Проклятие

Глава 4. Тени прошлого

— Я был уверен — вы заберете её сюда, — тихо заметил Исполнитель, расставляя на столе приборы.

— Она не готова, Ирвин, — Джеймс покачал головой, задумчиво глядя на серый рассвет за окном. — К тому же она сопротивляется.

— Это не она сопротивляется, а вирус. Она бы не смогла.

— Я тоже так думаю. Только пока не решил, что с этим делать.

— Для начала вам лучше позавтракать, сир. Ночь была не из легких.

— Да, уж, ночка выдалась бурная, — Джеймс усмехнулся, бросив на Исполнителя быстрый взгляд. — Я спешил на свидание к девушке, а застал её в компании вонючих уродов! До сих пор под впечатлением от этих тварей, — он поморщился, усаживаясь за стол.

— А мне они показались милыми, — хмыкнул Ирвин, невозмутимо наливая кофе. — Такие все коричневые… в пупырышках…

— Ты просто к ним привык, — съязвил Джеймс, мстительно сузив зрачки. — Насколько я знаю, вы ведь давно знакомы, не так ли?

— Давно, — помедлив, нехотя кивнул Исполнитель и отвернулся.

— Знаешь, Ирвин, вчера я говорил с Отцом о Тирлоках, хотел выяснить о них побольше…

— И что вам удалось выяснить?

— Как ни странно, ничего, — Джеймс поставил чашку с недопитым кофе на стол и вновь взглянул на Исполнителя. — Отец сказал, что ты находишься во Вселенной с начала мироздания и владеешь всей нужной информацией. И что я должен подобные вещи, в первую очередь, обсуждать с тобой, а не с Ним. В общем, Он дал мне понять, что имея рядом такого Исполнителя, как ты, глупо обращаться к Нему по каждому поводу.

— Я ничего не скрываю от вас, сир, если вы об этом, — буркнул Исполнитель, наливая Джеймсу вина. — Просто вы пока не спрашивали меня ни о чем.

— Что ж, ты прав. Пожалуй, пришла пора воспользоваться твоей помощью в полной мере, — тот кивнул слуге на стул. — Присядь и давай поговорим.

Ирвин покорно опустился на стул напротив хозяина.

— Я думаю, лучше будет нам начать вот с чего… — помедлив, продолжил Джеймс. — Расскажи мне о себе, Ирвин.

— О себе?.. — Исполнитель немного растерялся. — Разве вы чего-то не знаете обо мне, сир?

— Именно так. Похоже, я ничего о тебе не знаю.

— И что бы вы хотели узнать?

— Для начала ответь: Бэр ведь был твоим Повелителем, так?

— Да, сир, — Ирвин кивнул, но от Джеймса не ускользнуло то, как запульсировала жилка на его шее.

— И Бэр его не настоящее имя, правда?

— Да. Его звали Бэрион раньше.

— И что же с ним случилось? Почему он стал таким?

— Неудачный эксперимент, — Ирвин небрежно повел плечами. — Перестарался с Чистой энергией.

— Бэрион экспериментировал с Реликтовой энергией? — опешил Джеймс. — Но зачем?.. Кто ему позволил?

— Никто. Бэр решил поиграть в Бога… Вот и доигрался… — последние слова Исполнитель произнес с плохо скрытым злорадством, что, разумеется, не ускользнуло от Джеймса.

— Почему же ты его не остановил? — дав слуге минуту, продолжил он.

— Я его предупреждал. И не один раз.

— А Отец об этом знал?

— Да, я говорил ему.

— И что?

— Он не успел с этим разобраться, — Ирвин пожал плечами. — Бэр доигрался раньше.

— Что было потом?

— Бэра отправили за Красную Черту.

— Я не об этом, — Джеймс нахмурился. — Я о том, что Бэр натворил… Это ведь он создал вирус Тирлоков, не так ли?

— Да, с него все и началось, — неохотно кивнул Исполнитель, отводя взгляд. — Отец тогда создал нового Повелителя, но и тот продержался недолго. Вирус мутировал. Он обрел разум и совершенствовался с каждой минутой. Повелители гибли один за другим и…

— И они все погибли, — закончил за него Джеймс. Ирвин вновь кивнул.

— Кто же тогда остановил вирус?

— Его остановил Отец, — Ирвин невозмутимо встретил пронизывающий взгляд хозяина.

— Как?

— Об этом мне неизвестно.

— Странно… — Джеймс сделал паузу, задумчиво разглядывая слугу. — А мне Он сказал другое.

Взгляд Исполнителя чуть потемнел, но остался спокоен.

