Пробуждение Силы. Том II

Глава 17

— Кровавая Сакура, — сами шепчут мои губы.

Неосознанно подставляю руку под неторопливо опадающие лепестки. Ловлю один, ощущая в нём приятное тепло и родство. Древесная стихия в такой необычной форме. Однажды отец рассказывал легенду про таинственную породу деревьев, питающихся кровью. Может ли это быть одним из таких?

Корка на статуе порастает шевелящимся ковром мха и за один удар сердца осыпается наземь. Резные черты лица скульптуры изображают совсем юную девица, чуть старше Лин в день её отбытия. Отряхнувшись, незнакомка грациозно потягивается, словно кошка. Есть в ней что-то сердитое, чем она ещё больше напоминает сестру. Волосы собраны высоким хвостом на затылке и украшены причудливой заколкой. Лицо бледное, будто оно ни разу не видело солнца.

— Так вот, кто это был… — приветливо улыбается она.

— О чём ты? — не понимаю я.

— Совсем недавно ты назвал меня по имени. Какой забывчивый мальчишка! — девушка цокает языком.

Точно, лестница с картинами!

Милая улыбка собеседницы исчезает, на смену ей приходит хмурая гримаса.

— Знала бы, что Феррон воспользуется частицей моей души для подобного, — она обводит руками зал, — никогда бы не согласилась на это.

— Тебя зовут Кровавая Сакура? — удивляюсь я.

Незнакомка отвечает звонким смехом, со вздохом качнув головой:

— Что стало с этим миром? Меня уже забыли? Как это возможно⁈ — в её голосе искреннее возмущение женщины, обиженной невниманием мужчины.

Тактично молчу и оглядываюсь. Пространство по-прежнему залито туманом. Не вижу ни одного из своих противников на этом испытании.

— Одно из моих многочисленных имён, придуманных людьми, — наконец, поясняет она и подходит ближе.

Я же каменею от её грозной, но такой родной энергии. Энергии Древа.

— Учитель называл меня Сакурой, — с мимолётной улыбкой добавляет женщина.

Познав родство с древесной стихией, я стал чувствительнее к ней. И то, что я ощущаю в этой адептке, одновременно пугает и завораживает. Могу лишь двигать головой и шевелить губами.

— Ты поверг Айлуна, а Чангпу ещё не выпотрошил тебя, что само по себе похвально, — в её голосе резонирует сталь. — Достойно похвалы, маленький Железный Журавлик. Феррон отменно подготовил тебя.

Девушка замирает, коснувшись моей груди рукой. Шелковистые нежные пальцы скользят по грудным пластинам и рёбрам, дотрагиваются до многочисленных рубцов. В её глазах блестит мимолётное удивление. Отступив на несколько шагов, Сакура спрашивает:

— Кто ты такой и откуда?

— Простой деревенский парень с окраины Империи, — губы плохо слушаются, в глазах темнеет.

— В тебе нет ничего простого, поверь моему опыту.

Её сила чудовищна, но не агрессивна. Спокойная, как листья, опадающие в безветренный день.

— Любопытно, откуда в тебе такая сила? — собеседница неспешно обходит меня по кругу. — Ты подобен ростку, пробивающему камень, в погоне за солнечным светом.

Подобное сравнение заставляет меня хмыкнуть.

— Похоже на правду, ведь я самостоятельно достиг силы одним лишь упорством и тренировками.

От очередного прикосновения ко мне по телу разливается приятная энергия.

Трансформация окружения продолжается. Туман расползается в стороны и становится плотнее, полностью скрывая от нас остальное поле боя.

Вслед за каждым шагом девушки из земли вырывается благоухающий ковёр, полный цветов и сочной зелёной травы.

Меня же уносит в бескрайний лес, где на одиноком холме возвышается дерево, усеянное кровавыми цветами. Лёгкий ветер срывает их, усиливая алый листопад.

— Я уже видел тебя раньше! — шепчу бестелесным призраком.

— Да? Как интересно… Значит, мне ещё не наскучил этот мир. Если я ещё жива, — резко меняет тему Сакура, и мне кажется, что со мной разговаривает само древо. — найди меня и ты сможешь стать гораздо сильнее. У нас одна стихия. Феррон, возможно, и хороший учитель, но пламя его амбиций может уничтожить росток, только пробившийся на солнечный свет. Тебе нужна ласковая рука, а не бессердечные манипуляции.

Миг, и меня рывком возвращает обратно в зал испытания. Туман вокруг нас начинает сгущаться. Облик собеседницы тает, а оцепенение постепенно спадает с меня.

