Призраки Эхо (СИ)

Глава 29. Оборотень в городе

Путешествие по тайным ходам Маркуса Левенталя оказалось суровым испытанием не только для бедной Камиллы, которая, конечно, не привыкла к таким марш-броскам по полосе препятствий, но и для Синеглаза. И виноват тут, как ни странно, оказался облик тотема. Тело роу-су, конечно, прекрасно приспособлено для долгих прогулок по горам и охоты в травяном лесу, прыжкам с уступа на уступ, полетам через расщелины. Но назовите хоть одну нормальную кошку, которая любила бы вертикальные стены, стволы и лестницы.

И ладно, когда приходилось подниматься. Синеглаз карабкался с легкостью, почти не касаясь лапами ступеней. Но дорога в основном вела вниз. И на каждом спуске он едва сдерживался, чтобы бездумно не сигануть в зияющий провал. Прыжок с высоты в два-три человеческих роста всегда давался ему легко. Особенно если при приземлении ждала мохнатая спина зенебока или пушистый сугроб. Но стволы вентиляционных и лифтовых шахт, по которым пролегал их маршрут, заканчивались где-то в глубинах рудника, а горизонтальные штреки и ответвления, ведущие на уровни и этажи, располагались в лучших традициях Евклидовой геометрии строго перпендикулярно.

Поэтому Синеглазу невольно приходилось, пугая Камиллу шипением или сердитым рычанием, цепляться когтями и аккуратно переносить тело со ступеньки на ступеньку. Если шахта оказывалась достаточно узкой, он опирался задними лапами на противоположную стену или цеплялся за свисающие кабели, тщась не прорвать изоляцию.

Камилла покорно следовала за ним, ухитряясь даже подбадривать, когда у Синеглаза заканчивалось терпение, и при виде очередной шахты, направление которых ему подсказывала Кристин, он начинал фыркать, вздымал на загривке шерсть и колотил себя по бокам хвостом.

— Ну потерпи, Глаша, скоро уже придем, наверно! Мама даст тебе сметаны или сливок.

Синеглаз негромко мурлыкнул и в полутьме коридора доброжелательно потерся об озябшие ноги девочки, украдкой облизнув оцарапанную об острый штырь подушечку правой передней лапы. От пары литров сметаны или банки кошачьих консервов он бы сейчас точно не отказался. Поужинать он не успел. Но откуда эти вкусности могут взяться у матери Камиллы, если она живет в не менее стесненных условиях, чем Рукодельница и ее семья?

И каким образом Камилла прознала про это девчачье сокращение его имени, которым он позволял себя называть только маленькой царевне? Ну какой он им Глаша? Тем более что к фамильному цвету глаз это сокращение отношения никакого не имеет. Впрочем, горделивое Нила Аки в устах профессора Нарайана звучало и вовсе как оскорбление. Из-за таких, как этот подлый интриган, асуры Васуки оказались повержены. В сохранении древних технологий и создании могущественной империи на планетах Головы Заклинателя Синеглаз видел прежде всего заслугу тех сородичей, которые не предали оставшихся верными своим вождям людей. Впрочем, обе принцессы Сансары тоже показывали пример, проявляя древние добродетели иногда на грани самоотречения.

— Профессор Нарайан поручил службе безопасности выяснить личность девушки под маской, исполняющей танец с медузами в заведении Хайнца, — поделилась ценной информацией Кристин.

Хотя бойцы из группы Левенталя-Шварценберга могли связаться с соратниками с нижних уровней только через Синеглаза или Савитри, о каждом шаге главы научного отдела и членов городского совета им становилось мгновенно известно. Конечно, Пабло Гарсиа пока даже по коридорам корабля передвигался с трудом, но «Эсперансу» он продолжал охранять и за происходящим на верхних уровнях города следил ревностно. Благо Шаман и Кудесник тоже честно несли свою вахту.

— Но сегодняшний выход — единственный шанс получить ключи от магнитных ошейников. Глава службы безопасности нижнего рудника уже в зале! — не вняла предостережению Савитри, пообещав проявить осторожность.

И вот теперь Синеглаз рисковал сорваться в пропасть шахты, наблюдая за тем, как ее высочество, скопировав коды, продолжает свой опасный танец. В облике тотема ментальная связь хотя и становилась четче, зато почти не поддавалась контролю, мешая сосредоточиться. Поэтому, когда Синеглаз вслед за принцессой и ее товарищами увидел Пэгги, которую безжалостные прихвостни Нарайана вытолкнули безоружной на арену, он от неожиданности едва не сорвался, в последний момент успев затормозить когтями и пропустив нужный им уровень, так что им с Камиллой потом пришлось подниматься.

