я со спокойной душой оставил деда с ним и вернулся в Москву.

Сразу по приезде меня пригласили во дворец в Петербурге, где император лично вручал мне орден, про который говорил Владимир Борисович. Также в награду мне дали чек на сто тысяч рублей и право на пожизненное использование любых трех Разломов, какие сам выберу. Я, конечно же, выбрал самые «жирные» из тех, в которых бывал.

Вернувшись домой, основал гильдию «Призрачный страж», в которой был единственным членом и лидером в одном лице. Воины без труда справлялись с зачисткой, поэтому зачастую я просто стоял у входа и ждал их возвращения. Впрочем, как и сейчас.

Вскоре друг за другом потянулись воины с контейнерами в руках. Когда вернулись все двадцать два стража, я положил контейнеры в пространственное кольцо, убрал воинов и вышел из Разлома.

Сегодня вечером у меня запланировано очень волнительное мероприятие, о котором думал уже не один день.

Попрощавшись с охранниками, дежурившими у Разлома, сел в машину и вытащил из кармана красную бархатную коробочку. Большой бриллиант на кольце заиграл разными цветами, как только открыл коробку. За ужином я намеревался сделать Марии Ильиничне предложение. И уверен на сто процентов, что она согласится.