Прогноз на любовь

Глава 6

Фелисити посмотрела на часы: половина первого. Линн должна приехать с минуты на минуту. Она звонила накануне и сказала, что Гордон заедет за ней часов в одиннадцать. Даже учитывая оживленное предпраздничное движение на дорогах, за полчаса они должны были доехать.

Обстановка боевая не на шутку — так описала Линн ситуацию между нею и родителями. Тем не менее девушка настояла на своем.

— Не могут же они запереть меня в комнате, хотя наверняка им хочется это сделать.

Фелисити вздохнула. Бедная, бедная малышка Линн. Она прекрасно представляла, как ей нелегко сейчас. Марсия наверняка не отстает ни на минуту. Она как терьер, вцепившийся в кость. Будет без конца пилить Линн, ругать ее, уговаривать при каждом удобном случае не ездить в Санниндейл.

А она, Фелисити, была готова пилить, ругать и убеждать Клайва отказаться от поездки в Ирландию. Но с неожиданной сдержанностью, которую даже не подозревала в себе, Фелисити не сказала ему о поездке больше ни слова. Теперь между ними установилось неустойчивое перемирие. На следующее утро после той крупной ссоры, встретившись за завтраком — Клайв уже привык спать в комнате для гостей, — они были холодны и вежливы друг с другом. Он уехал из дому раньше обычного, запечатлев перед уходом дежурный поцелуй на ее щеке, и сказал, что ей лучше записать его адрес на случай непредвиденных обстоятельств, если нужно будет с ним связаться.

После отъезда Клайва она старалась отвлечься от тревожных мыслей о нем. Она понимала, что такое положение долго продолжаться не может. В душе теплилась надежда, дни разлуки, возможно, помогут обоим успокоиться. И когда он вернется, все будет по-другому.

Ведь на самом деле Фелисити не верила, что Маргарет Диэринг едет с ним. Это она сама придумала, убеждала себя Фелисити, она сама сгоряча заподозрила мужа во лжи. Так же как и его злобный выпад насчет Ричарда — это тоже было сказано сгоряча.

В душе оба знали, как много они значат друг для друга. Ведь так? Ей страшно было думать о том, что в последнее время она уже не раз с замиранием сердца задавала себе этот вопрос.

Фелисити постаралась отвлечься от мыслей о Клайве и с легким волнением подумала, что ждет ее в выходные. Как Линн воспримет известие, что Ричард ее не любит? Но дальше тянуть нельзя — девушка должна все узнать.

Ричард знал, что Линн приезжает. Как раз об этом он хотел поговорить с Фелисити. В тот день, когда они вместе обедали, Ричард признался:

— Я знаю, я трус, и мне ужасно стыдно перед ней. Но я просто не могу заставить себя поехать в Лондон, пригласить ее куда-нибудь и сказать хладнокровно и напрямик, что она ошибалась, и на самом деле я не собираюсь на ней жениться. Ведь после этого ей придется возвращаться домой, к ее ужасной мамаше. А та будет втайне торжествовать победу и радостно твердить, что она оказалась права и всегда говорила, что на меня рассчитывать нечего. — С грустным, побитым видом он посмотрел в глаза Фелисити. — Но все равно она должна обо всем узнать, и лучше я скажу ей это здесь, когда ты рядом…

Фелисити тоже считала, что так будет лучше. Линн наверняка примет эту новость с невозмутимым видом, но в душе, несомненно, будет очень страдать. Она подошла к входной двери, услышав шум подъезжающей машины. Через минуту впорхнула Линн и бросилась ей на шею.

— Боже, боже, у меня такое чувство, будто буквально сбежала из тюрьмы. Даже передать тебе не могу, что творится дома.

— Бедная девочка. Какой кошмар! — Фелисити пожала руку Гордону. — Как мило, что ты подвез Линн. Надеюсь, останешься к обеду?

— Да, спасибо, с удовольствием, — откликнулся Гордон, он очень рассчитывал на это приглашение.

— Тогда проходите, идем в гостиную, выпьем чего-нибудь — тебе приготовили твою комнату, Линн, но вещи туда отнесешь потом.

— Я готова была собрать все вещи и объявить всем, что больше не вернусь, но решила, что это будет нечестно по отношению к тебе и дяде Клайву. Но правда, родители стали просто невыносимы…

Гордон усмехнулся:

— У тебя всегда есть выход, дорогая, — можешь выйти за меня замуж.

Линн послала ему воздушный поцелуй:

— Не думаю, что воспользуюсь этим, но все равно — спасибо за предложение.

