Прорыв

Глава 21

— Что у вас на сегодняшний день? Какие проблемы? — обведя собравшихся осведомился тайный консул Венедии.

— Чиновники словно взбесились! Страх божий потеряли, давят со всех направлений! — Тут же отозвался Глава Русских общин области. — Сельхознадзор, Пожарные, Менты, прокуратура. Даже Органы Опеки пытаются кошмарить отдельных людей!

Консул вопросительно посмотрел на главного фагоцита области.

— Зашиваемся! — Поморщился тот. — Здешняя правящая элита реально берега попутала. Много наших в Сизо парятся. Кто по туфтовым обвинениям, а кто и по подставам. Явный расчёт на изоляцию нашего боевого звена. Работают профессионалы. Мы заметили слежку, за многими, довольно давно. Очень сложно работать! Вскрывают нашу структуру и стараются бить по важным фигурам. Есть подозрение, участвуют Западные советники.

Консул нахмурился. Информация о работе Западных советников в штабах всерусских (партия Вся Россия) губернаторов, поступала из многих губерний и отмахиваться от неё не получалось. Ставки месяц от месяца в битве за президентский пост росли и способы борьбы уже давно вышли за рамки закона. Всё было поставлено на будущую победу, которая потом, всё спишет.

— Работа с исполнителями, средним звеном, руководством структур ведётся? — Задал он вопрос.

— В связи с последними арестами, всё стало очень сложно. Да и постоянная слежка, сильно осложняет работу. Но стараемся. Хотя, надо признать, проигрываем в темпе… Всеросы наняли большую массовку. Почти всё городское отребье и диаспоры работают на них. Денег не жалеют. Мы под такой опекой, что очень трудно что то предпринимать.

Консул уже заметно скривился. Такая же ситуация наблюдалась и во многих других регионах. Пропрезидентские власти, к которым неожиданно присоединились структуры ранее оппозиционных олигархов, которых тот постепенно зажимал в тиски, развернули очень бурную деятельность по недопущению победы монархического кандидата. Выражалось это в массированном давлении на всех его сторонников, как активных, так и пассивных. Русские общины и все связанные с ними, а так же прочие патриоты попали под массированный накат. Коммерческие структуры подвергались регулярным и внеплановым проверкам с неизменными придирками по поводу и без с целью если не закрытия враждебного бизнеса, то хотя бы, максимального его осложнения. Не брезговали и совсем незаконных мер, и претензий. Посадки шли на тысячи, даже по откровенно фиктивным предлогам.

В ответ, юристы Общин заваливали суды исками, но работало это плохо. Дела в судах максимально волокитились, затягивались, люди продолжали сидеть, бизнес страдать от нечистоплотной конкуренции, а зачастую, купленные судьи и вовсе выносили парадоксальные, откровенно незаконные решения против патриотов.

Уже два года как судьи и прокуроры попали под особенно пристальный контроль со стороны властей проливших на них золотой дождь из высоких зарплат и роскошнейшего социального обеспечения, подсадив на сладкий крючок высокого материального обеспечения и дополнительных левых выплат. Работали Западные фонды, финансировавшие этот банкет невероятной щедрости.

Прорусские и просто честные чиновники старательно вымывались из всех структур. Протолкнуть своих людей, с каждым, не то что годом, месяцем, становилось всё сложнее и сложнее. Зато многочисленные Западные фонды и организации, курировавшие либеральный шабаш в России, росли по стране, словно грибы после дождя. И их деятельность, старательно не замечалась властями. А если всё же обращали внимание, то прикормленные политики и журналисты, спешили тут же заболтать эту проблему.

Отчасти, свобода деятельности иностранных фондов, была удобна и венедам. Но Западным либералам, курировавшим действующую власть в стране, это было удобно особенно, так как в их руках, находился ещё и административный ресурс. Чуть свободнее дышалось лишь в тех областях, что контролировались прогрессистскими губернаторами. Даже недавние коммунисты, активно дрейфовали в либеральный пропрезидентский лагерь.

Вполне ожидаемо, что на такой, административный и властный террор, Русские общины, всё чаще начинали отвечать своим. Хотя, для этого, существовали специализированные структуры. Армия Немезиды и Фагоциты. Но их работа, тоже серьёзно осложнилась. Либералы, тоже были не чужды бандитского террора. А у них, его ещё могла прикрыть ФСБ, что давало тем серьёзную фору.