— Мне он сказал, — продолжил Джеймс — что все ответы у тебя.

— Возможно, Отец имел в виду что-то другое, сир.

— Возможно, — не слишком охотно согласился Повелитель. — Тогда ответь мне ещё на один вопрос, Ирвин. Те Повелители, которым ты служил до меня, были хорошими?

— Что вы подразумеваете под словом «хорошие», сир?

— Они были… достойными тебя?

Исполнитель помрачнел и несколько секунд молчал. Потом холодно произнес:

— Куда вы клоните, сир?

— Хорошо, спрошу прямо: ты одинаково предан всем Повелителям, которых присылает Отец, Ирвин? Ты всегда служил им охотно?

— Я всё ещё вас не понимаю, сир. К чему эти вопросы?

— Я пытаюсь лучше узнать тебя, вот и всё… Так ты ответишь?

— Да. Я всегда служу тем Повелителям, которых выбирает Отец, — почти ледяным тоном подтвердил Ирвин. — И не имеет значения, нравятся они мне или нет.

— А бывает такое, что не нравятся? — прищурился Джеймс.

— Бывает, — огрызнулся Исполнитель, небрежно кивнув. — Особенно, когда они считают себя вправе не следовать Закону.

— Как Бэр?

— Да, как Бэр.

— Всё ясно…

— Что вам ясно, сир?

— Что ты не любишь тех, кто нарушает Закон, — усмехнулся Джеймс, поднимаясь из-за стола. — Ладно, Ирвин, — примирительно продолжил он — нам пора заняться делами. Нужно поставить Землю на карантин. Начнём с северного полушария.

— Да, сир. Я вас догоню, вот только уберу со стола…

— Хорошо, — Повелитель кивнул и ушёл.

Молниеносно убрав посуду, Ирвин направился к стене и, сдернув с шеи медальон, открыл Красную Черту.

— Бэр, иди сюда! — рявкнул он, дрожа от ярости.

Его лицо было белее мела, кулаки судорожно сжаты.

Чудовище издало громоподобный рев и неторопливо приблизилось к границе миров.

— Это ты говорил с Джеймсом? — тут же задал вопрос Исполнитель, и сталь в его глазах раскалилась от ненависти. — Это ты рассказал ему свою «душещипательную» историю?.. Отвечай мне, быстро!.. Или я отправлю тебя из этого «Рая» в настоящий Ад, клянусь!..

— Он и сам всё уже понял, — пробубнило чудовище, отступая на шаг. — Наверное, Отец рассказал…

— Отец никогда бы ему не рассказал! — прошипел Исполнитель сквозь зубы. — Так что не лги мне, Бэр! Что ты ещё говорил, отвечай! Что он ещё знает?!..

— Только то, что ты не такой уж безобидный, Ирвин, — хмыкнул Бэр, огрызнувшись. — Но я ему этого не говорил. Он и так это понял… Я только добавил, что, надеюсь, ему повезёт с тобой больше, чем мне.

— Чёртова скотина! — выдохнул Исполнитель, зеленея от бешенства. — Скажи спасибо, что у меня нет сейчас времени с тобой разбираться! Но если ещё раз раскроешь рот — останешься без него! И будешь жрать другим местом, тебе ясно?! — и не дожидаясь ответа, Ирвин перекрыл Черту.

Прошло несколько недель…

Мягкий белый снежок тонким покрывалом засыпал дорожки сада и припорошил спящие деревья. Воздух стал холодным и сырым, небо разгладилось и посвежело, предвещая скорую зиму. Розоватые с боков пухлые облака медленно стелились в вышине, пропуская сквозь себя лучи просыпающегося солнца.

Было раннее утро, когда Джеймс и Ирвин, закончив, наконец, все дела, возвращались домой. Уже приближаясь к особняку, Ирвин первым ощутил неясную тревогу и только спустя несколько мгновений понял её причину.

— Санта здесь, — вместо него озвучил Повелитель, прибавляя шаг.

Они прошли в ворота и уже издалека увидели её.

Санта стояла у крыльца, облокотившись спиной о перила. Её одинокая фигурка в бежевой курточке казалась застывшей статуей посреди очарованного леса. Редкие снежинки ложились на золото волос и сверкали растаявшими капельками.

Увидев хозяев дома, Санта встрепенулась и робко направилась им навстречу.

— Здравствуйте! — негромко поздоровалась она, останавливаясь за несколько шагов и избегая смотреть на Исполнителя. — А я вот жду вас…

— Здравствуй, Санта! — Джеймс спокойно кивнул, подходя к дверям и отпирая их. — Проходи! Ты совсем замерзла. Давно ждёшь?

