Проклятие терний

Я покидаю её терновый покров, ступая в проклятую местность пред собой.

Мне было предначертано оказаться здесь. И сейчас я готова принять свою нелёгкую судьбу.

Рев

Небо на горизонте светлеет, приобретая алый оттенок. Я делаю глоток воды и собираю свои вещи обратно в рюкзак.

Голова и сердце болят одновременно. Мышцы деревянные, не слушаются. Но душа готова выполнить чёртову миссию и покончить со всем этим.

В детстве я мечтал стать героем, но всегда был слишком слаб для этого. Один взгляд на моего идеального брата — и я понимал, что никогда не стану таким, как он. Никогда не буду достаточно хорош, чтобы выйти из его тени. Ещё и отец… жёстко указывал на малейшие недостатки, какие только мог найти.

Всю жизнь я верил, что не смогу сделать ничего стоящего.

Но теперь у меня есть шанс доказать всему миру обратное. И я это сделаю.

Сжимаю кожаные ремни рюкзака и выдвигаюсь вперёд, через лес, к южной стене.

Выжженные земли занимают площадь в десять тысяч квадратных километров. Идеальный квадрат сто на сто километров. Всего полсотни километров до центра, где воздух настолько густой от ядовитой серы, что живое существо может протянуть там всего несколько часов, прежде чем задохнётся.

Туда-то мне и нужно попасть.

Но относительно короткий путь осложняется препятствиями, по сравнению с которыми Испытания покажутся детской забавой.

У меня есть примерная карта местности, но последний фейри, вышедший из Выжженных земель, жил сто лет назад, и поскольку это место подпитывается магией духов, сложно сказать, как оно могло измениться за эти годы.

Выйдя из рощи, я забираюсь на валун, самый обыкновенный на вид, и останавливаюсь, чтобы насладиться чудесным видом. Сарказм, конечно. В этом пейзаже нет ничего «чудесного», чем можно было бы «насладиться». Здесь воняет гниющей плотью, фекалиями и серой. Горизонт не разглядеть за смогом, который поднимается так высоко, что даже небесных светил не видно.

Окинув взглядом обстановку, я достаю из рюкзака компас. Мне предстоит пройти по ровному полю из грязи и навоза, за которым начинается тёмный лес.

Никаких тварей поблизости не видно. Задача кажется простой. Лёгкой.

Но я-то знаю, что нельзя расслабляться.

Даже моя небольшая прогулка прошлой ночью показала, что это будет не такой простой путь, как кажется на первый взгляд. Всего несколько минут ходьбы привели меня к терновникам и грязи до уровня лодыжек. Насколько глубоко там дальше?

Есть только один способ узнать.

Слезаю с валуна и шагаю к вязкой равнине. Воды поблизости не видно (уж точно не той, что можно пить). Подозреваю, это будет моей главной проблемой. Есть только одно местечко на востоке со свежей питьевой водой, и там скапливается особенно много существ в поиске кого-нибудь на закуску. У меня есть немного воды — столько, чтобы это не было тяжким грузом. Я могу прожить несколько дней без воды вообще, но не хочу, чтобы ко всем прочим препятствиям добавились ещё и ограничения по времени.

Ботинки становятся всё тяжелее и тяжелее, пока я шагаю по грязи. Вскоре она уже достаёт до лодыжек. Надеюсь, это самая обычная грязь без каких-либо магических свойств, потому что она уже просачивается сквозь мои носки. Я не могу ничего с этим сделать, кроме как прибегнуть к магии, но это привлечёт ненужное внимание и вряд ли так уж сильно поможет.

Я стараюсь идти быстрее, но всё равно всё больше и больше увязаю в грязи. Пробираясь через густой вонючий ил, в какой-то момент я уже не могу поднимать ноги и просто скольжу вперёд.

Что дальше? Мне придётся плыть?

Стиснув зубы, продолжаю идти. Неожиданно запинаюсь обо что-то жёсткое, но восстанавливаю равновесие и иду дальше.

Вдруг что-то хватает меня за лодыжку. Жёсткое, как камень, скрытое под густой грязью сантиметров тридцать глубиной, оно вцепляется в мою ногу. Резкими движениями я сбрасываю его себя и перехожу на бег, высоко поднимая колени. Это не особо получается, но мне лишь бы сбежать подальше от неизвестной угрозы. Я знаю, что под водой обитают самые разные существа. Но чтобы в грязи?..

Впрочем, это же Выжженные земли.

Сердце стучит сильнее. Если дальше станет ещё глубже, я могу и не выбраться. Раньше меня успокаивала мысль, что я могу просто вернуться. А теперь на обратном пути меня поджидает неизвестная тварь, с которой я бы не хотел сталкиваться снова.

Нога горит, я приподнимаю её немного и замечаю, как кровь течёт прямо к носку. Чёрт.

Сжимаю зубы и захожу дальше. Ещё дальше, ещё глубже.

Дыхание становится тяжёлым. Я уже на середине этого болота.

Высоко над головой в алеющем небе кружат хищные птицы, охочие до свежего мяса.

Страх курсирует по им венам, но я не могу позволить себе трусость. Что бы там ни было в грязи, я могу с этим справиться.

Надеюсь.

Я бы предпочёл что-то огромное и сильное, но хорошо видимое. А эта неизвестность под ногами доводит мою тревогу до предельных значений. Паника держит мои лёгкие в своих когтях, мешая дышать, и затуманивает мозги. Я продираюсь вперёд, стараясь не сбавлять темп. Что-то ещё цепляется за мою ногу, но я быстро это стряхиваю. Что бы там ни было, оно не такое уж сильное.

Птицы кричат над головой.

А затем я замечаю краем глаза, как над грязью поднимается нечто белое. Костлявая рука хватает меня за запястья и тянет вниз. С криком я вырываюсь, но теряю равновесие, чуть было не падая в другую сторону. В последний момент останавливаюсь, но рука уже погружена в грязь, и в неё вцепляются ещё несколько костлявых пальцев.

Паника подкатывает к горлу, я кричу. Хватаю нож и дроблю хрупкие кости.

Из грязи выныривает целый скелет и нападает на меня, руками хватая за плечи. Грязь капает мне на глаза. Я ору, дёргаясь изо всех сил.

— Сдохни, — шипит он мне на ухо.

Магия реагирует на мой страх прежде, чем я успеваю это обдумать. Взрыв ослепительно белого света раскидывает во все стороны как человеческие кости, так и грязь. Я бегу со всех ног, понимая, что силы нужно беречь, но также зная, что сейчас нужно любой ценой добраться до этого леса в нескольких десятках метров от меня.

Ещё больше скелетов поднимаются из грязи, как только волна возвращается на место, почти достигая моих рёбер. Костлявые руки хватают меня за лодыжки, голени, бёдра, не давая идти. У меня не остаётся иного выбора, кроме как снова применить магию.

Они не сильны, но сейчас действуют сообща. И кто знает, сколько их там. Тысячи? Сотни тысяч?

Я направляю небольшую вспышку вниз, чтобы освободить ноги, и выстраиваю вокруг себя стену из света, останавливая дальнейшие атаки. Осталось полсотни метров до леса.

Птицы бросаются ко мне, но я стреляю в них светом. Они визжат, уворачиваясь, но продолжают кружить над головой, только чуть ближе. Меня накрывает злость, полностью перекрывающая страх.

От меня так просто не избавиться!

Мои ноги продолжают двигаться, продираясь сквозь грязь и вырываясь из хватки оживших костей. Я рычу, продвигаясь вперёд.

Птицы спикируют снова, я замечаю, что они тоже на самом деле живые скелеты, только с остатками плоти на костях. Я выжидаю, продолжая идти вперёд, пока скелеты не подберутся близко, и с рёвом направляю на них взрыв магии. Несколько птиц стёрты в порошок, другие просто разлетаются во все стороны, и их поглощает болото. Трое ещё летают, но благоразумно держатся на расстоянии. Под их пронзительные крики, от которых у меня мурашки по коже, я продолжаю путь к лесу.

Осталось всего тридцать метров. Световой щит ещё крепко держится, но я злюсь, что израсходовал столько магии на первом же препятствии. Мало ли что ждёт меня дальше в лесу.

Обессиленный, я доползаю до берега, и — сюрприз, сюрприз! — это крутой холм, покрытый тонким слоем скользкой грязи. Всего метров пять-шесть высотой, но на такой я не запрыгну, надо карабкаться.

Одной попытки хватает, чтобы подозрения получили подтверждение: забраться по нему невозможно. Я запрыгиваю на скользкую поверхность, вцепляюсь изо всех сил, но всё равно скатываюсь в объятья ждущих сзади костей.

Ломаю их загребущие руки световым клинком, высвобождаясь.

Разворачиваюсь и предпринимаю вторую попытку залезть на крутой холм. Зацепиться вообще не за что. Соскальзываю обратно к скелетам.

Вырываюсь из западни второй раз, дыхание прерывистое, в мыслях паника. Мне нужен план Б.

— Так, ладно, — произношу между тяжёлыми вдохами. — Кто хочет мне помочь?

Разворачиваюсь к лицом к небольшой армии костлявых солдат. Меня поражает их многочисленность. Я был так сосредоточен на продвижении вперёд, что не обратил внимания на их пополнение.

Они гогочут, шипящий смех разносится над полем.

Я не выживу. Эта мысль приводит меня в ярость, потому что я не могу позволить себе поражение. Я не сдамся так просто. Ни за что!

Злость заряжает меня.

Этому приёму я научился у Кейлин. Абстрагируйся от всего и сосредоточься на самом плохом, потому что это именно то, что активизирует твои силы. Сильные эмоции. Любовь или ненависть, неважно.

Сегодня я буду действовать на чистой ненависти. Не знаю, сработает ли, но это решающий момент. Если мне суждено пасть, то только после того, как я покажу всё, на что способен.

Кейлин

Я то просыпаюсь, то опять засыпаю, устроившись под деревом рядом с терновой стеной, и окончательно оставляю попытки, когда солнце поднимается над туманной линией горизонта. Встаю, поправляю рюкзак, набитый таким количеством барахла «на всякий случай», что он тянет меня вниз.

Неловко качнув ногой и замахав руками, падаю на землю.

Ночью я пыталась найти какие-то признаки пребывания Рева и быстро обнаружила, что грязь не лежит ровно, а по ней кто-то шёл. Я прошла по следу до небольшой рощицы.

Рев дремал среди деревьев, поэтому я устроилась неподалёку.

К утру окружающая среда не сильно изменилась. Будь я одна, то отправилась бы в путь сразу же, ещё ночью. Но Рев не видит в темноте так же хорошо, как я, и, скорее всего, он выпил куда больше меня. Кари упоминала, что видела, как он запрокинул несколько шотов перед уходом.

Интересно, он всё ещё спит? Не знаю, как он отреагирует на моё появление. Взбесится, что я последовала за ним, потому что ненавидит меня и не хочет видеть? Или взбесится, что я пожертвовала собой? Возможно, и то, и другое.

Да, определённо: и то, и другое.

Я ныряю в тень и обхожу дерево, под которым он спал, но там уже пусто. Сердце сжимается. Я не могу упустить его. Это место больше, чем я ожидала, а он готовился и знает о Выжженных землях больше меня.

Мне известно, что по площади это квадрат, а лекарство находится в центре. Я также понимаю, что чем дальше от границ, тем опаснее. Но и только. Я даже не знаю, находятся ли Греховные Врата по центру северной стороны или ближе к углу квадрата. Надо ли мне идти прямо на юг или чуть восточнее, или чуть западнее? Рев — мой единственный источник информации.

Если я потеряю его, то мой приход сюда был напрасным. Он либо выживет, либо умрёт, но уже без меня.

— Иди, — приносит ветер бестелесный голос, кружащий вокруг моей головы, будто хочет погладить. — Смотри и увидишь.

Я вздрагиваю. Сердце снова сжимается. Почему голос кажется таким знакомым?

— Кто здесь?

Голос усмехается, оказываясь в тени между деревьями. Я прищуриваюсь. Кто бы это ни был, он довольно силён.

— Не помнишь меня? — мурлычет голос.

Упираю руки в бёдра и задумываюсь. Как-то раз у меня был разговор с призраком, и вот сейчас ощущения примерно те же.

— Ты призрак?

Новый смешок.

— Значит, помнишь, — продолжать мурлыкать он. Дым сгущается, формируя мужской силуэт.

Как-то неожиданно, что это может быть тот же самый призрак, что пригласил меня на Испытания несколько месяцев назад. Тогда он заявился в мир людей по поручению королевы Шепчущего леса.

— Ты больше не работаешь на королеву?

— О нет, — дым приближается ко мне, воздух вокруг становится холоднее. — Я всё ещё работаю на королеву. Теперь моё задание — это ты.

Моргаю.

— Я?

— Ты же не думала, что она бросит тебя на произвол судьбы? — одна из дырок, где, по идее, должны быть глаза, закрывается на секунду. Типа он мне подмигнул.

— И что это значит? Ты всё это время ходил за мной по пятам?

Он ухмыляется.

— Я наблюдал за входом сюда. И делал всё, что было в моих силах, чтобы удержать кое-кого подальше от тебя. Его когти тянутся далеко, милая. Тебе ли не знать.

В горле пересыхает.

— Кое-кого?

— Думаю, ты понимаешь, о ком я.

Я могла бы выдвинуть другие версии — король Светящегося двора, например, пару недель назад посылал за мной наёмников, — но с учётом нашего вчерашнего разговора с ним, у меня осталось мало сомнений.

— Думаю, да.

Если он защищает меня от Несущего Ночь, то такой союзник мне не помешает. Призрак, хоть и не вызывает особого доверия, всё же милый щеночек по сравнению с тем чудовищем. Если же он лжёт, то я не позволю играть со мной. Пусть не думает, что я верю на слово.

— Значит, за Ревом ты тоже присматриваешь?

Он улыбается.

— Мне нет дела до него, — он кладёт руку на пояс и якобы разглядывает маникюр на другой. У призраков нет ногтей.

— Ну, а должно быть. Я здесь ради него. Если хочешь защитить меня, то нужно сохранить жизнь ему.

Он хмыкает.

— Как наивно. Вообще-то, всё как раз наоборот. Глупый принц погибает — врата открыты на выход для тебя. Пока он жив, ты заперта здесь.

Я стискиваю зубы и ловко достаю железный клинок из ножен на поясе. Спасибо, Кари.

— Хочешь убить меня? — его улыбка становится шире, будто моя угроза его забавляет.

Я принимаю боевую стойку, кинжал держу крепко, не свожу глаз с призрака.