— Почему ты не напала? — не могу не спросить я.

Она звонко смеётся, прикрыв губы ладонью.

— Мне надоели эти мальчишеские забавы. В этот раз я отказываюсь в них участвовать, — убрав руку, она показывает игривую белозубую улыбку. — Хочется немного проучить заклятого друга, а заодно не дать тебе умереть. Расскажи мне потом об этой встрече!

— Умереть? Он действительно хочет меня убить? — мои брови взлетают к кромке волос.

— Они всегда сражаются с таким намерением. Мальчишки!.. Просто не могут по другому. Знаешь, эта тройка во главе с Чангпу бросала вызов самому Арангу. Пусть сейчас они лишь тень от тени своей истинной формы, — её облик полностью тает. — Вот только финальное испытание Феррона не проходил ещё ни один Журавль. Его ещё никто не проходил.

Сакура растворяется, на прощание обдав меня волной пульсирующей энергии. Внутри меня сплетаются невидимые корни, опутав кости, и сливаются с ядром. В плоть, смешиваясь с кровью, проникает живительный древесный сок. Раны стремительно рубцуются и затягиваются. Ядро от бушующей энергии с треском разрастается и становится больше, раскалившись ещё сильнее. Если такое вообще возможно…

Мое маленькое внутреннее озерце Ки разливается во все стороны бушующим изумрудным морем. Энергия меняет бледно-голубой окрас на тёмно-зелёный, как крона древнего дуба.

Туман почти исчез, но я всё ещё двигаюсь медленно. Кажется, сердце почти не бьётся. С каждым мгновением оно ускоряет свой бег, а время — своё течение.

Я готов к сражению!

Впереди возникает размытый силуэт, облачённого в металл, Чангпу. Его движения… Я вижу их! Наконец, вижу!

Крече Камня покрывает мои руки до самых плеч отчего кожа становится серой. Удар сильнейшего ученика Аранга отбрасывает меня назад лишь на несколько шагов.

— Где она? — требовательно гаркает он.

В это время Феррон рисует огненное кольцо в воздухе, крутанув посохом.

— Сакура, как всегда, не хочет сражаться, — фыркает он. — Ведёт себя как сопливая девчонка!

Абсурдность момента несколько нарушают попытки адептов меня убить. Ледяная корка шустро стелется по плитам ко мне, выстрелив острыми сосульками. Не сходя с места, я отражаю их все. Укреплённые руки вполне способны выдержать острый лёд.

— Хватит попусту болтать! — из ледяного пара неподалёку от меня появляется бледный худощавый практик. — Если вы хотите наказать этого мальчишку, не стоит терять времени. У нас с тобой, Чангпу, его не так много.

Меня распирает от силы, кипящей в теле. Использую заминку, чтобы напасть на ближайшего противника — адепта металла. Тот вскидывает руки, Ки резко уплотняется в блоке, однако его сносит от мощного удара. Моё тело стало сильнее. Я что шагнул на следующую ступень⁈

Спасибо, Сакура! Накатывает эйфория.

Весь свой опыт я вкладываю в эту схватку. Мне не надо больше крутится, боясь пропустить хоть один шаг. Я вижу его движения. Целиком!

Лёд и пламя нарушают наш гармоничный поединок. Стихийные атаки стали заметно сильнее и злее. Их частота нарастает. Огонь разбивается о тело, сжигая остатки одежды. Камень уже сменился на воду и лёд. Пол опять затапливает, и холодные объятья смыкаются на моих ногах. Острые корни крошат лёд от одной моей мысли.

Чтобы хоть немного занять Феррона, вскидываю в его сторону руку, и Оплетающие побеги выстреливают подряд один за другим. Выстреливают и сгорают в безжалостном пожаре.

Меня пытаются оттеснить от формации, но я неуклонно двигаюсь к следующей статуе. Поток зелёной энергии течёт лениво, словно не торопясь будить очередного ученика Аранга. Пять первородных стихий уже в деле. Чем же обладали оставшиеся?..

Чангпу нападает, активировав какую-то технику, и его скорость вновь возрастает. Всех демоны мира ему в глотку! Я же только приноровился к его прыти.

Вокруг меня мелькает размытый силуэт оставляя призрачный шлейф из своих послеобразов. Противник пытается сбить меня с толком, застав врасплох, и ему это почти удаётся. Звонкий удар гремит эхом. Металлическая рука практика выстреливает, покрываясь острыми клинками. Подшаг, уклоняюсь и контратакую, но он, словно ёж, покрывается колючками.