— Нет. То есть да. С ночи.

— Вот как? — Джеймс кивнул Ирвину, который взял у Повелителя плащ. Тот тут же скрылся в дверях, чтобы вернуться с подносом в руках, на котором стоял графин с вином и бокалы. Джеймс подождал, пока Исполнитель разольет вино по бокалам, и подал один Санте. Та с сомнением взглянула на него, но все же приняла.

— Это просто вино, чтобы согреться. Пей, не бойся.

Санта поднесла бокал к губам и сделала глоток. Щеки её чуть порозовели, зеленые глаза засияли ярче.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила она, возвращая бокал на поднос.

— Ну, а теперь расскажи, зачем ты пришла, — кивнул Джеймс, жестом предлагая ей присесть.

— Я пришла… — Санта замялась. — Пришла спросить… Точнее, попросить… помощи.

Ирвин, неподвижно стоявший у дверей, чуть заметно покачал головой и вздохнул. Затем посмотрел на Повелителя. Тот ответным красноречивым взглядом приказал ему молчать.

— И какой помощи ты хочешь? — ровным тоном продолжил Джеймс.

— У меня отец… Он болен уже давно. В больнице сказали… В общем, ему стало хуже, а у меня… больше никого нет. Если бы вы могли… — Санта замолчала, совсем смутившись. Губы её слегка дрожали от невыплаканных слез.

— Ты надеешься, что мы вылечим его? — подсказал Повелитель.

Санта не ответила. Просто нервно кивнула.

— Прошу, помогите ему! — вдруг взмолилась она, больше не в силах сдерживать слезы. — Помогите, пожалуйста! Вы ведь можете!.. А я… Я тогда… — она смолкла, натолкнувшись на темный взгляд Джеймса.

— Потрясающе! — выдохнул Ирвин с неприкрытым презрением.

— Помолчи! — осадил его Повелитель. Ирвин поджал губы, но замолчал.

— В какой он больнице?

— На Шестой улице. В больнице Святого Патрика. В семнадцатой палате.

Джеймс кивнул и обернулся к Исполнителю.

— Отправляйся туда и посмотри, можно ли что-то сделать, — глухо приказал он. — И без фокусов, Ирвин.

— Да, сир, — Исполнитель помрачнел, но подчинился. Склонив голову, он развернулся и скрылся в дверях.

— Я тоже пойду туда! — кинулась за ним Санта, но Джеймс ловко поймал её за руку, и покачал головой.

— Нет. Тебе лучше подождать здесь, — тихо, но твёрдо заметил он, возвращая её в кресло. — И тебе нужно отдохнуть… Поспать немного.

Его ладонь скользнула по её лицу. Тут же веки Санты смежились, и она провалилась в безмятежный сон.

Ирвин, в наброшенном на плечи белом халате, вошел в палату и бесшумно приблизился к кровати, на которой, весь опутанный бесконечными трубками, лежал старик. Его кожа была дряблой, с синюшными подтёками на желтоватом фоне. Дыхание тяжелое, прерывистое. Он негромко стонал.

Исполнитель устроился на стуле возле постели больного и, немного понаблюдав за ним, опустил ладонь ему на лоб. Старик заметался и открыл глаза.

— Кто ты? — вглядываясь в Исполнителя, слабо спросил он. — Врач, что ли?

— Я от Санты, — ответил Ирвин. — Она просила меня навестить тебя, старик.

— А сама она где?

— В университете. Скоро придет.

— А ты, значит, ухажер новый? — Старик хрипло рассмеялся и закашлялся. — Что-то я тебя не припомню… Как звать-то?

— Ирвин.

— Ирвин… Дурацкое имя!.. Впрочем, какая разница! — он хмыкнул. — Сколько у неё их было — ухажёров этих! Всех побросала. И тебе не светит, парень. Дочка-то у меня вон какая! С лица впору икону писать! Не знаю, в кого только такая уродилась! У нас в роду зеленоглазых вообще не бывало. Да и мамаша её, упокой господь её душу, страшненькая была. Я и женился на ней из жалости. Не брал никто… — старик перевёл дыхание, покашлял и продолжил: — Померла моя жена при родах, а Санта осталась — так вот… Теперь и я помру — что с ней будет?.. Кто за ней присмотрит, ты, что ли?

— Именно я, — Ирвин кивнул. — Не волнуйся, старик, без присмотра она не останется, обещаю.

— Тогда хорошо. Я вижу, ты парень посерьёзней прочих будешь… Может, и удержишь её…

— Не сомневайся.

Но старик уже не слышал. Он закрыл глаза, и последний вздох судорогой вырвался из его груди.