— Если ты враг ему, то я враг тебе.

— Ха! Ну хорошо. Тогда скажи мне, дитя, если я ему не враг, то ты мне друг?

Прищуриваюсь.

— Может быть.

Его улыбка превращается в полу-усмешку.

— Что ж, тогда мне стоит сказать, что жизнь твоего суженого сейчас под угрозой.

Я выпрямляюсь.

— Что?

— Мальчишка выбрал не самый лучший путь через болото костей. Он не перейдёт его живым. Никому не удавалось, — призрак пожимает плечами, выражая полное безразличие.

— Где? — кричу я.

Указывает через плечо на валун за собой. Я срываюсь с места, мчусь со всех ног через дым и замечаю вдалеке мягкое белое свечение, окружённое… скелетами.

— Какого чёрта, Рев, — бормочу я и снова бросаюсь вперёд.

Волна магии ударяет меня в спину. Со стоном падаю вперёд.

— Я же сказал, что ещё никто не выживал! — ругается призрак. — Глупые маленькие фейри из Двора Теней не исключение.

Он скрещивает руки на груди.

Я смотрю на обширное пространство булькающего болота.

— Тогда спаси его ты.

— Я? — призрак взрывается смехом. — Нет. Я не супергерой, дорогуша. Не заблуждайся на мой счёт.

— Хочешь быть моим союзником? Тогда спаси его, блин! — я в ужасе смотрю, как Рев пытается взобраться на холм, но скатывается по скользкой грязи. Матерюсь. Мертвяки нападают на него. Он разворачивается к ним лицом.

— Как я уже сказал, если он умрёт, ты сможешь спокойно выйти через врата. Это в моих интересах.

— Ты сказал, что не враг ему! — ну, подразумевал, по крайней мере.

— Я не буду вредить ему, дитя. Но если он сам рискует жизнью, то с чего бы мне мешать.

Стискиваю зубы.

— Тогда смотри, как я умираю, спасая его. Думаю, тебе не привыкать к поражениям.

Снова возобновляю бег.

— Стой! — зовёт призрак, но я не слушаюсь. За считанные мгновения грязь уже достаёт до моих голеней. Чёрт, он что, прошёл весь путь через это дерьмо? До него ещё где-то полтора километра. Я ни за что не успею добраться пешком. Призрак появляется передо мной. — Смотри! Он ещё сражается.

— Ты мне мешаешь, кретин! — я продолжаю пробираться через болото. Не допущу, чтобы Рев погиб вот так.

Призрак уходит в сторону, и я вижу, что Рев сияет, как грёбаная звезда. Он хватает скелеты одного за другим и швыряет их в общую груду за собой.

— Если так подумать, я ещё не видел ни одного фейри, который зашёл бы так далеко.

— Конечно, ты говоришь об этом только сейчас, — бормочу, продолжая идти вперёд.

— Остановись, глупая девчонка. Ты же понимаешь, что никак сейчас до него не доберёшься. Он либо справится своими силами и пойдёт дальше, либо помрёт там.

— Да, но ты так и не извлёк самый главный урок, — кривлю губы. Отказываться спасать Рева было плохим способом начать дружбу, или что там это существо ждёт от наших отношений.

— Это какой же? Что у тебя нет мозгов? Так я заметил, — его движения дёрганые. Я даже не догадывалась, что эмоциональный диапазон призраков настолько широк. Но он явно нервничает.

— Что жизнь Рева для меня важнее собственной.

— Ох, дитя. Ты понятия не имеешь, о чём говоришь.

Всё больше скелетов набрасываются на Рева. Моё сердце рвётся на части. Боже, почему я так далеко? Он успешно откидывает мертвецов. Вспышки света виднеются то тут, то там. Отсюда сложно разглядеть, но похоже, что он использует кости под ногами, чтобы вскарабкаться на холм. Постепенно он поднимается всё выше и выше, несмотря на тянущиеся к нему костлявые руки.

Как только он оказывается на вершине и идёт дальше, я громко выдыхаю и останавливаюсь.

— Вот и славно, — в раскатистом голосе призрака слышно облегчение. — А теперь возвращайся, упрямая малявка.

— Хватит меня оскорблять! — кричу на него.

— Если перестанешь вести себя как ребёнок — не буду тебя им называть. Может быть.

Рев

Все мышцы в теле болят, когда я падаю на ровную, твёрдую землю. Живые кости всё ещё тянутся за мной, клацая и завывая, но не рискуют перейти границу своей зловонной ямы.

Я уж думал, что останусь там навсегда.

Так себе перспектива провести вечность в этой трясине, будучи обглоданным свирепыми хищниками до одних лишь костей. Переворачиваюсь на спину. Небо здесь такое серое, однотонное, словно ничего другого быть не может. Ни солнца, ни синевы, ни облаков, ни будущего, ни надежды. Для большинства местных обитателей так оно и есть. Это их место упокоения. Вечная тюрьма.

Я медленно сажусь. Голова раскалывается ещё сильнее, чем когда проснулся. Нахожу в рюкзаке живительное зелье и быстро его выпиваю. Я потратил очень много магии, чтобы спастись от этих скелетов, — намного больше, чем следовало, — но если повезёт, остатков должно хватить на прохождение следующего препятствия. Я не могу позволить себе отложить путь ещё на день. В конце концов, ещё даже полудня нет. Рано отдыхать.

«Ты сможешь», — внушаю себе. — «Будь героем, которого отец в тебе никогда не видел».

Боюсь представить, с чем мне придётся столкнуться в густом тумане леса впереди. Мне удаётся разглядеть стволы деревьев приятного белого цвета с тёмными узорами на коре и тёмно-синими листьями. Совсем не жуткие на вид, но это на самом деле пугает меня даже больше. Что бы там ни было в этом лесу, я больше не позволю застать меня врасплох.

Встаю, пытаюсь стряхнуть густой слой грязи, но он уже засох. Я бы сейчас многое отдал за возможность умыться чистой водой. Я истощён физически. Эмоционально. Магически. Но всё равно заставляю себя идти вперёд.

Я делаю это, потому что должен. Я не могу провалиться.

Среди шелеста листьев доносится вой привидений. Я закатываю глаза:

— Да-да, боюсь-боюсь.

Беру себя в руки и захожу в лес.

«Ревелн», — от этого нечеловеческого голоса у меня пробегают мурашки по спине. — «Ревелн!»

Так, оно знает меня. Какая прекрасная новость.

Я иду по тропе, не рискуя сворачивать с пути в незнакомой местности. Любое препятствие можно пройти напрямую, каким бы зверским и непроходимым оно ни казалось. Выжженные земли были задуманы таким образом, чтобы проверять нас самым безжалостным образом. Всё на пути должно сбивать меня с ног, хватать, швырять, душить, внушать мысли, что это безнадёжно, но на самом деле всё возможно. А значит, если я не позволю сбить меня с пути, то смогу пройти через лес живым и относительно невредимым.

Я всё равно держу эту мысль в голове. Эта дорога ведёт к центру Выжженных земель, и я дойду туда.

Когда фейри даёт слабину, он стопроцентно терпит поражение. Если я буду верить, что шанс есть, то продолжу сражаться до последнего вздоха. Это не означает гарантированной победы, потому что мир всё же устроен по-другому, но повышает вероятность успеха.

Борись, даже если любой другой давно бы уже сдался.

Поэтому я не обращаю внимания на голоса, зовущие меня по имени. Даже когда они начинают звучать ближе и вкрадчивее. Я продолжаю ступать по тропе в тени густых крон. Синие листья шелестят, словно невидимые существа проносятся среди них, наблюдая за мной.

Чем дальше я захожу в лес, тем больше чёрные линии на стволах напоминают искажённые ужасом лица.

«Беги», — кричат они мне. — «Возвращайся домой, Ревелн».

Сглатываю. Голоса раздаются с разных сторон, меняя слова и интонации.

— Вот ты где, братишка, — спокойно произносит голос от одного из деревьев, тени на толстой коре которого создают странное впечатление.

У меня перехватывает дыхание, я ускоряюсь, не задерживаясь ни на секунду. Меня уже не в первый раз пытаются обмануть, заставляя поверить, что ко мне обращается мой погибший брат. Нет, я на это не куплюсь.

Между деревьями начинают появляться силуэты.

И тут я слышу её голос. Мягкий, мелодичный. Она смотрит прямо на меня, и её золотистые глаза сияют.

— Рев, — зовёт она. — Рев, ты нужен мне.

Я забываю, как дышать; мысли путаются.

— Кейлин?

Кейлин

Я пробираюсь обратно к берегу дико вонючего Болота Костей, как назвал его призрак. Грязь хлюпает под ногами. Фу, не представляю, как можно было пройти ещё километр через это… дерьмо. Возможно, даже буквально.

— Куда он направился? — спрашиваю у призрака, хоть и сомневаюсь, что тот ответит. Очевидно же, что он не на моей стороне. Не совсем. Он хочет, чтобы я выжила, но я-то знаю, что это ещё ничего не значит.

Несущему Ночь я тоже нужна была живой. Чтобы он мог пытками заставить меня плясать под его дудку. Он тоже называл себя моим союзником.

Я дам тебе всё, чего ты желаешь, и даже больше. От тебя требуется только помочь мне уничтожить мир и заодно растоптать твоё сердце. Всего-навсего.

Может, этот призрак служит Несущему Ночь.

— Принц собирается войти в Лес Желаний.

— Звучит лучше, чем Болото Костей, — закатываю глаза.

— Это только так кажется, — заверяет призрак. — Выжженные земли во многом похожи на ваши Испытания Терний. Каждый шаг новое задание. В каждой зоне этих земель есть своё препятствие. Только вот в этой игре нет времени отдохнуть, восстановить силы и залечить раны. Ты постоянно окружена, на тебя всё время нападают исподтишка, даже когда ты спишь. Будешь слишком беспечна — и навсегда останешься частью этого места.

Я внимаю его предостережениям всем сердцем, но мысли уже бегут дальше.

— Как мне попасть в этот твой лес, минуя болото?

— Здесь нет ничего моего, — фыркает он. — Я веками пытался пройти это место, но безуспешно.

Тяжело вздыхаю.

— Как мне туда попасть? — спрашиваю громче. Я не в настроении играть в его игры. — Или мне вернуться в чёртово болото и попытаться снова? Рев смог. Значит, и у меня есть шанс.

— Дети, — ворчит он.

— Я не ребёнок.

— Твои тридцать лет — ничто в сравнении с тем, сколько существую я.

Застонав, я отворачиваюсь. И зачем я трачу время на весь этот бред?

— Всё, я пошла, — уведомляю его и без каких-либо пауз снова захожу в болото.

— Иди по краю болота, где есть камни, — наконец сообщает он.

Спасибо! Это ведь было совсем несложно, да?

— Расстояние вдвое больше, но ты сможешь дойти намного быстрее без…

— Без ила по пояс и скелетов, от которых нужно будет отбиваться. Да, я поняла.

Я не хочу слушать его дальше. Нахожу камни и прыгаю с одного на другой, по возможности ускоряясь. Их цветовая палитра варьируется от угольно-чёрного до светло-серого, но в целом их довольно легко разглядеть. Большую часть пути я стараюсь скакать по ним, но не брезгую ступать в болото, когда можно слегка срезать путь. Просто не задерживаюсь надолго в этой трясине.

Грязь уже запеклась на ногах, а скелетов нигде не видно… пока что.

Призрак прав — этот путь намного быстрее. Возможно, без его подсказки я бы не обратила внимания на камни на берегу. Они торчат из-под грязи, обрамляя болото. Приходится преодолеть почти вдвое больше метров, но я могу бежать быстро и пользуюсь этой возможностью. Преодолев три километра всего за несколько минут, я замечаю холм на берегу, на который пытался взобраться Рев. Там всё ещё виднеются следы его борьбы со скелетами.

Поджимаю губы и внимательно оглядываюсь по сторонам.

— Вам всё ещё нужна моя помощь в поиске прекрасного принца, миледи?

Закатываю глаза, потому что от берега к деревьям ведёт вполне себе отчётливая дорожка следов из грязи.

— Не называй его так. И я тебе не леди, — огрызаюсь я, шагая по следам.

— Ах да, как я мог забыть твою нелюбовь к своему титулу. Кстати, почему?

— Я больше не графиня. Меня лишили титула много лет назад.

— И ты всё ещё винишь себя в том преступлении.

— Я не жалею, что отправила Рихгана на тот свет. Но всё же это было убийство, и я заслуживаю наказания.

— А было ли это настоящим убийством? — театрально произносит он. Его силуэт рассеивается, и дым проходит сквозь меня. Я вздрагиваю, но продолжаю идти, рассматривая деревья впереди.

Призрак снова возникает передо мной, но я, не колеблясь, снова прохожу прямо через него. Кто, как ни я, мог встретить по пути самого надоедливого спутника на свете. Кто вообще обзаводится помощником в аду?

— Насколько я слышал, ты просто защищала себя, — его голос полон самодовольства.

— Не говори о том, чего не знаешь, — резко отвечаю ему его же словами. Да, Рихган был той ещё гнидой. Да, он был из тех, кому нравится причинять боль другим. Да, он бы сделал со мной ужасные вещи, если бы я не оказала сопротивления. Вот только нельзя считать хорошим того, кто в случае убийства при самообороне испытывает такое же удовольствие, какое ощутила я, когда отняла жизнь Рихгана.

— Я знаю чуточку больше, чем ты думаешь, милая.

— Чего ты добиваешься, призрак? — я упираю руки в бёдра. — Зачем помогаешь мне?

— В смысле в чём моя выгода?

— Мне плевать, чего хочет какой-то призрак. Кому я нужна живой? Кому ты служишь?

Его дымчатые губы изгибаются в ухмылке.

— Я служу лично королеве Двора Теней.

Я сужаю глаза, но продолжаю идти по следам грязи в лес.

— И зачем ей я?

Ответ лежит на поверхности, но я всё равно спрашиваю.

— А разве не очевидно? — язвит он. — Она хочет назначить тебя своей преемницей. Ты, моя дорогая, сильнейшая теневая фейри за много веков. С тобой у нашего двора есть шанс возродиться. С тобой мы можем вернуть былое величие.

— Мы?

— Когда-то я был королём Двора Теней, ты не знала?

Я свожу брови. Он уже упоминал, что при жизни был теневым фейри, но чтоб прям король?

«Не отвлекайся на него», — напоминаю себе. — «Его история, его прошлое не имеет значения. Он вполне может и врать. Не доверяй призракам».

— Ясно.