Кулаки гнут их со пронзительным звоном металла, от которого болят зубы. Пламя охватывает нас обоих, раскаляя противника. Шквал ледяной воды накатывает на меня бушующим валом. Лёгкий Шаг спасает мою шкуру от заморозки.

Три могучих практика даже в ослабленном ипостаси смертельно опасны. Однако у меня нет иного выбора. Я обязан победить.

Беззвучная команда, и два корня змеями бросаются к следующей статуе. Я смещаюсь, держа в поле зрения пылающего багровым светом Чангпу.

Лёд сковывает корни, а пламя выжигает их, роняя остатки палёной трухи и пепла на арену. Правда, моя атака была не так проста. Третий корень неумолимо двигался всё это время под землёй. По моему приказу толстое корневище расплетается и обхватывает прочный камень, кроша его на обломки.

— Не будем тревожить остальных, — с кривой улыбкой роняю я

А ещё один Оплетающий Побег встречает металлические когти Чангпу.

— Дурень! — недовольно кривится Феррон и выбрасывает посох в мою сторону.

Огненные вихри вырываются из пола, не в силах поспеть за Лёгким Шагом. Ледяной адепт в этом время атакует издали, не приближаясь. Чангпу на миг замирает, чтобы сорвать лезвия лезвия прямо с тела и метнуть их в меня. Часть снарядов удаётся отклонить корнями, от остальных либо уворачиваюсь, либо принимаю на предплечья. Металл царапает мою оболочку, даже режет, но крови нет.

Хищным зверем я мчусь на самого бойкого врага. По изуродованному битвой залу прыгают два размытых силуэта, со звоном высекая искры. Всё тело ноет от запредельной нагрузки, боль волнами прокатывается по мне, достигая раскалённого ядра. Я уже свыкся с ней и черпаю оттуда силу, но сколько ещё смогу выдержать?

Удар! Удар! Уворот! Над головой проносится когтистая ладонь Чангпу. Растопыренные пальцы покрыты металлом и могут легко взрезать мне глотку.

Согнувшись, наношу серию стремительных атак по его корпусу, уничтожая средоточия силы. Они трещат от натиска и лопаются, как брошенный на землю виноград. Следом из плит выстреливает корень. Я, словно дерево, от которого он, растёт и дарую ему свою Ки. Стальная плоть сдаётся под напором дерева. Неглубокая рана, увы.

Пламя и лёд жалят со всех сторон болезненными укусами. Под ногами распахивает свою пасть жерло миниатюрного вулкана. Лёгкий Шаг уносит меня в сторону. Новый прыжок. Несмотря на близость смерти, мне нравится этот бой на грани. Если выживу, непременно стану сильнее!

Чангпу отвечает рёвом, колючки и лезвия мгновенно оплетают его. Делают могущественнее и крупнее.

— Мальчишка, — скалится он. — ты смог разбудить во мне интерес.

С ожесточением и яростью пытаемся пробить чужую защиту, обагрить руки кровью. Кулаки Чангпу заостряются в момент атаки и оставляют глубокие раны. Я подобно кузнечному молоту мну толстую металлическую шкуру. Удар за ударом вливая Ки, чтобы сокрушить его уязвимые точки.

Битва проходит в постоянном движении. Долго уворачиваться от атак Феррона и ледяного практика я не в силах, как и терпеть их. Броня Чангпу отваливается, но тут же нарастает. В какой-то момент инстинктивно отбрасываю его в огненный шар наставника, заставив броню в очередной раз разогреться, и сразу мощным ударом сношу ходячую железяку в ледяной туман.

Металл от резкой смены температур становится хрупким, и мои удары дробят его, как засохший хлеб. Корни нападают в такт моим кулакам, вгрызаясь в металлическую плоть не хуже зубов хищника. Два Облетающих Побега сковывают его руки. От рывков трещат, но не поддаются. Пламя сжигает их, а я уже рядом.

Сила раскатывается от моего ядра, и, как могучий древесный дракон, рвётся наружу. Кулак вонзается в металл по запястье, сминая нагрудник, и крошат плоть марионетки. Хруст, звон и скрежет. Чангпу отлетает прочь, врезавшись в камень. Хрипит, силится подняться, но ноги его уже не слушают.

Последнее ядро распадается в его груди, разрушая всё тело.

— Мальчишка, — хохочет он с хрипом. — Ты…

Его время вышло.