Ирвин ещё несколько секунд задумчиво смотрел на мертвое тело, затем бесшумно, словно призрак, исчез из палаты.

— Ну, что скажешь, Ирвин? — Джеймс встретил слугу на пороге. — Можно ему помочь?

— Уже нет, — бросил Исполнитель, небрежно скидывая плащ. — Её отец умер, сир… Нет, я тут не при чём, — он покачал головой, заметив выражение на лице Джеймса. — Просто от старости пока ещё не изобрели лекарства.

— Значит, ему нельзя было помочь?

— Если вы не собирались напоить его Эльфониаком, то — нет.

— Жаль, — вздохнул Джеймс, бросив на спящую Санту усталый взгляд.

— Да, сир. Ведь теперь у неё не будет повода отблагодарить вас за помощь! — фыркнул Исполнитель.

— Не следует принимать всерьёз слова, прозвучавшие в отчаяние, Ирвин, — не обратив внимания на колкость слуги, спокойно заметил Повелитель. — Посмотрим, что она скажет, когда переживет свое горе.

— Её отец сказал перед смертью, что у Санты была целая куча ухажёров, и она всех бросила…

— Считаешь, такая же участь ожидает и меня? — Джеймс рассмеялся. — Ты это серьёзно, Ирвин?

— Я не о вашей участи, а об её поведении, — разозлился Исполнитель. — Или вас не волнует…

— Нет, не волнует! — оборвал Джеймс, повысив голос. — И уж тем более, это не должно волновать тебя! Я сам с ней разберусь, ясно?! Без твоей помощи!

— Конечно, сир. Только я говорил вам о другом… Вы ведь понимаете, что чувствами Санты управляет сейчас вирус. Вы сами заметили, что она сопротивляется зову Янтарных Огней. Я не помню случая, чтобы женщине удалось противостоять вам, но Санта другая. Она не может любить. И никогда не сможет. Она похожа на Истинную. Вы, судя по всему, увлечены ею, и конечно, подчините её рано или поздно, но спросите себя: вам нужны такие отношения? Вам достаточно будет тех мгновений страсти, к которым вы сможете её принудить? К страсти без чувств, без любви?.. Она нужна вам такая?

— Почему тебя это так волнует, Ирвин? — Джеймс раздражённо взглянул на слугу.

— Потому что я вас знаю, сир. И знаю, чем всё это кончится. Сейчас вы преисполнены лучшими чувствами, но вы не умеете проигрывать. Когда вы, наконец, осознаете, что Санту не переделать — вы сорвётесь и натворите бед. Я обязан учитывать это и стараться предотвратить — что я и делаю. К тому же есть ещё один фактор, о котором вы почему-то не думаете…

— И что же это за фактор?

— Вы не сможете к ней прикоснуться, сир, — помедлив, проговорил Исполнитель. — Как любая другая земная женщина, Санта не переживёт ночи, проведенной с вами. Вы Истинный, и ваша любовь убьет её, если не дать ей Эльфониак, который поднимет её энергию на ваш уровень. Но дело в том, что Эльфониак, попав в кровь, заражённую вирусом, скорее всего, вызовет вспышку ускоренной мутации и превратит Санту в чудовище. Она станет подобной Бэру, и всё, что вам останется — это отправить её за Красную Черту.

Ирвин замолчал. Молчал и Джеймс, мрачно глядя в окно и обдумывая слова Исполнителя.

— Ты это предполагаешь или знаешь точно? — наконец спросил он.

— Предполагаю, — помедлив, ответил Исполнитель. — Но если мои предположения верны — Санта превратится в мутанта, и дороги назад уже не будет… Но выбор, конечно, делать вам, сир, — добавил он тихо, склонив голову.

И опять Джеймс долго молчал прежде, чем заговорить вновь.

— Что тебе известно об экспериментах Бэра?

— Бэр хотел создать себе армию Истинных, — Ирвин вздохнул. — Ему нужны были рабы, которые бы беспрекословно ему подчинялись. Которые смогли бы пересекать не только Черту, но и Античерту, где правит Дрэйк. Там, как вам известно, хранятся все знания, доступные когда-либо Повелителям. Ни одно из этих знаний нельзя использовать во Вселенной. Отец это запретил. Наше биополе не контактно с Антимиром, и мы с вами никогда не попадём в этот архив. Однако Бэр решил разрушить это табу. Он считал, что власть, данная ему Отцом, слишком ничтожна, что он достоин большего. Бэр взял мутацию из Красной Черты и на основе своей крови Истинного попытался синтезировать новую форму жизни, пригодную для всех трансформаций Миров, включая Античерту, Красную Черту и Мир Нерожденных. Я не знаю, что он хотел доказать и кому, но Бэр просто помешался на идее своего превосходства. Он начал проводить эксперименты на землянах. К сожалению, я узнал об этом слишком поздно, ведь Бэр не доверял мне, зная, что я попытаюсь его остановить. После попадания в земную атмосферу мутант, подпитанный кровью Истинного, стал размножаться с огромной скоростью, и через пару дней охватил всю Вселенную…

— Так как же всё-таки удалось остановить мутантов? — спросил Джеймс, перебив Исполнителя. — Только не говори мне опять, что не знаешь, Ирвин, — тут же предупредил он, пристально глядя ему в глаза.