— Она не хотела слишком сильно вмешиваться в ход Испытаний, боясь, что тебя могут дисквалифицировать. Но она надеялась, что ты заглянешь во дворец Двора Теней. Она ждала тебя.

Моё сердце ноет. Я не доверяю призраку, но всей душой люблю свой двор. И я бы хотела вернуться на родину. Хотела бы напитать земли своей силой. Раз уж мне выпала возможность временно вернуться в мир фейри, я хотела провести это время с пользой и помочь своему двору, чем смогу. Но так и не добралась до него.

— Я как раз собиралась туда. Просто… не получилось.

— Твой суженый заманил тебя в свои сети, знаю. Эта судьба постигла немало наших самых многообещающих юных леди. Именно так наш двор годами ослабляли, ты же знаешь? Даже моего ребёнка не избежала участь принудительного брака с фейри из Мерцающего двора.

Я подняла брови в ответ на это неожиданное откровение.

Нет, это хорошо известно, что сильнейших фейри вынуждали уезжать в другие дворы. Иногда мужчин, но чаще целью были молодые девушки. Даже мои собственные родители обсуждали возможность выдать меня замуж за фейри из другого двора, когда я была подростком.

Поколение за поколением среди теневых фейри оставались только слабые пары и, как следствие, слабые дети. Наша магия утекла в другие земли.

— Я не попадала в его сети. У нас с ним нет будущего, — произношу я пустым голосом. — Но ему нужна была моя помощь. Я не могла просто взять и уйти.

— Так же, как ты не могла просто дать ему самостоятельно выполнить свою миссию? Ты пожертвовала собой. Снова. Ты с самого начала так и планировала?

— Нет, — шепчу я и замечаю, как тени скользят между деревьями. Прищуриваюсь. — Что это было?

— Ничего важного, — он скользит вокруг меня. — Зачем ты тогда пришла сюда, дитя? Неужели твоя жизнь была настолько ужасной, что ты решила таким образом её сократить? Ты явно ей не дорожишь.

— Нет, — повторяю я. Моргаю и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на свои следы на неровной тропе. Мы идём довольно медленно. — Как только я узнала, что Несущий Ночь готовит Реву ловушку…

Призрак усмехается.

— Из какого же источника поступила такая информация?

Поджимаю губы. И снова какое-то движение в стороне.

— Он готовил ловушку тебе.

Останавливаюсь и складываю руки на груди.

— Я прекрасно понимаю, что зачем-то нужна ему здесь. Не знаю зачем, да и плевать.

— Ох, милая, я ожидал большего от той, что переиграла Несущего Ночь, — его голос звучит тихо и не так насмешливо, как ожидаешь при таких словах.

Закатываю глаза и собираюсь пойти дальше, но призрак снова встаёт у меня на пути.

— Твой Несущий Ночь даже не может войти в Выжженные земли, не опасаясь остаться здесь навсегда. Нет, его здесь нет.

Прищуриваюсь. Как же я сама об этом не подумала? Он странно двигается, размахивая дымчатыми руками, словно старается удержать моё внимание.

— Не переживай, твои выводы не так уж далеки от правды. Проблема только в том, что ты невысоко ценишь свою жизнь. Несущий Ночь — не единственное древнее существо, которого стоит бояться, Кейлин из Двора Теней.

Вдруг я замечаю, что позади него чуть в стороне от тропинки кто-то стоит. Дымчатая форма призрака вновь блокирует мне обзор.

— В этих стенах, — продолжает он, — обитает чудовище, ничуть не уступающее тому, что преследует тебя в кошмарах.

— Ты специально меня отвлекаешь.

Он морщит нос.

Я обхожу его и вижу симпатичную черноволосую фейри с короной, сотканной из чёрной магии, на голове. Свожу брови. Королева Шепчущего леса здесь?

Призрак снова выскакивает передо мной.

— Это для твоего же блага, дитя.

— Что это за место?

Мы прошли полкилометра, а я почти ничего не разглядела. Теперь, когда я обратила на это внимание, листья над головой начинают шелестеть с удвоенной силой. Те, что лежат над земле, потихоньку ползут, хрустя под лапами невидимых тварей.

Моё дыхание учащается.

— Лес Желаний, — произносит он, и я вспоминаю, что именно так он называл это место. — Отвлечение — лучшая форма защиты здесь.

— Этот лес показывает то, о чём я мечтаю? — оглядываюсь по сторонам.

— Он обманывает тебя. Местные существа создают иллюзии исполнения твоих заветных желаний, чтобы заманить тебя к себе. Они гипнотизируют тебя, и ты начинаешь им верить.

— И если поддаться, — продолжаю я мысль, глядя, как королева снимает теневую корону и протягивает мне. По-моему, это не самая страшная смерть, какую можно представить. — Если подойти слишком близко…

— Тогда они сожрут тебя заживо. И ты будешь им благодарна за это.

Моргаю, вспомнив кое-что важное.

— А где Рев?

— Откуда мне знать? А, нет, не тот вопрос. Какая мне разница?

Заворчав, разворачиваюсь обратно.

— Рев! — зову я и начинаю бежать по тропе через этот самый обычный на первый взгляд лес с белыми деревьями, ища глазами Рева среди теней. Торможу, заметив танцующую пару. На девушке маскарадная маска и чёрное платье, расшитое сверкающими кристаллами. На парне чёрный смокинг с белым галстуком. Он улыбается, и моё сердце тает.

Это день, когда я встретила Рева.

День, когда я получила задание убить его.

Я подхожу ближе к кружащей паре, не сводя с них глаз. Как вдруг девушка исчезает, и парень — Рев, каким он был десять лет назад, тот Рев, чей брат ещё жив, тот Рев, который не знает, кто я на самом деле, — поворачивается ко мне. Его серебряные глаза сияют, такие невинные и счастливые. Он протягивает мне руку.

Мне. Реальной мне.

Я ему нравлюсь.

Моргаю. Сердце рвётся на части.

— Кейлин! — окликает меня призрак. — Это не по-настоящему.

— Знаю, — шепчу, снова моргнув. — Я просто подумала… Может, когда всё это закончится, и Рев покинет Выжженные земли живым и невредимым вместе с лекарством, я смогу вернуться сюда и станцевать с ним ещё один раз, перед тем как…

— НЕТ! — рычит призрак, хватая меня за руки. Он не может меня удержать, дым проходит сквозь мои предплечья, но его магия вызывает резкую боль во всём моём теле. Призраки не могут физически прикоснуться к живым, но способны причинить боль. Он запросто убьёт меня, если захочет.

— Ай! — вскрикиваю я, отскакивая от него и потирая красные пятна на коже там, где он меня коснулся. — Ты обжёг меня!

— Смотри, — он показывает на ствол дерева, из ветвей которого вырезаны тянущиеся руки. Нет, не вырезаны. Это фейри. Его глаза пустые и безжизненные, рот открыт в беззвучном крике, а скрюченные пальцы пытаются схватить меня.

— Вот во что ты превратишься, если поддашься этим желаниям.

Сглатываю.

— Большинство душ навсегда остаются здесь. Застревают в этом лесу, где их желания, казалось бы, находятся на расстоянии вытянутой руки, но на самом деле никогда не исполнятся.

— Звучит прям как моя жизнь.

— Эти существа питаются отчаянием, а не счастьем. Их жертвы вынуждены переживать боль несбывшихся надежд снова и снова Это не жизнь, а жалкое подобие.

Окей, это не так приятно, как я себе представляла.

— У этих душ нет шанса на спасение. Отсюда они никогда уже не выберутся.

Делаю глубокий вдох.

— Где Рев? — снова спрашиваю. — Который настоящий.

Призрак кивком указывает на фигуру позади меня, стоящую посреди тропинки. Его одежда разорвана, вся в грязи и крови. Что с ним произошло?

А рядом стоит светловолосая фейри… Я.

Рев

Кейлин стоит передо мной. Её взгляд такой мягкий и ласковый. Она облизывает свои губы и опускает глаза на мои.

«Ненастоящая», — напоминаю себе. — «Она ненастоящая».

Меня предупреждали об этом лесе, но вспомнил я это, только когда начал видеть миражи. Вот мы с братом играем в догонялки в радужном лесу. Чуть в стороне Верховная королева протягивает мне свою корону. А вон там отец стоит передо мной на коленях.

И Кейлин здесь. Сидит на поваленном дереве вместе с Рихганом — они болтают и смеются, как давние друзья. Моя семья признала её.

Я ни разу не фантазировал ни о чём подобном, но, чёрт возьми, я не могу представить более прекрасной сцены. И более разрывающей сердце одновременно.

Это место — ожившая выставка всего того, что я никогда не получу.

Кейлин делает шаг ко мне — медленно, осознанно. Такая красивая, чистая, не знающая боли, в струящемся белом шёлковом платье. Манящая. Её глаза сияют золотом, она проводит язычком по пухлой нижней губе. Я сглатываю.

Ненастоящая. НЕ настоящая.

Я не могу отрицать вспыхнувшее желание. Лямка её платья соскальзывает с плеча, и у меня во рту пересыхает.

Я делаю крошечный шажок к ней, моя нога уже зависает над краем тропы, как вдруг деревья начинают тянуться ко мне. Их острые когти словно сталь, и они впиваются в мою руку быстрее, чем я успеваю отскочить. Кейлин умоляет о помощи, пойманная в плен злобных ветвей.

Я тут же выхватываю железный клеток и отчаянно кромсаю ветки, что пытаются поймать меня на крючок, как чёртову рыбу. Я вырываюсь из когтей окружающих меня деревьев, отползая назад к безопасной тропе, но, не рассчитав, касаюсь травы по другую сторону дороги.

Меня хватают сзади за запястье, поначалу ласково. Голосом Кейлин шепчут: «Я хочу тебя, Рев».

Но затем её ногти вонзаются в мою грудь, разрывая кожу, и тащат в лес.

Внезапно кто-то хватает меня за плечо и вытягивает обратно на тропу — единственное спасение от когтистых ветвей и злых духов.

Кейлин в шёлком платье стоит на самом краю тропинки, её глаза всё такие же ласковые, горящие страстью. Я отворачиваюсь от неё к… другой Кейлин.

Что за?..

— Это всё ненастоящее, Рев! — кричит она.

— Думаешь, я не догадался?

Кейлин в платье шипит на вторую. Я вонзаю железный кинжал в её грудь, и она обращается в прах.

Другая Кейлин стоит посреди тропы — там, куда деревья не могут дотянуться. Её волосы уложены так же, как на балу, только растрепались. А вот одежда изменилась — на ней кожаный костюм, в котором я её ещё не видел. Сапоги в засохшей грязи. А за спиной стоит призрак.

Она отшагивает назад, её глаза потемнели, в них отражается страх. Что-то не похоже на воплощение заветных желаний. Она кажется… настоящей.

Я открываю рот, но не могу издать ни звука. Клинок трясётся в дрожащей руке.

Кейлин поднимает ладони.

— Я не собираюсь причинять тебе вреда. Я настоящая.

— Нет, — шепчу. — Нет, ты не можешь быть настоящей. Наверняка это… не знаю что. Ловушка какая-нибудь, — но интуиция кричит мне, что нельзя нападать на эту Кейлин. Моё дыхание учащается, пытаясь поспеть за колотящимся сердцем. — Тебя не должно быть здесь. Ты не можешь быть здесь… — сбивчиво бормочу я.

Она тянется ко мне, но я отшатываюсь, неготовый иметь дело с… чем бы это ни было. Надо бежать, как можно дальше. От неё. От правды. Потому что если Кейлин и вправду здесь… Значит, всё плохо. Всё очень плохо.

Оступившись, я падаю в поджидающие меня когти.

Кейлин

— Нет! Рев! — пытаюсь его остановить, но он спотыкается, и деревья хватают его. Утягивают к себе, скрывая из поля зрения. — НЕТ!

— Куда пошла?! — кричит призрак, взявший на себя роль моей няньки, когда я бросаюсь в лес за Ревом. Деревья тянутся ко мне — белые, похожие на мумий, с когтями вместо пальцев.

С остервенением я продираюсь сквозь внезапно выросшую стену из корней, ветвей и лоз вглубь леса.

Всего в нескольких шагах от меня дерево с четырьмя почти человеческими руками крепко держит Рева. Тот дёргается, пытаясь вырваться, но безуспешно. Ещё одно дерево бросается ко мне. Я чувствую, как в груди нарастает гнев.

Они не заберут его у меня.

Это всё, о чём я могу думать. И не чувствую ничего, кроме полыхающей ярости.

Моя теневая магия разламывает ближайшие ветви. Следующий сгусток я направляю в дерево, что удерживает Рева.

Внезапно освободившись, Рев падает на землю. Я замечаю кровь на его ладонях. Мерзкие конечности, на которые я не обратила внимания до этого, валяются повсюду. Господи, это место — сущий кошмар.

— Беги! — кричу Реву.

Он неуклюже поднимается и толкает плечом преграду из ветвей. Пошатывается, споткнувшись о белые лианы, ползающие по пропитанной кровью землей. Одной силой мысли я взрываю тварей, посмевших угрожать моему предначертанному. В голове хаос. Ярость и страх за его жизнь перекрыли все разумные мысли.

Я бросаюсь вперёд, видя, как Рев добирается до безопасной тропы и падает на колени, тяжело дыша.

И тут несколько ветвей сразу хватают меня. Лианы взлетают с земли, крепко обвивая мои ноги. Я сопротивляюсь, но они меня обездвиживают.

Через секунду я уже прижата спиной к огромному дереву. Грудь так стиснута, что дышать почти невозможно. Острые когти вонзаются в мою кожу, я кричу в агонии. Боль накрывает меня с головой, в глазах темнеет.

«Нет», — мелькает мысль, — «только не снова. Только не это».

Вместо хороших воспоминаний, вместо страсти, я вспоминаю его.

Его коготь распарывает мой живот, отделяя душу от тела. Из моего горла вырывается всхлип, слёзы текут по щекам. На меня обрушиваются воспоминания о том, как Несущий Ночь рвал мою душу на части.

А затем всё погружается во тьму.

Рев

Я в ужасе смотрю, как растрёпанную Кейлин поглощает то самое дерево, которое пыталось унести меня. Я уже не могу отличить реальность от иллюзии.

Она кажется настоящей. К тому же, если… если это Лес желаний, который по задумке должен заманивать путников самыми сокровенными желаниями, то почему он показывает мне, как ей грозит смерть? Почему её крики так похожи на правду?

И зачем ей было спасать меня из их ветвей?