— А давайте возьмем бокалы и пойдем на террасу, — предложила Фелисити.

Эта терраса была ее любимым местом в доме. Они с Ричардом и Клайвом проектировали ее вместе. Она располагалась вдоль дома, с той стороны, где не было дороги. Стеклянные стены в хорошую погоду легко можно было раздвинуть, а в ненастье они защищали от ветра. Чудный вид с террасы на лес и поляну всегда радовал Фелисити. Как только выдавалась возможность, они с Клайвом завтракали и обедали здесь. И сегодня миссис Найт накрыла здесь стол к обеду.

Линн упала на низкий плетеный стул, ее белокурая головка откинулась на пестрые подушки.

— Боже, как хорошо, — проворковала она. — Если бы еще… — Она замолкла, взглянув виновато на Гордона. — Ой, прости, я чуть не забыла, что мы с Фелисити не одни.

— Спасибо большое, — сухо откликнулся Гордон. Но потом быстро дотронулся до ее плеча. — Ничего, все в порядке. Я не обиделся. Скоро ты останешься с Фелисити одна. Мне надо возвращаться в город сразу после обеда.

Фелисити почувствовала укол жалости. Поразительно, думала она, насколько Гордон бескорыстен и терпелив. Он ведь готов уехать раньше, чем рассчитывал, догадавшись, что Линн хочет поговорить с нею.

Линн с тревогой подумала, что принесут ей праздничные дни? Поговорив вчера вечером с Фелисити, она сразу перезвонила Ричарду и сказала, что приезжает в Санниндейл завтра. Он был мил, как всегда, сказал, что уже все знает и будет рад ее видеть. Да, конечно, он обязательно зайдет…

Но больше ей ничего не удалось выяснить. Она не стала говорить, что знает о его отъезде в Канаду. Линн боялась, что начнет упрекать его. А ведь если подумать… какое она имеет на это право?

Ей даже приходило в голову, что предстоящие две недели будут такими же мучительными, как и те, что она уже пережила. Уж лучше сразу сунуть голову в газовую духовку. Хотя, конечно, даже думать об этом непристойно и мелодраматично. Ведь на самом деле, если уж на то пошло, она так никогда не поступит. Но все равно паршивое настроение не покидало ее. Сердце ее разрывалось от неопределенности. Но может быть, такое неопределенное положение все же лучше, чем то, о чем ей предстоит узнать? Вдруг Ричард не намерен жениться на ней? Она с трудом отогнала от себя эти мысли и вдруг подумала, что кого-то не хватает.

— Фелисити, а где дядя Клайв?

— Его не будет в эти выходные, дорогая. Ему пришлось поехать в Эйре осматривать замок, который он будет ремонтировать для одного богатого американца.

— М-м-м, жалко. Я так хотела его увидеть.

— Он вернется во вторник. Если останешься у нас на следующую неделю, ты его увидишь.

— О, с удовольствием. Мне в школу возвращаться только через неделю.

Интересно, в каком состоянии она будет к тому времени, подумала Линн. И потом, то ли ей показалось или нет, но Фелисити как будто выглядела немного подавленной. Линн с тяжелым сердцем припомнила предупреждения матери насчет того, что они с дядей Клайвом в последнее время не ладят. Тогда девушка сразу отмела злобные слова как клеветнические измышления матери, зная, что вся семья со злорадством ждет, когда же их брак даст трещину и развалится.

Но она, видимо, слишком наивна, полагая, что Фелисити и Клайв безоблачно счастливы. Ей страшно было даже подумать, что она могла в этом ошибаться. Разве не странно, например, что Фелисити осталась одна на Пасху? Сердце Линн сжалось. Мало того, что это сделает несчастной Фелисити, но еще больше укрепит опасения Ричарда по поводу их разницы в возрасте. И если Ричард тянет с помолвкой именно по этим соображениям, то разлад Клайва и Фелисити может окончательно склонить чашу весов против его женитьбы на Линн.

Линн твердила себе, что все ее беспокойства напрасны. Она-то знает, как любят друг друга Фелисити и дядя Клайв. Она так много времени провела в их доме. Она бы уж заметила, если б между ними пробежала черная кошка.

А может быть, их отношения испортились недавно? Что это за грязные намеки мамаши на Клайва и миссис Диэринг? В том смысле, что та якобы вешается на шею дяде Клайву и что Фелисити надо держать ушки на макушке.

Когда обед закончился и Гордон собрался уезжать, Фелисити спросила:

— Надеюсь, ты еще заедешь к нам в эти праздники, Гордон?