С другой стороны, он бы и сам сейчас шипел и рычал, выгибал спину и пускал искры из глаз. Хотя Савитри спасла подругу, она подставила себя под удар, и потасовка в клубе лишь ненадолго отсрочила неизбежное.

Изначально Синеглаз планировал сбить подручных Нарайана со следа, затаившись у Камиллы или даже сбежав на рудник, благо шкура роу-су неплохо защищала от холода, да и радиация на оборотня действовала в меньшей степени. После бомбардировки столицы асуров, превращенной в Пустыню Гнева, его предки, спасаясь от лучевой болезни, специально принимали облик тотемов, а на руднике как-то выживали даже люди.

Но планы пришлось менять буквально на лету.

Когда княжич, сопровождаемый Камиллой, покинув переплетение тайных коридоров, оказался на уровне мутантов, в нос ему ударил такой густой ароматический коктейль, собранный из запахов отбросов, перегара, прогорклого жира, человеческих испарений и машинного масла, что княжич даже растерялся, не понимая, куда двигаться дальше. Запах Кристин, по которому он прежде ориентировался, больше не ощущался, а дороги к заведению Хайнца и жилищу Эйо он не знал. Камилла тоже с опаской озиралась, пытаясь привести в порядок покрытую пылью и копотью одежду. Что ни говори, больничные тапочки и пижама мало подходили для их опасного маршрута. Хорошо еще девочка догадалась надеть теплую кофту. Воздух в коридорах был затхлым и промозгло сырым, точно в подземельях Дворца Владык.

Сначала прохожие и посетители различных забегаловок не обратили на них внимания, и Синеглаз успел достаточно подробно их рассмотреть. Боевые товарищи из группы Маркуса Левенталя и одноклассники из приюта нисколько не преувеличивали. И искажения объема и цвета, неизбежные для его черно-зеленого кошачьего зрения, тут не играли роли. Радиация и бесчеловечные эксперименты руководства превратили многих обывателей, проживших в городе несколько десятилетий, в чудовищ более уродливых, чем самые неказистые из варраров. Некоторые жители уровня, особенно обладатели заячьей губы и запущенного гипертрихоза, скорее напоминали уже не людей, а монстров лабиринта. Разве что передвигались пока на двух ногах. При этом многие откровенно пестовали свое уродство, при помощи разных ухищрений делая внешность еще более причудливой. И в этом они тоже напомнили княжичу варраров.

Синеглазу стало обидно, что и в его родной земле, и здесь преданные слуги асуров выглядели полнейшими дикарями и деградатами. Впрочем, чему тут удивляться: его сородичи требовали полного подчинения, а их жадность только тормозила развитие народов подвластных им земель. К тому же жители гнилых болот в далеком прошлом пережили воздействие жесткого излучения, и им, как и здешним мутантам, мыслить здраво и трезво зачастую не позволяли застарелые наследственные заболевания. В другой ситуации княжич, возможно, даже пожалел бы несчастных. Однако в этот момент по уровню прокатился вздох изумления, перерастающий в единый вопль ужаса:

— Тигр!

— Пума!

— Ягуар!

Понятно, что никто из местных даже на картинках не видел роу-су. Другое дело, что с инстинктом самосохранения у мутантов все оказалось в порядке.

Улица в момент опустела. Связываться с опасным хищником никто не пожелал. Синеглаз для острастки зарычал, прогоняя последних наиболее безбашенных зевак, вздумавших снимать его на голографическую камеру. На улице остался лишь какой-то в дупель обкуренный тип в дредах.

— Классный прикид, чувак! — бессмысленно улыбнулся он, немытым пальцем указывая на Синеглаза. — А на четырех костях тебе ходить и вправду удобно?

Он и сам упал на четвереньки, видимо, решив попробовать новый способ передвижения, а Синеглаз рысцой потрусил вперед по уровню. Едва мутанты убрались восвояси, он уловил запах Савитри и услышал ее зов. Она пыталась спастись и защитить Пэгги, и Синеглаз не мог оставить ее безмолвный крик безответным.