Это какая-то ловушка? Если я попытаюсь спасти её…

Призрак, которого я заметил ранее, бросается к деревьям за ней, его крики эхом гремят на весь лес, сотрясая землю. Он швыряет сгусток магии в дерево, и тело Кейлин падает на землю.

— Чёрт! — ругается призрак, отбиваясь от лоз, которые уже начали обвивать её неподвижное тело. Она без сознания. — Помоги мне! — кричит он мне. — Я не могу её перенести!

Не понимаю. Как могла Кейлин оказаться здесь? И почему этот призрак переживает за неё?

Встряхиваю головой и принимаю быстрое решение. Доверившись интуиции, бросаюсь к деревьям-убийцам, чтобы спасти красавицу-фейри, которая запросто может оказаться монстром под чужой личиной.

В лучшем случае это будет фейри, растоптавшая моё сердце. Которую я вообще-то должен ненавидеть. Но то, как должно быть, и то, как на самом деле, даже близко не совпадают.

Призрак снова отгоняет лозы, тянущиеся к ней. Я поднимаю её обмякшее тело и закидываю на своё плечо.

Из её раны на спине течёт кровь, капающая на моё плечо. У меня скручивает живот.

Призрак продолжает использовать магию против деревьев вокруг, прочищая нам путь к безопасной тропе.

Я роняю Кейлин на землю, тяжело дыша.

— Какого чёрта здесь происходит?

— Не бросай её здесь, глупый светляк. Поднимай.

— С какой стати ты командуешь мной?

— Из-за тебя она только что могла умереть, а я — потерять свой шанс получить свободу, так что мне сейчас не до дружелюбия и вежливости.

— Разве то, что она здесь, не означает, что она уже обречена? — бормочу себе под нос. Сердце сжимается от осознания правды. Я смотрю на её мягкие черты лица.

Кейлин и вправду здесь. И никогда не сможет покинуть это место.

— Логично. Но надежда ещё есть, недопринц.

Я закатил глаза, но осторожно поднял Кейлин, обхватив одной рукой ноги и поддерживая голову другой.

— Вот так. Идём, мальчик.

— Если тебя так тянет поболтать, может, расскажешь, что здесь, чёрт возьми, происходит? Почему она здесь? Она точно настоящая? И почему ты помогаешь нам?

— Ей. Я помогаю ей. И насколько мне известно, никаких «вас» у тебя с ней нет.

Прищуриваю глаза. Призраку доверять нельзя. Понял. Не то чтобы я собирался.

— Однако, к моему великому неудовольствию, без твоей помощи мне не обойтись. Так что считай, что мы на одной стороне. Пока что, — и дальше он продолжает ворчать о том, какие глупые эти живые…

Я и так был вымотан переходом через болото и лес, где пришлось сражаться со скелетами и деревьями, так что сейчас нести чьё-то тело — пусть даже такое хрупкое, как у Кейлин, — не самая простая задача. Я медленно иду по тропе, выслушивая брюзжание какого-то непонятного призрака.

Стараюсь шагать осторожно, понимая, что стоит немного оступиться — и лес снова может напасть. Теперь, когда я увидел, на что способны эти деревья с белыми стволами, они кажутся мне намного более жуткими. Их ветви тянутся ко мне, как когтистые лапы. Брр.

В тени между ними предстаёт целая галерея воспоминаний. Моргнув, я отвожу взгляд, пока моё внимание не привлекает полностью обнажённая Кейлин, стоящая в шаге от тропинки.

Сглатываю. Моё лицо горит.

Да, я хотел бы увидеть её без одежды. Но нет, сейчас не лучшая идея поддаваться этим нездоровым желаниям. Она мой враг. Всегда была им, просто какое-то время чертовски хорошо это скрывала.

У меня мелькает мысль просто бросить её здесь, посреди тропы, и пойти дальше. Но у меня слишком много вопросов. И… да, я злюсь на неё и не могу ей доверять, но она не раз помогала мне. Встряхиваю головой. Я не знаю, как к ней относиться.

— Не так я себе представлял путь по Выжженным землям, — бормочу я.

— Он никогда не совпадает с ожиданиями, — вздыхает призрак.

Я сосредотачиваюсь на каждом шаге, не обращая внимания на манящие иллюзии.

Отец — мой настоящий отец — смотрит на меня с восхищением. Гордостью. Хотя я понятия не имею, как он выглядит. Даже не пытался выяснить, кто он. Но сейчас просто чувствовал, что вот тот фейри среди деревьев — мой биологических отец.

И по его глазам я вижу, что он мной гордится. Вздрогнув, заставляю себя идти дальше.

Пока у меня на руках Кейлин, а в голове крутятся десятки терзающих вопросов, все эти соблазны игнорировать намного проще.

Если вернусь из Выжженных земель, ночные кошмары будут преследовать меня до конца жизни. Так рассказывали все, кто провёл здесь несколько месяцев или даже лет.

Не понимаю: как?! Как им удалось продержаться так долго в живых? Я измотан в первый же день…

Наконец замечаю впереди выход из леса. До него всего несколько десятков метров. Сколько ещё ужасов мне предстоит встретить, пока я не найду лекарство? Если верить книгам, дальше будет только хуже.

— Ладно, — выдыхаю я. — Можешь рассказать мне, что я пропустил?

Призрак театрально стонет и вскидывает руки.

— Я должен проследить, чтобы эта дура, идиотка, тупица, кретинка… выжила. Сначала ей взбрело в голову ворваться в Выжженные земли, откуда — сюрприз! — она не сможет выйти. Затем чуть было не полезла в Болото костей за тобой, а в итоге бросилась в Лес желаний, чтобы спасти тебя. Вот что делать бедному призраку? Я не могу работать в таких условиях. Она же не человечка, чтобы так рисковать жизнью, будто та ничего не стоит!

Я слушаю вполуха, как он всё больше и больше распаляется, жалуясь на неразумное поведение Кейлин. Я лишь мысленно себе отмечаю, что она всё это время следовала за мной. Зачем? Что ей здесь нужно?

Если это, правда, Кейлин — а я всё больше убеждаюсь, что это она, а не какая-то ловушка Выжженных земель, — то она буквально вынесла себе приговор. Только один может войти и выйти.

Кейлин никогда не сможет покинуть это место живой.

— Зачем? — тихо спрашиваю я. — Зачем она вошла сюда?

— Ты сведёшь её в могилу, мальчик.

Закатываю глаза.

— Я тебе не мальчик.

— Для меня — мальчик.

— Так зачем же? — снова спрашиваю я.

— Потому что она благородна и безрассудна. Ей кажется, что она обязана пожертвовать собой, чтобы спасти свою пару, когда его жизнь находится под смертельной угрозой.

— Я вошёл в Выжженные земли. Естественно, что здесь моя жизнь под угрозой. Но она же это сразу понимала?

Призрак мрачно усмехается.

— И то верно. Но, к несчастью, она узнала новые подробности. И даже понимая, что это только усугубит положение, она всё равно побежала спасать своего возлюбленного. Который настолько туп, что отвечает ей ненавистью.

Стискиваю зубы. Первым порывом было всё отрицать. Но тут я опускаю взгляд на её бессознательное тело в моих руках.

«Я ненавижу её», — напоминаю себе. Она… само зло. Прогнившая насквозь. Вот и правильно, что она здесь.

Я пытаюсь направить мысли в нужное русло. Чтобы разум победил чувства.

Это просто магия, связывающая истинную пару. Она хочет, чтобы я полюбил её. Но эти чувства не настоящие. Всё это ненастоящее. Сжимаю зубы, когда боль затапливает сердце.

Дыхание учащается. Мне стоило бы бросить её на землю прямо здесь и пойти дальше за лекарством. Пусть остаётся со своим дружком-призраком в аду, где ей самое место. А я пойду вперёд, не беспокоясь, что она продолжит пудрить мне мозги.

Призрак драматично вздыхает, но продолжает плыть рядом.

Кто ещё, кроме неё, мог подружиться с духом фейри-грешника? Призраками после смерти становятся те, кто был плохим при жизни. Как и Кейлин.

Может, она тоже это понимает. Поэтому ей комфортно общаться с этим существом.

Чёртов призрак! Следует за ней, как щенок.

— С чего вдруг ей пытаться спасти того, кто её ненавидит? — продолжает жаловаться призрак. — Зачем переживать об отношениях, которые были обречены с самого начала? Она продолжает жертвовать собой ради тебя. Снова и снова. Она пришла к тебе, хотя собиралась вернуться на родину, где её ждала её королева. Затем разгадала тайну Греховных врат и разбила собственное сердце, чтобы помочь тебе. Больно смотреть.

— Тайну Греховных врат? — внезапно спрашиваю я. — Какую ещё тайну?

— Так глуп, что до сих пор этого не понял, — если бы у призрака были глаза, он бы их закатил. — Давай я загадаю тебе загадку, малыш. Может, однажды ты сможешь её разгадать и поймёшь, что на самом деле произошло.

Вздыхаю. Загадка, значит.

— Что должны сделать души, попавшие в Выжженные земли, чтобы получить возможность переродиться?

Хмурюсь.

— Найти искупление.

— Верно.

Моргаю.

— И? Это вся загадка?

Ничего нового я не узнал.

— Да, вся. Соотнеси это со своей ситуацией, и, возможно, увидишь то, что лежит на поверхности.

Прикусываю губу изнутри.

— А что за подробности она узнала? — попытался я сменить тему. К тому же это сейчас куда важнее. Как бы она сюда ни попала, у неё была на то причина, и призрак намекнул, что она узнала о какой-то угрозе, нависшей надо мной. — Отец послал за мной наёмников?

— Очень смешно, мальчик. Здесь замешано нечто большее, чем обидки твоего напыщенного папаши и ваши семейные неурядицы.

— И что же это?

— Ты был мишенью с самого рождения. Как и она. В самых тёмных уголках мира, где обитают самые ужасные чудовища, уже много лет ходят слухи о тебе и твоей истинной.

Нервно сглатываю.

— Почему? — спрашиваю равнодушно. Не знаю, насколько можно верить его словам, но для начала я бы хотел услышать полную историю.

— Ты ещё спрашиваешь? — качает головой. — У каждого из вас есть способности, которые обе стороны, ведущие войну испокон веков, хотели бы использовать. Могущественные тёмные существа жаждут вашей смерти, чтобы вы не смогли овладеть этой силой, — призрак вздыхает. — Она может принести много добра, но и зла тоже. В ней течёт нужная кровь, а сейчас у неё ещё и достаточно сил, чтобы завершить начатое.

— Что завершить? — его абстрактные формулировки сводят меня с ума.

— Только с помощью её магии их можно объединить. Она способна освободить древнее существо, заточённое в Выжженных землях тысячу лет назад. Иронично, что она всегда больше всего на свете — даже больше тебя, мальчик, — хотела получить свободу, и эти существа хотят того же.

— Так в этом всё дело? Они хотят освободиться?

Призрак усмехаются.

— Они хотят намного больше. Это просто первый шаг. Её не просто так заточили здесь, юный принц. Если Вселяющая Ужас воссоединится со своим возлюбленным… Они принесут с собой столько бед, что чума покажется детской забавой. Для них уничтожить мир не сложнее, чем моргнуть.

— Так если Кейлин способна их освободить, то её смерть положит конец им планам. Разве нет?

— Да, но у меня другая цель. Я хочу, чтобы Кейлин вернулась из изгнания — а теперь ещё и из Выжженных земель — и вдохнула жизнь в мой двор.

— Ты жаждешь вернуть Двору Теней его былую славу, — я стискиваю зубы из-за жгучей боли в спине.

— Именно. Но я не хочу, чтобы эти злые существа вырвались на свободу, потому что тогда никакого Двора Теней — и вообще каких-либо дворов фейри — уже не будет.

Кейлин

Со стоном переворачиваюсь на живот. Боль простреливает спину, и перед глазами мелькают несколько образов: Рев, призрак, терновая стена Выжженных земель, деревья с ветками, напоминающими конечности, которые пытаются меня схватить и утащить в глубину леса.

Распахиваю глаза. Закашливаюсь. Всё тело будто сдавлено тисками. Все мышцы до единой ноют.

Сделав тяжёлый вдох, я оглядываюсь вокруг. Почти потухший костёр мерцает в темноте, большой валун защищает наш маленький лагерь от ветра, завывающего вокруг. Моргаю, замечая Рева, сидящего по другую сторону костра.

— Рев? — хрипло произношу я.

— Зелье лежит рядом с тобой. Выпей, станет легче.

Морщусь, но поднимаю маленькую склянку с красной жидкостью. Выпиваю залпом. Зелье обжигает горло, и я морщусь снова. Но за считанные секунды мышцы становятся крепче, боль слегка отступает. Усилием воли принимаю сидячее положение.

— Ах, Спящая красавица проснулась, — раздаётся раскатистый голос, и дымчатый силуэт обрисовывается прямо передо мной.

Я снова стону.

— Что, чёрт возьми, произошло?

— Ты опять, — вкрадчиво начинает призрак, — чуть было не отправилась на тот свет, спасая этого идиота. Давай договоримся, что ты больше не будешь так делать?

Он разговаривал со мной, как с провинившейся школьницей. Никогда не любила учителей.

— Как тебя угораздило связаться с призраком? — спрашивает Рев тихим, раздражённым голосом.

— Сама не знаю.

Призрак устало вздыхает.

— Так, дети, ложитесь спать. Завтра будет трудный день.

Я прищуриваю глаза, глядя, как он переплывает через валун и исчезает. Не знаю, как к нему относиться. Сначала его целью было не дать мне умереть, а теперь он, похоже, собирается помочь нам выполнить задание Рева. Или пойдёт против нас?

Я встречаюсь взглядом с Ревом. Каждая чёрточка его лица выражает суровость, в глазах полыхает злость. Но несмотря на всю эту ауру ненависти (дежавю какое-то, честное слово), он всё равно помог мне. Мы уже не в лесу, а значит, он вынес меня оттуда, разбил здесь лагерь, уложил меня на спальный мешок и разжёг костёр. Призрак ничего из этого сделать не мог.

— Что ты здесь делаешь, Кейлин?

Вздрагиваю от резкого тона Рева и опускаю взгляд на свои колени.

— Я удивлена, что ты приложил столько усилий, чтобы спасти меня, — меняю тему, расправляя складки спального мешка.

— Мне не стоило этого делать, и больше не буду, — он делает паузу. — Но я хочу выяснить один момент. Зачем ты вошла в Выжженные земли, если знала, что не сможешь вернуться?