Гордон засиял. Прощаясь с Линн, он уже боялся, что не скоро ее увидит. Особенно если она останется в «Грин Гейблз» и после праздников. А уж если они встретятся с Ричардом Хейвортом…

Сердце разрывала тревога: чем же закончится их встреча? Линн сказала, что после разговора с Ричардом она по крайней мере будет знать определенно: любит ее Ричард или нет. Видя, как девушка не уверена в избраннике и как несчастна, он в душе желал, чтобы все вышло, как она хочет. Хотя на самом деле Гордон был далеко не альтруистом. Может, другие люди, менее эгоистичные, более достойные, могут желать победы сопернику, но только не он. Он желал добра и счастья только той, кого любил.

— Скажем, в воскресенье? — предложила Фелисити, думая, что к тому времени Линн будет знать положение дел с Ричардом. Если после объяснения она будет в таком убитом состоянии, что не вынесет присутствия Гордона, его легко можно будет отослать обратно.

— В воскресенье? Хорошо, спасибо.

— Вот и отлично. Приезжай к обеду и не опаздывай. Линн, дорогая, проводи, пожалуйста, Гордона. Мне нужно поговорить с миссис Найт.

Линн пошла с ним к его машине.

— До воскресенья, Гордон.

— Да. Буду ждать с нетерпением. Линн, с тобой все в порядке?

— Да, думаю, да.

Гордон взял ее руки в свои.

— Помни… на нем свет клином не сошелся…

Она вздохнула. Она хотела, чтобы это было так. Но не может же она сказать Гордону, что для нее Ричард — единственный желанный мужчина на свете.

— Когда вы должны встретиться с Ричардом?

— Не знаю. Завтра, наверное. А может быть, сегодня вечером.

Но она надеялась, что встреча состоится уже сегодня. Ей невыносимо было ждать, хотелось, чтобы все тревоги оказались как можно скорее позади.

— Ну что ж, береги себя, дорогая. — Гордон наклонился и поцеловал ее в щеку. — До встречи в воскресенье.

Она смотрела, как он уезжает, потом медленно побрела обратно в дом.

— Это ты, Линн? — крикнула ей с террасы Фелисити. — Я здесь. — И добавила с улыбкой: — Знаешь, мне очень нравится этот парень. Гораздо больше, чем сначала.

— На самом деле мне он тоже нравится, он очень хороший. Но… — Линн покачала головой. — Для меня никогда не будет существовать другого мужчины, кроме Ричарда. Так же как, мне кажется, для тебя нет никого, кроме дяди Клайва.

Фелисити вздохнула. Она вдруг подумала: а что, если Ричард передумает и решит жениться на Линн? Не окажется ли племянница через несколько лет в такой же ситуации, какую переживает сейчас Фелисити?

— Что мне делать, Фелисити?

— Ты имеешь в виду Ричарда?

— Да. Я должна его увидеть.

— Я знаю. — Фелисити тяжело было смотреть на Линн, зная, что на самом деле все уже решено и ничего изменить нельзя. Все равно им придется разыграть эту пьесу от начала до конца. Она не знала, стоит ли ей заранее настроить Линн на то, что ее ждет. Может быть, тогда ей будет легче перенести удар.

Нервно сжимая и разжимая пальцы рук, Линн быстро спросила:

— Как ты думаешь, он меня любит, Фелисити, ведь правда? Тебе со стороны виднее, ты же наблюдала нас вдвоем.

— В последнее время очень редко.

— Мама говорит, что он меня не любит, но она это нарочно, я уверена, чтобы я тоже так думала. Но я вот чувствую всем сердцем, что он меня любит. Хотя иногда, когда я стараюсь быть честной сама с собой, мне начинает казаться, что я только принимаю желаемое за действительное. — Она вздохнула. — Как понять этих мужчин, а, Фелисити? Скажи мне. Ты ведь знаешь их намного лучше, чем я.

Фелисити была рада, что Линн не стала настаивать на ответе на свой первый вопрос. Интересно, что бы она подумала, услышав от Фелисити: «О, я и сама хотела бы это знать». Ее ошеломила мысль, что, хотя они с Линн принадлежали к разным поколениям, опыт Фелисити нисколько не мог помочь ей, и она была так же беспомощна, как ее юная племянница.

— А Ричард говорил обо мне, Фелисити?

Фелисити промолчала, радуясь в душе, что Линн задает вопросы и не замечает, что не получает ответов. Мысли ее бегут все дальше, она говорит словно сама с собой, и Фелисити хотела, чтобы так и продолжалось. Но тут возникла выжидающая пауза, и Фелисити вынуждена была откликнуться:

— Да, иногда, дорогая.

