Пробуждение. Пятый пояс

Эпилог

— Сын. Ты во что влез?

Озман подумал и честно ответил:

— Раньше я думал, в то, что может вознести меня к месту в пятизвёздной фракции. Теперь думаю, что звёзд может быть и больше.

— Не будет никаких звёзд. Будет общая могила.

— Я изо всех сил постараюсь, отец, чтобы этого не произошло. У меня есть ум, у него есть люди, как мы теперь знаем, есть знания и возможность.

— Тебе вроде не семнадцать, а всё так же наивен.

— Поглядим, отец, поглядим.

— Для начала ему нужно хотя бы выйти оттуда. Что можно столько обсуждать в этом здании? Погоди…

Озман покосился на отца. Тот закаменел лицом, вглядываясь вдаль.

— На миг мне показалось, что угол здания чуть просел. Что там творится?

Клатир сел у окна. Не сказать, что одиночество и унылый пейзаж стали большим наказанием, чем изматывающую тело и душу сосущая пустота вместо силы Неба вокруг, но раз выдался удобный случай, почему бы не полюбоваться зеленью, фонтаном и людьми, каждый из которых проживает свою уникальную жизнь. Это всяко интересней, чем следить за квыргалами, квартиками и джейрами. А именно этим он и занимался последний год.

Не отводя взгляда от окна, бросил замершему у стола слуге:

— Мясного супа со стеклянной лапшой. Плесни бульона пожирней, не жалей. И мясных шариков в остром соусе из драконьих ягод.

— Сейчас сделаем, уважаемый.

Клатир уже выхлебал лапшу, когда за стол подсел мужчина, серый от пыли и усталости. Коротким и ловким жестом толкнул между чашками тонкую пластину артефакта, рявкнул:

— Слуга! Что есть горячего, прямо с огня?

Тот крикнул через половину зала, ничуть не смущаясь остальных посетителей:

— Кисло-сладкие мясные палочки!

— Тащи дюжину! Да поживей!

Клатир тем временем накрыл пластину ладонью, скрывая её от лишних взглядов, а ещё отправляя в неё духовную силу.

Служба в Тюремных поясах — это наказание. Но наказывают не только ссылкой в скудные на силу места, но и лишением доступа к знаниям и возможностям.

Например, лишением Нефритов Голоса. Всё, что оставлено Стражам Тюремных поясов — это одноразовые артефакты вызова. Да и их гораздо меньше, чем хотелось бы. Клатир, хороший кузнец мог даже в Первом поясе выковать что-то впечатляющее, выжав из материала всё до предела и добавив ещё немного сверху, но создать артефакт? Впрочем, даже братья-артефакторы были ограничены скудностью материалов Тюремных поясов — их изделия не были способны донести голос через весь Пояс. Да что уж там, даже через четверть Пояса.

Редкая удача, когда им в руки попадались достаточно хорошие материалы.

Пластина под ладонью — это почти предел, на который они способны в Тюремных поясах.

В голове у Клатира раздался голос. Смутно знакомый голос, ему понадобилось усилие, чтобы вспомнить его обладателя. Брат Таланик, чьё имя удалось сохранить от подозрений старших и не допустить его высылки в Тюремные пояса.

— Остатки Ордена в Шестом поясе в чём-то подозревают. Их несколько недель проверял брат Тройло, а после его ухода они полностью развалились. Меньшая часть осталась с Кунг, окончательно потеряв даже остатки самостоятельности, большая часть отказалась от имени и одежд Ордена, а затем ушли в Пятый пояс на территории придерживающихся нейтралитета фракций.

Через миг голос сменился, теперь это был голос Виостия.

— От брата Иликана тоже неутешительные вести. Не буду перечислять всё, сосредоточусь на главном. Твой ставленник Леград, на которого мы возлагали столько надежд, привлёк к себе слишком много внимания, а затем вдобавок ко всему на глазах у тысяч людей добровольно стал налогом Ордена, испортив всё, что только мог в планах. Чтобы не допустить его попадания в лапы Эрзум, брат Иликан отправил его в беззвёздную фракцию с приказом скрыться от всех. Как по мне, то лучше бы отправил на земли сектантов, меньше было бы риска. Он его не так уж хорошо знает, а вот нам с тобой хорошо известно, как Леград не любит приказов и указаний и как он умеет влипать в неприятности на ровном месте. Есть риск, что он не станет скрываться и попадётся на глаза соглядатаям если не Эрзум, то Вилорцев.