Ни в его голосе, ни в выражении лица нет ни намёка на грусть. Его не волнует, что я обрекла себя на вечное заточение в этом зловещем месте. Возможно, он даже думает, что я заслуживаю быть здесь.

Не сказать, что он не прав.

— После всего, что ты мне сказала… — его губа изогнулась почти в оскале, словно больше всего на свете ему хотелось бы перегрызть мне горло. — Как тебе хватает наглости искать встречи со мной? Это за гранью моего понимания. Что такого важного могло случиться, что ты пришла сюда? Хочешь убить меня и забрать всю славу себе?

У меня вырывается горький смешок.

— Так вот какого ты обо мне мнения?

Я не то чтобы удивлена, но не могу не признать, что немного разочарована. Он совсем не отличает, когда я лгу, а когда — искренна. Он не просто злится. Он по-настоящему верит в мою виновность.

Как легко было оттолкнуть его.

Я фыркаю, заталкивая приступ горечи обратно в глубины моей искалеченной души.

— А как ты объяснишь то, что я спасла тебя в Лесу желаний? Как это вписывается в твою версию?

Он отворачивается.

— Твой отец заключил сделку с Несущим Ночь, — пожимаю плечами. — Они оба хотят твоей смерти. А ещё здесь есть то, что им нужно. И они хотят, чтобы я это достала. Их план заключался в том, чтобы убить тебя здесь, тогда бы я вошла следующей.

— То есть им нужно было, чтобы ты оказалась здесь, и ты решила… прийти сюда?

— Потому что это лучше, чем ждать твоей смерти. Я подумала, что вместе у нас больше шансов справиться.

— Мы не партнёры, теневая фейри. Не союзники. Мы не вместе.

Прикусываю губу изнутри, чувствуя, как накапливается раздражение.

— Тогда иди вперёд без меня, — медленно и тихо предлагаю я. — Но как только попадёшь в беду, я приду на выручку. Потом ты снова продолжишь ненавидеть меня, а я следовать за тобой. Порочный круг. Но, видимо, мы только так и умеем.

У меня талант отталкивать от себя тех, кто мне дорог. А у Рева лучше всего на свете получается злиться и врать самому себе.

Рев

Мне бы поспать, но разум не знает покоя. Я кручусь и ворочаюсь, мышцы болят, в мыслях ураган.

Кейлин здесь.

От двух этих слов сердце пронзает острая боль. Она здесь и никогда не сможет покинуть это место.

Как бы я ни пытался убедить себя, что ненавижу её, я понимаю, что это не так. Не совсем. Я очень зол на неё, иногда аж перед глазами стоит алая пелена. Но иногда я пленён её силой, её храбростью и самоотверженностью. Я не могу выкинуть из головы то, как она смотрит на меня.

Мне причиняет боль сама мысль о том, чтобы бросить её здесь. В этом аду, что будет преследовать меня в кошмарах. Она останется здесь. Навсегда.

Она не сможет покинуть Выжженные земли. Из-за меня.

Она пришла, чтобы защитить меня.

Встряхиваю головой, пытаясь разгадать её. Каким бы чёрным ни было её сердце, Кейлин по-настоящему любит меня — думаю, это я могу понять. Боль поглотила её целиком.

«Я убила его с превеликим удовольствием», — сказала она. Я зажмуриваюсь от накрывших меня эмоций, мучительных эмоций. Было бы не так больно, если бы…

Почему так больно?

«И если бы я могла вернуться в прошлое, я бы сделала это снова и с тем же наслаждением».

Тяжело дышать, когда грудь словно бы пробили сотней кинжалов. Я чувствую его — то самое место, куда она заколола моего брата. Где она проделала дыру в его сердце и одновременно в моём.

Ненавидеть её легко. Я так жил последние десять лет. Поэтому я возвращаюсь к этому состоянию, даже зная, что не смогу погрузиться в него полностью.

Она забрала моё сердце, и это преступление я никогда ей не прощу.

Кейлин

Рев спит, когда я просыпаюсь. Всё тело ужасно ноет, а спина болит так, будто в неё воткнули тысячу лезвий, которые разрезают кожу от любого малейшего движения.

Я касаюсь рукой раны, и вижу на пальцах липкую чёрную кровь. Выглядит не очень хорошо. Какой яд мог быть в клыках и когтях тех тварей?

Я делаю несколько глубоких вдохов и заставляю себя подняться на ноги, невзирая на дрожь в коленях. Возможно, я уже обречена. Рев мне не доверяет, и его можно понять. А у меня из союзников только этот прицепившийся ко мне призрак. И я ранена. Похоже, что серьёзно ранена.

Приподнимаю рубашку и начинаю перевязывать рану.

— Ты как раз вовремя очнулась.

Разворачиваюсь и вижу призрака, парящего над костром. Дыра, где по идее должен быть его рот, искривилась в странном подобии улыбки.

Не очень приятной улыбки.

Небо только начинает светлеть, так что не похоже, что мы проспали. Ничего не ответив призраку, я с жуткой болью медленно взбираюсь на камни, заслоняющие нас, и нахожу неплохую точку обзора. Внизу на несколько километров простирается краснокаменная долина, которую окружают высоченные горы. Серокаменная долина заполонена сотнями, если не тысячами, призраков.

— Ого, — бормочу я. — Это Долина Смерти?

Призрак кивает.

— У этих призраков нет разума, — сообщает он. — Две трети душ, отправленных в Выжженные земли, застревают на первых двух препятствиях и либо становятся частью армии скелетов в Болоте Мертвецов, либо их ловят деревья в Лесу Желаний. Те, кому удаётся избежать участи большинства, могут свободно бродить по всем Выжженным землям. Но жизнь здесь бессмысленна. Поэтому по прошествии лет многие теряют надежду, а затем и разум. И эти призраки будут вечно скитаться по долине, — его голос так мрачен, что у меня мелькает мысль, а нет ли среди этих скитальцев тех, кого он знал лично. Или, может, он задумывается о том, что когда-нибудь присоединится к ним.

Сглатываю, глядя на призраков. Ветер носит их бестелесные оболочки туда-сюда, туда-сюда.

— Нам нужно пройти через них?

— Да. Призраки прячутся, когда восходит солнце. Многие уже скрылись. Поверь мне, ты не захочешь оказаться в этой долине ночью. Пускай у них нет ни воли, ни желаний, они всё равно готовы убить всякого, кто ступит на их территорию. Ночью их будет так много, что ты и шагу не сможешь ступить, не задев кого-либо из них.

Киваю, принимая его совет.

— Тебе известно, где находится книга заклинаний? — спрашиваю, хоть и не жду ответа. Даже если он знает, с чего бы ему признаваться? Он же не хочет, чтобы Рев справился со своей миссией.

— Вам нужно пройти между тех двух гор. Там будет ещё несколько препятствий перед тем, как вы доберётесь до кислотной трясины. Книга там. В самом центре.

Кислотная трясина. Звучит замечательно.

— Что вы обсуждаете?

Я так резко разворачиваюсь, что боль простреливает всё тело. Перед глазами всё плывёт, но я замечаю Рева, стоящего рядом с самым большим камнем и смотрящего на нас снизу вверх.

— Обсуждаем, что нужно пройти, чтобы добраться до книги заклинаний.

Рев взбирается на камень.

— И что же?.. — его челюсть напряжена, взгляд скользит по полю впереди.

— Долину, заселённую призраками. Пройти можно только при дневном свете.

— Даже днём это не так просто, — добавляет призрак. — Всё равно будут несколько задержавшихся душ. Но вам повезло: у вас есть я.

Он снова улыбается нам в своей жутковато-дымчатой манере.

— Я не сотрудничаю с призраками, — Рев презрительно кривит губы. — Если ты думаешь, что можешь просто забрать у меня лекарство и бросить здесь…

Призрак взрывается смехом.

— Думаешь, в этом её план? Перехватить миссию? Ну, я бы не отказался от такого поворота событий. Это реально упростило бы мне жизнь.

— Плевать, — Рев разворачивается и идёт собирать свои вещи.

Я вздыхаю. Я бы дала Реву время побеситься и выпустить пар — его скептицизм и ненависть к нам вполне объяснимы, — но призрак не отстаёт от него.

— А что не так с призраками? — он облетает вокруг Рева. — Считаешь, что морально превосходишь нас?

— Призраки — это порочные души. Конечно, я не такой.

— Как же ты слеп, юный фейри. Однажды правда, которую ты так отрицаешь, обрушится на тебя лавиной, и ты поймёшь, как сильно ошибался.

— Нравится тебе говорить загадками, — Рев качает головой. — К счастью, мне плевать, что ты имеешь в виду.

— Почему, по-твоему, ты не мог войти через Врата прежде? Что изменилось? Давай дам подсказку. Твоя душа изменилась. Тебе здесь было не место, принц Ревелн. Врата всячески старались удержать тебя от этого места ради всеобщего блага.

— О чём ты, чёрт подери, болтаешь?

— Призрак, — одёргиваю его предупреждающим тоном. Реву не нужно об этом знать.

— А если бы, — не успокаивается призрак, — призраком оказался кто-то из твоих прежних знакомых? Ты бы всё ещё смотрел на них свысока?

Рев дёргается, как от пощёчины.

— Никто из моего окружения не попал бы сюда.

— Ха! — выплёвывает призрак, довольно кружа в воздухе. — А как же Рук, твой друг-предатель? Которого твоя ненавистная истинная убила, чтобы защитить тебя на Испытаниях? Или стражник-фейри, пытавшийся убить юную человечку, чтобы добраться до твоей милой суженой? Или как насчёт Рихгана?

Я и глазом не успеваю моргнуть, как поток света срывается с ладони Рева, ударяя призрака. Тот вскрикивает от боли, когда свет прижимает его к земле. Дым, из которого состоит его призрачное тело, бьётся в конвульсиях.

— Рев! — окликаю я, но он меня не слышит. Он не замечает ничего, ослеплённый своей яростью.

Я создаю теневую стену между ними, отсекая обжигающий луч света. Рев никак не отреагирует — он уже достаточно обозначил свою позицию.

— Не смей говорить о моём брате.

Рев хватает свой рюкзак и уходит в сторону долины, переполненной призраками.

Кейлин

Призрак стонет.

— Какого милого любовничка ты себе нашла.

— Мы не любовники. И я его не находила, это магия нас связала.

Горький смешок от призрака.

— Если бы ты могла разорвать связь, сделала бы это?

Я вздрагиваю, чувствуя, как внутренности закручиваются в узел.

— Что ты такое говоришь?

— Вот уж вряд ли.

Такое вообще возможно? Даже если и да, то зачем мне это? Чтобы защитить себя от боли? Нет, спасибо, я уже вполне сроднилась с этой болью.

— То, что магия показывает своё предпочтение, не означает, что твой выбор не имеет значения. Ты не обязана любить своего истинного.

Я прикусываю губу изнутри, запихивая свои вещи в рюкзак, и притаптываю остатки костра.

— Чистое самоубийство бросаться туда вот так, — комментирует действия Рева призрак.

Я вздыхаю и медленно спускаюсь по холму к открытому пространству.

— Ну не разверзнется же земля.

— Нет. Но это всё равно опасно.

Силуэт Рева маячит впереди. Пока он в поле моего зрения, меня всё устраивает. Никакие холмы, валуны и деревья не мешают мне видеть всё на расстоянии нескольких миль.

Слабый свет солнечных лучей только начинает освещать небо, а в долине уже значительно меньше местных обитателей. Несколько призраков прижимаются к деревьям, растущим на краю долину, ещё парочка блуждает в тени гор, но ни одного поблизости. Тем не менее я притягиваю к себе тени, чтобы стать менее заметной.

— Вооот, умница, — хвалит призрак. — В отличие от этого идиота.

Я закатываю глаза и возобновляю шаг, приглядывая за движущимися тенями вдалеке. Они танцуют в каждом тёмном уголке этого места.

Мне безумно хочется догнать Рева, но понимаю, что не стоит. Ему нужно немного личного пространства, да и мне тоже не помешает. Честно признаться, находиться рядом с ним мне нелегко. Когда я смотрю ему в глаза, вижу в них ненависть, на которую у него есть причины, и понимаю, что не смогу изменить его отношение ко мне… Это разбивает мне сердце.

Поэтому я держусь на расстоянии и просто наблюдаю. Если ему понадобится помощь — вмешаюсь. Если нет — пусть и дальше увязает в своих заблуждениях.

Рев уже прошёл половину пути до горного хребта, как вдруг что-то огромное приходит в движение впереди — в ста метрах в стороне от нас, но всё же достаточно близко, чтобы моё сердце нервно сжалось.

— Вот чёрт, — ругается призрак.

Я останавливаюсь и на секунду забываю, как дышать. Рычащий зверь размером втрое больше медведя, но примерно с теми же повадками, бросается вперёд.

Прямо на Рева.

Рев

Округлившимися глазами я смотрю, как огромный зверь с рёвом несётся прямо на меня.

Долина была такой широкой, открытой и пустынной, что я посчитал… Чёрт. Очевидно, я посчитал неправильно.

Десятиметровый медведь из костей и гниющей плоти бежит на меня. Я один посреди долины, где нет ничего похожего на укрытие.

Вытаскиваю обсидиановый меч из ножен, крепко держа его в одной руке и железный кинжал — в другой. Ставлю ноги шире, принимая защитную стойку. Моя светлая магия привлечёт много внимания, а на этой открытой местности, по краям которой жмутся призраки, привлекать внимание точно не стоит.

Сражаться нужно без магии.

Я как-то говорил, что предпочту сложного противника лицом к лицу, чем слабых тварей, подбирающихся исподтишка.

Так вот, я правда так думаю.

И когда медведь приближается ко мне с жутким оскалом и сочащейся зелёной слизью, я ухожу в сторону и делаю выпад одним быстрым ловким движением. Зверь взвывает — скорее от злости, чем от боли, — и разворачивается ко мне быстрее, чем я ожидал. Его коготь рассекает моё бедро, разрывая кожу.

Я выпрямляюсь, не обращая внимания на ноющую боль в ноге и кровь, просачивающуюся через ткань штанов. Потом будет время исцелиться.

Чудовищный медведь останавливается в трёх метрах от меня, тяжело дыша и фыркая. Но не шевелится. Только смотрит на меня двумя чёрными дырами, где, по идее, должны были быть глаза.

Он приподнимает подбородок, куски окровавленной плоти свисают отвратительнейшим образом. Я сдерживаю рвотный позыв и бросаюсь на монстра. Тот несётся навстречу, его рёв эхом разносится по полю, отражаясь от гор вдалеке.