— Глаша, куда ты? Это вовсе не мой уровень, — увещевала Камилла, пытаясь не отстать от мохнатого спутника, когда княжич, проплутав по задворкам города, спустился еще ниже… и неожиданно попал в людской водоворот.

В боевом запале, желая защитить Савитри, Синеглаз бы сейчас схватился не только с сотрудниками службы безопасности, но и с самим Великим Асуром. Но вскоре выяснилось, что легче стать жертвой давки, чем продвинуться в нужном направлении. Даже обличье роу-су не спасало. Оказавшиеся рядом люди и рады были бы посторониться, но их нес хаотичный, но могучий поток.

— Осторожнее, малыш, — предостерегала его Кристин.

Она следила за происходящим не только посредством ментальной связи, но и с помощью камер наблюдения, которые контролировал ее возлюбленный.

— На нижних уровнях творится настоящий ад! — согласилась с ней Савитри.

А потом сознание пронзил отчаянный крик обеих принцесс, и Синеглаз понял, что опоздал: агенты службы безопасности сумели добраться до махарани Сансары. Когда Савитри обмякла в руках похитителей, сраженная выпущенным почти в упор парализующим разрядом, внутри у Синеглаза тоже что-то словно оборвалось. Такого отчаяния и бессилия он не испытывал с момента гибели царицы Серебряной. А он зачем-то переживал по поводу мнимых жучков, боялся показаться Савитри на глаза, чтобы ее не выдать. Теперь даже если его не раздавят и не расплющат в этих вонючих коридорах, это лишь ненадолго отсрочит неизбежную гибель от удушья, когда Нарайан взорвет генераторы. Ползти униженно на брюхе и умолять, чтобы его взяли на «Эсперансу», княжич уж точно не станет.

— Нарайану и самому пока на борт не подняться, — кое-как справившись с первым шоком, напомнила ему Кристин. — Да и куда он полетит на корабле с неисправным двигателем и почти полностью разряженными аккумуляторами? После схватки с охотниками нам едва хватает энергии на функционирование защитного поля и систем жизнеобеспечения.

Синеглаз тоже немного успокоился. Стало быть, у них есть еще какое-то время. Кристин и ее друзья продолжают бороться, да и Эркюль с ребятами на руднике все еще ждут освобождения.

Пока княжич решил добраться до жилища Ндиди и Эйо и дождаться там хозяев и Пэгги. Ведомый запахом принцессы Савитри, он выбрался из толпы, с радостью обнаружив, что Камилла его не потеряла, и, распугивая мародеров, направился вперед по полутемному извилистому коридору. Как ни странно, на этом уровне воздух казался даже свежее. Пахло мылом, домашней едой, а людские запахи, у шахтеров, возвращающихся со смены, достаточно терпкие и крепкие, не несли отпечатка вынужденной болезненной праздности.

Они почти добрались до места, когда Камилла издала испуганно-сдавленный возглас и попыталась спрятаться или даже слиться со стеной, благо после путешествия по вентиляционным шахтам ее пижама выглядела не более опрятно, чем обшивка. Девочка, дрожа всем телом, указывала на чуть приоткрытую дверь, которую упорно и деловито вскрывали люди в форме сотрудников опеки.

Когда работа увенчалась успехом, и несчастная дверь слетела с петель, дорогу захватчикам преградила молодая и решительная женщина, кажется, соседка, которую Синеглаз пару раз видел глазами Савитри.

— Вы не имеете права! — начала она. — Я буду жаловаться. У Камо есть мать!

Но сотрудники опеки ее грубо отстранили и вошли внутрь.

— Вот так же забрали и меня, — прошептала Камилла.

Синеглаз неопределенно муркнул. Его охватил охотничий азарт, мышцы перекатывались под кожей, шерсть на загривке вздыбилась, задние лапы напружинились, готовясь к прыжку, хвост хлестал по бокам. Если он не сумел защитить принцессу, это не значит, что он готов позволить прихвостням ее безумного жениха врываться в дома к честным людям и отнимать у них детей.

Когда княжич появился в проеме, один из сотрудников пытался добраться до мальчика, который, словно неразумный котенок, забрался на верхнюю полку, затиснувшись в самый дальний угол. Другой чиновник держал отчаянно сопротивляющуюся соседку, которая, к ее чести сказать, вместо того чтобы задать стрекача, пыталась ребенка подруги отстоять.