Клатир усмехнулся. Что да, то да, с этим не поспоришь. Но брат Виостий слишком приземлённо размышляет. Иногда человек совершенно не виноват в том, что с ним происходит. Брат Виостий забывает, что есть люди, которых Небо словно испытывает. И совершенно зря он забывает, что Леград не просто талант, которого они так долго искали и на которого возлагали столько надежд, но и брат Говорящей с Небом. Одно это обеспечивает ему пристальный взгляд Неба. И нет, посылать Леграда в земли сектантов стало бы большой ошибкой. Брат Виостий забыл, что у Леграда есть перстень Дракона, которой ни за что не должен попасть в руки сектантов.

Виостий, записывавший в артефакт сообщение несколько дней назад, сделал небольшую паузу, давая Клатиру время поразмыслить над услышанным, а затем вновь зазвучал мыслеречью:

— Итак, с распадом Ордена у братьев в Империи и вовсе не осталось надежд. От обучения нового поколения Стражей они окончательно отстранены, удалены и из Академии. В последние пять лет им закрыли посещение турниров фракций. Брату Иликану удалось помочь нашему отделению Ордена, он даже прислал мне полное воодушевления сообщение, где нахваливал таланты нового поколения Ордена. Это хорошая новость. Плохая в том, что ему пришлось вмешаться лично во вражду Ордена и его соседей Дизир, использовав все доступные ему ресурсы и уничтожив некоторых из талантов этого клана. Ещё более плохая новость в том, что он обнаружил следы вмешательства Эрзум. На нашей стороне.

Клатир невольно скрипнул зубами. Кто бы сомневался. Стражи Границ подчиняются только Императору, их возродившему. Так было. Давно. Но чем больше лет проходило от возрождения, тем сильнее всё менялось и усложнялось. Казалось, магистру удалось нащупать баланс между правилами и реальностью сосуществования Империи, Императора и сильнейших фракций.

Но то, что должно было обернуться величайшей победой со времён Падения Мщения, склонить чашу весов в противостоянии Альянсу Тысячи Сект, а затем начать возвращение земель Шестого пояса в лоно Империи, стало величайшей трагедией Стражей Границ.

Верхушка Стражей погибла, одна из сильнейших фракций Империи была уничтожена, погиб наследник и преемник Императора, тот, на которого вся Империя и его отец возлагали столько надежд.

Спустя половину столетия Клатир, да и его братья не сомневались — они все, все до единого были преданы.

Слишком быстро поднялся крик о преступлении Ордена Небесного Меча перед Империей. Слишком удачно места в иерархии Стражи перехватили те, кто всегда выступали за сближение с фракциями. Слишком дружно выступили в те дни былые враги. Слишком… Очень много было этих слишком.

Редко когда большая фракция едина в своём видении будущего. Если все заглядывают в рот магистру или главе, с одобрением встречая все его приказы и действия, то нужно не радоваться, а ужасаться — подобное всеобщее воодушевление слишком подозрительно.

Так учили Клатира его учителя и даже сейчас, спустя многие годы после их смерти, он был с ними согласен. Сила фракции в том, что она способна изменяться и видит впереди множество дорог.

Беда в том, что дорога, которую выбрал новый магистр Стражи при полном безразличии Императора, всё сильней заводит Стражей куда-то не туда. А все несогласные либо тщательно скрывают своё недовольство, не сменя выдать себя даже словом, либо прозябают в Тюремных поясах.

Когда-то они решили с братьями, что одни из них открыто выступят против новых веяний, призывая к осторожности, другие же затаятся и попытаются подняться в иерархии Ордена, чтобы вернуть его на прежнюю дорогу.

Но что-то ничего не вышло ни у одних, ни у других. Ведь не бывает же так, что ни один из братьев за половину столетия не поднялся выше кероса?

Им нужен хоть один реол. Хоть один.