Ирвин долго не отвечал, затем всё же кивнул.

— Хорошо, — негромко произнёс он. — Я скажу, что мне известно… Сир, вы знаете, что Красная Черта — это, своего рода помойка, куда мы выбрасываем всё, что засоряет другие Миры. Всё, что как-либо угрожает их благополучию… Мы не можем уничтожить эту клоаку совсем, потому что тогда некуда будет помещать таких тварей, как Бэр. Кроме того, Красная Черта — это отдельный Мир со своими законами, который не подчиняется никому, даже Высшему Разуму. Отец не контролирует то, что там происходит, и никак не влияет на него. Всё, что мы можем — это держать ворота закрытыми и не позволять монстрам вырваться.

— Мне это известно, Ирвин. Теперь по существу!

— Высший Разум заключил договор с мутантами из Красной Черты, сир, — после паузы выдавил Исполнитель. — Мутанты вторглись во Вселенную и поглотили в себя вирус Тирлоков. По договору они вернулись назад, став при этом намного сильней и гораздо разумней. Это была очень рискованная сделка, но другого выхода уже не оставалось. Все Повелители погибли, а Вселенной, созданной Отцом, как и всему живому, приходил конец. К сожалению, Красная Черта поглотила только ярко выраженную форму вируса и не смогла уничтожить следы мутации в генах землян. Вирус перешёл в другую, более скрытую форму, которая проявлялась лишь тем, что на Земле стали рождаться младенцы с удивительно зелёными глазами. Чаще всего девочки, которые давали жизнь новому потомству мутантов и, как правило, вскоре погибали. В остальном вирус Тирлоков никак не проявлял себя, если не считать того факта, что он постоянно и неустанно пытался добраться до Чистой энергии. То есть до нас, сир… Думаю, Чистая энергия нужна Тирлокам для того, чтобы вызвать новый взрыв мутации и захватить все Миры Отца. Особенно Античерту, которая откроет им дорогу к безграничным знаниям и власти.

— Почему ты не рассказал мне всего этого сразу?

— Я не мог, сир, — Ирвин опустил глаза. — Я и сейчас не должен был говорить вам о сделке… Это касается Отца, а он всё еще не уверен, что поступил правильно, позволив мутантам обрести разум и силы. Вы не должны были узнать об этом. По крайней мере, не сейчас…

— А когда я должен был узнать? — огрызнулся Повелитель. — Когда бы дал Санте Эльфониак? А потом наблюдал, как она превращается в милого пупырчатого мутанта? — съязвил он. — Скажи честно, Ирвин: ты ведь на это и рассчитывал, не так ли? Когда отпустил её тогда?.. Ты рассчитывал на то, что она всё равно окажется у Бэра — рано или поздно?!..

— Нет, сир. Я рассчитывал на то, что рано или поздно вы поймете всю опасность авантюры, которую затеяли! — жёстко парировал Исполнитель. — Но, похоже, вы до сих пор уверены, что в той ситуации, в которой вы оказались, виноват я!

Они несколько секунд сверлили друг друга полными бешенства взглядами, прежде чем взгляд Джеймса погас и он отвернулся.

— Хорошо, ты прав, — наконец неохотно согласился он, даже не обернувшись. — Я вел себя безответственно… Но признай, если бы ты заранее предупредил меня о Тирлоках, а не посылал Нерожденного таскаться за мной, ничего этого могло и не быть!.. А теперь уже поздно… Я не знаю, что делать! — устало выдохнул он, обернувшись, и посмотрев на мирно спавшую Санту. — Я не могу её убить! — чуть слышно, признался он. — Просто не могу, понимаешь?!..

— Очень хорошо понимаю, — задумчиво глядя на Санту, пробормотал Исполнитель. — И я не трону её, сир — я ведь обещал… Только тогда и я не знаю, что делать. Не знаю, хватит ли у вас сил и благоразумия оставить её в покое. А главное — оставит ли она в покое вас.