Сингелаз успел заметить, что у обоих типов из опеки парализаторы спрятаны и стоят на предохранителях. А реакция роу-су всегда превосходила человеческую. Первым его гнев испытал чиновник, державший женщину. Княжич даже вспомнил, что ее звали Гаэтаной. Трудно сказать, почему ей дали такое имя, но в тот момент, когда зубы роу-су в один укус переломили ее обидчику хребет, она зашлась в диком крике, напоминающем гусиное «га-га-га», раздражая чуткие кошачьи уши и наполняя Синеглаза яростью. К счастью, человеческий разум позволил этот бурный поток перенаправить на второго чиновника. Тот успел обернуться и теперь пятился, пытаясь дотянуться до парализатора.

Синеглаз, понятное дело, это ему не позволил. Пока чиновник топтал пакеты с бельем, ронял со звоном посуду и крушил подрамники, княжич мощным ударом лапы сломал ему правую руку, а потом опрокинул навзничь, одновременно вгрызаясь зубами в горло и вспарывая когтями грудную клетку и живот, мстя за безвестную соседку Камиллы и сотни других детей, которых безжалостно принесли в жертву, чтобы продлить жизнь кучке зажравшихся магнатов. Пожалуй, даже Хоал не требовал таких страшных гекатомб.

Когда оба сотрудника опеки перестали дергаться и затихли, источая отвратительный запах крови и испражнений, Синеглаз, брезгливо отряхивая лапы, перебрался на соседний топчан, приводя в порядок когти и шерсть и пытаясь взглядом отыскать Камиллу и остальных. Его отважная спутница обнаружилась на верхнем топчане вместе с Гаэтаной и Камо. Похоже, бедная женщина, едва оказавшись на свободе, последовала за своим подопечным, прихватив с собой и Камиллу.

Когда в коридоре раздались шаги и знакомые голоса, Гаэтана выдохнула с явным облегчением, но своего поста так и не покинула. Синеглаз тоже решил не делать лишних движений, готовый в любой момент атаковать. Хотя из всех новоприбывших княжич был лично знаком только с Пэгги, и Брендана, и его Рукодельницу, и верного паладина Савитри он сразу узнал, поскольку видел их глазами принцессы. Другое дело, что в черно-белом кошачьем диапазоне все люди выглядели немного непривычно, и они, конечно же, не ожидали такой встречи.

— Откуда в городе мог взяться роу-су? — с профессиональной точностью определив вид родового тотема княжича, взъерошил волосы на взмыленном затылке Брендан.

— А это, часом, не тот малец из команды Шварценберга, которого кэп называл кошаком? — высказала верное предположение Пэгги. — Когда мы на пустоши отбили мою Савитри, он еще втирал ей, что умеет в горного кота превращаться.

— Княжич с Васуки, сын цареубийцы? — нахмурился Брендан.

— Его зовут Синеглаз, — подала голос Камилла. — Мы познакомились в лазарете лицея и ушли оттуда по тайному ходу на плантации, — добавила она, вкратце поведав об основной причине своего побега.

— Сейчас проверим, какой такой Синеглаз, — проговорил Брендан, пружинящим шагом прирожденного воина входя в комнату.

— Позволите, Ваше высочество?

Он осторожно протянул руку к мохнатой серой морде. Княжич нащупал раскрытую ладонь усами, потом церемонно ткнулся мокрым носом. Подтверждая дружелюбие намерений, он даже позволил себя погладить и дал почесать за ухом, хотя прикосновений к загривку избегал.

— Ну, я же говорила, — облегченно выдохнула Пэгги, переступая порог и деловито обыскивая мертвецов. — Дельный пацан, хотя и оборотень.

— Тайный ход Маркуса Левенталя ему могла подсказать только Кристин, — из-за плеча брата следя за действиями Брендана и боевого андроида, подала голос Эйо. — Савитри рассказывала, что мальчик угодил на больничную койку, поскольку поделился своей энергией.

При упоминании о принцессе Сансары голос ее дрогнул, из глаз непроизвольно покатились слезы. Впрочем, она быстро взяла себе в руки и решительно вошла внутрь, пытаясь добраться до сына. Потом ее взгляд упал на изуродованные трупы, и она закрыла рот, борясь с рвотным позывом.

— Ну что там у вас?

В комнату заглянул какой-то рыжий высоченный детина. Хотя вместо правой ноги он имел неказистый и явно кустарный протез, он поддерживал еще одного участника недавних событий, того странного вида раненого бойца, которого Пэгги вытащила с арены. При виде роу-су глаза Рыжего округлились, а с окруженных золотистой щетиной губ сорвался ряд невнятных междометий, явно не требовавших перевода.