Артефакт донёс голос Виостия:

— Брат Клатир, высказывайся, что мы можем сделать?

Что можем, что можем…

Клатир занялся уже остывшим мясом, не ощущая его вкуса, лишь иногда смахивая слезу от остроты. Закончив, ещё немного подумал, а затем снова положил ладонь на артефакт и толкнул в него не только духовную силу, но и мыслеречь.

— Я считаю, что прекращать поиски талантливого последователя мы не имеем права. Больше того, прекратив их, мы откажемся от единственного оставшегося нам в Тюремных поясах пути. Тогда мы останемся без цели и быстро погрузимся в уныние. У нас сейчас есть два достойных кандидата, и мы можем сосредоточиться на них. С развалом остатков Ордена у нас появилось дополнительное время. Без Ордена клан Кунг будут ещё не одно десятилетие ковырять Поле Боя. Больше того, раз фракции посмели нарушить уложения и протянуть лапы в Тюремные пояса, то наш долг окоротить их. Считаю, нужно перенять опыт брата Иликана, использовать наших людей и проверить Великие барьеры на возможность лазеек. Обнаружение даже одной повысит наш дух, даст возможность разочаровавшимся братьям воспрянуть и удержит уже нас от распада. Ведь с любой лазейкой есть шанс сделать её двухсторонней. Эту часть мыслей прошу не доносить до других, я делюсь ими только с тобой, брат Виостий. Больше того, я считаю, что можно попробовать отыскать ещё один перстень Дракона, и в этот раз…

— Подытожу. В Империи Орден Небесного Меча считается предателями, не оправдавшими надежд Императора Рама Вилора, не сберёгшими самую большую драгоценность Империи — наследника Ралера Вилора. Они распущены, считаются преступниками, и в большинстве мест, — заметив взгляд Самума, Лир поправился, — на части земель Империи их убивают при встрече. Это отношение перенесено и на отделение Ордена во Втором поясе. Все выходцы из него считаются преступниками по умолчанию. Они попадают в руки клана Эрзум и становятся долговыми слугами в искупление преступлений своих старших собратьев. И искупают его в битвах с сектантами. Этим же занимаются и остатки главного отделения Ордена. В Шестом поясе они пытаются выбить сектантов с Внешнего Поля Битвы и получить над ним контроль.

— Но отыскать Леграда среди искупающих несуществующую вину в клане Эрзум ты не смог.

Лир поморщился:

— Со мной можно, но когда рядом будут чужие уши, лучше бы тебе не бросаться такими словами. Ты же не хочешь сказать, что ошибка Рама Вилора длится уже больше пятидесяти лет?

— А если хочу?

— А если хочешь, то для начала заполучи достаточную силу, чтобы заявить такое вслух.

Самум потёр лоб и вздохнул:

— Да не гляди ты так на меня. Я же не тупица.

— Надеюсь, — многозначительно уронил Лир. — А насчёт твоего вопроса я не могу быть ни в чём уверен. Не с ним, который только на моей памяти сменил три лица.

— Ну, одно дело менять лица во Втором, другое дело здесь. Ни наши, ни его артефакты не тянут против Властелинов.

— Я не был бы в этом уверен, учитывая, что он прошёл город Тысячи Этажей и мог получить наградой артефакт Древних. Их артефакт может потянуть в обмане и с Повелителем Стихии.

— Значит, мы не сможем его отыскать?

Лир покачал пальцем:

— Его ищешь ты, а я лишь помогаю тебе, как друг и брат.

Самум криво усмехнулся:

— Один брат помогает другому искать третьего.

— Помогал, — резко припечатал словом Лир. — Сейчас у меня есть дела поважней.

— Ну, конечно, — протянул Самум.

— Не ёрничай, — попросил Лир. — Тебе тоже нужно решать, что делать дальше. Со дня на день наш контракт окончится. Мы совершили достаточно, ко мне сегодня подходил старший Ширак. Ты же пойдёшь со мной?

Самум хмыкнул:

— Ха! Подозреваешь, что я останусь здесь? — покачал головой. — Нет. У здешних битв гнилой запашок, а я не любитель вечного сражения без победы, у меня есть цель.