В ту же секунду, как я оказываюсь в пределах досягаемости его облезлых лап, я падаю на бедро и проскальзываю под монстра. Вонзаю железный клинок между костей с кусками плоти, но не успеваю добраться до сердца, как вдруг медведь изворачивается, его костлявая лапа ударяет вниз, я едва успеваю откатиться, пока он не раздавил меня.

Моя рука покрыта зелёно-красной слизью, но зверь всё ещё жив.

Краем глаза я замечаю ещё одну тень, на секунду отвлёкшую меня от медведя, и тут же расплачиваюсь за это мгновение невнимательности. Очередной взмах острых, как клинки, когтей отбрасывает меня в сторону.

Я кричу от жёсткого приземления. В глазах на секунду темнеет, но затем я спешу подняться на ноги. Замечаю Кейлин под монстром, пытающуюся отрезать тому лапу. Ей удаётся вырвать довольно крупную кость, перед тем как медведь клацает огромными клыками перед её лицом.

В первый момент я злюсь на неё. Почему она просто не оставит меня в покое? Не верит, что мне хватит сил справиться самому?

Но затем она оказывается в пасти чудовища. Кейлин кричит, и страх пробирает меня насквозь.

Нет.

С моей ладони рефлекторно срывается вспышка обжигающей белой силы. Кейлин падает на землю. Зверь скулит от боли, царапая свои глаза.

Сформировав ладонями шар, я создаю магическую сферу.

— Уходи! — кричу я Кейлин, надеясь, что она сможет. Втайне молясь, чтобы она была в порядке.

Она стонет, но перекатывается в сторону на достаточное расстояние.

Я набрасываюсь на медведя, прижимаю ладони к его груди и, пока его когти не разорвали меня на лоскуты, взрываю магическую сферу.

Нежить отлетает метров на пятнадцать и падает с таким грохотом, что земля содрогается под моими ногами.

Птицы взлетают с деревьев в километре от нас и устремляются в нашу сторону.

Супер. Не привлёк внимание, называется.

По крайней мере, медведь оставался лежать неподвижной грудой костей, шматов плоти и слизи. Но кто знает, чьё ещё внимание привлекло моё световое шоу.

Я медленно приближаюсь к Кейлин, сердце нервно замирает, но в то же время живот сводит от злости.

Она переворачивается со стоном. Светлые пряди липнут к залитому кровью лицу. Поднимает на меня взгляд. Её глаза потускнели, ресницы трепещут. Энергия израсходована почти полностью. Лицо бледное, как при смерти.

— Ты чуть было не убила нас обоих, — выдавливаю я сквозь зубы.

— Рев, — хрипит она и морщится от боли. — Прости.

Но я не решаюсь спросить её за что. Я взбешён её поступком. В моих глазах собираются слёзы. Я так зол на неё за всю боль, что она мне причинила. И продолжает причинять. Увидеть её смерть своими глазами было бы жесточайшей пыткой в моей жизни.

— Сомневаешься, что я могу сам о себе позаботиться? Когда-то ты говорила, что веришь в меня, — я запрокидываю голову, глядя в пасмурное небо. — Хотя о чём это я… — медленно продолжаю я, весь запал куда-то пропадает. Гнев проходит. Остаётся только боль. — Очередная ложь из твоих уст, верно?

Я свыкаюсь с этой мыслью пару секунд, прежде чем снова посмотреть ей в глаза. Её рот широко раскрыт, брови сведены вместе. В глазах — осознание.

Если я брошу её сейчас, она умрёт? Возможно. И, может быть, оно к лучшему. Её смерть освободит меня. Ей тоже пойдёт на пользу — сможет остаться на этих землях настоящим призраком, а не скитающейся тенью.

— Ты так стараешься меня спасти, но когда же до тебя дойдёт, что мне это не нужно? Мне не нужна ты.

Она резко втягивает воздух, слёзы текут по щекам.

Она распахивает глаза и вся сжимается. Я знаю её достаточно хорошо, чтобы понимать, что дело не в боли.

Она испугана.

И затем я чувствую эту зловещую энергию над собой. Воздух вокруг дрожит, небо заметно темнеет.

Я застываю, не в силах пошевелиться.

— Нет, — шепчет Кейлин. Именно её голос вырывает меня из оцепенения. Медленно я разворачиваюсь к нашему новому врагу.

Это призрак, почти неотличимый от того, с которым успела подружиться Кейлин, вот только его дымчатая фигура светлее — скорее серого, чем чёрного цвета, и в его груди сияет белый свет.

Стоит ему заговорить, как земля содрогается. Мои колени подкашиваются от неожиданно обрушившейся на меня тяжести.

— Здравствуй, братец.

Кейлин

Я внезапно почувствовала себя маленькой девочкой. Снова оказалась во дворце Светящегося двора, пойманная Верховным наследником — Рихганом. Он удерживает меня на месте светлой магией, прожигающей каждый миллиметр моей кожи.

Не могу двигаться.

Не могу говорить.

Не могу дышать.

Моё тело горит от множества ран, страх во мне кричит убираться прочь.

Рихган.

Нет.

Нет, нет, нет, нет, нет.

Я победила его. Я убила его.

И он… стал призраком.

Почему я даже не подумала о таком варианте? Это же так логично. Я всегда знала, что он чистое зло. Он должен был оказаться здесь.

Как и я.

Рев стоит каменным изваянием перед призраком своего брата.

Меня бросает в холод.

— Ну и в трудную же ситуацию ты попал, братишка, — произносит дымчатая фигура. У этого тёмного создания не разобрать ни лица, ни фигуры. В нём невозможно углядеть покойного наследника Светящегося двора. Но я чувствую, что это он. Его сила. Его сущность.

Это он.

Рев тоже это чувствует? И… что это для него значит?

— Не переживай. Я вытащу тебя из неё, — взгляд призрака скользит с Рева на меня. — Как только убью эту тварь.

Рихган внезапно рассеивается и дымом проносится мимо Рева ко мне. Меня охватывает паника, сознание на грани отключки. Я пытаюсь отползти назад, но у меня сейчас даже близко нет сил, чтобы дать ему отпор.

Рихган-призрак — это мой худший кошмар наяву. Потому что победить нужно не его. Не его я боюсь.

Я боюсь себя.

Чёрная порочная душа передо мной — это воплощение самого страшного момента моей жизни. Решение, которое одновременно спасло и уничтожило меня.

И оно меня убьёт. Заберёт весь воздух из лёгких вместе с крупицей надеждой, что ещё жила во мне.

Я умру прямо здесь. Потому что не смогу его остановить.

Между нами пролетает тень, не пропуская ядовитый дым Рихгана. Я трусливо съёживаюсь, когда передо мной разворачивается магическая битва. Подобно грозовым облакам, столкнувшимся в неистовом сражении, они кружат и крутятся, разрывая друг друга, но я не могу разобрать, где один, а где другой.

В глазах темнеет, зубы стучат. Я ничего не чувствую. Не вижу бой прямо перед собой. Только слышу, как мой собственный пульс замедляется.

И затем появляется он. Его ладонь прижимается к моему животу, сначала тёплая, а затем горячая. Жгучая боль накрывает моё тело.

Рев

Я стою, замерев на месте, с упавшей челюстью, глядя, как два призрака сражаются друг с другом, точно два урагана, над Кейлин.

Что. За. Черт.

Я подбираюсь к Кейлин. Сердце сжимается при виде её расфокусированного взгляда. Она даже не видит меня. Её взгляд прикован к двум призракам. Один называет себя её другом. Другом называет себя моим братом.

Тени на её лице делают её похожей на ещё одного призрака. Черты искажает загнанное выражение. Безнадёжность. Страх. Боль.

Кровь пузырится из раны в её боку, запекаясь на воздухе. В ней измазаны ладони и даже лицо. Чёрт, не знаю, что с ней происходит, но явно ничего хорошего. Не говоря уже о двух призраках, сражающихся за её жизнь, над нашими головами. Или об армии других призраков, которые потихоньку начинают пробуждаться, находясь в километре от нас.

Если ничего не предпринять, Кейлин умрёт. Прямо здесь. За считанные минуты.

Мои внутренности сворачиваются в узел.

Я не знаю, как относиться к ней или к сражению призраков в полуметре от нас. Если то существо — действительно мой брат, то он, наверное, имеет право на месть. Но… это же Кейлин. Какой бы плохой она ни была… она моя.

Поэтому я позволяю своим инстинктам взять верх. Пускай это лишь магия, подталкивающая меня к ней, пускай мои чувства к ней ненастоящие, я не допущу, чтобы всё закончилось вот так.

Я вливаю свою магию прямиком в её тело, бережно залечивая каждый миллиметр её сущности. Закрываю глаза от приятных ощущений — свет тянется ко мне, наполняет душу, утоляет голод глубоко внутри. Смывает всю ту боль, что я заглушал с того дня, как она появилась в Мерцающем дворе накануне Испытаний. С того дня, как она вошла в мою жизнь.

Я запрокидываю голову от удовольствия, наслаждаясь тем теплом, что приносит эта небывалая близость.

Знакомый голос — даже спустя столько лет — прерывает мою эйфорию гневным выкриком:

— Я убью тебя!

Более тёмный призрак набрасывается на меня, его обжигающая сила отбрасывает меня от Кейлин.

Я падаю на локти. Поднимаю глаза и вижу, как птицы-скелеты кружат под тёмно-коричневыми облаками, сгущающимися над нами. Неподалёку толпа нетерпеливых призраков жадно смотрит на нас, потихоньку приближаясь.

— Рихган, — резко произношу я. Мысли в беспорядке, не могу ни на чём сосредоточиться.

Мог ли мой брат стать призраком? Только злые души становятся призраками после смерти, а мой брат не был…

Встряхиваю головой в замешательстве. Сейчас нет времени думать об этом. Я должен принять решение.

— Рихган! — снова зову я. — Нам надо уходить.

Я указываю на армию призраков, что движется к нам, набирая скорость.

Если он правда мой брат, я так или иначе должен вытащить отсюда нас обоих. Продолжение схватки из-за Кейлин посреди открытого поля только убьёт нас обоих, причём довольно быстро.

Светло-серое существо из клубящегося дыма оглядывается на орду злых духов и замирает. Несколько долгих мгновений он просто смотрит, как они надвигаются на нас. Скоро эта толпа разъярённых душ поглотит нас. Мы не сможем сбежать, если задержимся здесь ещё хоть на минуту.

Его голова дёргается в жесте, похожем на кивок.

— Идём, — бросает он мне и устремляется к горам, прочь от Кейлин и её друга.

Я следую за ним.

Кейлин

Чёрт побери.

Два призрака — брат Рева и мой случайный попутчик — сцепились в схватке. Рев исцелил меня, вызвав неожиданные волны удовольствия по всему моему телу. А затем просто убежал.

Или мне всё это привиделось? Эта версия звучит более правдоподобно.

— Беги, — хрипло кричит мой призрак. — Возвращайся в Лес Желаний, — он собирается противостоять армии призраков, несущихся на нас, подобно цунами. — Завяжи себе глаза, если потребуется, но жди там, пока я не приду.

Резко набираю воздух в лёгкие, с трудом поднимаюсь на ноги и делаю, как он говорит.

Рева нет. Он сбежал вместе с Рихганом. Который жаждет мести.

Его, конечно, можно понять. Даже если он сам заслужил то, что получил.

Ряд призраков бросается за мной. Я бегу по каменистой равнине в том же направлении, из которого мы пришли. Они меняют свою траекторию, прочь от Рева и вслед за мной. За моей спиной нарастает гул их звериного воя. Земля дрожит под ногами. Я ускоряюсь. Паника разгоняет кровь по венам.

Я ныряю в тени, делая прыжки по семь метров за раз. Снова и снова. Спина всё ещё ноет от боли, мышцы каменеют от усталости, но у меня ещё достаточно энергии на прыжки вперёд, чтобы оторваться от погони.

Призраки сзади зовут меня. Зовут по имени.

«Наш господин* ждёт встречи с тобой», — воют они.

«У нашего господина на тебя большие планы».

«Тебе не скрыться. От них невозможно скрыться».

Их слова только подгоняют меня бежать быстрее. Потому что я прекрасно знаю, о ком они говорят. Не о Рихгане. Их господин — Несущий Ночь.

*прим. пер.: я подозреваю, что они имели в виду Вселяющую Ужас, а Кейлин поняла их так, как поняла, потому что слово master в английском языке не имеет женского рода.

Рев

Я сижу на пыльной кровати в странном домике посреди Выжженных земель.

— Что это за место? — спрашиваю вслух. Я пришёл сюда следом за призраком, который утверждает, что он мой давно погибший брат. Он провёл меня через равнину и по петляющей горной тропе к самому обыкновенному деревянному дому среди холмов. Настоял на том, чтобы я вошёл внутрь и пригласил войти его.

Армия призраков бросилась следом за Кейлин, и нам удалось добраться сюда без каких-либо проблем. Но из-за этого я чувствовал себя ещё более виноватым. Удалось ли ей выбраться?

Да конечно. Это же чёртова Кейлин. Она потрясающая. Непобедимая.

Перед глазами всплывает воспоминание, как она лежала на земле, истекая кровью. Волна боли накрывает меня.

«Я исцелил её», — напоминаю себе. — «Пускай не до конца, но она справится».

Делаю глубокий вдох.

— Где мы?

В доме только одна комната с камином и ржавым котелком рядом. Одно окно, один небольшой столик и одна кровать из соломы.

Серый дым струится от призрака, его лицо так и остаётся нечитаемым. Неузнаваемым. Я не могу заставить себя назвать его именем брата.

— Здесь на протяжении нескольких лет жил один колдун.

Киваю рассеянно. Я читал про Гаврила в одной из книг.

— Он исследовал призраков.

— Он был дураком. Но хорошо, что он построил этот дом. Здесь ты пока что в безопасности. Его чары не пропускают духов без приглашения и делают это место весьма защищённой обителью.

Я изучаю светящиеся символы по краю двери и окна.

— Даже с приглашением… мне здесь не по себе, — он подёргивает плечами, как бы показывая, что внутри этих стен он чувствует себя не в своей тарелке.

— Спасибо, — я неловко растираю руки.

У меня так много вопросов. Слишком много. Даже не могу выбрать один, моя голова слишком перегружена.

— Так ты… — начинаю я, но запинаюсь.

Призрак усмехается.

— Так ты, братец, замутил с моей убийцей?

Моргаю. Он хочет поговорить об этом?

— Нет, я тебя, конечно, не виню. Она очень горяча. Я бы сам затащил её в постель, будь у меня такая возможность. Вот только сразу после этого я бы её убил.