— Это Синеглаз, княжич с Васуки, который прибыл сюда вместе со Шварценбергом и помог группе Гу Синя отыскать принцессу, — пояснил Брендан с таким видом, словно он каждый день общался с горными котами и оборотнями.

— Что ж этому высочеству дома-то не сиделось? — озадаченно протянул Рыжий, которого звали, кажется, Йоханом Даленом.

Вместе с Бренданом они устроили раненого на нижнем топчане, уговорив Синеглаза перебраться наверх. Бедная Гаэтана с тихим писком сначала решила спрятаться под одеяло, прижав к себе обоих детей, потом все-таки уступила уговорам Эйо и Ндиди и спустилась вниз, передав матери немного сбитого с толку, но державшегося молодцом Камо.

— Мама, а где тетя Савитри? — спросил малыш.

Ндиди застонал, а Эйо отвернулась, пытаясь подавить рыдание.

«Вот дурачина, нашел, о чем спрашивать», — обозлился про себя Синеглаз, и кончик его хвоста нервно задрожал. Потом княжич вспомнил, что Камо пока ничего не знает. Он бы и сам не отказался сейчас выяснить судьбу несчастной принцессы. Но связь установить не получалось. Бедная Савитри, похоже, все еще находилась в беспамятстве. О худшем Синеглаз думать зарекался.

— Охотники получили приказ доставить ее живой, — успокоила его Кристин. — Нарайану смерть махарани Сансары сейчас не выгодна. Для притязаний на власть ему нужна в качестве супруги представительница династии. А нас с отцом пока официально числят среди пропавших без вести. Брендану и его друзьям сейчас тоже лучше где-нибудь затеряться, — добавила она задумчиво. — Вопрос только — где?

— Вам надо срочно отсюда уходить, — словно угадав суть мысленной беседы Кристин и княжича, заметил Дален, видя, как Эйо в замешательстве пытается навести порядок в своем некогда уютном жилище.

Синеглаз почувствовал неловкость. Впрочем, все уронил и опрокинул не он, а сотрудники опеки.

— Головорезы из службы безопасности могут нагрянуть сюда в любой момент, — согласилась с Рыжим Пэгги, которая отыскала удобную сумку и уже деловито закидывала туда все, что, по ее мнению, представляло хоть какую-то практическую значимость, включая лекарства и детские вещи. — Да и принцесса нуждается в нашей помощи!

— Я готов отправиться прямо сейчас, — решительно проговорил Ндиди. — Но надо где-то укрыть Камо и Эйо.

— А мы разве не пойдем на шахту спасать дядю Гу Синя и дрессировщика мартышек? — на всякий случай прижимаясь к матери, поинтересовался Камо.

Синеглаз только фыркнул, делая вид, что ему в нос попала шерсть. Какие же забавные бывают эти малявки!

— Моя мама, думаю, не будет против, если вы укроетесь у нас, — щедро предложила Камилла.

Йохан Дален, который помогал Пэгги и Эйо увязывать сумки и тюки, посмотрел на девочку со снисходительной серьезностью. Он, конечно, оценил добрый порыв, но слишком хорошо понимал всю подлость здешней жизни.

— Твою маму, деточка, как бы саму не пришлось спасать, — проговорил он с сочувствием. — Неужели ты думаешь, что тот дядя, которому понадобились твои почки, так просто отступит от своей затеи или быстро отыщет нового донора?

— Но что же нам делать? — всплеснула руками Эйо, потерянно прижимая к себе обоих детей. — У нас нет другого жилья.

— И все явки провалены, — пробормотал Йохан Дален.

— А чем вам не подходит убежище Маркуса Левенталя? Я вообще так и не понял, почему вы сразу не спрятали там принцессу? — с трудом шевеля разбитыми губами, которые при каждом движении травмировали острые обломки торчащих под невероятными углами бивней, неожиданно подал голос раненый, которого, как выяснилось, звали Ящером.

Хотя со своей опухшей татуированной физиономией и странными наростами на голове он выглядел как варрарский шаман, который чем-то не угодил соплеменникам или проиграл битву с духами, его заплывшие синяками глаза смотрели решительно, а в позе избитого поджарого тела ощущалась воля к борьбе.