— Отыскать в Империи того, кто прячется, невозможно, — напомнил ему Лир то, о чём они только что говорили.

— Невозможно прятаться вечно, — возразил Самум. — Леград достаточно сроднился с Орденом, чтобы попытаться изменить если не судьбу всего Ордена, то хотя бы судьбу слуг Эрзум. Это несправедливо, а из всех добродетелей он превыше всего ценит именно её.

— Звучит логично, — согласился Лир, но тут же спросил. — Однако куда именно ты пойдёшь? Мозолить глаза Эрзум? Или присоединишься к Кунг?

— Ты ведь хочешь что-то мне предложить, верно? Не ходи вокруг да около, знаешь, я этого не люблю, — попросил Самум.

— Хорошо. Мы ещё слабы, — заметив насмешливый взгляд Самума, Лир поправился. — По меркам Империи. Хотя, вроде как, неплохо шагаем по пути Возвышения, обгоняя многих сверстников из фракций, которые смеют называть себя великими.

— Ого, как тебя заело, — заметил Самум, не скрывая усмешки.

Лир не стал отрицать:

— Что есть, то есть. Привык я, знаешь ли, что меня называют талантом.

— Я бы поспорил с тобой о градациях талантов и о том, кто есть настоящий талант, но лень, скажу так: если ты талант, то и дальше будешь обгонять сверстников.

— К этому я и веду. Можно покинуть долину, засесть где-то отшельником и только и делать, что раскрывать узлы, но это путь в никуда. Сила, не подкреплённая техниками, оружием, артефактами, духовными камнями и подчинёнными, мало чего стоит.

— И снова я бы с тобой поспорил, называя имена, но лень.

— Надеюсь, слушать меня тебе не лень?

— Нет, продолжай, брат Лир.

Лир попробовал надавить мрачным и тяжёлым взглядом на Самума, но тот лишь беззаботно улыбался, и Лир бросил эту затею.

— Ладно. Нужно не только корпеть над Возвышением, но и зарабатывать духовные камни. Да, да, да, — вскинул он руки, едва заметил, что Самум снова хочет что-то сказать. — Я знаю, знаю, можно совмещать. Но давай не спорить, ты обещал слушать.

Самум жестом показал, что молчит и будет молчать.

— У нас с тобой есть люди, которые пойдут за нами. На всех рассчитывать не стоит, но от трети до половины уйдут с нами, остальные либо останутся, либо хотят уйти вольными идущими без старшего над душой. Можно вступить в какой-то союз, наняться в крупной фракции на службу, но я предлагаю пойти другим путём. Я предлагаю основать свой собственный союз, пусть и мелкий, в какой-нибудь слабой, беззвёздной фракции. Там мы не будем вызывающе слабы в сравнении с местными и сможем как зарабатывать духовные камни, так и привлекать к себе новых последователей.

Самум всё же не удержался, качая головой, протянул:

— Привыкший быть главой видит только один путь. Отряд, союз, подчинённые, последователи, — через миг под злым взглядом Лира снова поднял руки. — Я не против. Ты в этом понимаешь больше меня, привыкшего к свободе и вечно бегущего от обязанностей. Я иду с тобой. Ты главный. Глава союза, если угодно.

— Мне будет достаточно быть первым братом, — мягко поправил Лир.

— Как хочешь, так и называйся, — отмахнулся Самум. — Вся говорильня на тебе. Вся интересная работа, где не нужно тупо и заунывно охранять какой-нибудь склад или гонять оборванцев — моя и моих людей.

— Понял тебя, — с облегчением выдохнул Лир и улыбнулся. — В этом тебе везёт, брат Самум — беззвёздные фракции обычно ютятся на окраинах сильных фракций, подбирают крохи с их заказов и… — Лир чуть помолчал, затем с улыбкой добавил, — с окраин Полей Битв.

— Ага, — Самум тоже улыбнулся, довольно и широко. — Похоже, это будет не так скучно, как я опасался.

— Боюсь, это вообще не будет скучно. Новые люди, то есть мы, в любом случае отнимут у кого-то из старожилов работу. Это многим не понравится.

Самум прищурился и спросил:

— Ты поэтому говорил о силе и слабости?