— Понимаешь, мне кажется, что истинная причина, почему он не решается просить моей руки, — что он старше меня. Помнишь, я тебе об этом говорила тогда, на дне рождения бабушки.

— Да, помню.

— А ты тогда сказала, что разница в возрасте ничего не значит. Ты ведь действительно так думаешь, да, Фелисити?

— Да, дорогая. Конечно, я так считаю.

— Я так и думала, хотя бы из-за вас с дядей Клайвом.

Фелисити подавила вздох. Ей хотелось, чтобы этот откровенный разговор с Лини поскорее закончился, иначе она сойдет с ума.

— Может быть, ты сейчас отнесешь свои вещи наверх и распакуешь их, — предложила она.

— Да, сейчас. Я совсем забыла. — Линн быстро вскочила. — Кажется, я оставила сумку в прихожей. — Она повернулась, собираясь уйти с террасы. — Фелисити, если я поговорю с Ричардом и окажется, что его беспокоит только наша разница в возрасте, ты поможешь уговорить его, что это не имеет значения?

— Да, Линн.

Девушка ушла, а Фелисити откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Ей тяжело было притворяться, что верит в благополучный исход, зная, чем закончится разговор Линн с Ричардом. Она надеялась, что Линн не узнает о том, что Ричард уже все ей рассказал. Еще больше она надеялась, что Линн никогда, никогда не узнает, что Ричард влюблен не в кого-нибудь, а в нее, Фелисити.

Но как Линн об этом узнает? Ричард поведал ей это втайне, это их секрет, и наверняка он никому его не раскроет, так же как и она.

Ее мысли перенеслись от Ричарда и Линн к ним с Клайвом. Она открыла глаза и посмотрела на часы. Было три часа. Сейчас он должен быть в Эйре. Отель «Баллинахинч», графство Голвей — такой адрес он написал. Фелисити посмотрела по карте, где это находится. Оказалось, довольно далеко. Если самолет приземлился в Дублине, сейчас он должен ехать в Эйре на машине, присланной мистером Коннели.

Фелисити стала представлять, как он сидит в автомобиле один — во всяком случае, она надеялась, что один, кроме шофера, — глядя по сторонам на мелькающие природные пейзажи. Сердце у нее сжалось от тоски, и одиночества, и от нестерпимого желания оказаться рядом с мужем. Она жалела, что так легко отступила тогда. Почему она не настояла на своем? Пусть он страшно занят, пусть даже они редко виделись бы? И если он на самом деле остановился в гостинице, почему отказался взять ее с собой? Деловая поездка? Ну и что?

Ну, это Клайв как раз объяснил. Он не хотел, чтобы жена была рядом — ясно и без обиняков. А уж после того, как она усомнилась, что это на самом деле деловая поездка, у нее не осталось даже маленькой надежды на то, что он переменит свое решение. Он не взял бы ее из одного упрямства.

— Звонит мистер Хейворт, мадам. Просит вас к телефону.

Фелисити повернулась на голос миссис Найт. Она была так погружена в размышления, что не слышала, как та подошла.

— Да, иду.

Она быстро прошла в маленькую комнату, где стоял телефонный аппарат, и закрыла за собой дверь.

— Ричард? Это Фелисити.

— Вот, решил тебе позвонить. Линн уже у тебя?

— Да. Ее привез Гордон Мейсфилд, мы все вместе обедали.

— Вчера вечером я говорил с ней по телефону и пообещал, что мы увидимся на выходные.

— Да, она мне сказала. Что ты предлагаешь, Ричард? Хочешь прийти к нам на ужин? Я могу оставить вас наедине. Или думаешь, тебе лучше пригласить ее куда-нибудь?

— Да, так, наверное, будет лучше. Если только ты не против.

— Ну конечно, о чем разговор.

— Тогда скажи ей, что я зайду часов в семь. — В его голосе послышалась слегка виноватая нотка. — Мне не очень хочется оставлять тебя одну.

— Что за вздор. Со мной ничего страшного не случится.

— Я так понял, Клайва нет дома?

— Да, Клайв уехал рано утром.

Ричард даже издалека понял по голосу Фелисити, как ее это ранит. Он очень жалел, что вся возня с Линн выпала именно на эти выходные. Он не мог не признаться себе, что ждет предстоящий вечер без особого энтузиазма.

— Ричард, — осторожно начала Фелисити.

— Да?

— Постарайся быть с Линн потактичнее, хорошо?