— После предательства Джошуа Грина мы усомнились в надежности любых адресов, связанных с сопротивлением, — пояснил Йохан Дален.

— Джошуа Грина можете больше не опасаться, — кое-как приподнявшись на замаранном кровью ложе, поведал Ящер. — Когда он узнал, что его сын умер, задохнувшись во время приступа бронхиальной астмы почти сразу после ареста, он так обезумел, что напал на охрану и получил смертельный разряд тока. А что до убежища, если бы его раскрыли, не думаю, что нас с Гу Синем стали бы столько дней допрашивать с пристрастием.

Он указал на свежие следы от лазерных плетей, которые спешно пытался залечить Брендан.

Принять окончательное решение помог горбоносый сосед, ворвавшийся в комнату порывом горного ветра в травяном лесу.

— Ребята, спасайтесь, на уровне облава! — проговорил он скороговоркой, не обратив малейшего внимания ни на трупы, ни на расположившегося на верхнем топчане горного кота. — Забирайте Эйо и Камо и уходите. Мы с Хенком и остальными прикроем.

— Так не пойдет, Мубарек, — решительно подался вперед Ндиди. — Если уж и уводить женщин и детей, то всех и сразу.

— Где там эти патрульные? — прихватив оба парализатора, метнулась вперед Пэгги. — Посмотрим, что они смогут сделать против боевого андроида. Кошак, ты со мной? — повернулась она к Синеглазу.

Тот вместо ответа мягко спрыгнул с полки.

— Посмотрим, как у них округлятся глаза при виде горного кота, — пробормотал Брендан, вводя Ящеру еще одну дозу обезболивающего и передавая Йохану Далену медицинские инструменты.

Ндиди молча последовал за ними.

Хотя Синеглаз не считал, что это такая уж хорошая идея — идти без экзоскелетов против заряженных боевыми патронами и плазмой автоматов и импульсников, особо рисковать ему не пришлось. Один его вид со вздыбленной на загривке шерстью и хлещущим по бокам хвостом ввел патрульных в ступор. А уж когда княжич зарычал, те и просто попятились назад.

Замешательством противника воспользовались Пэгги и присоединившиеся к ней Ндиди с Бренданом, которые, пока Синеглаз отвлекал внимание, ловко вскарабкались под потолок и оттуда обрушились на головы патрульных, расстраивая их ряды и не позволяя достать импульсники и автоматы. Когда шеренги атакующих окончательно смешались, не выдержав натиска отчаянных мстителей, которые, не имея никакой защиты, кроме мускулов, дрались с таким мастерством и яростным напором, что казались просто неуязвимыми, в образовавшуюся брешь ударили горняки. Трудно сказать, кто обучал их взаимодействию, но строй они держали куда лучше деморализованных патрульных.

Среди жителей, вставших на защиту своих домов и семей, Синеглаз почти без удивления заметил женщин, в числе которых оказалась и Эйо. На всякий случай он решил держаться рядом с ней, безо всякого сожаления вновь пустив в ход против нападавших когти и зубы, ловко избегая дубинок и макромолекулярных клинков. Но в это время на уровне сработала гермодверь, и патрульные поспешили отступить, а новоявленные бойцы сопротивления заняли выгодную позицию в глубине коридора, где принялись строить баррикаду.

— Я что-то не понял, откуда у нас на уровне взялся горный лев? — вновь принимая Синеглаза за одного из хищников с Земли, интересовался однорукий доходяга, неловко пытающийся приладить поверх плотно пригнанных ящиков и шкафов какой-то колченогий стул.

— Откуда бы, Тавиньо, ни взялся, главное, он на нашей стороне, — отозвался горбоносый Мубарек, убирая стул и водружая на его место монументальный диван с протертой до дыр обивкой.

— Надо поднимать народ! — деловито распоряжался старый рудокоп, которого называли дядюшкой Хенком. — Если мы и дальше продолжим отсиживаться по углам, они так и будут врываться в наши дома и творить полное беззаконие.

— Я и говорю, — поддержал его горбоносый Мубарек. — Давно пора приструнить это мутантское отродье.

— При чем тут мутанты? — вздохнул Йохан Дален, который уже отвел детей и часть женщин и теперь вернулся, чтобы помочь товарищам. — Они еще более обездоленные, чем мы. Они, конечно, живут ближе к плантациям и садам, но туда им все равно доступа нет. К тому же на их уровнях еще и воняет из-за соседства с фермами.