Крутанувшись ищу следующего врага, но не нахожу ещё одного ученика Аранга. Только лёд вокруг тает, и вода быстро уходит в разрыхлённый пол.

Остался только Феррон. Он стоит у последней статуи, покачивая посохом в руке.

— Знаешь, Рен, — его голос заполняет всё вокруг могучим эхом. — За столетия, проведённые в таком виде, я долго ждал кого-то достойного. Однако, никто до тебя не вызывал у меня такого интереса. Скажи, чем ты приглянулся капризной Сакуре, что она подстегнула твоё развитие? Впрочем, ты и сам не знаешь. Важно другое, ты по-прежнему остался всего лишь Журавлём.

— Я прошёл твоё испытание? — в моём голосе упрямство и натиск.

Слишком многое вынес, чтобы проиграть так близко к заветной цели.

Внутреннее ядро постепенно стихает, оболочка уплотняется и твердеет. Вот так закаляется источник Ки. Только в битве на грани жизни и смерти!

— Сейчас мы это и проверим, — улыбается призрак. — Я покажу тебе одну из сильнейших доступных мне техник.

Значит это не конец. Поднимаю руки, заняв боевую стойку. Ки стремительно струится по венам и вновь набирает обороты.

Феррон движением посоха разбивает последнюю статую. Её обломки разлетаются и начинают таять прямо в воздухе, но навершие втягивает их.

Лёгким Шагом несусь к нему, едва касаясь пола. Красный монолитный камень бросает меня на землю волной чудовищной Ки. Поток энергетического ветра буквально вдавливает в пол. Руки трещат в попытке оторвать тело от плит. С невероятным трудом приподнимаюсь, встав на одно колено.

Что это за пугающая мощь? И ему ещё нужны были ядра⁈

— Рен, мои братья показали лишь крупицу силы, а я покажу намного больше, — рокотом долетает до меня глас Феррона. — Отступись, иначе на этом твой Путь завершится.

По лицу, перекошенному чудовищным давлением, пробегает кривая ухмылка.

— Никогда. Твой ученик… не может… сдаться!

— Не может, — одобрительно кивает он, но его лицо твердеет. — Взрыв солнца!

Над нами за один удар сердца вспыхивает гигантская огненная сфера. Миниатюрное солнце стремится стать настоящим, продолжая жадно разрастаться. Языки пламени облизывают пещеру. Стены, пол и потолок превращаются в лаву. Яркий свет ослепляет и накрывает волной боли. Неистовой и нестерпимой.

Голову наполняют мириады видений. Прошлые битвы, случившиеся в этом зале. За мгновения я проживаю тысячу смертей, а агония рвёт моё сознание на лоскуты. Никто не смог стать достойным, никто и никогда не проходил все испытания. Никто, да…

Но ведь прежде здесь не было меня!

Матушка, отец, сестрёнка… Я цепляюсь за их образы. Лишь так могу удержать частички сознания и остановить полный распад того, что составляет меня.

Смелый, жадные, сильные, искусные, богатые. Совершенно разные практики старались пройти это испытание. Из них не выжил никто.

Значит, их воля оказалась слаба!

От меня остаётся лишь ядро Ки в ярком свете и круговороте смертей. Рваные остатки сознания всё ещё держаться за него. Упрямо, бессмысленно, наперекор всему. Крупицы памяти сгорают, и долгую секунду я уже не помню, почему ещё сопротивляюсь забвению.

Никогда не сдаваться! Только вперёд!

Да, но почему? Ради чего?

Из пустоты приходит маленькая девочка с ложкой горячей похлёбки в руках. Она улыбается, и смешинки бегут в уголках её глаз.

«Не говори чепухи. Как я могу оставить тебя одного? Мы же семья».

С жадным вдохом я выныриваю из тьмы. Я. Рен. Рен, обещавший вернуть свою маленькую сестрёнку. Я поклялся, и клятва ещё не исполнена!

Лин, я найду тебя.

Тело. У меня есть… тело. Я чувствую его. Там, за гранью. Тело вторично, дух первичен.

И мой чёртов дух тебе не сломить, сварливый старик!

Воля семечком пробивается на поверхности ядра и оплетает его мелким побегами. Кости, мышцы, внутренние органы формируются из живительных ростков. Тело собирается, обретая форму. Немного иное, пропитанное элементом дерева.

Свет отступает, и ко мне тянется рука.

— Вставай, ученик! — звучит голос Феррона, какой-то иной, наполненный отцовской теплотой.