У меня сводит живот, из лёгких выходит весь воздух.

Нет. Нет, это не мой брат.

Закрываю глаза, но не могу выкинуть из головы видение из Сферы Ужасов. Рихган, удерживающий Кейлин своей магией, прикасающийся к ней…

— Почему я должен верить, что ты мой брат? — резко спрашиваю я.

Он усмехается.

— Прости, братишка. Забыл, что ты у нас весь такой из себя правильный. Добрый, сочувствующий всем подряд, заводящий друзей из простолюдинов и даже слуг, — он пожимает своими дымчатыми плечами.

— Ты не был таким, — шепчу я. — Ты был…

— Хорошим?

Киваю.

— Возможно. Когда-то. Но призраком стать намного проще, чем ты думаешь. Если ты продолжишь вкладывать все силы в свою ненависть к моей убийце, то после смерти присоединишься ко мне здесь. Если бы ты погиб на Испытаниях, как он того хотел, то мы бы встретились на несколько недель раньше.

— Я не знаю, можно ли тебе верить.

Он вздыхает, раскинув дымчатые руки в стороны, и крутится. Рихган всегда был склонен к театральным жестам.

— Ну, давай взглянем с такой стороны: стал бы какой-то левый призрак рисковать собой, чтобы спасти тебя? Я защищал тебя от отца при жизни, а теперь защищаю от других призраков здесь. Ты всё ещё их цель.

— Тогда почему они не последовали за нами?

— Потому что она важнее. Ты на втором месте, — он облетает комнату, будто ему не сидится на месте. — Кое у кого свои планы на эту теневую суку. Им приказано схватить её и привести прямо к дьяволу.

— К Несущему Ночь?

— Ха! Несущего Ночь здесь нет. Он бы не смог покинуть это проклятое место, если бы вошёл. В этом-то и проблема, понимаешь, — он качает головой. — Нет, Несущий Ночь — ваш дьявол. Вселяющая Ужас — наш.

Я выпрямляюсь на месте.

— Одно из древних чудовищ обитает в Выжженных землях. Другое — вне их. И они пойдут на всё, чтобы воссоединиться.

Моргаю и встряхиваю головой. Так их ещё и двое. Я помню тот голос, который заманивал меня вглубь пещер в ходе Испытаний. Кейлин тогда остановила меня. Это был единственный раз, когда я хоть как-то пересекался с упоминаемыми существами. Но у меня достаточно данных, чтобы сделать выводы: магический гипноз, подавивший мою волю на несколько минут, и страх в её глазах. Кейлин, моя сильная и смелая фейри теней, до смерти боится его.

А теперь я узнаю, что есть ещё и вторая.

— Представляю, как обрадовался отец, когда узнал, что ты попал сюда, — усмехается Рихган. — Ты силён, брат. Он хотел видеть тебя слабым, но чем больше ты доказывал ему обратное, тем сильнее он злился.

Призрак подплывает к кровати и устраивается сверху, притворяясь, что сидит. Совсем как живой. Но он не живой. И всё же он здесь. Его душа заперта в этом месте.

— Я горжусь тобой, Рев.

Сглатываю.

— Это правда ты? — моё сердце болит. Я хочу, чтобы это был он, безумно хочу. И в то же время это взрывает мне мозг. Может, я не должен желать такого.

Лицо призрака смягчается, если подобное вообще возможно для существа, сотканного сплошь из магии. Он опускает дымчатую ладонь на моё предплечье.

— Загляни внутрь, — тихо произносит он. — И увидишь всё, что нужно.

Я разворачиваюсь к его вихрящемуся телу и смотрю на свет в груди. Ярко-белый, как сгусток чистой энергии Светящегося двора. Этот свет постепенно разрастается, становясь всё больше, и покрывает всё вокруг.

Я снова ребёнок, бегущий по Радужному лесу следом старшим братом, Рихганом. Он намного быстрее меня. Он скрывается за одним из деревьев, задумав хитрость. Сбрасывает на меня ворох сверкающих листьев и, смеясь, убегает в другую сторону.

Я отстраняюсь от призрака, быстро моргая. Сердце замирает, чувствуя родную душу.

Это он. Это мой брат.

К горлу подкатывает ком.

— Я был не самым лучшим братом, Ревелн. Но я любил тебя. И всё ещё люблю.

Сглатываю и закрываю глаза. Мой брат. Мой герой. Мой образец для подражания. Стал… призраком.

— Ты не принц и никогда им не был. Но даже при разных отцах у нас с тобой одна мать. Поэтому ты мой брат. Поэтому ты мой. А я всегда защищаю своё.

Знакомое чувство. Сознание подкидывает мне образ, но не брата. Игнорирую его.

— Расскажи мне всё, что тебе известно, Рихган, — его имя на языке кажется чужеродным.

Он морщит нос, будто это что-то досадное.

— У тебя есть предназначение, а у неё ещё большее, — скучающим тоном отвечает он. Это разговор не о его славе и цели, а о моих и Кейлин. Я прищуриваюсь, пытаясь понять его эмоции. Но с призраком это довольно сложно. — Ты можешь спасти мир, — он понижает голос. Кажется, недовольно. — А она его проклянёт. Кейлин и только Кейлин способна разрушить стены, удерживающие души внутри этого места, — а эти слова звучат уже более воодушевлённо. Ему нравится эта часть. Он тоже наблюдает за мной, его глаза вспыхивают, когда видят, что его слова меня задели.

Ему доставляет удовольствие моя боль.

Я верю ему, когда он утверждает, что любит меня. Что будет защищать меня. Но он жаждет власти для себя. Не для других. И особенно не для своего младшего брата.

— В долине я хотел убить её не ради мести, Ревелн. Она должна умереть, иначе древние чудовища используют её, чтобы вырваться на свободу. Как только Несущий Ночь и Вселяющая Ужас воссоединятся, их уже никто не остановит.

Кейлин

Призраки останавливаются на краю Леса Желаний. По крайней мере, мой призрачный друг был прав насчёт этого места — оно защитило меня от главной угрозы на данный момент, призраков.

Но всё же этот лес жуткий. Жесть какой жуткий.

Мелодия доносится из-за деревьев, тихая и приятная. Под эту музыку мы с Ревом танцевали в первую нашу встречу. Ещё до того, как узнали друг о друге.

Поэтому, хоть я и не поворачиваю голову в сторону деревьев, где сейчас наверняка стоит юный Рев и смотрит на меня своими большими серебряными глазами, или протягивает бокал пузырящегося красного вина, или целует в приглушённом свете бального зала, я всё равно рисую все эти образы в своей голове.

Часть меня хочет поддаться фантазиям об одном из немногих хороших воспоминаний. Другая боится, что я потеряю себя в этом месте.

Я увидела достаточно, чтобы не желать умереть здесь. Я не хочу быть сожранной заживо злобными деревьями или присоединиться к тысячам душ, запертым в их стволах и ветвях. Какие бы прекрасные иллюзии они мне ни показывали.

Поэтому я разжигаю огонь и наблюдаю за всполохами пламени, напоминая себе, кто я на самом деле и для чего я здесь. Я не знаю, куда убежал Рев и как теперь до него добраться. Не знаю, не попал ли он в очередные неприятности и нужно ли его спасать. Но я определённо собираюсь попытаться, и никакие злые духи леса меня не остановят.

Солнце уже садится, когда наконец появляется мой призрак. Он пролетает через невидимые барьеры, которых я раньше не замечала.

Я вскакиваю на ноги при его приближении.

— Где, чёрт возьми, ты был?! — грубо ору я.

— Тссс, таким криком можно мёртвого разбудить, милая.

Я закатываю глаза.

— Мёртвые вполне себе бодрствуют.

Он улыбается.

— Ты задолжал мне объяснения, — я сажусь обратно к костру, нарочито складывая руки на груди. Но у меня всё ещё гора вопросов к нему. И я начинаю с самого простого: — Почему ты можешь войти в этот лес, а другие нет?

— А, они могут, но не хотят. Призраки не любят это место. Их мотивация добраться до тебя не настолько сильна. Иначе бы они уже были здесь. К утру они вообще забудут, что видели тебя.

Я качаю головой. Ни воли, ни разума, как он и говорил. У тех призраков не осталось надежды, они уже не помнят, кто они такие, и не имеют собственных желаний и стремлений. Они скитаются безо всякой цели.

А на меня напали только потому, что мы привлекли излишнее внимание. У них есть рефлекс убивать всех живых на своей территории. Вот только…

— Они обращались ко мне. Звали по имени…

Призрак застывает, напрягшись, но ничего не отвечает. Я рассеянно перекатываю камешки у огня.

— Несколько недель назад по Выжженным землям разнеслось сообщение. Теперь каждый призрак охотится на тебя. Поэтому они устремились за тобой, а не за твоим суженым. Ты в приоритете.

Нервно сглатываю.

— Тогда почему они не последовали за мной лес, пускай им даже здесь не нравится? Если за мою голову назначена цена…

— Эти призраки не так заинтересованы. А вот другие — очень даже. И нет, твою голову никто не тронет. Вселяющая Ужас чётко обозначила, что хочет получить тебя живой. Тебя живой, а Рева мёртвым.

Я накрываю рот ладонью.

— Несущий Ночь всё ещё жаждет его смерти.

— Да, — шепчет призрак. — Давно хотел и до сих пор хочет. Но ты куда важнее, а Рев — твоя слабость. Его оставляли в живых, пускай даже вопреки желаниям их ручной зверушки — короля Светящегося двора, чтобы можно было использовать принца против тебя.

Киваю. Что ж, всё идёт по их плану. Несущий Ночь внушил мне, что жизнь Рева в опасности, и я тут же примчалась туда, где меня ждали.

— Зачем я ему здесь?

Призрак колеблется немного, его нижняя часть колышется на ветру. Затем он разворачивается и присаживается рядом со мной.

— Давай я расскажу тебе сказку, — он указывает в сторону деревьев за моим плечом. — Лес показывает и мои желания тоже. Некоторые из них совпадают с твоими. Могущественный Двор Теней. Сильная королева, способная возродить его величие. Всё это ещё возможно воплотить в жизнь. Я могу способствовать этому через тебя.

Прикусываю губу. Мне тоже этого хочется, но сейчас все эти мечты кажутся такими далёкими. Как я могу даже надеяться на это?

— Но гораздо чаще Лес показывает мне более тёмные желания. Те, которым уже не суждено сбыться. Лес показывает мне то, чего никогда не будет.

Я вглядываюсь в иллюзию между деревьев, стараясь не обращать внимания на танцующую пару, и вижу кресло-качалку. В нём сидит молодая девушка с младенцем в руках.

— Это мой сын, — рассказывает призрак. — Из книжек по истории можешь прочитать, что он не дожил до своего шестого дня рождения.

Сглатываю ком.

— Мне жаль.

— Это ложь. Видишь ли, мне пришлось отдать его.

Я ахаю, глядя, как меняется картинка, и вот уже подросший мальчик бежит по Шепчущему лесу.

— Почему?

— Я был королём Теневого двора, а мой сын обладал огромной силой.

Я открыла рот от удивления.

— Если бы я не отослал его к кузине, чтобы она вырастила его как своего сына, его бы забрали у меня. Мой собственный отец убил бы его при первой же возможности.

Я замотала головой, ничего не понимая.

— Мой отец был Верховным королём, последним избранным из Теневого Двора. И в годы его правления шла война. Опять же, в учебниках пишут ложь, мол, Верховный король пытался использовать свой влиятельный двор, чтобы удержать власть дольше, чем на положенные сто лет. В них сказано, что началась гражданская война, двор против двора. Но это всё фальсификация. Нашим противником была пара древних существ. Могущественных, бессмертных, почти неуязвимых. О них есть свои легенды и предания, уходящие корнями вглубь тысячелетий. Никто не знает, кто они такие и откуда взялись. Или даже чего они хотят. Но я знаю, что это два самых злобных существа, которые когда-либо появлялись в нашем мире.

— Несущий Ночь? — шёпотом предполагаю я.

— Да, один из них.

— Но есть ещё и второй.

Призрак медленно кивает. Он шмыгает носом, глядя на лес, по которому бежал мальчик.

— Единственным способом победить в войне было пойти на хитрость. У нас было одно секретное оружие: ещё одно существо, подобное им. Она была достаточно сильна, чтобы создать заклинание, которое навеки бы привязало их к определённому месту.

Я свела брови.

— Нам удалось поймать в ловушку одного из них. Несущий Ночь сумел разгадать наш план и вырваться в последний момент. Если бы я смог схватить обоих, наш двор не переживал бы сейчас упадок. Мне бы не пришлось отдавать своего собственного ребёнка, прятать его ото всех, лгать о его скоропостижной смерти.

— А причём тут твой сын?

— Дело в том, что заклинание, заточившее Вселяющую Ужас в Выжженных землях, было наложено двумя добровольцами. Одним была наша древняя союзница, о которой я уже упомянул, а вторым — я сам. Чтобы разрушить заклинание, нужен один из нас. Хранительница не уступит, поэтому для того, чтобы покинуть эти проклятые земли, Вселяющей Ужас нужен мой прямой потомок с сильным даром теневой магии, который прочитает обратное заклинание.

— Так твой сын…

Призрак кивает.

— Мой сын мог отменить заклинание, и я знал, что Несущий Ночь попытается до него добраться. Поэтому я спрятал его. Никто не знал, где он. Самым близким я сообщил, что отослал его к другому двору: мальчик был достаточно юн, чтобы принять другую стихию. Тогда бы он не стал фейри теней и не смог бы произнести обратное заклинание. Несколько последующих Верховных королей объявили нас слабыми и последовательно вели политическую войну, которая постепенно поставила наш великий двор на колени. И мой отец позволил это, потому что не доверял мне. Он помогал им, отсылая наших детей в другие дворы, ослабляя нас. Он догадывался, что я скрыл своего наследника где-то в теневых землях, и поэтому изгнал всех одарённых детей.

Я резко вдохнула.

Я знала, что женщин моего двора принуждали к замужеству с фейри из других дворов. Я знала, что нас хотели ослабить. Но я всегда думала, что это было из-за того, что другие дворы боялись нас и нашей силы.

А теперь он говорит мне… Что это было ради блага всего мира.

— Мой отец и Верховный совет знали, что чем слабее мы будем, тем менее вероятно появление ребёнка, которому хватит сил разрушить заклинание. И это то, что я не могу себе простить. То, что терзало меня всю жизнь.