— О господи, Фелисити, о чем ты?

— Мне кажется, она очень болезненно это воспримет.

— Да, я и сам этого боюсь. Не представляешь, как я себя виню за то, что все так вышло. — Он помолчал. — Хотя и ты отчасти тому виной, я тебе уже говорил.

Фелисити со вздохом положила трубку. Она решила, что с его стороны не совсем честно пытаться приписать ей часть вины. Впрочем, теперь это не важно. Главное — сообщить Линн истинное положение вещей. Фелисити от всего сердца надеялась, что для Линн это будет не очень сокрушительным ударом и она быстро оправится.

— Фелисити, я так волнуюсь! У меня колени подгибаются!

— Тогда тебе лучше чего-нибудь выпить.

— Ах, спасибо. Джин-тоник, и покрепче, пожалуйста.

— Дорогая, что бы сказала твоя мама, если б услышала тебя!

— Она бы решила, что я качусь по наклонной плоскости при твоем непосредственном попустительстве. Дома мне позволяют только маленький бокал шерри, не больше.

— На самом деле я сама уже не помню, когда пила что-нибудь крепче маленького бокала шерри.

— Да, когда ты влюбилась в дядю Клайва. Наверняка это было не так страшно, как влюбиться в Ричарда. По крайней мере, в его чувствах ты всегда уверена.

Когда-то была, подумала про себя Фелисити, но вот так ли уверена в нем сейчас? Она вспомнила себя в возрасте Линн — ей было примерно столько же, когда она познакомилась с Клайвом. Да, в те счастливые дни Фелисити доверяла ему безгранично. Но она всегда инстинктивно чувствовала, что любовь Линн к Ричарду обречена на неудачу. Жаль только, что бедная девочка так поздно это поняла. Наверное, ей надо было попытаться подавить эти чувства племянницы, прежде чем Линн так сильно влюбилась.

Линн поставила бокал на столик, потянулась за сумочкой и вынула оттуда пудреницу.

— Кажется, это его машина. Как я выгляжу, Фелисити?

— Ты выглядишь прелестно, дорогая.

— Нет, неправда. У меня нос блестит. — Линн лихорадочно принялась его припудривать.

Но присутствие духа вернулось к ней, как только Ричард вошел в комнату. Фелисити про себя восхитилась, с каким холодным спокойствием Линн приветствовала его:

— Здравствуй, Ричард. Я готова, как видишь.

— Ты правда не против, что я украду у тебя Линн на весь вечер, Фелисити?

— Ну конечно нет. Проведу превосходный ленивый вечер перед телевизором.

Ричард положил руку на локоть Линн.

— Ну что, идем?

— Идем. — По дороге к машине она спросила: — Ричард, куда мы поедем?

— В «Сарри-Армз». Как тебе?

— Очень мило.

Это была небольшая гостиница в шести милях от дома. Они и раньше там часто бывали. Еще в те дни, подумала Линн, когда она не сомневалась в любви Ричарда. Вспоминая сейчас их встречи, девушка поразилась своей нахальной уверенности в том, что он питает к ней такие же чувства, как она к нему. Ведь, строго говоря, у нее не было никаких оснований так думать. Правда, он целовал ее, был с ней очень мил и очарователен, говорил чудесные вещи, от которых у любой девушки закружится голова, но это могло ровным счетом ничего не значить. Она вспомнила один вечер, когда он вскользь намекнул, что, будь он помоложе, кто знает… Он не договорил, она это тоже помнила. И больше никогда не возвращался к этой теме. Наоборот, кажется, именно с того вечера стал избегать с ней встреч.

О господи, неужели все это время она витала в облаках и только теперь внезапно очнулась и начала сомневаться?.. Возможно, сегодня вечером он ей об этом и скажет…

Что ж, тогда она должна принять удар не дрогнув, без сцен, и слез, и упреков. Только удастся ли? Она никогда не умела скрывать свои чувства. Фелисити всегда говорила, что в этом они с ней схожи. Интересно, подумала Линн, бывали случаи, когда Фелисити приходилось притворяться перед дядей Клайвом? Когда и у нее возникали сомнения?..

— Сначала выпьем в баре или сразу пойдем в ресторан? — прервал ее размышления Ричард.

— Пойдем сразу. Я уже выпила бокал джин-тоника в «Грин Гейблз».