— Верно. Больше того, мне продали интересный слух о паре беззвёздных фракций, где сейчас большие проблемы с людьми.

— Разбежались или…

— В одном разбежались, в другом передрались, сменяя власть.

Два собрата выбирали, как устроить свою жизнь, не догадываясь, что всё ближе и ближе приближаются к тому, кого ищет один из них, к Леграду. Пока что это были земли Ян, но лишь потому, что свежие слухи, которые так старательно собирал Лир, ещё не добрались до их закрытой долины. И, скорее всего, уже не успеют добраться, но в землях Ян, где сейчас большие проблемы с людьми, всё будет по-другому. Там просто невозможно будет не услышать про основание семьи Сломанного Клинка, главу-лекаря которого посетили все орденцы давно распущенного Ордена.

— Рейка, мы тут надумали записаться на уроки по начертанию. Давай с нами.

Та скептически оглядела хихикающую подругу.

— Излишек баллов появился? У тебя же нет таланта к этому.

— Ну знаешь, не всё же тратить их вдумчиво и в дело, иногда можно себя и побаловать. Учитель Эраст такой красавчик, что я не прощу себе, если не погляжу на него хотя бы раз. А может, и не только погляжу, может быть, я сумею и коснуться его руки. На его уроках, знаешь ли, есть задания и он проверяет успехи учеников.

Рейка покачала головой и признала очевидное:

— Отговаривать тебя, похоже, бесполезно.

— Ага, — беззаботно подтвердила подруга. — Даже не пробуй.

Рейка невозмутимо продолжила, не обращая внимания на то, что её перебили:

— Но сама я такой глупости делать не буду. Для меня дорог каждый балл.

— Да-да-да, ты в десятке самых упёртых учеников, Несгибаемая, явно хочешь стать первой, куда мне до тебя, — махнула рукой её собеседница и вдруг охнула. — Глянь!

Рейка обернулась. Там, в небе, слева от Меча разворачивалось в воздухе полотнище гигантской ленты.

— Говорят, прошлый раз женщина была заместителем главы Академии шестьдесят три года назад, — глядя на гибкую фигуру, которая меняла ленту, мечтательно произнесла подруга. — Сразу после основания. Так что она, можно считать, первая из нас, рождённых во Втором поясе, кто добился подобного. Говорят, глава Шандри собирается передать ей свою должность.

Рейка могла бы многое сказать подруге. Например, то, что Виликор рождена не во Втором и даже не в Первом, а в Третьем. Или то, что не во Втором рождён и красавчик Эраст, на занятия к которому хочет записаться подруга, но промолчала. Не всё, что она узнала от седьмого брата, можно рассказывать всем, кому хочется.

И не всегда можно действовать так, как тебе хочется. И она сейчас не о баллах, потраченных на удовольствие, а не на учёбу.

Обучение в Академии пролетит быстро, и нужно будет выбирать свою судьбу. Как бы ни льстило ей прозвище Несгибаемая, она трезво оценивала свои силы. Она всё же больше лекарь, чем боец, тогда на турнире ей просто повезло. Трать, не трать баллы на занятия с Виликор, талантом в мече всё равно не стать. И если уж даже она выбрала остаться здесь, а не возвращаться в Третий пояс, где родилась, то нужно ли это делать самой Рейке?

Не лучше ли остаться в Ордене и постараться устроить свою жизнь здесь? Орден раньше был известен своими формациями, сейчас и его начертания становятся всё лучше и лучше, всё известней и известней. Может ли она добавить к ним ещё и лекарское дело?

Пока вряд ли. Рейка с улыбкой вспомнила свою едва ли не детскую похвальбу про треть Пояса, что приходит в её семью на лечение. Сейчас, правда, дела у деда, отца и братьев получше, чем раньше, уже почти можно говорить, что четверть фракции приходит. Из тех, кому нужно подешевле.

Но для Ордена этого маловато. Ей нужно больше стараться, больше учиться и больше узнавать лечебных техник. Рейка верила, что Леград похвалил бы её за такое взвешенное решение. Верила и не знала, что скоро он совершит то, что считается невозможным, и всё в Ордене изменится до неузнаваемости.

Конец 15 книги