— Вот я и говорю, что главное зло засело в городском совете, — поддержал его старый Хенк. — Если сумеем организовать всеобщую забастовку на шахте и комбинате, долго ли они протянут среди своих садов и ферм? Они, кажется, напрочь забыли, кто снабжает город энергией.

— И то верно, — согласился с ним Мубарек. — Скольких ребят они сгноили на нижнем руднике!

— Если бы Савитри успела передать коды от магнитных ошейников, мы бы сумели освободить узников, — отыскав оставшуюся невредимой Эйо, виновато вздохнул Брендан, осматривая раненых.

— А кто сказал, что она не успела? — воинственно потрясая добытыми в бою аж четырьмя скорчерами, отозвалась Пэгги. — Вся информация на моем накопителе. У себя она все подчистила.

— В убежище Маркуса Левенталя вы найдете все необходимое, там не только экзоскелеты и оружие, но даже резервный генератор кислорода имеется, — заверил ее Йохан Дален, объясняя дорогу и передавая коды.

В помещении, предназначенном для двух-трех человек, теснился народ. Суетились женщины, шумели, осваиваясь, дети, стонали раненые. При этом никто не жаловался и не затевал ссор, и все, точно в волшебной лавке чудес, каким-то образом получали необходимое. Маркус Левенталь, кажется, с таким расчетом это место и создавал. Сейчас, узнав от Кристин, что убежище безопасно, он сразу же вышел на связь, и с борта «Эсперансы» давал указания о том, как переоборудовать стеллажи с агрегатами в спальные места и где достать предметы первой необходимости, лекарства, и еду.

Для Синеглаза тоже откуда-то принесли миску с чистой водой и целый окорок кутулуха, который он умял в один присест вместе с костями под восхищенные взгляды ребятни. Дети горняков скорее с интересом, нежели с испугом смотрели на мягкую большую кису. А самые отчаянные даже решились погладить. Синеглаз им не препятствовал. После всех приключений и сытного ужина его клонило в сон, но он стойко пытался преодолеть устремления своей ленивой кошачьей природы. Ведь вокруг творилось столько всего интересного.

Не обращая внимания на толкотню и хозяйственные хлопоты, бойцы сопротивления проверяли экзоскелеты, оборудование и оружие. Брендан и еще десяток рудокопов собирались как можно скорее отправиться на нижний рудник, пока служба безопасности не догадалась об утечке. Остальным предстояло держать на уровне оборону и ждать подкрепления. Счет шел на часы.

— В идеале надо как-то договориться с мутантами, — рассуждал Йохан Дален, сноровисто проверяя зарядку аккумуляторов. — Если бы нам удалось объединиться, руководству города точно пришлось давать объяснения и не только.

— Да как с ними договориться, когда они утром наш уровень чуть вдребезги не разнесли? — возразил ему Брендан, который уже осмотрел всех раненых и теперь возился с многострадальными бивнями Ящера, попутно уговаривая Эйо остаться в убежище, чтобы в случае необходимости позаботиться о детях.

— Ну, вы тоже, добры молодцы, хороши, — строго глянул на него с экрана Маркус Левенталь, из-за заживающих ожогов похожий на горного кота или земного леопарда. — Вместо того чтобы играть в отважных рыцарей, спасающих принцессу от дракона, следовало провести работу с коллегами в клубе и теми, которые приходили на прием. Исподволь рассказать, что их собираются оставить выживать на планете без кислорода, уповая на скрытые ресурсы их измененных экспериментами организмов.

— Не слишком ли ты многого хочешь, Марки? — неожиданно встал на защиту бывшего пленника Саав Шварценберг. — Сам-то ты какого Трехрогого отправился на пустошь в горелки играть? Договариваться с мутантами? Как ты это себе вообще мыслишь, если охотники, которых мы порешили, сплошь их родня и кореша?

— У меня, еще когда мы добрались до «Эсперансы», была мысль слить информацию о заложенной взрывчатке в городскую сеть на каналы, которые забивают мутантам мозги болтовней от их исключительности, — задумчиво баюкая раненую руку, проговорил Пабло Гарсиа. — Но это означало раньше времени обнаружить себя.

— К тому же мутанты вряд ли поняли бы всю эту техническую документацию, — поддержала любимого Кристин.