Ричард тоже пропустил пару рюмок крепкого напитка, прежде чем выйти из дома, и еще бокал у Фелисити. Он чувствовал, что без этого ему не обойтись. Написать Линн было бы трусливым выходом, но сказать ей все в лицо оказалось чертовски трудно. Он надеялся, что, может быть, его тревоги излишни, и на самом деле она не так уж сильно его любит, как он себе вообразил. В конце концов, не кто иной, как Гордон Мейсфилд, привез ее сегодня к Фелисити. И в воскресенье этот молодой человек тоже приедет. Он хочет на ней жениться, Линн сама об этом сказала. Но поспешно добавила, что она ему, разумеется, отказала, причем тон ее голоса безошибочно выдавал, кто же стал причиной отказа. Это читалось и в ее глазах. «Как я могу выйти за Гордона, если люблю только тебя, Ричард» — кричали ее глаза так ясно, словно она произнесла слова вслух.

Он выругал себя, встретившись с ней взглядом и увидев в глазах надежду и тревогу. Эта история с Линн, зло думал он, научит его уму-разуму. Теперь он десять раз подумает, прежде чем вскружить голову девушке и позволить ей думать, что он в нее влюблен.

Официант принес меню и встал рядом с ним.

— Ты голодна, Линн?

Линн сомневалась, что сможет проглотить хотя бы кусочек.

— Нет, не очень.

Она почти не притронулась к еде. Ричард начал, понимая, что бессмысленно оттягивать неизбежное:

— О чем ты все время думаешь, Линн?

— О многих вещах.

— Признаться, у меня тоже неспокойно на душе.

— Думаю, для этого есть причины.

Последовала небольшая пауза. Линн оглядела оббитую дубовыми панелями залу ресторана, и ей вдруг захотелось вернуть назад время, когда они обедали здесь, счастливые и полные надежд. Потому что ей стало страшно. Девушке казалось в этот миг, что даже неопределенность и недосказанность лучше неизбежности страшной правды.

— Через несколько недель я уезжаю в Канаду. Мне предложили очень интересную работу, и я не хочу упускать такой шанс. Мне пришлось соглашаться сразу, не раздумывая.

— Поздравляю.

— Наверное, Фелисити тебе об этом уже рассказала?

— Да, но только когда я спросила. Я узнала обо всем от Эндрю Стида. Мы случайно встретились с ним на днях.

Ричарду стало неловко. Он хотел рассказать все сам.

— А когда ты уезжаешь?

— Точно неизвестно. Примерно через месяц.

— Понятно. — Она сжала кулаки. Пока он не сказал, что уезжает один. Ведь он может сказать: «Выходи за меня замуж, Линн, и поедем вместе». Но если бы разговор шел к этому, он, наверное, начал бы его иначе? — Наверное, тебе не терпится поскорее уехать?

— Да, очень. Правда, все мои друзья остаются здесь, в Англии. Мне будет их не хватать.

Друзья, с горечью подумала она. Друзья, не любовь. Не единственная любовь.

— Друзья тоже будут по тебе скучать, Ричард.

— Особенно самые близкие.

— А у тебя таких много?

— Не особенно. Ты. Фелисити с Клайвом. Ну и еще парочка, тройка.

— И все тебе одинаково дороги?

— Нет, конечно. Ты, например, совсем другое дело. — Он накрыл рукой ее ладонь. — Надеюсь, ты не слишком будешь скучать без меня, Линн.

Она подняла голову, и он чуть не подавился, увидев выражение ее глаз. Ее взгляд напомнил ему случай, который произошел с ним несколько месяцев назад. Он ехал на машине по загородной дороге и сбил собаку. Он выскочил из машины и побежал посмотреть, сильно ли пострадало животное. Но, перепуганная до смерти и словно ополоумевшая, собака была, однако, жива и выскочила из-под машины без всяких повреждений. Ричард от всего сердца надеялся, что Линн тоже выйдет из этой ситуации без потерь, и преисполнился раскаянием, поняв по ее глазам, как много он для нее значит.

— Ты же знаешь, я буду скучать, Ричард. — Она напомнила себе, что хотела обойтись без сцен, слез и упреков. — И знаешь почему, правда?

— О, Линн…

— Нет, все в порядке. Не беспокойся. Я не первая девушка, которая поверила, что молодой человек влюблен в нее, а потом поняла, что ошибалась. Не надо так грустно смотреть. Ты ни в чем не виноват. — Виноват, и еще как, с разрывающимся от горя сердцем подумала она про себя. Потому что сам увлек ее. Да, именно так. Он так целовал, говорил такие слова, так смотрел ей в глаза, когда они встречались… — Тебя это немного позабавило? — горько проронила она.