Зима 2003 — 2004 годов всё больше входила в милицейские хроники в качестве террор войны. Смертность среди руководящего звена различных силовых структур, судейских и прокурорских работников просто зашкаливала. Венеды вовсе не собирались так просто сносить провластный беспредел и прочее беззаконие либерального лагеря неожиданно, сплотившегося вокруг президента. Этому, не мешала даже визовая заморозка с Балтийской Унией, сильно ограничившая въезд в Россию крепких мужчин. В самой России уже было подготовлено достаточно кадров для профильной работы.

На специфическом жаргоне Агентства, в котором работал консул, это называлось «Пропалыванием сорняков». Боевики агентства без устали колесили по стране выполняя трудную, но очень нужную работу.

Очередной удар прилетевший в уже порядком пострадавшую скулу, заставил Василия Петровича рефлекторно попытаться уклониться, но привёл лишь к тому, что он потерял равновесие и вместе со стулом, к которому оказался крепко принайтован скотчем, свалился на бетонный пол.

Было бы очень смешно, если бы не было так грустно, больно и обидно. Считавший себя крепким, средней руки предпринимателем, Василий Петрович считал, что избавлен от таких грубых бандитских наездов в стиле 90-х. Ан нет. Как и предупреждали люди из Общины, которые, кстати и помогли развернуть его строительный бизнес вширь, такие наезды в ближайшее время, очень вероятны. Но он, почему то не верил. Правда всё равно, держал при себе двух крепких парней — телохранителей. Однако, это не помогло. У нападавших было универсальное оружие — милицейские ксивы и солидное сопровождение, грозившее серьёзными неприятностями, в случае сопротивления. Пришлось подчиниться.

Вот только привезли его не в Следственное отделение, куда должны были бы, а на какую то загородную точку. Происходящее, ему сразу очень не понравилось, ибо не имело никакого отношения к законным действиям представителей правоохранительных органов. Они уже давно кружили вокруг его быстро растущего предприятия пытаясь всеми правдами и неправдами затруднить, а ещё лучше, отжать его бизнес. Но на последний случай, Василий Петрович заранее позаботился, зарегистрировав всё на Венедскую фирму. Как чувствовал, в этой стране, где непонятно было, где заканчивался криминал и начинался легальный бизнес, а где власть превращалась в рэкет, по другому, было просто нельзя. Стоило чуть приподняться, как тут же вокруг начинали кружить стервятники в погонах, или ещё какая мразь облечённая властью с целью поживиться, или отжать., используя для этого, как административные рычаги воздействия, так и откровенный бандитский наезд, на который «правоохранители», тщательно закрывали глаза.

Но, в этот раз, было и кое что интересное. Бандитов в погонах интересовали его связи в Русской общине и её силовое звено. В последнее время, оборотням в погонах изрядно досталось. Были и в общине свои люди во властных структурах. Немного, не в самых высоких должностях, но взять за гузно, кое кого смогли. А кое кого, так же грубо спровадили на тот свет, сильно зарвавшихся и почувствовавших свою безнаказанность. «Счастливчики», отделались предупреждением и убедительными внушениями. Некоторые дела были непосредственно связаны с его бизнесом, что неудивительно. Его строительная компания обслуживала чуть не всю Общину области хорошо зарабатывая на подрядах и властные наезды оборзевших чиновников, очень мешали этому. Закономерно, ответные меры Общины, связали с его именем и посчитали его заказом.

Смешным же было то, что Василий Петрович, не представлял, кто и как решает его проблемы в силовой плоскости. Всё что требовалось от него, сообщать координаторам Общины, старшими среди которых выступали как правило венеды, финны или белорусы, люди с иностранным гражданством, трогать которых местным правоохранителям было проблематично, трудности, возникающие с криминалом, или властью. Ну и ещё, они же помогали решать финансовые вопросы, когда возникала такая нужда. Без них, его бизнес бы не имел шансов к такому стремительному росту.

Бандиты в погонах очень хотели узнать, кто стоит за силовым давлением на их криминальное сообщество? Очень уж неспокойно им жилось под этим постоянным Дамокловым мечом.

— Ты нам всё, падла, расскажешь! — Посулился самый отмороженный из бандитов, возвращая Василия Петровича за волосы в прежнее, сидячее положение. — Надо будет, мы тебя по косточкам разберём, но ты нам всё ответишь!

— Руки только не трогай! Он ещё бумаги должен будет подписать! — Раздался из угла предостерегающий голос.

