Пропавшее приданое

Глава 1

— Ну что же они так долго? Твой отец никогда раньше не был безрассудным упрямцем.

Миссис Роза Лион — чудесная мать, жена и вообще женщина, достойная всяческих похвал — бросила взгляд на закрытую дверь. По ту сторону пресловутой деревянной преграды находилась библиотека — комната, обычно не представлявшая интереса для хозяйки дома. Но в тот вечер на библиотеке сосредоточилось внимание всех домашних, ибо именно там мистер Сэмюэл Лион, глава семьи, вел беседу с мистером Меиром Голдсмитом.

— Папе и мистеру Голдсмиту нужно многое обсудить, — ответила Ханна, старшая дочь. Она не поднимала глаз от белой скатерти, которую вышивала, но румянец выдал ее: Ханна тоже была далеко не безразлична к разговору в соседней комнате.

— А вот я так не думаю, — заявила миссис Лион. — Ты, милая моя Ханна, самая прелестная девушка на свете. Дэвид, сын мистера Голдсмита, — самый славный юноша на свете. Так что может быть правильнее, чем сыграть свадьбу?

— Они должны решить денежные вопросы, мама, — сказала Ханна, продолжая вышивать и краснеть. — Быть может, мистер Голдсмит надеется найти более выгодную партию для своего единственного сына.

— Чушь! Может, мистер Голдсмит и продал половину содержимого своей ювелирной лавки герцогу Йоркскому, но всем известно, что герцоги всегда покупают в кредит, так что деньги он получит только через несколько лет. А в том, что касается достатка, и если на то пошло, знатных заказчиков, то твой отец — достойный сват для мистера Голдсмита, да и для любого другого еврейского купца в Лондоне.

На этих словах миссис Лион испуганно оглянулась по сторонам. Кто хвалится богатством, тот привлекает к себе внимание темных сил. И хотя миссис Лион гордилась тем, что родилась и выросла в Лондоне — самом современном, передовом городе Европы, — все же она поспешила прибегнуть к надежному средству, которому научилась от бабушки, а та, еще в детстве — от своей бабушки, в родной Праге.

— Тьфу! Тьфу! Тьфу! — быстро и решительно проговорила миссис Лион. Затем, чтобы неосторожно сказанные слова уж точно не накликали беду, она произнесла молитву: «Пусть Всевышний, да будет благословенно Имя Его, дарует всем евреям в Англии и где бы то ни было процветание, доброе здравие и мир! И — Боже, храни короля!»

— Аминь, аминь, — отозвались дети.

Избавившись от дурного глаза, миссис Лион вернулась к насущному вопросу. Она обратилась ко второй дочери:

— Ребекка, не хочешь ли совершить небольшой моцион?

(Читатель, дочь по имени Ребекка — это я! Но я уже открыла тебе мою тайну. Чтобы вести повествование должным образом, я скрылась под бесстрастной, словно сфинкс, маской Автора.)

Ребекка подняла глаза от фарфорового блюдца, которое расписывала, и удивленно посмотрела на мать.

— Ты хочешь прогуляться по Девоншир-сквер в такой поздний час, мама?

— Разумеется, нет, Ребекка. Но, полагаю, мы можем немного пройтись по комнате.

Поскольку миссис Лион уже встала, Ребекке ничего не оставалось, как отложить кисточку и повиноваться. Мать и дочь прошествовали под руку из одного конца комнаты в другой. Дойдя до библиотеки, миссис Лион задержалась на несколько мгновений, слегка склонившись к закрытой двери.

— Мама, прижмись ухом к замочной скважине! Так гораздо лучше слышно! — посоветовал Джошуа: в свои пять лет он уже овладел искусством подслушивать разговоры.

— Ничего подобного я делать не намерена, дитя мое, — сурово ответствовала миссис Лион, с неохотой отходя от двери. — Я бы ни за что не вмешалась в беседу, если меня не звали. И я удивлена, что мой ребенок советует мне подобные вещи. Не знай я, что ты невысок для своего возраста, а значит, не можешь дотянуться до замочной скважины… даже не знаю, что бы я подумала.

— Но я же могу дотянуться! — возразил Джошуа. Он сбегал за скамеечкой для ног и поставил ее у двери. Осторожно сняв домашние туфли, чтобы не оставить следов на вышитой шелковой обивке, он влез на скамейку и приложил ухо к замочной скважине.

— Джошуа! Немедленно отойди от двери! — крикнула Ханна.

— Тише, Ханна, — ответил Джошуа. — А то как я услышу?

— Твоя сестра права, Джошуа, — заметила миссис Лион с легким вздохом. Через несколько секунд она добавила: — Будь добр, поставь скамейку на место.

Джошуа с видом оскорбленного достоинства слез со скамейки и сунул ноги в туфли.

— Хорошо, мама, раз ты так хочешь.

— Надеюсь, что ты и трех слов не разобрал, Джошуа, — сказала миссис Лион, глядя, как ее сын задвигает скамейку на место.

— Трех не разобрал, и даже двух не разобрал, — ответил Джошуа, лукаво ухмыляясь. — Зато я слышал, как папа и мистер Голдсмит сказали одно слово.

— Какое же? — осведомилась Ребекка, зная, что мать и Ханна не станут расспрашивать чертенка после того, как сами отчитали его за дурное поведение.

— Лехаим!

— Что? — вскрикнула миссис Лион. Она взглянула на Джошуа, затем на Ханну, а потом на дверь, после чего рухнула на ближайший стул и залилась счастливыми слезами.

Ханна вскочила, уронив на пол вышивку. Ребекка бросилась к сестре и стала осыпать ее поцелуями, а две младшие девочки, Эстер и Сара, взялись за руки и закружились по комнате. Они уже почти было врезались в Джошуа — который был занят тем, что прыгал от восторга, — когда дверь библиотеки распахнулась и в комнату вошли мистер Лион с мистером Голдсмитом.

— Мазл тов, миссис Лион! — воскликнул мистер Лион. — Мазл тов, Ханна! Теперь ты…

Увидев, что творится в гостиной, он растерялся и замолк.

— Кажется, Лион, — с улыбкой сказал мистер Голдсмит, — ваша семья уже узнала новости.