Он покачал головой:

— Нет, дорогая. Буду с тобой предельно честен. В то время мне действительно казалось, что я в тебя влюблен. — Говоря это, Ричард подумал, что лучше не надо ворошить прошлое. Это сделает расставание в тысячу раз горше для обоих.

— А потом вдруг понял, что ошибался? — договорила за него Линн. — Разве так можно делать? Конечно, тебе легко преподнести все именно так.

— Можно.

— Вернее, некоторые люди могут так поступать. Люди вроде тебя.

Он решил, что, пожалуй, это заслуженный упрек. Что она теперь о нем будет думать? Что он мелкий пошляк? Бессердечный тип? Который сам не знает, чего хочет, и меняет увлечения каждую минуту? Не мог же он сказать ей, что у него есть и смягчающие обстоятельства. Как она сейчас была похожа на Фелисити! На Фелисити, которая рассказывала ему, как переживает из-за Клайва.

— Что смешного? — Он вдруг заметил, что Линн с трудом сдерживает смех, хотя в глазах блестят слезы.

— Так, вдруг стало смешно. Какая я была дурочка! Нет, я тебе расскажу. Представляешь, я почему-то вбила себе в голову, что ты без ума влюблен в меня, а предложение не решаешься сделать из-за нашей разницы в возрасте. Вот, какие глупые бывают девчонки!

Ричард чуть не застонал. Он-то знал, почему так случилось, и с чувством вины вспомнил тот вечер, когда действительно начал, что называется, закидывать удочку. Он еще подумал тогда, не воспримет ли она это слишком серьезно, потому что сам не придавал своим словам большого значения.

— Но ведь я действительно староват для тебя, милая.

— Я так не думаю. Во всяком случае, если бы ты сделал мне предложение, это не стало бы для меня препятствием.

Ричард вздохнул:

— Но твои родители наверняка воспротивились бы.

— Меня это не волнует. Посмотри на Фелисити… знаешь, какие скандалы у нее были с родителями, моими бабушкой и дедушкой, когда она решила выйти замуж за дядю Клайва? И тем не менее трудно найти пару счастливее.

— Да? Да, наверное, ты права.

Но что-то в его голосе насторожило Линн и заставило на время забыть о своей беде.

— Ты так говоришь, будто сомневаешься. — Она нахмурилась. — Ричард, ты ведь знаешь, что они счастливы, да?

— А почему ты спрашиваешь?

— Потому что мама все время твердит, что у них не все ладно. Раньше я ей не верила. Но дяди Клайва нет, он уехал на праздники, и у Фелисити какой-то… ну, в общем несчастный вид.

Ричард и сам мог только догадываться, насколько серьезны разногласия между Клайвом и Фелисити. На минуту мелькнула мысль — а если их брак распадется, сможет ли Фелисити полюбить его так, как любит сейчас Клайва? Тот вечер, когда он признался ей в любви, не давал ему особых надежд. И он очень боялся, что отношение Фелисити к нему так и не изменится. Даже если ей предстоит развод, мужчина, который войдет в ее жизнь, всегда останется для нее на втором месте. После Клайва.

Но даже такое положение вещей устроило бы Ричарда. Если он поймет, что появилась надежда, что его любовь в один прекрасный день будет свободна, он как-нибудь избавится от канадской работы и останется в Англии, чтобы быть ближе к ней.

Впрочем, ради ее счастья Ричард надеялся, что до этого не дойдет. Он искренне желал, чтобы их отношения с Клайвом наладились. И это лишний раз доказывало силу его любви.

— О чем ты думаешь, Ричард?

— Да так, ни о чем. То есть ни о чем серьезном.

Ричард обрадовался, что в этот момент возле их столика появился официант. Он с упреком взглянул на почти нетронутую тарелку Линн.

— Вам не понравился цыпленок, мадам? Может быть, закажете что-нибудь другое?

— Нет, благодарю вас. Все очень вкусно. Просто я… мне не хочется есть. — Посмотрев протянутое им меню, она сказала: — Еще кофе, пожалуйста.

— Мне тоже, — сказал Ричард.

Официант вздохнул. Ресторан славился своей кухней. А эта парочка была его любимыми посетителями, он часто обслуживал их раньше. И никогда раньше не видел, чтобы они так мало интересовались едой. Он решил: что-то, видимо, случилось. Скорее всего, они поссорились.

— Ты уверена, что больше ничего не хочешь заказать, дорогая? — спросил Ричард, когда официант отошел.

— Да, спасибо.

По крайней мере, подумал Ричард, официант отвлек его от мыслей о Фелисити. О ней ему сейчас хотелось говорить меньше всего.