— Он пытался спасти мир… жертвуя собственным королевством, — моё сердце рвётся на части. А как бы я поступила в этой ситуации? Стараюсь поставить себя на его место и… Нет, не думаю, что я смогла бы. Это как сломать собственному ребёнку ногу, чтобы он не мог убежать туда, где его жизни грозила бы опасность. Это неправильно. Жестоко и несправедливо.

— Возможно, он был прав. Это почти сработало, — призрак снова кивает в сторону леса. Иллюзия его сына сменяется взрослым мужчиной с уже собственным ребёнком. А когда тот вырастает, то у него появляется свой. И этот ребёнок тоже вырастает и становится родителем.

— Во Дворе Теней сменилась правящая династия — отец передал власть ещё одной моей кузине, а на мне род оборвался. Я наблюдал за ними издалека. Все дети в моей семье были под угрозой, но стараниями отца каждое новое поколение становилось всё слабее и слабее.

Я сужаю глаза, когда один из мальчиков вырастает в знакомого мне теневого фейри.

— Однажды Несущий Ночь добрался до одного из моих правнуков, но тот погиб, пытаясь наложить заклинание. Он оказался недостаточно силён. Прошли сотни лет, и я уже думал, что всё кончено. Что никогда больше не появится фейри теней с нужной кровью и нужной силой.

В руках знакомого фейри появляется малышка. Она постепенно растёт, и мы видим её длинные светлые волосы и большие золотистые, но не очень яркие глаза.

Светловолосая фейри теней взрослеет. И вот она подходит к зеркалу.

— Но родилась я.

Рев

Я наклоняюсь вперёд, впиваясь пальцами в волосы.

— А как же книга заклинаний? — спрашиваю брата-призрака.

Я всё ещё никак не могу примириться с тем, что мой образцовый брат оказался не тем, кем я его считал. И никогда им не был.

А значит, та сцена в Сфере Ужасов с ним и Кейлин, скорее всего, была правдой. И когда она сказала, что он заслуживал смерти…

Я замотал головой от всех этих мыслей.

Столько раз я молился — умолял небеса — дать мне шанс ещё раз увидеть брата. Всего один раз.

А теперь я получил этот шанс, но… это не то, на что я рассчитывал.

— А что с ней? — раздражённо переспрашивает Рихган. Он всегда так быстро от меня уставал…

— Верховная королева послала меня сюда за книгой заклинаний, потому что с ней можно остановить чуму.

Рихган взрывается истерическим смехом.

— А, так королева тоже в деле! Ого! Какой продуманный план. Несущий Ночь времени даром не терял.

— Королева… в деле? — мямлю я.

— Ах, мой милый, наивный, маленький братик, — ему приятно знать то, чего не знаю я. — Единственное предназначение этой книги заклинаний — выпустить Вселяющую Ужас из её заточения внутри этих проклятых стен.

— Что?

— Ты не можешь придумать что-нибудь поумнее, чем переспрашивать каждое моё слово?

Я недовольно стону.

— Это значит, Рев, что если твоя малышка-убийца доберётся до книги, всему миру крышка. Мы не можем этого допустить.

— Я не позволю тебе убить Кейлин, — произношу я с большей злостью, чем когда-либо испытывал к брату. Я сам от себя не ожидал этих слов.

Он замирает.

— Что, прости?

— Я знаю о книге заклинаний и этой твоей Вселяющей Ужас не так много, как ты, но я не дам тебе приблизиться к Кейлин.

Рихган усмехается. Тише, чем раньше. Если я что-то и знаю о своём брате, так это то, что он становится тихим, когда злится.

— Я погляжу, она глубоко вонзила в тебя свои коготки.

— Это неправда. Я ненавижу её. Но всё же…

— Ты ненавидишь её, — ошалело повторяет он. — Ты ненавидишь её, но готов предать родного брата, лишь бы спасти ей жизнь?

— Перестань, — я тру глаза кулаками.

Рихган облетает вокруг меня, разглядывая, как дикого зверя в клетке.

— Это всё магия истинных пар, — приходит он к выводу. — Точно. Если ты действительно ненавидишь её, но в то же время говоришь такие вещи…

Его лицо внезапно оказывается прямо перед моим, и я отскакиваю назад, не желая смотреть прямо в чёрную пустоту, где должны были быть глаза.

— Тогда ты просто во власти магии, связавшей вас. Твои чувства к ней ненастоящие, братишка. Связь внушает тебе защитить её любой ценой, даже если это идёт вразрез с здравым смыслом.

— Нет, — возражаю я, хотя у самого были те же самые вопросы. Где граница между моими чувствами и связью истинных пар? Что реально, а что навеяно магией? Я не знаю ответа.

Рихган опускается на пол передо мной, кладёт ладони на мои колени и смотрит мне в глаза. Мне в нос ударяет запах горелой плоти.

— Послушай меня, — серьёзным тоном шепчет он. — Я могу разорвать связь.

Мои глаза распахиваются.

— Что?

— Связь — это просто чары. Их можно развеять, — он медленно подбирает слова, будто сам только что задумался об этом. — Ты можешь освободиться от притяжения к ней. И тогда сможешь видеть ясно!

Сердце сжимается. Я не хочу этого… Или хочу? Мои чувства к Кейлин настолько сложные и запутанные, что мне бы хотелось найти способ разобраться с ними. Но разорвать связь?

— Тобой очень легко манипулировать. Именно этим она и занимается. Я не позволю им победить в этой игре только из-за твоих сопливых чувств, которые даже возникли неестественным путём.

— Это не игра, Рихган.

— Для них самая настоящая игра! Они просто хотят уничтожить нас всех. И они используют наивных, невежественных фейри вроде тебя, как грёбаные шахматные фигуры. Довольно ловко, следует признать.

Я не знаю, чему верить. Его история такая складная…

Но он хочет убить Кейлин, потому что считает, что она поможет Несущему Ночь уничтожить мир.

— Даже если всё это правда, Кейлин нужно будет произнести заклинание. Она не станет этого делать.

— И ты готов поставить на кон всё, Рев? Ты так уверен, что твоя милая истинная откажется им подчиняться? Из-за чего, по-твоему, я умер, рев? Она убила меня, чтобы закрыть сделку, заключённую с ними!

— Что ты ей сделал? — спрашиваю я, пока в голове снова проносятся те образы Кейлин, обездвиженной магией брата. К горлу подкатывает тошнота.

Пока брат был жив, я его боготворил. И слепо не замечал в нём жестокости.

Но отчётливо вижу теперь.

— Перед тем, как Кейлин убила тебя. Что ты ей сделал?

— Ха! — выплёвывает он. — Да ничего я ей не сделал.

— Я всё видел, — я встаю. — Ты парализовал её.

— Она планировала убийство! Она была шпионкой, посланной за моим младшим братом. Что я должен был сделать? Предложить ей чаю? Нет, я собирался сделать то, что нужно было сделать, чтобы добиться от неё ответов.

— Ты наслаждался этим, — я внезапно осознаю, что это правда. Ему всегда нравилось причинять боль другим. Он упивался этим. И со мной он вёл себя не как старший брат, подшучивающий над младшим. Он радовался моим слезам. Ему было приятно видеть мою боль.

— Я ничего не сделал. Эта сука вырвалась прежде, чем я успел…

Я бросаю горячий белый шар прямо Рихгану в грудь, и призрак врезается в дальнюю стену. Дерево трещит. Злость переполняет меня, и я набрасываюсь на своего брата.

Кейлин

Тихие стоны — смесь боли и удовольствия — доносятся со стороны тёмных деревьев. Солнце уже полностью село, оставив чёрные промежутки между белыми стволами. Я не смогла бы разглядеть их заманивающие иллюзии, даже если бы рискнула посмотреть.

Но вот голоса стали громче.

Лес словно бы сменил стратегию: меньше показывать, больше рассказывать.

«Кейлин», — шепчут тысячи голосов. Их так много, и все зовут меня. — «Возглавь нас, Кейлин. Стань нашей королевой. Верни нам величие».

Сглатываю. Они ненастоящие.

— Вот почему Несущий Ночь поделился со мной силой, — произношу я, осмысливая новую информацию. — Это не было жестом доброй воли в обмен на исполнение приказа, — я делаю глубокий вдох и задерживаю дыхание. Вся эта история… слишком для меня. Она переворачивает с ног на голову всё, что я знала раньше.

— Всё служило цели, — соглашается призрак.

Я медленно выдыхаю.

— Если это правда…

— Ты именно та, кого они ждали. Ты нужна им, чтобы получить свободу.

Я мотаю головой. Да, само собой, но это ещё не всё. Может, когда речь идёт о судьбе мира, мои личные дела — сущий пустяк. Может, их злобный замысел уничтожить мир куда важнее, но мои мысли всё равно крутятся вокруг двух значимых лично для меня фактов.

— То есть я твоя прапрапра… правнучка.

Призрак застывает.

— Да, — шёпотом отвечает он.

— А значит… значит, в моих венах течёт королевская кровь.

— Да.

Медленно моргаю. Когда-то давно Несущий Ночь сказал мне, что если я сделаю всё, как он говорит, то стану королевой Двора Теней. Мне нужна была только его сила и возможность остаться на родине. Он бы дал мне и то, и другое, а дальше его участие и не требовалось — королева Шепчущего леса назвала бы меня своей наследницей. Потому что Двору теней нужен сильный правитель. А я была единственной фейри во всём королевстве, обладающей достаточной силой, чтобы вдохнуть в него жизнь.

Так что я не впервые задумываюсь о возможности стать королевой Двора Теней. Фактически я этого сделать не могла, потому что почти сразу же после того, как я обрела силу, меня изгнали. Однако сама мысль, смутная надежда, всегда оставалась со мной. С подростковых лет.

Но это… уже другое. Это судьба. Это жизнь, которую у меня забрали.

Я должна была быть принцессой.

Трон — это не просто результат череды случайностей и удачно сложившихся обстоятельств. Это моё законное право.

Встряхиваю головой. Всё, что я узнала сегодня, ураганом крутится в голове. Призраки обычно не самые надёжные союзники, если только не связаны сделкой (что не мой случай). Так что всё это может быть наглой ложью. Своеобразной манипуляцией. Видит небо, я уже этого наглоталась сполна.

Но иллюзии леса не лгут. Так что у меня есть все основания верить, что я имею некое отношение к его самым сокровенным желаниям. И совершенно очевидно, что всё это для него много значит. Эта история вызывает бурный эмоциональный отклик у призрака.

Так что, может быть, это правда лишь отчасти. Но это не так уж важно.

Я делаю глубокий вдох, принимая всё сказанное призраком за истину.

— Я убью его.

— Да! Наконец-то ты поняла! — призрак взлетает в воздух и кружит. Будь у него ноги, он бы сейчас танцевал. — Рев должен умереть, чтобы ты смогла покинуть Выжженные земли и восстановить Двор…

— Нет, — перебиваю его. — Я собираюсь убить Вселяющую Ужас. Я хочу лишить Несущего Ночь его пары, чтобы он понял, каково мне.

Призрак останавливается, пристально глядя на меня.

— Рев будет жить. Он станет героем, который нужен этому миру. А затем и Верховным королём.

— Но… тогда ты останешься здесь. Навсегда. И наш двор падёт. Ты последняя наследница. Последняя. Понимаешь, что это значит?

— Это значит, что всё останется, как и было. Всё равно никто не знал о моём существовании, — пожимаю плечами.

Он замирает с открытым ртом.

— Я думал, ты любишь наш двор! Думал, ты будешь сражаться за него, поставишь его интересы превыше всего!

Медленно киваю.

— Я бы поставила интересы двора превыше всего. Кроме Рева.

Если бы я узнала всё это раньше… до Испытаний, до проведённого с ним времени в Обваливающемся дворе, до того, как я намеренно разбила ему сердце, чтобы он смог пройти Греховные врата… Может быть, тогда бы я выбрала иначе.

Теперь же… Нет, я не могу убить его из-за того, что все мои предыдущие решения загнали меня в угол. Я не настолько эгоистична.

Я разворачиваюсь к костру, мерцающему во тьме. Призрак — мой предок — не издаёт ни звука, и я не смотрю на него. Я бы просто встала и ушла, если бы не знала, что пересекать долину ночью — чистое самоубийство. Надо дождаться утра.

Поэтому я жду, переосмысливая всю свою жизнь с учётом новой информации. Знал ли отец? Это многое объясняет. И бабушка, скорее всего, тоже.

Вот почему они хотели отослать меня из двора. Вот почему они считали, что моё непослушание поставит мою жизнь под угрозу. Вот почему на их лицах был страх, когда меня судили за убийство Рихгана. Вот почему они настаивали на моём изгнании.

Потому что теперь у меня была огромная сила, угрожающая всему миру.

Постепенно я погружаюсь в беспокойный сон, а когда просыпаюсь, готовая пересечь пустую долину, чтобы найти Рева, призрака со мной уже нет. Возможно, он ушёл в тот момент, когда я выбрала Рева. Плевать. Я для себя всё решила.

Я выбираю Рева.

Я всегда выбираю его.

Долина так же пуста, как и вчера утром. Но я, конечно, знаю, насколько обманчиво это впечатление. Армия призраков выжидает в тени, готовая напасть на меня или Рева.

Наверное, я должна чувствовать облегчение, зная, что они хотят получить меня живой. В крайнем случае, меня просто схватят и доставят к Вселяющей Ужас. Вот только я понимаю, что подобное развитие событий едва ли лучше смерти.

«Смерть будет милосердием», — вот что шептала моя магия, когда я была связана сделкой с Несущим Ночь.

Я закрываю себя тенью. Возможно, стоило бы поберечь силы для более важных случаев, чем для маскировки, но после вчерашнего я считаю это весьма эффективным использованием магии. Тем более, на это уходит не так много энергии. Просто буду использовать по минимуму.

Я начинаю бегом пересекать долину. Нахожу гигантские следы лап зомби-медведя и выжженную магией Рева землю, но безжизненный скелет медведя нигде не видно. Продолжаю бежать. Несколько километров проходят без происшествий, я добираюсь до горного перевала. Не знаю, куда Рихган повёл Рева, но знаю, куда Рев всё равно рано или поздно пойдёт — к центру Выжженных земель.

Замедляю шаг, когда грязь с пеплом под ногами сменяются каменистой тропой, а свет пасмурного неба полностью заслоняют огромные горы.

Здесь стоят несколько засохших деревьев, но не видно ни одного источника воды. У меня уже заканчиваются запасы, но нет времени беспокоиться об этом. Сначала надо найти Рева. «Выяснить, как не умереть от жажды» будет вторым или ещё каким-нибудь пунктом в моём списке дел.