Хоть в голове уже порядком звенело от тяжёлых оплеух и падения на пол, Василий Петрович, узнал этот голос. Нотариус. Из таких, про которых говорят — клейма ставить негде. Отметившийся массой мутных делишек, включая сотрудничество с Чёрными риелторами. Но особенная любовь у него была с чиновничьей братией и их родственниками, отжимавшими бизнес у простых коммерсантов и паразитировавших на бюджетных подрядах. В узкой среде, регионального бизнеса, такое было не утаить.

Наличие этого господина было особенно неприятно. Было очевидно, его станут настойчиво склонять к подписанию каких то бумаг. Наверняка, в очередной раз попытаются отжать бизнес по каким то новым, хитрым схемам, в обход его иностранного владения. Такое тоже было возможно. Дальше, путём судебных махинаций, через прикормленных судей, быстренько проведут нужные решения, назначат внешнего управляющего и пока адвокаты будут пытаться что то оспорить и вернуть управление в семью, раздербанят предприятие на мелкие клочки. Потом, даже если что то и удастся вернуть, это будут крохи. К сожалению, он уже видел такое. К счастью, раньше, только на чужих примерах.

Тихо щёлкнули пистолеты с массивными набалдашниками глушителей и двое охранников прогуливавшихся во дворе небольшой усадьбы окружённой высоким забором молча повалились на снег заливая его алым.

— На улице чисто! Больше никого. — Раздался в наушнике голос оператора квадрокоптера зависшего в высоте над домом.

Снова защёлкали пистолеты круша видеоаппаратуру внешнего наблюдения натыканную тут и там на доме, столбах и заборах. Было удивительно удобно работать. Хитрая аппаратура позволяла дистанционно, заранее обнаруживать места установки камер наблюдения и оперативно выносить их не попадая в объективы.

Несколько серых, в вечерних сумерках теней быстро перемахнуло забор и устремилось к дому.

— Пятый, шестой, контроль периметра! — Отдал Иван следующую команду. Остальным, хватило знака рукой. Всё было согласовано заранее и каждый знал свою роль в предстоящем деле.

Проникнуть в дом оказалось даже проще, чем они предполагали. Оператор систем видеонаблюдения, как оказалось позже, как раз куда то отлучился, а потому, обитатели дома смогли обнаружить незваных гостей, только тогда, когда те начали планомерно отстреливать противников выводя тех из строя. На этот раз, никого старались не убивать. Любой мог оказаться важным носителем ценной информации.

— Вы за это ответите! Вы не представляете с кем связались! — Попытался истерически угрожать пухленький мужичок в дорогом костюме.

Один из бойцов, споро упаковывавший пленных в наручники одновременно обыскивая, молча двинул говоруна в челюсть и продолжил свою работу.

— Отнюдь! — Улыбнулся под маской, скрывающей лицо, Иван. — Именно потому, что мы знаем, кто вы такие, мы здесь и оказались. И как вижу, — кивнул он на энергично растирающего запястья бизнесмена, освобождённого от пут, — очень вовремя! И у меня, к вам, есть очень много вопросов.

Закончив связывать, бойцы принялись за перевязку раненых бандитов. Фагоцитам вовсе не требовалось, что бы они истекли кровью и отдали концы, раньше времени. До этого, пленные должны были щедро поделиться информацией.

— Как Вы меня нашли? Вы же за мной приехали? — Осведомился бизнесмен у таинственного командира фагоцитов.

По голосу, он его распознать не смог. Да и сомневался, что они были знакомы. Боевое крыло предпочитало не светиться, даже перед высокоранговыми членами Общины. Во избежание возможной утечки. Как говорится, нельзя выдать того, чего не знаешь. А именно эту информацию пытались из него выбить оборотни в погонах.

— Мы ожидали этого, или подобного Вашему, нападения и были готовы к нему. Как только ваши люди подали сигнал SOS по мобильнику, дежурный оператор сразу поднял квадрокоптер и выслал по координатам. Дальше, мы просто отслеживали Ваше перемещение сразу же выслав группу захвата. Как оказалось, очень своевременно. Уже вижу, жирная рыба попалась! Следаки, целый начальник отдела, чёрный нотариус и даже, иностранный куратор этой богадельни! — Иван кивнул на явно выдавшего себя иностранца, проявившего себя руганью на английском, когда ему прострелили руку и ногу.

В подвал, где происходило всё главное действие, после условного стука, зашли ещё два бойца.