— Хочешь, я расскажу о работе, которую мне предложили в Канаде? — Он решил, что все равно надо поддерживать разговор и лучше выбрать нейтральную тему.

— Да, конечно.

Он долго и нудно рассказывал про работу все время, пока они пили кофе. Линн слушала его и понимала, чего он хочет. Чтобы между ними не осталось обид и остаток вечера прошел в максимально дружественной обстановке. Что ж, пусть так и будет, если только это возможно. Впрочем, она надеялась, что вечер скоро закончится. Девушка не могла заставить вести себя так, словно ужинает с очередным приятелем, а не с человеком, в которого была отчаянно влюблена и за кого еще недавно собиралась замуж.

Когда он наконец завершил рассказ, Линн облегченно произнесла:

— Ричард, я страшно устала. Ты не против, если мы поедем домой?

— Да, конечно. Только возьму счет.

В пути они почти не разговаривали. Прежде чем повернуть к дому, Ричард остановил машину, выключил двигатель и взял Линн за руку. На него нахлынули нежность, раскаяние и сочувствие.

— Прошу тебя, Линн, не надо меня ненавидеть.

— Не говори глупостей. Почему я должна тебя ненавидеть? Я не могу.

— Я это заслужил.

— У меня к тебе нет плохих чувств.

Но ей хотелось, чтобы он отпустил ее руку. От его прикосновения она вспыхивала как костер — так бывало всегда, но больше не будет. О господи, ну почему она оказалась такой дурой, так слепо и безоглядно полюбила его? Ну почему не могла хоть немного держать в узде сердце и сохранять холодную голову? Горло у нее болезненно сжалось от сдерживаемых слез.

— Хочешь, мы еще как-нибудь встретимся, прежде чем я уеду в Канаду?

— О, Ричард, конечно, хочу. — Слова вырвались у нее импульсивно, ей была невыносима мысль, что она его больше никогда не увидит. Хотя Линн знала, что для нее это будет изощренная пытка. Что ж, значит, она сама хочет себя помучить. Потом она добавила, очень гордясь тем, как спокойно и твердо звучал ее голос, несмотря на то, что внутри все бушевало: — Ты ведь зайдешь навестить нас в выходные, правда? — Она даже сумела выдавить небольшой смешок: — Раз дядя Клайв уехал, должен же быть хоть один мужчина в доме.

— Да, разумеется. Ты уверена, что хочешь этого?

— Да, конечно, конечно, хочу.

Ее голос дрогнул. Сердце Ричарда снова сжалось от сострадания. Если бы он только мог вернуть время назад! Он вел бы себя с ней совсем по-другому. Он бы знал, что она не та девушка, с которой можно завести легкие отношения. Естественно, как может быть иначе, раз она похожа на Фелисити?

Но, слава богу, Линн еще молода, и это поможет ей оправиться и вернуться к жизни. К тому же у нее есть Гордон Мейсфилд, он тоже поддержит ее в трудный момент.

Ричард снова завел машину и поехал дальше, свернув к подъезду дома. «Грин Гейблз» показался в конце еловой аллеи, приветливо маня освещенными окнами. Надежный приют, где Фелисити ждет у камина. Он был очень благодарен судьбе, что после их разговора Линн возвращается к Фелисити, а не к своей матери.

Они остановились перед входной дверью.

— Зайдешь? — спросила Линн.

— Нет, сегодня, пожалуй, нет. — Пусть, подумал Ричард, поскорее бежит домой. Он даже не стал целовать ее на прощание. — Я загляну завтра, посмотреть, как вы тут с Фелисити.

— Да, заходи.

Она вышла из машины, не смея даже загадывать, как будет чувствовать себя завтра. Пройдет время, и случившееся обрушится на нее всей своей тяжестью гораздо сильнее, чем сегодня вечером, она это понимала. Линн повернулась и открыла входную дверь:

— Спокойной ночи, Ричард.

— Спокойной ночи, Линн.

Он минуту смотрел, как она стоит и смотрит на него. Ее темный силуэт подсвечивался сзади светом из гостиной. Ричард с ужасом подумал, что ее лицо, искаженное изнеможением и горем, будет преследовать его до конца жизни и чувство вины навсегда останется в его сердце.

Он с облегчением услышал нежный голос Фелисити:

— А, это ты, Линн? Заходи, дорогая.

Ричард завел машину. Фелисити знает, как утешить и убаюкать любимую племянницу. Он еще раз поблагодарил небо, что Линн была сейчас именно с ней.