Синеглаз представил себе мудреную схему закладки взрывчатки, вспомнил пустые, потухшие глаза мутантов и лишь скептически повел ушами с кисточками. Пожалуй, там лишь единицы обладали достаточным уровнем образования, чтобы хоть что-то понять. Да и те служили городскому совету.

— Я могу смонтировать клип в стиле местных поделок и рассказать обо всем в доступной форме, — неожиданно предложила Эйо, которой тоже хотелось внести свой вклад в борьбу.

— А заодно приложить голограммы и записи нашего визита в лабораторию, — ухватился за идею Брендан, разворачивая планшет, на котором хранил ценнейшую информацию о своей вылазке.

— Неплохо бы эту передачу показать и на наших уровнях, — сноровисто разбирая заклинивший парализатор, заметил старый Хенк. — Среди рудокопов тоже хватает наивных бедолаг, принимающих за чистую монету чушь, которую втирают члены городского совета.

— Им бы еще о планах главы научного отдела насчет «Эсперансы» рассказать, — предложил Мубарек, который и сам обо всем только недавно узнал и был преисполнен праведного гнева.

— В любом случае, надо это делать оперативно, — подытожил, благословляя начинание, Маркус Левенталь. — Мы должны остановить Нарайана, как бы ни сложилась судьба принцессы. На войне как на войне.

— А мне плевать на все ваши войны и политические игры, — воинственно проговорила Пэгги, которая уже скинула на планшет Брендана коды от магнитных ошейников и теперь подбирала экзоскелет по размеру. — Я иду за Савитри!

— А ты уверена, птичка, что принцессе так уж нужна твоя помощь? — глумливо прищурился Шварценберг, выводя на экран картинку из покоев главы научного отдела.

Кристин оказалась права. Профессор Нарайан не только не стал лишать махарани Сансары ее полумеханического подобия жизни, но и распорядился о том, чтобы ее поместили в его опочивальню под наблюдение заботливых дронов и расторопных служанок, которые не только переодели принцессу в приличествующий ее статусу наряд, но и начисто смыли грим.

Увидев Савитри, лежащую в шелках и пенном кружеве на широкой и мягкой постели в окружении разнообразных предметов роскоши и невероятных сладостей, Ндиди сначала издал вздох облегчения, потом виновато потупился. Он при всем желании не мог предоставить избраннице такого изобилия и богатства.

— Ее жених сможет дать ей ту жизнь, к которой она привыкла, — проговорил он, наблюдая за тем, как всесильный глава научного отдела, отослав служанок, внимательно осматривает принцессу, а потом распинает бойцов группы захвата за превышение полномочий.

Синеглаз глянул на поникшего парня и укоризненно мурлыкнул: он слишком хорошо помнил эти покои и всю эту показную роскошь, опасную, как цветы росянки, о которых им в лицее рассказывали на биологии.

— Нарайан убьет ее при первой же возможности, — сердито фыркнула Пэгги. — Особенно если сумеет добраться до Кристин Левенталь. Впрочем, если ты передумал, я отправлюсь наверх одна.

Ндиди затряс головой, не в силах выразить обуревающие его противоречивые чувства. Пэгги молча протянула ему скорчер, деловито скачивая себе на накопитель схему города и программу доступа к камерам наблюдения. Синеглаз уже выписывал нетерпеливые восьмерки вокруг ее ног. Он шел проводником с тем расчетом, что, если ему удастся в нынешнем облике вновь преодолеть защитное поле, он сумеет не только увидеться с Савитри, но и подобраться к системе управления генераторами воздуха.

— А почему нам тоже не воспользоваться этим ходом и не настучать главе научного отдела по кумполу? — узнав о существовании пути наверх в обход вечно закрытой и охраняемой двери, воинственно предложил Мубарек.

— Придет время — обязательно настучим, — пообещал ему рассудительный Хенк. — А пока надо организовать народ. Мы, чай, не какие-то погромщики и мародеры. У нас есть политические и экономические требования!

— А если не терпится кому-то настучать, идем с нами на рудник, — предложил Брендан.

— Кошака береги и без нужды его шкурой не рискуй, — напутствовал боевого андроида Шварценберг, который, видимо, считал, что посылать княжича на смертельно опасные авантюры, кроме него, никому нельзя. — Нам его еще папаше надо вернуть.

— Только бы он в самый неподходящий момент обратно не перекинулся, — вздохнул Таран.

Они уже собирались выходить, когда их остановила оставшаяся в убежище за старшую Эйо: принцесса Савитри открыла глаза.