— Дом чист! Два трёхсотых. Обычные охранники.

Иван кивнул.

— Вряд ли они знают что то ценное, но на всякий случай, порасспрашивай, чем чёрт не шутит. Потом — ликвидировать.

Слышавший весь разговор, бизнесмен, вопросительно и немного обеспокоенно уставился на командира спасителей.

— Не слишком жёстко?

— Откровенные прислужники Кривды, не заслуживают пощады! У них, в нашем отношении, такого вопроса, точно не возникнет. Они выбрали сторону, а у нас с такими война! Да и сорняки, надо регулярно выпалывать, пока не разрослись и не дали дурных всходов.

Бизнесмен нахмурился, но кивнул, соглашаясь. Свидетели фагоцитам, точно были не нужны. Да и проредить вражеских бойцов, тоже не мешало.

— Третий, приступай. — Отдал приказ Иван одному из бойцов, тут же начавшему разворачивать на ближайшем столике походный набор для экспресс допросов.

— И после такого, вы смеете называть себя служителями Добра и Правды? — Скривив лицо, кивнул на столик американец.

Говорил он вполне чисто по русски, но Иван, почти не сомневался в страновой принадлежности вражеского гостя.

— Добро должно быть с кулаками! — Пожал фагоцит плечами. — Иначе, Зло его сожрёт! Я служу справедливости, для обозначения которой, в вашем языке, даже слова не существует, как и самого понятия. Так что не пытайся меня усовестить, или разжалобить. Не получится! А вот ответить на мои вопросы, придётся!

Следующий час, пленных вдумчиво, под запись, на диктофон, расспрашивали пытаясь вытянуть из них максимум информации и вообще, определить степень информированности. Задерживаться надолго на месте было сочтено слишком опасным, тем более парочке бандитов звонили на мобилный.

По истечении часа, главный, определив наиболее ценных языков, приказал.

— Этого ликвидировать. Остальных, пакуем и вывозим на базу. Они, слишком много знают, тут и за сутки всего не разберёшь!

Каждый из захваченных пленников дал море имён и информации о проворачиваемых коррупционерами области тёмных делах. Кто, как, связи, методы, крышу на федеральном уровне, прикормленный криминал работающий на подхвате. Многочисленных родственниках, так или иначе участвующих в различных схемах по отмыванию и легализации уворованного. Не меньше дал и американец, раскрывший, пусть и частично сеть и методы работы иностранных кураторов, так же, вовсю коррумпировавших российских чиновников, помогая тем вывозить награбленное за границу. А кроме того, помогавший создавать местный аналог эскадронов смерти, для ликвидации политических врагов.

И ведь пятнадцати лет не прошло с крушения Союза, размышлял Иван слушая показания чиновничьей братии, а уже так скурвились. Многие успели побывать коммунистами, кто то комсомольцами, а оказались на поверку, отъявленной мразью не испытывающей никаких угрызений совести по разворовыванию национальных богатств и более того, не чурающихся откровенного грабежа и убийств ради наживы.

— Что с ними собираетесь делать?

Поинтересовался предприниматель, когда плотно упакованные в коконы тела, фагоциты грузили в машину.

Главный фагоцит внимательно посмотрел на предпринимателя и решил честно ответить.

— Вытянем всю доступную информацию и прикопаем в лесочке, или на болоте. А что ещё с такими делать? Отдавать их нашему государственному кривосудию? Не смешно ли? Через короткое время они снова выйдут на свободу и примутся за старое. Только будут ещё злее и беспринципнее! Этих тварей надо выпалывать, без всякой пощады. Они, о пощаде, о людях, даже не задумываются. Так почему мы должны их жалеть?

Предприниматель хмуро выслушал фагоцита и кивнул соглашаясь. Сам он, лишь чудом избежал той же участи и не склонен был к сантиментам в отношении этих людей.

— Те, кто грубо преступает закон, начинает убивать и калечить судьбы людей, лишают себя неприкосновенности. До кого вовремя не дойдёт, пополнят собой некрологи. Во многих областях, начало доходить. Но у Вас, какой то край непуганых и в край оборзевших тварей. Будем выпиливать…

Главный фагоцит грустно вздохнул.

— Жалко на верховных тварях лежит табу. Но если их подчинённых, как следует запугать неизменным возмездием, глядишь и верховные ничего сделать не смогут. Хорошо бы на выборах победил наш кандидат, тогда бы не пришлось городить такие сложности…